Попаданки на завтрак не остаются

                    Я с трудом разлепила веки, пытаясь вспомнить, как именно вчера добралась до палатки… Хвала автопилоту, он не подвел даже в абсолютно незнакомом месте! С улицы доносились приглушенные рассерженные голоса, и я невольно прислушалась. Голос оказался один, и принадлежал он Арагорну. Тот сурово отчитывал моих погибающих от похмелья собутыльников.       — Хватило ума, надо же! Деву напоить! Да как вы до такого додумались-то?! — шипел воин, видимо, чтобы не разбудить ненароком меня.       — Никто не пострадал, Арагорн, — мягко начал Леголас, — ей даже понравилось.       — Эта дева по части выпивки тебя превзойдет, — хрюкнул Гимли. Ну спасибо за рекламу…       — Вы вообще думаете, что несете?! — взбеленился Арагорн, повышая голос. — Вы бы ее еще в бордель потянули!       — Ну, был бы бордель под рукой, я бы их сама туда потянула, — решилась я и вышла из палатки, щурясь на яркое солнце.       Если честно, перед Арагорном я робела. Мне сложно было воспринимать его как обычного человека — слишком серьезный, задумчивый. Я смущалась в его присутствии, постоянно думая, что сказать и сделать, чтобы он не решил, что я законченная дура. Найти общий язык у нас пока так и не получилось, а после вчерашней выходки боюсь, что уже и не получится… Вот и сейчас он странно посмотрел на меня, задыхаясь от возмущения.       — Как себя чувствуешь, красавица? — Гимли подмигнул, опираясь на секиру. Леголас стоял неподалеку, пристально разглядывая меня и пытаясь найти следы тяжкого похмелья. Боромир сидел неподалеку, обхватив голову руками. Ну не бывает у меня от эльфийского вина похмелья, говорила же!       — Замечательно, лучше не бывает! — я хитро посмотрела на Боромира: — Когда повторим? — он поднял на меня мутный красный взгляд и глухо застонал.       — Негоже себя так девам вести, — угрюмо проговорил Арагорн, подходя ко мне и заглядывая в глаза.       — А я, поди, и не дева более, — ответила в тон ему, — я теперь вообще неведома зверюшка, два в одном, как говорится.       Вот не зря говорят, что вином горе не зальешь, а лишь притупишь ненадолго. Едва я вспомнила о причине вчерашней пьянки, как настроение сразу упало.       — Прости, Арагорн, ты прав, — я опустила голову, скрываясь в своей палатке.       — Ну вот зачем ты так?! — громким шепотом прошипел Гимли. — Аля, выходи, вчера ж вроде порешили все. С нами пойдешь, куда мы тебя бросим?! А потом… потом само как-нибудь решится… Может, замуж выдадим!       Я усмехнулась, вспоминая про колечко, найденное в Эрегионе. Приданое есть уже, что переживать-то?! Да и что из себя на весь мир обиженную строить?! Друзей, опять же, расстраивать… Я вздохнула и вышла назад, замечая бегущую к нам Женечку. Вот что мне нравилось в Лориэне, так это то, что Женечку тут и не видно практически: или с хоббитами «шалит», как они это называют (то в прятки играют, то у эльфов еду из-под носа воруют, то водой их обливают), или третирует местную стражу, заставляя учить ее стрельбе из лука.       — Проснулась? — она усмехнулась, пробегая по мне взглядом. — Тебе что за сны снятся?       — В смысле? — я недоуменно уставилась на девушку. Хоть убей, не помню, что снилось!       — Да бормотала ты всю ночь, просила кого-то уйти, потом остаться… — пожала плечами Женечка. — А я уговорила Халдира меня научить на мечах сражаться!       — И что, он согласился? — заинтересованно протянул Леголас в надежде, что девчушка перекинет свои симпатии на несчастного стражника.       — Согласился, — надменно процедила Женечка, — а ты что, ревнуешь?!       Леголас приложил руку к груди и картинно поклонился:       — От всей души желаю счастья, прекрасная Евгениэль!       Девушка вдруг покраснела и несколько раз удивленно моргнула. Но быстро взяла себя в руки и задрала подбородок повыше.       — И не надейся, что я отвечу тебе взаимностью, эльфийский князек! — она демонстративно отвернулась от принца, обращаясь ко мне: — Нас ожидает Галадриэль, хочет что-то рассказать про то, что нас ждет теперь. Я потому и прибежала, а то оставалась бы с Мерри и Пином, они хоть не сбегают от меня!       Она фыркнула и пошла по тропинке к королевскому меллорну, возвышавшемуся над всеми деревьями и потому видному из любой точки города. Я вздохнула и пошла следом. Вопросов к Владычице у меня не было. Вот вообще никаких. И видеть я ее особо не хотела. Но что поделать — надо значит надо…       Галадриэль ждала нас в своих покоях на высоте нескольких десятков метров над землей. Не то чтобы я боялась высоты, но комнаты без стен реально нервируют…       — Вчера я не стала рассказывать вам всего, — вместо приветствия начала эльфийка, — слишком неожиданным оказалось все, что вы узнали. У вас было время все обдумать, и теперь я хочу узнать: что именно вы хотите у меня спросить?       — Кто я была?! — Женечка вышла вперед. — Мне кажется, или я была великой воительницей?! Меня так и тянет сражаться!       — Ты — это ты и есть, — поправила девушку Галадриэль, — а кем была эльфийка, чья фэа теперь живет в тебе, ты узнаешь сама. Ее сущность постепенно будет проявляться, пока ты не привыкнешь, а потом… решать лишь тебе, захочешь ли ты ей поддаться и полностью переродиться или останешься собой, но с ее способностями.       — В смысле, переродиться? — я ошарашенно смотрела на Владычицу. — То есть она еще и мои воспоминания пожрет?! Ей моего тела мало, так теперь еще и душу подавай?! — я с отвращением перевела взгляд на себя, будто сквозь одежду уже вылезал чей-то силуэт.       — Я не знаю, как это произойдет с вами, — вздохнула Галадриэль, — такого вообще раньше не было. Те, кому дали разрешение вернуться, всегда возвращались в своем обличии. Быть может, произойдет так, что вы примете их воспоминания и научитесь жить вместе. А может, они даже не смогут пробиться через вашу защиту, если вы того не пожелаете.       — Конечно, пожелаем! — воскликнула Женечка. — Я безумно хочу стать великой воительницей, я хочу поскорее познакомиться с духом той, кто во мне живет! Постичь ее мудрость, силу, знания… — она мечтательно закатила глаза, — острые ушки… вечная жизнь…       — Хренушки, — я прервала поток ее красноречия, — мне одного голоса в голове хватает, не надо мне чужие слышать. Это уже на шизофрению похоже…       — На шизо… что? — заинтересованно подалась вперед Галадриэль.       — На болезнь такую, — охотно пояснила я, — раздвоение личности по-другому. Это когда один голос в голове говорит: «Какая милая женщина!», а другой кричит: «Убей ведьму!».       Владычица вздрогнула, на всякий случай отойдя от меня на пару шагов. Но тут ее взгляд упал на кольцо, которое я надела утром. Она взяла меня за руку, разглядывая золотой ободок с мутными камушками.       — Вы ведь знаете, чье оно? — тихо спросила я. Сейчас опять хрень какую-нибудь скажет, как пить дать!       — Я знаю, кто его делал, но не знаю, кому оно предназначалось, — прошептала Галадриэль. — Думаю, оно не случайно к тебе попало… — Нет, ну кто б сомневался?! Я отняла свою руку, невольно бросив взгляд на палец. Кольцо как кольцо, она их что, все наперечет знает?       — И кто его сделал, вы мне, конечно, не скажете, — хмуро спросила я.       — Ты права, не скажу, — улыбнулась Галадриэль. Вот коварная стерва! — Ты сама узнаешь. Со временем…       — И почему я ни разу не удивлена? — пробормотала я, отходя в сторону и «спуская с поводка» Женечку. Милое создание, поняв, что мои вопросы закончились, градом обрушилось на Галадриэль. Я злорадно улыбнулась, поклонилась Владычице и побрела вниз.       Сколько времени мы провели в Лориэне? Боюсь, что ни один из нас не смог бы дать ответа на этот вопрос. Дни текли плавно и размеренно, а уходить совсем не хотелось. Памятуя, что это последняя передышка перед изнуряющим переходом, я пыталась отоспаться на месяцы вперед. Жаль, что это на самом деле нельзя сделать… Волосы отросли, закрывая лопатки, но любовь к ежемесячным издевательствам краской давала о себе знать. На голове были мои мягкие тусклые волосы мышиного цвета. А вот ниже ушей спускались белые пергидрольные пряди, с огромным удовольствием превратившиеся в паклю. Короткую стрижку я не любила и никогда не носила, поэтому пока пришлось обрезать паклю до плеч, надеясь, что, если доживу до коронации Арагорна (и если меня туда пустят), мне уже будет из чего сделать приличную прическу…       День отплытия неумолимо приближался, и я со страхом ожидала его — ведь нам придется плыть по реке! Ненавижу воду! Да еще и когда ее так много, а ты плывешь в маленькой лодочке посередине реки! Лодок нам выделили четыре, и теперь мы активно спорили, кто с кем поплывет.       — Я не поплыву с этим остроухим! — верещала Женечка, пытаясь перекричать нас.       — Да будто он с тобой поплывет, — пробормотала я, отворачиваясь и ловя на себе веселый взгляд эльфа.       — Сэм и Фродо поплывут со мной, — отрезал Арагорн. — Остальные — решайте сами.       — Править лодкой могут еще Леголас и Боромир, — я посмотрела на спутников, — а значит, четвертая лодка нам ни к чему.       — Значит, ты поедешь со мной, — вступил Боромир, — а еще мы возьмем Мерри и Пиппина.       — Нет! — дружно воскликнули Леголас и Гимли, косясь на Женечку.       — Я же сказала, что не хочу плыть с этим самодовольным принцем! — девица скрестила руки на груди, ожидая, что ее будут уговаривать.       — А можно, мы ее утопим? — с надеждой спросил подошедший ко мне гном. — Осторожно так: «плюх!» — и нету девы…       Я фыркнула в кулак, представляя эту картину, но потом взяла себя в руки и с сожалением покачала головой. Гимли вздохнул и пошел собирать вещи.       — Ну он еще у меня попляшет, самовлюбленный князек! — прошипела Женечка, проходя мимо меня в нашу палатку. Я вошла следом, надо было проверить, все ли я собрала.       — Ты же вроде в Халдира влюбилась? — я покосилась на Женечку, подмигивая ей. И в самом деле, она прожужжала мне все уши стражем лориэнской границы. Сомневаюсь, что эльфу доставляло удовольствие общество нахалки, но ведь она его и не спрашивала, будто он и так был обязан с ней заниматься. В итоге Халдир отпросился назад, на границу, раньше положенного срока.       — Я?! В Халдира?! Да это он от меня без ума! — самодовольно усмехнулась девица. — Видела бы ты, как он смотрит на меня! А как вздыхает, когда думает, что я не слышу! Чувствую, его сердце будет разбито с нашим отъездом… А знаешь, он ведь спрашивал у меня, что у нас с Леголасом! Ревнует… Но, к сожалению, он не в моем вкусе… Мое сердце навеки отдано Леголасу!       Этот разговор с Халдиром я невольно слышала — Женечка как раз приволокла бедного эльфа в наш лагерь, рассчитывая, что Леголас увидит ее с ним и будет ревновать. Даю руку на отсечение, что в вопросе Халдира об отношениях с Леголасом буквально кричала надежда.       — Я мечтаю, как он вопьется своими губами в мои, обхватит мою талию и прижмет к себе, а я положу руки на его ягодицы и…       — Давай без подробностей, — я подняла руки, пытаясь остановить поток красноречия этих бушующих гормонов.       — Я буду задыхаться от похоти и страсти, — не обращая на меня внимания, продолжила Женечка, — он будет властно сжимать меня в объятиях, а я в ответ обхвачу его чл…       — Хватит! — рявкнула я, представляя эту картину. За что так с Леголасом-то?! Внезапная догадка пронзила меня: — Ты ведь еще ни с кем никогда не…       — Нет, конечно! — смущенно пробормотала девушка. — За кого ты меня принимаешь?!       Кто бы мог подумать: опыта ноль, зато какие сцены расписывает…