Dark Whisper

Аделлы любили свою планету. Для свободной планеты они были развитой планетой, со своими уникальными ресурсами, которыми не спешили торговать. Несмотря на их старания, до Федерации им было далеко, поэтому и на Аделладе существовали заброшенные, “больные” места. Они требовали слишком много средств для развития. Такое и выбрал Сена вместе с командой разведчиков Сакамото. Те уже давно по приказу Короля в своих полетах на дальние планеты подбирали места, что могли бы подойти рокудзоку в случае их экспансии в другие сектора галактики. Конечно же, в первую очередь они оценили потенциал Свободных Планет. Именно слова разведчиков побудили Сену в свое время прислушаться к просьбам Кайки. Итак, сухая, неплодородная земля, подверженная эрозии со стороны ветра и воды, имела много глубоких трещин, карстовых пустот и несколько карстовых озер, что было очень удачно для расположения кагунных сердец. Но для постройки полноценного города, конечно, требовалось либо больше людей, либо больше времени. Поэтому Экубо начал с основания храма Куфии. Храм в таком варианте был нечто средним между Клетью и кагунным сердцем, не по форме, а по содержанию. Физически Клеть и кагунное сердце существовали отдельно, пусть и соединенные связями, в одном месте. Фей не знал, чего ожидать от некоторых своих подчиненных на другой, чужой планете, но к его удивлению, с самым упрямым человеком на свете проблем не возникло. Даже наоборот, Саката Гинтоки взял постройку Храма в свои руки, легко организовывая остальных, оставляя для Экубо и Нацуме только одну задачу, которая менее сложной, от этого, впрочем, не становилась. - В конце концов, это я мастер на все руки, - фыркнул Саката-сан, проглядывая одним глазом чертежи. Мусаши, который был занят в Империи во многих важных стройках (как контролирующий орган), занялся внешним оформлением Храма. Кроме основной, официальной делегации на планете сейчас были большинство инженеров с кораблей, которые тут же включились в работу, кто в помощь Гену, кто Сакате. Судзуя, несколько пилотов и около пятнадцати военных организовывали охрану и помощь в самых разных бытовых вопросах, а Карин с другими фрейлинами занимались подготовкой их нового дома к постоянному проживанию. Домик был большим, старым, но вполне годным. Так, во всяком случае считала юная горничная, резво принимаясь за работу. Бад большую часть времени проводил с делегацией, потому что ему предстояло накопить опыт для дальнейших переговоров с Федерацией. Свите нужен был представитель. Не такой как Рой, но как некий секретарь Канцлера. Тот, кто будет выступать от их имени, когда для этого необязательно дергать Сену. Раньше, когда Империя почти ни с кем не контактировала в такой фигуре не было нужды, но сейчас все поменяется. Над поселком поставили высотный столб, куда тут же запрыгнул Хибари Кея, наблюдая за всем происходящим, в ожидании, когда Экубо и Нацуме начнут свои молитвы. Сначала Саката устроит как положено Клеть и Маленькое Сердечко – кагу-косиндзо в центре храма ниже уровня земли, а потом все, кто относятся к Культу, во главе Экубо и Нацуме начнут пропускать через них тени, подготавливая Храм для работы на их небольшой поселок. С этой точки все начнется. Если отношения продолжатся, то именно из такого старого места будет просто создать как Главную клеть так и Главный портал. Хибари Кея не очень представлял, зачем им Клеть на чужой планете, но вопросов не задавал. Это было не в его юрисдикции. Он только смотрел, как очень быстро Саката, Цукуё, и инженеры исчезают под новой крышей деревянного здания. Дерево. Безумно дорого. Но лорд Меллори привез его немало. Говорят, что здесь с ним нет таким проблем, как на Терре, но Хибари в это не верил. Дерево растет очень долго, дерево очень полезно. Как его можно просто так рубить? Вот Хибари видел, как к новенькому зданию потянулись люди Культа: Экубо и Нацуме, Серидзава Кацуя, Гаара с девчушками, Арима. Большинство же инженеров тут же вышли. Кёя слышал голос Сакаты, делающий комментарии, а потом на секунды все стихло. Все рокудзоку в поселке замерли на месте, глядя в сторону Храма. Это ни с чем ни сравнимое ощущение, когда Храм с его Клетью, а в данном случае и с сердцем, как было в первых городах, по самым простым технологиям, оживает. Как тени начинают струится внутри него, накапливаясь, а потом устремляются наружу, чтобы охватить, погрузить во тьму всю территорию, которую им указывает Владыка. Роль Владыки исполнял Экубо, уверенно справляясь с непростой ролью. Но он был не один. Каждый, кто был внутри храма, вносил лепту. Храм резонировал с далекой Террой и Какуганом, принося боль всем участвующим и позволяя настраивать соединение между планетами. Аделлада была дальше от Империи, чем Какуган от Терры, но это было возможно. По крайней мере на обмен сообщениями должно было хватить сил. В дальнейшем они смогут усилить храм новыми тенями, а потом и вовсе построить портал. Экубо был уверен, что Шуйский с Канаме справятся. Если не они, то кто вообще способен на это? Хибари Кея с наслаждением вдыхал обновленный воздух. Мир вокруг был погружен во тьму, в которой просыпались такие привычные их миру медама. Символ спокойствия и безопасности. Эту тьму видели только рокудзоку, быть может, виспады, но те сейчас находились на границе их территорий, на всякий случай. Поэтому каждый рокудзоку наслаждался этими мгновениями единения с кагунным сердцем. Таким маленьким, таким простеньким, но таким родным. Это была ностальгия. Их родители, их бабушки и дедушки начинали новый мир так же. На терпящей экологическое бедствие Земле, на непригодном к жизни Марсе. И они справились. Справимся и мы. Мысль была общей и очень сильной. Это было логично. В эти мгновения все жители поселка находилось в едином теневом кубе. Потом это ощущение станет фоном, но теневой куб как таковой останется. Он будет нужен для работы браслетов, для вызова другого человека по любому виду связи, от стационарного инфо-блока, до прямого вызова через тень, он будет нужен для общепоселковых объявлений и предупреждений об опасности. Большие города имеют нечто подобное, но куда более сложную структуру, тут им это было не нужно. Пока не нужно. Пока теневой куб общего фона настраивался, Хибари Кея отслеживал, как Сузуя расставляет своих людей и давал советы, перемещая персонал. А потом внезапно все закончилось. Поселок начал жить свою жизнь. ** Манабу и Луис переглянулись. Они прекрасно понимали рвение Мусаши. Тот хотел убедиться не просто в том, что это Фай - Курогане не стал бы врать на этот счёт. А убедиться насколько Праотец Виспадов тот самый Д. Флойрайт, которым Ген его запомнил. Юрий уже провел беседу, напоминая, что Фай - виспад уже тысячу лет. Что там пара десятков на Терре? Чего они стоят? Но Второй Советник, как любой рокудзоку, прекрасно понимал, что иногда могут стоить чего угодно. Взять того же Курогане. Сколько он знал Фая? Даже не два десятка лет, а вероятно меньше, пусть и познакомились они детьми. Но смерть Фая не позволила ему жить дальше полной жизнью, заставила искать пути, что уведут его в поисках чужой души к другой планете... Для Юрия эта любовь была сравнима с любовью Короля к Первому советнику. Манабу вздохнул. Такой пример не единичный, взять того же Шелию. Столько сложностей ради одного... быть с Хиде. Но Юрий прекрасно знал, что равнять всех под одну гребёнку не стоило. Свита, столько пережившая вместе, всего лишь пример для подражания, но не постулат. Поэтому и он, и Луис, настаивали, чтобы Сена не лез в отношения Масахиро и Йохана. Король так и не понял, но смирился. Как можно снова влюбиться в кого-то ещё? Их Сена никогда этого не поймёт, как бы нежно он не относился к тому же Аббату. Для него Хирума центр его Вселенной. Манабу опасался за разговор с Константином, зная его крутой нрав, идентичные с Куфией принципы. Но его уже с порога уверили, что все понимают. Манабу знал, что Масахиро разговаривал с Константином после Клети, но супруг Наместника ничего не говорил и до этого. Почему? Ведь в школьные годы он такой переполох устроил из-за школьной любви Йохана?* Признал ли он право сына на новую любовь? Видимо, лишь отчасти. Судьба, форсмажор... А дальше: - Масахиро сказал, что разберётся, - вот и весь сказ. Что было бы, если бы звезды не сошлись и мальчишка остался просто мальчишкой? Константин снова запретил бы эти отношения? Разрушил чужие связи? Манабу не мог это спросить вслух, но его мысли и так прочитали. - Никто не имеет право разрушать чужие связи, - глухо ответил ему Костя. – Ничего бы я не сделал. Пришлось бы думать, что делать, когда настоящий Масахиро бы появился. Манабу знал, что тот говорит искренне. За несколько дней супруг Наместника успел смириться. Пусть случайность, но случайность не повод рубить чужие подходящие связи. Константин никогда не шел против своих же законов. И все же, он все так же верил в единственную вечную любовь. Луис сжала его плечо, возвращая к реальности. Юрий кивнул, взяв супругу за руку. Он тоже не мог влюбиться в кого-то еще, но не мог ровнять всех по себе, поэтому не рубил с плеча. Дана - подводный корабль Виспадов впечатлила всех, особенно двух инженеров, взятых с собой. Те шептались восхищенно и довольно громко, проводили параллели между кагунными сердцами пикировки и погружением Виспада для управления кораблем. - У нас это делает диполь, а тут! Луис не стала их одергивать. Пусть мотивация растет, может ребятам на Терре станет попроще. В прошлый раз именно Мисака и Акселератор тестировали новые двигатели, которые везли Тессу в Империю. Сейчас этим занимались Абигаль и Акифуса. Ребята были куда опытней, как военные, стабильнее, как пара, поэтому выбор пал на них. Эти двое сейчас отдыхали в доме, который подготавливала Карин с коллегами. Это был не просто дом, это был целый особняк, способный поселить всех рокудзоку и даже еще несколько комнат осталась. Повар у них был тоже свой, заявка была подана в самый последний момент и Сена совсем не знал, что с ней делать. Даже лично связался с владениями Цзяней. - Нет, Мьян не понимает насколько это опасно. Но остальные тебе дороги так же, как мне Мьян, а ты отпускаешь их, - заметил Вей. – Мьян отлично готовит, а Цю Ге защитит его даже от падения метеорита, что там ему какие-то богомолы. Поэтому Манабу была уверена, уж накормят их точно вкусно! Луис тихонько вздохнула. Вей пообещал свою помощь Королю. Это значит, что в период, пока они будут бороться с внешним врагом, Цзянь не даст воли врагам внутренним, да и сам, скорее всего, не будет пытаться корректировать каждый шаг. Внутри империи будет совершенно спокойно. Луис надеялась, что оппозиция и сама понимает, что сейчас не время заниматься терроризмом. Вот бы все, как Мадо, начали вдруг думать! Как было бы замечательно! Но есть и те, кто испугались богомолов, кто требует чтобы Империя закрылась на двух планетах и только защищалась… Манабу усмехнулась. Хирума, который играет только в защите? Нонсенс. Атака и только атака! После осмотра Даны они наконец-то спустились под воду. Не все, Луис осталась наблюдать, например. Но она видела все, что видит супруг. Мусаши тихонько якнул и устремился ближе. Он его узнал. Кажется, Фай не изменился вообще, если судить по фото. Луис догадывалась, что он просто принял тот облик, который у него был, но значит он его помнил, значит, он был ему люб, это значило не мало. Схватить Фая за плечи у Мусаши не вышло. Курогане открыл свои глаза и оттолкнул Гена мощным хвостом. - Он уже скоро проснется, - глухо сказал бывший Властитель Сувы. – Он видит свой последний сон. Это было сказано торжественно мрачно. Всем было примерно понятно к какому моменту Фай проснется. В тот день все Виспады вспомнят. И придут к нему на Поклон. То, ради чего он создал эту расу, ради чего собирал эту силу, случится. ** Прошел почти месяц с того момента, как делегация Терезе вернулась на родину, забрав двадцать одного рокудзоку из официальных списков. Но вместе с пилотами, инженерами, диполями нового пробного двигателя, охранкой, обслугой, выходило почти семьдесят человек, эдакий мини-поселок. Йохан хотел наблюдать за постройкой Храма и рекультивации территории каждый день, но Хирума сообщил, что тому надо отдохнуть, потому что совсем скоро будет не до того. Ему и его друзьям придется воевать. Йоичи внимательно смотрел в глаза Йохану, чтобы тот понял прозрачный намек. Лепнин кивнул, но вздох подавить не смог. Чтобы сражаться, надо укрепить тени на максимум. За этим крылся не просто секс. Лепнин допускал, что ему надо погрузиться в собственные воспоминания, прожить их как настоящую жизнь, принять себя таким, каков он был и получить максимум своей силы. Но как это сделать без Клети? Как найти на это силы? Как обречь на подобное юного пацана? Как Масахиро будет с этим справляться? Аббат и Рюдзи вместе с Шуйским и Канаме были заняты каждый день по двадцать четыре часа, так что даже лезть с вопросами было неловко, а уж с такими тем более. Но отдохнуть тоже было неплохо. А уж в кои-то веки побыть хоть немного с друзьями! Масахиро буквально висел на руке, но это совсем не напрягало. Йохан с удивлением понял, что у него нет никакого желания таскать Сириуса на руках. Только бы Масахиро не надумал чего и не начал ревновать. Понимание этого было для Лепнина сродни откровению. Прошлые чувства ушли как вода сквозь решето. Ему было очень комфортно в своей любимой компании, комфортно и привычно, но все-таки иначе. - Официальная пара - это совсем другое, да? – вопрос от Сириуса застал Йохана врасплох. Лепнин глянул на него, недоумевая. Как так вышло? Эта любовь была с ним всегда, с того момента, как они получше узнали друг друга в детстве до буквально недавних дней… На день их встречи с Сириусом и Джеймсом, они с Масахиро встречались уже месяц. Масахиро все изменил и менял каждый день. Наполняя каждую секунду новым смыслом. Йохан даже забывал, что тому всего шестнадцать. С ним было весело и интересно, даже наставления Йоичи отошли на десятый план. Йохану просто хотелось быть с Масахиро. Все эти войны… Почему он так хотел сражаться? Куда важнее это любить… - Я так рад за тебя, дружище. Заботься о нем. Заботься… Охраняй. Йохан слабо усмехнулся. Точно. Он не войну любил, он всегда защищать хотел. Защищать свои планеты, друзей, семью… Любовь. Только Масахиро придется сражаться вместе с ним. Йохан сжал вместе руки. Он боялся потерять Масахиро. Сейчас он это остро понимал. Любил и боялся потерять. Разве можно так влюбиться за каких-то полтора месяца? Как Сена справляется с этим? Он же так любит Хируму, а тот всегда будет на острие атаки, так же, как и сам Сена. Йохан фыркнул. Сравнил себя с Королем, тоже мне. ** - Почему ты такой серьезный? Почти кислый? – весело поинтересовался Масахиро, сервируя поздний легкий ужин. Они снова были одни, но им очень нравились такие семейные вечера. - Что-то случилось? Первый Советник что-то приказал? - Он приказал давно, - слабо улыбнулся Йохан, похлопав рукой по дивану рядом с собой. Масахиро отложил вилки и плюхнулся рядом, обнимая. - Значит, скоро выступать? - Быть может, скоро. Может, у нас еще есть время, но сколько, неизвестно. Масахиро поднял на него умненькие-хитренькие глазки. - Хочешь наконец-то укрепить связи, но не знаешь, как позвать в кровать? Йохан ожидаемо вспыхнул до шеи. - Идиот! – Масахиро получил легкий подзатыльник. - Ты же знаешь, кто я. - Знаю. - Я про… - Прошлое. Я читал. Йохан Либерт. - Я не знаю, что случится. Возможно, я провалюсь в прошлое, скорее всего, потяну тебя за собой. Зная тебя, ты и сам попытаешься остаться рядом. И… - Ты боишься, что я испугаюсь прошлого. Твоего прошлого и тебя самого. Как боишься себя ты сам. Йохан сглотнул. Еще никто так прямо не обрисовывал проблему словами. - Пойдем в кровать, - Масахиро сам поднялся и потянул его за руку. Иначе, Йохан будет упираться до последнего. // Он действительно упирался, хотя смысла в этом как такового не было. Масахиро с трудом пытался не умиляться, но для него Йохан сейчас вел себя как настоящий подросток, разве что проблемы были не совсем подростковыми. Если бы он тоже сейчас был ребенком? Как надо было бы реагировать? Как надо вести? Масахиро даже с трудом не представлял. Поэтому он собирался быть самим собой. В конце концов, игры кончились. Стать собой человеку из Свиты, это не просто переспать с человеком с подходящими тенями и наладить теневой куб. Обычный мальчишка с именем Масахиро с этим бы не справился. Масахиро из Свиты тоже знал только общие позиции по настройкам общей тени, но он знал много больше, Йохана Либерта. Того самого, единственного и неповторимого. Сколько на него было потрачено сил и нервов, и сколько любви. Масахиро не собирался забывать их прошлое. Побыл мальчишкой и хватит. Собственная игра начала его тяготить. Он хотел быть опорой, а не обузой. Не хотел, чтобы на него смотрели снисходительно. То, что происходит сейчас… Масахиро тихонько выдохнул. Как и тогда, Йохану было страшно. Причины были не идентичны, но кое-что было одним и тем же. Маса облизнул губы. Скорее всего, он прав. Йохан уперся руками в его руки и выглядел довольно испуганно. Такой красавчик и такие нервы. - Поменяемся? – лукаво предлагает Масахиро. – Я готов. Реакция была ожидаемой, Йохан забурчал, что не будет делать это с ребенком. И вообще бы не стал ничего делать, а ждать хотя бы пару лет, а лучше четыре, если бы не война… Масахиро прервал потом бурчания нежным поцелуем и принялся за дело. Раздевать, оглаживать, подавлять чужое смущение, наращивать возбуждение. О, он прекрасно знал, не просто как это делать, а как делать это с Йоханом. Он прекрасно помнил их первый раз. И тогда, и сейчас Йохан оказался девственником. Тогда это было неожиданно, сейчас – совершенно ожидаемо. Для рокудзоку характерны, как ранние по меркам их расы начала отношений, так и весьма поздние, считалось главное не поспешить, а сделать это с тем, с кем подходят тени. Йохан закрыл лицо рукой и отчаянно стеснялся происходящего. Ему очень хотелось спросить откуда у Масахиро такой опыт, но не мог. - Все будет хорошо, - просто сказал Маса. Просто, уверенно и ласково. – У нас все будет хорошо. Он склонился к Йохану, убирая руку и наблюдая, как у того широко распахнулись глаза, от уверенного и глубокого проникновения. Движения были уверенные, но мягкие, Масахиро внимательно следил за блондином. Тот был все еще напряжен, краска не до конца сошла с его лица, он с силой вцепился в плечи Масахиро и тяжело дышал. Но тяжесть этого дыхания была тяжестью накатывающего возбуждения. Масахиро продолжил. Не остановился, даже когда увидел слезы на глазах Йохана. Он чувствовал начало предпадения. И был максимально серьезен, вытирая их. Сумбур мыслей любимого блондина… Насколько этот секс похож на тот первый раз, что грудь Йохана буквально рвет от воспоминаний. От понимания, что как он на самом деле безумно любит того Масахиро из прошлого и хочет любить… Насколько эта любовь была яркой и многогранной. Всего лишь, казалось бы секс, еще даже не начато само падение, но эти образы уже приходят, уже приносят боль. Ведь-то чувство было таким всеобъемлющим, таким цельным! Он не может не дать шанса старой любви, когда она вернется, но и не может, не хочет предавать мальчишку с тем же именем, что доверился ему… И его он тоже любит… тоже так сильно любит! Быть может иначе, быть может, это начало такой же сильной сильной любви, но имеет ли он право дать ей расцвести? Ведь выбрать станет не просто тяжелее, выбрать станет невозможно… - Второй Король… Мысли о нем прыгают во все стороны. Каким он был, какие были отношения с ним… Так больно от этих мыслей, что хочется рухнуть на самый низ, в самую тьму, где быть может будет спасение… Масахиро целует мокрые щечки, все понимая, потому что, как и положено, его тянет следом за образами. Он облизывает собственные губы, стирает новые слезинки, чувствуя себя последней сволочью из-за своей дурацкой игры. Надо было сразу сказать правду! Надо было сказать, а не пытаться доказать, что и этого малолетку можно любить! Что он не хуже! Масахиро хотел укорять себя дальше, но не имел права. Это он оковы, а не наоборот. И качать сам себя не имеет права. Его жизнь больше не принадлежит ему. Она снова принадлежит Йохану. Это понимание никогда не пугало Масу. Даже прежде, когда плюсовые только начали появляться, когда явление было плохо изученным и оттого страшным, Маса не боялся. - Если я буду плюсовым? – этот вопрос задавал в то время почти каждый. Стать рокудзоку было не так страшно, как оказаться в итоге плюсовым. - Тогда я буду твоими оковами. Это были несколько лет ужаса для молодой Империи, но Сена сделал все, чтобы плюсовой класс не стал считать себя больным. Это не болезнь, это норма. И Второй Король смог внести в этой проблеме максимальную лепту. Поэтому сейчас Масахиро не дает себе права на самобичевания. Все потом, в том числе извинения. Он тихо позвал Йохана, но тот только слабо застонал. - Что такое, Либ? Не волнуйся, я обещаю, все получится. Я рухну за тобой в любую бездну. Верни себя, прими себя. Тот прошлый тоже ты, но ты уже другой. А я люблю тебя всегда. На Масахиро уставились огромные, полные удивления и затаенной тоски глаза. Йохан не верил, но хотел верить. Не знал, как спросить. Не хотел услышать другой ответ, и в то же время, все еще не уверен, что тот ответ, что он услышит будет им желанным… Руки Йохана коснулись щек парня, притянули к себе. Он смотрит внимательно в глаза Масахиро, пытаясь найти ответ. - Мне не надо выбирать? Этот выбор доставил бы столько боли. Неужели его не будет? - Надо. Но не это. Придется выбрать самого себя. Ныряй. - Без клети? – прошептал Йохан, не в силах оторваться от Масахиро. Его грудь снова сдавило от боли, так, что даже дышать стало тяжело. Неужели это действительно он? Неужели! Йохан слабо ударил его по груди, на обиды сил не было, все они уходили на внутреннюю борьбу. Неужели все это время рядом с ним был Маса и ничего ему не сказал? Почему? - Хана-тян… - Масахиро улегся на него. – Не держи сам свое Падение. Отпускай, ныряй. С буду с тобой. Везде, всегда. Ты уже видел весь массив. Осталось забрать оттуда чувства. Это больно, это страшно. Но в этот раз я буду рядом. Сжимать твою талию до бесконечности. Падай, я помогу. Йохан закрыл дрожащие веки, а Масахиро, снова целуя его, помог войти в падение. - Там, где будет твой Ад, я не дам твоему сознанию опять получить травму, - прошептал Масахиро. – Или я не следующий Король! Йохан слабо улыбнулся. Ему всегда нравилась уверенность Масахиро. Так приятно было снова доверить себя ему. ** То, что творилось в этой стране было полным безумием. То, что пережили маленькие дети было таким трешем, что Масахиро едва сам не потерялся в чужих воспоминаниях. Но все-таки, он был психически стабильным парнем, выдержавшим такое отчаяние, такой стресс еще в утробе, который мало бы кто пережил. Он родился в мире, что только начинал свой процесс формирования, это было даже чем-то похоже на роды, такие муки самосознания, что кажется проще сойти с ума. Но сейчас было хуже. Даже гулей не было. Вернее, они были, но с ними они пока не пересекались ни разу. Все что происходило, творилось людьми. А потом пришел черед творить Йохану. Что было воспитано, то и выросло, как бы это не звучало. Масахиро казалось, что он понимал этого парня, раз сумел перекроить. Теперь он понимал его заново, казалось, что никогда не знал. Теперь все его прошлые действия казались случайностью. Как он вообще отгадал, что делать? Сколько же у него было самомнения! Сколько гонора! Как он вообще мог думать, что на что-то способен! Как он вообще спас Йохана? А спас ли вообще? Масахиро как ледяной водой окатило. А спас ли, если он так боялся погрузиться в воспоминания при Клети? Если он так и не принял себя? Не понял, в чем именно его вина, а в чем он совсем не виноват? Я провалился. Я провалился! - Маса? На этом тихом, страдающем вопросе, Масахиро взял себя в руки. Крепко сжав талию Йохана, он чуть расслоил два сознания. Пусть себе проживает старую жизнь, пусть потребляет эмоции, но в этом погружении он все равно должен чувствовать, что он не один. Когда он поступает так, что ему самому так плохо, что его кидает по шкале еще ниже, Йохан должен чувствовать, что он, на самом деле не один. По ощущениям, как укол в палец. Не так уж и больно, но действенно. В какой-то момент непрекращающийся ад закончился. - Все хорошо, Масахиро, - прошептал Йохан. – Спасибо. Дальше я справлюсь. Масахиро слабо улыбнулся. Теперь он чувствовал в их теневом кубе, что Йохану хватит сил потребить свои эмоции до конца. Принять их. Но он все равно остался обнимать его, нежно прикасаясь щекой к щеке. В какой-то момент Масахиро не заметил, как уснул. Проснулся он уже утром, судорожно подскакивая. В голове гудело. - Кофе в постель, мой обожаемый Второй Король. Йохан усмехнулся ошеломленной моське. - Что? - Я полный скот, да? - Чего это вдруг? – удивился Йохан, отдавая бутерброд в руки, а сам принимаясь за свой. - Говорил такие пафосные вещи, на самом деле тебя не зная. - А теперь знаешь? И как? – усмехнулся Йохан, хотя слегка напрягся в ожидании ответа. Масахиро расцвел. - Я самый счастливый парень на свете! У него был такой вдохновляющий вид, что Йохан не мог не улыбнуться. - Я так тебя люблю, - заявил Масахиро и почему-то разревелся. - Ты чего? - Чтобы я там не помнил, мне шестнадцать лет! А-а-а-а-а! Йохан погладил его по голове, аккуратно обнял, чтобы не разлить кофе и не уронить бутер. - Гормоны, что ли, играют? Масахиро уже вытирал слезы и хитро улыбался. - Типа того. Стал чувствительнее. Пользуйся, пока не постарел. - Ты или я? – усмехнулся Йохан, убирая кофе из рук Масахиро. Парнишка чуть отсел, внимательно глядя на Лепнина. - Тебе нравится твоя жизнь. Твоя юная жизнь. Масахиро чуть стеснительно кивнул. - Прости, пожалуйста, - как он обещал сам себе, юноша склонился, извиняясь. – Мне так она нравилась, что даже вспомнив, я эгоистично хотел остаться еще немного тем, кем был. Чтобы ты любил и меня то же. Так глупо, да? Его гладили по голове, не обижались, даже снисходительно хмыкнули, поэтому Маса уселся, с нежностью глядя на Йохана. Как он был на него похож! Разделил две жизни на две, выдумал двух людей. Хорошо хоть вовремя опомнился. - Мне тоже нравится наше новое время, - Йохан взял его за обе руки. – Теперь я тебя полностью понимаю. Поэтому, давай не будем считать его потерянным временем, как остальные в Свите… И забывать. Масахиро торжественно кивнул. На этом его уронили в кровать, чтобы обниматься. Это было очень нежное утро, и Йохан действительно хотел остановиться на обнимашках. Но не вышло. - Теперь тебя мой возраст не смущает? - Дзен-дзен*.