Танцы с Арлекином

Внимание! Пока не бечено! Макс внимательно выслушал рассказ Ирины Валерьевны и поинтересовался: - Вот вы сказали, что знали Алевтину Неволину… Она была вашей ученицей? - Алечка? Нет, нет… Я довольно часто подрабатывала летом в детском загородном лагере – вела кружки – драматический, художественного слова. Знаете, платили там немного, но я могла взять в лагерь Сёму – как работник. Там хорошо кормили, он был под присмотром… Вот там, в лагере и я встретила в первый раз Алечку, тогда ещё Старостину… Такая красивая девочка, такая воспитанная… и не без искры Божией… Она у меня в постановках Джульетту играла, потом Любку Шевцову в «Молодой гвардии», Снежную Королеву в сказке для малышей… Я совершенно случайно узнала, что Алечка приёмная, но предпочитала держать это при себе… - Приёмная? – удивился Макс. - Да, - кивнула Ирина Валерьевна. – Её приёмный отец был совершенно дремучий деревенский человек – громила необразованный. Но Алечку любил, как родную дочь, тут ничего не скажешь – всегда так трогательно о ней заботился. - А как вы узнали, что Алевтина – приёмная дочь? - Совершенно случайно – ответила бывшая учительница. – В лагере были ещё и дополнительные занятия по интересам… Одним из них и был практикум по биологии для особо одарённых детей старших классов, они решали задачи по наследованию групп крови. Так вот, в одной из задач группы крови были, как у родителей Алевтины, а вот группа крови ребёнка получилась не такая, как у неё. Более того, такой группы крови не могло быть ни при каких обстоятельствах*. Учительница, которая вела практикум, быстренько что-то рассказала об атипическом наследовании групп крови, что бывают редчайшие исключения, и что Аля – одно из них… Дети поверили… А вот взрослым сразу стало понятно, что Аля – приёмная. Но, повторяю, это знание так при нас и осталось. - Понятно, - вздохнул Макс, подумав, что возможно не все работники лагеря проявили подобную порядочность. – Кстати, а у вас фотографий с тех постановок не сохранилось? Интересно было бы посмотреть… - Конечно-конечно, - кивнула Ирина Валерьевна и достала несколько старомодных альбомов, обитых красным и синим бархатом. Она быстро пролистала первый и второй и остановилась на третьем: - Вот, всё сохранилось! Этот как раз фотографии с постановки «Молодой гвардии» и общая групповая фотография всех членов драматического кружка. Макс глянул на фото… и оторопел. Нет, сами фотографии были весьма обычными, чёрно-белыми, даже не особо в фокусе, но видно было, что дети играют с большой самоотдачей и старанием. А вот групповая фотография кружковцев была цветной, крупной, явно сделанной для какого-нибудь отчётного стенда. В центре стояла сама Ирина Валерьевна, к ней с боков прижимались девочки, сзади выглядывали мальчишки, несколько мальчишек сидели на корточках впереди. Аля Старостина стояла рядом с Ириной Валерьевной. Красивая, смуглая, черноволосая девочка с яркими синими глазами и нежной бархатной кожей улыбалась, показывая ровные, безукоризненно белые зубки. Точно такой же улыбкой улыбался на своей последней фотографии пропавший Матвей Цимлянский. *** Когда Андрей и Артём привели от всей души нагулявшегося Малого домой, Вадим уже чувствовал себя вполне здоровым и сидел у себя в кабинете, копаясь в документах фирмы, пересланных ему на почту. Андрей быстренько накормил Малого и отправил читать – назавтра нужно было подготовить отрывок на внеклассное чтение – а сам отправился в кабинет к Вадиму, заодно прихватив две кружки с какао. Вадим на какао покосился подозрительно и поинтересовался, где сопутствующие жертвы и разрушения. Андрюха надулся и заявил, что он таким образом проявляет заботу о заболевшем родном человеке. Вадим в ответ улыбнулся, поблагодарил и поинтересовался, во сколько ему завтра нужно прийти в гимназию. Андрюха вздохнул и спросил, точно ли Вадим выздоровел или лучше всё-таки поговорить позже. На это заявление Вадим слегка встревожился и быстро ответил, что практически здоров и готов выслушать Андрея. Андрей вздохнул ещё раз и вытащил из кармана джинсов многострадальный листок, найденный Данькой. - Вот, - сказал он. – К нам в гимназию журналистка приходила. Зовут Кира Мартова. Приходила, статью, типа, про одарённых детей писать. Но на самом деле ей совсем другое нужно… Вот, это она потеряла, а Данька нашёл. Ты прочитай, только не волнуйся, ладно? И Вадим прочитал. Лицо его, по мере прочтения, приобретало такое выражение, словно он держит в руках мерзкий воняющий крысиный трупик. Дочитав до конца, Вадим отложил листок и брезгливо фыркнул: - Вот дрянь! Мало Максу сейчас волнений, так ещё и эта… журналистка из какой-то дыры вылезла… - Вадик, - сказал Андрей, - это ещё не всё… Она, похоже, хочет с Малым пообщаться. Мы когда сегодня были на детской площадке, её тоже видели. Вадим отчётливо скрипнул зубами: - Ясно. Не понимает девочка, с кем в игры играет. Значит так, ребятки… Макса пока не тревожим, ни в какие контакты с этой… представительницей второй древнейшей профессии не вступаем, но будьте предельно осторожны. - Да мы понимаем, не маленькие, - вздохнул Андрюха. – Но есть у нас одна мысль… - Андрюш, давай об этом позже. Я сейчас своему начальнику службы безопасности перезвоню, с такими замашками вряд ли на эту девочку никакого компромата не найдётся… Как ты говоришь, её зовут? - Кира Мартова, - ответил Андрей. – Телеканал «Город TV». - Ясненько, - протянул Вадим и начал бодро набирать номер начальника службы безопасности. Андрей потихоньку вышел из кабинета и отправился проверять чтение Малого. Он решил, что даже хорошо, что Вадим пока не в курсе их гениального плана. Так будет даже интереснее. И вообще - Вадим теперь в курсе насчёт этой журналистки, так что все условия Андрей честно выполнил. А если она такая дура, что сама лезет на рожон – так они-то с ребятами в чём виноваты? А ещё Андрея не покидало чувство, что Вадим… ну словно готов он был к такой гадости. И готовил ответную пакость. Вадим озадачил начальника службы безопасности и тут же вспомнил, что Андрей хотел рассказать ему что-то ещё… Однако время в беседе прошло довольно быстро, и Андрей, и Малой уже спали, к тому же ночь-полночь вернулся Макс, который тихо порадовался выздоровлению Вадима, потом они поужинали, потом ещё немного порадовались встрече, потом Макс рассказал о новых подробностях дела Комедианта… так что с утра Вадим тоже Андрея ни о чём расспросить не успел… *** Шаманка, узнав о предполагаемых родственных связях семьи Гольдони, аж за голову схватилась. - Ну, ты даёшь Макс! Это просто Санта-Барбара какая-то получается! - А что? – удивился Макс. – Вроде бы всё просто. У Рикардо Гольдони был единственный сын Джаннино, оказавшийся убеждённым коммунистом. Настолько убеждённым, что попросил политического убежища в СССР, где в него наверняка всеми лапами вцепились неприметные дяденьки из КГБ. Джаннино владел всеми секретами ядов семьи Гольдони – представляешь, какие возможности получил КГБ, когда представитель этого рода оказался в полном его распоряжении? - Ну да, - мрачно отозвалась Шаманка, - а когда Джаннино понял, что вместе со своей семьёй оказался в западне, ему устроили автокатастрофу. - А дети Джаннино каким-то образом остались живы. Во всяком случае, дочери – точно. Одна из них потом вышла замуж за Цимлянского, вторую удочерили некие Старостины… Обе девочки ничего не знали о своих итальянских корнях, Рикардо Гольдони нашёл Людмилу-Лючию чисто случайно… А Алевтина вышла замуж за некоего Неволина, который потом оказался втянут в аферу с якутскими алмазами, и погибла от рук двух отморозков – Клешни и Енота, а её маленький сын Антон вырос в детском доме, а потом и он пропал во время весьма странного пожара. А теперь похищают ещё одного внука Гольдони… Никаких выводов не напрашивается? - Напрашивается, - отозвалась Шаманка, - кто-то методично уничтожает всех потомков рода Гольдони. И тогда эта твоя история с кровной местью вполне себе имеет место быть. Кстати, ты материал для анализа ДНК прихватил? - Прихватил, - кивнул Макс, - Юрка уже работает. И если девушка действительно носила сына Матвея, тогда наша версия подтверждается на все сто. - А если нет? – спросила Шаманка. - Тогда… Тогда нам нужно искать третьего ребёнка Джаннино Гольдони. Возможно, мальчик так же остался жив, как и его сёстры. Возможно, убийство Енота и Клешни – это такая своеобразная месть за погибшую сестру. - Тогда этот несчастный парень должен быть чокнутым, как мартовский заяц, - высказалась Шаманка. - Всё возможно, Галь… - ответил Макс. – Кто знает, что ему пришлось пережить, и в какие он попал руки… К тому же, нам нельзя сбрасывать со счетов и якобы пропавшего Антона Неволина. Возможно, что это месть за смерть матери в его исполнении… Меня смущает другое – понимаешь, у меня возникает такое чувство, что нас активно отвлекают от Соседнего Города, то есть, что-то связанное с враждой Гольдони и Скорпетти должно найтись там. Потому как, месть – местью, а мы и понятия не имеем, кто всё-таки может быть мстителем. Выживший неизвестный нам внук Рикардо Гольдони? Антон Неволин? У них есть мотив мстить Еноту и Клешне, но похищать Матвея Цимлянского, который одному из них доводится племянником, а второму – двоюродным братом? Да и смысл? Рикардо Гольдони богат, он бы с радостью обеспечил внезапно обретённых родственников… Не складывается пока схема… Тут кусочек, там кусочек, а в целом – просто цветовые пятна. Не проступает рисунок. - Значит, работаем, - хмыкнула Шаманка. – Кстати, наш Комедиант натуральным образом на Арлекине зациклен. Может, это зацепка? - Может, - кивнул Макс. – Ты права, работаем, пока не появилось новой жертвы. Однако надеждам Макса не суждено было сбыться. Полчаса спустя сотрудники ППС обнаружили новый замороженный и расчленённый труп молодой девушки. Голова убитой так же отсутствовала. *** Знаешь, мой маленький Арлекин, легенды Венеции очень разнообразны… Некоторые из них прекрасны, некоторые жестоки, а некоторые… Некоторые попросту вульгарны. Помнишь, как ты смеялся над рассказом про Ponte delle Tette или "Мост сисек"? А всё дело в том, что в XV-XVI веках в просвещённой Венеции случился бум гомосексуализма. Да-да, там мужчины стали предпочитать себе подобных, расцвела, в том числе и мужская проституция и бедные жрицы любви с трудом зарабатывали себе на кусок хлеба… Девушки от отчаяния даже начали стричься под мальчиков - но ничего не помогало. И тогда они написали жалобное письмо в правительство. Правительство предложило им выход: рекламировать себя, стоя с обнаженным бюстом у окошка, а ночью, чтобы было лучше видно, подсвечивать себя красным фонариком. На том и порешили.** А самые известные бордели были расположены как раз рядом с мостом, который и получил название «Мост Сисек». Немного вульгарно, но зато жизненно, мой маленький Арлекин, ведь каждый выживает, как может… И я в своё время выживал, как мог… *Есть такие задачи, ага. **Автор клянётся, что ничего не придумал и эта история - подлинная.