Третий вариант

– Где Гарри? – встревоженный Северус, вернувшись в комнату, не застал парня в компании сиятельного лорда, что потягивал виски, сидя у камина. – Послал нас обоих и ушел, – фыркнул тот. – Куда ушел? Что ты ему успел наговорить? – Ничего я не сказал, и не нужно на мне срываться. – Крим, – позвал Северус домовика, – где сейчас Гарри? – В саду, – тут же ответил тот, что немного успокоило мужчину. – Хорошо, спасибо. – Будут еще какие-то указания? – Нет, пока можешь идти. – Ну что, доволен? – поддел аристократ своего друга, когда домовик исчез. – Наверное, это ты сейчас доволен, – налил себе виски зельевар и сел рядом с блондином. – Нашел ведь своего школьного друга или лучше сказать – свою первую любовь? – Никогда не думал, что мы влюбимся с тобой в одного человека, тем более в Гарри Поттера. А еще не думал, что увижу, как ты ревнуешь, - усмехнулся Люциус. – Со мной ты никогда не был таким эмоциональным. – А ты никогда не давал мне забыть, что в твоем сердце уже кто-то есть, – отплатил зельевар тем же. – Но и ты в нем есть, – ответил на обвинение блондин, погрузившись в воспоминания о первой встрече с Северусом. В то время его зацепили не столько знания юного гения и уж подавно не его внешность. Причина, по которой он обратил внимание на бедного парня, было его имя – Северус. Раньше это имя Люциус слышал лишь однажды от своего школьного друга Торма, и ему стало просто необходимо познакомиться с кем-то, кого зовут так же. Ему казалось, что так они с Тормом станут, если не ближе друг другу, то хотя бы их будет объединять еще что-то общее. И это общее он нашел в Северусе, который почти точно вписывался в описание, которое своему заботливому другу дал Торм. Теперь же к нему пришло понимание, что заинтересовался он зельеваром лишь из-за Гарри Поттера, подружился с ним, доверился ему и даже начал отношения. А все почему? Потому что влюбился в Поттера. – Ты ни разу не говорил мне об этом, – прервал повиснувшую тишину мужчина. – Но и ты не говорил, что любишь меня. – Как я мог? – грустно улыбнулся Северус. – Только сейчас это уже не важно. – Неважно, – подтвердил Люциус, – ведь у тебя есть Гарри. – У меня? Или может у тебя? Ты ведь никогда не рассказывал мне всей правды о ваших отношениях. – Мне было всего тринадцать! Какую правду ты хочешь услышать? К тому же я ведь не знал, что он… Поттер. – А это что-то меняет? – Не знаю. Я не знаю, – тяжело вздохнул аристократ и сделал глоток обжигающей жидкости. Ответы на его вопросы получились совсем не такие, как он ожидал. *** POV. Гарри. – Ты решил здесь ночевать? – нарушил ночную тишину мягкий голос Северуса. – А ты решил поговорить со мной? Я счастлив, – не удержался я. – Раньше ты не позволял себе разговаривать со мной подобным образом. – Извини, – устыдился я собственной несдержанности, но смолчать не мог. – Просто я не видел тебя целый год, понимаешь? Ты хоть представляешь, как мне было тяжело без тебя? Я первые несколько месяцев боялся засыпать, зная, что тебя нет рядом. Мне даже жить не хотелось, – прорвало меня на откровения. – Я всеми силами стремился вернуться назад, мне было так страшно, что я застряну в том прошлом навечно. И вот я, наконец, вернулся, а ты… ты ссоришься с Люциусом, который поддерживал меня все то время, когда я был не в состоянии дотянуться до тебя, что-то замалчиваешь, скрываешь и сбегаешь, предварительно заткнув и его. А я ничего не понимаю. Тогда какой реакции от меня ты ждешь? – его недоверие было слишком больным ударом, которого я совсем не ожидал, и от того было еще во сто крат больнее его получить. – Прости, – прозвучало тихо, на грани слышимости, но по-настоящему искренне, и сильные руки зельевара заключили меня в объятия. Такие теплые и родные объятия, что забирали все мои страхи и дарили умиротворение. Они лишали всех обид и возрождали в сердце давно утраченное чувство надежности. – Пойдем домой, ночью на болоте холодно. – Подожди, – обвил я руками талию мужчины, удерживая его на месте, – давай постоим так еще немного. Я спрятал лицо на груди Северуса, улыбаясь в складки его мантии, лишь бы он не заметил того глупого выражения, что появилось у меня после его «домой». – А ты изменился, – неожиданно сказал Северус, когда отпаивал меня горячим чаем возле горящего камина после улицы. – Волосы стали длиннее, – подтвердил я, хрустя печеньем. – Я не об этом. – О чем тогда? Не думаю, что еще что-то могло поменяться, – пожал я плечами. – Хотя, кажется, я подрос на пару сантиметров, – что меня очень радовало. – Может быть. Но ты изменился внутренне. Стал более эмоциональным и открытым. Ты больше не молчишь, а четко формулируешь свои мысли и говоришь то, что думаешь. – Это ты о том, что я наговорил тебе на болоте? Не обращай внимания, я просто вспылил. Кстати, а где Люци? – поспешил я сменить тему разговора, ибо обсуждать собственный срыв не было желания. – Ушел, – мужчина недовольно поджал губы. – Ммм… нужно будет наведаться к нему попозже. – Уже соскучился? – Нет, но я оставил ему кое-что, и, думаю, что это нужно забрать назад. – Можешь пойти в любой момент, думаю, Люциус будет совсем не против твоей компании. – А ты пойдешь со мной? – Зачем? – Потому что я прошу тебя об этом, – все-таки я не совсем понимал реакцию Северуса на мои слова о Люци. Они ведь старые друзья с длинной историей общения, почему же тогда он так недоволен, что я общаюсь с его другом? Или я чего не понимаю в их отношениях? Нужно будет присмотреться, а еще лучше расспросить Нидхегг. Сказано – сделано, на следующий же день мы с Северусом отправились в гости к Малфоям. Радовало, что Драко отсутствовал, но с леди Малфой познакомиться пришлось. Под ее пронзительным и внимательным взглядом я чувствовал себя загнанным в угол, возникало такое ощущение, что она видит меня насквозь и слышит все мои мысли. Люциус вел себя очень осторожно, подбирая нейтральные темы для разговоров, а Северуса, казалось, забавляло происходящее вокруг него. От чего у меня снова возникало странное чувство, будто я что-то упускаю и не могу полностью сложить картинку. Общую неловкость момента было решено не продлевать более необходимого, и, покончив с представлениями и чаепитием, меня провели в закрытую часть поместья, где я с огромной радостью встретил своего друга. Нидхегг за последние двадцать лет почти не изменилась, может только добавила пару килограмм в весе и как-то похорошела, что ли, насколько это вообще возможно для змеи. Было сразу видно, что Люци хорошо заботился о нашей девочке, и это было приятно, но чего я не ожидал, так это того, что у мужчины хватит терпения выучить парселтанг, чтобы разговаривать с ней. Такое открытие удивляло, но почему-то разливалось теплотой под кожей у самого сердца. А общение с Нидхегг посвятило меня в события прошедших двадцати с лишним лет, когда я был оторван от Люциуса и не знал доброты Северуса. Все то время, что я пропустил, не зная своего будущего в прошлом и не успевая за настоящим. Она заполнила мои пробелы во времени и расставила все на свои места, объяснив историю «дружбы» моих дорогих мужчин. После чего вопросы, что касались поведения обоих, отпали сами собой. Я понял, почему злился Северус и почему странно вел себя Люциус. Теперь я прекрасно понимал, что встал между двумя, захотев обоих.