Осознание

Глава 18.       Наверное, подобные каморки должны служить некими местами сакрального поклонения всевозможных адептов старого барахла и недоделанных предметов. Все, что годами копилось в здании клубов, просто было засунуто в эти большие картонные коробки или же вовсе убрано в неуклюжие бесформенные пакеты, теперь сваленными здесь в одну общую кучу. Какие-то старые и недоделанные макеты кораблей, танков и самолетов, явно из кружка любителей моделирования, не успевавших закончить к концу смены и оставлявших результаты своего труда в разной степени готовности в этом лагере пылится в ожидании, когда же до них все-таки кто-то снова доберется, но в итоге так и оседавших здесь мертвым грузом. Какие-то непонятные запчасти, имеющие отношение или к электронике, или к механике, какими сразу же занимался Шурик, явно выискивая что-то полезное уже для собственного проекта, отрываясь от них только тогда, когда Эдвард на него огрызался, возвращая к первоначальной задаче. Тоже недоделанные или неработающие радиоприемники, наверное, из кружка радиолюбителей, который здесь тоже должен быть, но упразднен из-за отсутствия желающих в него записаться в этой смене. Множество вышитых тряпочек и платочков, буквально сваленных в пакеты вместе с наполовину сшитыми рубашками и юбками, наверное, из рукодельного кружка. Все это пылилось и томилось здесь в ожидании, когда кто-нибудь все-таки решится разобрать весь этот хлам. Конечно, это результаты чьего-то кропотливого труда, причем достигнутые одним только энтузиазмом, но для Эдварда, да и для обоих техников тоже, были всего лишь старым барахлом, только мешавшимся, но не приносившим никакой пользы.       Эдвард, рассчитав силы каждого в их маленькой компании, быстро распределил обязанности. Как самый физически сильный, он будет вытаскивать коробки и пакеты, выставляя их на пол, после чего ими будет заниматься Шурик с поддержкой Электроника, дабы отделить то, что еще могло пригодиться от действительно никому не нужного барахла, лишь занимающего место. А потом Электроник будет складировать все, что можно выбрасывать, у двери, дабы потом донести до помойки, которая в лагере, по заверениям Шурика, находилась позади столовой. Эдвард туда ни разу не заглядывал, а потому поверил на слово. Тащить будут все втроем, но уже когда закончат с разборкой здесь.       Первые несколько минут действительно прошли в относительной тишине, только шелест пакетов и коробок, да тихая, сквозь сжатые зубы, ругань Эдварда, когда пытался получше подхватить очередную коробку с буквально рассыпающимся днищем, откуда снова начинало сыпаться что-то старое и пыльное. Что-то бурчал Шурик, разглядывая содержимое очередного пакета и делая либо сразу оскорбленное лицо, когда, например, под руки попадался пакет с наработками рукодельного кружка, старыми и пыльными, отодвигая в сторону, либо начинал усиленно там копаться, когда попадалось что-то знакомое. Электроник ему помогал по мере сил, но без такого энтузиазма, как сам глава их клуба техников. И все же, как и всегда в таких случаях, с нескольких случайно брошенных фраз завязался разговор, где начали всплывать совершенно не связанные с их делом темы.       - Эд, а правду говорят, что вы с Алисой встречаетесь? – задал первым вопрос Электроник, когда они собирали обратно в коробку куски модели авианосца, развалившейся у Эдварда в руках, как только попытался вытащить его наружу. Шурик при этом вопросе на секунду поднял на них глаза, но лишь безразлично хмыкнул и снова углубился в коробку с запчастями для радиоприемников, вытащенную пару минут назад. Ругаясь на своих криворуких предшественников, которые только испортили своими тыканьем паяльника хорошие схемы, он намеревался там найти хоть что-то ему нужное для своего робота, так что пытаться его в этот момент отвлекать совершенно бессмысленно.       - Кто тебе сказал? – удивился Эдвард, разгибаясь и оглядываясь на каморку, уже очищенную больше чем на две трети. К этому моменту единственной стоящей находкой был только набор неповрежденных плат, к которым Шурик запретил даже прикасаться, как только их обнаружили. Все остальное почти в полном составе можно с чистой совестью выбрасывать.       - Ну, - он неопределенно пожал плечами, - Знакомый из третьего отряда… А после того, что ты Ольге Дмитриевне устроил, так вообще весь лагерь говорит… - Электроник снова посмотрел на Эдварда, но быстро отвел взгляд, смущаясь гораздо больше самого своего собеседника и словно оправдываясь. В неловкой ситуации начинал чесать свой затылок, только выдавая свое эмоциональное напряжение.       - Эл, я даже тебе не знаю, что на это ответить, если честно, - Эдвард пожал плечами и полез за новой коробкой, - Помоги, слушай… а то тут сейчас все развалится! – едва успели схватить коробку за днище, прежде чем оттуда посыпались сломанные и оплавленные радиодетали. Поставив ее рядом с Шуриком, закончил фразу, - Все как-то быстро получилось. И потом, «встречаемся» какое-то странное слово… Что ты под этим вообще имеешь в виду?       - Ну… - теперь Электроник совсем смутился, не думая, что у него будут расспрашивать про терминологию. Логически рассуждая, Эдвард понимал, что этот юный техник подразумевает, но в тех понятиях этикета и общения, к которым привык, подобного термина просто не существовало. Ближе всего к нему находился термин «леди сердца», но вряд ли здесь подразумевается то же самое. Так что с интересом смотрел на Электроника, пытающегося выкрутиться из столь тонкой ситуации, - Глупость спрашиваешь… Это… Ну, когда вроде как вместе… Гуляете там, и целуетесь… Ну и все знают, что вы вроде как пара… Ты ее парень, она твоя девушка… - казалось, еще немного, и он просто расчешет себе затылок, сорвав с него не только все волосы, но и кожу. Чтобы этого не произошло, Эдвард сунул ему в руки новую коробку с каким-то барахлом, какую тот от неожиданности чуть не выронил.       - Смотри, в чем ситуация, - Эдвард попытался объяснить положение, в котором сам оказался, - Мы с ней не целовались. Это раз. Вне зависимости от того, что там по лагерю рассказывают. Услышишь такой бред от кого-нибудь еще, передай, что найду этого говоруна и разобью ему лицо. Как минимум… Вот эту давай, там что-то тяжелое… - вытащив вдвоем фанерную коробку, где, как оказалось, было полно гвоздей самых различных размеров, они оба вздохнули, одновременно подумав, как такое могло оказаться в клубе, где мальчики занимаются моделированием, а девочки вышивают платочки цветочками, но мысль все равно надо было доводить до логического завершения, - Во-вторых, Эл… - в этот момент и сам задумался, держа в руках еще один пакет, вытащенный с дальней полки, пытаясь подобрать наилучшее название тому, что сейчас было между ним и Алисой, - мне нравится, когда она рядом, а ей нравится, когда рядом я. Это пока единственное, что можно сказать о нас двоих. А вот «встречаемся»… уж извини, какой-то это слишком странный термин…       - Странный ты… - удивленно посмотрел на него Электроник, - И вообще, никогда бы не подумал, что у нее с кем-то может получиться, - поймав резкий взгляд Эдварда, брошенный через плечо, снова замялся, - прости, но… она уж больно резкая всегда… от нее половина лагеря шарахается…       - Это верно, - кивнул Эдвард, - Только знаешь, человек не всегда такой на самом деле, какой он бывает на людях. Поверь мне, порой люди могут очень сильно отличаться по поведению, когда они искренние и когда они видят, что на них смотрят. Научишься разгадывать, и… - он протянул еще одну коробку, - разочаруешься в людях.       - А Алису ты, значит, разгадал? – донесся голос Шурика, тоже слушающего их разговор, - И какая же она на самом деле? – в голосе не было ни сарказма, ни издевки, а простое любопытство. Шурик даже снова глаза на них поднял, по привычке поправив сползающие с носа очки, но отвечать ему Эдвард все равно не торопился.       - Благородные люди подобное не обсуждают, - ответил он со смехом, передавая коробку Электронику, - Если на самом деле интересуешься, то можешь сам у нее спросить, когда в следующий раз увидишь.       - Как-нибудь переживу, - отрицательно покачал головой Шурик, снова углубляясь в свои поиски, - у меня запасной пары очков здесь нет. Хотя, Эд… Как у тебя это вышло? – все-таки не выдержал глава кружка техников, снова подняв взгляд на Эдварда, и теперь уже стало не совсем понятно, то ли здесь просто любопытство, то ли что-то более конкретное.       - Повторюсь, что благородные люди такие вещи не обсуждают, - уже более строгим тоном снова заметил Эдвард, разворачиваясь, - Это личное, которое должно быть строго в секрете между двумя людьми и никем больше. Обсуждать можно портовых девок в кабаке, а я об Алисе гораздо более высокого мнения. И отношение в этом лагере к подобным вещам меня совершенно не устраивает…       - Эд, ну мы же не со зла… - протянул разочарованно Электроник, отставляя на стол к Шурику коробку, что держал в руках, - Я всего лишь хотел совет попросить…       - Совет? – Эдвард удивился, - Только не думай, что я такой уж ловелас, все свое свободное время посвящающий обольщению прекрасных девушек. Из меня советчик как из тебя атлет-тяжеловес…       - Да ладно тебе, - улыбнулся Электроник, - Жалко, что ли? – он даже присел на стул, забыв о том, что еще надо разбирать остатки наваленного в каморке хлама, - Ты же на дискотеку с Алисой пойдешь, да?       - Собираюсь, - кивнул в ответ, - Значит, тоже хочешь кого-то пригласить? Женю? Правильно догадался? – он даже не смог удержаться от улыбки, увидев, как вытянулось лицо Электроника от удивления и разочарования одновременно, стоило только выдвинуть свое предположение о библиотекарше. Попал сразу в точку.       - А как ты догадался? – протянул Электроник с таким искренним удивлением, что даже Шурик не выдержал и хмыкнул, не отрываясь от своих запчастей, продолжая тихо шебуршать ими в коробке.       - Я еще помню, как ты увязался помогать ей в библиотеке, - кивнул Эдвард, чем еще больше удивил юное светило советской инженерии, - И в чем проблема возникла?       - Да боюсь я… - все-таки выдавил Электроник из себя, пересиливая собственное смущение, снова зачесав свой затылок, выдавая свои эмоции, - Ты же знаешь Женю, она может и книжкой запустить…       - Может, - кивнул Эдвард, с трудом сдерживая так и пытавшуюся разойтись в стороны улыбку, представляя себе подобную пару. Библиотекарша с нравом пустынного кракена и этот скромный мальчишка, который может чувствовать себя уверенно только с инструментами в руках, клепая очередную электронную схему. Такую картину даже представить сложно, но любовь обычно не выбирает, какие именно судьбы связывать, порой довольно жестоко издеваясь над людьми, - Только я тебе скажу, что есть такие вещи, о которых нельзя говорить с уверенностью, пока сам не попытаешься. За все приходится бороться, ни в одном из миров нельзя все получить просто потому, что это хочется, - он прислонился к стене, сложив руки на груди, - Эл, ты же не думаешь, что в какой-то момент Женя просто подойдет к тебе и скажет «я твоя», не так ли? – Шурик снова хмыкнул, а сам Электроник, скорее разочарованный, отрицательно покачал головой, - За девушек надо бороться больше с ними самими, чем с чем-либо еще. И уж точно ни в коем случае их не надо бояться… - Эдвард усмехнулся, - Опасаться нужно, а вот бояться… Так что сейчас здесь закончим, и ты идешь звать Женю на дискотеку, - от этих слов Электроник дернулся, словно его током ударило, и замотал головой, отчаянно отказываясь от подобного.       - Не, Эд, я не пойду! Ты что… - юный техник вжал голову в плечи, словно опасался, что Женя сейчас самолично явится сюда открутить ее за подобные намерения по ее адресу, - Эд, я не пойду ее звать…       - И никаких «не пойду»! – Эдвард сунул ему в руки один из последних ящиков, вытащенных из каморки, оглядев помещение изнутри, убеждаясь, что больше ничего не пропустил. Маленькая комнатка с облупившейся краской на стенах и ровными рядами деревянных полок, сейчас уже пустых и только покрытых толстым слоем пыли. Здесь еще, конечно, необходимо все вычистить и вымыть, но с этим клуб кибернетиков может обойтись и без его помощи, - Сейчас разбираем все до конца и идем в библиотеку!       - Эд! – только задавленно пискнул Электроник, все еще прижимая к себе коробку с разобранными моделями пропеллерных самолетов, - Как ты себе вообще это представляешь? – у него в глазах сейчас стоял искренний страх, чем только еще больше веселил Эдварда. Хотя, сейчас его отлично понимал на самом деле, сам вспоминая то безобразное чувство панического ужаса, захватывающего сознание и делающее ноги и руки ватными и непослушными, когда впервые подходил к Изабелле.       - Во всяком случае, если она тебе откажет, то об этом ты узнаешь сразу, - прямо сказал ему Эдвард, вытаскивая последнюю коробку и ногой захлопывая дверь за своей спиной, - А не будешь вечно изводить себя постоянным ожиданием и неуверенностью. Это как… подняться из окопа в атаку с оружием в руках. Страх уйдет сразу же, как сделаешь первый шаг. Сможешь пересилить себя, сможешь тогда и сделать все остальное. Не сможешь, тогда сиди в грязи и ной о том, какой ты никчемный, но и сам будешь прекрасно понимать, что и обвинить в этом некого. В собственной ничтожности будешь виноват только ты сам.       - Я не ничтожество, - буркнул юный техник, густо заливаясь краской.       - Вот тогда иди и докажи это, - велел ему Эдвард, - и знаешь, я тебе скажу, что лучше лежать с пулей в груди на нейтральной полосе, чем быть трусом, проигравшим самому себе… - помотав головой, выгоняя из головы собственные воспоминания, повернулся к Шурику, - Наш юный гений, долго ты еще там будешь ковыряться? Я бы прямо сейчас взял весь этот хлам и выкинул бы его к демонам на рога.       - Ага, сейчас, - разочарованным тоном протянул Шурик, - Вот что за криворукие здесь раньше были? Привели в негодность практически все, что только можно сломать и испортить… Вот кто только эти схемы паял! – от раздражения бросил плату, какую держал в руках, обратно в коробку с крайне обиженным видом, - Хлам один! Паяли как курица лапой, а у меня теперь даже простых деталей не хватает!       - Так значит, мы здесь все разбирали лишь потому, что тебе нужны были детали? – вздохнул Эдвард, - А просто ты этого сказать не мог? Обязательно надо было придумывать истории с тем, что здесь все надо разобрать и вычистить?       - Ну… - Шурик отвел взгляд, - Там действительно все надо давно было расчистить, и Ольга Дмитриевна не один раз об этом говорила. Я просто хотел совместить полезное с нужным… Да все равно все без толку, только хлам один… Еще где-то надо эти детали искать…       - Найдешь, - примиряюще кивнул ему Эдвард, - Можешь разобрать парочку этих приемников, - кивнул в сторону примитивных приборов, сложенных рядом, какие предстояло еще обратно убрать, - А сейчас берем то, что надо выкидывать, и строевым шагом тащим все это на свалку, - и кивком головы указал на стоявшие у входной двери мешки из грубой ткани, куда Электроник запихивал все отбракованное. Там же теперь покоилась и большая часть радио запчастей и электронных плат, все еще расстраивавших Шурика одним своим видом.       Спорить техники не стали и, тихо крякнув, взвалили мешки на спины, Эдвард взял последний и вышел, захлопнув за собой дверь. Шурик не стал даже закрывать, сказав, что все равно потом сюда же вернется, доделывать то, что все-таки имеется. Их маленький караван по пути следования поймал немало удивленных взглядов, прежде чем добрался до помойки, действительно находившейся позади столовой и источавшей столь сильный и устойчивый запах, что сразу становилось понятно, куда повара выбрасывают все, что остается после готовки. О таких вещах, как переработка органики и генераторы масс здесь явно не слышали, так что все ненужное просто гнило и воняло, валяясь в общей куче внутри громоздких жестяных баков. Добавленные сюда мешки с хламом даже не стали закидывать внутрь, просто бросили рядом, после чего техники с явным облегчением вздохнули, вымотавшись под тяжелым весом сломанных и недоделанных результатов творческой и конструкторской работы предыдущих смен лагеря.       - До обеда у нас время еще есть? – поинтересовался Эдвард, и Шурик кивнул в ответ. Хлопнув Электроника по спине, еще сразу добавил, - Тогда направляемся в библиотеку, звать Женю на танцы, да? – отчаявшееся выражение лица юного техника ничуть его не смутило, - И физиономию сделай повеселее, а то будто хоронить кого-то собрался, - и самому было искренне интересно, что только может из этого получится, но техника действительно необходимо было подтолкнуть в любом случае, а тот так и останется с целой коллекцией внутренних комплексов, глубоко забитых в подкорку мозга. Психическое состояния не менее важно, чем физическое, если даже не важнее.       - Вот и что мне ей говорить? – развел Электроник плечами, когда уже шли к библиотеке. Его приходилось чуть ли не подталкивать, чтобы не сбежал, уже пытался остановиться и отказаться от такой идеи, но теперь уже его собеседник был настроен решительно, не давая ему никаких шансов сбежать.       - Скажи, что приглашаешь ее, - невозмутимо ответил Эдвард, - Что хочешь составить ей компанию на танцах. Или то, что будешь очень рад с ней провести сегодняшний вечер, поскольку без нее он покажется тебе серым и неинтересным. Скажи ей просто что-нибудь приятное… Никогда на балах… тьфу, на танцах никогда не был? – и снова попытка резко развернуться, перехваченная Эдвардом еще в начале.       - А если она откажется? – испуганно пробормотал Электроник, с каждым новым шагом становясь все бледнее. Когда впереди уже показалось здание библиотеки, то Эдвард даже начал опасаться, как бы у него приступа сердечного не случилось, - Эд, а если она не захочет идти на танцы? Со мной?       - Только не убегай тогда в слезах и истерике, - потребовал Эдвард, - Если откажет, то это еще ничего не значит. В отличие от пули, после отказа еще остается шанс. И не волнуйся так, - прикрикнул на Электроника, тут же выпрямившегося по струнке, - Спокойнее, тебя не на расстрел ведут.       - Может, не надо? – почти попросил юный техник, стоя перед дверьми библиотеки, - Может, она сама на танцы придет, я там ее и приглашу… Давай лучше так… - почти простонал, пока Эдвард продолжал толкать его вперед.       - Поздно, друг мой, мы уже пришли! – ухнул его собеседник, одним уверенным толчком загнав несчастного техника внутрь здания, так что почти повалился на пол, едва сумев сохранить равновесие.       Внутри, как всегда, не было ни одного посетителя, в чем виновато было, как уже начинал подозревать Эдвард, не столько содержание библиотечных книг, одинаковых в своем бессмыслии, сколько и то напряжение, буквально генерируемое библиотекаршей вокруг себя в те моменты, когда бодрствовала. На счастье Электроника, ввалившегося внутрь с топотом, какому позавидовал бы и отряд штурмовых экзоскелетов, сейчас Женя, все так же тихо посапывавшая на своем месте, чуткостью сна все же не обладала, а потому даже не пошевелилась, когда юный техник замер, испуганно глядя на нее и не зная, что следует дальше делать.       - Будить будешь? – усмехнулся Эдвард за его спиной, осторожно заходя следом и прикрывая дверь, - Или подождешь, пока сама проснется? – в этот момент, он, конечно, был здесь лишним, свидетели не нужны ни в коем случае, но собирался довести начатое дело до конца, все-таки растормошив Электроника и заставив его действовать. Да и Жене общение с людьми тоже пойдет на пользу, а то тоже имеет все шансы остаться старой девой с таким отношением к окружающим. Поразительно, что его вообще сейчас интересовали такие вопросы, но атмосфера «Совенка» продолжала давить на его душу, вытаскивая из глубины забвения даже такие странные и, казалось бы, ненужные чувства, как сочувствие и сопереживание к малознакомым людям.       - Давай лучше подождем… Все равно к обеду она проснется… - неуверенно прохрипел Электроник пересохшим горлом, осторожно присаживаясь на стул рядом с Женей, разглядывая ее вполне милое личико, становившееся совсем миролюбивым, когда видела свои сны. Ее тайный воздыхатель все-таки успокоился, одновременно со страхом и улыбкой разглядывая библиотекаршу, но не решаясь ее потревожить, и только искреннее чувство симпатии, любовью все-таки пока еще не решался назвать Эдвард то, что между ними могло только появиться, отчетливо читалось на его лице. Даже попытался пригладить непослушный вихор на ее волосах, но не решился, и снова опустил руку.       - Не буду мешать, - шепнул Эдвард, и Электроник только кивнул, - Если что, я поблизости… - он одобряюще хлопнул своего товарища по плечу и направился к книжным полкам, решив потратить остаток времени до обеда на разглядывание названий в попытках найти хоть что-то более или менее адекватное. И через несколько минут уже разочаровался в подобном решении, кроме полки с художественной литературой здесь смотреть вообще было не на что, однотипные рассуждения по поводу того, что революция является нормальным путем государственного развития, от чего Эдварда уже начинало передергивать от желания расстрелять авторов как зачинщиков бунта и организаторов антигосударственного движения. А вот полка с художественной литературой показалась непонятной потому, что не понимал слишком много из того, что там написано, зачастую много особенностей менталитета и культурных моментов, требующих более глубокого понимания, чем имевшееся у него после сканирования учебников.       Зато, как оказалось, дверь в редакторскую местной стенгазеты оказалась приоткрытой. Убедившись, что Электроник все так же сидит на своем посту рядом со спящей библиотекаршей, ожидая момента ее пробуждения, осторожно постучался, надеясь, что хотя бы там найдет более интересную компанию, чем печатное собрание предательских мыслей ренегатов и революционеров. Тихий голосок, разрешивший войти, принадлежал ни кому иному, как Лене, ее тихие интонации были неповторимы в этом лагере, звучащие так, словно боялась своего собеседника.       Заглянув внутрь, увидел эту девушку, сидевшую за столом с карандашом в руке, видимо, опять занятую своими рисунками. Перед ней лежали сразу несколько листков, пара ластиков и кучка цветных карандашей, на фоне трафарета будущей стенгазеты, которую, наверное, готовили к окончанию смены. Сложив ручки перед собой, Лена с почти что испуганным выражением лица смотрела на дверь, но расслабилась и даже позволила себе улыбнуться, когда Эдвард вошел внутрь.       - Прости, что побеспокоил, - извинился он в самом начале, - Надеюсь, ничем не помешал? – прислушался к звукам за дверью, но там все было так же тихо, значит, у Электроника есть еще немного времени, - Мне сейчас необходимо спрятаться, а среди книжных полок от местных названий у меня портится настроение, - и улыбнулся кончиками губ, и девушка так же улыбнулась в ответ, наблюдая за ним скорее с любопытством, - Ты ведь не будешь против, если тут сигнала на обед подожду?       - Нет, - тихо сказала девушка, сложив руки на коленях, - А от кого прячешься?       - От библиотекарши вашей, - Эдвард сделал испуганное лицо, - Ты же знаешь, как она не любит, когда кто-то нарушает покой мудрых фолиантов под этими сводами, - девушка улыбалась и первое напряжение, которое сразу возникало, как только пытался с ней заговорить, спало, - Никому только не говори, но ее Электроник хочет на дискотеку позвать… - он приложил палец к губам, и Лена согласно кивнула.       - Никогда бы не подумала, - заметила девушка, - что у Электроника смелости хватит. В прошлый раз он так и не решился кого-нибудь пригласить…       - На прошлой дискотеке? – Эдвард подошел ближе, посмотреть ее рисунки, и Лена чуть отодвинулась в сторону, - А ты была там? – на столе уже лежал лист бумаги с наполовину раскрашенным утренним наброском леса, а рядом уже законченные картинки, на одной из которых была изображена Мику с гитарой, репетирующая на сцене, а на второй… Эдвард с удивлением обнаружил себя, сидевшего перед столом с разложенными картами. В тот день, когда вожатая решила устроить карточный турнир, закончившийся его уверенной победой, и очень странно было видеть свой первый рисованный портрет, причем довольно талантливо исполненный.       - Ну, я туда тоже пришла, - пожала плечами Лена, глядя как ее собеседник разглядывает свое собственное изображение, и улыбнулась, - Потанцевала даже немного.       - Тогда и на эту дискотеку обязательно приходи, - кивнул Эдвард, - Чем больше там знакомых лиц будет, тем мне будет спокойнее, - и снова оглянулся на дверь, - Я не частый гость на таких мероприятиях.       - Алису позовешь? – поинтересовалась Лена, - Я смотрю, у вас все складывается.       - Собираюсь, - кивнул Эдвард, - Только она не особо горит желанием по этому поводу, - пододвинув к столу стоявший рядом стул, присел рядом, время от времени поглядывая на дверь. Как-то там было слишком тихо, и эта затянувшаяся пауза уже начинала волновать, поскольку реакция Жени казалась даже слишком предсказуемой, и либо что-то пошло не так, либо у Электроника получилось, в чем сильно сомневался, при всем его положительном отношении к этому мальчишке. Так что, в библиотеке происходило что-то не то…       - Ты только ее не обижай, ладно? – вдруг попросила Лена, - У нее с мальчиками плохо складывается… Вот и стала такой, но только снаружи. А я ее давно знаю, и внутри Алиса совсем другая. Просто делает вид, что ей никто не нужен, но на самом деле ей очень нужно, чтобы рядом был человек, который ее полюбит, - девушка неожиданно улыбнулась, - Ты первый, у кого получилось Двачевскую приручить. Не помню, чтобы кому-то еще из мальчиков так доверяла…       - А ты ее давно знаешь? – поинтересовался Эдвард, - Расскажи, какая она вне лагеря? – он еще раз посмотрел на дверь, за которой была вся такая же гробовая тишина, - Такая же? Или же еще хуже?       - Тише, - улыбнулась Лена, - она порой целыми днями из дома не выходит, только бренчит на своей гитаре. Если я бы не вытаскивала ее иногда, то вообще вряд ли бы кроме школы куда-нибудь ходила.       - Ты тоже не производишь впечатления человека, что будет душой компании, - усмехнулся Эдвард, - Ты с Алисой как познакомилась, если не секрет?       - В школу вместе ходили, - как-то безразлично сказала Лена, - Живем в соседних подъездах. А когда еще маленькие были, она меня всегда защищала… - снова улыбнулась, - Ты же знаешь Алису, с любым мальчиком подерется, только дай повод.       В этот момент снаружи что-то грохнуло, а потом раздался громкий и гневный голос библиотекарши, обещающей что-то вроде расчленения с последующим избиением. Потом снова что-то грохнуло, вроде как что-то тяжелое, с силой брошенное в стену, скорее всего, книга, и они оба синхронно вжали головы в плечи, но секунду спустя только тихо рассмеялись. Кажется, Электроник все-таки озвучил вслух свое предложение, и Жене оно явно не понравилось, хотя все равно непонятно, зачем на это так бурно реагировать.       - Кажется, у Жени не очень хорошее настроение, - улыбнулась Лена, и Эдвард только кивнул в ответ, раздумывая, как же им теперь выходить, раз снаружи их ожидает беснующийся библиотекарь, кидающийся книгами во все, что попадает в зону поражения. Остается только надеяться, что сам юный техник успел удачно ретироваться, не получив серьезных повреждений.       - Ну, слишком бурная реакция даже для нее, - усмехнулся ее собеседник, слушая, как за дверью Женя продолжает расписывать не очень везучему ухажеру все его далеко не светлое будущее, не используя при этом ни одного вульгарного слова или богохульства. Сейчас звук голоса уже отдалился, кажется, продолжение речи выкрикивалось уже через входную дверь, но это хороший знак, значит, Электроник успел сбежать. Надо будет потом его поймать и успокоить, чтобы не принимал все это слишком близко к сердцу, первое поражение в борьбе со столь серьезным противником, как Женины психологические комплексы вполне предсказуемо, но не значит, что стоит сразу же сдаваться.       - Не думаю, что она обрадуется, если поймет, что ее кто-то еще слышал, - улыбнулась Лена, - Это было не представление для всех… - она посмотрела на Эдварда, - Наверное, даже и не помнит, что здесь есть еще кто-то.       - Ну, насчет меня так она точно не в курсе, - развел руками, - И честно признаюсь, не очень хочу показываться ей на глаза сейчас.       - Боишься, что тоже книжкой запустит? – Лена даже как-то озорно на него посмотрела. Когда у нее на лице не было испуганного или недоверчивого выражения лица, то казалось очень милой, а искренний смех так и вовсе полностью преображал девушку, показывая ее другую сторону, немножко беспечную и наивную. Улыбаясь, Лена вдруг загорелась неожиданной идеей, - А давай, через окно сбежим?       Эдвард удивленно посмотрел на девушку, но она действительно готова была хоть сейчас с места сорваться, решив почувствовать вкус приключений, предложив сбежать из библиотеки таким нестандартным способом.       - Как пожелаешь, - встав и сделав реверанс, предложил девушке руку. С широко открытыми и горящими глазами Лена оставила все свои карандаши и зарисовки на столе, приняв приглашения Эдварда. С этой стороны здания окна, выходящие с заднего фасада, находились примерно на высоте метра от земли, может быть немного ниже с широкими подоконниками и двойными рамами, между которых зачем-то напихали вату и даже заклеивали скотчем все стыки и трещины. С довольно громким треском отходящего от старой краски изоляционного материала Эдвард раскрыл створку с одной стороны, тут же впустив свежий и теплый летний воздух внутрь.       - Похищение по-пионерски, - рассмеялся он, осторожно подхватив Лену на руки и залезая на подоконник. Девушка испуганно пискнула, и схватилась ему за шею двумя руками, но при этом казалось такой легкой и невесомой, что он почти не чувствовал, что кого-то держит на руках. Осторожно пройдя через окно, легко спрыгнул с другой стороны, только Лена снова тихонько пискнула, еще крепче к нему прижавшись, - Гордый рыцарь спасает девушку из плена злобного библиотекаря, - Эдвард только рассмеялся, крутанувшись пару раз на своей оси, прежде чем поставить ее снова на землю, - У вас ведь есть такие легенды?       - Какие? – все еще продолжая улыбаться, спросила Лена, сейчас такая радостная и счастливая, что Эдварду было приятно даже просто на нее смотреть. «Совенок» как опытный игрок медленно и осторожно открывал перед ним свои карты, втягивая все дальше и дальше в игру, показывая людей таких, какими они есть на самом деле, а не те внешние фасады, что можно разглядеть лишь на первый взгляд. Они казались такими добрыми, светлыми и чудесными, что его собственный мир теперь выглядел холодным и жестоким, лишенным такой теплоты и простого, совершенно искреннего и наивного, счастья.       - Про великих героев и их прекрасных дам, - рассмеялся Эдвард, - Про древние цитадели, что сторожат жуткие твари тьмы, и куда отправляются странствующие рыцари в поисках славы и богатств. Про прекрасных дам, что заперты в старых чертогах, и про славные подвиги, что совершают влюбленные в них герои! – в этот момент просто радовался каждому мигу, проведенному под этим солнцем.       - Они у нас сказки называются, - рассмеялась Лена, - нам их рассказывали, когда совсем маленькими были. Русские народные, например, или братья Гримм…       - Чьи братья? – удивился Эдвард, когда, обойдя здание, снова вышли на дорожку перед библиотекой. Как и почти всегда, здесь не было ни одного пионера, только ветер гонял по плиткам пересушенную земляную пыль и редкие листочки.       - Братья Гримм, - рассмеялась Лена, - фамилия у них такая, сказки писали. Не читал? – она удивленно посмотрела на Эдварда, но ее собеседник только покачал головой, не представляя даже, о ком сейчас говорят. Лена покачала головой и своими ладошками взяла его за руку, - Тебе тогда тоже надо обязательно почитать эти сказки. Там всегда счастливый конец, - потащила его обратно к библиотеке, но потом вовремя вспомнила, почему оттуда сбежали, и остановилась.       - Пошли к столовой, - предложил Эдвард, - Сейчас уже сигнал на обед должен прозвучать, - Лена согласно кивнула, чуть не вприпрыжку направившись за ним следом, радуясь такому маленькому только что пережитому приключению. У нее были казавшиеся совсем крохотными ладошки с совсем тоненькими пальчиками, какие, кажется, сожми чуть крепче, тут же поломаются, но все равно двумя ручками крепко за него держалась, словно наконец-то найдя в человека, с каким можно быть чуть более открытым, чем с остальными. Глядя на нее, Эдвард испытывал почти такие же ощущения, как и рядом со Славей, хотелось защищать и оберегать эту девушку, такую простую и наивную, от того жестокого мира, с каким только еще предстоит познакомиться. Он сожрет и испоганит все, что в них есть чистого и светлого, пусть и не так жестоко и бездушно, как родной мир Эдварда, но столь же неотвратимо, как и тот факт, что каждую ночь здесь Солнце уходит за горизонт. Хотелось защищать их от этого, не допустить, чтобы с ними произошло то же, что и с ним самим.       На площади девушка от него все-таки отцепилась, но продолжала идти рядом, довольно улыбаясь и почти не обращая внимания на других пионеров, тоже выбравшихся сюда заниматься какими-то своими делами. Исключением была только большая компания пионеров из младших групп, собравшихся вокруг Ульяны и о чем-то галдящих. Как и всегда, оставаясь в своем репертуаре, реактивная рыжая буквально генерировала вокруг себя постоянное движение. Только взгляд Эдварда привлек внимание совсем другой пионер, стоявших в стороне от остальных, прислонившийся плечом к стволу дерева и поглядывавший на остальных, даже не пытаясь скрывать презрительной улыбки. Его утренний собеседник, исчезнувший так неожиданно и сейчас появившийся снова без каких-либо серьезных причин, кажется, специально его здесь дожидался, перехватив направленный на него взгляд и кивнув головой, приглашая подойти ближе.       - Лена, прости, пожалуйста, но мне надо тебя покинуть, - извинился Эдвард, не отрывая взгляда от странного пионера, - Появилось неожиданное дело…       - Что-то случилось? – Лена неожиданно быстро поняла причину, перестав улыбаться и проследив за взглядом Эдварда, - У тебя ведь все хорошо? И я его не помню в нашем лагере… - сказала уже более серьезным тоном, так что Эдвард даже с удивлением посмотрел на свою собеседницу, в чьем голосе прозвучали так не похожие на нее металлические нотки.       - Все хорошо, - погладив девушку по удивительным фиолетовым волосам, улыбнулся он, - Просто разговор. Встретимся потом в столовой…       - Хорошо, - Лена улыбнулась, доверившись ему, - Только не задерживайся надолго, тебя там Алиса наверняка ждать будет… - тряхнув своими хвостиками на голове, девушка снова улыбнулась, а металлические нотки снова исчезли из голоса, оставляя только ту добрую и скромную Лену, какую только успел узнать.       Пионер все так же дожидался Эдварда, пока тот распрощался с Леной и потратил примерно минуту времени, чтобы пройти через площадь и подойти к опушке растущей здесь рощицы. Старое развесистое дерево, под которым он стоял, отбрасывало довольно плотную тень, из-за чего под начесанной на лоб челкой снова не было видно ни взгляда, ни глаз. Если бы не буквально исходящая от него аура озлобленности и жестокости, то могло вообще возникнуть ощущение, словно разговариваешь с безликой куклой, хоть и мимика у него была даже более, чем выразительная. Сразу же искривился в едкой улыбке, как только Эдвард подошел к нему, оглядываясь, обращает ли кто на них внимание, но пионеры были заняты своими собственными делами, не замечая ничего другого.       - Так, так, так, - прошипел пионер, забавляясь происходящим, - Так ты с Леночкой гуляешь? Ты смотри, с ней надо аккуратнее, она ведь у нас чувствительная, если что не так… - договаривать не стал, прожигаемый тяжелым взглядом Эдварда, но только тихо рассмеялся, - Ладно, ловелас ты наш, никаких шуточек, – даже приподнял руки, в знак своей сдачи, - Ничего больше не говорю…       - Нет, говорить вот как раз ты должен, - ответил Эдвард, сложив руки за спиной, - Зачем ты снова явился? Скучно стало? – мало кто был способен на подобное, но этот человек начинал его раздражать одним своим самоуверенным видом и наглым тоном.       - Ха! А ты покрепче будешь, - одобрил пионер, - Никаких вопросов типа, откуда я или почему ты сам здесь оказался. И не разговаривай со мной так, я ведь могу обидеться и уйти, - он сделал грустное выражение лица, но сам не смог его долго удерживать, и уголки губ снова потянулись вверх, расплываясь в противной улыбке, - Ты мне сам очень интересен. Ты сильно отличаешься от всех остальных… Как ты здесь оказался? – сейчас в его голосе засквозил неприкрытый интерес.       - Открыл глаза в автобусе, - ответил Эдвард, - Просто очнулся в автобусе под номером четыреста десять. Как и почему там оказался, не имею ни малейшего представления. После этого меня встретила Славя… Ты таким же образом попал сюда? – логично предположить, что этот странный пионер тоже мог оказаться таким же попаданцем, но не принявшим правил «Совенка».       - Да, проклятый автобус, - пионер даже сплюнул, - Видеть уже его не могу…       - Я тебя не помню прежде, - заметил Эдвард, пытаясь понять, что же хочет его собеседник, но не видя глаз, подобное сделать довольно проблематично,- Ты очнулся в другом рейсе? Или в другом автобусе?       - Наивный, - усмехнулся пионер, - Хотя, вы все такие, пока вам все не объяснишь и по полочкам все не разложишь. Хотя мне больше интересно другое… Почему у тебя все не так, как у остальных? – чуть повернув голову, посмотрел на Эдварда, даже убрав свою уже привычную едкую ухмылку.       - Остальных? – удивился Эдвард, но кто-то его позвал со стороны площади. Рефлекторно обернувшись, увидел махавшую ему Алису, появившуюся на площади со стороны домиков. Радостно улыбаясь, девушка замахала рукой, заметив, что ее услышали. Помахав ей в ответ, повернулся обратно к своему собеседнику, но там уже никого не было, только примятая трава на том месте, где пару мгновений назад стоял странный пионер. Ни звуков, ни колебаний воздуха не было, он словно исчез, растворившись в воздухе и оставив Эдварда удивленно разглядывать пустое место. Удивленно покачав головой и разочарованно вздохнув, пошел обратно к Алисе, пока в голове крутилась последняя фраза, брошенная пионером «почему у тебя все не так, как у остальных?» Последнее слово никак не давало ему покоя, загромождая сознание сотнями различных образов и предположений.       - Ты чего такой задумчивый? – спросила рыжая сходу, толкнув его кулачком в плечо и довольно улыбаясь, - Опять что-то не так?       - Знаешь такое состояние, когда есть вопросы, на которые ты не хочешь знать ответы, - все еще погруженный в размышления, даже больше для себя вслух произнес Эдвард, - Но только никак не можешь заставить себя перестать о них думать?       - Ты слишком много думаешь, голова опухнет, - подмигнула ему Алиса со своей по-детски задорной улыбкой, - Пошли уже, а то обед пропустим. Хотя, она ведь действительно практически ребенок, это в его родном мире дети рано вырастают, а дворянские так и еще раньше, обучаясь умению и науке бороться за свое место под безжалостным черным небом. Здесь же пытаются сохранять детство, позволяя даже уже вышедшим из детского возраста быть счастливыми и простыми.       Кажется, он действительно прослушал сигнал к началу обеда, поскольку у столовой, как обычно, снова целое столпотворение, пионеры гурьбой заваливались внутрь, сметя вожатую, пытавшуюся что-то сделать, но вынужденную отступать, чтобы не оказаться впечатанной в пол несколькими десятками пар ног. Никакой дисциплины, но к этому Эдвард еще с первого дня относился с отстраненным равнодушием, усиленно делая вид, что его самого такое поведение никоим образом не касается. Только придержал Алису, чтобы снова не полезла в самую давку, как порой любит пробиваться к раздаточной, словно еды может и не хватить.       - А я тебя сначала у кибернетиков искала, - заметила Алиса, когда все-таки входили в столовую, находясь ближе к концу общей очереди, медленно, но верно продвигаясь вперед, - Только там один Шурик что-то ковырялся, еще попросил Электроника ему найти, - озорно рассмеялась, - говорит, пропал где-то, и не возвращается. Ну, к обеду-то он точно придет… - Эдвард лишь кивнул в ответ, не особо горя желанием рассказывать про провал юного технического дарования в попытках сблизиться с библиотекаршей.       - В библиотеку заходил, - пожал он плечами, - только наша хранительница знаний, как всегда, спит на своем боевом посту. Так что и вернулся оттуда ни с чем, - конечно, обманывать было не самым хорошим решением, но сплетничать желания было еще меньше.       - Сейчас к Мику пойдем? – Алиса кивнула через минуту в сторону уже сидевшей за столом рядом с Леной и Славей аквамариновой японки, о чем-то весело щебетавших, - Музыку на дискотеку выбирать?       - Конечно, - кивнул Эдвард, - возьми поднос… - их очередь уже подходила к своему завершению, в виде повара в некогда белом переднике и с уже отчаявшимися взглядом, старательно пытавшимся не обращать на пионеров и их громкий гул особого внимания, но уже выдавая себя дергаными движениями. Обед, что сегодня приготовили, состоял из порции овощного супа темно-красного цвета, картофельного пюре и пары сосисок, уже привычно завершаясь горячим сладким чаем и сдобной булкой в качестве десерта.       Забрав все им полагающееся, Алиса с Эдвардом быстро нашли свободное место рядом с Ульяной, весело дрыгающей ногами и уже добивавшей булку. Все стулья за этим столиком были свободны, и, как оказалось парой секунд спустя, мелкая рыжая специально их заняла для своей соседки и ее спутника, о чем и заявила весьма довольным тоном, позволив еще и Эдварду потрепать себя по послушным рыжим волосам, стянутым в толстые хвосты.       Суп оказался на удивление вкусным, хотя глядя на то, с какой осторожностью Эдвард сначала его рассматривал, пытаясь определить все составляющие компоненты, с какими повар даже не стал заморачиваться, просто порубив все неровными кусками и покидав все в одну кучу, обе рыжие рассмеялись. Продолжая улыбаться, сообщили, что в действительности «борщ» совершенно безвредный, и есть его можно и без столь внимательного изучения.       Первое время ели просто молча, хотя теперь Ульянка старалась максимально долго пережевывать остатки своей булки, явно растягивая время, оставаясь рядом с ними, но не желая в этом признаваться. И Эдвард очень быстро снова погрузился в размышления о сказанном странным пионером в момент их последней встречи. Если только он не врал и не пытался специально направить его на ложный путь в поисках ответов на загадки этого лагеря, то, получается, таких попаданцев, как он сам, в этот лагерь должно быть, по меньшей мере, еще несколько. Косвенно эти предположения пионер подтвердил, заодно и сообщив, что сам является одним из таких, вот только почему сам Эдвард ни об одном из них прежде не слышал ни разу?       - Алис, - обратился к девушке, тут же поднявшей на него свои глаза. Нет, человек с такими глазами просто не может врать. Человеческий взгляд, если он действительно принадлежит человеку, является зеркалом его души, и, если знаешь, как именно, то прочесть в них можно самое сокровенное. И Эдвард не выжил, если бы не знал этих особенностей, но, глядя прямо в глаза этой милой девушке, лишь лишний раз убеждался, что перед ним человек, который просто не умеет врать так, как он сам привык это делать. Она честно смотрела на него, ожидая продолжения вопроса, и все-таки поинтересовался, - А кроме меня кто-то еще из опоздавших на смену приезжал?       - Неа, - Алиса усмехнулась, - Это ты у нас один такой герой, неделю где-то пропадать. Все остальные тут с первого дня. И тут было совсем скучно… до недавнего времени, - она хитро ему улыбнулась, и этой улыбки уже хватало, чтобы Эдвард начинал воспринимать «Совенок» как что-то более близкое и родное, чем просто таинственное место, откуда необходимо найти выход.       Значит, в этом лагере всего лишь один попаданец, решил Эдвард, снова опуская взгляд, либо же остальные хорошо маскируются, не желая выходить на контакт с местными. Чего-то от них ожидают или боятся? Он даже оглянулся на остальных пионеров, чистой воды дети, а из обслуживающего персонала только старики или же такие молодые девушки вроде вожатой, тоже не представляющие особенной угрозы. Даже сам он здесь пятый день, и ничего более страшного, чем драка с физруком, и то чисто по его инициативе, не произошло. Слишком сложно, чтобы быть правдой, да и почему-то такая версия казалась Эдварду глупой. Прятаться от пионеров… Тогда, получается, о ком же говорил его странный собеседник?       Он даже отложил вилку с ножом, какими только что резал сосиски на отдельные кругляши. Параллельные измерения выглядели не такой уж и нереальной версией теперь, да и вполне объясняли неожиданные появления и исчезновения его странного собеседника, не оставлявшего следов и не производившего звуков за исключением тех моментов, когда сам этого хотел. Только как у него получается тогда перемещаться между этими измерениями, и насколько сильно они отличаются одно от другого? Такой же лагерь с такими же пионерами? Вполне может быть, судя по тому, что и тот странный пионер внешне ничем не отличался от остальных обитателей, да и теперь уже самого Эдварда…       - Эд… Эд! – Алиса вернула его к реальности, стукнув по затылку, - Ты чего такой тормознутый сегодня? Кибернетики чем-то накачали? Ты только скажи, я им такой разнос устрою! – она снова улыбалась, - То обычно сметаешь с тарелки все подчистую, то уже самый последний заканчиваешь…       - Задумался, - отмахнулся Эдвард, отодвигая в сторону тарелку с недоеденной порцией. Аппетита фактически не было, да и качеством сосиски не отличались, больше всего напоминая прессованную влажную бумагу, с картофелем примерно такого же качества, - Ты что-то говорила? – чай уже успел несколько остыть, но булка, к нему полагавшаяся, оставалась единственным, что еще могло спасти этот явно провальный результат работы местных поваров.       - Да, - девушка только глаза закатила, а Ульянка еле сдержалась, чтобы не засмеяться, - Чтобы ты поторапливался, Мику уже ушла, а мы тут скоро и вовсе последними останемся, - свободной рукой обвела быстро пустеющий зал столовой, где пионеры один за другим покидали свои места, отъевшиеся и готовые к тому, чтобы потратить остаток дня на банальное безделье.       - Ну отлично, - в пару глотков опустошив стакан с чаем, Эдвард отставил и его в сторону, - Тогда пошли, не станем задерживать нашего руководителя музыкального клуба, - сложив тарелки и чашки на поднос, отодвинул в сторону для дежурных, сейчас уже ходивших по залу и собиравших грязную посуду.       - Я с вами! – вякнула Ульянка, тут же сорвавшись со своего места, чуть не перевернув чашку с недопитым чаем. И даже если ей кто-то попытался помешать, то вряд ли бы у него что-то получилось.       На выходе из столовой даже встретились с Леной, в этот момент сидевшей на лавочке и о чем-то задумавшейся. Увидев приближение их компании, помахала им в знак приветствия. Алиса рефлекторно напряглась, но быстро расслабилась, только Эдвард все равно заметил это мимолетное изменение в ее поведении. Как и взгляд, мгновенно похолодевший, хотя причины для таких отношений между подругами ему все равно оставались непонятными.       - Привет! – Лена даже поднялась, - Куда направляетесь?       - В клуб к Мику, - сказала Алиса, и Эдвард почувствовал, что его взяли за руку. Кажется, теперь причина становилась понятнее, но препятствовать не стал, только крепче сжал ладошку рыжей девушки. Его рыжая спутница сразу почувствовала себя увереннее, - Мы же там состоим, так что надо иногда появляться… А ты куда-то собралась? Или просто тут сидишь…       - Нет, я Женю жду, - Лена пожала плечами, - Надо иллюстрации к стенгазете дорисовать, а она сказала, что у нее есть краски хорошие. Это намного лучше, чем просто карандашами штриховать… Эд, у тебя все в порядке? – явно вспомнила про причину, почему ее покинул на площади, но вот Алиса от этого вопроса только сильнее сжала его ладонь, напрягшись.       - Все в порядке, недоразумение, но все рассудили, - он улыбнулся девушке, и она только кивнула в ответ. Потянув Алису за собой, Эдвард направился вниз по ступенькам, а Лена еще раз улыбнувшись на прощание, снова села на скамейку, только подтвердив, что диалог закончен.       - Чего она у тебя спрашивала? – не выдержала Алиса и пары минут пути, как все-таки поинтересовалась. Такое недоверчивое отношение этих девушек друг к другу уже начинало Эдварда утомлять, хотя по отдельности ни у кого из них ничего подобного не проскакивало. Лена так и вовсе об Алисе заботилась, от чего еще более странно видеть такую ее ответную реакцию.       - Не ты одна замечаешь, что я сегодня задумчивый, - он улыбнулся девушке, но руку ее выпускать не стал, хоть и попыталась, но быстро отказалась от этой идеи, предпочтя просто шагать рядом, отвлекая от мрачных мыслей. Эти девушки словно панацея от всего остального, в такие моменты рядом с ними просто не получается думать ни о чем другом. Держа Алису за руку, чувствуя тепло ее ладошки в своей руке, Эдвард, за свою жизнь увидевший и испробовавший немало женщин, все же с уверенностью мог сказать, что прежде такое почти забытое чувство испытывал лишь однажды, пусть даже в тот раз все и закончилось трагически. В этот раз он не позволит подобному повториться… Это звучало похожим на клятву, но такими словами никогда не разбрасывался. Никогда и никому не позволит причинить этой девушке боль. Перехватив его взгляд, Алиса улыбнулась, и Эдвард в очередной раз почувствовал, как медленно оттаивает его сердце.       - А чего ты такой задумчивый? – подключалась Ульянка, не в состоянии идти спокойно рядом с ними, то забегая вперед, то возвращаясь, и никак не способная определить, с какой стороны лучше всего держаться, - Думаешь, какую еще глупость сделать? – она довольно улыбнулась, но Эдвард только потрепал ее по голове.       - Это ты у нас специалист по всяким глупостям, - злиться на Ульянку он просто не мог, отлично понимая, что все ее подобные поддевки не несут в себе ничего враждебного, - Лучше всего у тебя получаются, даже не пытаюсь соперничать…       В клубе их уже ждала Мику, сидя на стуле, подобрав под себя ноги и разложив на крышке стоявшего рядом фортепьяно целую кучу магнитных аудиокассет и черных тонких дисков, каких Эдвард прежде никогда не видел. Если способ магнитного нанесения информации на пленку ему был известен, пусть и считался крайне ненадежным и примитивным, то эти диски вообще видел впервые.       - Ой, привет вам! – Мику сразу забыла о своем занятии, помахав им сразу двумя руками, - Я думала, придете вы или не придете, а вы пришли, очень здорово! Я тут уже нашла старые пластинки, какие тут уже были, и Ольга Дмитриевна принесла кассеты, как и обещала! – она показала на стопку пластиковых корпусов с магнитными лентами, продолжая говорить без остановки, - Тут столько всего разного, что я даже не все знаю, особенно русских групп. Я в русской музыке не очень разбираюсь, поэтому вы мне должны помочь, а то я так ни с чем и не справлюсь, - тряхнув своей головкой, так что длинные хвосты пошли волнами, Мику сделала грустную мордашку, - У меня тут проигрыватель есть, поэтому то, что выберем, надо будет обязательно послушать, - снова повеселев девушка-мультиинструменталистка даже подпрыгнула на стуле, - Все заранее послушаем, и тогда на дискотеке поставим самое лучшее! Ой, Ульяна, я тебя сразу и не заметила! – словесный поток, обрушившийся на них, заставил Эдварда задуматься, что Мику лучше всего выглядела бы на дипломатических переговорах, обрушивая на противника на другом конце стола такой непрерывный речевой обстрел, что вынудит подписать все, что угодно, лишь бы подобная пытка, наконец-то, закончилась. Мику же продолжала что-то говорить про русские группы, иностранные группы, японские музыкальные коллективы, ее собственные музыкальные предпочтения, о том, что в прошлый раз на дискотеке вызвало больше интереса, а к чему пионеры отнеслись не с таким вдохновением.       Алиса, видимо, даже не пытаясь поспеть за речевым потоком руководительницы музыкального клуба, сама начала разбирать в аудиокассетах, настолько просто сделанных, что даже подписи там выведены чернилами на простой приклеенной полоске бумаги. Эдвард сначала было присоединился к ней, но названия песен и самих коллективов ему ничего не говорили, так что быстро перешел к черным дискам, сделанным из гнущегося, похожего на пластитек, только более шершавого, материала. Скорее всего, тоже какие-то музыкальные записи, но как именно записывались или как воспроизводились с них, даже не представлял.       - Ты так на них смотришь, словно в первый раз видишь, - усмехнулась Алиса, заметив его недоумение, - Граммофонных пластинок никогда прежде не видел, что ли?       - Эмм… - протянул Эдвард, - Нет. И даже никогда не слышал… Мику, включишь что-нибудь? – протянул первую попавшуюся «пластинку», как ее назвала Алиса, но обе девчонки только прыснули со смеху, заметив, что на ней написано.       - Я не думаю, что на дискотеке стоит включать записи симфонического оркестра, - рыжеволосая забрала у него пластинку и вместо нее протянула Мику одну из аудиокассет, - Лучше поставь вот это, я вроде не слышала еще…       - Что это? – удивился Эдвард, когда Мику вставила запись в магнитофон с большими колонками, нажала на несколько кнопок и уже через несколько секунд по клубу поплыли звуки странной, на его взгляд, мелодии, где вокал, поющий на незнакомом языке, поддерживали звуки гитар и ударных инструментов. Эмоциональная, но одновременно плавная песня, даже без объяснения слов цепляющая за душу, - Никогда прежде не слышал…       - «Скорпы», - кивнула Алиса, присаживаясь на фортепьяно и вслушиваясь в мелодию, - Последний их альбом… Я и не знала, что у нас вожатая такой меломан. Эти записи довольно сложно достать, а она даже с собой их привезла… - покачивая головой в такт мелодии, девушка с улыбкой посмотрела на Эдварда, - Здорово, правда? – он кивнул, тоже зачарованный этими звуками, чуть грустными, но все равно дарящими надежду.       - А чего еще есть? – Ульяна навалилась на фортепьяно с другой стороны, развалив волшебный момент музыки, и рассыпав заодно всю стопку аудиокассет, - Надо что-нибудь веселее, под это танцевать невозможно! – уверенно заявила всем, выискивая среди названий то, что ей больше нравилось. Эдвард разочарованно посмотрел на нее, а потом снова повернулся к Мику, тоже выглядевшей несколько расстроенно из-за того, что мелодию пришлось прервать.       - А что-нибудь более подходящее для танцев здесь есть? – он пытался вчитываться в незнакомые названия и фамилии, но пытаться угадать методом пальца в небо было не в его привычках, - Музыка, конечно, превосходная, но меня учили другим мелодиям… - развел руки под не совсем понимающими взглядами своих собеседниц.       - А что именно ты хочешь? – поинтересовалась Мику, сгребая к себе ближе все пластинки, - Тут столько всего разного…       - Ну, - Эдвард хотел как можно точнее передать, что искал, но не знал, как точнее передать свои пожелания, - Меня учили бальным танцам, - уже эти слова вызвали улыбку на лицах его собеседниц, видимо, балы здесь не имели такого значения, как в тех кругах общества, к которым сам привык, - Что-нибудь, что можно запустить на балу… более мелодичное… больше струнных и духовых…       - Эд, ты серьезно думаешь, что кто-то будет танцевать вальс на дискотеке? – рассмеялась Алиса, найдя такое предложение очень смешным, но Эдварду уже было интересно, есть ли здесь хоть что-то похожее на то, к чему привык в своем родном мире. И Мику, кажется, тоже стало интересно, углубилась в поиски среди граммофонных пластинок, тихо шурша картонными упаковками.       - Не уверен, - пожал он плечами, не пытаясь переспорить обеих рыжих, забавлявшихся происходящим, - Хотя не самое плохое, что вообще можно найти…       - Моцарт есть! – вытащила Мику одну из пластинок, показав Эдварду. Все равно не знал, кто это такой, но кивнул, решив довериться японке с музыкальным вкусом. Для пластинок был отдельный проигрыватель, состоявший из небольшого привода, раскручивающего этот черный диск, считывающей головки с иголкой или чем-то похожим на нее, и, собственно, динамиков-усилителей для звука. Несколько секунд настройки, и стоило только опустить считывающую головку, как проигрыватель воспроизвел мелодию, одновременно и знакомую и незнакомую Эдварду. Это действительно был вальс, но с совершенно другим звучанием и постановкой, более тонкий и изящный, чем те, что слышал и у себя дома, и при королевском дворе.       - И ты действительно будешь под это танцевать? – Алиса недоверчиво покачала головой, вслушиваясь в звуки оркестра, разыгрывающего легкую мелодию вальса, - Скука же смертная…       - Неужели? – усмехнулся Эдвард и, поддавшись секундному порыву, протянул ей руку, приглашая на танец, - позвольте опровергнуть… - тоже не смог удержаться от улыбки, увидев, как лицо Алисы меняет выражение лица с усмешливого на удивленное. Ульянка тоже удивилась, отстав от аудиокассет, но, растянувшись в хитрой улыбке, свою соседку все же подтолкнула, и та неловко спрыгнула с фортепьяно, неуверенно приняв приглашение.       В танце должен вести мужчина, и потому Эдвард сразу же взял инициативу, удержав рядом, взяв ее за левую руку, а вторую руку, остававшуюся свободной, положив ей на спину чуть выше уровня пояса. Она даже не сопротивлялась, только удивленно смотрела ему в глаза и, кажется, даже немного волновалась. В ответ только улыбнулся и повел ее вперед, сначала совсем медленно, чуть отставая от музыки, но позволяя Алисе привыкнуть к движениям, и лишь постепенно ускоряясь, догоняя такт и продолжая кружиться по комнате, вполне подходящей по размерам для одной вальсирующей пары. Сначала напуганная, но постепенно тоже попавшая под магию музыки, рыжеволосая девушка двигалась все увереннее рядом с опытным в таких делах партнером, и теперь уже улыбалась, радуясь танцу и тому, что у нее тоже получается.       На Эдварда снова нахлынули старые воспоминания, тот бал, где последний раз смог танцевать со своей возлюбленной, когда прибыл в королевство после основания новой колонии. Похожая музыка, похожие движения… и такое же чувство счастья, поднимающее в груди, только другая девушка в руках, у которой точно так же сияют глаза. Она прижалась к нему ближе, чем позволено танцем, не всегда попадая в движения и стараясь приобрести в нем опору, чтобы случайно не поскользнуться и не упасть.       - Эд… - Алиса еще не выглядела такой счастливой, и это чувство так же захватывало ее, как и ее партнера, - Я… Я… - слов уже не требовалось, просто потянулась к нему, и он тоже не смог сдерживаться. Еще секунда и их губы сошлись в первом поцелуе, рожденном музыкой и тем чувством легкости, что дарил вальс, написанный талантливым человеком. В этом моменте было больше чувств и эмоций, чем во всем, что Эдвард испытывал в постели с любой женщиной, прежде утоляя больше физиологические потребности. Непередаваемое чувство захлестнуло его, когда прижал Алису к груди, не в силах оторваться от нее, и чувство душевной пустоты, уже прежде подточенной влиянием «Совенка», рухнуло, рассыпавшись на мелкие, моментально исчезающие обломки, разбитое одним касанием губ влюбленной девушки. И ничто в этом мире уже не казалось важным…