— Итак, Сейдо, что тебе удалось узнать? — мужчина средних лет сложил руки на стол, переплетая их между собой и образовывая замок. — С первого взгляда объект вовсе не опасен…
— Да ничего, тем более ты успел к началу, идем, — подхватив парня под руку, блондинка на прощание и удачу чмокнула в щеку Мацуоку, а после потащила Такизаву на трибуны, где уже их дожидались множество людей с набитыми коробками поп-корна и содовой.…но все же я заметил как она отреагировала на пищу, когда мы ели в кафе…
Бросая робкие взгляды в сторону юноши, Ишиори уселась на свободное место, хлопая рядом с собой приглашая парня присесть. Парень улыбнулся, прищурился и сел, внимательно наблюдая за любым движением девушки.… еще, она очень странно себя вела и глаза у нее, как для человека, уж больно необычные…
Игра началась, напряжение тоже начало расти, крики, доносившиеся с трибун закладывали уши. На площадке безжалостно палило солнце, вспотевшие баскетболисты носились туда-сюда, пытаясь отобрать у противника мяч, сделать передачу и забить в кольцо. Игроки то и дело выкрикивали имена своих сокомандников, протягивая вверх руки, объясняя это тем, что он абсолютно свободен. Счет шел на минуты, а на табло разрыв чисел был всего в 10 очков, и это было далеко не в пользу команды, за которую болела Рико.…еще объект эмоционален, но в меру сдержан…
Сейдо начал оглядываться по сторонам, когда Ишиори замерла на месте и перестала дышать. Сердце забилось быстрее, губы сжались в тонкую полоску, а волосы на руках стали дыбом. Рико старательно пыталась успокоиться: зажмурилась, стиснула руки в кулаки покрепче, пока ногти не впились в нежную кожу. Спустя несколько минут девушка глубоко вздохнула и разжала пальцы. На ладонях можно было увидеть красные отметины.…думаю, она опасна, но мне нужно больше времени. — Хорошо, у тебя есть месяц, после чего мы будем должны ликвидировать «Джокера».
— Сильно волнуешься за команду, понимаю, — положив ладонь ей на руку, что нервно покоилась на ее ноге, Такидзава улыбнулся той самой улыбкой, от которой ну просто нельзя было не улыбнуться в ответ. — Я тоже, когда смотрю матчи, переживаю, — кивнув головой в ответ, Рико прищурила глаза и стала внимательно наблюдать за игроками, которые время от времени проносились по площадке с мячом. Переведя взгляд на территорию, которая находилась за баскетбольной площадкой, Ишиори увидела мелькнувшую тень. И эту тень она смогла распознать из сотни таких же. Ута! Что он тут делал, не было известно даже ей, но то, что в воздухе витал аромат свежей крови, говорило только об одном. Этот масочник что-то сотворил, и это было что-то не очень хорошее. Оставалось надеяться на то, что CCG не заподозрит в этом ее. Вибрация в соседнем кармане заставила вздрогнуть. Сейдо быстро достал телефон из кармана и ответил на звонок. В его фразы Рико уже не вслушивалась, она была слишком увлечена игрой, которая длилась на площадке и мыслями о Уте. Тем более, сегодня Итори предложила встретиться у нее в баре* и что-то обсудить. Что именно, она не говорила, но дело было серьезное — голос ее тогда дрожал, то ли от волнения, то ли от страха. — Извини, Рико-чан, мне только что звонили с работы, нужно идти, — приподымаясь с деревянной лавочки, шатен небрежно подымает пиджак и поправляет волосы, поглядывая по сторонам, — извини за это, давай еще как-нибудь встретимся? — блондинка неуверенно кивает и смотрит на удаляющуюся фигуру, что иногда мелькает средь болельщиков, а потом исчезает и вовсе. В горле так и застревает вопрос: «Кем же ты работаешь?» Но ответ получить не удается, милый юноша исчезает с поля зрения так же быстро, как и появился, оставляя после себя лишь легкий аромат медового яблока. И все же этот Сейдо очень интересен ей. Трибуны все еще громко гудят, медленно начиная действовать на нервы. Игра окончена. 107:109 — команда Мацуоки взяла верх и победила, и именно этому парень и рад. Теперь он готов часами напролет бегать, прыгать и кричать, оповещая об этом радостном событии всем. А потом все так же весело и задорно пойти на площадку и тренироваться до последней капли пота, до последних ежедневных сил, которых хоть отбавляй. Иногда Рико подумывала, что можно запрячь Кацу и вспахать целое поле, но эти мысли быстро отпадали, вспоминая то, как он цеплялся за нее после очередной изнурительной вечерней тренировки. — Поздравляю с победой, — дернув за край мокрой от пота майки, девушка прикрыла нос рукой и отошла на шаг назад. Подойти так близко было роковой ошибкой. — Ну от тебя и прет, — похохотав и вытерев краем баскетбольной формы (майки) лоб, Кацу перекинул правую руку ей через шею и зажал в объятьях, в то время как сама Ишиори пыталась не задохнуться от запаха пота и выбраться из-под его цепких рук. — Ши-чан, ты рада за меня? Правда рада? — баскетболист посильнее прижал ее голову к себе, из-за чего ее нос уткнулся прямо в его мокрую и скользкую грудь. После зрелище было не для слабонервных. Сначала она перекинул его через себя, потом отдубасила руками по ребрам, а потом еще и вытерла ноги, как бы думая, что это — «ковер». Злилась она по двум причинам: первая - она не любила, когда парень называл ее по фамилии, точнее «Ши-чан»; вторая - она чуть не задохнулась от этой противной вони, что исходила от него. — Эй, голубки, мы вам не мешаем? — выглянув из-за дверцы шкафчика, кареглазый полунагой блондин как-то загадочно улыбнулся и закинул полотенце на плече, приветливо играя бровями. Из-под ноги послышалось какое-то шипение и мат, а потом Рико резко свалилась на пол. Перепалка между этими двумя продолжалась даже после того как они разбежались по домам. Кажется, сегодня вечером Кацу вновь не сможет заснуть, и его будет терзать совесть.***
И когда я успела так полюбить людей? В какой именно момент начала испытывать к ним жалость? Когда они вообще появились в моей жизни и начали влиять на ход всех моих действий? Кажется, даже ответы на эти вопросы я не знаю, но то, что Ута убил кого-то, меня очень даже волновало. И я не собиралась сидеть на месте как трусливая девчонка. Я попыталась разобраться. Но кто знал, что это все закончиться так плачевно. В четвертый район я отправилась ближе к вечеру, потому как на улице стало более менее прохладно. Так как я не особый любитель жары, солнца и прочей дряни, я решила огибать солнечные места, блуждая по закоулкам. Да, помнится, один раз мне это боком вылезло, но сейчас-то мне было абсолютно плевать. Я была зла. В студию я зашла со специфическим скрипом двери, и каково было мое счастье — внутри было прохладно. Уты на месте не оказалось, а рабочий стол как всегда был завален кучей всяких бумаг, набросков, эскизов. Видится, что тут ни разу не бывала рука женщины. Или все же?.. Думаю, если бы у масочника была девушка, я бы узнала это с первых уст — Итори еще та сплетница. — Ну и, где он? — пройдя вглубь комнаты, я начала детально рассматривать витрины, а потом резко вздрогнула, когда на плечи опустились чьи-то холодные руки. — Кого-то потеряла, Рико-чан? — сладкий баритон, будто так и манил к себе. Заставлял прогибаться, встать на колени и целовать ему руки, но… Что за бред? Откуда такие мысли, Рико? — Да, потеряла, мистер, — я резко развернулась и попала в омут черных глаз, которые так жадно пожирали меня с ног до головы, — какого черта ты был в четырнадцатом районе? И кого ты уже успел убить? Под конец я медленно перешла на крик, а потом так и замолчала, услышав собственное эхо, что еще пару раз повторило «успел убить!». Ута же со спокойным видом отошел от меня и уселся за стол, снова приступая к работе, как бы игнорируя мои слова вовсе. — Ты меня не услышал? Зачем ты убил человека? — со скучающим видом он повернулся ко мне и невинно похлопал глазами, как бы не понимая, о чем тут ему говорю. — Не прикидывайся овечкой, Ута. Ты мерзопакостная личность, что решил убивать ради удовольствия. И как, понравилось? Владелец студии тут же нахмурил брови и развернулся ко мне всем своим корпусом, в полумраке сверкая черно-красными глазами. — Рико-чан, не зли меня, мое терпение очень ограничено даже для тебя, — брюнет как-то странно на меня посмотрел, а я, не выдержав, замахнулась кулаком и… Он остановил его уже возле своего лица, вставая со стула и надвигаясь на меня. — Ну, я же тебя предупреждал, — с каждым его шагом он выгибал мою руку сильней и сильней. Перед тем как полететь в противоположную стену я услышала, что там что-то хрустнуло. Сломал кость? Уже хорошенько приложившись головой об бетон, я сползла на пол, шипя и проклиная все на свете. Как только надо мной нависла темная тень, все созданные мной иллюзии о том, что я стала сильней — испарились. Я не сдвинулась с места. Я так и осталась стоять там, возле трупов родителей, и плакать. Они не позволяют мне двигать вперед. Или же я не хочу?.. — Поспи.В наши времена трагедии уже не в моде. Почему бы не добавить больше веселья?
На первый взгляд Ута многим кажется приветливым и дружелюбным молодым человеком, готовым пообщаться на различные темы со своими клиентами. Но это все исчезает, развеивается как пыль на ветру, как только человек узнает его лучше. А потом... человек умирает. Ута хочет казаться миротворцем, но у него это очень плохо выходит. Он давно настолько сильно погряз во всей этой грязи, что, кажется, больше никогда не сможет из нее выбраться. Как я это поняла? Все очень просто. Он — книга, которую я могу с легкостью прочитать, но в этой самой книге есть страницы, которые были вырваны прошлым, а после и утеряны. Поэтому мне никогда не узнать, что на них было написано, если он сам не захочет рассказать. Темный потолок. Осыпанная штукатурка. Трещины на стенах. Голый кирпичь. Капли стекающей воды. Именно из-за всего этого я очнулась и поняла — я далеко не дома и даже не в студии. Это заброшенный дом где-то на окраине четвертого района. А может и вовсе не там, хотя откуда мне знать, я ведь всего лишь предмет похищения, а не сам преступник. —Мацуока-кун, ты сегодня просто неотразимо играл, хоть это была всего лишь тренировка, — каштановолосый следователь изумительно засиял и хлопнул в ладоши, — сегодня я угощаю в честь того что мы наконец подружились. Кацуя, измотанный и все еще мокрый после тренировки вытер лоб тыльной стороной ладони и присел на стул. Официантка подбежала спустя минуту и приняла у них заказы. Этот вечер они решили провести чисто в мужской компании, тем более молодой следователь хотел узнать как можно больше информации о Рико. — Вы с ней давно знакомы? Баскетболист подпер подбородок рукой и нахмурился. На секунду Сейдо показалось, что он не ответит, развернется и уйдет, но… — Да, дружим еще со старшей школы. Этого ответа было достаточно для того чтобы понять что он ее очень хорошо знает и наверняка неоднократно догадывается, что Ишиори вовсе не человек. — Вот как, а ты знаешь, где ее родители? — К чему такие вопросы? Если честно, это все очень странно и немного напрягает. Тем более, я не люблю обсуждать Рико за спиной. Такидзава тут же взбудоражился и начал махать руками, отгоняя дурные мысли у собеседника. Он надеялся на то, что Кацу ничего не заподозрит, но было поздно, поэтому он стал выкручиваться. — Ничего подозрительного, я просто хочу получше ее узнать. Она мне показалась довольно интересной девушкой. Кацу похлопал глазами и вытянул губы трубочкой, наклоняясь чуть вперед: — Если это действительно так, то я помогу тебе завоевать ее сердце. Но предупреждаю, это будет трудно. Приподнявшись и вытрусив колени, я выглянула из-за полуразрушенной стены и увидела железную скрипучую лестницу, которая вела вниз. Даже не обдумывая свои действия, я пошла вниз, но каждый мой шаг сопровождался ужасным «рычанием» лестницы подо мной. Оказавшись на этаж ниже, я перепрыгнула какие-то бетонные балки и направилась к свету, что исходил из соседних дверей. Если их так можно было назвать. Но потом резко остановилась, услышав голоса. Что заставило меня остановиться, я так и не поняла, но когда под тихий скрип гнилой двери вышла в светлую «комнату», хотя комнатой это даже нельзя назвать — оторопела. Я снова каким-то волшебным образом оказалась на сходке «Клоунов», которые в свою очередь что-то бурно обсуждали, не заметив меня. И, слава богу… Но. Закон подлости гласит о том, что в этой жизни никогда не может быть все так хорошо и весело, поэтому не успела я и шага ступить, как неизвестно откуда появившаяся рука крепко зажала мой рот. Я даже не успела пикнуть, как оказалась прижатой спиной к чему-то теплому. — Веди себя тихо и я кое-что тебе покажу. Осознание, чей это голос пришел не сразу, но потом, вспомнив события пару часовой давности, я уже было хотела закричать на него, только возможности не было — рот был крепко сжат. Прошептала еще пару каких-то невнятных словечек. Масочник выглянул из-за колонны, за которой мы скрывались, и взглядом мне указал смотреть на ту собравшуюся стайку. — Присмотрись к ним. — Его указания я почему-то слушала и осматривала тех гулей, что стояли неподалеку. Все они были без масок, но лица все равно было сложно разглядеть, так как мы находились на приличном расстоянии от них. — Видишь девушку? Я начала взглядом пробегать по стоявшим там гулям, но когда мой взгляд остановился на одной огненноволосой макушке, я нервно затряслась. Неужели? Неужели это то, о чем я думаю? Ито… — Да, тебе не показалось, это она. Кажется, после этих слов я больше ничего не слышала и не чувствовала. Внутри будто что-то перевернулось и оборвалось. Именно то, что заставляло меня держаться здесь, в этом мире, на этом месте и не сорваться. В голове все не укладывалось - как она могла меня обмануть? Почему? И как? А главное, зачем? Возможно, хотела сделать больнее? Растоптать? Сровнять с землей? Но к чему тогда была вся эта забота на протяжении всех этих лет? Я НЕ ПОНИМАЮ! Ноги непроизвольно подкосились, я хотела закричать, забиться в немой истерике. Слезы непроизвольно просились наружу, как и крик, но Ута сдерживал все мои попытки вырваться, убежать, закричать. И даже заплакать. Он только сильней зажал мой рот, пытаясь перекрыть попадание воздуха в легкие и тем самым меня успокоить. Но выходило, скажу честно, у него не очень. Соленые капельки все равно скатились по щекам, и я чуть ли не упала на пол от бессилия, потому что предательство — самое худшее, что могло со мной случиться. И все же, почему так поступили именно со мной? Что в этой жизни я сделала не так, что меня настолько жестоко наказали? За то, что родилась? За то, что захотела жить? Жить счастливой жизнью. Каждый ведь имеет на это полноценное право. Провалившись в темное пространство, я побежала. Побежала, не оглядываясь назад, не слыша за спиной ни криков, ничего остального. Сейчас это просто было не важно. Перед глазами плыла картина: Итори искренне меня обнимала и волновалась. А было ли это волнение искренним? Хотя… Кажется, я все поняла. За всей этой ее заботой скрывалась ненависть ко мне. Она просто поджидала удачного момента. Удачного момента, чтобы нанести удар. Всадить нож в спину и стереть с лица земли. Больше никогда никому не буду верить. Все в этом мире фальшь. Ложь. Этот мир давно прогнил. Как деревянная доска, состарившаяся временем и влагой. Скоро эта доска треснет, а с ней и мир. Ноги меня сами понесли. Сначала мимо станции метро, потом мимо жилых кварталов и вскоре я оказалась на окраине. На пороге чужого дома. Но этот дом мне был роднее своего. Он был теплым и уютным, поэтому я и оказалась здесь. Этот дом, он напоминал мне детство. Потребовалась минута, чтобы дверь открылась и на пороге появилась изношенная годами женщина в розовом фартуке и с поварешкой в руках. Мацуока-сан заменила мне мать и была матерью не только для меня, а еще для Кацу. Она была доброй, спокойной, уважительной, трудолюбивой женщиной, воспитывающая сразу двух детей — мужа и сына, — а еще очень любившая цветы, выращивала их на заднем дворе дома рядом с небольшим садом из фруктовых деревьев. Наоми-сан полюбила меня сразу же, потому что, как она сказала, я напомнила ей ее в молодости. Про ее молодость я ничего не знаю, но глаза, которые у нее были при этом рассказе, выдавали все. Похоже, тогда случилось нечто ужасное. — Рико-тян, что случилось? Выглядишь такой убитой. — Мне кажется, я и так уже умерла. — Наоми-сан, а Кацу дома? Женщина отрицательно покачала головой, а потом похлопала меня по спине и провела в дом, заводя на кухню и усаживая за обеденный стол, присаживаясь рядом и поглаживая по голове. От ее теплой руки на душе стало не так паскудно, как раньше, но рана все равно продолжала гноиться и кровоточить. И боль не спадала. — Я, конечно, не знаю, что такого горестного у тебя случилось, да и вряд ли ты мне расскажешь, но я уверена, что все наладиться. Не нужно себя из-за этого убивать. Ни к чему хорошему это не приведет. Входная дверь хлопнула. Шаги. Силуэт. Разговоры. Лестница. Дверь. Чужая мягкая кровать. Теплые объятья. Все было как в тумане, но отчетливо я запомнила одно. Зеленые глаза, теплые руки, стирающие с моих щек слезы и свои слова: — Я хотела быть как все, обычной девушкой. Жить как человек. Я хотела быть человеком, Кацу. Жизнь научила, что нужно сочетать в себе крайности. Любить людей, но быть равнодушным. Творить добро и ждать зла. Надеяться на лучшее, но ожидать худшего. Верить в людей и никому не доверять. Быть оптимистом с реалистичными взглядами. Жить с открытым сердцем и никого в него не впускать. Часть тебя должна любить мир и восхищаться им, другая же - ждать удара и быть готова к войне.***
Глупая. Что же ты предпримешь делать дальше?