Академия сумеречных полубогов

      Фрэнк ненавидел видения. В лагере Юпитера он спал в виде бульдога. В этой форме сны приходили реже и не были такими насыщенными, как обычно. Эту интересную особенность он заметил во время войны с Геей. Два лагеря, греков и римлян, находились в состоянии войны, и боги не отставали от них. По этой причине, Марс и Арес в его голове пытались вербально друг друга убить, в остальное же время принудить Фрэнка к убийству кого-нибудь. Заглушить их он мог только во время сна, когда находился в виде собаки.       После сражения с огромным змеем он потерял сознание и лежал на промерзлой земле, пока его не нашли и не притащили наверх. В верхних ярусах было приятнее, чем в подземельях академии. Не было слизи на стенах и прогнивших труб, с которых капала ржавая вода. Тут был камин, в котором весело горел огонь. Но всё-таки Академия была Академией, и это обстоятельство давало о себе знать. Ветхая крыша трещала при малейшем порыве ветра, и казалось, она вот-вот пустится в путешествие по Идрису. Пол был усеян расщелинами, через которые свободно гулял воздух. На стенах висели старые гобелены, ясно говорившие о былом величии заведения.       Джейс и один из учеников Академии уложили его на кровать. Парень Клэри был немало удивлен, увидев что на Фрэнке не было ни одного шрама. Он был сильно утомлен и спал беспробудным сном. Как видно, сны были беспокойными, так как Фрэнк постоянно ворочался и вообще спал неспокойно, что-то бормотал во сне и даже один раз крикнул что-то вроде боевого клича на латинском. Фрэнк оказался прямо посреди огромного поля, усеянного маками. Небо было серым. Всё вокруг предвещало, что скоро пойдет дождь. Где-то вдалеке громыхали раскаты грома. Справа от Фрэнка возвышался лес, полный сосновых деревьев. Лес изнутри светился неприятным изумрудным цветом. Он будто бы появился из какого-то сказочного измерения. Было понятно, что ничего хорошего не получится, если Фрэнк зайдет под его кроны, но лес манил своей загадочностью и таинственностью. Да и перспектив было немного. Либо остаться под дождем в поле, либо укрыться в лесу, хоть и довольно пугающем. Он начал двигаться в сторону сосен. Тучи медленно приближались.       Всё вокруг производило впечатление нереальности происходящего. Сын Марса начал догадываться, что это видение. Деревья препятствовали свободному перемещению ветра. Было душно. Фрэнк медленно продвигался вперед, обходя поваленные деревья и овраги, заросшие кустарником. Его не покидало странное чувство.       Потемнело. Фрэнк присел на один из замшелых стволов. Он посидел немного, пытаясь понять что же всё-таки происходит. На плечо упала капля. В темноте было не различить, был ли это дождь или что-то другое. «Хотя, - подумал Фрэнк, - для воды жидкость слишком липкая и вязкая. До него дошло осознание происходящего. Откуда-то сверху капала кровь.       Он поднял голову и замер, напрягшись. С деревьев свисали будто какие-то трупы. Сотни трупов. Фрэнк пригляделся: из их животов и груди торчали непонятные палки. Один из трупов, не удержавшись на ветках, упал на землю прямо перед Фрэнком. Он не мог поверить своим глазам. Перед ним лежал он сам. Из полуоткрытого рта стекала капля крови. Палками как, оказалось, были ребра. Грудная клетка была разорвана, а её содержимое отсутствовало.       Фрэнк в испуге закричал и побежал в противоположном направлении. Ему казалось, что сзади кто-то гонится, ловко пробираясь между деревьями, догоняя его. Он выбежал на поле, которое и было отправным пунктом его маленького путешествия. Все маки были скошены и лежали в одном направлении. Из стеблей сочилась красная жидкость. Похоже, это тоже была кровь. «Почему так много крови?».       В отдалении стоял мужчина. Его седая борода развевалась по ветру вместе с длинными волосами. В руках он держал огромную косу с ржавым лезвием, которая возвышалась над ним на метр. Он улыбнулся Фрэнку и произнес:       - Ты помнишь, насколько твоя жизнь хрупка? Скоро, как и было обещано, ты сгоришь юношей.       Пейзаж вокруг него мгновенно изменился. Фрэнк стоял на вершине какого-то холма. Вокруг было темно, только маленький участок земли вокруг Фрэнка освещал костер, выложенный в виде звезды. Прямо перед ним сидел, затачивая клинок воин.       - Отец? – спросил Фрэнк.       - Присядь Фрэнк, - сказал Марс. – Погрей руки, нам нужно с тобой поговорить.       Фрэнк осторожно присел и протянул руки к огню. Он никогда не видел своего отца настолько уставшим. Его кожаная туника была потрепанной и запачканной в грязи. На лице щетина. Под глазами залегли тени.       - Отец? – Повторил Фрэнк, - Что с тобой произошло?       - Как твои дела Фрэнк? – Как бы не замечая заданного вопроса, спросил Марс. – Ты отлично справился с одним из выродков Дельфины.       - Дельфина? – Фрэнк был озадачен.       - Да, одна из слуг Тифона, драконица. Она возродилась вместе с Кроносом. Не находишь это странным?       - Что вообще происходит? – Фрэнк не знал, какой уже раз за последнее время задает этот вопрос. – Кронос и вправду возродился?       - Сынок, - Марс тяжело вздохнул, - давай я тебе все расскажу.       Через некоторое время наверх поднялся весь преподавательский состав вместе с Инквизитором и Маризой. Катарина осмотрела Фрэнка, он еще был в бессознательном состоянии, но бледность, которая сопутствовала его состоянию, прошла.       Находившиеся в комнате начали разговор, который понемногу перешел в громкую ругань. Все обсуждали недавнее происшествие. Катарина, не выдержав, вывела всех в соседнюю комнату и запретила всем поднимать голос.       - Да кто он такой? – поднял голос Скарсбери. – Я предлагаю допросить его с пристрастием, как только он очнется. После того, как он появился с тем воином, на нас напали.       Профессор Мэйхью сразу же с ним согласился. Делани предложил проголосовать, должен ли он оставаться в академии.       - Почему мы должны его вообще принимать у себя и выполнять требования того демона? Из-за него произошло то нападение. Это моё личное мнение, но я думаю, он должен ответить за свои поступки. А перед этим его нужно допросить с пристрастием.       Они уже собирались голосовать, как в комнату, предварительно постучавшись, зашёл сам виновник происходящего. Чувствовал он себя превосходно. Его не заметили только двое. Скарсбери и Мэйхью, которые горячо спорили о том, какие пытки применить к незваному гостю.       - Мне кажется, я должен перед вами извинится за своё вторжение в вашу жизнь. Нам нужно поговорить, - произнес он. – Без пыток и какого-либо издевательства надо мной.