Экзорцист: Дубль два

— М-м… Мин… Рука зависла над залитым кровью лицом. В горле резко пересохло и в голове вакуум. Моя мамка… мой Минсок… — Мин-а, — жалобно, еле слышно позвал. — Мин-а… — и ничего в ответ. Похолодевшими пальцами нерешительно коснулся слипшейся чёлки. Дотрагиваться до покрытой кровавой корочкой кожи было страшно. А вдруг… вдруг она холодная? Взгляд потеряно прыгал по родному лицу, выхватывая приоткрытые губы и запёкшуюся кровь, залившую глаза. Пригнулся, пытаясь услышать дыхание. — Минсок… — что-то капнуло с подбородка. — Минсок… — смахнул мешающие слёзы. — Минсок, пошли, — дёрнул его за рукав, нечаянно коснувшись холодной кожи. — Минсок! — прорвало меня. — Минсок! Минсок, вставай! Минсок! У меня… у меня в холодильнике пусто, а ты тут сидишь! А ещё мамка называется! — всхлипнул. — Минсок! Я… я носки не постирал… и кровать не заправил… И сказал Франческо, что он — старый пердун! Минсок! Ну же, давай! Скажи, что так нельзя! Минсок! — и голос сорвался, хрипло оцарапав горло. Я так и сел задницей на цементный пол, уткнулся в поджатые колени и заревел. Как девчонка, как пмс-ная истеричка, размазывая сопли и слёзы рукой по лицу. Это всё я… Всё из-за меня… — Ты закончил? — от внезапного голоса я вздрогнул и обернулся, выхватывая в темноте фигурку соседки. — Ты? — шмыгнул носом. — Пока ты тут ноешь, он коньки отбросит, — грубо ответила она и направилась ко мне. — Ты крови боишься? — присела. — Ч-что? Я… он… — Тогда бери под правую руку, — кивнула на Минсока, а сама отбросила грязную тряпку и попыталась поднять его. — По-подожди, — схватил её за руку. — Так нельзя. Надо… надо кого-то вызвать и… — мысли путались. — Тогда отойди, — нагло пихнула меня ногой. — Сама справлюсь. Помоги, чего стоишь, — сказала она в пустоту. И из абсолютно пустого места на моих глазах серые струйки дыма соткали человека. Чёрная фигура решительно шагнула на меня, стрельнув светящимися в темноте глазами. — С-стойте.. — пролепетал. — Подождите… Но эти двое уже подхватили Минсока под руки. — Освещай дорогу, — скомандовала соседка. — Мин… — Я не Мин. Так что собери остатки самообладания в кулак и свети фонариком на ступени, а то ещё и меня по частям собирать будешь, — огрызнулась она, и наша процессия двинулась к лестнице. От шока я вообще не соображал. Просто шёл впереди, светя фонариком. Мы вышли из здания, обогнули его и направились к стоянке. Моя соседка, та, которая не Мин, а хрен её знает кто, и второй, чёрт его разбери, погрузили Минсока на заднее сидение его же пикапа. Я хотел сесть за руль, но черноволосый парень с глазами прирождённого убийцы, больно ткнул меня локтем в живот, и уселся сам на водительское место. Я замешкался возле дверцы, глядя на безжизненное тело мамки. — Он жив, — тихо сказала соседка, — но может умереть, если ты будешь тормозить. После этих слов я тут же залез на заднее сидение. Надо кому-то звонить… Открыл список и завис. Нужно было сразу позвонить Дженнифер. Что она теперь скажет? Словно прочитав мои мысли, не поворачиваясь ко мне и глядя на дорогу, соседка произнесла: — Не звони ей. Мой палец замер над зелёной кнопочкой. — Я, конечно, немного туго сейчас соображаю, но… — Тогда заткнись и проверь пульс, — отрезала девушка. — Чего ты раскомандовалась? — но телефон отложил. Нащупал холодную руку. Мурашки побежали по спине. — Я… я не чувствую пульса… — выдохнул еле слышно, чувствуя, как ком собирается в горле. — Чёрт! — выругалась девушка и полезла с переднего на заднее сидение, застряв на бардачке между креслами. — Руку, — замахала, — протяни мне его руку, — потянулась, вцепившись в холодной запястье. И после нескольких секунд тишины ударила локтем в водительское сидение: — Прибавь газу! — и автомобиль тут же прибавил скорость. — Надо в больницу! — покосился на бессознательное тело. — Слишком долго бумаги заполнять, — соседка вновь уселась на переднее сидение. — Сами разберёмся. — Сами?! — воскликнул я. — Ты видишь, чего я добился сам?! В больницу! — упрямо сдвинул брови, поймав взгляд водителя в зеркале заднего вида. — Домой, — кивнула соседка, и по прищуру водителя я понял, что послушают отнюдь не меня. — У тебя дома ничего нет! — истерично взвизгнул. — Ни бинтов! Ни перекиси! У тебя даже телика нет! — не понятно к чему, добавил. Соседка резко обернулась и угрожающе процедила: — Будешь пищать — вырублю. — Я не обычный человек, — прошипел в ответ. — А я себя, думаешь, на помойке нашла? — приподняв бровь, ехидно поинтересовалась она. Передо мной точно была не та миленькая девчушка, разыскивающая своего котика. Лифт остановился на пятом этаже. — Лучше ко мне, — запротестовал. — Ты уже сделал всё, что мог, — огрызнулась девушка, открывая дверь в свою квартиру, и я понуро поплёлся следом. Высокий черноволосый парень внёс Минсока в квартиру. Щёлкнула лампочка, освещая знакомый коридор. Соседке понадобился лишь кивок, чтобы носильщик потянул свою ношу в комнату, укладывая на диван. Она тут же склонилась над ним, выставляя на показ белые шортики под розовой юбкой. — Угу, — хмыкнула соседка, — угу… — Что? — протиснулся мимо угрюмого носильщика и заглянул ей через плечо. — Череп пробит. У меня кровь отхлынула от лица. — В больницу… — пробормотал. — Выключи свет в коридоре, — и её подручный тут же бросился в коридор. — А ты принеси воды и полотенце, — кивнула на меня. В полумраке комнаты, освещённой только толстыми оплывшими чёрными свечами, Минсок, лежащий на диване, казался спящей красавицей, а моя соседка — злой ведьмой. Длинные волосы, собранные в хвост, как змея, свисающая с плеча. На полу, подогнув ноги, по-турецки сидел незнакомый парень. Казалось, он спит, закрыв глаза. Никакой тёмной ауры я вокруг него не видел, но вот в углах Тьма уже начинала собираться. Она сочилась из невидимых щелей, становясь гуще. И она молчала. Клубилась в сумерках, становясь сильнее, но молчала, словно выжидала чего-то или просто наблюдала за происходящим. Соседка аккуратно обтёрла мокрым полотенцем сначала лицо Минсока, затем повернула на бок, открывая запёкшуюся рану на затылке, и осторожно намочила волосы, размягчая корочку крови. А потом взяла ножницы. — Эй! — схватил её за запястье, карауля каждое движение. — Я только волосы состригу, — тихо, словно боясь разбудить спящего Минсока, объяснила девушка. И я разжал пальцы, разрешая ей действовать дальше. Вокруг раны образовалась проплешина. Ну, ничего, переживёт, лишь бы выжил, а волосы — ерунда, отрастут. Отложив ножницы в сторону, соседка присела на коленки перед диваном, а потом… Лизнула большой палец на правой руке и прикоснулась им к краю раны. Потом снова. — Ты… ты что… И брови поползли вверх. Края раны затягивались на моих глазах. — Ты… ты кто? — ошарашено выдохнул, не отводя глаз от её выглядывающего изо рта розового язычка, то и дело смазывающего палец. — Ты всё ещё настаиваешь на знакомстве? — её глаза неестественно сверкнули в мою сторону. — Настаиваю, — в горле отчего-то пересохло. Она снова смазала слюной бледно-розовую новую кожу, светлеющую на тёмной макушке Минсока, и, не поворачиваясь ко мне, спокойно сказала: — Представим, что мы не знакомы, — повела плечом. — Но мы и не… — Лин. Зови меня Лин. — Лин? Э-э-э… Может, я в первый раз плохо расслышал? Не Мин, а Лин? Она вздрогнула и замерла с поднесённым к губам пальцем. — Я закончила, — последний раз лизнув палец и помазав рану, сказала девушка. — Так Мин или Лин? — не унимался. — Слишком светло, — она обернулась ко мне и пристально посмотрела мне в глаза. — Ты же понимаешь, я не отстану, — упрямо насупил брови. — Понимаю, — она кивнула. – Тао, свет! Лёгкое дуновение — и комната погрузилась во тьму.