Может случиться

Машину Какаши припарковал в метрах четырех от чудика, которого чуть не сбил. Первым и самым сильным желанием было выйти и вмазать в морду уроду, который вместо того, чтобы ходить по тротуару, рассекает по проезжей части. Хорошо хоть реакция у Какаши была будь-будь какая, иначе точно бы наехал, возможно, с летальным исходом. — Придурок, — с чувством выпалил он, стукнув ладонями по рулю, выдыхая и успокаиваясь. Посмотрев в зеркало заднего вида, отметил, что парень сидел на запорошенном снегом бордюре, спортивная сумка валялась рядом. Какаши бы плюнуть на него и поехать домой, но... Глубокая ночь. Темно. Почти окраина города. Снег. Холодно. Даже то, что тот не заметил бордюр и упал — не причина для того, чтобы сидеть, а не встать и отряхнуться. Больной, что ли? А если замерзнет? — Может, потерялся? — предположил Какаши, глуша мотор и выходя из машины. — Эй! Ты в порядке? — крикнул он парню. — А? — тот словно очнулся. — Все в порядке. Извините мою невнимательность. Судя по всему, с бордюра подниматься чудик не собирался, поэтому Какаши решил подойти и проверить — на всякий случай — вдруг ногу подвернул или еще что. — Если будешь тут сидеть дальше, простудишься. — Да, конечно, — ответил парень, мечтательно улыбаясь и глядя вверх, то ли в небо, то ли на лампочку фонаря. От этой улыбки Какаши передернуло: вблизи та была похожа скорее на обреченную. И глаза — со странной смесью отчаяния, злобы и смирения. На пьяного или обдолбыша не походил, так в чем проблема тогда? — Идти некуда? Выгнали? — озвучил догадку Какаши. Парень кивнул, улыбка с губ так и не пропала: — Вокзал далеко, — он оперся руками о тротуар, снова глядя в небо, с которого по-прежнему сыпал снег огромными хлопьями. — Свернул не туда. — Поехали, — Какаши подхватил сумку чудика и развернулся к машине, а тот вроде замешкался на несколько секунд, но все-таки поднялся и заспешил в машину. Во-первых, Какаши решил, что на вокзал Умино Ируку — так себя назвал парень — не отвезет, потому что... Да просто так! На бомжа парень был не похож, видимо, рассорился с семьей или с подружкой — то-то так на падающий снег глядит. Все молодыми и порывистыми были, и он, Какаши, тоже — воспоминания заставили улыбнуться. Было-было, он когда-то тоже мчался впереди паровоза — доказывать, самоутверждаться. Теперь-то оно, конечно, смешно и нелепо, вот как в прошлом году исполнилось тридцать лет, так сразу груз веков на плечах ощутил, не то, что было в двадцать — ветер и глупости в голове. — Слушай, — Ирука, похоже, чуть отогрелся и наконец-то решил завязать подобие разговора, — а тебе не влетит? С меня вон грязи сколько. — Сидения кожаные — не страшно. — Не слишком удобно, — глядя в окно, отметил Ирука. — Что? — Кожаные сидения. Скрипит, летом, если в шортах и вспотел — больно. Глупость за такое деньги вываливать. — Зато зимой удобно, если вот как ты, — Какаши это слегка задело, вот надо какому-то придурку обсуждать его вкусы? Ирука хмыкнул: — Вряд ли твой шеф регулярно бомжей подбирает. — А ты бомж? — Получается — да. Три месяца как. — И как оно, бомжом? — В целом неплохо, только жрать все время хочется. Зато столько уличных зарисовок! Вот, послушай... Ирука начал рассказывать. Какаши невольно заулыбался, слушая байки. — Кстати, вот это, — Ирука махнул на приборную панель, — вообще отстой. Это из девятнадцатого века? Какаши не удержался и рассмеялся. Приборная доска была из дуба, и стоила машинка целую прорву денег, а сейчас, вот прямо сейчас, какой-то, как оказалось, все-таки бомж «разносит» в пух и прах чудо автопрома — было что-то в этом беспредельно наивное и... милое. Да, пожалуй, милое. В принципе, Какаши собирался отвезти Умино Ируку в отель — не самый дорогой, но и не совсем гадюшник, уж если быть откровенным, то в первый попавшийся по пути, выдать ему некую сумму «подъемных», выслушать благодарности и уехать домой спать, но... на последней фразе внутри словно все взорвалось! Ах значит машина отстой? Шеф ругать будет? Лихой задор накрыл с головой и Какаши принял решение «добить» бомжика личными апартаментами и посмотреть, что тогда скажет этот умник.