POV Дженнифер
Было что-то в этой девушке, в её глазах… Уверена, Бэкхён знает, о чём речь, но убежал за ней слишком быстро, чтобы успеть разъяснить этот момент. И я же не слепая, вижу, что-то между ними есть. И это «что-то» — хрупкое и трогательное, замешанное на симпатии и взаимовыручке. Впрочем, судя по моей собственной ситуации, совет, касающийся отношений, я ребёнку дать не могу. Из-за того, что уже привыкла к ночным дежурствам, усталости практически не чувствовала, а вот Кай откровенно зевал и потягивался, Минсок осоловело хлопал глазами, пытаясь удержать сознание и не позволить ему соскользнуть в заманчивый сон. Только Чен и Франческо чувствовали себя на удивление бодрыми. Монах благополучно выспался, пока мы колесили по городу в поисках Бэкхёна, а демон и вовсе черпает силы из других источников. — Я поехал к себе, — сдался Кай. — Я с тобой, — встрепенулся Минсок. — Ты можешь и попозже открыть магазин. Выспишься и пойдёшь, — предложила я. — Нет, мне… мне надо на работу, — его ускользающий взгляд виной отзывался в сердце. Казалось, что ему неприятно находиться рядом со мной. Спустя пару минут я осталась с теми, кому доверяла меньше всего. От меня не укрылся испуганный взгляд, который бросила девушка на Франческо, прежде чем обратиться в бегство. И до сих пор оставалось загадкой, почему учитель продолжает оставаться в моём доме, если я чётко дала понять, что Бэкхёна он с собой не заберёт. Мне не жалко было еды и дивана, но само его присутствие больше не приносило того умиротворения, которое дарило раньше. Скорее он заставлял меня находиться в напряжении, помнить о том, что за мной постоянно следят. — Хотите, я сделаю яичницу на завтрак? — нарушил затянувшуюся тишину монах, словно услышав мои мысли о себе. — Нет, спасибо, — встала с кресла. — Мне надо заполнить кое-какие документы по работе. — То есть, ты сейчас вовсе не избегаешь нашего общества? — ехидно дёрнулись уголки губ демона. Нет, это губы Чондэ, просто там, внутри, - другой, чужой. Мне надо было повторять себе это как можно чаще. — Не имею ни малейшего желания находиться рядом с вами, — призналась честно. — Я тебя стесняю? — Франческо замер со сковородкой наперевес. — Я всё ещё не знаю вашей цели, учитель, — посмотрела в его глаза, пытаясь уловить там хоть какую-то подсказку, но старик был профессионалом — непроницаемость с лёгким флёром обиды. — Твоё сомнение должно меня оскорбить, — произнёс Франческо, — но я тебя люблю и поэтому разрешаю тебе испытывать любые эмоции на мой счёт. — Можно подумать, если бы вы ей не разрешили, она бы их не испытывала, — фыркнул Чен. — А высших демонов это тоже касается, — смерила его тяжёлым взглядом. Чен примирительно вскинул руки: — Молчу-молчу. Если я сейчас не приму душ… Устало потёрла ноющие виски. — Надеюсь, пока я моюсь, не случится апокалипсис. — Нет, он планируется на следующее тысячелетие, — как ни в чём не бывало, ответил Чен. — Это… это радует. Тёплая вода мелко стучала по плечам, выбивая из кожи пыль и волнение прошедшей ночи. Уткнувшись лбом в холодную кафельную стену, я просто позволяла ручейкам смывать тяжёлые мысли, и не слышала, как скрипнула дверь, и обернулась, только ощутив мокрой кожей прохладный ветерок. — Я согласен перенести апокалипсис на два тысячелетия, если ты разрешишь мне остаться, — в душевую шагнул полностью обнажённый Чен. — А если нет? — Я лично договорюсь, чтобы его шарахнули сегодня в обед.POV Кай
— У меня сегодня привоз после обеда, — извинялся Минсок, плюхаясь на соседнее кресло. — Вот только не надо мне пудрить мозги, — поморщился я, заводя автомобиль. — Это ты Дженнифер можешь сказать, что ты весь такой из себя трудоголик. Я же вижу, что ты просто не можешь находиться с Ченом в одном помещении. Ведьмак молча отвернулся к окну. — Хочешь, я дам тебе братский совет? — Совет от осколка, у которого нет своей семьи? — Значит, не хочешь. Тогда страдай как-нибудь не так явно. Я высадил Минсока возле его магазина, проследил за тем, чтобы он с третьей попытки открыл дверь и только потом уехал, оставив за спиной горе-страдальца. Мечты о тёплой постели буквально гнали меня в шею. Один раз я даже на красный успел проскочить, лишь бы побыстрее приблизиться к заветной кровати. На втором светофоре пришлось притормозить. Взгляд лениво скользнул по коробке передач, потом зацепился за фантик от конфеты на соседнем сидении, и плавно переместился на окно справа. На остановке весело гудела молодёжная компания. Вот счастливое время — никаких тебе глобальных проблем: ешь, учись, люби, подумалось мне. И только с третьего взгляда я вдруг понял, что не всем на той остановке весело: компания парней, весело гогоча, зажала в углу девчушку, прижимающую к груди знакомую сумку. Вот она испуганно покосилась на дорогу в поисках помощи, и тут я её узнал. — Так, малышня, рассосались! — крикнул я кучке придурков, вылезая из машины. — О, Кай… — обрадованно пискнула Хёрин и дёрнулась ко мне, но толстый и прыщавый малый схватил её сзади за платье. — Я понимаю, у вас комплексы, вы противны девушкам, а секса хочется, но зажимать при свете дня! Это, ребятки, уже финиш. — Шёл бы ты отсюда, дяденька, — выступил вперёд высокий и тощий парнишка. — Этот «дяденька» даже в полицию звонить не будет и сам разберётся, — фыркнул я и резко наклонил голову, щёлкнув шейными позвонками. — Ай-яй-яй, и куда ваши мамки с папками смотрят, — приговаривал я, демонстративно разминая плечи. — Ремня вам в детстве не хватало, — хрустнули скреплённые в замок пальцы. — Но — ничего, я, так и быть, проведу воспитательную беседу. Три разбитых носа, две кровоточащие брови и одна губа, порванная рубашка, рюкзак и майка с ухмыляющимся черепом — с таким счётом я вышел победителем. Ребята, собирая размазанные по асфальту остатки гордости, уползали, умудряясь угрожать мне издалека. Я показал им жестами, что сделаю с каждым, если увижу ещё раз в опасной близости от Хёрин. — Ты… ты… — спасённая подошла совсем близко, — ты — мой герой! – и, встав на цыпочки, робко поцеловала меня в губы. Я чисто по инерции приобнял её за талию, чувствуя кончиками пальцев тёплую бархатную кожу на спине. Хёрин тут же отпрянула и завертелась, пытаясь перекрутить платье. — Порвали… — всхлипнула девушка, глядя на дырку в цветастой ткани. — В кои-то веки такой красивый, романтичный момент в моей жизни, а у меня… — я уставился на маленькую слезинку, скатившуюся по её щеке, — а у меня платье порвано, как у бомжихи… — и слезинка сорвалась со щеки и испарилась, не долетев до асфальта. Хёрин тут же закрыла лицо ладонями и хотела отвернуться от меня, но вовремя вспомнила про голую спину и, неловко потоптавшись, замерла. — Ты ещё здесь? — раздалось плаксивое из ладоней. — Здесь, — ответил я, радуясь, что она не видит мою глупую улыбку. Отчего-то мне было так хорошо и легко, словно я и вправду какой-то герой, знаете, рыцарь, спасший принцессу от дракона. — Почему ты ещё здесь? Я задумался. И действительно, чего я здесь стою? — Ты хочешь на автобусе поехать в рваном платье? — Не хочу, — не убирая ладоней от лица, Хёрин помахала головой. — Тогда садись в машину, — сказал я, но она не сдвинулась с места. — Я подвезу тебя, садись, — дотронулся до острого локотка, — слышишь? — Я… я не могу, тогда все увидят разорванное платье. Ни куртки, ни пиджака у меня с собой не было, поэтому я не придумал ничего лучше, как закрыть её спину собой. Обошёл её и встал сзади. На пару секунд замер, не решаясь, а потом отмахнулся и приобнял её со спины. — Сейчас никто не видит твоё рваное платье. Пошли к машине, — сказал ей на ухо, чувствуя собственной грудью, так гулко бьётся в хрупком теле взволнованное моей близостью сердце. — Чего они вообще к тебе пристали? — спросил я, когда мы уже отъехали от остановки. — «А куда спешит такая красавица?» — передразнила хулиганов Хёрин. — «А с нами познакомиться не хочешь? Да чего ты ломаешься?» и так далее в том же духе, — её аж передёрнуло от омерзения. — Ясно. А что ты делаешь на этой остановке? Больница же гораздо дальше. — У меня сегодня нет дежурства, и я по таким дням хожу в детский приют. — Зачем? — Играю с детьми, иногда помогаю медсестре. — Просто так? — Просто так. О! Вот это мой дом, — девушка ткнула пальчиком в окно, указывая на розовую многоэтажку. Я притормозил у подъезда. — Ты… не мог бы меня ещё раз выручить? — наивные светлые глаза смотрели на меня с такой надеждой, что я, как последняя тряпка, согласно кивнул. — Стыдно идти к дому, а потом ехать в лифте в таком виде. Ещё увидит кто-нибудь и подумает, что я шлялась где ни попадя, — никогда не обращал внимания на её розовые щечки и маленькую родинку в уголке рта. – Кай? Ты меня слышишь? — Я? — вздрогнул, выныривая из своих мыслей. – Да, да, конечно, выходи. Можно было бы соврать и сказать, что мне ни капли ни приятно прижимать к себе тонкое девичье тело, прикрывая разорванное платье на спине, но я не буду. — Моя квартира… — мы вышли из лифта и остановились перед дверью под цифрой «14». Было даже жаль, поймал себя на мысли, что мы так быстро приехали. Хёрин повернулась в профиль, демонстрируя мне мелкую россыпь веснушек на белокожем носике, и тихо спросила меня, по-прежнему обнимающего её со спины: — Может… чаю? Наверное, всё дело в усталости, в этом неугомонном Бэкхёне, в тех пришибленных ребятах, в этой родинке в уголке губ… Всё вместе на меня навалилось! Поэтому я взял и согласился.