Танцы с Арлекином

Внимание, пока не бечено! После короткой, но насыщенной беседы с мамой Розой, Макс вернулся в стены родного РОВД довольный, как удав. Вадим, Шаманка, Юра и Маша, которые к этому времени успели собраться в кабинете и с энтузиазмом уничтожали невесть откуда взявшийся шоколадный торт, встретили его с плохо скрываемым интересом. - Ты, никак, с мамой Розой пообщался? – поинтересовалась Шаманка. – А я вот с Кирой побеседовала. Мадемуазель преисполнена раскаяния… - Не сомневаюсь, все, с кем ты беседуешь… в правильном ключе… обычно преисполняются раскаяния, - хмыкнул Макс, принимая из рук Маши блюдечко с остатками торта. – Ммм… «Шоколадная смерть»… Откуда такие изыски? - Почему «Смерть»? – не понял Литвинов. – Вкусно нереально, но не смертельно же… - Торт так называется, - улыбнулся Макс. – Моя мама его по большим праздникам готовила. А называется так, потому что нереально вкусный. Откуда? - Жена ювелира Гольдовича угостила, - отозвалась Шаманка. – Сказала, что работа у нас нервная, а стресс лучше всего шоколадом заедать. - Какая правильная женщина… - восхитился Макс. – А помимо торта ещё какие-нибудь результаты имеются? - Не, ребята, - высказался Вадим, - вот про результаты – это вы без меня. Надо домой, посмотреть как там наше бедное, травмированное дитя… - Это ты про Серёжку-то? – улыбнулся Макс. – Он сильно испугался? - Малой? – улыбнулся Вадим. – Да ну, он же сам себе театр одного актёра… честно дотерпел до «Макдоналдса» и честно стребовал себе два «Хэппи мила» и мороженое. Но я всё же поеду – мало ли что… Заявление я написал, а уж что с ним делать – сами решайте. Если эта дурочка не безнадёжна - может, не стоит дело до суда доводить… - Добрый ты, Вадик… - с некоторым осуждением сказала Шаманка. – А если бы она всё про вас с Максом написала, как планировала? Что бы это было, а? - Катастрофа… - вздохнул Вадим. - Вот именно, - отрезала Шаманка. – Вы с Максом – люди взрослые, пережили бы… А вот мальчишкам бы эта… любительница сенсаций всю жизнь могла бы поломать. Вадим нахмурился: - Да уж. Во всяком случае, заявление я написал, мальчики показания дадут. Только мне не хотелось бы, чтобы Серёжку постоянно дёргали. Мало ли что… - Не беспокойся, - ехидно улыбнулся Литвинов. – Если уж Макс решил маму Розу подключить – значит, есть у него какая-то придумка… Вадим распрощался и уехал, а Макс подумал с некоторой тоской, что надо бы тоже сегодня приехать пораньше. Ладно, Вадим всё равно просыпается, когда он является заполночь, а мальчишек он уже несколько дней нормально не видел. Да и пообщаться стоит – как они эту Киру вычислили. - Ну что, - сказала Шаманка, - давай, рассказывай, что накопал… И Макс рассказал про последнего клиента Поли-Катафалк, про Настю Уткину и про Тёмный «Форд» с двумя восьмёрками в номере. - Так это и хорошо! – высказалась Маша. – Мы сейчас по базе данных этот «Форд» поищем… - А поищите, - кивнул Макс. – Правда, я сомневаюсь, что номера настоящие, но кое-какую выборку сделать можно. Старый «Форд» тёмного цвета… Не думаю, что в Городе их так много… Вы и Соседний Город заодно посмотрите. - Хорошо, - кивнула Маша, а Юра добавил: - А данные вскрытия этой самой Полины вас уже не интересуют? - Ещё как интересуют, - ответила Галина. – Излагай. - В общем, Макс правильно сказал, - вздохнул Юра, - в желудке девушки мы снова обнаружили части тел покойных граждан Клешни и Енота. - Снова пальцы? – поинтересовалась Шаманка. - Пальцы Енота. И фрагмент печени Клешни, - ответил Юра. – С самой девушкой злодей обошёлся более или менее милосердно – оглушил и придушил. Затем расчленил. Какое-то время продержал в холодильнике. Потом упаковал и вывез в лесополосу. - А пальцы и всё прочее ей в желудок как попало? – удивилась Шаманка. - Протолкнул с помощью зонда. Об этом говорят характерные повреждения стенок пищевода. Причём проделана была сия процедура уже после смерти девушки. - А придушил как? – спросил Макс. - Чем-то тонким, но прочным, вроде шёлковой верёвки. На коже остались волокна золотистого цвета. Натуральный качественный шёлк. - Шарф или галстук? – спросила Шаманка. - Возможно, - кивнул Литвинов. - Понятно, - сказала Галина. – Теперь мои новости. Промахнулись мы с серёжкой. Гольдович обещает дать заключение. Серьга действительно идеально имитирует итальянскую, но сделана она в России. И сделал её никто иной, как неизвестно куда пропавший Антон Неволин. - О как! – вздохнул Макс. – Значит завтра опять в Соседний Город с утра… - Думаю, да,- кивнула Галина. – Знаешь, ювелир сказал мне, что лучше всего начинать искать потерянный след с того места, откуда он пропал… - То есть, стоит посетить пресловутую улицу Пролетарской Диктатуры, – кивнул Макс. – И не только… Знаешь, мне стоит пообщаться с Рикардо. Причём только с ним, без Цимлянского. - Это ещё почему? – удивилась Шаманка. - Не знаю, - невинно вздохнул Макс. – Интуиция. *** Кира была в шоке. Мало того, что противные полицейские не хотели слушать её объяснений, мало того, что глупые мамаши с площадки обвинили её во всех смертных грехах, так её ещё и арестовали, привезли в РОВД и, не слушая никаких требований, завели в небольшую комнатушку с зеркалом на стене. Для чего нужно зеркало – Кира понимала, но у неё в голове не укладывалось, как можно её запереть… как какую-то преступницу? Она ведь не собиралась причинять вред ребёнку, да и цель у неё была… благая. «А с чего ты вообще взяла, что имеешь право лезть в чужую жизнь?» - прозвучал в голове совершенно незнакомый внутренний голос. «Я же просто хотела написать правду!» - мысленно огрызнулась Кира. «Ну-ну», - хмыкнул голос и как-то подозрительно замолк. А в отворившуюся дверь допросной вошла потенциальная героиня её второго разгромного репортажа. - Ага, - зловеще ухмыльнулась вошедшая, - гражданка Мартова… До чего ж докатилась наша четвёртая власть – кинднеппингом решили заняться? В компании «Город TV» так плохо с зарплатой? - Прекратите издеваться! – возмутилась Кира. – Я ничего плохого не хотела! Я просто хотела задать мальчику несколько вопросов! - Не имели вы права задавать мальчику никаких вопросов без присутствия родителей или лиц их заменяющих! – рявкнула Шаманка. – А уж уводить куда-то ребёнка – это вообще верх глупости и безответственности! - Так эти мальчишки и не следили за ним совсем… - прикинулась бедной овечкой Кира. – Я хотела их проучить… - Проучила? – ехидно поинтересовалась Шаманка. – Плохо ты этих мальчишек знаешь… Ну и кто в итоге кого проучил? Кира промолчала. У неё возникло стойкое подозрение, что мелкие поганцы разыграли комбинацию, как по нотам… Шаманка же, читавшая Киру, словно открытую книгу, продолжала дожимать: - Ты хоть понимаешь, деточка, во что вляпалась? Вадим Воронов написал заявление, делу будет дан законный ход, свидетелей полная детская площадка… Короче… Рукавицы шить умеешь? - Что? – растерянно спросила Кира. - На зоне рукавицы шить будешь! Сорок пар сменная норма! Ничего, зато в Мордовии леса красивые и воздух чистый! - Меня… посадят? – охнула Кира. - Нет, - ухмыльнулась Шаманка. – По голове погладят. Да нам с доказательной базой даже напрягаться не придётся… И слава тебе, Господи… Нам серийщика ловить надо, он девок как кур режет, а я тут с тобой такой ерундой занимаюсь… Время теряю… Так что… «По тундре, по широкой дороге…» - насмешливо закончила Шаманка. Кира сидела совершенно уничтоженная. - Тебе зачем мальчишка понадобился? – сделала Шаманка контрольный выстрел. – Что ты от него хотела? Говори, быстро! Кира всхлипнула… и начала рассказывать – про то, как хотела стать известной, как всё не удавалось сделать по-настоящему убойный репортаж, как она злилась на Траубе и Шаманову за нежелание делиться информацией… и про файл, пришедший на её почту с неизвестного адреса. Шаманка внимательно слушала… и если бы её видел в эту минуту тот, кто в недобрый час подкинул Кире компромат, он бы предпочёл самоубиться, чтоб не мучиться. *** Прибыв в очередной раз в Соседний Город, Макс на сей раз отправился к старому знакомому – капитану Лобачёву. Можно было бы, конечно, и на этот раз проигнорировать местных, но в таких делах существует негласный этикет, который не стоит нарушать слишком часто, какими бы ни были отношения. Поэтому Макс отправился к Лобачёву и рассказал ему, что хотел бы посмотреть материалы по таинственному пожару на улице Пролетарской Диктатуры, после… или во время которого исчезли ювелиры Прус и Неволин. Лобачёв, вероятно получивший от начальства инструкции, типа, «чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось», неожиданно легко согласился проводить его в архив и даже сам оформил допуск. Правда, сначала предложил перекусить в местном кафе «Венеция». Макс чуть было не вздрогнул и подумал, что скоро любое упоминание об этом прекрасном городе будет вызывать у него что-то вроде стойкой аллергии. Однако кафе оказалось выше всяких похвал – вполне себе милый уютный подвальчик с фальшивыми окнами, которые на самом деле были рамами для больших фотографий венецианских достопримечательностей, развешанные по стенам карнавальные маски, официантки, одетые Коломбинами, бармен (тут Макс всё-таки вздрогнул), в костюме Арлекина, гардеробщик-Панталоне… Апофеозом всего была модель гондолы с фигуркой гондольера и двумя прелестницами в полумасках, медленно кружившая по искусственному бассейну в центре зала. - Обалдеть! – высказался Макс. – Кто ж это у вас такой любитель Венеции? - Марина Малова, - коротко ответил капитан. – Бывшая актриса нашего театра. А потом, понизив голос, добавил: - Говорят, что она была любовницей Цимлянского-старшего… И он ей это кафе подарил…