Во имя науки

Капитан кричать не стал, но посмотрел на Теда так, что весь экипаж заранее посочувствовал пилоту: в капитанском взгляде грозное "погоди, вот найдем мы Дэна" читалось весьма ясно. Сочувствовали, впрочем, не так уж сильно. Вениамин вздохнул и так осуждающе покачал головой, что Тед окончательно поджал хвост, а Михалыч мрачно поскреб ногтем гаечный ключ и буркнул: "Хрнв". Котька и вовсе уселась у капитанских ног и уставилась на Теда, неторопливо вылизывая лапу и покусывая острые, демонстративно выставленные когти. – Значит, так. – Капитан откашлялся и решительно поправил фуражку. Повисшее в пультогостиной напряжение спало моментально едва ли не вполовину. Полли шмыгнула носом и вскочила с дивана, почти не пошатнувшись. Уверенность начальства приводила в чувство как ничто другое. – Тед – марш прочесывать улицы. Возьмешь флаер и осмотришь окрестности. – Да, капитан! – с готовностью выпалил тот и рванул к выходу, но капитан заступил ему дорогу и, придержав за плечо, отчитал: – Куда помчался?! За штурвал он собрался, олух! Сначала – в медотсек, и чтоб ни ногой оттуда, пока трезв, как стекло, не станешь. Не хватало нам еще тебя разыскивать! – Да Станислав Федотыч, я и так могу... – Я тебе сейчас дам "могу"! – Ладно, ладно, я понял, – стушевался Тед и попятился: слишком уж красноречиво дрогнула капитанская рука, явно жаждущая от души огреть его по затылку. В своей способности вести флаер Тед не сомневался: хмель слетел еще после душа, оставив в напоминание только тупую боль в висках – но пререкаться с начальством, когда оно так сверкает глазами, явно не стоило. – Приведи этого... в нормальное состояние, – распорядился капитан, кивая Вениамину. Доктор деловито засуетился и утащил мрачного Теда в медотсек. – А мне что делать, Стнслав Фдтыч? – почти не заплетающимся языком спросила Полли, с готовностью шагая вперед. Решимость на румяном то ли от волнения, то ли от выпитого лице сияла такая, что капитан заскрипел зубами. – Вы только скажите, я все могу!.. – Она вскинула голову, откидывая назад волосы, и неловко попятилась. – О-ой... Кружится все так... На капитана посмотрели честные пьяные глаза, а затем послышался глухой восторженный писк, и из кармана полининой ветровки, повязанной вокруг бедер, высунулась мохнатая мордочка с черными глазами. И закаленный в боях, повидавший десятки безголовых подчиненных командир не выдержал. – Ув-волю всех к чертовой матери! От капитанского рыка подпрыгнула даже Котька – и с истошным мявом распласталась под диваном, сверкая розовыми подушечками на задних лапах; мордочка втянулась обратно в карман. Полли ахнула и попыталась отвязать ветровку, но двойной узел не поддавался непослушным рукам. Она пристыженно вжала голову в плечи. – Дурдом на выезде! – бушевал капитан. – Один без царя в дурной башке, у другой мыши весь мозг выели! – Это хомяк, – пискнула Полли и тихо всхлипнула: получать разнос в одиночку ей еще не доводилось. Доставалось от капитана или всем вместе, или не так крепко. – Боевого киборга – того незнамо где продуть умудрились, и девчонку вдобавок, зато нахлестаться и дряни всякой на борт натащить – это пожалуйста! Не транспортник, а бордель с зоопарком! – Ну-у Станислав Федоты-ыч... – Домой все отправитесь к чертовой матери, м-мозгоеды! Отыщем Дэна – и все... Если его еще на запчасти не разобрали и из бластеров не изжарили, пока вы шлялись черт-те где, олухи, – мрачно закончил капитан и перевел дух. И только потом, казалось, осознал, что перед ним – не Тед или Дэн, которых еще попробуй пробрать головомойкой, уж быстрее запал кончится и рукой махнешь, чем до совести их докричишься. Ну, ладно уж, Дэн воспитательным мерам поддается не в пример лучше. Капитан неловко откашлялся и сложил на груди руки. Полли держалась из последних сил, чтобы не разреветься, но когда крыса... тьфу ты, хомяк возмущенно застрекотал в своем убежище, она не выдержала – почти упала на диван, прижала к груди изгрызенную Котькой подушку и разрыдалась. Капитан тяжело вздохнул, проворчал: – Эт-того не хватало... – И смущенно потер переносицу. Он знал, что прав. Конечно, прав, капитан он или кто! Это же не он упустил из вида члена команды и свою же сестру! "Зато этих олухов отпустил проветриться я, – подумалось с досадой. – Ух, к черту, чтоб еще раз!.." Михалыч, всю капитанскую тираду тихо сопевший в бороду, при виде женских слез смутился, ссутулился и прошаркал к Полине. – Н чт т... Вс хрш бдт, двчк... – Он как-то боязливо похлопал ее по спине и исподлобья глянул на капитана. – Кхм. Так, ладно, – громко произнес он, стараясь не замечать тихие завывания. – Михалыч, отправишься с Тедом? Две пары глаз все-таки лучше. По дороге от этого бара до общежития пройдитесь пешком, вдруг... Что-то найдется. Закончите – сразу возвращайтесь, нечего там лишний раз маячить. – Бз прблм, – покладисто отозвался механик. – Кптн, жлзк птжлй мжн взть? Спросил бы "железку потяжелее" Тед – капитан запретил бы, не раздумывая, но в руках Михалыча увесистая арматура представлялась легче и опасений вызывала меньше, поэтому Станислав кивнул. Михалыч еще раз покосился на Полину, почесал бороду и, не придумав ничего путного, утопал в машинное – очевидно, за железкой. Котька осмелилась выползти из-под дивана. С гордым видом отряхнулась, лизнула лапу и с интересом принюхалась к рукаву полининой куртки. Карман зашевелился и пискнул. Котька отпрыгнула с коротким мявком и тут же подскочила обратно. Облизнулась. Полина опасности не замечала – так и сидела, горько всхлипывая, и Станислав, чувствуя себя не капитаном, а директором цирка, громко топнул и погрозил: – Ух-х, зар-раза! Узнав тот-самый-тон, после которого в нее обычно что-то летело, Котька задрала хвост и метнулась вон из пультогостиной. Женские слезы Станислав не переносил. Потому что справляться с ними не умел. Да и не по его это специальности – утешать женщин! Особенно тех, кого сам только что до слез довел. В конце концов, он военный. Неженатый и бездетный. Ни к чему ему разводить все эти сантименты и над кем-то ворковать, как дурак. Но кошки на душе скребли. Ну и чего тебе вздумалось на Полину глотку драть, а? Не так уж и виноваты твои мозгоеды. А то ты бы сам не отпустил Дэна провожать Лику? Отпустил бы. Тьфу. – Полли, ну хватит. Развели тут... Сырость, – проворчал Станислав и, повторяя жест Михалыча, потрепал Полину по плечу. – Делом надо заниматься, а не слезы лить, понятно? Дэну... и Лике этим не поможешь. Давай-ка тоже марш в медотсек. И с трезвой головой возвращайся. И хомяка своего... Спрячь, пока Котька не сожрала. – Д-да, Станслв Федотыч... Станислав представил, что придется выслушать потом от Веньки по поводу его несдержанности и несвоевременных воспитательных мер, и заранее стиснул зубы. * 00.01 Лика, гд т? Я джу у вхоада как и дгварливалсь. 00.01 Ткие буквы неудбные. 00.02 Я не пьянный. 00.08 Тты не прдеставшляешь что я тебе расскажу. Только не царапайся как в пршлый раз, ладно? 00.32 Эй уже половина прервого же. Ты спишьь? В общжие уж не пускают. 00.40 Комедиант сказал что ты не прходила. А на звонки ты нне отвчаешь. Что-то случлоь? Это ведь ОН тебя провожал. 00.45 Я волнуюсь. 00.50 Может быть ты на их корабле? 01.14 Я проверю. Правда, ОН наверное будет злиться. 01.16 Он так потрясссающще невероятно круто эмоционально реагирует! * Тед рывком застегнул молнию куртки, запихал в карман документы и отрапортовал: – Я готов, капитан! Михалыч согласно кивнул, прижимая к груди внушительного вида толстую железку. При мысли о том, что в их машинном отделении что-то совершается с помощью этой допотопной штуковины Станислав неоднозначно хмыкнул. Вениамин за пятнадцать минут напоил пилота хорошей дозой отрезвляющего, а свою младшую коллегу – еще и банальным корвалолом вдобавок, и теперь оба пребывали в боевой готовности. Полина, все еще шмыгая носом, но уже сверкая глазами, пыталась уломать капитана отпустить ее с Тедом и Михалычем, но капитан оставался непреклонен. – Ну, Станислав Федотович, я же медсестра! Вдруг Дэнечке понадобится помощь? – Если Дэну понадобится помощь, то помощь реанимационной бригады, а не медсестры, – отрезал Станислав и сразу понял, что промахнулся. – А как же Лика? Вдруг она... – Полли, хорош ныть! – не выдержал Тед. – Время идет, а первую помощь оказать и Михалыч может! – Михалыч кхекнул, но возражать не стал. – Мы пошли, Станислав Федотович? – Идите, – кивнул Станислав, и пилот с механиком поспешили на выход. – Полина, ты остаешься на борту. Свяжешься с комендантом асцеллского общежития... Или с администрацией университета, главное – узнай, добралась ли Анжелика домой. Маша поможет. Получив задание, Полина успокоилась и деловито завозилась у капитанского пульта, настраивая связь. Маша возникла над пультом, томно прикрыв глаза и застыв в позе лотоса, так что короткие красные тряпки, напоминающие лишь отдаленно одеяния монахов, едва прикрывали интимные места. – Я готова, – скромно доложила она. И открыла один глаз. – У нас гость, котики. – Какой еще гость? – напрягся Станислав. – Выведи изображение с наружных камер. – Смотри, – Маша выполнила приказ, – какой милый мальчик. Он безопасен, сладкий. Наружные камеры передавали картинку, где странного вида юнец с открытым ртом пялился на бок транспортника. – Нездорово он выглядит, – забеспокоился Венька. Профессиональные привычки брали свое. – Зеленый он какой-то... И потрепанный. Потом он достал планшет, что-то пощелкал в нем, и возле глазка встроенной в планшет камеры загорелась подсветка. Юнец сделал снимок и удовлетворенно улыбнулся.