Запечатленый.

Я бежал, пытаясь запутывать следы – нужно чуть-чуть оторваться и тогда я спасу ее, спасу свою пару. Девочка в моих руках то и дела подрагивала, плакала? Не знаю, мне было не интересно – а посмотреть означало встретиться взглядом и тогда все пропадет. Да, я все еще не до конца «запечатлен» и остатки ума я все еще смог сохранить, потому то, наверное, я бегу сейчас от своей стаи, а не напрашиваюсь на хорошую драку. Вожак стаи тот, кто сильнее всей этой стаи вместе взятой и если мы встретимся – я их всех убью. Джинчурики – оборотни, живущие почти столько же, сколько и вампиры, только желание смерти может привести такого вот хранителя к погибели. Но не об этом сейчас – главная моя задача оторваться, уйти от собственной стаи и отнести это черноволосое и черноглазое недоразумение к Учиха, а потом – потом бежать так далеко, как только можно. - Почему? Из размышлений меня вырывает чуть дрожащий голос Учихи. Я даже сначала не понимаю, что она сказала, все мое сознание заволокло от ее прекрасного голоса, но я взял себя в руки и продолжал бежать, стараясь не отвлекаться и по возможности даже не дышать. Все на что я надеялся, это на ее молчание, но она заговорила вновь… - Зачем вы спасаете меня? Вы ведь такой же как они… - Рычу, рычу и бросаю ее наземь, а потом чтобы не дай бог не рвануть обратно, кидаюсь за первое попавшееся дерево. Не смотреть – главное не смотреть на нее и все. Слышу, как она медленно подползает к тому месту, где я сейчас нахожусь и от одной только мысли, что она будет так близко, бросает в дрожь. - Не надо… - шепчу тихо, но она все равно это слышит, не может не слышать. У вампиров чертовски хороший слух, как и обоняние. Чертовы кровососы! Пытаюсь думать о вампирах, как о машинах для убийства, как о тех, кого я вместе со своей стаей постоянно убиваю, но ничего не выходит. Ее голос то и дело звучит в моей голове, ее глаза встают перед внутренним взором. Чертыхаюсь, пытаюсь отползти подальше, что бы не дай бог она меня не задела, но видимо, не суждено. Ее тонкая ручонка ложится на мое плечо, от чего по телу проходит дрожь – все что мне остается это зажмурится сильнее. - Не надо. – снова шепчу, правда на этот раз получается чуть тверже чем в первый, но она все равно не уходит, но и приблизится больше не пытается, хотя, это особо ничего не меняет. Мое тело рвется к ней, все чувства обострены до предела, я еле сдерживаю себя от того что бы не повернутся и не… От мыслей о том, что я могу сейчас с ней сделать по телу прошла судорога, а рот наполнился слюной, но я отдергиваю себя. Если сейчас поддамся, то всему конец – всех тех кого я любил, люблю… Всех их я собственноручно убью из-за чертового вампира, на котором умудрился запечатлиться. Подумав о плохом, мне вдруг стало легче, никогда я еще так не радовался тому, что у вожака есть связь со стаей, которая при более подробном ее рассмотрении напоминает связь отца и ребенка. Хороший отец никогда не причинит своему ребенку боли, как бы тяжело не было, так и со мной – вожак стаи никогда не причинит вреда своим. - Пошли! – хватаю юную вампиршу, так, чтобы удобно было бежать и бегу, быстро, нужно вновь хотя-бы оторваться. Они уже совсем рядом – я это чувствую, и я почти уверен в том, что они чувствуют мое присутствие. - Зачем? Снова задает она этот вопрос, заставляя мое тело вздрогнуть, но я стараюсь бежать, унося ее от верной смерти, правда еще не определился, чьей, именно, верной смерти. Хочется так же как и раньше смолчать, но не получается . - Если останемся, многие погибнут – стараюсь говорить холодно, но что-то в моем голосе все таки проскальзывает, смягчает и это бесит как и вся ситуация в целом. Хочется добраться до Учих, хочется, что бы она заткнулась и самое главное – хочется не быть запечатленным, по крайней мере, на ней. Да кто угодно бы подошел, но черт, угораздило же! Еще этот чертов маневр, который я сам вдалбливал в своих теперь используется против меня – Учихи в не досягаемости, единственное, на что мне приходится надеяться, это на их чутье и расторопность. Если им пришлось идти на похищение, значит то, что я держу в своих руках – ценно, надеюсь, они придут за ней. Из-за собственной рассеяности вперемешку с задумчивостью пропускаю поворот и беру курс на скалистую местность с водопадами. - Почему бы вам, просто, не убить меня? Говорит тихо чуть испугано, я на долю секунды замираю, а потом, прежде чем осознаю то что говорю, отвечаю. - Ты моя пара, я люблю тебя. Тишина… Чувствую, как тело в руках испугано вздрагивает, а потом сжимается, рефлекторно защищаясь. Ну да, после того что я сказал, да еще и так холодно, это обычная реакция. Злюсь, стараюсь не замечать того, как подействовала ее реакция на мое тело, как всего пару жестов завели меня. Чертовы инстинкты хищника! Неужели эта мелкая соплячка не понимает, что провоцирует меня? Слова, движения, жесты – все это сейчас для меня круче, чем пару тройку литров афродизиака. Сворачиваю с тропы и удивлено смотрю на открывающийся передо мной вид, нет, не сюда я хотел прийти. Память как на зло подкидывает мне картины тех не многочисленных стычек, в которых мы загоняли сюда чуть ли не всю стаю вампиров и из них, потом, никто не уходил живым. Да даже меня здесь смогу вполне так сносно задрать - потери, конечно, будут, но куда без них? Чертыхаюсь, спускаясь в туннели – если пропетлять в них немного вряд ли нас найдут, хотя и шансы того что мы выберемся не так уж и велики. Но если останемся, шансов выжить у нас будет еще меньше – лучше самому, тут, сдохнуть, чем погубить всю стаю из-за какого-то ребенка. В том, что Учихи потом ее найдут, я не сомневался. А стая, стая к тому времени уже покинет эти места, Неджи хоть та еще сволочь, но у него вряд ли хватит выдержки сидеть и просто ждать пока заложник сдастся. Поворот, еще поворот – спуск, где-то поблизости слышно как капает вода. Я морщусь – не люблю это место, да и холодно тут, просто до ужаса. Прижимаю к себе молча лежащую на моих руках Учиху в попытке согреться, но сразу же понимаю – идея, дерьмо. Вампиры, пусть и не чистокровные имеют одну достаточно щекотливую способность – их тела подстраиваются под окружающую среду, так же как у змей или ящериц. Оборотни же не имеют такого качества, и естественно находясь долго в холодном месте наши тела медленно, но верно начинают охлаждаться. Очередной раз сворачивая, я вдруг натыкаюсь на стену – тупик? Но, черт – я же хорошо помню, что тут был проход, ну хуевый такой проход. Вот блин! Идти дальше нет смысла – я не чувствую погони, и своей стаи не чувствую. Сейчас рядом со мной только она, моя пара и это… Это угнетает, заставляет хотеть то, чего нельзя. Аккуратно кладу ее на холодный камень, а потом, отодвигаясь, сажусь сам. Разговаривать не хочется, да и не о чем – я прекрасно понимаю то, что этому, сидящему рядом со мной существу нет и года. А мне, мне уже, страшно подумать, более пятидесяти лет. Хотя я выгляжу на двадцать, ну двадцать пять. И буду выглядеть так же молодо еще лет так двадцать. - Зачем? Зачем все это? – дрожащим голосом спрашивает девочка, и мне до ужаса хочется ее успокоить, но я во время отдергиваю себя – один раз оступлюсь, дам слабину и все пропадет. - Я уже говорил. – Стараюсь придать голосу как можно больше холодности, но снова что-то идет не так, черт. - Это не правда, вы не можете… - договорить не даю, подскакиваю и хватаю соплячку за грудки, приподнимая. Мои голубые, ранее, глаза теперь поблескивают алым и я, уже готовый вылить на это несуразное черноглазое создание весь гнев, замираю. Здравый смысл бьётся в истерике где-то там, пот корой головного мозга, а сущность… Зверь внутри радуется, урчит – тянется к той, которая теперь стала для меня центром всего, но я был бы не собой, если бы не отшатнулся в испуге. Не ожидавшая такого поворота событий юная Учиха удивлено распахивает свои черные глаза, следя за каждым моим движением. - Могу, я могу тебя любить - выходит слишком хрипло, но мне все равно. Я знаю только то, что нужно занять паузу, чем ни будь. И снова, тишина… Меня, если честно, начинает уже тошнить от звука капающей где-то воды, от холодного застоявшегося воздуха и от своего упрямства. Жмурюсь, стараюсь скрыть свою звериную сущность – по ней нас легко могу найти хоть на другом краю земного шара. - Учиха Сарада – Прерывает вновь тишину полукровка, хотя мне почему-то кажется, что я ошибаюсь и никакая это не полукровка. Новый вид, иначе, зачем Учихам было похищать именно Харуно – жрицу одного из храмов, женщину, принадлежащую к одному из самых старых и могущественных человеческих рас. Задумавшись, забываю ответить, но это и не нужно – девочка повторяет свое высказывание, правда теперь с вопросом о том, как меня звать. - Узумаки Наруто. – Нехотя отвечаю я. Если бы она была чуть старше, и знала, скольких ее сородичей было мной убито, то бежала бы, наверное, без оглядки от меня. Но ее проблема была в том, что она ничего не знала, а моя, в том, что я был на ней запечатлен, и одна лишь мысль о гибели этой Учихи приняла мне боль. Боль… Усмехаюсь. Никогда бы не подумал, что смогу получать боль лишь подумав о чем-то. Хотя о чем это я – раньше одна только мысль о том, что слова могут причинить боль, смешили меня. - Любовь… Наруто-сан, что это такое? – Немножечко неуверенно спрашивает Учиха, поправляя свои очки. Застываю. Удивлено смотрю на чуть покрасневшую девочку, в голове мелькает мысль о том, что мне, наверное, кажется – вампиры не умеют краснеть, но я быстро выкидываю ее. Любовь, любовь, любовь… А ведь и правда – что это такое, любовь? Я как дурак, сказал, что люблю ее, а теперь что?! Нужно была сказать что запечатлен и все, с этим, по крайней мере, было бы куда проще. - Это когда два существа друг без друга не могут – неловко начинаю я, но меня перебивают. - Но я не… - неуверенно начинает Учиха, но тут ее уже перебиваю я. - Я знаю, прости… Больно, чертовски больно от того что мне не отвечает взаимностью моя же пара. Интересно, Хината себя так же чувствовала, когда я отвергал ее раз за разом?.. Да не, бред – если бы она была запечатлена на мне, я бы понял, а так.… Все это пустой, никому не нужный бред. Снова морщусь, понимая как глупо и по скотски повел себя со своей парой, но увы – ничего уже не изменить. Тишина, которую теперь не нарушали, даже капающие где-то неподалеку капли. Она больше не напрягала, наоборот дарила какое-то умиротворение. Страха перед Учихой уже не было – все, что могло произойти, уже произошло. Потому наверное я осмелился подойти к ней и присесть рядом, а потом, легонько, что бы не напугать, прижал ее хупкое тело к своему. - Спокойной ночи. И уже засыпая, не надеясь на ответ, я услышал… - Спокойной, Наруто-сан…