Старпёры

(Бечено, но не гаммлено и на обоснуй не проверено) Памяти Алана Рикмана посвящается. Наш Северус Снейп всегда будет жить в наших сердцах. «А ведь он меня достал… Ну, «Хорь», ну – мантикрабов сын! А в Визенгамоте–то, разыгрывает из себя трепетную лань: морщится на каждое крепкое словцо, а то и нос свой аристократичный белоснежным платочком прикрывает – дескать, плебеи, что с них взять. В следственный изолятор без сопровождения двух авроров даже не суётся. Прям фиялка-нежно-трепетная, а тут смотри-ка – в угол загнали, так такое повылазило и откуда что взялось! И когда ж эта сволочь слизеринская успела так натренироваться? И за каким лядом? Хотя… «Когда?» Так может быть и в золотом детстве. Люциус-то, говорят, был тем ещё боевиком, хоть и выглядел как сказочный принц. Так неужели сына не мог натаскать. Мог. Ещё как мог. А что «Хорёк» не афиширует свои способности, так это тоже может быть папочкин наказ, чем более безобидным тебя считают, тем меньше опасаются. К тому же «клеймёных» после Войны пасли в десяток глаз, вот Малфой «фиялкой» и прикидывался, а тут припёрли по полной, вот он и показал на что способен, тихушник хренов. Ну, ничего, я его ещё завтра возьму в оборот», - тут Гарри поймал себя на том, что улыбается во все тридцать два зуба и согнал непрошенную «лыбу» с лица, - «Нашёл время! Ал с ребятами незнамо где, а его папаня хернёй страдает!» - с досадой перевернулся на другой бок и заставил своё сознание провалиться в сон. Времени до утра оставалось всего ничего и сразу после завтрака седьмой курс Слизерина ждала интересная встреча с мистером Гавейном Робартсом, а насколько помнил Поттер по своим ещё в бытность курсантом встречам со стариком-аврором, всяческое зевание и ловлю ворон на своих занятиях тот пресекал жёстко и без всяких сантиментов, справедливо полагая, что в экстремальной обстановке никто не даст раздолбаю шанса выжить. Утро в первой по коридору спальне старшекурсников слизеринских подземелий началось как-то неоправданно рано. Заслышав звон будильника, юный маг, спавший на ближайшей ко входу в помещение кровати, лишь недовольно потянулся и натянул край одеяла на голову, оставив на обозрение лучам занимавшегося за псевдо-окном рассвета лишь несколько прядей светлых, почти белых волос. Но назойливое зудение магического артефакта достало его и в этом убежище. К тому же с соседней кровати от не отличавшегося долготерпением Оскара Роули прилетела подушка: - Скорпиус, ты или вставай сразу, или не ставь свою звенелку на такую рань! С Дракучей Ивы рухнул?! Ещё только полседьмого! «Причём тут мой сын?» - но реальность уже нашла дорогу в спутанное после сна сознание, Малфой уселся в постели и с силой запустив подушку Оскара в обратный полёт, потянулся. Мышцы отозвались ноющей болью: «Чёртов Поттер и его приятели! Отделали так, что двойное Заживляющее, наложенное перед сном не помогло… Силён зараза!» Восхищение, невольно сопровождавшее эту мысль заставило волшебника досадливо поморщиться: «Вот-вот! Только восхищения этой сволочью мне для полного счастья и не хватало! И так, куда не плюнь – везде Поттер… И что самое поганое – даже придурками их теперь не назовёшь – с мозгами там как раз всё в порядке – если честно, я б за неполные двое суток до таких выводов не додумался… Но до чего ж всё тело ломит… Твари! А тут ещё Роули со своим нытьём». - Да заткнитесь вы оба! – от Сэта Треверса – префекта курса – прилетела парочка слабых Жалящих проклятий. Блондинистый маг отразил своё ленивым взмахом руки, а Роули, промахнувшийся с контрзаклятием, почёсывал пострадавшее плечо, шёпотом поливая Треверса всеми известными ему ругательствами. Почему шёпотом? Так будить Сэта, в предках которого, как поговоривали, водились берсерки, было себе дороже. Малфой встал с постели и, напустив на одеяло всё ещё недовольно бухтевшего Оскара Оживляющее заклятие, ретировался в душ, не дожидаясь возмущённых воплей последнего и медвежьего рыка «Меня будить!» от вконец разозлённого Треверса. Подобная побудка, со слов Скорпиуса, стала у них буквально ритуалом, так что невольный «попаданец» с удовольствием поучаствовал в представлении. Душевая комната встретила его приятным теплом и подобострастным воркованием волшебного зеркала. Маг не торопясь принял душ, периодически морщась и шипя под нос проклятия «чёртову Поттеру», когда мочалка задевала пока ещё гиперчувствительные места вчерашних ранений. Хвалебная ода заговорённой стекляшки на тему его высокого роста, отлично развитой мускулатуры и тонких, но мужественных черт лица, вызвала на последнем непередаваемую кривую ухмылку, но привлекла-таки невольное внимание к отражению в зеркальной поверхности. Ничего так отражению… Смотревший из зазеркалья парень и впрямь был высоким и мускулистым. Доставшийся от отца почти белый цвет волос и резкие черты лица, смягчались лёгкой волнистостью шевелюры и очень красивым разрезом глаз привнесённых кровью Гринграссов. На этом психоделическом фоне тёмно-серая радужка казалась почти чёрной, что вносило в идеальный образ наследника семейства «ледяных принцев» лёгкую чертовщинку. Хотя… в сочетании с кривой ухмылкой взрослого много повидавшего в своей жизни человека – не такую уж и лёгкую… «Хмм, во всяком случае, это отражение выглядит гораздо лучше того, что я видел в зеркале в подобном же возрасте… Да. Однозначно – лучше!» Волшебное зеркало, заметив интерес мага, разливалось соловьём, договорившись уже до того, что «все юные магессы школы будут у ваших ног», на что волшебник скептически хмыкнул: «Они-то может быть и будут, да толку-то от этого. Эх, Скорпиус, Скорпиус – и угораздило же тебя…» Как ни странно, последняя мысль не имела никакого отношения к прискорбному провалу игр с Инферно. Просто накануне, устраивая тотальный обыск в вещах сына, обеспокоенный родитель наткнулся на несколько шокировавшие его личные записи юноши. Ну, с тем, что наиболее всего походивший на отца в семнадцатилетнем возрасте, Альбус Поттер – сволочь, он был целиком и полностью согласен. Мог бы даже добавить, что все представители данной фамилии относятся к этой категории. Не слишком хорошо зная среднего из выводка Поттеров, «попаданец» даже допускал, что тот «чересчур умная и суперобаятельная сволочь». Но вот размышления драгоценного отпрыска, каково было бы «прижать Альбуса к стенке и целовать, пока тот не перестанет язвить и звёзды из глаз не посыплются» («Опять-таки из чьих глаз?») – несколько шокировали обеспокоенного родителя. Нет, ханжой он не был. Маг вообще считал данную породу людей недалёкими и морально ущербными личностями. Но, Поттер! Этот мальчишка?! «Вот угораздило же тебя, сын мой, так угораздило. И как теперь прикажете общаться с этим представителем потомственных нарушителей спокойствия, если остаточная память тела тянет к нему словно магнитом, мордредовы гормоны бунтуют, а Поттер-старший, обитающий сейчас в этом вместилище, как поговаривают, владеет стихийной поверхностной легиллименцией? Это, конечно, не глубинное считывание мыслей, но и держать постоянный блок не только на важных участках памяти, но и на всех подряд отголосках эмоций – так свихнуться и сквибом стать не долго. А общаться нам придётся ох как тесно… Да кабы там один Поттер был! Так там ещё и Грейнджер с её наблюдательностью и Уизли с его чутьём. Вот… не было печали!» - волшебник заставил себя отключиться от этих непродуктивных мыслей и подумать о том, где в показанных ему вчера пентаграммах могла затесаться ошибка, но мыслительный процесс был грубо прерван стуком в дверь, сопровождавшимся неоригинальным вопросом «Не собрался ли он там жабры отращивать?» Приобретение сего органа дыхания у него на повестке дня не стояло, поэтому «Скорпиус» быстро воспользовался Депиляционными чарами, почистил зубы и уступил место вполне довольному жизнью Сэту. Спальня встретила его мрачным бухтением Роули и романтично порхавшими в воздухе перьями из разрезанной заклинанием подушки, которую Оскар как раз собирался починить. Оказав помощь в ремонте многострадальной постельной принадлежности, что попадала под горячую руку Треверсу не реже трёх раз в неделю, волшебник натянул отчищенную от пуха одежду, защитную мантию и смылся в тренировочную комнату, чтобы немного отработать боевые навыки – вчерашнее фиаско наглядно доказывало насколько ещё неповоротливо и недостаточно чувствительно данное юное тело. Тренировочный зал встретил его относительной тишиной и… висевшим под потолком вниз головой раздетым до пояса Поттером, усиленно качавшим мышцы пресса: - С-салют… Малфой, – произнесло это видение между двумя размеренными движениями. - Привет, Поттер, - присутствие постороннего вызывало досаду, но ретироваться было поздно – это бы напоминало побег. - Я… тебе… надеюсь… не помешаю? - С чего бы это? – слизеринец аккуратно повесил на крючок мантию, а затем, подумав, решительно избавился от галстука и рубашки. Светить голым торсом не хотелось, но раз уж доходяга Поттер решил оголиться, то его соперник не желал выставлять своё смущение напоказ и нарываться на ехидные комментарии. «Хотя… не такой уж он и доходяга…» - непрошенная мысль была изгнана с позором, не хватало ещё вместо тренировок любоваться поджарым, ладным, но ещё не до конца перешедшим грань между подростком и мужчиной телом. Разминку они провели гордо игнорируя друг друга, а когда с ней было покончено, оба мага, не сговариваясь, ринулись в атаку. Сунувшийся было в комнату минут через пятнадцать Морти Стоун, вылетел вперёд своего крика: - СЭТ! ЭТИХ ПРИДУРКОВ ОПЯТЬ ЗАУСИЛО!!! Но ворвавшийся следом, ещё мокрый после душа Треверс только восхищённо присвистнул и, уважительно медленно прикрыв дверь, отловил за ухо паникёра: - Ты чего блажишь, как пикси, которому отдавили яйца? Не видишь, парни занимаются? Тебе бы, кстати, тоже не помешало! А то из-за твоего кобелизма, Робартс в конце прошлого семестра факультет чуть в минус не загнал. - Да, я… - Вот именно, что – ты. Если парни сегодня на ЗоТИ класс покажут, Слизерину все плюшки достанутся… - Ага, лучше б они на игре так выкладывались, - заглянувший в приоткрытую дверь Людвиг Нотт недовольно скривился. - Кто о чём, а проклятый о Мунго!* - ещё раз полюбовавшись ловкими движениями и впечатляющим арсеналом проклятий сражающихся, Сэт закрыл дверь в тренировочный зал: - Эх, не дуэль, а песня. Мортимер хотел было скаламбурить, но вовремя вспомнив взрывной нрав быстрого на расправу префекта – героическим усилием воли сдержал рвущиеся с языка слова. Утренний спарринг несколько затянулся – уж очень обоим противникам хотелось показать друг другу «где раки зимуют». И это желание осуществилось в полной мере… … обоюдно… Так сказать, почётная боевая ничья. Досталось обоим. Пока приводили друг друга в порядок, пока наскоро по второму разу принимали душ, ибо загоняли себя не хуже двух скаковых гиппогрифов… В общем, на завтрак в Большой зал противникам пришлось нестись неподобающим старшекурсникам галопом. А тут ещё как назло, свой портрет в коридоре первого этажа сподобился посетить Найджелус Блэк. Который, конечно же, не преминул пройтись своим ядовитым языком по «неподобающему потомкам древних родов» поведению. Старый «змей» вещал ещё что-то, но спешившим магам некогда было выслушивать его проповедь, хотя краем уха они оба всё же уловили, что в последующей речи старец вроде как упоминал козлов. К чему бы это? Но долго размышлять им было недосуг, завтрак уже начался, а привлекать к себе излишнее внимание длительным опозданием – не хотелось. У Гермионы утро тоже началось с приключений. Во-первых, она давно и прочно страдавшая бессонницей… позорно проспала и продрала глаза без двадцати восемь, когда обе её соседки по комнате уже покинули спальню. Так что собирать вещи пришлось в жуткой спешке. Во-вторых, одна из них, модница и «стопроцентная блондинка» Селеста МакМиллан (Герми порой казалось, что эта девица является вторым воплощением Лаванды Браун на Земле) – оккупировала душевую и, фальшивым козельтоном во весь голос распевая какую-то суперслюнявую песню, не торопясь превращала свои три волосинки в пять рядов в богатый каскад отливавших золотом локонов. Её стук в дверь девица просто проигнорировала. Вот когда было впору пожалеть об отсутствии своего настоящего тела – профессора Чар эта крашеная кукла боялась панически и до самозабвения. Постучав второй раз и снова не добившись ответа, Герми с ужасом поймала себя на мысли, что всерьёз прикидывает чем бы проклясть наглую девицу. А учитывая имеющийся у неё за плечами боевой опыт и арсенал проклятий, плюс ещё гормонально неуравновешенное семнадцатилетнее тело – дело могло принять серьёзный оборот. Пришлось срочно брать себя в руки и обходится Очищающими чарами. Правда, выход в общую гостиную всё же не обошёлся без приключений… А не надо было этой стерве Селесте махать ей ручкой и говорить, что в следующий раз повезёт! Ох, не-надо-было! В конце концов Гермиона Грейнджер всегда была мастером в наложении отсроченных проклятий… а от игл дикобраза, вместо волос на голове – ещё никто не умирал. В принципе, девица могла бы даже сказать ей спасибо за такой креатив. Но та пока ещё не знала своего счастья и издевательски-приторно улыбалась ей во след. Рону повезло больше. Он худо-бедно ухитрился выспаться, первым успел прорваться в душ и даже слегка позанимался в тренировочной комнате, вспоминая школьный курс Трансфигурации – ведь именно она стояла первой в расписании занятий седьмого курса Гриффиндора на сегодняшний день. Результаты его вполне удовлетворили и маг, довольно буркнув себе под нос что-то бодрое, догнал Герми уже выходившую из гостиной и, приноравливая свои шаги к её шагам, молча пристроился рядом. Та окинула волшебника настороженным взглядом, но потом сделав вид, что вовсе его не замечает, продолжила путь в сторону Большого зала. Памятуя о язвительных словах бывшей девушки, не спускавшей ему ни одной промашки после их ссоры на последнем курсе, Рональд ещё в университете втихаря стал посещать репетитора из обедневших аристократов, обучавшего восемнадцатилетнего молодого папашу тому, чем пренебрегали в больше похожей на колонию хиппи семье Уизли – правилам поведения в обществе. И добился того, что полученные навыки буквально вошли в его плоть и кровь. Он и сыновей к этому приучил, хотя мать и возмущалась «зачем эта древняя заумь её деточкам». Так что нарваться на оскорбительный комментарий Гермионы за столом не боялся. Они опять не сговариваясь устроились на ближайшем к преподавателям конце гриффиндорского стола и, не глядя друг на друга, принялись завтракать. Дикий вопль Селесты чуть не заставил Рона поперхнуться тыквенным соком, уже разворачиваясь на истеричные причитания, он увидел мимолётную улыбку удовлетворения на лице любимой ведьмы и, оценив новую шевелюру дочки МакМиллана, в шоке повернулся обратно, чтобы столкнуться с горящим вызовом взглядом обычно помешанной на правилах и приличиях волшебницы: «Ты?!» «Я. И что?!» - словно бы говорил этот взгляд. «Класс!» «Серьёзно?» - Гермиона едва сдержала улыбку («А то ещё возомнит о себе невесть что») и быстро прикрыла глаза ресницами, но Рональд всё же успел заметить, что его восхищение доставило ей удовольствие. «Ай, прямо тайны Мадридского двора. Ну, понравился ей комплимент, ну и что такого? Сделала из себя Снежную Королеву». - Ты бы улыбалась почаще – тебе идёт. Да и вообще, магглы вон утверждают, что смех продлевает жизнь. - Ага, особенно сейчас у нас ситуация к этому располагает, просто – обхохочешься, - реальность прорвалась сквозь утреннюю расслабленность, Герми с отвращением взглянула на тыквенный сок в своём стакане и отодвинула его в сторону. – Сейчас бы кофе – чёрного и без сахара – для прояснения мозгов. - Я бы и от чая не отказался, - не то чтобы Рон так уж любил национальный британский напиток, но раз уж Герми решила нарушить многолетний бойкот, он собирался всеми силами поддерживать разговор, а ещё пообещал себе, что не слезет с Гарри до тех пор, пока тот не отдаст Кричеру приказ, снабжать компанию заговорщиков по утрам свежесваренным кофе. Поттер и Малфой на демонстрацию причёски a la sovage опоздали, влетев в Большой зал минут за пятнадцать до окончания завтрака. Дружно проигнорировали овсянку. Быстро ухватили пару тостов и морщась запили их тыквенным соком. После чего кивнули соучастникам-гриффиндорцам и по пологой дуге обойдя сидевшего на другом конце стола Нотта – слиняли на занятия. В списке самых нелюбимых вещей профессора Робартса, после сонномушия и ловли ворон, на третьем месте стояли опоздания, а значит, следовало поторопиться. Сдвоенное занятие по отработке Зеркальных щитов у семикурсников Слизерина и Хаффлпаффа проводилось в Дуэльном зале. Старый отставной аврор вначале, как положено, разбил студентов на пары, состоящие из представителей разных факультетов, но после того, как трое уникумов ухитрились отзеркалить собственные же проклятия в себя любимых, плюнул и составил команды уже по способностям. А поскольку «барсуки» никогда не славились сильной «боёвкой», то ему пришлось ставить в пару «змей». Так что в том, что Поттер и Малфой оказались в одной команде, ничего странного не было. - Час отрабатываем связки «заклятие-щит», затем – каждая пара продемонстрирует полученные навыки в пятиминутном спарринге на помосте, - Робартс отменил «Сонорус» и наколдовал магические барьеры между парами во избежание попадания случайных проклятий. Гарри про себя усмехнулся: «То что надо. Даже на уровне выпускного курса школы можно хорошенько проверить противника на вшивость. Надеюсь, Малфой, ты меня не разочаруешь». Тотчас же над ухом раздался слышный только ему шёпот: - Поттер – слюни подбери и не сверкай так маньячно глазами. Помни, что сейчас ты семнадцатилетний сопляк, а не вождь «краснокожих». - Поверь, я это помню, - то, что Малфой возвышался над ним на целую голову, если честно напрягало: «Эх, где моя боевая форма?» Но Гарри понимал, что если сейчас не поставит зловредного «Хоря» на место, в будущем его ждёт множество неприятных разбирательств: - Только вот беда, я слишком хорошо учил Боевой магии сына, чтобы только ради твоих прекрасных глаз изображать здесь беспомощное чмо. - Сомневаюсь, что уровень подготовки Скорпиуса уступает уровню подготовки твоего… недорослика. - Малфой, ты – нарываешься. - Да неужели? - Мистер Поттер, мистер Малфой, вы там проклятия и щиты отрабатываете, или пытаетесь заплевать друг друга ядом? – профессор Робартс, следивший за порядком, оперативно прервал их междусобойчик. - Нет, господин профессор, мы обсуждаем стратегию боя, - вот и стоило бы промолчать, но Гарри всегда пьянило предчувствие хорошей драки, другое дело, что в собственном теле он давно научился контролировать подобные порывы. - Стра-атегию?! Ну, что ж, похвально, похвально. Надеюсь, через час вы сумеете продемонстрировать нам «высший пилотаж». - Поттер, у тебя язык без костей, - Малфой на мгновение возвёл очи к потолку, перед тем как занять позицию. - У-у, Малфой, к твоему сведению, согласно человеческой анатомии, костей в этом органе отродясь не водилось. Учи матчасть, - Гарри занял своё место и вскинул палочку в кратком приветствии. Противник ответил ему небрежным салютом и, уже переходя в боевой режим, слегка довернул кисть внутрь. Аврора словно огнём обожгло: «Где-то я уже видел этот жест… Где-то… Может быть тогда, в туалете Плаксы Миртл? Или тогда – в их Меноре? Чёрт, как давно это было… С тех пор мы с ним только в словесных поединках сходились… Ну, где же я это видел…», но растекаться мыслью по древу было некогда, в его сторону уже летели проклятия. Пришлось постараться, чтобы отразить их Зеркальным щитом и одновременно нанести ответный удар. Конечно, им обоим хотелось использовать что-нибудь позаковыристей, но… это только кажется, что из стандартных базовых заклинаний, которые преподавали в школе, невозможно было создать что-то страшное и опасное. Дело ведь не в самих заклинаниях, а в мастерстве и фантазии тех, кто их использует, а с этим у обоих противников было всё в порядке. Удар – щит, каскад – щит, они словно кружились в прекрасном и смертельно опасном танце, стараясь всё же ограничивать свою фантазию – чтобы не вызвать подозрения у старого аврора. Это вызывало лёгкий дискомфорт… как будто тебе завязали один глаз, или вторую руку примотали к телу, ведь в настоящих поединках «боевики» часто использовали неосновную руку для создания невербальных щитов, в то время, как основная – была занята атакой. Отпущенный на тренировку час – пролетел в мгновение ока. Можно даже сказать, что сигнал, поданный Робартсом, застал их врасплох. Старый аврор обвёл взглядом две дюжины собравшихся возле помоста недорослей и тяжело вздохнув, велел четырём девушкам и двум юношам отойти в сторону: - С таким уровнем усвоения материала у вас сейчас не получится ничего, кроме членовредительства. Дополнительные занятия сегодня после ужина, - и переждав страдальческий стон неудачников, - если кто-то из вас посчитает нужным проигнорировать моё приглашение, в следующий раз в класс войдёт только после полосы препятствий с боевыми фантомами. - А если не войдёт? – влез в разговор вездесущий Морти. - А если не войдёт, поставлю прогулы и родной факультет лентяя лишится сотни балов… за каждого. Вы, конечно, понимаете, что за это сделают с ним, или с ней деканы и префекты? Настолько тупых личностей, чтобы не понять высказанную преподавателем угрозу, среди семикурсников не нашлось. Глупых вопросов больше никто не задавал. А дальше началось «избиение младенцев». Из восемнадцати оставшихся в строю студентов, составлявших девять пар – облажались семеро. Пятеро – удостоились тяжёлого вздоха и резолюции «сойдёт, пару минут продержитесь, а дальше останется уповать только на появление доброго дяди-спасителя». Пара Мортимер Стоун – Аида Голдстейн – продержалась дольше пяти минут, но потом Морти позорно пропустил банальный «Ступеффай» и отлетел к краю помоста. Приводивший его в чувство Робартс, тихо, чтобы не слышали девушки, высказался на тему, что если бы Стоун больше уделял внимания той палочке, что в руке, а не той, что между ног – цены б ему не было. Аида удостоилась жирно выведенной «В» за урок. Следующими на помост отставной аврор пригласил Нотта и Треверса. Парочка «попаданцев» настороженно переглянулась – похоже их старик решил оставить напоследок. Спарринг Людвига и Сэта, тоже был принят благосклонно, с единственным замечанием: «Побольше инициативы, поменьше красивых поз». И вот цепкий взгляд поблёкших с возрастом глаз Робартса безошибочно отыскал в кучке обсуждавших свои успехи и промахи семикурсников нашу парочку магов: - А теперь наши «стратеги» покажут нам класс. Только я, пожалуй, несколько изменю поставленную перед ними задачу, включив в поединок пройденные вами перед каникулами Отклоняющие щиты, частичную аппарацию на короткие расстояния, а так же атакующие заклинания с дополнительных занятий. Только пожалуйста, воздержитесь от «Бойлио»**, а то глупые шутки с этим заклинанием имеют весьма неприятные последствия. Приступайте, - как только пара противников взошла на помост, преподаватель сноровисто наложил вокруг него второй уровень Защиты. - Допрыгались. - Не дрейфь Малфой, Джей рассказывал, что наши с тобой сыночки весь прошлый год регулярно так развлекались. - Ну, тогда держись, Поттер. Маги разошлись на разные концы помоста и, отсалютовав друг другу палочками, ринулись в бой. Сделанные Робартсом дополнения к теме занятия, относились к разряду «повесься сам». У нахватавшихся верхов зазнаек, они вызывали геморрой в сочетании с головной болью – это же приходилось напрягать мозги и вспоминать пройденные темы, а это прямая дорога для того чтобы облажаться и сесть в калошу. Тем же, кто действительно имел талант и знания – развязывали руки, позволяя расширить используемый арсенал заклинаний. Старый аврор никому этого не рассказывал, но вот уже два года пристально следил за успехами этой пары – мальчишки обещали вырасти стоящими боевыми магами и частенько ухитрялись удивлять своего наставника. Тем более, что сегодня оба парня явно были в ударе и Робартс предвкушал интересное зрелище. Да и наглядная демонстрация зрелищного поединка могла хорошенько стимулировать остальных оболтусов. А на помосте уже разворачивалось локальное сражение. Малфой с места в карьер атаковал своего более низкорослого противника невербальным каскадом не самых членовредительских, но хорошо подобранных проклятий, чреватых при попадании полным нокаутом. Но более вёрткий Поттер вышел из-под удара, использовав Отклоняющий щит, тотчас совершив хитроумный манёвр, добавляя к ушедшим «в молоко» проклятиям внешне безобидное Усиливающее заклинание и подставляя на границе помоста под них Зеркальный щит с таким расчётом, чтобы набравший силу магический поток отразился в Малфоя. Тот уклонился, использовав частичную аппарацию, ибо отразить несущийся на бешенной скорости поток проклятий не сумел бы ни один Зеркальный щит. Защитный купол поглотил волну, но в «Альбуса» уже летели заклинания, выпущенные одно за другим из разных точек пространства. Пришлось ему попотеть вырисовывая палочкой дикую комбинацию из Отклоняющих и Зеркальных щитов. Эх, если б можно было использовать вторую руку для защиты и кое-что посерьёзней этих пукалок, но пойти на подобное было всё равно что написать у себя на лбу «я взрослый маг с боевым опытом». Ни один аврор такого прокола бы не пропустил, а уж Робартс в своё время бывший одним из лучших «боевиков» Аврората и подавно. Приходилось ограничивать себя, но воздержание от использования серьёзной магии, как нельзя лучше стимулировало фантазию и порой между противниками пролетали такие сочетания проклятий и ставились такие конфигурации щитов, что однокурсники смотрели на это безобразие вытаращив глаза, а сам профессор то и дело удивлённо приподнимал брови. Прошло пять минут – никто не пытался их остановить. Десять. Никакого перевеса ни у одной из сторон не было. Пятнадцать. Преподаватель и студенты, позабыв про время, следили за боем разошедшихся не на шутку друзей-соперников. И только прозвеневший на семнадцатой минуте боя звонок, прервал так и окончившийся ничьёй бой. Робартс похлопал обоих по плечу, проскрипев, что из этих детишек выйдет толк, добавил каждому по двадцать баллов и торжественно вывел в журнале напротив их фамилий жирные «П». Сэт шёл на стоявшую третьей в расписании Трансфигурацию раздувшись от гордости за победу своего факультета. Морти сетовал, что ему не хватило времени опробовать кое-какую хитрость, а то бы эта Голдстейн с Хаффлпаффа огребла бы по полной. Нотт – косился ревниво, предвкушая взбучку от отца за то, что опять проиграл по очкам Малфою и Поттеру. Девчонки, как истинные ведьмы, строили глазки победителям. Но тем было не до их «обстрела». Защитившись от чужих ушей «Муффлиато» и слегка отстав от общей компании, они увлечённо обсуждали, в какой из пентаграмм была допущена ошибка. Гарри ратовал за защитные контуры Рози и Хьюго, а Малфой успорял, что молодёжь напортачила в расположении всех пентаграмм – открыв слишком широкий проход в мир Инферно. При этом каждый из них понимал, что оппонент в чём-то прав, но признавать его версию единственно верной не хотел. Учебный день пролетел довольно быстро. Поттер даже ухитрился без особых потерь пережить Зельеварение. Эссе, которое требовалось сдать – написал ещё Ал на каникулах, а зелье, которое варили на практическом занятии, относилось к категории тех, чей рецепт приготовления он зазубрил наизусть. Малфой, первое время настороженно косившийся на партнёра по работе, но слава Мерлину не отпускавший своих коронных шуточек, даже расслабился к концу занятия, а на перемене не удержался от вопроса: - Интересно, что же это такое крупное в лесу издохло, что ты даже не попытался взорвать нас к Мордредовой матери? Или у тебя руки вдруг откуда надо выросли? - Руки у меня всегда откуда надо росли и если бы твой крёстный поменьше троллил, а побольше объяснял – многие бы знали этот предмет лучше. - Ну, да, конечно! Говорят, плохому танцору всегда ноги мешают. - Та я и не утверждаю, что являюсь непризнанным гением Зельеварения. Знаю только те темы, что нужны по работе, так что не расслабляйся, Малфой. Слух о сорока баллах отхваченных Слизерином на ЗоТИ облетел школу со скоростью звука (то есть со скоростью распространения сплетни). Герми и Рон узнали подробности во время обеда. - Они что, охренели рогами меряться? Олени, блин!! – Рональд незаметно показал старому другу кулак, тот в ответ сделал знак, что всё под контролем. – Под контролем, как же! Так и спалиться не долго! - Ничего страшного. Их мальчишки с четвёртого курса вечные друзья-соперники, - Герми задумчиво прикусила губу и уставилась невидящим взглядом в пространство. – Я даже порой думаю, что их соперничество – нечто большее, чем простое желание победить в этом противостоянии… - Нечто большее? Что ты имеешь в виду? – Рон с интересом взглянул на что-то обсуждавших слизеринцев. - А, не обращай внимания, это просто так – мысли вслух. Но может быть ты и прав – им стоит поостеречься, - и Герми послала Гарри мысль-предупреждение: «Будь осторожнее». «Я же сказал, что всё под контролем», - Поттер под насмешливым взглядом Малфоя, явно догадывавшегося о содержании их мысленной беседы – скорчил недовольную гримасу. «Так-то оно – так, но вот русские говорят, что «Я – последняя буква в алфавите». В ответ пришло полное досады: «Да сговорились вы все что ли? Вот после ужина встретимся и всё обсудим. У нас с Малфоем тут есть парочка соображений. Так что – не волнуйся, спор идёт не о том, кто в доме хозяин, а о том – чья идея верна». «Может быть – обе?» «А может и ни одна из двух, а какая-то третья. Поживём…» «… увидим». ______________________________________ *"Кто о чём, а вшивый о бане"))) ** "Бойлио" - заклинание кипячения, но в моём понимании перекликается с проклятием "Кипящей крови", а потому - потенциально очень опасно, да и лечить ожоги от кипятка - тоже то ещё удовольствие.