Typing For A Long Time

Когда утром Курт лениво поднялся с постели, потягиваясь и машинально поправляя рукой челку, то в его нос сразу ударил восхитительный запах выпечки. Курт нахмурил брови, поднимаясь наверх из своей комнаты в коридор, ведущий в гостиную. Полноватая женщина возраста его отца с черными, слегка седыми волосами стояла спиной к парню у плиты, заглядывая в духовой шкаф. Хаммел покачал головой, стараясь подавить подлинное возмущение из-за того, что опять в их доме находилась неизвестная женщина, пока Берта не было дома. Так происходило почти каждый праздник с тех пор, как от них сбежала Элизабет. Курт не торопясь подошел к столу и присел на край стула, ножки которого громко скрипнули по полу. Неожиданный звук заставил женщину подпрыгнуть, и она обернулась, разглядывая Курта вытаращенными ярко накрашенными глазами. - С Рождеством? – поднял брови Курт, наблюдая за тем, как женщина бросила готовку и стала судорожно набирать чей-то номер на телефоне. Пахло действительно вкусно, почти так же, как и должно пахнуть на Рождество в каждом доме. На гарнитуре Хаммелов, среди грязной посуды и пустых бутылок теперь даже стояла совсем маленькая дешевая елочка, посыпанная золотыми блестками и, вероятно, привезенная с собой незнакомкой. Курт неряшливо вытащил из кармана штанов свой телефон, усмехаясь и теряя интерес к происходящему в доме. «И это значит, мы квиты?» - написал он Куинн ночью, через несколько минут после звонка Андерсона. «Вполне», - сообщение было отправлено только под утро, и Хаммел увидел его в первый раз. «Как он?» - тут же спросил он, надеясь, что этот ответ придет раньше, чем предыдущий. «Я не видела Андерсонов со вчерашнего вечера. Но так как я хороший человек и знаю, что ты волнуешься, то могу тебе сказать, что в гостевой спальне Блейна нет», - ответила Куинн через минуту. Курт нахмурился, вчитываясь в сообщение, выискивая смысл, который, должно быть, упустил. «Как это должно меня успокоить?» - когда ответа не последовало, Курт раздраженно откинул телефон на столешницу, зарываясь лицом в ладони и пропуская пальцы сквозь волосы. - Хорошо, я скажу ему, - сказала женщина в трубку, кинув быстрый взгляд на сидящего парня. - Твой папа, - начала она, словно не могла поверить, что у Берта действительно был сын, - хочет, чтобы ты сегодня погулял до вечера, - Курт приоткрыл рот и неверующе посмотрел на нее. - И куда, по его мнению, я должен идти? Практически все разъехались! – воскликнул Хаммел, разводя руки, но потом замолк, понимая, что вряд ли эта женщина была виновата. Она даже не знала, что у Берта был сын. Она продолжала пялиться на него, протирая только что вымытую тарелку и хлопая глазами. Ее рот был сжат, а руки напряжены, что выдавало ее неловкость. – А к черту! – отмахнулся Курт. – Приятного праздника, – он забрал телефон и удалился из комнаты обратно в подвал. Затем парень небрежно натянул на себя одежду и вышел через задний ход, накидывая сверху на себя пальто. Весь задний двор был усыпан безупречно белым снегом, а на улице стоял мороз. Небо было серое, не было даже ни намека о солнце, но огни на соседских домах светились так, как будто это был самый светлый день в году. К их окнам были приставлены зеленые венки, и соседские задние дворики были украшены различными фигурками. Дом Хаммелов оставался единственным серым домом в округе, особенно выделяясь в темноте, когда на фасадах остальных загорались яркие гирлянды, а на верхушках елей, стоявших возле их крылец, светились желтые звезды. Курт прошел путь к переду дома, оставляя за собой тропинку из следов на гладком снеге, и вышел из участка, присаживаясь на первую покрытую снегом лавочку в паре метров от автобусной остановки. Он смахнул снег рукой в перчатке, обнажая черные металлические прутья, из которых была сделана скамейка, и сел, шипя из-за холода железа. Не медля, он снова достал из кармана телефон и набрал номер Блейна. Прошло несколько длинных гудков, прежде чем парень ответил сонным голосом: - Да? – прохрипел он в трубку. - Как ты? – быстро спросил Курт, вслушиваясь в звуки на другом конце линии. - На самом деле, я не знаю, - ответил Андерсон. Послышались шорохи и скрип двери. – Моя мама расплакалась и плакала весь вечер. Видимо, папа кричал на нее потому, что думал, что она будет против. Никогда я бы не смог представить, что в моей жизни мне придется столкнуться с этой ситуацией, - грустно усмехнулся Блейн. – Но, что сделано – то сделано. Не то, чтобы они расскажут об этом всей школе или хоть кому-то из наших друзей, я думаю. Но жизнь – хуйня и никогда не была еще более хуевее. - А твой папа…? - Папа на самом деле сказал, что ты ему нравишься, и что ты – идиот, если начал встречаться со мной, - Блейн хмыкнул. - Подожди, ты рассказал ему про нас? – грубо спросил Курт. Если он расскажет Берту, то кто знает, что он тогда сделает с Куртом. - Это ведь нормально? – обеспокоено спросил Андерсон. – Он пообещал, что не скажет. И ты знаешь, что это так? – Курт выдавил слабое «ага». – Мы с ним вчера говорили всю ночь, - парень слышал, как Блейн открыл еще одну дверь, захлопывая ее за собой, а потом тихий шум от того, что Андерсон забрался под одеяло. – Знаешь, как отец с сыном. Я спал сегодня в его комнате. - И о чем вы говорили, если ты не возражаешь, чтобы я узнал? – Курт поджал колени к своей груди, стараясь согреться. - Ну, он спросил меня, как я понял, что мне нравятся парни. Я ему сказал, что нравятся мне не парни, а только ты и так далее, - Курт улыбнулся. Он прекрасно знал, как Блейн раньше общался с девушками, которые действительно для него что-то значили. Андерсон старался говорить им о своей симпатии непринужденно, как подобает настоящему «бэдбою», но его сердце в такие моменты всегда билось, как сумасшедшее. Казалось, Курт даже отсюда слышал его беспорядочное биение. Андерсон прочистил горло. – А потом мы начали говорить об отношениях в принципе. А потом пошли смущающие вопросы про секс, и мне было неловко, - простонал он. -Так что ты будешь делать сегодня? - Пинать хуи на улице, как обычно. Не знаю, может, кто-нибудь свободен тоже, - Андерсон сонно промычал, и Курт усмехнулся. – Ладно. Спокойной ночи, Андерсон. Счастливых выходных! Увидимся. - Ага, - согласился Блейн. – Тебе тоже. Лавки-чмавки, - он оставил громкий поцелуй в трубку телефона, на что Курт закатил глаза. Он сбросил вызов и принялся искать того, с кем провести этот день, чтобы не идти в бар одному, как все те люди, испортившие себе жизнь накануне праздника. Его мысли часто возвращались к Блейну, размышляя, как отнеслась к его отношениям его мать. * Выяснилось, что Курту было с кем провести Рождество. Его давний приятель, который учился в колледже, тоже справлял его один. Парни сначала направились в бар, а потом заказали пиццу в его квартиру, где провели ночь за просмотром тупых комедий. Разговаривали они не много, изредка комментируя сюжет, а на утро попрощались, крепко обнявшись и пожелав друг другу хороших праздников и счастливой дальнейшей жизни. Большую часть вечера Курт смотрел на темный экран телефона, вздрагивая каждый раз, когда приходило новое сообщение, но раздраженно закатывая глаза и поджимая губы, когда ни одно из них не было от Блейна. Спускаясь по лестнице незнакомого подъезда, он достал телефон из кармана, чтобы позвонить Блейну, но парень его опередил. Через мгновение экран загорелся, на нем появилась фотография Андерсона, сидящего на краю крыши в холодной черной кожанке и смотрящего вдаль таким взглядом, который любой человек идентифицировал бы как взгляд «плохого мальчика». Именно в этот взгляд была влюблена половина девушек старшей школы МакКинли и университета Лаймы. Курт любил думать о том, что было бы, если бы они узнали, как Блейн жадно хватал воздух ртом под Куртом, когда от его дерзости не оставалось ни намека. - Привет, красавчик, - ответил Курт, слыша смешок на другом конце провода. – Я расцениваю это, как то, что все прошло хорошо? - Мама сказала, что всегда очень хотела внуков, и не готова от них отказываться. Наверное, она имеет право обижаться, но, по крайней мере, она бросила попытки свести меня и Куинн, - Курт слегка улыбнулся, выходя на улицу и шагая в сторону заснеженной автобусной остановки. - Мне жаль, - сочувствующе сказал парень. Он стряхнул снег и присел на лавочку. – Ну я про первую часть, вторая – это несомненно плюс, - Блейн усмехнулся. - На самом деле, мы сейчас едем в город уже. Перед выходом мама попросила меня познакомить ее с моим парнем. Я сказал ей, что это ты, и теперь нам не разрешено находиться наедине в закрытой комнате, - в его голосе слышалась улыбка. – Она нормально относится к нам. Слушай, сегодня мы с Куинн будем с родителями, подарки и все такое, а завтра они с Паком предлагают всем нам в клуб. Хочешь? - Да, конечно, напиши мне потом, - автобус Хаммела остановился напротив него, и Курт поспешил попрощаться, дожидаясь тихого «хорошо», и забрался по ступенькам наверх, стараясь протолкнуться между чужих плотно стоящих тел, завернутых в пуховики. По дороге домой он смотрел в окно перед собой и думал, как хорошо было бы иметь такое же в его комнате вместо маленькой бесполезной форточки. За стеклом, на улице все люди ходили немного сгорбившись, полагая, что так им будет на несколько градусов теплее перемещаться по улице. За неделю погода резко изменилась. С внезапными холодами пришли внезапно белые деревья, хмурое небо и слегка больное горло. Резиновая подошва ботинок скользила на многих тротуарах, покрытых изморозью. Курт знал, что холода долго не задержаться. У многих даже не было верхней одежды для таких дней. Они просто надевали больше слоев кофт и шерстяной шарф сверху и ходили в таком виде по улице, ждали повышения температуры. Через двадцать минут Курт стоял на пороге своего дома, открывая дверь. Внутри он сразу же увидел женщину с прошлого вечера, сидящую на диване, и своего отца рядом. Берт не поднял на него взгляд, игнорируя его присутствие и продолжая потягивать пиво из горла стеклянной бутылки. Курт снял и повесил пальто, разуваясь, и прошел в коридор, стараясь незаметно добраться до своей комнаты. - Эй, парень, ты куда? А подарок мне на Рождество? – рассмеялся Берт, подталкивая локтем женщину, чтобы она присоединилась к нему в безудержном хохоте. - У меня нет подарка для тебя, - огрызнулся парень, замирая и сжимая кулаки. Единственный подарок, надежно спрятанный у него в комнате под кроватью, был подарок Блейну. - Значит, эта прекрасная подвеска не для меня? – Курт резко обернулся. Он только сейчас заметил желтую переливающуюся оберточную бумагу, в которую была завернута коробочка, разодранной на журнальном столике. Губы Берта расплылись в кривой улыбке, и он поглаживал небольшую подвеску с силуэтом волка, которая была обернута вокруг его шеи. Это был подарок Блейну, выполненный из серебра, который Курт искал несколько недель. В один день Андерсон сказал Курту, что влюбился в это украшение, но, когда у Хаммела, наконец, появились деньги, то в магазине его больше не оказалось. - Это не твой подарок! – воскликнул парень, приближаясь к мужчине, который увернулся от его прикосновения. - Она нашла это под твоей кроватью, – сказал Берт, кивая на женщину и хитро улыбаясь. Курт был уверен, что он сам не знает ее имени. – Я подумал, что это подарок мне, ведь я тебя воспитываю, неблагодарный ты сукин сын! – мужчина выплюнул последние слова Курту в лицо. Он грубо схватил сына за подбородок, удерживая его на месте. Парень увидел, как в его зеленых глазах плескались океаны неприязни и ядовитой желчи. Эту битву он проиграл, не начав сражаться. - Ладно, хорошо, - он поднял руки, неспеша стараясь отойти. – Отпусти меня, - Курт добавил в эту просьбу столько доброжелательности, сколько нашел в себе, даже если единственное, что он хотел сделать – свернуться на полу и рыдать. - Да топай, мне не жалко, - ехидно усмехнулся Берт, хлопая сына по плечу. Курт практически забежал в свою комнату, прислоняясь затылком к двери и зарываясь лицом в ладони. В этот год он хотел подарить Блейну что-то поистине особенное, но все его планы на этот год шли не так, как он хотел. * Клуб был таким же, как и все остальные, только с более слабым фейс-контролем. Внутри громко играла музыка, танцевали пьяные люди, а диджей делал странные движения руками в воздухе. Прожектора светили яркими красками, выделяя парней и девушек, возбуждающе танцующих в клетках в нижнем белье. Бордовые стены клуба были обиты кожаной тканью, а черный пол переливался, усыпанный блестками. Курт сразу заметил Тину возле бара и направился туда, присаживаясь на высокий фиолетовый стул рядом с ней. - Двойной виски, пожалуйста, - сказал он бармену. - Сразу начинаешь? – хихикнула девушка, допивая вермут, и с громким стуком поставила свой стакан на белую стойку. Через полчаса они полностью атаковали танцпол, смеясь и позволяя всем своим мыслям улетучиться. К ним присоединились некоторые их друзья, так же теряясь в калейдоскопе тел, яркого света, музыки и движения. Хаммела перестал волновать Блейн, и то, что он все еще его не встретил, и он полностью забыл про тот подарок, отдаваясь ритму, звучащему в его голове и сосредотачиваясь лишь на нем. - Пошли, повторим, - проорал на ухо Курту парень, кивая в сторону бара. - Подожди, Марти, - ответил Курт другу, постепенно приходя в себя и вспоминая, что вокруг него все еще существует остальной мир. – Сейчас вернусь, и пойдем, - он дождался, пока парень кивнет, и пошел в сторону туалета. Дорога до туалетов всегда была самой темной. Это были места, где стояли мягкие полукруглые диваны, рядом с которыми располагались маленькие столики и кресла. Сюда почти не падал свет прожекторов и светильников, сохраняя полумрак, утопающий в дыме из кальянов. Это были идеальные места для парочек, которые хотели уединиться, насколько это было возможно в полном клубе. По пути к двери с буквами “W/C”, Курт успел заметить пару знакомых, которые полулежали на диване. Сантана стояла рядом с незнакомым парнем напротив Куинн и Пака, куря кальян и смеясь над теми, кто не может держать свое достоинство в штанах. Среди всего шума краем уха Курт услышал голос Азимио, который закричал «Да не будь тряпкой!», прежде чем разразиться устрашающим хохотом. Хаммел подошел поближе, успевая услышать еще пару слов: - Андерсон, ну ты действительно, как педик! – воскликнул кто-то, и компания вокруг засмеялась. Курт замер, останавливаясь и поворачивая голову в сторону компании. - Ой, иди нахуй, - услышал Хаммел его голос. – Ты прекрасно знаешь, что вагины я люблю так же, как ты любишь дрочить втихаря от своих девушек, - раздались одобрительные возгласы, и Курт подошел поближе, выглядывая из-за плеча высокого футболиста, чтобы посмотреть, что происходит. Он увидел Блейна, рука которого спокойно обхватывала талию неизвестной девушки, и который смотрел на нее с обожанием в глазах. Когда толпа зааплодировала, Блейн притянул девушку ближе и поцеловал ее, глубоко и развязно. Курт поднял, смотря на сцену перед ним и почти пропуская тот момент, когда Блейн оторвался, и когда в его медовых глазах появилась паника, как только он заметил Курта. Хаммел встряхнул головой и приветственно кивнул ему, стараясь выглядеть непринужденно и расслабленно. Он улыбнулся, ободряюще, по его мнению, и слишком резко развернулся, продолжая свой путь до двери туалета. Встав в очередь, он засунул руки в карманы и прислонился к стене, прокручивая в голове тот момент, когда по смс Блейн пообещал, что будет спать только с ним. Курт понимал, что «спать» - не значит целоваться, встречаться, держаться за руку, и, фактически, Андерсон ничего плохого не сделал, но Хаммел просто не ожидал, что он так поступит. Это не мешало выворачиваться всем внутренностям, как месяц назад, когда он видел Блейна целующимся с подругой Менди. Или когда он с Блейном валял дурака на кукурузном поле, но не мог развернуться и поцеловать его. Это была красивая ночь, длинною в жизнь, как казалось тогда. Курт смотрел на точку перед собой, не моргая, и не пошевелился, когда Андерсон встал в очередь рядом с ним. Когда пришло время идти Хаммелу, он только придерживал для Блейна дверь в туалет, прежде чем зайти самому. Когда она захлопнулась, Курт откинулся на деревянную поверхность и устало посмотрел перед собой. - Слушай, я действительно хочу в туалет, поэтому ты можешь отвернуться, - хрипло произнес он, поднимая сидение унитаза. Андерсон встал сзади него, облокотившись об раковину, и терпеливо ждал, опуская голову. – Знаешь, - продолжил Курт, застегивая ширинку, - там стоят еще люди, которые хотят пИсать. - Да похуй на них, Курт! Ты прекрасно знаешь, что тут есть другой туалет, а в этом все только трахаются! – воскликнул Андерсон, поворачиваясь к нему лицом. - Ты что-то хотел сказать? – устало спросил парень. - Курт, - выдохнул Андерсон, снова опуская голову. Неосознанно он начал водить круги носом своих кроссовок по красному полу. – Да бля, - раздраженно сказал он грубым голосом. – Мы не виделись три дня, ты не хочешь меня обнять? – Курт покачал головой, но сделал шаг ближе и крепко обнял Андерсона. - А теперь можно идти, здесь воняет? – проговорил он ему в шею, прежде чем отстраниться. - И ты ничего мне не скажешь по поводу той девушки? – поднял брови Андерсон. Курт усмехнулся и сел на пол, хлопая по месту рядом с собой. Блейн присел рядом с ним. - Ты ничего мне не должен. Раньше ты мне говорил постоянно, что мы не встречаемся, и сейчас я это понял окончательно. Понимаешь, - он взял его руку и посмотрел ему в глаза. – Я не знаю, как долго это у нас продлится, и стоит ли ради этого рисковать безопасным последним годом в школе, но ты – мой лучший друг навсегда. Поэтому, нам надо выживать всеми силами. Но если тебе кто-то будет нравиться больше, чем я, то ты обязан мне сообщить, - Блейн прислонил свой лоб ко лбу Курта. - Ты – самый охуенный лучший друг в истории всех лучших другов, - произнес он. - Я думаю, правильно говорить друзей, - засмеялся Курт. Как сильно бы его слова не ранили его же самого и Блейна, он знал, что они поступают взросло, защищая то, что было так дорого для них. Когда они вышли из туалета, то напротив двери стоял Ренди, сообщая им, что их компания уже уезжает. Напоследок он взглянул на них, и Курт был готов поклясться, что что-то в этом взгляде было не так, но это сейчас не имело значения. Хаммел думал только о том, как им с Блейном повезло, что они есть друг у друга. Их компания уже стояла на выходе из клуба, дожидаясь парней. Они быстро надели верхнюю одежду и разбрелись по машинам, выезжая друг за другом в линию по ночной трассе.