Охра

      Солнечные лучи пробивались сквозь облака и дарили жителям Нью-Йорка то долгожданное тепло, от которого они так отвыкли за сырую зиму. Казалось, что даже привычный для города смог слегка рассеялся. Может быть, поэтому большинство людей на улице улыбалось, попивая кофе. А, возможно, все дело в отсутствии дождя, который мучил их последние несколько дней. В любом случае, на улице города можно было встретить много счастливых лиц.       Лучики солнца не обделили своим вниманием и Эбби, мирно спавшую в свой квартире-студии, расположенной прямо над закусочной «Крылышки Билли». Стойкий запах курицы чувствовал каждый, кто когда-либо посещал эту квартиру.       Открыв глаза, Эбби сразу же улыбнулась. Еще бы. У нее было много причин для радости. Во-первых, сегодня суббота. А это значит, что колледж искусств сегодня отдыхает.       Во-вторых, день был просто чудесным. Погода стояла великолепная, а Стив — бездомный, живущий около закусочной — получил свою порцию куриных ножек. Сегодня он тоже улыбался, а не распевал неприличные песни, что обычно делал каждое утро ровно в семь. Так что девушка проснулась не от фальшиво взятых нот, что несомненно можно отнести к плюсам.       И в-третьих, Эбби наконец преодолела свой творческий кризис. Она не имела постоянной работы, а зарабатывала на жизнь, продавая свои картины в Интернете. В последнее время образы, что постоянно возникали в ее голове, прекратились. Она перестала видеть красочные сны, которые девушка обычно переносила на холст. Эбби пришлось искать вдохновение в другом месте, и она его нашла: улицы Нью-Йорка были переполнены интересными людьми. Глядя на них, Эбби придумывала красочные истории их жизней.       Вдохновение пришло к ней ниоткуда. Она просто сидела на скамейке в Центральном парке, пытаясь выдавить из себя хоть какой-нибудь набросок. Внезапно, она увидела девушку, сидящую напротив с книгой в руке. Не было ничего необычного в ее действиях, но в самой девушке было что-то неземное: все в ее лице выдавало полное погружение в книгу. Ореховые глаза перепрыгивали через строчки; аккуратные брови были слегка сдвинуты, что выдавало ее сосредоточенность; губы были чуть-чуть напряжены. Казалось, что она сейчас находится в книге, путешествует со страницы на страницу, перепрыгивает через слова и вселяется в буквы.       Ее каштановые волосы были элегантно уложены, что не совсем сочеталось с джинсами и простой белой майкой под черной ветровкой. Ветер осторожно ласкал лицо девушки, струился в волосах. На секунду Эбби показалось, что она ей только мерещится. Ведь больше ни один прохожий не замечал ее.       Придя домой, Эбби не могла ни о чем думать, кроме как об этой девушке. Она не заметила, как оказалась перед законченной картиной, держа кисть, с которой капала краска цвета охры. Эбби почувствовала какую-то пустоту внутри. Все вдохновение ушло в эту работу. Больше ни один образ не волновал ее. Она бы не выдавила из себя ни одного простенького эскиза.       Словно сквозь сон Эбби включила свой ноутбук, зашла на сайт интернет-магазина и выставила свою работу на продажу.       Уйдя прочь от воспоминаний, девушка открыла форточку, чтобы впустить в студию свежий воздух (если его можно было назвать свежим).       Едва она вошла в ванную, ржавые трубы встретили ее радушным гудением. Умывшись и расчесав свои длинные черные волосы, Эбби пошла варить кофе.       Каждое утро не имело смысла, если запах свежезаваренного капучино не щекотал ее нос. Взяв кружку кофе, девушка включила свой ноутбук. В новостях она не обнаружила ничего необычного — пара убийств, четыре ограбления и три кражи были обычным делом в Нью-Йорке. Но вот кое-что Эбби все же удивило: на ее почту пришло сообщение. Это очень странно для художника-одиночки.       — Здравствуйте, мисс Симонс, — гласило письмо. — Знаю, что срок сдачи доклада истекает через две недели. Но, мне кажется, для такой талантливой девушки как вы не будет проблемой сдать работу в пятницу. Помните, что от этого зависит ваша выпускная оценка по истории искусств. С уважением, профессор Ривз.       — Черт! — в ярости крикнула Эбби и пролила остатки кофе на свой светло-голубой диван. — Он же задал доклад только вчера!       Мистер Ривз был крайне неприятен Эбби, что было взаимно. Когда она была на первом курсе колледжа, профессор предложил ей вступить в молодежную организацию политической партии. Эбби ненавидела политику, она не видела смысла в постоянной гонке за властью, поскольку большинство политиков либо заканчивали жизнь самоубийством, либо были убиты.       Как оказалось, профессор Ривз, от которого постоянно пахло дешевыми сигаретами, не принимал отказы. Эбби стала получать неудовлетворительные оценки, несмотря на то, что была одной из самых лучших абитуриентов.       Помыв посуду, девушка стала собираться в библиотеку, чтобы выбрать тему для доклада. Надев темно синие джинсы и серую клетчатую рубашку, она собиралась выходить, как вдруг раздался телефонный звонок. Номер был незнакомым.       — Алло, — взяла трубку Эбби.       — Здравствуйте, — ответил ей мягкий мужской голос на другом конце провода. — Я разговариваю с Эббигейл Симонс?       — Да, все верно. Вы что-то хотели?       — Меня зовут Тим Каммингс. Я увидел вашу картину в Интернет-магазине, — по голосу было понятно, что молодой человек улыбается. — Я был впечатлен. Такая точная передача деталей… Никогда не видел подобных работ.       — Благодарю, — ответила Эбби. Манера общения ее собеседника невольно заставила девушку говорить с большей вежливостью, чем обычно.       — Я бы хотел ее приобрести. Две тысячи долларов — это подходящая для вас цена?       Эбби слегка опешила. Конечно, она и раньше продавала картины, но за несколько сотен долларов. Две тысячи могли бы решить все ее финансовые проблемы. Сомнения девушки тут же испарились.       — Эм… Конечно! Да!       — Отлично, — человек вновь улыбнулся. — Мы можем встретиться, чтобы обсудить детали?       — Да! На девятой улице есть кафе "Калейдоскоп"...       — Я знаю это место. Жду вас там в пять часов вечера. Договорились?       — Договорились.       Положив трубку, девушка вышла из квартиры и направилась в метро.       — А все-таки, — думала она, — у него потрясающий голос.