Гугл, что делать, если дома завелись извращенец и мужик-домохозяйка?

Дождь на улице льет, как из ведра, холодные и крупные капли пропитывают одежду, от чего все тело в миг зябнет и каждую клетку организма неприятно окутывает холод. Зубы беспрерывно и в бешеном ритме бьются друг об друга, отбивая самую настоящую чечетку, а отмерзшие нижние конечности почти что не чувствуются, от чего становится нереально тяжело и неудобно идти. Но я даже перед этими неблагоприятными природными явлениями не остановлюсь. -Хаято! Не глупи! — голос Коккури, раздающийся позади меня, почти что с хрипом срывается, лис еле поспевает за мной, прячась от дождя под зонтом, желая догнать меня, дабы тоже укрыть от ливня. Я не отвечаю, даже не оборачиваюсь на него, иду дальше — Да постой ты наконец! — меня внезапно хватают за запястье, останавливая и я невольно оборачиваюсь — Ты оглохла? — голос беловолосого на столько сердит и громок, что немногочисленные прохожие оборачиваются на нас — Ты понимаешь, что заболеешь так? Пойдем домой, а завтра продолжим искать Инугами. -Нет! — я выдернула руку из хватки лиса и отступила от него — Ты не понимаешь! Не понимаешь, на сколько ему обидно, раз он даже ушел! — вся заваруха с псом меня сильно напрягала и бесила, я чувствовала себя виноватой перед ним, из-за чего я бесилась еще больше. -Этот идиот просто захочет есть и сам придет. Не стоит за него так волноваться, — Коккури невольно и устало фыркнул, раздраженно убирая со своего лица налипшие на влажную от дождя кожу прядки мокрых и длинных волос — Пойми, я пытаюсь сделать для тебя лучше. Успокойся и не стоит кричать, — было прекрасно видно, что лис взбешен моим упрямством, но старается из этого скандал не раздувать, успокаивая меня, и пытаясь взять себя в руки сам. Так. Спокойно, Хаято. Главное не устраивать истерику, а то плачевный опыт всей моей жизни показывает, что это ни к чему хорошему не приводит. А то сейчас скажу что-нибудь обидное Коккури и он тоже уйдет. И останусь я совсем одна. Ну, не считая алкоголика Тануки. Его ничего из моей квартиры заставить съехать не сможет. -До дома сейчас идти обратно очень далеко и долго, — сквозь бьющиеся друг об друга зубы, процедила я и осмотрелась вокруг. Погруженная в свои мысли и взбешенная, я даже сама не видела, куда иду — Хм-м-м… Я, похоже, знаю этот район. Тут рядом должен быть ресторан Таму. Можно там переж… -Нет! — рявкнул внезапно беловолосый и схватив меня за плечо, сунул к себе под зонтик и не отпуская, потащил в ту сторону, откуда мы пришли в это место — Меня бесит эта кошка! -Но Коккури! — я всеми силами начала сопротивляться и вырываться из хватки лиса. Нельзя домой. Я должна найти Инугами. А дождь можно переждать у Таму. Она и накормит, и согреет. Как только ливень закончится, то снова отправлюсь на поиски — Если я сейчас же не согреюсь, то заболею и тебе придется лечить меня! До дома слишком далеко идти! И у меня все кеды вымокли, я точно простыну! Эти слова заставили лиса остановится и замереть. Уши его нервно дрогнули, а после и веко. Блин, если он сейчас нервничать сильно начнет, то опять фигня какая-то случится с его волосами и он в депрессию уйдет. Мне стоило как-то по-другому все это сказать. Ведь Коккури очень уж волнуется за меня. Но я должна была сказать это, что бы он не тащил меня обратно домой. И, как и ожидалось, я добилась этого: -А ну идем в это сраный ресторан.

***

-Хаято-тян, как хорошо, что ты зашла! — вертелась вокруг меня кошка, помогая снять с меня промокшую на сквозь ветровку и усаживая за один из столиков вместе с Коккури. Честно, не очень нравится мне этот ресторан. Каждый квадратный метр кишит какой-то паранормальной фигней. Если, например, Коккури, Инугами и Тануки казались разумными духами, имеющими свой характер и вообще являющиеся личностью, то духи, которые находились в этом ресторане казались мне просто монстрами, руководствующимися только инстинктами и безусловными рефлексами. И все же, жутко, когда на потолке над тобой весит зеленая фигня, похожая то ли на летучую мышь, то ли на обезьяну, а рядом с ногами медленно перекатывается непонятная фигня с одним глазом. И вокруг тебя такие существа на каждом шагу, бывают даже зрелищней. -Похоже, я понимаю, почему тут так безлюдно, — сказал прифигевший лис, осматривая все вокруг. Создавалось впечатление, что он видит такое большое скопление духов в одном месте впервые и это не очень-то и хорошо. -Заткнись! Я только утром поменяла занавески, все стало намного атмосферные, скоро посетителей будет, хоть отбавляй! — сразу стала истереть девушка, так и полыхая яростью к лису за его слова. -Таму, тише. Коккури не то имел ввиду, — я положила ладонь на плечо кошке, нервно и слабо улыбнувшись, пытаясь ее успокоить, дабы не началась драка, потому что хвост лиса очень нервно и воинственно распушился, уши навострились и было видно, что он готов к атаке на Таму — Тебе не будет трудно заварить нам чай? Нам бы согреться надо. -Хорошо, — она кивнула мне и, бросив на лиса недоброжелательный взгляд, пошла заваривать чай. -Тупая кошка… — прорычал Коккури, как только девушка скрылась из виду. Я слабо усмехнулась, подпирая щеку кулаком и осматривая весь творящийся вокруг хаос, причиной которого были духи. Духи… Они так внезапно ворвались в мою жизнь и перевернули все с ног на голову. Я так сильно изменилась благодаря им, они научили меня жить по-другому. Не забившись в четырех стенах, а спокойно выходить на улицу. С небольшой неприязнью, но все же. Они научили меня ценить других, тех, кто вокруг тебя находится. Даже взять в пример Инугами. Он обиделся, ушел… Раньше бы я была бы рада и стала бы избавляться от Тануки и Коккури, но нет. Пусть в ливень, пусть начинает темнеть — я иду его искать. Даже не для того, что бы вернуться обратно, а для того, что бы извиниться. Извиниться за то, что на его любовь отвечала грубостью и неприязнью, за то, что не так много удаляли ему внимания, хотя он заслуживал большего. И то, что любовь пса была настоящая, подтверждает то, что он не руководствовался лишь собственными желаниями, но и учитывал мое состояние, тоже мое желание ко всему этому… Он мог меня взять силой уже много раз. Попадалась удобная обстановка, да и он сам в несколько раз меня превосходит по физической силе. Но он не обесчестил насильно меня, он думал, что я буду чувствовать. А я так с ним обращалась, да и не защищала от Коккури, который относился к нему еще хуже… Было невероятно стыдно, даже руки опускались, хотелось забиться в угол и заставить забыть себя все о таком позоре. Но нет. Я должна, просто обязана попытаться хотя бы попросить у него прощение. -Хаято-тян? — спокойный голос Коккури вытянул меня из моих размышлений, заставляя вернуться в реальность. Слегка вздрогнув, я перевела взгляд на беловолосого — Все хорошо? Ты выглядишь очень грустной, — янтарные глаза моей «мамочки» обеспокоенно пробежались по моему лицу. -Да. Все отлично, не волнуйся. Я просто задумалась, — легко отмахнулась я, попытавшись натянуть на губы что-то на подобии улыбки, но получилось у меня это плохо и неубедительно. -Врешь, — только и сказал лис, покачав головой — Это из-за Инугами, так ведь? -Так, — не видя смысла врать, ответила я правду. Зачем лишний раз лгать кому-то, если, тем более, все очевидно? -Не переживай за этого идиота. Он не может всерьез так обижаться, не в его это характере, — Коккури одобрительно улыбнулся мне, похлопав ладонью по спине — Тем более, если его слова о любви к тебе правда, то он не оставит тебя одну. Просто не посмеет бросить. Ведь он преданный пес. Эти слова прошибли меня, подобно грому и молнии. С одной стороны, Коккури абсолютно прав… Влюбленный пес не оставит объект своего обожания. С другой стороны, как говорят — от любви до ненависти один шаг. Любого можно на столько сильно обидеть, что он может возненавидеть тебя. И из-за всего этого мне так сильно хотелось найти Инугами, просто обнять и попросить прощения. А еще лучше, что бы все вернулась на круги своя. Что бы мы четверо так же спокойно зажили все вместе. Что бы я каждый день слышала подколы Инугами в сторону Коккури и самые разнообразные подкаты в мою. И, думаю, я даже отвечала бы на них. Не так, наверное, открыто, но по крайней мере не отталкивала Инугами от себя, как делала это раньше. И… Мое сердце… Так быстро быстро бьется, я так начинаю почему-то краснеть, когда слышу имя духа собаки или когда думаю о нем. И не знаю, почему… -Я… — я непроизвольно сжала кулаки, опуская голову вниз, от чего мои влажные, длинные и спутанные волосы закрыли мое лицо — Я запуталась уже… Лис набрал воздуха в грудь, что бы что-то сказать, что к перед нами очутились чашки с чаем, привлекая внимания своим запахом. Пришла Таму. У нее в руках своя чашечка чая. В ее горячей жидкости что-то плавает, похоже, что кошачья мята. -Угощайтесь. Все за счет заведения, — виляя кошачьим хвостом, произнесла девушка и улыбнулась. Я благодарно улыбнулась ей в ответ, аккуратно беря в руки чашку с травяным чаем и осторожно подула на горячий порок, клубившийся над жидкостью, немного отпивая. Во рту в миг появился невероятно приятный и теплый вкус, который тут же устремился по пищеводу в желудок, согревая все на своем пути, разнося по всему организму тепло, расслабляя. Коккури и Таму стали о чем-то говорить, но я особо и не слушала, их разговор был для меня лишь так, для фона, что бы совсем гробовая тишина не стояла. Хотя я не вникала в суть слов, но по интонации в голосах обоих было сразу понятно, что они изредка обмениваются колкостями. Прошло некоторое время и моя чашка опустела, а на влажном дне остались чаинки, которые создавали причудливые формы и узоры. Слышала, что некоторые даже гадают на такой чайной гуще. Интересно, что бы мне нагадали? Решив уединится и побыть наедине с самой собой, освежить мысли, я сказала Коккури и Таму, что пойду в уборную и, собственно, туда и пошла. Я еще все тут с того раза помню, когда мы с кошкой бухали, так что нужное помещение нашла я быстро. Подойдя к раковинам и зеркалам над ними, на против которых были кабинки, я оперлась рукой об край белой керамической раковины, включая воду. Умывшись холодной водой и закрыв воду, я глубоко вздохнула и отошла на пару шагов назад. Накатывала какая-то тоска и безысходность от сложившейся ситуации, я даже сама не знаю, почему. Наверное, я слишком размякла. Все эмоции, переживания вырвались наружу, которые до этого я так усердно хоронила себе. В своей жизни я много натерпелась: от родителей, от злых сверстников и тому подобной хрени. И поэтому, что бы не мучиться, решила вообще не общаться с людьми, которые в наше время так злы, и стать хикикамори, просто закрыть в себе все чувства. Но черт, они опять вырываются. Потому что появились те, кто реально дорог мне. Но я из-за своего мерзкого характера всегда все порчу. Сжимаю зубы и еле проглатываю накопившийся ком слез в горле. Давай, Хаято, зареви еще. Более-менее успокоившись и взяв себя в руки, я вышла из уборной в коридор. В другом конце коридора, противоположной стороне, где находится зал, был черный выход, дверь которого была приоткрыта. Но даже из маленькой щелочки было видно, что дождь, что лил некоторое время назад, как из ведра, прошел. Решив, что можно еще и постоять на улице около черного входа немного, я вышла из здания, глубоко вдыхая в легкие прохладный воздух, который пах прошедшим дождем. Но всю идиллию прервало чье-то грустное скуление. Повернув голову в сторону источника звука, я наткнулась глазами за мусорный бак, за которым кто-то прятался. В голове сразу всплыли воспоминания о первой встречи с Инугами. Тогда я тоже услышала, как он скулил в темном переулке и подошла к нему, протянув руку помощи. Мои шаги эхом раздаются по вечерней пустынной улице, я все ближе приближаюсь к баку и захожу за него к тому, кто за ним прятался. Ирония судьбы. Весь с ног до головы мокрый и грязный Инугами сидит прямо на земле, прислонившись спиной к боку и прижимая к груди колени, глаза устала закрыты. Но как только я остановилась напротив него, то он тут же открыл их, но ничего не говоря. От такой «находки» захотелось сначала взвыть то ли от счастья, то ли от некой усталости, что я наконец нашла то, что я искала и просто взять пса за шкирку и потащить домой. Но нет. Так нельзя. -Где же тебя, бедного, черти носили? — усмехнувшись, проговорила я и присела на корточки к духу пса, а парень в свою очередь следил за всеми моими движениями, перестав скулить — Послушай. Я искала тебя не для того, что бы вернуть домой, — взгляд пса как-то изменился, зрачки сузились, что было хорошо заметно на фоне красной радужной оболочки — Я искала тебя для того, что бы извинится перед тобой за то, что тебя сильно обидела, — кажется, Инугами даже перестал дышать и шевелиться, превратившись как будто в статую. Но я старалась так же пытаться уверенно говорить, хоть мой голос изредка вздрагивал — Прости меня, Инугами. И это тебе решать, возвращаться или нет. Я ожидала хоть какого-то ответа, хоть какого-нибудь кивка головой и не важно, положительного или отрицательного, хоть какого-то жеста. Но Инугами продолжал сидеть без малейших намеков на движения с шокированным взглядом, а я, сидя не очень удобно на корточках, тяжело и нервно дыша, ждать ответа. -Моя дорогая!!! Этот крик неожиданно резанул уши своей громкостью и меня повалили на асфальт, крепко обнимая и радостно скуля. Сначала я растерялась, но потом улыбнулась, немного покрываясь румянцем и обнимая брюнета ответ. Вот он, мой Инугами. Хороший мальчик. Немного ослабив свою хватку, дух собаки помог мне сесть на асфальте, обеими руками передерживая меня за талию. Я улыбнулась ему, все переполняемая давно позабытыми эмоциями. Такими яркими, красочными, незабываемыми, от которых хочется кричать от счастья. -Ну что? Идем домой, Инугами? -Да. Пошли, моя дорогая.