Старпёры

(не бечено) «… Вот это подарочек… Уф! Чего я переполошился? Слава Мерлину, Ал у нас парень совершеннолетний и она не имеет права сделать что-либо без его на то согласия. А вот Лили…» - Гарри лихорадочно подбирал аргументы в предстоящей битве с бывшей женой, в том, что разговор будет нелёгким он даже и не сомневался – с Джинни ничего и никогда не проходило легко. Нет, будь аврор в своём собственном теле – подобный вопрос бы даже не возник, да и в теле Альбуса ему было, что предъявить в качестве аргумента. Другое дело, что во время этого разговора легко можно было засветиться и привлечь к себе внимание коллег. Они, между прочим, сидели в соседней комнате и глухотой отнюдь не страдали, а Джинни в гневе всегда повышала голос. Да делать было нечего, Гарри собрав вместе всё своё приобретённое с годами красноречие, дар убеждать и здоровую аврорскую осторожность, шагнул вперёд, пытаясь обойти заслонившего ему обзор Джеймса, но тот опередил его, с ходу ринувшись в словесную баталию: - А не рано ли ты отца хоронишь, мама?! - Что-о?! Да я ничего подобного… - Не говорила? Но зато поступаешь так, как будто он уже умер, - Джей махнул рукой в сторону распростёртого на кровати тела. – Я вот одного не могу понять: что тебе папа плохого сделал? Да он, сколько себя помню, на тебя ни разу даже голос не повысил! Развод дал по первому требованию! И нам про тебя ни одного худого слова не сказал, хотя, видит Мерлин, даже меня чуть перед судом не прорвало!! Чего ты его раньше смерти хоронишь?! Значит, стоило мне не послушать твоих уговоров и пойти учиться туда, куда я хотел, как ты уже на мне крест поставила?! А что с Алом и Лили будет? Что значит: «Я забираю их с собой»? Они, что, комнатные собачки?! Ты их-то, вообще, спросила: а они хотят оставить отца и жить с тобой и твоим новым мужем?! – Джеймс резко развернулся к застывшему на полушаге «брату»: - Ал, ты этого хочешь? - Нет, - ответ был холодным и спокойным, но в глубине души Гарри неимоверно гордился сыном, с такой горячностью защищавшим сейчас остатки их некогда дружной семьи. - Вот видишь, - Джей кинул короткий взгляд на недовольно поджавшую губы мать и повернулся к замершей на пороге палаты Лили. – А ты? - Я… я… - не смотря на выпитое Успокоительное, девочку трясло, год назад её светлый, полный чудес детский мирок дал страшную трещину и едва не рухнул и вот теперь… В душе юной ведьмы звенели осыпающиеся осколки – её сильный, добрый, храбрый папа сломанной куклой лежал сейчас на белых простынях… И весёлый, так заразительно смеявшийся дядя Рон когда-то катавший маленькую Лили на метле… И тётя Миона, рассказывавшая малышке интересные сказки, а затем, уже в школе ставшая её любимым преподавателем… Это было НЕПРАВИЛЬНО! НЕВОЗМОЖНО! Всё вокруг казалось зыбким, чужим и зловещим, даже серьёзные, враз повзрослевшие братья, да и погода поддерживала это чувство – за окном палаты выл ледяной ветер и по стеклу хлестал снег с дождём… А напротив стояла мама – Лили ещё помнила как та умела звонко и заливисто смеяться и крепко-крепко обнимать её там, в навсегда ушедшем детстве. И девочка всей душой потянулась к единственному, пришедшему оттуда человеку: - Я… не знаю… может быть… мы ненадолго… погостить… пока папа… Ал? - Нет, Лили. Я – не пойду. Через полчаса чета Гордонов с заплаканной Лили исчезла в подключённом к межконтинентальной сети камине главного колдомедика и на память ошарашенным такой поспешностью Джеймсу и «Альбусу» остался лишь виноватый взгляд сестры и дочери. Когда они вернулись в палату, Рон мысленно передал, что пока Герми отвлекала вопросами авроров, ему удалось добраться до протоколов допросов, но ничего полезного там не нашлось. Улучив момент, когда Джея кто-то отвлёк, старая подруга подошла к Гарри и, невербально наложив чары отвлечения внимания, спросила: - Почему ты её отпустил? Я же вижу, как тебе сейчас больно. Лили в шоке, в таком состоянии она просто не способна сделать выбор. Ты ведь мог её остановить. - Мог, - губы аврора искривила едва заметная горькая улыбка. – Но ты на секунду представь, что наша затея провалилась и мы все дружно загремели в Азкабан. Я не смогу удержать от участия в этой истории Джеймса, он мне уже заявил, что они с Бреном начнут собственное расследование, так что, если не будет другого выхода, придётся хоть частично посвящать его в дело, а то пацан наломает дров, но Лили… я не хочу, чтобы в случае неудачи, следователи допрашивали мою дочь. - Хмм… пожалуй, на твоём месте я поступила бы точно так же. Да и Лили… Вы с мальчиками своей чрезмерной заботой сделали её принцессой из заколдованного хрустального замка. Прости, Гарри, она у тебя просто замечательная, но весь последний год мне казалось, что Лили всеми силами пыталась остаться в детстве. Может быть этот стресс и смена обстановки заставит её наконец повзрослеть. - Я, если ты помнишь, был далеко не тепличным ребёнком, детство там было понятием весьма условным, но даже мой мир рухнул, когда погиб Сириус. И я бы не хотел, чтобы кто-нибудь из моих детей, а особенно – Лили, проходили через подобное. - Все мы падаем и разбиваем коленки – соломки везде не подстелешь. Ей пора учиться жить своим умом, - Герми сжала ему руку. – Ничего, Лили – девочка сильная, вот выйдет из шока и вернётся. А мы тем временем разберёмся с тем, что случилось. - Дай-то Мерлин. Я, кстати, послал сообщение МакГоннагалл, что мы вернёмся в школу завтра утром, а сегодня – переночуем на Гриммо. Мне надо кое-что забрать из особняка и проинструктировать Кричера насчёт нашего доступа в библиотеку. Да и за Джеем присмотреть бы не мешало. Вот не хочется мне его во всё это втягивать, но если он не оставит свои мысли о параллельном расследовании… - У нас просто не останется выбора, твоего упрямца никаким «Конфундусом» не возьмёшь. Да и нам нужен кто-то за пределами школы, кто на законном основании может интересоваться ходом расследования. Но поговорить по душам с Джеем сразу не удалось. Не успели они пообщаться с целителем, отвечающим за лечение свалившегося ему на голову Золотого трио, как на друзей насели авроры. О-о, Поттер мог гордиться своими подчинёнными, те были исключительно корректны и доброжелательны. С точки зрения Главного Аврора, придраться было не к чему – следователи задавали те же вопросы, которые он сам бы задал, если бы ему пришлось вести допрос. Гарри бы даже гордился их профессионализмом, кабы им с друзьями не надо было скрыть кое-какую информацию. Едва отбились от авроров, как на них насели психологи. А как же?! Хрупкая полудетская психика подверглась серьёзному стрессу. Налицо психологическая травма. Ах, не налицо?! Тогда, дело ещё серьёзней – дети уходят от проблемы и замыкаются в себе. Пара сеансов лечебной легиллименции и… Троим друзьям с огромнейшим трудом удалось увернуться от служебного рвения целителя Эджкомба. А если сказать уж совсем по секрету, то дело не обошлось без лёгкого «Конфундуса» в исполнении Гарри. В общем, после беседы в «доверительной, расслабляющей обстановке», они чувствовали себя выжатыми как лимон. Не лучше выглядел и Джеймс, которого трясли отдельно от них, но зато с большей интенсивностью. Допросы и «разговоры по душам» закончились когда уже темнело, а после восьми вечера, целители выставили их из палаты. Джей хотел было остаться в госпитале, но Гарри едва не силой уволок его домой. Кричера ещё не отпустили следователи, так что хозяйничать на затоптанной аврорами и колдомедиками кухне – пришлось их четвёрке. И за всё то время, что они провели за уборкой, готовкой и поглощением в мертвящей тишине яичницы с беконом и тостами, Джеймс словно на иголках сидел. А когда в прихожей зазвенел звонок, рванул туда с низкого старта, кинув «мелким» на ходу, чтобы не вздумали подслушивать их разговор, убрали посуду и отправлялись по койкам. Разумеется, вслед ему тотчас же полетели: «Рассеивающее внимание» от Рона, «Прослушка» от Гермионы и «Глаз орла»* от отца. Посуда в раковине справлялась со своим мытьём самостоятельно и абсолютно бесшумно, а Золотое трио с комфортом устроившись за круглым обеденным столом, внимательно наблюдало за «военным советом» двоих желторотых авроров, проходившим в комнате Джея. Поттер недаром считал Брэндана Уикса потенциально одним из лучших своих будущих кадров. Этот смутьян и сквернослов, за то время, что его друг изображал грушу, которую трясут все кому не лень, сумел добраться не только до протоколов допросов, но и узнать «через-задний-кирильцо» обо всех разрабатываемых Авроратом версиях произошедшего, а так же, под шумок, стырить пару незаполненных служебных пропусков с печатями. Но о последнем сюрпризе встревоженные попаданцы узнали не сразу. Поначалу их внимание привлекли выдвинутые следователем версии. Первой, естественно, была – рабочая. Главный аврор работал над каким-то делом, в процессе расследования которого на него было совершено покушение. Для того, чтобы эта версия заняла ведущее положение, не хватало каких-либо рабочих записей, но авроры не оставляли надежды найти зацепку в рабочем кабинете хозяина Блэк Хауса при повторном, более тщательном осмотре. Кроме того, она не объясняла плачевное состояние друзей национального героя, ни сном ни духом не причастных к аврорской службе. Вторая версия предполагала месть Золотому трио от неизвестных пока последователей Воландеморта. Ну, а третья версия плавно родилась из второй, только предполагала разработку Хогвартса, ибо именно в его древних стенах могли возникнуть предпосылки всего произошедшего. Вот именно этот «Хогвартский след» и заставил троих друзей напрячься и даже не столько он, сколько брошенная Брэном вскользь фраза о том, что это направление расследования добавил к остальным старший аврор Генрих Реллей – в недавнем прошлом зам Шефа Аврората, а ныне – И.О. начальника этой поставленной на уши организации. Генри был добрым приятелем Поттера, его верным боевым товарищем, которому Гарри не задумываясь доверил бы прикрывать свою спину и носил говорящее прозвище «Бультерьер», данное за способность мёртвой хваткой вцепляться в порученное дело и идти по следу до тех пор пока не распутает все до последнего хитрозавязанного узелка. Поверхностной легиллименцией и глубоким знанием психологии, в отличие от своего начальника, он не владел, но там, где Гарри разрабатывал многоходовки и ставил ловушки, Реллей брал просто-таки звериным чутьём и небывалым упорством и Поттер понимал, что стоит только его товарищу добраться до школы как вся их маскировка полетит гиппогрифу под хвост. Ал, Роуз и Хьюго оставили достаточно следов, чтобы по ним смог пройти такой опытный волкодав. Допускать этого Гарри не собирался. Ещё в зелёной юности, почти сразу после окончания Аврорской академии, он очень сильно обжёгся на одном из своих первых самостоятельных дел и на веки вечные усвоил для себя правило: никогда, ни при каких обстоятельствах, нельзя ставить друзей перед выбором – долг, или дружба. Ибо в половине случаев это заканчивалось потерей друга и даже если этого не случалось, всё равно давало трещину в отношениях. Вот и сейчас Поттер всеми силами собирался предотвратить подобное развитие событий, уведя следствие в сторону от разработки последней из версий. Была у него одна задумка, которая могла привлечь пристальное внимание следователей Аврората к первым двум разработкам, но она предполагала непосредственное посвящение в дело Джеймса, а втягивать сына в грозящие тюремным сроком разборки Гарри, по-прежнему, не хотел. Но и тут судьба подкинула ему очередную подлянку – пока он думал, как бы вывести из игры Джея, гордый собой Брэн извлёк из-за пазухи добытые им чистые бланки пропусков и два юных обалдуя, ничтоже сумняшеся, приступили к нарушению пункта b статьи 215 закона Магической Британии, сиречь – подделке служебных документов. Хорошо хоть реакция у едва мгновенно не поседевшего папаши всегда была отменной, да аппарировать он в доме мог не оглядываясь на запирающие чары. Не успели занесённые мальчишками перья коснуться раскрытых бланков, как Гарри, ещё даже не выйдя до конца из вихря пространственного перемещения, уже метнул в Уикса «Конфундус», а кинувшегося другу на помощь сына приласкал «Инкарцеро». Лишать юного заговорщика сознания в его планы не входило. Правда, не до конца укрощённая магия растущего тела опять дала о себе знать – Брэндана откинуло к стене, а Джея не просто связало, а спеленало словно мумию, оставив на поверхности объёмистого кокона лишь взлохмаченную больше обычного голову. Но если вы думаете, что это могло остановить Джеймса Сириуса Поттера – вы ошибаетесь: настоящий сын своего отца мгновенно просчитал, что выглядевший как Альбус маг таковым не является и атаковал нападавшего парочкой невербальных беспалочковых заклинаний, вкупе с вопросом: «Кто ты, Мордред побери, такой и что сделал с моим братом?» Гарри пришлось парировать этот и посланный следом каскад проклятий, прежде чем он сумел добраться до бешено пытавшегося избавиться от связывающих его верёвок Джеймса и придавить того к полу: - Джеймс! Джеймс! Но юный маг и в таком положении пытался сражаться. Его не смогли успокоить ни увещевания преодолевших наконец Защиту комнаты Рона и Герми, ни причитания вернувшегося с допроса Кричера. И только тихие слова субтильного мага с неожиданной силой прижимавшего его к полу, сказанные ему в самое ухо: «Джи-Джи…», заставили Джеймса замереть и расслабиться с неверием глядя в такие знакомые зелёные глаза. Это было только им с отцом известное секретное детское прозвище. О нём не мог знать никто, даже Ал. - П-папа?! - Ну, наконец-то! Силён ты, сын, истерики закатывать, - Гарри осторожно выпустил из захвата плечи сына и видя недоверие в карих глазах, властно позвал: - Кричер! - Да, Хозяин. Кричер извиняется. Кричер накажет себя за то, что не пришёл на зов господина, когда хозяин Гарри звал его. Но чужие маги могли заподозрить! Чужие маги могли учуять ритуал! Старый эльф с энтузиазмом откручивал себе уши, пока Поттер не остановил его запрещающим экзекуцию жестом: - Что ты знаешь о проведённом Альбусом ритуале?! - Ничего. Ничего, Хозяин Гарри! Кричер лишь знать, что младший хозяин искал что-то в библиотеке, но не нашёл, а на каникулах от хозяина Альбуса пахнуть опасной магией. Пахнуть слабо. Кричер не понять! Кричер – старый дурак – не знать какой и молчать… не сказать Хозяину… - домовик всерьёз примеривался к углу стоявшего в комнате шкафа, на предмет постучаться об него головой, но Гарри лишил его и этого мазохистского удовольствия, закидав старика вопросами. Чутьё на магию у домовых эльфов было областью мало изученной, но Поттер уже давно убедился, что эти милые ушастики не настолько просты и примитивны, насколько хотят казаться. К тому же аврор не верил, что эльф проживший более полутораста лет в доме, где только ленивый не практиковал Тёмную Магию, не разбирается в аурах волшебников. И оказался прав. Спустя полчаса диких воплей о признании вины, попыток побиться всеми частями тела о близстоящие поверхности и полных вселенской скорби взглядов, они с Герми вытянули из старика много интересных вещей. Пока две трети Золотого трио занимались допросом домовика, Рон избавил племянника от пут и кратко посвятил в дело. К чести будущего аврора, в разговор он не лез, а только с видимым интересом вглядывался в такие одновременно знакомо-незнакомые лица тех, кого привык называть «мелкотой», да набирался опыта в деле получения информации. Когда спустя какое-то время на кровати зашевелился отлеветированный туда Уикс и Гермиона занялась созданием в его голове ложных воспоминаний, Джей вскинулся было на защиту друга, пытаясь доказать, что они с Брэном способны держать языки за зубами и вообще – уже взрослые маги, почти что авроры. На что Гарри на память процитировал ему статьи УК Магической Британии, в нарушение которых его сын втягивает своего приятеля, а так же наглядно продемонстрировал, почему Уиксу довольно безнаказанно удалось добыть бланки пропусков. Дело всё было в том, что эти документы могли заполнятся только специальным заговорённым пером, хранившимся в сейфе главы Аврората и выдававшимся специальному сотруднику ежедневно под расписку. Кроме того, после проверки, выше указанный Шеф собственноручно накладывал на них чары, защищающие от подделки. При попытке нарушить один из этих пунктов срабатывали Сигнальные чары, сообщавшие о местоположении нарушителя и ему на голову сваливалась команда авроров. Об этом знали только высшие офицеры Аврората и два незадачливых сыщика едва избежали серьёзных неприятностей на свои пятые точки. После чего Джеймс смирился с выведением из игры Брэндана, но от собственного самоустранения отказался на отрез. Когда напичканный чарами под завязку Уикс отправился восвояси, унося в голове ментальную закладку – не вмешиваться в проводимое Авроратом расследование, провожавший его Джей, запечатал входную дверь и примчался, перескакивая через две ступеньки, в отцовский кабинет, в который перебазировались представители патологически помолодевшего старшего поколения: - Папа, Брэн ушёл. Только… тётя Миона ему, конечно, капитально мозги промыла, но надолго её внушения не хватит. У него повышенная сопротивляемость ментальным воздействиям. А мне что делать? Только не говори, что сидеть на попе ровно и ни во что не вмешиваться! - Ну, можешь не ровно… или не на попе, а, к примеру, на голове… если ей чем-то путным заняться нечем… - ПАПА!!! Возмущённый вопль парня вызвал приглушённые смешки Герми и Рона. Зарывшийся до пояса в монстрообразном старинном сейфе Гарри поймал себя на том, что невольно улыбается юной горячности сына и не удержался от добродушного подтрунивания, так часто связывавшего их раньше и почти сошедшего на нет после истории с мордредовым разводом: «А всё моё грёбаное чувство вины. Вёл себя с детьми как нашкодившая собака, только что хвостом не вилял, а им весь этот год нужен был отец, а не кающийся грешник. Неудивительно, что они меня старпёром считали». Наконец, среди запечатанных ларцов с семейными артефактами и засекреченных свитков аврор нашарил небольшую папку и футляр с парой сквозных зеркал, одно из которых тотчас же перебросил Джеймсу: - Держи. Теперь в твою задачу входит – следить за ходом проводимого расследования и обо всех изменениях сообщать мне. - Но как?! Я же только курсант! - Джей, конечно, рвался в бой, но достаточно трезво оценивал свои шансы, чтобы верить, что зам отца выложит ему эти сведения на блюдечке с голубой каёмочкой. - Знаю, но ведь вам с Уиксом удалось выяснить, какие версии будут разрабатываться. Так почему бы не узнать и остальное? – этот вопрос был последней проверкой «на вшивость», согласись Джеймс с отцом и им бы незамедлительно пришлось стирать ему память, ибо это согласие означало бы, что юный маг ещё недостаточно зрел, чтобы играть во «взрослые игры». - Пап, да ты что?! Ты же сам говорил, что доверие в нашей «конторе» не выдают в кредит, а заслуживают делами и что мне не один пуд соли придётся съесть, прежде чем я его получу! Одно дело – версии, про них все посвящённые в произошедшее с тобой знают, это – не секрет, а другое – сам процесс расследования. Да стоит мне только заикнуться дяде Генри о том, что я не просто в общих чертах хочу знать, как продвигается дело, но и собираюсь влезть в сам процесс, как мигом получу стакан с Веритасерумом в руки и пару десятков неудобных вопросов на закуску! - Молодец, что ты это осознаёшь, - у Гарри словно камень с плеч упал. – Ты – прав, лезть в расследование тебе нельзя, но и совсем не интересоваться ходом дела – тоже. Это – вызовет не меньшее подозрение, чем излишняя назойливость. Перед очередным разговором с Генри просто представь, что бы ты спросил и сделал, если бы ничего не знал об обмене телами. - Но так мы ничего не узнаем и ни на что не сумеем повлиять. - Сумеем… Есть у меня одна идея, - аврор показал папку, которую держал в руке. – Здесь кое-что интересное о любимом прихлебателе одного нашего видного политика. Тебе не стоит вдаваться в подробности – целей будешь. Во время разработки одного из старых дел мы случайно потянули за одну ниточку. Петелька за петелькой и она нас вывела на этого крайне занятного человечка. Полагаю, что он всего лишь пешка в серьёзной «шахматной партии», но судя по тем крохам, что мне удалось узнать о самой игре – она чревата для Магической Британии больши-ими неприятностями… - А что сказал Кингсли? Ведь если всё так серьёзно, ты, наверняка показывал ему эту папочку? – Гермиона поставила на стол чашечку с горячим шоколадом, которым восстанавливала силы, затраченные на коррекцию памяти Уикса. - Шеклболт меня послал Запретным лесом. Сказал, что с одним набором косвенных улик, мы этого мага и стоящих за ним мастодонтов даже пощекотать не сможем. А без его разрешения на допрос, мы потерявшиеся концы у этого клубка будем искать пока гром на самом деле не грянет. Так вот, к чему я веду – если слегка доработать мои черновики, то можно одним заклинанием убить двух зайцев: дать новый ход этому делу и увести расследование от «Хогвартской версии». - Каким образом? – Рон удобно устроился в кресле, закинув ногу на ногу. – Ведь Джей уже сказал твоим коллегам, что не в курсе твоих расследований. - Да, его внезапное «озарение» может выглядеть подозрительно, - рука Герми, по привычке, искала на шее отсутствовавший медальон-накопитель. – Кроме того, если ты хочешь доработать черновики, то стоит заняться этим как можно скорее. Держу пари, следователи Аврората появятся на пороге этого дома не позднее восьми часов утра. - Несколько дней назад один из моих личных осведомителей передал мне записку о том, что подручные нашего фигуранта интересовались подходами к моей скромной особе. Ничего конкретного, ничего серьёзного и пергамент до достижения адресата прошёл ни через одну пару рук, НО… предположим, что письмо пришло совиной почтой именно этой ночью… Точнее, под утро. - А дата? - Какая дата?! Я тебя умоляю! Там всё изменено и защищено от Поисковых чар и зелий, так что родная мама, если и была таковая, не узнает почерк своего дитяти! – Гарри заклинанием чуть приоткрыл форточку окна и покопавшись в закромах безразмерной рабочей сумки, кинул на подоконник небольшое совиное пёрышко. - Утром, спускаясь по лестнице, Джей услышал приглушённый шум из кабинета, когда вбежал, увидел, что какая-то неприметная пёстрая сипуха, которых у нас в стране дюжина на десяток, влетела в приоткрытую форточку и, сбросив какой-то клочок бумаги, вылетела обратно… - А я, прочитав, написанные в нём предупреждения, тотчас же вызвал авроров, - подхватил идею отца Джеймс. - «Тролль»! - Какой тролль? – опешивший парень не сразу понял, о чём идёт речь. - Какой «тролль»? Вонючий!! У тебя отца то ли отравили, то ли прокляли в собственном доме, а ты подозрительную писульку руками хватаешь! – Гарри отвесил лёгкий подзатыльник сыну. – Увидел подозрительную записку, накрыл «Стазисом» и вызвал авроров. - Прости, папа. - Я-то, прощу, а вот жизнь – вряд ли. Знаешь, сколько из-за такой чепухи хороших магов погибло? Учись… пока твой старпёр жив. - Пап, ну – дурак был! Долго ты мне это слово ещё вспоминать будешь?! - До маразма. - Па-ап! - Ладно, проехали. Только смотри, не переиграй. Взволнован – да, но без заламывания рук, ни к чему эти испанские страсти. Да-а, и содержимым записки не забудь поинтересоваться. А папочку и черновики мы положим в защищённый ящик письменного стола. Наши спецы часок помучаются и вскроют. Ни к чему посторонним о сейфе знать. Герми уткнулась лбом в сведённые «домиком» пальцы: - Положим, этот след уведёт твоих коллег от Хогвартса, но вряд ли поможет нам получить доступ к получаемой ими информации. - Разумеется. Но! Есть один небольшой сюрприз: на всех записях содержащихся в папке чары моего личного изобретения, определить их практически невозможно. Так как и они и черновик при проверке отображают мою ауру. Любая положенная рядом с ними запись будет автоматически копироваться вот в этот блокнот, - Гарри показал своим соучастникам обыкновенный блокнот, которыми часто пользовались студенты Магического Университета и курсанты академии Авроров. – Во избежание недоразумений я настрою чары так, что видеть написанное сможет только Джеймс. Но у них есть одна недоработка. Заклинание срабатывает только на небольшом расстоянии от документов, а значит, Джею придётся регулярно мозолить глаза Генри, а потом передавать нам полученную информацию по сквозному зеркалу. - Это не сложно. Академия располагается в одном здании с Авроратом и для выхода туда не нужно разрешение ректора. Сделаю. - Ну, вот и отлично! – Гарри кинул взгляд на часы. – Так, нам пора ускоряться, если мы хотим доработать черновики не оставляя лишних хвостов. Джеймс, ты займёшься окном. Заодно и потренируешься в работе на месте преступления. На мне – записи. Герми? Рон? - Думаю, стоит поискать в твоей библиотеке всё, что может относиться к придуманному детьми ритуалу, - Гермиона с сомнением посмотрела на бывшего жениха, – только вот… - Что?! – Рон привычно занял оборонительную позицию. – Не бойся, я читать умею, так что… - Да, ты… - Прокляну. Обоих, - Поттер произнёс это спокойным тоном, но привыкший к железной выдержке отца Джей, поёжился от неприятного холодка, пробежавшего между лопатками. - Прости, Гарри. Мы уже ушли, - Рональд буквально выдернул из кабинета опешившую от подобной угрозы Миону. Кричер, повинуясь приказу хозяина исчез вслед за ними. Аврор тщательно обработал документы и стол, чтобы на них не осталось следов Альбуса и, подобрав чернила, приступил к переделке собственных записей, периодически поглядывая как там продвигаются дела у сына и одобрительно кивая головой. Джей сделал всё как надо, не допустив ни единой ошибки и Гарри досконально проверив созданную им «картину», отправил парня на помощь своим друзьям, сам продолжив свою кропотливую работу. Серый зимний рассвет уже занимался за окном, когда он отложил перо, с хрустом потянув затёкшую от долгого сидения спину: - Ну, вот, теперь даже такая ищейка как Генри не заподозрит никакого подвоха. Кинув последний взгляд по сторонам и убрав всё мало-мальски подозрительное, маг вышел из кабинета, в который уже спешил готовый к дальнейшему спектаклю Джеймс и направился в библиотеку. Там, как и ожидалось, его встретил рабочий беспорядок. Слегка взъерошенные, но напрочь позабывшие былые распри Герми и Рон сидели за заваленным фолиантами столом, сблизив головы и что-то увлечённо обсуждали, а Кричер расставлял по местам ненужные книги. - Ну, как продвигаются дела? - Нормально. Мы отобрали всё, что здесь есть по Ментальной магии, Призыву и магии Хаоса. Если понадобится, Кричер доставит нам любую из этих книг прямо в Хогвартс. Замок не отслеживает магию домовых эльфов. Нужно только подобрать какое-нибудь убежище, где до этих книг никто не доберётся, - Герми утихомирила заклинанием попытавшийся её укусить фолиант. – Сам понимаешь, половина из них – вне закона. - Нет проблем. За старой лабораторией в подземельях есть нормальный вход в Тайную комнату. Пароль на серпентаго там сложный, не ограничивающийся простым «Откройся», так что мы с МакГоннагалл в своё время не стали его запечатывать, всё равно в Магической Британии только я владею этим языком. Думаю, то помещение нам подойдёт. Уже присмотрели что-нибудь стоящее? - Шутишь?! Здесь работы на несколько недель, - Рон, сверяясь с лежащим перед ним списком, призвал ещё один фолиант и, просмотрев оглавление, вложил закладки в интересовавшие их главы. – Осталась ещё парочка книг по списку, да надо будет закругляться, а то сюда сейчас твои коллеги набегут. Гарри достал специальную шкатулку с мощными чарами расширения пространства и они с Гермионой принялись складывать в неё уже отобранные книги, намереваясь скрыть её в потайной части библиотеки, когда их внимание привлекло тихое чертыхание Рона. - Ни черта не могу понять! - Что такое? – аврор подошёл к другу. - Смотри, вот список по нашему запросу, который создала библиотека. В нём значится книга Фауста «Инферно. Души ушедшие за грань». А в наличии этой книги – нет. Я на три раза проверил. Нет её здесь. Гарри перепроверил слова друга, воспользовавшись своей властью хозяина дома, но тоже не получил никакого результата: - Как интересно. «Акцио» каталог! – огромная книга по первому зову спланировала к нему в руки и, повинуясь поисковому заклинанию, открылась на нужной странице. Маг пробежал взглядом записи, сделанные старинным витиеватым почерком и в самом конце списка обнаружил: «Инферно» авторства достопочтенного Фауста – 16 октября 1981 года передано во временное пользование, сроком на пятьдесят лет достопочтенному…» Гарри в сердцах выругался – окончание фразы невозможно было разобрать из-за отчётливых следов прижигания горящей сигаретой – последствий пьяных попыток Сириуса искоренить Тьму в собственном доме: «Крёстный, ну какого ж лысого гоблина, тебе эта надпись-то помешала?! Вот кто этот «достопочтенный» хмырь и где его теперь искать?»