Незаброшенный лагерь

      Я услышал неприятный металлический лязг, будто бы кто-то вставлял ключ в замок. Наверное, отец уходит на работу. Или пришел. Сколько сейчас времени?       Я нехотя открыл глаза и тут же вскочил с кровати, обнаружив себя в совершенно незнакомом месте. Я начал судорожно озираться по сторонам, пока, наконец, сонный мозг не подкинул мне воспоминание о наших ночных посиделках в заброшенном лагере. Так… Вспоминай, Слава.       Видимо, Матвей с Коляном всё же подбросили меня до кровати. Странно, но голова не болела, а наоборот, была ясной и кристально чистой. Вот уж не думал, что мой мозг так спокойно перенесет вчерашний алкогольный штурм. Кому-то, может, полтора литра пива в одно рыло всё равно, что соку выпить, но только не мне. Пью я мало и редко, так что полторашка для меня вчера должна была окончиться как минимум недельным похмельем. Ан нет, сижу сейчас на кровати и чувствую себя здоровым и выспавшимся на все сто.       А где Матвей с Коляном? Я огляделся вокруг и увидел, что в комнате, где я находился, было две кровати. На одной совсем недавно спал я сам, а на другой мирно посапывал Жмур, подложив ладошку под щеку. Больше никого не было. Наверное, Колян с Матвеем ночевали в другом домике.       Судя по всему, на улице уже было светло, и лучи солнца мягко освещали комнату. Забавно, но в дневном свете домик, в котором мы решили переночевать, казался совсем не таким заброшенным, как вчера. Кровать, на которой я спал, вовсе не была ветхой, грязной и пыльной - она была ухожена и аккуратно застелена, будто бы я, вместо того, чтобы спать, всю ночь застилал её и трепетно разглаживал складки. Странно, у потолка даже не было паутины, и пыль с пола и тумбочки тоже куда-то испарилась. Я нахмурился. Кто-то решил убраться здесь, пока мы спали?       Я улыбнулся своим мыслям, однако тут же подскочил на месте, услышав, как в замочной скважине двери проворачивается ключ. Я неотрывным взглядом уставился на дверь. В голове моей проносились тысячи мыслей. Может, это Колян с Матвеем? Или это участковый? Или это местный смотритель за заброшенным лагерем совершает утренний обход? Боже, что я несу, какой смотритель, какой участковый? Что здесь вообще происходит?!       Дверь тем временем распахнулась, и на пороге я увидел двух девушек. Обе они были одеты в пионерскую форму: белая рубашка, красный галстук, юбка. У девушки слева были фиолетовые волосы и какая-то книжка в руках. У девушки же справа были неестественного цвета бирюзовые волосы и почти такого же цвета глаза. Увидев меня, они закричали, уставившись на меня распахнутыми глазами, будто бы я был приведением. Но я не заставил себя долго ждать и тоже принялся кричать. От нашего совместного ора с кровати подскочил Жмур и, ничего не понимая, закричал.       Так продолжалось, наверное, несколько минут. Готов поспорить, что мы поставили на уши все окрестные деревни. Да на такой ор сюда точно вот-вот приедет участковый! Встречи с ним мне еще не хватало!       Кое-как успокоившись, я заставил себя замолчать и замахал руками, призывая девушек к тишине. Видимо, на них это подействовало, и вскоре они прикрыли ладошками рты. Только Жмур, по-прежнему не понимая, что происходит, продолжал кричать, но я тут же закрыл ему рот ладонью.       Минутный шок прошел, и я вновь мог адекватно думать. Так, стало быть, мы не единственные, кто решил погулять по заброшенному лагерю. Хорошо хоть они нам ночью не встретились, иначе бы нас всех Кондратий хватил! Что ж, девушки были милыми и выглядели неопасно, стало быть, вряд ли они окажутся серийными маньяками и начнут нас резать. К тому же нас они испугались, по-видимому, не меньше, чем мы их.       - Вы кто? — я не нашел ничего умнее, чтоб спросить.       Они всё так же неотрывно смотрели на меня, однако, секунду спустя, та, что с бирюзовыми волосами, облегченно произнесла:       - Ах, это, наверное, те новенькие, про которых говорила вожатая.       - Что? — воскликнул я       Новенькие? Вожатая? Девочки в пионерской форме? В заброшенном пионерском лагере? А вот это уже становится страшно! Или кто-то решил по новой открыть лагерь? Только вот нас почему-то забыли предупредить! Так, спокойно, Слава, этому должно быть рациональное объяснение.       Однако рационально объяснить происходящее мне не дала появившаяся на пороге женщина лет двадцати пяти, тоже в пионерской форме. Я встряхнул головой. Так. Гуляющих по заброшкам девушек я еще мог объяснить, но эта взрослая дама…       - Кто кричал? Что случилось? — тем временем спрашивала она, подходя к домику. Однако, увидев нас, она улыбнулась – А, вот и новенькие! Наверное, зашли не в тот домик. Слава, Иван, что вы там встали, выходите.       Услышав свое имя, я побледнел. Нет, конечно, они могли знать наши имена и даже знать нас в лицо, однако… Пионерская форма? Новенькие?       В этот момент откуда-то с улицы раздался звук распахнувшейся двери, и после топот ног.       - Кто кричал? — услышал я голос Коляна       - Не знаю! — это уже был Матвей       - Смотри!       Спустя несколько секунд за спинами трех девушек появились два знакомых лица Коляна и Матвея. Они, увидев девушек, быстрым шагом подошли к домику.       - Что тут происходит?       Девушки повернулись на голос и, увидев их, улыбнулись.       - А, вот и вы, мальчики — сказала молодая женщина — Как это вы попали в лагерь, что мы вас не заметили?       - Вы кто? — немного грубо спросил Колян       - Ну, во-первых — назидательным тоном произнесла женщина — меня зовут Ольга Дмитриевна, и вам следует обращаться ко мне в более уважительном тоне.       - Вы кто? — тем же голосом повторил Колян       - Я — вожатая пионерлагеря «Совёнок», а это две наши пионерки — сказала она, улыбаясь       Я тряхнул головой, ничего не понимая.       - Этот лагерь давно заброшен! — воскликнул я       - Ну, какой же он заброшенный? Вы только поглядите, какая красота!       С этими словами она потянула меня за руку и вывела на улицу. Едва выйдя за дверь, я обомлел. Еще вчера потрескавшийся асфальт теперь был ровным, гладким и, что самое главное, чистым! Дома вокруг больше не выглядели полуразвалившимися или заброшенными, а наоборот, создавали впечатление, будто за ними постоянно кто-то ухаживает.       Я, как и Жмур, и Колян, и Матвей, потерял дар речи, с открытым ртом осматривая окружающую нас красоту. Обилие красок, играющих в утреннем свете солнца, бросалось в глаза, создавая разительное отличие от тусклости и мрачности большинства заброшек. Лагерь действительно нисколько не походил на заброшенный и точно не был похож на тот, что мы видели в свете ручных фонариков вчера ночью. Лагерь будто был действующим!       И, словно в доказательство моих слов, из динамиков, располагавшихся на высоком столбе, раздалась незамысловатая мелодия.       - О, вы как раз к завтраку! Идемте, мы покажем вам, где столовая — ласково сказала Ольга Дмитриевна.       Я напряженно глянул на Коляна и Матвея. Поняв друг друга без слов, я схватил Жмура за руку и бросился наутек. Колян с Матвеем бежали впереди, а мы с Жмуром чуть отставали от них. Вслед нам что-то кричала Ольга Дмитриевна, но я не слушал. В ушах стучала кровь, разбавленная, наверное, годовой дозой адреналина. Я с распахнутыми глазами, словно безумец, бежал по всему лагерю в сторону выхода. На пути нам встречались другие пионеры, удивленно глядящие нам вслед. Я старался на них не смотреть. Этого не может быть, это просто страшный сон! Это кошмар! Я проснусь в том же заброшенном домике, и мы благополучно уйдем! Точно! Так и будет!       Но останавливаться я и не думал. Странно, обычно во снах ноги едва плетутся, бежать невозможно, однако сейчас бежал я, наверное, так, как никогда прежде не бегал. Может это и не сон вовсе? Нет, конечно, это сон! Надо только лишь проснуться!       Мы пробежали площадь, на которой сверху вниз на нас бросал, будто укоризненный, взор огромный каменный Генда. Пьедестал его был чист. Не было никаких надписей, граффити и приписки «ЛЬФ» тоже не было. Я испугался пуще прежнего. Мне казалось, что вот-вот Генда сойдет со своего пьедестала и бросится за мной в погоню, словно сошедший с постамента Петр Первый в пушкинском «Медном Всаднике». Я прибавил ходу и поравнялся с Коляном.       Вскоре мы добежали до ворот лагеря, откуда вчера начали свой осмотр заброшки. Выбежав, мы приложили усилия и закрыли их. Ранее оторванная и держащаяся на одном лишь добром слове буква «ё» в слове «Совёнок» теперь надежно находилась на своем месте, и не думая как-то свисать и уж тем более падать. Две статуи пионеров, украшавшие вход в лагерь, теперь были чисты, в отличие от тех, что мы видели, когда только входили сюда вчера. И, что самое главное, эти скульптуры были целы. У пионера слева отсутствующая ранее рука теперь находилась на прежнем месте, а у того, что справа никакого ведра на голове и не было. Что уж говорить про граффити. Пьедестал, на котором стояли пионеры, был чист.       Я закрыл глаза и присел на землю, не зная, что делать. Матвей нервным шагом ходил по кругу, изредка кидая взгляд на ворота в лагерь, каждый раз всё больше хмурясь и ускоряя шаг. Жмур присел на тротуаре и, кажется, плакал.       - Может, кто-нибудь объяснит мне, что за хрень здесь творится? — воскликнул Колян после недолгой паузы.       Никто ему не ответил, потому что никто не мог что-либо объяснить. Я лишь безмолвно развел руками. Колян подскочил ко мне и грубым движением поднял меня на ноги.       - Давай, ты же здесь самый умный, Славон, объясни мне это!       - Это… какая-то чертовщина! — воскликнул неподалеку Матвей — Вчера лагерь был заброшен, а теперь… будто мы попали в прошлое!       - Это невозможно! Просто невозможно!       - Короче, что бы за хрень здесь не творилось, нам нужно поскорее сваливать отсюда! — вынес резонный вердикт Колян       С ним было сложно не согласиться. Что бы за чертовщина здесь не творилась, лучше будет убраться отсюда как можно скорее и как можно подальше. Без особых возражений (а, точнее сказать, вообще без возражений) мы встали и побежали прочь по дороге, откуда в этот лагерь и пришли. Километрах в шести отсюда должна быть наша деревня, поскорее бы туда добраться!       Бежали мы, не останавливаясь. Дыхание у меня совсем сбилось, однако Колян, казалось, останавливаться не собирался. Я бежал из последних сил, как вдруг раздался звук падающего тела. Я обернулся и увидел Жмура, валяющегося в дорожной пыли.       - Я… так больше… не… могу…       Я ожидал, что Колян сейчас взбесится или, того хуже, просто оставит Жмура и побежит дальше, однако он, видимо, устал не меньше нашего, поэтому мы решили устроить привал.       - Хоть бы попутку поймать… — тяжело дыша, сказал Матвей, оглядываясь на дорогу позади нас.       - Сколько мы бежали, так ни одной машины не встретили… — задумчиво констатировал я       - Да я бы и участковому был бы рад! — воскликнул Колян       - Да? Я думал, ты предпочтешь скорее призрачный лагерь и тройку таинственных пионерок, чем участкового! — вяло усмехнулся я       - А не много ли ты думаешь? — возмутившись, сказал Колян       - Честно говоря, мозги отказывают…       - Ты бы лучше подумал, что за чертовщина здесь творится!       - Как бы то ни было, скоро мы вернемся в деревню, бахнем по баночке темного и забудем об этом, окей? — предложил я       - Кстати об этом… — встревоженно произнес Матвей — Я… Я не узнаю этих мест… Мы бежали достаточно долго, но такое ощущение, будто ни на йоту не приблизились к нашей деревне.       - Что ты имеешь в виду?       - Пейзажи здесь… одни и те же, будто повторяющиеся. Асфальт какой-то однотонный… Мы пробежали достаточно много, однако на нашем пути даже не встретилось ни одного зернохранилища, хотя я точно помню, что они встречаются где-то каждые два километра.       - Я тебя не понимаю… — нахмурившись, проговорил, Колян — Ты хочешь сказать, что мы будто на беговой дорожке бежим? На одном месте что ли?       - Я ничего не хочу сказать, просто… странно всё это…       - Чётко! Внатуре чётко! Сначала этот лагерь, пионеры, теперь… дорога. Что за хрень?       - Успокойся, Колян — попытался урезонить его я       - Нет, что значит «успокойся»?!! — выпалил он — Или тебе кажется, что всё это нормально, да? По-твоему, это пустяки?       - Нет, просто хватит паниковать! — я возбужденно поднялся со своего места, чувствуя, что вот-вот снова назревает перепалка       - Я паникую?!! — вспылил Колян — Ты рот-то свой закрой!       - А ты мне рот не затыкай! — нашелся, что ответить я       - Слышь, за базар ответишь!       - Эй, ребята, сейчас не время — попытался встрять Матвей, но ни Колян, ни я внимания на него не обратили       - Ну, давай, ударь меня, ты же все проблемы так решаешь! — крикнул я, подходя к Коляну.       Нервы были на пределе. Слова уже невозможно было произносить спокойно, поэтому я сорвался на крик       - Давай! Реши все проблемы, ну же! — продолжал неистово кричать я — Ты же у нас мастер по решению проблем! В зубы раз и с правой в глаз! Это же решает все проблемы, да, Колян?!!       Я слабо вообще понимал, что сейчас говорю. Слова лились из меня сами, как-то обходя стороной мой разум и даже нагло проходя мимо инстинкта самосохранения. Кричать прямо в лицо Коляну, тем более такие вещи, при этом открыто провоцируя его на ответные действия… О чем я только думал?       Но спохватился слишком поздно. Я собрался было заткнуть свой рот рукой и побыстрее отойти от Коляна, как вдруг почувствовал резкий удар в челюсть. Перед глазами поплыли звездочки, а темнота навалилась со всех сторон. Я грохнулся прямо на асфальт. Непроглядная темень едва начала расступаться, как вдруг я ощутил резкий и очень болезненный удар в живот. Мое скрюченное тело распласталось на земле, забыв обо всем на свете из-за острой саднящей боли, стремительно разливавшейся по всему телу.       - Эй, Колян, хорош! — раздался восклик Матвея, но было слишком поздно       Последнее, что я увидел, был летящий в меня грязный истоптанный ботинок, стремительно приближавшийся к моему лицу…