Проклятие дома Вернон

– Как вы себя чувствуете? – профессиональный голос был, как всегда, полон участия и сочувствия. – Благодарю вас, превосходно, – Ксавье улыбнулся – тоже, можно сказать, профессионально. За те несколько месяцев, которые он провел в очень комфортабельной и крайне дорогой лечебнице для скорбных душой, можно было не только выучиться профессионально улыбаться. – Кошмары сегодня не мучали? – Ну что вы доктор, я ими наслаждаюсь, – тонкие губы раздвинулись в очередном подобии улыбки. – Значит, были, так и запишем. Ксавье промолчал, давая врачу возможность самому делать выводы. Необходимые ему, лечащему врачу, а не пациенту. – Приходила ваша невеста. Вы опять отказываетесь ее видеть? Это могло бы помочь нам продвинуться в успехах. Которых не существовало. Так что любой сдвиг оказался бы успехом. – Вы ошибаетесь, доктор. У меня нет невесты. – Жаль, жаль, – губы врача искривились во вполне искреннем огорчении. – Мадемуазель Клермон – весьма милая девушка. Может быть, вы просто поговорите с ней? – Благодарю вас, доктор, я бы не хотел. – Что ж, ваше право. Но действительно, весьма жаль. Жду вас сегодня в четыре на групповом занятии. – Благодарю вас, доктор, обязательно буду. Зеленый сад заливает солнечным светом. Белая большая терраса. Белый стул с мягким сиденьем повернут спинкой к зданию. Каждый день он сидит здесь, ровно с девяти до двенадцати и думает, что же является правдой: приходящий каждую ночь сон, где он дрожащей рукой выводит острым шипом на пожелтевшей странице «Возьми меня. Отпусти ее» или вот этот мир вокруг? Ведь его самым заветным желанием было жениться на Генриетте Клермон де Арманьяк.