Typing For A Long Time

Утром Курт проснулся от интенсивного стука своего сердца о грудную клетку, хотя казалось, что за ночь оно должно было ее вышибить. Он посмотрел вверх на темную улицу за окном и на такую же темную комнату, и его посетила мысль прикинуться больным, чтобы остаться на этой кровати навсегда и больше никогда не подниматься. Ноющее чувство в животе преследовало его, пока он медленно вставал с кровати на ковер, включал свет и принимал душ. Он посмотрел в запотевшее зеркало, протирая его полотенцем. Красноту и опухлость его глаз не смогла убрать даже холодная вода, а Курт и не помнил, что плакал вчера, и почему на его ладонях до сих пор полукруглые отметины от ногтей, словно он пытался порвать ими кожу. Хаммел встал перед зеркалом в спальне, убеждаясь, что не выглядит так, словно достал из шкафа первые попавшиеся вещи, словно его голова раскалывается, а сухость глаз мешает моргать. Курт понимал, что Блейн с одного мимолетного взгляда поймет, какой Хаммел слабый и трусливый. Парень с тонкой душевной организацией, которая порвалась так же легко, как и последняя нить, что некогда связывала родных людей. Курт вышел на крыльцо в безлюдные окрестности, где едва ли зажглись все фонари, где иссиня-черное небо нависало над соседскими домами и дорогой, как обычно бывает в это время зимой. Хаммел по сырой от снега каменной кладке дошел до тротуара, где была припаркована его машина. Он забрался внутрь и включил радио, прежде чем свернуть на дорогу к школе. Мысли его едва ли были в пределах мозга, разлетаясь, словно части камней после вулкана, из которых невозможно снова создать цельную картину, что препятствовало вождению. В голове Курта творился полнейший беспорядок, пока ритмичная мелодия не успокоила его, как на заевшей пластинке крутя строчки из Mr. Brightside*. По приезде в МакКинли Курт пытался как можно быстрее обойти сонных студентов, чтобы дойти до класса и не встретить никого, кто мог бы с ним заговорить. Как только он оказался за последней партой, то позволил себе сделать первый полноценный вздох за утро. Осталась пара минут до звонка, а взгляд Курта все еще блуждал по пустому кабинету и пустым стульям, где уже должны были сидеть парни и девушки. За кафедрой не было сумки преподавателя, а на доске привычным почерком не была написана новая тема. Хаммел разблокировал телефон, чтобы свериться с расписанием еще раз, но номер кабинета оказался верным. В момент, когда Курт был готов выйти, чтобы посмотреть, где остальные, в комнату, широко распахивая дверь, стремительно вбежала Рейчел с Беллой, которая следовала за ней. - Курт! Курт! – начали они в один голос, и парень напрягся, сильно сжимая телефон в руках. - Что? – спросил он спокойно, подавляя свои нервы. - Там это… - следующую часть фразы было невозможно разобрать, так как девушки принялись говорить одновременно. Курт переспросил, что вызвало у них такую реакцию. -Там Андерсон и Харпер! Они дерутся из-за тебя! – протараторила Белла, смотря на Хаммела широко распахнутыми глазами. Парень мгновенно поднялся со стула и торопливо пошел вслед за ними. Издалека был слышен шум и крики. Один из коридоров оказался полностью забит учениками и учителями, которые не предпринимали ничего, чтобы прекратить драку. Хаммел протиснулся между студентов, выходя в центр круга. На него переключили внимание большинство смотрящих, которые замолкли почти одновременно, в том числе и Харпер, которая находилась сверху Блейна и наносила ему удары по челюсти. Пользуясь ее замешательством, Андерсон быстро перевернул их и ударил ее по щеке. Звук этого удара вывел Курта из ступора. -Блять, стоп! – закричал он, опускаясь к ним и оттаскивая Блейна в сторону. Когда парень и девушка продолжили попытки выяснять отношения Курт встал между ними, блокируя контакт совсем. – Что за нахуй тут происходит?! – он повернулся к своей девушке и подошел поближе, беря ее лицо в руки и исследуя каждую царапину на нем. Он слышал, как сзади него Андерсон, которого теперь держал Финн, сплюнул на кафель. - Недопонимание, - ответил Блейн. – Она сказала кое-что по поводу меня, а я сказал кое-что по поводу тебя. Курт резко повернул голову в сторону парня, его хватка на лице девушки невольно усилилась. - Что ты рассказал? – зло бросил он, понимая, как грубо сейчас звучит его голос. Часть Курта догадывалась только об одном, что Блейн мог сказать Харпер, но другая часть верила, что Андерсон хранил свои обещания. - Да ничего особенного. Просто про то, как ты любишь использовать людей, и она – не исключение, - сказал он с наглой улыбкой на губах. Курт в два шага подошел к нему вплотную и сжал в руках воротник его футболки. Его лицо скривилось, а в глазах был виден гнев, и этот взгляд мог прожечь любого. Кроме Андерсона, в чьем взгляде был вызов, дерзость и хамство, чей взгляд содержал столько холодной острой стали, сколько не смог бы расплавить ни один огонь. - Не смей говорить что-то обо мне, не смей говорить с ней и не смей говорить со мной, - прошипел Курт, чувствуя, как воздух между их лицами превратился в смешение их дыханий, и как весь кислород словно испарился, отчего Хаммелу стало трудно дышать. В этом взгляде снова появилась та химия, та искра, которой была наполнена каждая их встреча глазами. Андерсон тяжело вдохнул и облизнул губы, словно дразня Курта своим секундным действием. - Как скажешь, Курти, - с этими словами ушел Блейн, и большинство зрителей начало расходиться. Среди них Курт увидел Куинн, которая была явно довольна всем происходящим и была в шаге от того, чтобы разразиться хохотом. Потом Курт встретил виноватый взгляд Берри, которая обреченно вздохнула и бегло глянула на Фабрей. Хаммел принял это за извинение о раскрытии его секрета. Вред уже был причинен. Нет смысла карать виноватых. Курт повернулся к Харпер и крепко ее обнял, окидывая взглядом жаждущие лица других, которые требовали больше зрелищ. * Снег падал на асфальт ярко освещенной аллеи, которая проходила в центре Лаймы. Рука Курта была согрета теплыми пальцами его девушки, пока они медленно прогуливались по дороге, а Харпер ловила ртом крупные снежинки. Синяк, оставленный Блейном на ее щеке, за два дня стал менее заметным, и его можно было пропустить, если не знать, что он там есть. Курт наслаждался их свиданием, на его губах был все еще привкус капучино из кофейни, а в кармане пальто лежали два использованных билета в кино. Но разум Хаммела постоянно возвращался к утру этого дня, когда он получил смс от Куинн. «Если сегодня ты опять выберешь продолжать ей врать, то вся школа узнает о том, что по-настоящему заставляет твой член твердеть». Он помнил сообщение наизусть, потому что целый день собирался с мыслью сказать Смит об этом. Его страхи, однако, взяли верх, и вместо этого во время прогулки по аллее он произнес: - Харпер, ты можешь сказать Куинн, что мы расстались? – пара остановилась и девушка закрыла рот, которым пыталась поймать особенно крупный комок снега. Он упал ей на щеку и растаял из-за ее тепла, стекая вниз к подбородку. - Что? – спросила она, хмурясь. - Зачем? Я не понимаю. Это были очень хорошие вопросы и для Курта, но решения надо было принимать быстрее, чем следовать логике. - После драки с Блейном она сказала мне, что не хочет, чтобы с тобой еще раз такое произошло. Куинн очень волнуется за тебя, - объяснил он. – Но я не хочу, чтобы мы расставались, - Курт взял обе ее руки и опустил взгляд на них. – Но я обещаю, такого больше не случится. Пару минут девушка молчала, и Курт напрягся, опасаясь, что она смогла определить ложь. - Да, это похоже на Куинн…, - Харпер грустно отвела взгляд. – Но знаешь, секретные отношения всегда казались такими захватывающими! – воскликнула она, наконец. - Что? – задал вопрос Курт, приоткрывая рот, не веря, что в его неумелую ложь можно было поверить. - Ну, я знаю, какой может быть Куинн, - начала Харпер, кивая. – Но я тоже не хочу с тобой расставаться! - Хорошо, - просто произнес Хаммел, и пара продолжила свою прогулку. «Довольна?» - отправил он Куинн тем вечером, сидя в гостях у друзей Харпер и взяв с девушки слово, что она никому не будет упоминать их диалог. * - Курт, передай, пожалуйста, соль, - вежливо попросила женщина, и парень сразу же выполнил ее просьбу. Неделю после, по непонятной Курту причине, он сидел за длинным столом с мраморной столешницей и резными ножками и отрезал кусок вкусно пахнущей индейки. Огромная комната издалека напоминала музей: пара скульптур стояла рядом с кухонным гарнитуром, рядом с холодильником на стене был огромный рисунок античного сада, выполненный по типу фрески. Лампочки в круглой люстре, отделанной под золото, светили ярким желтым цветом, заставляя сверкать позолоченные элементы декора. Все в доме Фабрей выглядело роскошно и слишком изыскано для Лаймы. Но глядя на комнаты, Курт не мог не вспоминать, как приземленно они выглядели в момент самых крупных вечеринок города. Он представлял, какое лицо было бы у Джуди Фабрей, мамы Куинн, если бы она узнала, что месяц назад какого-то парня стошнило в ее дорогую антикварную вазу. Неделя не была самой сложной для Хаммела. За эти дни он разговаривал с Андерсоном один раз по-испански во время урока испанского, когда им выдали общее задание. Во время ланча они сидели либо на разных концах скамейки, либо вовсе за разными столиками. Когда они с компанией собирались где-нибудь или у кого-нибудь, то Андерсон оставался рядом со своей новой девушкой, имя которой никто не постарался запомнить. Но что Курт о ней запомнил, являлся тот факт, что у нее были светлые зеленые глаза с темными краями, и эти глаза были в разы лучше его. С Харпер все ограничивалось походами в кафе и не более, никто из них не говорил о той давней ночи, за что Хаммел был благодарен. Куинн же, осознавая прелести лучшего друга гея, много времени проводила с ним, пытаясь найти Курту парня и не подозревая, что тот тайно продолжал встречаться с ее подругой. Этим вечером Курт тоже задержался у Фабрей до прихода ее родителей. Они, считая себя частью аристократии, относились к Курту довольно доброжелательно, пусть он и был рожден в «низшем», по их словам, сословии. - Курт, как отец? – спросил Рассел Фабрей, принимаясь за тарелку овощного супа. - Неплохо, все так же работает, - ответил Курт, пожимая плечами. – И расстраивается из-за счетов, - усмехнулся парень. - Счета… - вздохнула мама Куинн. – Цены сейчас и вправду повысили, - она изысканно начала резать кусочек мяса, слегка приподнимая подбородок. – Для вас это должно было быть ударом! - Было бы больше ударом, если бы мой отец не владел фирмой, - немного тверже сказал Хаммел. Семья Курта и рядом не стояла по доходу с семьей Куинн, но их достаток все еще был средним. Родители девушки никогда не замечали тех, кто не вертится в их кругах, и считали остальные семьи донельзя бедными. В следующие пару минут в обеденной комнате были слышны только редкие удары ложек и вилок о посуду, повисла приятная тишина, пока ее не прервал Рассел. - Кстати, Куинни, я пригласил сегодня к нам Андерсонов на чай, - кивнул мужчина, подзывая к себе прислугу. Девушка, которая весь ужин стояла в углу комнаты, подошла и забрала пустые тарелки. Пусть эта работа не была приятной, Курт знал, что платили ей столько, сколько получает Берт за полгода. – Мы думаем, тебе было бы полезно пообщаться с этим мальчиком больше. - Да! – воскликнула миссис Фабрей. – Чудо мальчик! Воспитанный, галантный. Настоящий джентльмен, - Куинн и Курт разделили взгляд, где оба пытались не засмеяться. Эта женщина имела привычку всегда лестно отзываться о Блейне Андерсоне, который пьет, употребляет и трахается, как кролик. – К тому же из хорошей семьи. - Конечно, мам. Но у меня есть уже парень, - слегка улыбнулась Куинн, как она делала всегда, когда ей приходится напоминать своим родителям о своем взрослом безработном парне, который, скорее всего, занимался нелегальным бизнесом. Женщина только закатила глаза и отвернулась, пожимая плечами. - А ты, Курт, хотя бы все встречаешься с Харпер? – поинтересовался мистер Фабрей, стряхивая невидимые пылинки со своего костюма. - Нет, к сожалению, - Курт покачал головой. - Мы расстались, - он заметил, как одобрительно кивнула Куинн, и сделал глоток апельсинового сока. - Какая досада, - посочувствовала миссис Фабрей. – Не буду вдаваться в подробности, но мне жаль. Вы выглядели счастливо вместе. Курт грустно улыбнулся и посмотрел вниз на белоснежную скатерть и свои сложенные в замок руки. - Спасибо, но все кончено, - он посмотрел вперед на большие часы, удивляясь, что время подходило к восьми. – Мне кажется, мне лучше идти. Я обещал отцу быть дома раньше, - сказал Курт, поднимаясь со стула. – Да и не хочу мешать вашему вечеру с Андерсонами. - Курт, ты никогда нам не помешаешь, ты же знаешь, - дружелюбно и искренне улыбнулся Рассел Фабрей. – Но раз обещал, то беги. Все семья встала, чтобы проводить их гостя. Курт уже застегивал свое черное пальто, когда рядом с ним раздался звонок в дверь. Куинн, неохотно выполняя просьбу матери, открыла ее, бросая настороженный взгляд на Хаммела. Через секунду перед ним стоял Андерсон, который от неожиданности широко распахнул свои карие глаза, пока сзади него родители обменивались приветствиями. Два парня замерли, смотря друг на друга, как будто увиделись в первый раз. - Привет, - прохрипел Курт и вышел, не оборачиваясь на Блейна. Полный ненависти взгляд было бы сложно выдержать. * - Хаммел, Андерсон, - позвал их мистер Шустер после урока испанского на следующий день. Курт вздрогнул от неожиданности и осторожно подошел, останавливаясь рядом с учительским столом, заваленным бумагами. - Да? – спросил он, когда стало понятно, что Блейн не собирался говорить. - Почему вы не сдали задание? – тон мужчины был строгим, и это заставило Курта вспомнить о забытом домашнем задании. - Ну, мы… - Хаммел повернулся к Андерсону за помощью, но тот даже не смотрел на них, рассматривая школьную исписанную белым мелом доску и пустые разрисованные парты. Блейн был слегка повернут от него и не проявлял заинтересованности в ситуации. – Это была вина Андерсона. Я скинул ему абсолютно готовый текст, а он его удалил, потому что хотел меня подставить. Блейн резко повернул голову, смотря на Курта и учителя. Это был момент, когда Хаммел заметил, что зрачки Андерсона были неестественно расширены, а под глазами появились синяки от недосыпа. - Блейн, это правда? – спросил мужчина, поправляя бордовый галстук, который был неаккуратно заправлен в жилетку. Андерсон продолжил смотреть на него пустым взглядом и молчал. – Очень жаль. Остаешься после уроков, а Курту ставлю высший балл. - Спасибо, - ответил Хаммел, благодарно улыбаясь и поворачиваясь к выходу. Как только он оказался снаружи его руку сильно сжали, не давая шанса вырваться. Блейн тащил Курта за собой по школе, и парень постоянно натыкался на кого-нибудь, небрежно извиняясь и двигаясь дальше. Андерсон не остановился, пока не дошел до трибун на стадионе, забираясь под них. Сюда часто приходили студенты - панки, готы, или те, кому в школьное время захотелось выкурить косяк. Обшарпанные стены были исписаны и изрисованы. На земле валялись бутылки и пакеты от чипсов, которые никто не убирал уже несколько лет. Один угол был полностью завален окурками и усыпан пеплом, который стал частью старого грунта. - Какого хуя, Хаммел?! – закричал Андерсон, отпуская его руку. Курт увидел красные следы от его пальцев, которые должны стать синяками. – Ты же знаешь, что мне будут нужны рекомендации в конце года! - Проживешь и без них, - грубо бросил Хаммел, закутываясь в свой свитер. На улице была зима, и он нее было не скрыться, даже когда напряжение накаляло воздух. – Косяки можно заворачивать чем угодно, - на секунду они просто смотрели друг на друга. - Почему от тебя одни проблемы? – продолжил Андерсон, шумно выдыхая. – Это твоя месть за то, что я не люблю давать в зад, как ты? – он подошел ближе, его дыхание с каждым словом опаляло губы Хаммела. - Это совет, как поступать с теми, кто оскорбляет твоих девушек. Но тебе будет сложно ему следовать, потому что твои девушки – это половина МакКинли, с которыми ты периодически запираешься в кладовке, - он старался говорить холодно и отстраненно, чувствуя, как в любой момент эмоции смогут пробиться через его высокую каменную стену. - То есть, все это время, ты правда хотел, чтобы это мы заперлись в кладовке, да, Хаммел? – прорычал Блейн, толкая Курта в стену. - Да, блять, я хотел! – сорвался Хаммел, отталкивая Блейна. – И что с того, Андерсон? Изобьешь меня? Меня бы уже избил отец, если бы знал! Но он этого не узнает, знаешь почему? – его лицо покраснело от ярости, и он думал, как бы прийти в себя обратно и не ударить своего бывшего лучшего друга. – Потому что сейчас я пойду к Харпер. А потом мы потрахаемся. А в один день такой, как она, я сделаю предложение. И никто не узнает о том, что происходит сейчас. - Если только я не покажу всем переписку где ты говоришь, что хочешь чтобы я тебя трахнул, - ухмыльнулся Андерсон. – Мне показать? Всей школе, чтобы увидели своего главного педика. Курт резко сократил расстояние между ними, из-за чего Блейн прижался к бетонной стене, вероятно, пачкая белой штукатуркой свою красную куртку МакКинли. - Показывай эту переписку каждому, кого встретишь. Не забудь показать Харпер, - прошипел он ему в лицо. – Взамен я покажу всем то видео, которое сняла Сантана, где ты прижимаешь меня к себе так, словно хочешь, чтобы мы срослись, и как будто ты потерял что-то в моем рту и ищешь это языком. И тогда мы оба будем той блядской парочкой педиков. Глаза Блейна потемнели на несколько оттенков из-за гнева, который он сейчас испытывал. Хаммел же смотрел ему в глаза, не моргая и не спеша отдаляться ни на сантиметр. Теперь пространство под трибунами потерялось лишь в звуках их дыхания и бешеного ритма сердца, который был один на двоих. Андерсон зарычал и оттолкнул Курта, прежде чем выбежать оттуда. Хаммел смотрел в точку перед собой, где раньше стоял Блейн. Он наклонился к стене и прижался лбом, делая пару глубоких вдохов, закрывая глаза. Через пару десятков минут, когда ледяной ветер прошиб мозг парня настолько, что он снова начал думать трезво, ему пришло сообщение от одного парня из футбольной команды и от Тины. «Блейн сказал передать тебе, что если ты посмеешь сделать это, то твоя жизнь будет кончена. Не знаю, о чем он говорил, но, судя по его тону, мне пора уже искать место для твоего гроба» - писала она. «Чувак, Блейн только что вошел в раздевалку и ударил грушу, произнося твое имя. Мне кажется, он даже плакал. Ты веришь в жизнь после смерти?» Курт сидел на земле, перестав дрожать от холода и наблюдая за пустынным игровым полем через проемы между скамейками. Жизнь текла со скоростью проползающей улитки. Небо оставалось неизменно серым, а трава такой же холодной. Спустя еще неопределенное количество времени Курт больше не мог отрицать леденящую свежесть улицы и поднялся, не планируя возвращаться в школу для большего, чем просто забрать пальто. Он сверился с навигатором, проверяя маршрут и место назначения, и забрался в машину, выезжая на свободную трассу.