Never

Айзек комкает ладонями лист с расписанием, отщипывает от бумажки по крошечному кусочку, которые складывает горкой на крае стола. Стайлз перемешивает ложечкой густой, вязкий кофе, искоса поглядывая на расстроенное лицо парня. - Тебе незачем оставаться дома. Пятница, чувак. Это волшебное слово. Этот день создан для тусовок, веселья. День, чтоб беспределить по-черному. Из него слова вылетают со скоростью пять фраз в секунду, и некоторые звуки Стилински проглатывает, прихлебывая похожий на машинное масло напиток. Айзек морщится инстинктивно и качает головой, чувствуя горечь под языком. Его кудряшки задорно подпрыгивают, словно пытаются подбодрить Лейхи: "Ну, ты что, как калоша? Встряхнись, давай оторвемся!". - Я должен заниматься. По химии и математике с оценками просто беда. Я не могу подвести Джона, Стайлз. - Вздыхает, когда Стилински бубнит что-то невразумительное, набивая рот овсяным печеньем. Старается не смотреть на его длинные красивые пальцы. Как у пианиста. - Спасибо тебе. - Было б за что. Да ты зря паришься, Айзек. Папа не станет придираться. И ты же живой человек, имеешь право отдохнуть. - Я не могу. Я не хочу, чтоб твой отец пожалел о том, что ввязался в это. Он говорит об опеке, которую шериф взял над взрослым подростком после гибели мистера Лейхи. Наверное, он мог звать Джона отцом. Но не хотелось. Он вообще почти не разговаривал с тех пор, как перебрался в их дом. Сутками сидел, по уши закопавшись в учебниках. Иногда Стайлз находил парня под утро обмотанным шарфом, как каким-то экзотическим коконом, с раскрытой книжкой на острых коленках. Книжный червь какой-то... Будил его, осторожно встряхивая за плечи, и отводил в кровать, где накрывал одеялом. Айзек, так и не проснувшийся до конца, бормотал что-то сонно и сворачивался клубочком, подтягивая колени к груди. Он просто хотел вытащить Лейхи из той норы, в которую он забился, забаррикадировавшись изнутри ледяными глыбами из отчаяния и тоски. Беспросветной грустью, что затягивала его жизнь, как серые мрачные тучи прозрачное высокое небо. * * * - Он замкнулся в себе, понимаешь. Сидит над этими книжками, чертит что-то в тетрадках. Он даже "Звездные войны" смотреть отказался, можешь себе это представить, Лидс? Девушка наклоняется к самому лицу Стайлза, потому что повисший в помещении гул и звон сталкивающихся друг с другом шаров заглушают каждое слово. Джексон выбивает страйк и подпрыгивает, издавая победный вопль. Стайлз закатывает глаза и выразительно смотрит на Лидию взглядом "что-ты-нашла-в-этом-придурке". - Слушай, Стайлз, я не психолог. Попробуй вытащить его с нами в боулинг в следующую пятницу, пусть мальчик развеется. Он хочет сказать, что пытался, хочет объяснить, что тащить куда-то Айзека - все равно, что пытаться двигать горы, но Мартин уже не слушает, она повисла на Уиттморе и хлопает длиннющими ресницами, заглядывая в скучающее лицо красавчика-блондина. У него взгляд такой постный, пресыщенный, что Стайлзу от его вида хочется выблевать сжеванную второпях пиццу. Уебок надменный. * * * Через неделю Лейхи захлопывает учебник, когда Стайлз кубарем скатывается по лестнице, на ходу натягивая футболку. Цепляется кедом за последнюю ступеньку и летит прямо на замершего с приоткрытым ртом Айзека, который подхватывает пацана уже у самого пола. - Когда-нибудь башку себе размозжишь, - ворчит он, ставя друга на ноги. - Спасибо, чувак. Ты меня просто спас. А сам пахнет чипсами и едкой пузыристой колой, которую хлещет вместо воды круглыми сутками. Айзек разглядывает россыпь родинок на скулах и шее мальчишки, будто карту причудливую читает, и ловит себя на том, что губы невольно расползаются в улыбку. Солнечную, как первый теплый летний день после затяжной дождливой весны. - Снова в боулинг? - Ага. Лидия и Джексон уже ждут, Скотт и Эллисон позже подтянутся. Присоединишься? - Почему бы и нет. Только куртку возьму. Стайлз лупает глазами, разглядывая костлявую спину, пока Лейхи взбегает по ступеням. Так вот просто что ли? * * * - Бля, Айзек, не тупи. Кто так шар держит... иди сюда, покажу... Джексон ворчит как-то удивительно беззлобно и тянет Айзека за собой, благоухая дорогущим парфюмом на весь клуб. Лейхи быстро-быстро моргает и что-то тихо твердит, не прекращая улыбаться. - Ты что с Джексоном сделала, Лидс? Стайлз округляет глаза, когда Уиттмор, поддерживая длинного нескладного Лейхи, помогает сделать бросок, и даже не морщится, приобнимая парня за пояс. - Сама в шоке... Лидия дует губки и, кажется, ревнует. - Слушай, Кудряшка, ты не так туп, как кажешься, - это почти оскорбление, но парни ржут, хлопая друг друга по плечам, а потом на секунду сцепляются взглядами. И в какое то мгновение Стилински уверен, что видит, как меж их пальцев вспыхивает яркий разряд. - Я еще сделаю из тебя хорошего игрока. - Как насчет тренировки в следующую пятницу? - И запускает пальцы в свою невозможную шевелюру. Волнуется что ли? - Лучше завтра, - улыбается Джексон. Джексон! Улыбается! И легонько подмигивает. Айзек облизывает губы, и Уиттмор гулко глотает, трет шею... Лидия Мартин, громко фыркнув, разворачивается на каблуках и уходит, размахивая сумочкой. * * * Когда следующим вечером Стайлз видит в своей гостиной Уиттмора и Лейхи, режущихся в приставку и запивающих пиццу темным пивом, он даже не удивляется. И пытается не ухмыляться, когда Джексон тянется, чтобы стряхнуть крошки с губ Айзека.