Dark Whisper

Когда у Аратаки были важные дела, он частенько звал его в Клеть – поиграть с Сигео. Это предложение вызывало у Экубо насмешку. Какие еще игры? Парнишка на ребенка не тянул совершенно, это был полноценный ёкай с совершенно другими проблемами. Экубо совсем не хотелось делать из него ребенка. Это Рейген хотел дарить ему детство, для Фея же перед глазами был давний друг. То ли друг, то ли враг, не так уж очевидно, потому что конфликтовали они в прошлых жизнях немало, но уж никак не ребенок! Экубо не собирался объяснять Сигео, как быть человеком. Но почему-то каждый раз, как приходил, пытался это сделать. Все-таки было что-то в Рейгене, что заставляло его слушаться. А может огромные черные глаза Сигео так влияли… Но в этот раз Экубо не дошел даже до ступенек. Фей остановился, как вкопанный. Кто это? Что за ками? Фей знал, что перед ним наверняка просто рокудзоку. Если бы появился подобный Сигео, о нем бы говорили по всей планете. Здесь же юноша просто казался не от мира сего. Его глаза, его какуган всех оттенков красного, что всполохами расползся на черные белки, казалось, не видели этой реальности. Он смотрел во тьму их мира. Так Экубо зачастил в Клеть. Он редко доходил до Сигео. Он садился на корточки перед ступеньками и наблюдал за юношей. Фею было интересно, что тот видит в той тьме, в которой они все вроде рождены, но видят так по-разному. Так продолжалось не меньше месяца что было Фею совсем не свойственно: ничего не предпринимать, просто то ли присматриваться, то ли любоваться. Но наконец как-то раз Экубо рассказал Вею об этом парне, и тот, не задумываясь, сообщил имя. - Нацуме Такаси. Новые глаза Аббата. Он совсем еще юнец, но очень хорошо справляется. Он не видит обычным зрением, поэтому какуган у него развит так, как не развит ни у кого в Империи! Между прочим, удивительно, что ты про него не знаешь, ходишь же к Сигео. Фей ничего не ответил. Он чувствовал в пареньке какую-то чарующую его грусть. Но просто так подобраться к его теням и заглянуть было невозможно. - Мадара… - его тотем был сильным, до слюноотделения привлекательным. Фей не знал, в какой момент он уже разлегся на его коленях и ступеньке – просто невозможно было сдержаться! Хотелось видеть все то же самое, что и этот невообразимый парень. Его гладили по волосам, как бездомного котенка. Вроде и милый, а вроде и все равно… Только вот Фею было впервые не все равно. Приучить такого, как Мадара, внезапно стало принципиально необходимым. Экубо только не понимал зачем? - Зачем? – Нацуме поинтересовался у него через месяц после настойчивых попыток сблизиться. Фею очень нравились Тени юноши, хотелось узнать больше, а для этого надо было быть каждый день рядом. Экубо очень нравилось такое времяпрепровождение. В кои-то веке на работе его тоже не дергали, дали импровизированный отпуск. Такаси же действительно не понимал, зачем Фей приходит к нему каждый день. - Зачем вам инвалид по зрению? – вроде и с усмешкой сказал, с самоиронией, но в то же время вполне серьезно. Он не считал себя подходящей партией никому. Тем временем его друзья, с которыми вместе он и работал “глазами Аббата” души в нем не чаяли. Выходил образ чуть ли не невинного ангела-спасителя, только вот Мадара совсем не благодушный котик. Только разве что, когда пьет. Екайские времена, конечно, остались далеко позади, но тотем есть тотем. Душа рокудзоку содержит его тени, а значит, Мадара не просто так часть этого добряка. Безумно хотелось узнать его поближе. Безумно! Фей очнулся на этой мысли, поняв, что сжимает Такаси за руки, разглядывая длинные, чуть дрожащие в его руках пальцы. По правой ладони шла вычурная татуировка, которая подошла бы любому из сонмища сна, но, казалось, могла подойти Мадаре только косвенно… Вот Такаси сжал руки в кулаки, будто внезапно решившись на что-то. - Хорошо. Но потом ко мне даже не подходите, - облизнул губы Нацуме, но Экубо чувствовал, что парень несмотря на всю свою решимость – испуган. - А? – Экубо оглядывал парня, слегка укоряя себя. И что ему приспичило хватать мальчишку за руки? Мало ли что хочется быть ближе. И вот, как и ожидалось, недопонимание. Зачем он соглашается, если так страшно? Чтобы отстал от него уже? Достал своими хождениями? Или наоборот, симпатия имеет место быть? Очень хотелось разобраться. Но Экубо слегка улыбнулся. - Ты про секс, что ли? – фыркнул Фей. – Да ты мелкий еще, подрастешь, тогда подумаю. - Мне уже есть двадцать… - прошептал Нацуме. – Почему я мелкий-то? Я даже больше не расту. Фей был доволен – с ним начали общаться, будто увидев. Но чем дальше, тем становилось опаснее. Экубо понял, что просто заворожен другим человеком. Вроде бы он помнит свою ёкайскую жизнь, как вчера, вроде бы знает свои тени, но все это не то. Рядом с Нацуме жизнь играет какими-то своими красками. Да, это все оттенки черного, но для Фея все вокруг стало безумно ярко. Будто прежде он вообще не жил. - Ты же плюсовой? – спросили как-то его. В тот день Экубо праздновал очередную маленькую победу. По меркам прошлого Экубо прошло немало времени, как они впервые встретились, но Фей сейчас о времени не думал вообще. Главное, что уже Нацуме улегся на его колени, и до этого вопроса рассказывал, что именно он видит, что именно исследует. Конечно, его команда обычно занимала целый зал, чтобы их не отвлекали, но в свободное от работы время Такаси занимался поисками в одиночку. Это уже не было работой, это было свободным поиском. Он искал что-то для себя, для души. И сейчас, пытаясь это объяснить, как раз и показывал то, что так важно и интересно было Экубо – самого себя. Фей боялся неосторожным словом спугнуть этот порыв. Что и говорить, больше тысячи лет его не интересовали люди и им подобное в этом смысле, и вот тебе – приехали. Экубо и его “любовь к людям” всегда и у всех вызывала усмешку. Все знали, что любит он только себя. Может, каплю Сигео, но совсем иначе, может даже это просто уважение к давнему боевому товарищу? Конечно же, уважает он и Лепнина и других высших офицеров… Но все это не сравнимо. Все не то. А блондин на его коленях с таким грустным взглядом… Какой был бы у него цвет? Фей очень хотел бы знать. - Плюсовой, - немного неловко выдохнул Экубо. - Тогда, кто твоя пара? – сказано было так невообразимо грустно, что Фей так же грустно улыбнулся. Он умудрился понравится Нацуме! Но тот все равно не считал, что Фей должен быть с ним. - У меня нет пары, Такаси, - Экубо сказал только это. Не стал продолжать очевидное. Как у него может быть пара, если он почти каждый день здесь? Ловит каждую общую минуту? Но не стал, потому что впервые думал не о себе, а о другом человеке. Каждый нюанс, каждая интонация теперь была важна, все для того, чтобы лучше понять. - Вот как… Тогда почему ты не… - румянец на лице, неловкая заминка, то, как он перебирает пальцы, внимательно их разглядывая. Нацуме как-то говорил, что может видеть ток крови и теней внутри тела. Скорее всего, зрелище пугающе-завораживающее. Фей усмехнулся. Двадцать лет, а такой детский сад! И главное все суждения такие мудрые-мудрые, правильные-правильные, а как дело касается себя, так заниженная самооценка на лицо. И это при том, что ему в лицо говорят, как он силен, прекрасен и бла-бла-бла. Какая разница, как он видит, если он видит много больше? - В основном, все боятся того, что я вижу. Что я вижу в их душах… - Нацуме все еще красный, уселся рядом и осторожно привался к плечу. Фей, подумав, что уже можно, прижал его к себе покрепче. В общих чертах он теперь уже знал, что произошло, хотя братец Вей в подробности не вдавался. Экубо мог только догадываться, как сказывается на психике, что тебя еще ребенком футболят от родственника к родственнику, в открытую говоря, что ты какой-то ненормальный. И это делают адекватные, взрослые люди. - А ты ничего не боишься… - прошептал Такаси. - Я… Фей проглотил свою привычную фразу. То, что он Экубо Фей, и так Нацуме прекрасно знал всегда, только это его совсем не волновало. Да, он не только не боится. Он не может оторваться. Его так привлекает все, что он видит, что хочется свернуться вокруг и остаться навсегда рядом. Говорят, именно это и есть нежность, говорят, где-то рядом с ней любовь… - Знаешь, есть мнение, что все проблемы из детства. Я никогда не был никому нужен, поэтому я уверен, что и дальше так будет. Странно, да… У меня есть друзья, Аббат, что заменил мне отца, приезжают иногда дальние родственники… Но я все равно не могу отделаться от мысли, что я один. Мне тревожно и одиноко… А вот… Нацуме смущенно перевел дух. - Когда ты спишь рядом со мной, мне так спокойно. Фей усмехнулся. Да, было такое дело, Такаси решил вздремнуть днем. Экубо, с некоторым трудом нашел его среди одинаковых комнат и без всякой задней мысли, потому что тоже устал, прикорнул рядом. Это повторялось несколько раз. На самом деле понравилось не только Нацуме, Экубо тоже отлично выспался. Фей никогда не думал, что ему нужна какая-то защита, но Мадара создавал вокруг ощущение абсолютной защиты. Казалось, что только для него. - Но все остальное это слишком, да? – вдруг наигранно весело спросил Нацуме. – Ты можешь сказать правду. Я все прекрасно понимаю. Тебе, наверное, было просто любопытно. Фей усмехнулся. Грустно и любопытно одновременно. Если бы это был просто друг, он бы нашел как подколоть, может даже, весьма обидно. Сейчас же было совсем иначе. Все было иначе, с самого первого взгляда. - Что слишком? – почти невинно спросил Экубо. Нацуме сжал вместе руки. - Ты издеваешься? - Немного. Совсем каплю. Пытаюсь понять, куда ты спешишь. Зачем? Потому что считаешь, что это в моей сути? Что во мне нет ни капли терпения? Ты иногда видишь слишком много, но выводы делать не привык. Выводы делает Аббат, да? Поэтому их ты делать не привык. Или не можешь принять сами выводы? Нацуме промолчал. Ему было особо нечего сказать, только рассматривать свои руки. Собравшись с духом, он сказал: - Ощущение, что мы вернулись с того, что начали. Фей так не считал, сейчас все было совсем по-другому. - Ты не хочешь? - Хочу, - Экубо не собирался отрицать. Зачем? Строить из себя праведника совсем не стоило, особенно, когда человек, который нравится так сильно заморачивается на собственной неполноценности. И совсем ни к чему делает это. - Хочешь? Но сейчас Фей чувствовал не только удивление Нацуме, его что-то кошмарило, и кошмарило очень сильно. Поэтому Экубо затащил паренька к себе на колени, жадно вдыхая его аромат. Он боится. Испуган даже больше, чем когда в первый раз предлагал переспать и больше не пересекаться. Фей крепко сжал его в объятьях, укладывая подбородок на плечо. Хотелось сжать до хруста и съесть. Наверняка это могло напугать только сильнее, но, как Экубо и надеялся, стандартное для рокудзоку поведение Нацуме не пугало, наоборот, он немного расслабился. Фей воспользовался моментом, и утащил его на ручках в свои покои. Быть может, стоило остаться в покоях Такаси при Клети, но Фей искренне считал, что в его домике лучше. Там он тут же повалил Нацуме на кровать, наваливаясь. Парню было страшно, его беспокоило столько всего, что будь они просто людьми, Экубо бы даже не знал, что ему делать. Но они не люди, и тени поговорят за них куда эффективнее. Фей широко ощерился. Страх? Кошмар? Баку все сожрет! Даже сон, если он мешает жить, Баку – всеяден. Экубо очень хотелось знать, что же тревожит Мадару, что не дает ему быть самим собой. Поэтому он тут же сплелся своими тенями с чужими, желая понять другого человека до конца. Потому что Фею искренне казалось, что без Нацуме жизнь уже не будет иметь смысла. Фей облизнулся. Тени, конечно, тенями, но они не друзья, чтобы ограничиться только этим. Раздевать смущенного парня, успокаивать и наваливаться снова, устранять сопротивление, убеждать, что все хорошо… Фей тихонько млел, чувствуя, что получается. Будто котенок в его руках наконец-то начал мяукать. Но в какой-то момент его попытались оттолкнуть. Он снова почувствовал тот самый страх. И это в тот момент, когда он подводил обоих к финалу! Но его тени не позволили сбежать. Инстинкты взяли верх – добычу отпускать в последний момент совсем не хотелось. В тот первый момент Экубо пожалел, что пошел на поводу у инстинктов, потому что увидел слезы, но потом все встало на свои места. Целуя карие, но такие пустые, будто у мертвого, глаза, Фей продолжал крепко обнимать его, даруя самые последние, самые яркие мгновения наслаждения, а потом укладываясь рядом и снова крепко прижимая к себе. Тени сплелись в единый кокон. Баку басовито урчал, наевшись чужих страхов до отвала и теперь обнимая крепко спящего Мадару, как только мог. По крайней мере, Фей визуализировал это для себя вот так. Он так же крепко обнимал Нацуме, продолжая целовать его лицо, гладить волосы. - Этого ты боялся? Что я испугаюсь? Или скажу, что мерзко? Глаза Нацуме все еще были карими, действительно страшно пустыми. Такаси вздрогнул, а потом слабо улыбнулся. Он прекрасно чувствовал через тени, что Экубо ничего подобного не чувствует, наоборот, стало даже слишком понятно, до боли, что его любят. Безумно сильно любят. - Я не вижу сейчас абсолютно ничего, - признался Такаси. – Чувствую только наши с тобой тени, но не дальше… Можно сказать, именно сейчас я абсолютно слеп. Нацуме вспыхнул. Видимо, тема была щекотливой, но Экубо и без слов все понимал. Скорее всего, те, с кем были у него отношения, как раз пугались такого зрелища и оставляли его одного в той темноте, к которой Нацуме совсем не привык. - В теневом кубе ничего не скроешь, да? – прошептал Такаси, но ему было на удивление спокойно. – Баку, да? - Да. Баку не позволит ни одному твоему кошмару воплотиться. Экубо снова ощерился. - Сколько длится эффект? Фей глубоко поцеловал Нацуме, наблюдая за удивленной физиономией. - Думаешь, слишком извращенный эксперимент? Такаси неловко улыбнулся. - Мне кажется, мы с пользой проведем время, пока зрение к тебе не вернется, - Экубо был уверен в том, что предлагал. Для него это даже в мыслях не было странным. – Хочешь выключу свет? Будем в почти одинаковых условиях. - А если эффект продлится на следующие пятнадцать минут? – спросил Нацуме, уже утягивая Экубо на себя. Фей усмехнулся. - У меня большая ванна и прекрасная веранда. Окунемся и будем пить чай. Меня тут один русский приучил пить чай, не будь он к ночи упомянут. - От чая я тоже не откажусь. Экубо попросил не закрывать глаза. Просьба Нацуме смутила, но он ее выполнил. Он отчетливо слышал в мыслях восхищение Фея. - Никакие они не мертвые, а самые прекрасные на свете, будто золотом светятся изнутри… ** \\ Странно. Разве Виспад может утонуть? Тот, кто рождается под водой и дышит там так же, как те, кто рожден на поверхности? И все же он тонул. Он даже не мог плыть, не мог двинуться, только в лучших традициях романтических драм вытянул руку, пытаясь поймать остатки света, что проникал через толщу воды. Все глубже и глубже. Там, где тьма настолько черна, что не имеет разницы из какого она мира. И сквозь эту тьму, ему показалось, что он видит. Но что он мог увидеть? Только прошлое. То прошлое, что ему было невообразимо важно понять и вспомнить. Рюдзи оставалось надеяться, что он останется жив после такого путешествия. Даже если жизнь Шелии не была такой уж длинной, Гаро, кажется, живет целую вечность. Такие жизни вспоминаются в Главной Клети, говорят, Аббат даже может держать за ручку… Но он не рокудзоку, и ему не положена Клеть. А ведь она даже звала его, ему не показалось… Конечно, Клети было что рассказать, только вот она бы не сумела виспаду ничего поведать, хотя, конечно, никто и не пробовал. - Хиде… Но у него все так же есть Аббат. Он есть для Рюдзи, он есть для Шелии, чью жизнь он только начал вспоминать… Но сейчас он будто совсем один и Кейкаина снова не существует… Кажется, в темной толще мелькнула его тень. Вейтр решился. Отказавшись от возможности вернуться, он шагнул в пропасть. В самую кромешную глубину. \\ Больше не осталось никого. Я - один. Я все жду его и жду. В теории я знаю, сколько нужно ждать. Пока ему не исполнится тринадцать. Но дождусь ли я? Это тело уже на пределе. Даже можно сказать за пределом. Все что я хочу, это обнять его в последний раз. Чем я занимался последние годы своей жизни? Жизни без него? Имело ли это какой-то смысл? Мне кажется, что я уже не вижу света, кругом только сплошная Тьма. Разных оттенков, на разные лады зовущая меня. Будет ли толк от того, что я затеял? Если я доживу, будет ли смысл рассказать Хиде об этом? Я смотрю на свои руки с ужасом понимая, что я бесконечно стар, бесконечно… Но не только это… Я слишком углубился в изучение собственной Тени. Такое ощущение, что я уже не человек, от меня осталась только тень, только Гаро удерживает меня в этом мире, поддерживая меня в желании увидеть Хидемото в последний раз. Шелии уже нет. Я уже не я. Или я наконец стал собой? Как там говорил Курибута? Вполне возможно, что их теория с Клетями окажется верной. Но уж больно трудно реализуемой. Мне казалось, что куда проще стать ёкаем, обратиться полностью в Тень и так обрести вечность. Ведь как мне еще угнать за таким ёкаем как Хидемото? И я ушел из парка. Сегодня я не видел Хидемото, этот день еще не настал. Оставшись один в ночи, я зажег свечу и снова погрузился в медитацию. Я не знал толком, что я искал. Я просто пытался погрузиться в Тени как можно глубже, раствориться в них. И найти что-то, что позволит мне быть с Хидемото вечно. - Гаро! Гаро? - это звал не я сам себя. С удивлением я осознал, что это чужой голос. Его знал и Шелия, и Гаро, удивительное ощущение. - Ты мне нужен. Ранее равнодушный голос был очень требователен, но привычно груб. - Ты же умер. Вроде бы. Курогане никогда не общался с нами. Он не хотел строить новый мир вместе с Сеной, но никогда и не мешал ему. Он скучал. Он тосковал. И ушел. Он просто не мог жить в мире без своей любви. Хиде надеялся, что Властитель Подземелий сможет смириться с потерей, за которую отомстил, но Курогане такую жизнь не мог оценить. - Можно подумать, ты нет. Я не чувствую в тебе тока крови, только Тень. Я даже не зову тебя по имени, хотя помню его. - Так где ты? И что ты хочешь? - Тебя. - Меня? Зачем? - Ты спасешь моего Короля, я спасу твоего. - Сену? Курогане молчал недолгое время, видимо, сверяя имена. - Да, Нурари но Сё. Хоть я и сказал, что помню свою жизнь на Терре, она лишь часть моей жизни Ледяным Драконом. Поэтому имена приходят, но приходят зыбко, с трудом. - Тогда… Ты нашел Фая? - Нашел. И мне нужна твоя помощь, чтобы защитить его в этот раз. А в ответ, придет время, когда мы поможем твоему Королю. - Но как? - Ты нужен мне здесь. Ты будешь тем, кто соединит два мира. Сделает невозможное. - Ты никогда не пророчествовал. Неужели… Фай? - Да. Пришло его время. Тишина действовала на нервы, но они молчали. - Как? - Тебя уже нет. И тебе пора. Отпусти свою оболочку и отправляйся в путь. - Тогда завтра. Завтра я попрощаюсь с Ним и отправлюсь к тебе. - Я буду ждать. Я согласился. Быть может, я обрекаю Хидемото на целую Вечность одиночества, но интуиция подсказывала мне, что это правильный шаг. Скорее всего, Курогане открыто намного больше, в концов, кто знает, кем мог переродиться Фай, за которым пришлось последовать на другую планету? И я сделал выбор. ** Я не хотел отпускать его, но что мне оставалось? Я смотрел в детское личико с такой взрослой улыбкой, такими неземными глазами… Пришла пора прощаться. Как ты будешь тут один, Хиде-тян? Встретишь ли ты новую любовь, будешь ли снова счастлив? Сможешь ли ты дождаться того дня, когда Нурари но Сё снова выйдет из теней? И кем он выйдет? Человеком? Гулем? Или уже рокудзоку? Ведь Сена так хотел, чтобы Баньши стали новой расой… Кем он воплотиться и когда? Как ты заставишь его вспомнить? Ты закончишь Клеть? А-а-а! Как же хочется быть рядом все это время, ну хотя бы лет пятьсот! Ну почему я всего лишь человек! Я попрощался. Так больно на душе и тревожно, что я еле иду, но не оборачиваюсь, иначе, кажется, точно распадусь на осколки. Душа буквально кричит. Она хочет быть рядом, хочет быть рядом навсегда! - Прощай, Хиде-тян… - я шепчу для себя, потому что в роще, в которую я забрел – ни души. – Прощай… Мне пора. Я привалился к заброшенному храму маленького божества. Остался только камень, сам ками был давно мертв – про него забыли. Но здесь еще жили остатки его былых чувств, будто тонкий шлейф от духов я уловил его тоску, его желание остаться… Как это было похоже на меня, но я не ками, и никогда им не стану. - Пора, - голос Ледяного Дракона настиг меня при полной Луне. - Пора, - согласился я и отпустил дряхлое тело. Длинный, высохший как щепка старик завалился на бок, безвольно откинулась голова, пусто уставились вверх ядовито синие, так пугавшие Это глаза… А сам я отправился в путь, на голос Ледяного Дракона. Это была другая планета, и там я продолжил тонуть. ** Тонуть мне совсем не хотелось. Я вообще не любил никогда воду. Что за фигня! Помирать так глупо не входило в мои планы! Орать под водой вроде идиотизм, но у меня не только получалось, мне это помогало! - Король родился! Третий король родился! – кто-то кричал под водой, как только и могут кричать люди – скорее всего в каких-то специальных костюмах, весьма криповатых, как из восемнадцатого века. А я-то почему без всего? Ручки еще маленькие… Карлик, что ли? Но Король? И почему третий? Хотелось бы быть первым, чего уж тут. - Первым тебе не быть, надо было быстрее граблями двигать, - это был Ледяной дракон, он был рядом, а в его кольцах спал Фай. Не сказать, что я знал его при жизни, но Мусаши рассказывал о нем, показывал несколько фото. И сейчас я не мог его не узнать. Он так и остался милашкой, с русыми кудрявыми волосами… Голубыми глазами… Ледяной дракон ревновал, а проснувшийся и еще сонный Фай улыбнулся мне. - Гаро, ты наконец-то пришел? Теперь у нас будет шанс. Я усмехнулся, касаясь груди. Внутри пульсировал камень такого любимого мной темно-синего цвета. Видать, я уже не человек. Это совсем другой мир. Мне действительно удалось сюда попасть! Кто здесь живет? Что они задумали? Было безумно любопытно, но все сразу и не спросить. - Ладно, если ты первый, Фай, но кто второй? - Канаме-сан. Только я позвал всех, кто хочет помочь Нурари но Сё, как она пришла. Правда, она знает его только как Сену. Но и называем мы не имя, а показываем суть. Я знал эту женщину тоже только из рассказов Сены. Но зная о ее поступке, я очень рад был возможности увидеть ее вновь. - Ой! Куда меня тянут? Я действительно поднимался из воды вверх. - Ты всего лишь второй младенец на планете. Нам предстоит долгий путь. Где-то тысяча лет, за которую мы построим расу Виспадов и найдем в себе силы договориться с рокудзоку. - Ради… - Ради обоих рас, и ради жизни. Я тяжело вздохнул. Быть младенцем совсем не хотелось, наверняка я многое забуду, если не все. А вспомню ли? Ну хоть не карликом… - Ты – Виспад. Один из первых, Гаро. Ты ничего не забудешь, или вспомнишь, когда придет время. ** Странно, все эти Короли Виспадов, так напоминало Культ… Что такое Культ я вроде и не должен был знать в то время, но сейчас, упав через толщу времени я помнил, пусть и смутно, что есть такое Культ на Терре. Эти первые виспады почитались почти как боги, разве что боги вполне себе материальные, малолетние, а посему учить их и воспитывать было тоже надо, что делало их куда проще, без всяких падений ниц и экзальтированных поз с закатыванием глаз. Удивительно, но я почти не помнил младенчество и детство, только какие-то мелочи, как меня пытались научить жизни в водном мире. Поэтому не знал точно, когда же в итоге познакомился с Канаме. Казалось, что я знал ее всегда. Быть может, я бы помнил абсолютно все, если бы погрузился в бездну до конца, но вернулся ли? Интуиция подсказывала, что нет. Даже сейчас, мне было очень тяжело не забыться и не потеряться в своем прошлом. Но я слышал странный звук, будто посох, на котором много побрякушек ударяется острием об пол… Вполне себе шаманский посох. Откуда пришел образ? Это ведь кто-то из реальности фактически держит меня за шкирку. Я видел эти хорошо мне знакомые вишневые глаза, обычно такие равнодушные, как у мертвой рыбы, сейчас в них отражалось безумие плюсового класса, само собой, не свободного падения, его оковы были на чеку. Но мой друг(?), сейчас я не помнил точно, что у нас были за отношения, следил за мной внимательно, дотошно. Мне кажется, я слышал его шепот. Он читал какую-то мантру, а значит, напрямую относился к Культу. Мне стало по спокойнее. Казалось, он в любой момент способен дернуть меня обратно. Такие как он не отпускают ничего, что принадлежит им… Сейчас это была очень комфортная для меня мысль. В моем новом мире не могло быть людей. Когда мы обосновались там с Канаме на поверхности жило меньше тридцати человек на всю планету. У них не было никаких технологий, тем более космических, Гаро даже пришлось с трудом вспомнить, как выращивать картошку. Канаме вспомнила про рис… Но при этом, это не были люди каменного века, это были люди с Земли! Когда Гаро это впервые понял, он испытал шок. Как такое могло вообще быть? Если у Земли еще даже нормальных кораблей нет! Но все они пришли одним путем, и каждый день приходили снова. Фай и Курогане просили помочь Нурари но Сё, и ёкаи помогали так, как им казалось они должны помочь, как будет, по их мнению, правильно. Вот и забирали они с земли тех людей, что были им дороги. Как они это проделывали? Мне казалось принципиально важным найти ответ на свой вопрос, будто в реальности нам это должно помочь… И ответ пришел, когда там в прошлом я увидел это своими глазами. Увиденное запало в душу, я был уверен, я буду помнить это даже тогда, когда меня дернут через толщу времени обратно! Это было целое сонмище ёкаев. Наших, с Земли! Не сказать, что они впечатляли по силе, даже размера они были небольшого, но их было много, казалось, что целая туча, что скручивалась в торнадо. Именно они принесли очередного нового жителя нашей планеты. Ошеломленный человек не понимал, что происходит, но его встречали остальные поселенцы, сглаживая первый шок. Но я улавливал главное – преданность этих небольших ёкаев. Все это они делали ради Нурари но Сё! Теперь я понимал, что это Ледяной дракон внушает всем ёкаям, до которых может достучаться, а это чаще всего крылатые или змеиные создания, что они обязаны помочь повелителю Хакки Якко, а те и рады стараться. Каждый раз ёкаи были разные, но определенно каждый раз это была целая огромная семья, видимо, одиночке не под силу был такой перенос, как бы он того ни желал. Тем не менее, все сонмище здесь не оставалось, иногда они уходили все, оставляя унесенного человека на произвол судьбы, а иногда вместе с человеком оставался тот ёкай, кто это все устроил, зависело от степени любви к похищенному... Да, Тени тут тоже жили, причем жили своей жизнью, на дне океанов планеты, смешиваясь с камнем кон в самых причудливых вариациях. Остальные тени пришли вместе с Фаем, часть пришла с Курогане. Это были привычные Гаро тени, но они смешивались с исконным, видоизменяясь. Ёкаи, что оставались здесь, увлеченные конкретным человеком, вели жизнь точно такую же, как и на Земле, блуждая по планете, иногда пугая поселенцев, питаясь их страхами, а иногда возвращаясь к своему любимому человеку, чтобы он налил ему саке. Не всегда, конечно, но многие из таких людей тени видели, пусть и смутно. А со временем эти ёкаи, заинтересованные камнем кон и исконными тенями предпочитали дно океана, слиться с местными тенями казалось им интересным, стать чем-то иным завораживающим. Я понял это далеко не сразу, когда некоторые люди стали жаловаться, что давно не видели тех, по чьей вине они здесь… Население росло не только таким путем, но и естественным, но рожденные здесь появлялись исключительно в воде и были исключительно виспадами – в их душе жил камень Кон и отнюдь не только он. Этот камень точно так же привлекал тени, ими тоже можно было управлять, но только сейчас, через толщу воды я до конца понял это. Не только сам факт, но и отличие от управления тенями рокудзоку. Вот почему, тени нас роднили, но разобраться и помочь раненому аделлу сходу было не так-то просто. Мы разные, за тысячу лет даже тьма может принять другой оттенок, а уж разная суть рокудзоку и аделла делает одинаковое управление тенями невозможным. И все же, отрицать некую схожесть трудно. На мой взгляд рождение детей под водой - было страшным испытанием для девушек, но каждой являлся Фай во сне и обещал, что все будет хорошо. Не поверить настолько милому парню было невозможно, кроме того, такие роды уже перестали быть единичным событием, так что женщины перестали бояться подводной глубины до дрожи. Их дети будет едины с водой, они уже не будут людьми в этом смысле. Но это уже не пугало, наоборот, это был единственный способ выжить в гармонии с планетой. А когда твоих детей величают не меньше, чем Королями, разве это плохо? Потом, видимо, будут и просто обычные, наверное, их прозовут “поддаными”. Ирония иронией, но я видел, что с течением времени раса немного разбавляться, камень кон будет жить уже далеко не во всех, но все равно это будут не совсем люди. Фай и Курогане поставили цель вывести новую расу используя ресурсы иной планеты – Аделлады – они это сделали. Виспады – те в ком есть и человеческое, и камень кон, и умение чувствовать тени – вот кто они. Однако, далеко не все Виспады заводили себе семьи и рожали детей, хотя многие так и поступили, несомненно, но потом все мы засыпали под толщей воды. Для тех, кто оставался на поверхности это была смерть, а для нас всего лишь сон. Каждый такой сон порождал новые камни кон, что росли возле спящих Королей. Те, кто спал долго становился с каждый годом все сильнее, но понять это было можно только, когда такой Король просыпался. Общество Виспадов росло, расширялось постепенно, состоя почти полностью из Королей. И все точно знали, сколько из нас спит глубоко в воде. Будто к принцессам из сказок в водную гробницу можно было спуститься и убедиться, что все хорошо. Именно там, в гробницах я осознал многое о тенях Аделлады и куда сбегают земные ёкаи. Так прошли мирные триста лет. Ёкаи утащили немало людей за это время. Кажется, даже в мое время гулем, я слышал про такое явление – то ли кротовые дыры, то ли ежовые норы, но потом в этом необходимость отпала. Виспады рожали виспадов. Хотя иногда нет-нет, да ёкаи кого-то притаскивали. И вот, однажды, на орбите показались корабли. В то время я спал под водой и даже попытался проснуться, потому что испугался, что это вторжение. Но Ледяной Дракон успокоил меня. - Чувствуешь, сколько Теней с Земли идет вместе с ними? Курогане был доволен, Фай, что не просыпался ни разу за это время и считался в нашей религии Праотцом, ликовал. - Вместе с ними наша раса станет полноценной. Аделлы заявят о себе миру. Но прошло еще долгих семьсот лет, прежде чем наша раса стала такой, какой ее увидит Великая Куфия – Король Терриан. Не все из нас считаются Виспадами, но в каждом живет камень кон, быть может совсем слабый, так что даже дышать под водой невозможно, быть может, настолько сильный, что он может повелевать водой, смешанной с тенями не для мирных целей, а для атаки. Я помнил, как я проснулся в последний раз, с сожалением оставляя спящего Фая, остро понимая, что осталось совсем немного лет, и он проснется тоже. Придет время для исполнения пророчеств и обещаний. А значит, придет время полное ужаса и смерти. Придет Война, в которой нам надо постараться не просто выжить, а выйти победителями. Не даром же Фай ни разу не просыпался за почти тысячу лет? Лишь один раз приоткрыл глаза, чтобы поговорить со мной… Но на поверхности я почему-то забыл все, что только что увидел. Я просто жил. Просто наслаждался жизнью. Я был безумно рад встретить Канаме. Я прекрасно помнил, что она одна из древних Виспадов. Потом я радовался встрече с Терезой, и ее братом. Пусть ее брат был в оппозиции, мне было трудно чувствовать к нему негатив, потому что он был четвертым Виспадом. Как иначе, когда он мне почти как брат? Но Леонардо тоже ничего не помнил, даже меня. Неужели это так тяжело? Помнить после долгого сна? Видимо, так и есть, потому что мне удалось это только сейчас, когда я так глубоко во тьме теней. Я точно знаю, что Канаме тоже ничего не помнит, максимум то, что я родственная душа, не больше… Конечно, ведь за века эволюции Виспадам стало опасно так глубоко погружаться в Тень… Теперь я знал и помнил все. Все свои сны под толщей воды, помнил все, что рассказывал мне Фай. Д. Флойрайт показывал мне, как сквозь тени и воду смотреть за пределы планеты, как находить сильные страхи, оценивать опасность. Тогда я понял. Мы опасны. Не виспады… А Терриане. Империя, что росла на моих глазах, но через тени, была очень опасна. Но были и другие расы, куда более агрессивные, куда более для нас опасные, потому что не имели в своей основе человека, то, о чем говорил Курогане, требуя уйти к ним. Теперь я все это знал. Как и то, зачем Фай обрек себя на вечный сон. Чтобы дать любимой планете шанс выжить. Он все сделал для этого, хотя пожил там совсем немного, до того, как заснуть. Да и как жил? Он, в отличие от меня не был человеком. Не было людей тогда, когда Д. Флойрайт пришел в этот мир. Не у кого ему было рождаться. Он вполне мог бы называться богом, но как и Курогане мне проще считать воплотившимся ёкаем, ведь Хидемото был теперь у меня перед глазами. Его тело было чем реально. Я оглянулся вокруг. Я все вспомнил. Я безумно хотел обратно, но не мог. Толща тьмы давила на меня со всех сторон. И я снова начал тонуть. Неужели я тут так и останусь? Я больше не слышал бреньканья посоха, только глубоководная тьма, что давила на уши, и грудь. Я запаниковал. Я не хотел остаться в этом нигде. Я больше не видел прошлого, не видел реальности, не видел ничего. - Здесь? – спросил вдруг мягкий голос. – Вижу его. Ойдэ*… - мило, но как песика позвали меня. – Ойдэ… Вот я выскажу потом! Но я не стал сопротивляться ласковому голосу, вернее просто не мог! И наконец я снова услышал посох. - Схватил! Спасибо, Нацуме! – голос Сакаты Гинтоки заставил меня едва ли не подскочить на месте от неожиданности, а потом я услышал голос Экубо. - Все хорошо! Сигео, у нас получилось! Канеки, передай Аббату! Мы вытянули, вытянули! Спасибо, Такаси! - Фей, не отвлекайся, - строго попросил Гинтоки. – Цукуё! Тяни вверх плавнее! Никогда не думал, что меня так будет шатать. Справишься? - Само собой, - ответил весьма уверенный женский голос. Кажется, Цукуё умудрялась продолжать курить трубку, вытягивая своего плюсового из неординарного для него падения. И вот, в какой-то момент я снова увидел реальность. Саката был в своем культовом одеянии, именно его посох я и слышал. Курита сидел в углу и перебирал четки. Господи, как же я по нему соскучился! Курибута все так же жует пончики несмотря ни на что! Я чувствовал себя так, будто наконец проснулся после вечного сна. Во мне было столько энергии и силы, но все что я хотел… Видеть Аббата. Но в тот момент, когда я его увидел в дверях, на меня навалилось столько, что я грохнулся в обморок. Самый обычный. Кажется, Хидемото подхватил меня на руки. - С ним теперь все будет хорошо, - важно сообщил Сигео. Его голос я узнал бы из тысячи. Ведь даже на глубине, иногда, я слышал его размышления. Сонмище сна, казалось, способно было быть везде, конечно, не в прямом смысле. - Гриша? – сколько времени прошло? Я тихонько вздохнул, дрожащими пальцами проводя по нежной коже своей лисички. Все что было вечность назад свежо в памяти будто вчера. Даже кажется, что борьба с Это только предстоит. Но и сон под водой и жизнь на Аделладе тоже не забыты. И все же… Все это было сделано только ради него. Такой крюк, чтобы получить еще одну, максимально длинную жизнь рядом с ним! Притягиваю его к себе, чтобы поцеловать, а он не сопротивляется. Отстраненно вспоминаю о том, что мы, наверное, не одни… - Тут только мы, - шепчет мой Аббат. – Ты больше не рокудзоку, но после того что только что было, я знаю, как построить с тобой Теневой куб. - Как? Я знаю только один способ, - прошептал я, оскалившись. - Да ты пошляк, - фыркнул Хидемото. – Хотя, само собой, не без того, кто я такой, чтобы исключать самое интересное. Я слабо улыбнулся. Конечно, не без этого, но теперь благодаря моим воспоминаниям, нам станет легче понимать Тени Аделлады. - Расскажи мне все… Само собой, не слова имелись ввиду.