Глупый кролик

Люди, которых ты любил, Люди, которых ты хотел защитить, Все, чего ты достиг... Все это фальшиво. На самом деле ты никогда... Не имел ничего, Что мог назвать своим. "Это кошмар?" Да, возможно.

Pandora Hearts(с) Тело не двигалось, а глаза расширились, в них плескался страх: нет, Алиса не боялась за себя, она боялась за Оза. Девушка злилась: Джек, будь он неладен - да как он посмел прикоснуться к Озу, как он посмел... Она злилась настолько сильно, что уже даже не обращала внимания на Эхо, что осталась немного позади. Воспоминания, вернувшиеся так не вовремя, ножом резали сердце, но не в правилах Алисы останавливаться, тем более ее никто не держал. - ОЗ!!! - Алиса кричала что есть мочи; его остановить… Что это за выражение лица такое: опустошенное, разбитое. Алиса не позволит ему сдаться! Глупый служка! - Хватит делать такое странное лицо. Дурак! - она со всех ног бросилась к нему. Плевать на все вокруг, на щеках еще пылал разозленный румянец, а на глаза наворачивались слезы. Она волновалась, не признаваясь себе явно; она всегда волновалась и чувствовала, что сможет вытянуть его - сейчас просто чувствовала. На пути возникли несклько человек в алых плащах – Баскервили: вроде даже когда-то семья, но ей сейчас не до них - только бы глупый служка чего не натворил. Сердце колотилось в бешенном темпе, норовя вырваться из груди, и вовсе не быстрый бег был тому виной. Только бы успеть... - Алиса-кун... Позаботься об Озе! - уже сквозь дымку она слышала голос клоуна и взмахи его катаны. Она обязанна успеть… Он поднимает на нее взгляд, и внутри Алисы просыпается ужас, отчего девушка лишь больше злится: столько пустоты в его взгляде - сердце чувствует, что что-то не так, и от этого сжимается еще больше, но она упорно двигается вперед. Плевать, только бы добраться до этого идиота... Оз смотрит на все отрешенно, слова Джека глубоко внутри гулким эхом отдаются в опустошенной вмиг душе. "Ненастоящий", "Цепь, рожденная в бездне" - теперь все казалось безумно глупым и таким... таким правильным. Гил - слуга Глена, Джек, мечтающий принести мир к ногам той, что уже не вернется, Алиса... Она же умерла из-за него! Это больно. Алиса не должна больше страдать: он же ненастоящий, о нем больше не нужно беспокоиться, он примет свою участь. Оз посмотрел на бегущую к нему девушку; в глазах, как и в душе, осталась только пустота - ему больше нечего терять: лучшего друга он уже и так потерял, душа его, как оказалось, - всего лишь часть бездны, хотя, интересно, бывают ли у цепей души? Но Алиса - она не должна пострадать... "Алиса... больше.... не беспокойся обо мне", - это ведь правильно, он – тот, из-за кого Алиса так грустила; он - тот, кто ее убил - не напрямую, но все-же... - Только я виновен в том, что ты вот так... - от воспоминаий о том, что она с собой сотворила, сердце - а есть ли оно у него? – сжалось, отозвавшись острой болью. - Я больше не хочу причинять тебе боль... - Оз... - девушка упала на колени рядом с ним, пытаясь отдышаться; было видно, что она хотела сказать очень много, только вот дыхание не слушалось; ему казалось, что он слышал, как бьется ее сердце... - Так что... Алиса... - ее глаза расширились, а сердце пропустило удар от его решительного взгляда: что-то было не так. - Ты... не можешь... больше быть со мной... – она, кажется, была ошарашена, а фиалковые глаза широко распахнулись. Губы Алисы немного дрогнули. Девушка отняла руки от земли и удивленно стала себя рассматривать - все ее тело начало сиять маленькими белыми огоньками. - Что? Мое тело... исчезает? Как? - почти шепотом, но она была уверена, что Оз ее слышал, продолжая смотреть холодными пустыми глазами. Он смотрел на Алису, и хотелось плакать, но разве такой, как он, способен на это? В голове проносились воспоминания, связанные с ней, но взгляд не потеплел - только стал обреченней. "Оз! Теперь тебя зовут Оз!" - она улыбалась, так искренне и так тепло - именно так, как он любил. Оз поднял глаза на начавшую таять подругу, протягивая к ней руки. "Я не хочу отпускать то, что принадлежит мне", - она говорит серьезно и смотрит так тепло, и даже не важно, что она назвала его слугой - это же Алиса! А ладони парня так и тянутся к ее рукам. - Нет...Оз...Оз! - она кричит, понимая, что не спасется, понимая, что больше не нужна; она кричит отчаянно и тянет к нему руки, а он... Оз ничего не делает, стоя на коленях и едва касаясь тысяч светлячков, уносящих в небо, казалось бы, самое дорогое, что могло быть у него. Хотя такому, как он - разве может у него что-то быть... Последние искорки уносятся в грозовое небо, прорвавшееся каплями дождя, а в душе как назло звучит голос Джека и стоит воспоминание лишь о ней. "У кого-то вроде тебя..." - уже пустую оболочку царапает будто бы стальными когтями. -"Не может быть ничего". "Знаю", - он мысленнно отвечает, а перед глазами Алиса: ее улыбка, злость слезы, поддержка… "Ведь это ты уничтожил все", - не унимается мучитель, усмехаясь своей победе: это было легко. "Я знаю об этом", - он снова отвечает, и калейдоскоп продолжается: Алиса веселая, она серьезна, напугана, она исчезла... - Теперь... Все стало на свои места... - говорит он вслух, не обращая внимания на удивленные выкрики и взгляды. Он прогнал Алису, он теперь совсем один, так правильно для такого, как он. – Таким, каким должно быть, - точка, это конец, другого не дано. Алиса никогда не будет рядом, он не причинит ей боли, не навредит, не заставит волноваться; теперь все хорошо, теперь он один... все правильно... Где-то в основаниях мира трескаются самые прочные цепи, они тают, словно частицы чего-то потустороннего и не принадлежащего этому миру. Одиночество бывает жестоким...