Попаданки на завтрак не остаются

                    Луна, до этого прятавшаяся за тяжелыми тучами, показалась на небе, заливая все своим жутко-прекрасным мертвенным светом. Я осторожно ощупала ногу, пытаясь понять, чем именно вызвана острая боль. Осмотр привел к утешающему выводу — ничего не сломано. Скорее всего, я просто подвернула ногу и сильно растянула связки, споткнувшись о камень наверху. Рука болела намного меньше, но раной на ней следовало бы заняться, ведь даже незначительные повреждения могут воспалиться. Мне следовало подняться наверх, а затем вернуться в лагерь, чтобы разобраться, в какую сторону идти дальше. Но лезть наверх в темноте, затем блуждать по лесу в поисках лагеря — это было чистейшим безумием. И, признаться честно, мне просто было очень страшно.       Я не боюсь темноты, но и особой любви к ней не испытываю. К тому же мало ли что скрывается в лесу? Надеюсь, что дикие звери здесь не водятся — все-таки это остров. Остров, на котором я совершенно одна… Вот черт, паника опять начала возвращаться, отдаваясь в груди тяжелыми ударами сердца. Так, спокойно, главное, дышать глубже. Вдох-выдох, вдох-выдох… Я справлюсь, в первый раз, что ли? Тут хотя бы пауков нет… Да, в Лихолесье было не страшно. Я ведь думала, что сплю, а то, что происходило сейчас, было реальней некуда…       Я легла меж камней, пытаясь поудобнее устроиться на них. Надо было поспать, хоть немного. Когда рассветет, я смогу оглядеться и попытаться найти выход из сложившегося положения. Куда идти дальше, как попытаться догнать друзей, что делать, в конце-то концов?!       Сон не шел. Мысли теснились в голове, наползая одна на другую. Я гнала их от себя, но они не отступали, напоминая мне о моем действительно отчаянном положении. Я оказалась абсолютно одна в совершенно незнакомой местности. Даже если мне повезет и я не встречу орков, то кроме них еще полно опасностей, и первая из них — голод. Как добывать себе еду, как развести костер, куда идти?! Куда мне идти теперь?!       Беспокойный сон все же сморил меня перед самым рассветом, но стоило небу слегка посветлеть, окрашиваясь в бледный серый цвет, как я уже открыла глаза, садясь и потягиваясь. Нога болела чуть меньше, но по-прежнему стреляла до бедра, не давая нормально двигаться. Рядом что-то блеснуло, и я потянулась, чтобы достать свой кинжал, упавший рядом и чудом не воткнувшийся в меня. Я посмотрела наверх, туда, откуда вчера так глупо свалилась, пытаясь играть в героя, спасать Боромира… Выжил ли он или историю не изменить при любом раскладе? Я вздохнула, оглядываясь и пытаясь найти что-нибудь наподобие трости — какую-нибудь ветку, палку, что угодно. Но вокруг лежала лишь груда камней, а оставаться здесь дальше не было ни малейшего желания. Стиснув зубы, я поднялась, подпрыгивая на одной ноге и намечая путь подъема.       Путь наверх казался в принципе не сложным. Подлесок цеплялся за камни корнями, трава проступала сквозь камни. Казалось, что наверх взбираться не больше пятнадцати метров, возможно, так оно и было. Преисполненная энтузиазма, я рванула наверх, забывая про ногу. Но она про меня забывать не собиралась, резко отозвавшись болью. Я стиснула зубы, свистяще сквозь них выругавшись. Отступать было некуда. Или я поднимусь, или помру здесь в одиночестве, так как в ближайшие лет двадцать на этот остров вряд ли кто ступит…       Судя по положению солнца, дело близилось к полудню, когда я наконец поднялась наверх, падая на землю и раскрывая ладони, которые намертво вцепились в жухлую траву. По лбу струился пот, оставляя бледные дорожки на покрытом пылью лице. Руки дрожали от напряжения, а вздохнуть полной грудью не получалось. Я несколько часов взбиралась на крохотный холм, как я смогу продвинуться дальше?!       Дальше разлеживаться не было возможности — с моей скоростью я к вечеру до лагеря едва ли доберусь. Усилием воли я перевернулась, поднимаясь на четвереньки, и тут же зажала рот рукой, пытаясь сдержать крик. Небольшая поляна передо мной была завалена трупами орков, большинство из которых уже начали разлагаться, киша зелеными мухами, ползающими по развороченным ранам. Запах, поднимавшийся над землей, заставлял вспомнить о завтраке, съеденном сутки назад.       Я поползла по кругу, обходя поляну и пытаясь не смотреть на мерзость, разлитую вокруг… Наконец я добралась до деревьев, цепляясь за нижние ветки и тяжело поднимаясь. Солнце палило вовсю, жужжание мух действовало на нервы. Я похромала вниз, прыгая от дерева к дереву. Очень сильно хотелось пить, просто нещадно. Шум водопада все явственнее раздавался впереди, служа мне ориентиром к нашему лагерю. Стыдно признаться, но надежда на то, что они ждут меня, все еще жила во мне. Лес становился реже, впереди блеснула лента Андуина, и я приободрилась. Палка, подобранная по дороге, помогла ускориться, и к реке я почти выбежала, если можно так назвать мой притоп с прискоком. Пройдя несколько шагов, я прислонилась к дереву, переводя дух. Надежде не суждено было сбыться — лагерь был пуст…       Вода потихоньку плескалась у песчаного берега, несколько мешков были свалены в кучу — видно, они уходили в спешке. Я опустилась на колени у родника, не обращая внимания, что от ледяной воды сводит зубы, размазывая грязь и пыль по лицу, вздрагивая от холодных капель, затекавших за шиворот. От души напившись, села, пытаясь решить, что делать дальше. Первым делом стоило осмотреть мешки, что я и сделала. Мой лежал в самом низу, нетронутый. Влекомая нехорошим предчувствием, я принялась судорожно обшаривать остальные мешки и, осмотрев последний, отбросила его от себя, готовая завыть от досады. Они забрали всю еду! Жалкие крошки лембаса, которые я дрожащими руками запихала в рот, да фляга с водой, валявшаяся под корнями ели и потому не замеченная моими друзьями, — вот и все, что осталось мне и с чем я должна была догонять Братство.       Кстати, о догонять… На чем? Лодок на берегу не наблюдалось. На одной уплыли Фродо и Сэм, на второй… неужели Боромир все же погиб?! Не думать об этом сейчас, подумаю потом. В первую очередь мне надо перебраться на другую сторону, а для этого нужно пересечь остров по диагонали. На том берегу тянулись выжженные земли, значит, Рохан был в противоположной стороне. Я набрала воды во флягу, взяла свой мешок, палку-посох и побрела обратно в лес.       Ранней весной лес не изобилует дарами, да и я не следопыт, так что найти хоть что-нибудь, что можно поесть, мне не удалось. Моя дорога неуклонно вела наверх, становилось светлее. Безумно надеясь, что снова не набреду на злосчастное поле битвы, я пошла вперед. И остановилась, пораженная: это была самая высока точка на острове, а прямо передо мной стояло большое каменное кресло, обращенное на запад. Ступени, что вели к нему, были наполовину разрушены, плющ обвил их, кроша камень, поэтому я поднималась наверх очень осторожно. Камень нагрелся под солнцем, и я с удовольствием опустилась на него, вытягивая ноги. Теперь можно было немного оглядеться.       На том берегу тянулось узкое нагорье, навскидку пара километров, не больше. А вот за ним, насколько хватало взгляда, разливалось бескрайнее зеленое море. Вот он, Рохан, во всем своем великолепии. Где-то там сейчас мои друзья… Ладно, нечего тут рассиживаться, еще одну ночь на этом острове я проводить не собираюсь. Я спустилась с кресла и поспешила, насколько это было возможно, вниз. Берег с этой стороны был не столь приветлив, камни лежали у самой его кромки, вода беспокойно билась о них, закручиваясь и взбивая пену. Одно не могло не радовать — берег был намного ближе, чем там, куда ушли Фродо и Сэм. Возможно, метров двадцать-тридцать, не больше. Придется плыть. Солнце уже коснулось верхушек самых высоких деревьев, медлить дольше не было возможности.       Тяжело вздохнув и стараясь не думать о предстоящем плавании, я сбросила сапоги, разделась и увязала свои вещи в мешок. Оставленным ремнем я привязала мешок к голове и, придерживая его руками, вошла в воду. Ледяная! Мамочки, какая же она ледяная! Дыхание перехватило, а организм всеми силами воспротивился переохлаждению, придумывая сотни причин остаться здесь. Например, можно стать местным Тарзаном, научиться находить грибы и ягоды, есть сырое мясо… Все, перестарался, сам виноват! Я глубоко вздохнула и погрузилась в воду, отталкиваясь от камней и стараясь держать голову повыше. Течение здесь было не особо сильное, но оно все же чувствовалось. Холод сковывал мышцы, удлинившиеся тени деревьев на воде делали ее мрачной и жуткой. Я тихо плыла, слыша только свое дыхание и стук сердца. Берег не приближался, хотя прошло уже несколько минут, и меня начала охватывать паника. Я же стою на одном месте, а сил уходит все больше! Хочется откинуться на спину и отдохнуть, но тогда мешок с вещами может утянуть меня на дно. Если я сейчас сдамся, я себе никогда этого не прощу! Только не так! Только не утонуть! Дышать было все тяжелее, казалось, что вода сдавливает грудь, выдавливая воздух по капле. Руки отказывались слушаться, с каждым взмахом загребая все меньше и меньше. Я прикрыла глаза, понимая, что не смогу доплыть. Даже такое маленькое расстояние, которое с легкостью преодолел бы любой мало-мальски умелый пловец, оказалось мне не по силам… Меня осторожно сносило в сторону водопада, и я отдалась на волю течения, распластавшись по воде, как лягушка.       Нога зацепилась за что-то… Зацепилась за что-то?! Я осторожно опустила ногу вниз, боясь открыть глаза, и… погрузила ее в мягкий, скользкий, превосходный ил! Берег был в нескольких метрах от меня, пологий склон уходил прямо в воду, на берегу виднелись следы животных, приходящих сюда на водопой. Берег. Земля. Берег! Я выползла на него, тяжело дыша, через силу отползая дальше и падая у корней бука, покрытого нежно-зелеными листочками. Неожиданно на меня напал смех, и вот я уже хохотала, хохотала, как одержимая, расстегивая ремень и скидывая наконец мешок на землю. Смех перерос в бешеное стучание зубами от холода. Деревянными пальцами я развязала мешок, доставая одежду и натягивая ее на мокрое тело. Разводить костер я не умела, а значит, чтобы согреться, надо двигаться дальше.       Прошел еще час, прежде чем я позволила себе опуститься на землю, прислоняя спину к нагретым закатным солнцем камням. Нагорье осталось позади, впереди раскинулись бескрайние степи. В воздухе царили непередаваемые ароматы трав, куропатки звали — «спать пора!», и почему-то мне стало так спокойно здесь! День выдался сумасшедшим, как я смогла пережить его — не представляю! Остается надеяться, что орков я по дороге не встречу, хотя какая дорога и куда? Завтра подумаю над этим, обязательно, а сейчас, сделав глоток воды, я завернулась в плащ, скрытая камнями от ветра, и почти моментально провалилась в сон. Завтра, все завтра…

***

      Как же я ненавижу солнце, кто бы только знал! Эта бескрайняя степь, она убивает меня. Сил идти уже нет, двигаюсь просто на автомате, скорее из упрямства. Вода попадалась пару раз, так что от жажды я не умру, а без еды, кажется, дней двадцать можно продержаться? Ну что ж, еще шестнадцать дней в запасе у меня есть. Вокруг прыгают милые зайки, толстенькие куропатки вспархивают из-под ног. Несколько раз мне удавалось набрести на их гнезда, и я смогла хоть немного утолить голод их яйцами. Ненавижу сырые яйца, но боже мой, как же это вкусно с голодухи!       Нога совсем не болит, а вот руку почему-то печет, кажется, в порез все же попала грязь. А может, и пот, кто его знает... Я в последнее время на орка больше похожа, чем на человека, тем более женского рода. Благо, сейчас только начало весны, страшно представить, как здесь парит летом. О, зайка! Какой жирненький! Поймать бы его, да ка-а-ак… В животе опять заурчало, на привычную слабость в виде дрожащих рук и ног давно не обращаю внимания. Вчера шла по степи и пела песню про джунгли и льва, который в них спит, подпрыгивая и размахивая ногами. Так как кроме первых нескольких строк песню не знаю, наверное, выглядело странно… Зато настроение хоть немного поднялось. Орел наверху кружится уже второй день, а может, и не орел вовсе, а стервятник. Ждет, падла, когда упаду и не поднимусь. Как же я люблю Средиземье, кто б только знал! Где они, эти прекрасные эльфы, могучие воины, древние энты? Стоило умирать, чтобы очутиться в обычной степи, родом из которой я была? Чем она отличается от моей родной, донской, спрашивается?! Пора отдохнуть, начинается очередной приступ паники и жалости к себе любимой. Я легла на землю, глядя на колоски, склонившиеся надо мной. Тишина и покой. И орел, падла. И стук копыт.       Стук копыт?! Я резко села, пытаясь разглядеть, откуда он доносится и не является ли плодом моей воспаленной фантазии. Нет! Дымка далеко слева - они едут на запад! Но ведь они не проедут мимо меня, они меня не увидят! Я в отчаянии поднялась, схватила мешок и побежала на встречу всадникам. Это же они, сомнения не было! Я бежала и кричала, размахивая руками, спотыкаясь о кочки, подпрыгивая. Их уже можно было разглядеть — воинов в шлемах с плюмажами из конского волоса. Ну же, услышьте меня! Я тут, не уезжайте, пожалуйста! Кажется, меня заметили! Они развернулись и помчались ко мне. Я остановилась, тяжело дыша, понимая, что они могут снести меня, как цунами, и даже не заметят! Одинокая женщина непонятного происхождения на их территории, а сейчас идет война… О чем я думала?! Не примут ли меня за шпионку и не пришибут на месте? Несколько десятков мужчин, а я одна… Что-то я очкую…