Запретный плод

      У Анны непростая жизнь. В свои 27 лет она живёт с парнем в отдельной квартире, не обзаведясь ни ребёнком, ни карьерой. А стоило бы. Но Кастиэль, её парень, работает главным продавцом в парфюмерном магазине, полностью принадлежавшем ему, и их сбережений хватает даже на то, чтобы Анна могла не работать ещё пару лет. Двоякое чувство, когда ты хочешь работать, достигать высот, подниматься по карьерной лестнице, но морально ты не можешь так просто распрощаться с тем раем, что подарил тебе твой парень. Она ходит в спа, имеет личного тренера и не ограничивает себя в походах к косметологу. По воскресеньям у неё расслабляющий шоппинг после тяжёлой недели. А по вторникам разгрузочный день, когда она беззаботно валяется в ванной или смотрит фильмы часами напролёт. От такой жизни сложно отказаться, зная, что, возможно, пойдя на работу, у девушки больше не будет и половины этого из-за нехватки времени.       Но Кастиэль Новак, который старше её на три года, стойко защищает своё право быть единственным добытчиком в их недосемье. Он работает по сменам, имея чётко распланированный график, попасть в который у девушки получается нелегко. Но и без того Новак ей нравится. Таким мужчиной можно похвастаться даже перед подругами: подкачанный брюнет, всегда жизнерадостный и красивый, искусный любовник, — в общем, хоть стой, хоть падай. Он способен сделать её самой счастливой и подарить небо в алмазах. И поэтому Анна собиралась сделать ему предложение. Конечно, когда слышишь, что в какой-то паре, решающий шаг сделала женщина, можно подумать, что та уже отчаялась, и её избранник редкостный слюнтяй. Но это не так. Кастиэль слишком погряз в своей работе, во всех этих планах и графиках, что за все их совместно прожитые два года не мог выбиться из привычной колеи, не видел необходимости что-то менять. Ох уж он, её милый работяга.       Но было одно жирное и противопоставляющее всем выше перечисленным плюсам «но»: Анна не была уверена в том, что он стопроцентный натурал. Нет, он был ей верен, без сомнений, но многочисленные мелочи, время от времени случавшиеся на протяжении нескольких лет, являлись ничем иным, как ложкой дёгтя в бочке мёда.       Для начала его друг, Гейб, являющийся открытым геем. Анна не понимала, как можно мужчине иметь таких друзей, это же… геи. Анна только отплёвывалась.       Следующее, что, если признаться, выбешивало, это то, что Кастиэль бывал порой чересчур пунктуален в деталях, насчёт которых нормальный мужчина обычно не заморачивается. Очень схоже с женской аккуратностью. Очевидно, любую женщину это может задеть.       Ко всему прочему, он не гнушался с интересом изучать не только внешний вид женщин, но и мужчин, то есть, если видел, к примеру, другого парня без рубашки, спокойно мог осмотреть его, не фыркая, не отводя взгляда. Будто, по его мнению, ничего такого в этом нет. «Это же просто человек».       А ещё, что удивляло её намного больше, к нему часто в её присутствии подсаживались парни (ясное дело, такой красавчик) и начинали с ним общаться. А Кас, невзирая на то что Анна рядом ела свой обед, флегматично вливался в беседу. Ну, как можно быть таким?       «Мне показалось, что это интересный собеседник, так почему бы и не занять нас троих разговором?» — всякий раз спокойно отвечал он, а Анна быстрее уходила, потому что от разрывающей её ревности хотелось Новака прибить. Нельзя же быть таким, это ненормально!       Анна заплатила весьма кругленькую сумму, чтобы добиться внимания к своей проблеме, и вскоре сама «всея телеведущая» удостоила её своим появлением!       Они договорились встретиться в кафе. Но то, что Анна увидела, превзошло все её ожидания. В недорогую закусочную «У Джесси» зашла длинноногая блондинка в белом облегающем платье, сияя улыбкой на всё заведение. «Надо как-нибудь потом прикупить себе что-то похожее», — думала Анна. Следом показался парень в чёрной одежде и с огромной камерой на плече. Девушка была вне себя от радости и сразу бросилась обнимать телеведущую. Анна была очень красивой и ухоженной, а своими красными волосами выделялась из толпы, но её кумир, Мэри М., из любимой телепередачи абсолютно затмила Анну своим видом.        — А в живую Вы намного красивее, — залепетала девушка, не веря в своё счастье. Телеведущая обняла её в ответ, начиная смеяться. Ещё вчера, когда Анне официально ответили на личное письмо с заявкой, она не могла перестать плакать, а уже сейчас сама Мэри обнимала её.        — Анна, давай на «ты», — уточнила Мэри, когда все успокоились и сели за один из свободных столиков. Оператор всё это время самозабвенно продолжал снимать. — Расскажи для наших телезрителей вкратце, почему ты подозреваешь своего парня в нетрадиционной ориентации, — как по кодексу произнесла она, затем мило улыбнулась в камеру. Анна поняла намёк и, развернувшись к объективу, начала свою речь. Голос иногда дрожал, но Мэри успокаивающе положила руку ей на плечо. А ведь речь она готовила.        — Думаю, всё ясно, и тянуть ни к чему, — подводила итоги телеведущая, — давайте познакомимся с нашим обольстителем.       Через некоторое время в кафе зашёл высокий парень со стильным ёжиком на голове в зелёной распахнутой рубашке поверх футболки и в джинсах. Он с самого входа, завидев их глазами, очаровательно улыбнулся и подошёл.        — Познакомься, Анна, это Дин. И сегодня он будет соблазнять твоего парня, чтобы узнать, насколько хорошо ты его знаешь.        — Хорошо, — она не отрывала взгляда от Дина, когда тот, приветствуя, галантно поцеловал теплыми губами её руку. — А Вы, Дин, гей? — всё-таки спросила она.        — Би, если быть точнее, — он игриво подмигнул ей, отчего-то Анна расслабилась. Этот парень точно сможет им помочь.        — Прекрасно, ребятки, наша съёмочная группа расположит скрытые камеры и микрофоны в одном милом баре. А твоя легенда будет такой, Анни: ты приглашаешь Кастиэля пообедать, но по какой-то причине в самый последний момент говоришь, что не можешь прийти. Наш Дин случайно заходит в тот бар и подсаживается к Кастиэлю. Вот так. Ты писала, что такое часто случается, и он не должен удивиться.        — Да-да, — согласно закивала Анна, воистину преисполненная решимости. Теперь только время и харизма Дина играли ведущие роли.

***

      Пришлось отложить встречу, чтобы вырваться к Анне, но оно того стоило. Он давно подготовился к этому разговору. А запланировать подобное всё никак не выходило. Лучше действовать по ситуации. Импровизация всегда производила больший эффект. И подъехав в странное, но уютное заведение с кратким названием «Дом у Дороги», Кастиэль сел за столик. Отозвав прочь официантку, он принял решение сначала дождаться Анну. Здесь играла потрясающая музыка, а затемнённое отсутствием некоторых ламп освещение добавляло романтики. Он сел за дальний столик, тот, что обычно пользуется спросом. Сюда тише доносился звук из колонок, а лампы оставляли игривые тени на столе, отчего существовала необходимость пользоваться свечами. Столик для двоих. От такой атмосферы Кастиэль расслабился на некоторое время. Все места заняты, бар был переполнен различными звуками, люди то и дело мелькали по всему помещению, и парню было очень интересно немного понаблюдать за ними.       Через полчаса Анна всё ещё не появилась. Он устал ждать и заказал себе лёгкий обед. Но и в следующие десять минут от неё ни слуха, ни духа, и он решил позвонить этой капуше, потому что опаздывать в такой день было вершиной дурного тона. Даже дозвониться он смог не сразу. И когда она неохотно ответила, оказалось, что маникюрный салон сегодня закрывается раньше, и Анне внезапно понадобилось успеть пройти все процедуры, пока её фаворитный мастер не уехал куда-то там… Вот и посидели. Сегодня опять провал. Да когда же он решится?! Маленькая чёрная коробочка с нехитрым прощальным украшением во внутреннем кармане пиджака скоро зачахнет от ненужности.       Кастиэль собирался уходить, но, обдумав сегодняшний день, остался, заказав бутылку скотча. Шотландский виски двенадцатилетней выдержки, что может быть лучше? Ему принесли Гленливет односолотовый, и Кастиэль понял, что в этом баре чертовски хорошая выпивка.       «— Мэри, мне кажется, ему всё равно. Почему он такой спокойный? Да ещё и выпить заказал. Мэри?..       Они сидели в квартале от того места, в номере ближайшего отеля, наблюдая по экранам за потенциальным женихом Анны. Девушка волновалась и выпила уже три коктейля, „набираясь храбрости“. Телеведущая не разделяла её настроения, но так же, как и до этого, мило всё это время переговаривалась с красноволосой девушкой, изредка убеждая, что даже она не верит, что Кастиэль „из этих“.        — Это не значит, что твой парень равнодушен к тебе. Вспомни, сколько раз ты опаздывала или, может, так же отменяла свидание? Мне кажется, это не безразличие, а смирение с ситуацией.        — Ну, бывали случаи, когда он ждал меня подолгу… пару раз. Но я же его девушка, мне можно! Но посмотри… Получается, так он ведёт себя каждый раз, когда меня нет рядом? Он даже не предпринимает попыток познакомиться с кем-то сам, представляешь? Выходит, он не заинтересован в этом. О мой бог…        — Вот видишь! — улыбнулась Мэри, теребя её за плечо. — Ему нужна только ты! Лучезарного влияния телеведущей было столько, что даже один лучик смог согреть душу Анны.        — Спасибо…»       Люди то приходили, то уходили; кто-то пел в караоке, официанты бегали как заведённые с подносами и фальшивыми улыбочками, гонясь за хорошими чаевыми. Время подходило к шести. Не хотелось оставаться здесь надолго, но и инициатива уйти домой не прибавляла настроения. Потому что дома его, наверняка, ждала Анна, вырядившаяся, как стриптизёрша, в неимоверно дорогое нижнее бельё. Она, видимо, считает, что таким образом легче просить прощение за глупые поступки. У Кастиэля на это был бы другой ответ.       Он выдохнул и допил третий бокал скотча. В глаза бросился новый посетитель: молодой парень с русыми волосами. Он с непринужденным, расслабленным видом искал кого-то, но разнообразие мельтешащих лиц не позволяло ему нормально сосредоточиться. Незнакомец отметал одного за другим, пока Касу не привиделось, что он задержал взгляд на нём. Наверное, всё же показалось, ведь в следующий момент парень развернулся и пошёл в сторону барной стойки. Этот персонаж новой короткометражки завладел его вниманием, и Кас стал бесстыдно исследовать этого нового героя. Как достойный потомок Шерлока Холмса (и не важно, что того не существовало в реальности), Кастиэль вначале безошибочно определил, что это типичный представитель мужского пола. Элементарно! А ещё, по-видимому, он много времени трудится в поте лица на свежем воздухе под пристальными солнечными лучами. Предположительно, в сознании всплывали ассоциации с механиками или спасателями на пляже. Как неприятно иногда осознавать, что у таких… Стоп, он что, идёт сюда? Ну, молодец, Новак, насмотрелся на свою голову.        — Добрый вечер. Как дела? — невинно спросил незнакомец, а у Каса перехватило дыхание. Оказывается, этот парень не такой уж и типичный.        — Привет, всё чудесно, — Кас только смог улыбнуться на такой пристальный, заинтересованный взгляд со стороны парня. Последний держал в руке бокал, и Новак был готов поклясться, что, судя по характерному цвету и запаху, который не пойми как донёсся до него, это бурбон. Скорее всего: — Джим Бим? — предположил он.        — Да, приятель, он самый, — не скрывая удивления, ответил незнакомец. — Можно присесть?        — Если хочешь… Меня зовут Кастиэль.        — Дин.       Они закрепили знакомство рукопожатием, после чего стукнулись бокалами. Кастиэль от скуки завёл разговор о том, что было бы неплохо, если бы Дин согласился разделить с ним едва начатую бутыль скотча, на что собеседник дал положительный ответ.       «— И так было несчётное количество раз. К нам двоим кто-то подсаживался, а Кастиэль никогда их не прогонял. Будто и нет „нас“.       Мэри хотелось сказать, хотелось объяснить, что, вероятно, проблема в самой Анне, в том, что она слегка „поверхностная“, и Кастиэль нуждается в общении. Но в таких ответах красноволосая не нуждалась. А зрители тем более.        — Но, малышка, не расстраивайся. Ничего ещё не решено, — телеведущая не видела ничего специфичного в приветствии парней или в том, как они увлечённо начали обсуждать старую музыку, но начинающую злиться барышню всё-таки стоило успокоить: — Ты уже думала о том, какое платье наденешь на свадьбу? Я слышала, кружева снова в моде…»       Казалось, они болтали ни о чём уже целый час. А после того, как они определили, что здешняя музыка — это воистину эталон классического рока, Кас ощутил, как появились крохи доверия к новому знакомому. Потому что плохой человек не может слушать Black Sabbath. Дин не мог быть плохим. Он казался человеком, определившимся по жизни в своих позициях и ориентирах. Очевидно, он имел какую-то важную цель, темы разговора о которой всячески избегал, но всё же Касу очень хотелось поговорить с ним. Действительно поговорить. Даже выговориться, потому что в душе Кас понял, что парню можно доверять. Однако иногда Кас сбивался с мысли, когда Дин облизывал губы языком, не отводя от него свой взгляд.        — А почему такой милый парень проводил вечер в одиночестве? — неожиданно мягко заговорил Дин, включив всё своё обаяние. Нередко бросая взгляды на Кастиэля, он замечал мелькающую во взгляде неуверенность, видел, что что-то съедало Каса изнутри и не давало откинуть эту маску безразличия и надменной открытости. И парень вознамерился выяснить это. Уж очень грустные они, эти до боли синие глаза.        — Возможно, Дин, наши причины малость схожи, — по-доброму усмехнулся Кас. — Причины, которые написаны у тебя на лице и в которых ты вряд ли захотел бы признаться малознакомому человеку.       Дин не понял, что синеглазый имел в виду, на что Кастиэль охотно пояснил, слегка наклонив голову к плечу, словно разговор становился более личным:        — Я думаю, ты устал и ищешь решение для своих проблем. Ты чувствуешь, будто никто не захочет понять тебя. Но я вижу, ты и сам не хочешь, чтобы тебя поняли. Оттого ты и бежишь от настоящего. Чтобы забывшись здесь, не чувствовать эту боль в душе от беспомощности и самобичевания. Ты знаешь, что можешь решить свою проблему, но подсознательно всё же ищешь помощь… Здесь. Я могу помочь тебе? — Кас произнес это так легко, чувствуя, будто имеет какой-то контакт с Дином, будто читает его душу через две зеленые орбиты глаз. — Поправь меня, если я не прав, но мне кажется это странным. Словно у тебя нет другого выбора, и ты просто вынужден быть здесь, а не с тем, кого любишь и мысли о ком не покидают твою голову даже сейчас.       Дин был поражён, застыв с приокрытым ртом. Подачу воздуха будто перекрыли, и в один момент его прошиб холодный пот. Кас не мог знать, ни одна живая душа не могла знать этого. Новак залез в слишком личное. Что ж, пусть ждёт возвращения собственного бумеранга.        — Тебе кажется, что я двуличнен? — предпочёл спросить Дин.        — Я не могу исключать этого… Но я уверен, что ты кого-то настолько самозабвенно любишь, что это не даёт тебе жить в своё удовольствие. Этот человек пробудил в тебе какую-то важную цель. По твоим глазам я могу судить, что я попал в точку, — Кастиэль, опомнившись, смущённо опустил взгляд, замолчал, отмечая, что будучи стопроцентно трезвым, он не осмелился бы высказать такой нетактичной дерзости человеку напрямую. Это было личным. — Боже. Извини, Дин. Это просто мои мысли. Прости. Я не умею контролировать язык, когда выпью. Извини. Это… это не моё дело.        Вместо злобы и подозрений Дин по непонятной причине усмехнулся и, разрывая напряженную тишину, произнёс:        — Ладно. Всё в порядке, Кас. Давай переведём тему, — Винчестер был не в состоянии скрыть улыбку. Это милое хмельное смущение на щеках брюнета привело его в полный восторг и развеяло былую тяжесть между ними, невозможно было его не простить. — Фрейд из тебя, как из меня сосиска, приятель. Отпусти ненужные мысли. Жизнь слишком коротка, чтобы искать во всём разумное объяснение. Расскажи лучше о себе. Что такого откровенного кроется за этой сильной оболочкой передо мной?        Дин оперся на стол локтями и вальяжно взял в руки бокал. Выглядело это комично, словно аристократ, который почтительно взял в руку чашечку чая. Кас скрыл непрошенную улыбку, вместо этого откопировав позу собеседника, с вызовом произнёс:        — Я под большим сомнением решил бы рассказать это моему лучшему другу, а с тобой мы знакомы чуть больше часа. Так почему я должен изливать душу именно тебе? — Кастиэль заинтересованно прищурился, глядя на Дина. Обладатель глаз цвета хаки совершенно не похож на тех, кто к Касу обычно подсаживается. А ведь стоило Габриэлю однажды уговорить его сходить с ним в гей-клуб и зажечь там по полной, как потом Кас внезапно осознал, что его узнают на улице и хотят познакомиться. Но Дин не выглядел так, будто он из той тусовки. Максимум какой грешок на него можно было сходу повесить, так это его странное поведение. Словно раздвоение личности, которое так яро читается в его до невозможности красивых глазах. Кастиэль был не так пьян, с сожалением думал он, рассматривая веснушки его собутыльника. В своё оправдание он сказал бы, что даже трезвым он мог заметить, что Дин до жути привлекателен. И это дало Новаку огромный повод для сомнений в парне. Чего скрывать, но, скорее всего, астероид раздавил бы его в собственной гостиной, чем такой парень, как Дин, смог бы искренне заинтересоваться в нём.       А ещё от Дина вкусно пахло, чего нельзя было не подметить. Ненавязчивый запах ванили, лимона и лаванды. Характерный признак «Hanae Mori». Если прислушаться, можно различить пряные нотки шоколада. Его добавляют лишь в малых дозах, как афродизиак. Весьма умно было использовать это в парфюме. Кастиэль и сам нередко прибегал к таким методам, и всегда те партии пользовались спросом. Но Новак и не думал, что когда-нибудь и сам так яро ощутит и на себе блаженное воздействие арома-веществ.       Из пространственного погружения в свои мысли Кастиэля вырвал звук голоса Дина.        — Ладно, представь, — медленно начал он, — что мы на земле одни… Так вот, мы были разбросаны по разным частям света и всю жизнь, все двадцать с хвостиком лет, шли по пустыне. Две заблудшие души; представил? И вот, аллилуйя! — Дин восторженно вскинул руки, — мы встретились в «Доме у Дороги». При уютной обстановке. И теперь ты можешь мне всё рассказать, потому что именно меня искал все эти годы, как своего единственного возможного друга, — под конец своей бравады Дин расслабленно улыбнулся от вида брюнета, совсем по-детски закатившего свои глаза.        — Ну, ладно, убедил, странник. Ты ведь ни с кем не собираешься распространяться насчёт меня, да? Окей. Кхм. Я… прошёл половину земного шара, — начал Кас хриплым голосом, а Дин нервно усмехнулся, по коже пробежали мурашки. — …чтобы увидеть тебя, юноша, и поведать историю жизни в скитаниях моих. Я грустен и одинок. Жизнь потеряла всякую романтику. А всё началось в детстве. Тогда четверо моих братьев кинули меня в костёр и…        — Что? — округлились зелёные глаза парня. Но потом тот заметил мелькнувшую улыбку на лице Кастиэля. — Засранец, Кас. На секунду я даже поверил… А четверо братьев у тебя и правда есть?        — Нет, ни одного. — Он, всё еще улыбаясь, пригубил свой напиток. — Но, если серьёзно, я просто много работаю. Нет сил, чтоб даже заработанные деньги тратить. Вот поэтому… — он глубоко вздохнул, — так всегда и получается, Дин. Сначала у тебя есть много времени, но мало денег. Потом денег становится больше, а время потихоньку ускользает сквозь пальцы.       Винчестер завороженно слушал. Ему повторять не надо, и так ясно по этим сожалеющим глазам, что Кас хочет что-то поменять в своей жизни. Но надо ли такому парню, у которого вся жизнь впереди, утопать в болоте семейной жизни? Анна, понятно дело, думает про последний шанс и все дела, как-никак и тридцатник не за горами. Но Кастиэль имеет такой потенциал, который девушка хочет самовлюблённо загубить о горы своих желаний.        — А чем конкретно ты занимаешься?        — Я парфюмер. У меня есть личная линия туалетной воды для мужчин. Это не то, что моё хобби. Моя работа — это моя страсть. Я живу ею и буквально дышу только ею. Знаешь, кто-то сказал мне однажды, что абсолютная власть появляется только у тех, от кого пахнет лидером. И я хочу давать мужчинам такую власть.        — Сексуально звучит. А ты сам пользуешься своим товаром?       Дин заметно терялся и на некоторые мгновения упускал суть того, что он должен соблазнить Новака, а не приятно провести с ним время. Но Кас неосознанно умел очаровывать одним лишь своим голосом. Не говоря уж об этом серьёзном взгляде и едва заметном невинном наклоне головы к левому плечу. Да и вообще, кто надел бы строгий костюм для свидания в придорожный бар? Неужто чтобы потом всякий, кому не лень, пялился на него, как на ходячего сексуального провокатора? Дин тоже был не плох собой, но не заметно, чтобы он хоть на каплю производил то же впечатление на Кастиэля. Несправедливо. Дин собрался исправить это. Потому что он давно сбился со счета, сколько раз упускал нить разговора, потому что не мог перестать жадно шарить глазами по всей фигуре Каса. Он даже успел проклясть душный плотный воздух, заставивший Каса растегнуть две верхние пуговицы на его рубашке, открывая прекрасный вид на великолепные ключицы.        — Да, пользуюсь. Это из последней коллекции, #55 с названием «Act-Joy».        — Можно мне?..        — Серьёзно? — усмехнувшись, — даже в баре я умудряюсь рекламировать свои духи, — пролепетал он, улыбаясь и наивно протягивая левое запястье Дину. У зеленоглазого в голове будто красная лампочка переключилась на зелёный. Он, недолго думая, привстал и, опираясь левой рукой на небольшой, разделяющий их квадратный стол, перегнулся через него ближе к Новаку.       Поймав Каса на том, что у него замерло дыхание, Дин приближался к его лицу. Два синих сапфира, слегка затуманенные хмельным дымком, горели блеском, а острые скулы пылали от смущения. До этого момента Дин такого милого искушения и не видел.       Кастиэль сглотнул. Новый знакомый решительно припал лицом к его шее и шумно вдохнул аромат духов с примесью запаха пены для бритья. По всему телу голубоглазого прошёл ледяной ток. Послышался тихий стон и глубокий выдох, который мог услышать лишь Дин, мучивший обладателя не совсем невинных звуков подобной откровенностью. Дин игриво прошёлся носом по нежной шее, сдерживая себя изо всех сил, чтобы не поцеловать, запретил себе сейчас даже прикасаться губами к пульсирующей венке на сгибе и подавно обходил за километр дрогнувший кадык. Флирт на грани фола. Передвижение по острию ножа.        — Ты не солгал, это истинный «акт наслаждения», — ласково промурчал Дин и оторвался от своего занятия. Во рту пересохло, и он осел и сделал глоток скотча. Странно, выпили они не так много, но в голове поселился приятный туман, а само тело горело огнём. Дин похабно ухмыльнулся, взглянув на Новака и поняв, что парень в точно такой же прострации. — Эй, Кас, ты в порядке?        — Мог бы и предупредить, — выдохнул он с заметной хрипотцой в голосе.        — О чём предупредить? — соблазнительно облизнул он нижнюю губу, и хищная улыбка появилась на его лице. — Ты ведь не думал, что я собираюсь тебя поцеловать? — завоевав полное внимание Кастиэля, он игриво продолжил: — Не думал, что я хочу распластать тебя прямо на столе и изводить своими пытками у всех на глазах? Не думал, что я едва держусь, чтобы не сорвать с тебя всю одежду, включая даже чертов галстук? Не думал? — Пауза. — Ну, и хорошо. Потому что он так подходит к твоим глазам.       Касу было непозволительно жарко, дышать стало трудно, будто предыдущие две минуты он был под водой. Можно ли назвать это шоком, непонятно, но никто и никогда не вызывал в нём таких чувств. Зелёные глаза с каким-то дьявольским (искушающим?) блеском изучали его эмоции, а сам Кас не мог отвести взгляда от покрытого сотней едва заметных веснушек лица. Он был формально согласен на всё вышепредложенное и не один раз, но только совесть не позволяла поддаваться на соблазнительные провокации. И совсем не вовремя всплывший в сознании образ его девушки напомнил, что связанные отношениями парни не должны хотеть лечь под первого встречного мужчину с привлекательной внешностью и шикарным музыкальным вкусом. Это не по чести. Не так жизнь твердила поступать ему в сложных ситуациях. Ведь, изменяя своей девушке, он в первую очередь изменил бы самому себе. Изменил своим принципам и пал бы в собственных глазах ниже плинтуса. Но, что делать, когда запретный плод так сладок.       «— Нет, Мэри, ну, ты видела?! Разве так должны все натуралы реагировать? — возмущалась девушка парня, который, как ей уже казалось, не был „нормальным“.        — Он смущен и ему неловко, это очевидно, моя девочка, успокойся. По-видимому, Кастиэль деликатен по отношению к другим людям и не хочет как-то обидеть Дина.        — К нему активно клеются! Где его яйца?! Как его можно оправдывать после этого?        — Прости за личный вопрос, но давно ли у вас был интим, Анни?        — Ну, как бы сказать, я планировала… на той неделе как раз. Но он уделяет мне мало внимания: то на работе задерживается, то приходит домой без предупреждения, хотя у меня по расписанию ещё запланирована встреча со стилистом. Ты всегда такая красивая, Мэри, ты должна понять меня, выглядеть шикарно — это у нас в крови. Недотёпа никогда не может выкроить время для меня. А иногда, представь, когда извиняется, покупает всякую чепуху в подарок. Ну, разве я многого прошу?.. Просто предупреди заранее о своём выходном, Кастиэль! — причитания на этом закончились, тараторившая Анна вдохнула воздух в лёгкие и тихо заключила: — В общем, давно.       На лице телеведущей застыл покерфейс.»       У Дина никогда не было проблем с женщинами. Они толпой были готовы плыть в его необъятные руки. Словно пролетевший мимо рой пчел, Дин припомнил всех особ, с которыми когда-то бывал: игривые рыжие, страстные шатенки, ненасытные блондинки… Но столь милого и чистого существа, способного заставить очень сильно возжелать себя, причём, не прикладывая никаких усилий, Дин не встречал никогда. И как любой охотник, оставшийся наедине со своей добычей, Дин желал обладания Кастиэлем. Ясно осознав для себя, что Кас настолько нравится настоящему Дину Винчестеру, что о роли продажного соблазнителя «просто Дина» парень начал потихоньку забывать, он обновил напитки в стаканах. Как ни странно, принять эти ощущения было намного проще, когда он чувствовал коленом под столом другую ногу; Кас вроде чуть расслабился после «шалости» Дина и не собирался уходить, не позволял себе выпить ещё, но и не отталкивал. Лишь сложил руки на стол и смущённо смотрел из-под ресниц на Дина, не переставая размеренно дышать.       Дин, благо, не видел, что Новак успел слегка возбудиться, и требовалось время, чтобы это прошло. Музыка играла тише, горели свечи, но Дин продолжал испытывать брюнета на стойкость. После своего признания он предстал перед Касом в лёгкой черной футболке, сняв верхнюю зелёную рубашку, без которой стало только хуже. Затем Дин обновил напитки в четырёхгранных бокалах, не отводя взгляда от голубоглазого. К большому сожалению, напряжение между ними только росло, и разговор получался комканным, но отчасти личным, откровенным.        — Что ж… А чем занимаешься ты? — решился разбавить скопившуюся между ними тишину Кас и хоть как-то отвлечься.        — Я водитель. Иногда беру временные подработки. Но ничего серьёзного. Теперь вся моя жизнь связана с дорогой.        — А где ты живёшь? Должен же быть у тебя постоянный дом, куда при любой трудной ситуации можно вернуться. Там, где живёт твоя семья, например?        — Я… Не общаюсь с семьёй. Моей единственной крышей над головой является машина. Она моя обитель. Удобно и дёшево. Особенно чертовски нравится то, что в любой момент можно прыгнуть в салон и выехать за пределы города, оставляя всё позади, и никто тебе и слова не скажет.        — Звучит одиноко.        — Я не один, Кас, совсем не один.        — Вот как. Думаю, ты можешь поделиться со мной. Единственный и возможный друг, помнишь?       Дин покорно усмехнулся, понимая, что то, что он скрывал от людей многие годы, просится наружу. Поговорить с Кастиэлем, стать чем-то большим друг для друга, чем друзьями — всё то, чего хотел Дин сейчас. Но придавать огласке свои тайны полумиллионной аудитории он не собирался. Может быть, расскажет позже. С Кастиэлем наедине. В его машине. А потом…       Настолько сумасбродные мысли крутились у него в голове, когда Кастиэль находился так близко, лишая возможности прикоснуться к нему вновь, что Дин не удержался от откровений.        — Сейчас я не один, Кас. И для меня это главное. — Он положил ладонь на руку Каса, явно давая понять парню свои намерения. Пути назад больше нет. Дин понял, сейчас или никогда.       Не описать словами, как смотрел на него теперь Кастиэль. Так не смотрят на новых знакомых. Так не смотрят даже на любовников. Что-то химическое затаилось в воздухе, и Винчестер вновь поддался вперёд. Он медленно протянул другую руку, до ужаса боясь в следующий момент быть отвергнутым, и аккуратно коснулся лица Каса. Прошёлся ладонью от гладко выбритого подбородка парня по линии челюсти назад и остановился на сгибе шеи, заглядывая в такие непостоянные оттенки синего.       Кастиэль удивлённо выдохнул, будучи не в состоянии вспомнить момент, когда они успели настолько сблизиться. Ничего необычного. Парень присел к нему за столик, представился и потом так непринуждённо выпил с ним. Облизал по привычке губы после обжигающего спиртного. Ничего необычного. Следующим шагом они выпили ещё, и Кастиэль поймал себя на том, что ему до мурашек, неоднократно пробежавшим по спине, нравится вслушиваться в уверенный голос нового знакомого, который увлечённо говорил о здешней музыке. Ничего необычного. А прошедший миг казался таким неправильным, когда Кас неосознанно залип на футболке Дина, оставшегося без зелёной, гармоничной со всем образом, рубашки. Здесь и правда так жарко? Но всё отлично, ничего необычного. Просто теперь Дин заставил его вспомнить об Анне, а следом мгновенно выбросить её из головы одним коротким прикосновением к своему лицу. В такой интимный момент Кас не мог смотреть никуда, кроме золотисто-зелёных глаз Дина, отражающих неподдельную теплоту и приязненность.       Винчестер приподнял лицо Каса за подбородок и припал к его губам, ловя несдержанный выдох. Зажмурив глаза, он целовал нежно, потому что больше всего на свете сейчас боялся, что Кас не ответит; потому что боялся, что наступит момент, когда Кас ударит его, и их время подойдёт к концу; потому что ненавидел мысль, что, если ему не удастся соблазнить Кастиэля, Анна в тот же самый день потянет Новака в загс. Дин опасливо лизнул верхнюю губу Кастиэля, перемещая руку ему на затылок, и ещё раз осторожно поцеловал приоткрытые губы. Кас не отвечал, и сердце Дина проворачивало очередной кульбит.       Брюнет не дышал, в прямом смысле не дышал, замерев и распахнутыми глазами смотря на того, кто целует его, мягко, ненастойчиво, но так приятно. Его рука легла на напряженную грудь Дина, не переставая подрагивать от своих действий. Нужно оттолкнуть, сказать правду, но возможность сделать это неведомым образом растворяется в небытие, когда Кас понимает, что сам начал отвечать и рывками перехватывать инициативу в поцелуе, зажимая между пальцами ткань чёрной футболки в попытке притянуть зеленоглазого ближе.       Что? Почему? Когда он сам перешёл черту? Кастиэль никогда серьёзно не пьянел и умел держать своё тело и разум под контролем. Но сейчас калейдоскоп нескончаемых мыслей проносился в голове, перекрикивая голос разума.       Нужно просто оттолкнуть от себя… Дина. Или хотя бы перестать так самозабвенно целовать его в ответ! Кас впервые сорвался перед искушением. И теперь он предатель. Это неправильно…        — Дин, подожди. Дин… — титанических усилий стоили ему эти слова. Парень немного оторвался от Каса, смотря тому в испуганные глаза. — Я… Я не могу. Извини, Дин, я сразу хотел сказать. У меня есть девушка, — тускло выразил он мысль, которая билась в висках с тех самых пор, как алкоголь решил предъявить свои права. Он чувствовал, как его губы припухли и покраснели. Больше слов и не требовалось. Это был конец.       «— Господи! Этот придурок чуть не совратил моего парня! Слава Богу! Всё хорошо! Я уж подумала! Он не способен мне изменить даже с мужчиной! Я так рада! Мэри, чего мы ждём?        — Да, моя хорошая, пойдём! Я так завидую тебе с твоим парнем, в хорошем смысле! Я же говорила, что всё будет хорошо!»       Финальное признание прозвучало. Значит, девушки уже бегут со всех ног к победителю. Они больше не наблюдают, и у Дина есть пару минут для того, чтобы задать последний вопрос. Он встал со своего места и устало надел рубашку.        — Прости, Дин.        — Кастиэль, ты хороший парень. Всё нормально. Только вот скажи мне напоследок: Ты настолько уверен в своих чувствах? Ты любишь её так же, как и она тебя?       Новак и сам неуверенно встал, чувствуя, что это их прощание. От этого стало непередаваемо больно.        — Это… сложно, — он покраснел и отвёл глаза в сторону. От цепкого взгляда Дина это не прошло незамеченным. Что же это значит? Дело не в любви, но Кастиэль всё равно не может отступиться от неё? Винчестер заставил его посмотреть на себя.        — Если это так сложно понять, что ты чувствуешь к своей девушке, то, как можно назвать то, что только что было между нами?        — Сложность в том, что она не любит меня. Я ей нужен, но это не любовь. А ты… Я просто не знаю, но этого не должно было произойти с нами. Я не такой человек, я никогда даже подумать об измене не мог. Это было ошибкой.       Дин подошёл к Кастиэлю и обнял. Совсем невинно прижался к нему, пряча лицо в изгибе шеи, чтобы Кас не видел этого, и прошептал:        — Прости за это всё, Кастиэль. И поздравляю.       Музыка перестала играть, и в помещение ворвались полдюжины человек с камерами. Парни спокойно отпрянули друг от друга. Люди шли в их сторону, и Кастиэль откровенно недоумевал, что происходит. На лице рядом стоящего парня не было удивления, только грустная улыбка, от чего Кастиэлю стало не по себе. Через мгновение Кас увидел бегущую к нему Анну и другую женщину. У второй был микрофон в руках, а шесть чёрных камер были направлены на него. Тут-то Кастиэль понял. Анна впечаталась в него, повиснув руками на шее с непередаваемой радостью. Она что-то лепетала, дергаясь и прыгая, как ребёнок.        — Ты справился! Ты выбрал меня! Меня! Кастиэль! Отпразднуем это, милый!       Посетители бара уставились на них, абсолютно каждый человек следил за реакцией Кастиэля, за исключением одного парня. Единственное, что Кас хотел сделать, это уйти как можно дальше от этих людей, которые ждут чего-то от него, с тупыми лицами аплодируя, как какому-то зверю в цирке.        — И пусть у нас никогда не было подобного, но сегодня наши герои доказали, что священные узы существуют, и никакие временные связи не смогут разорвать их крепкую связь, — сказала высокая женщина в одну из камер и потом обратилась напрямую к Касу: — Поздравляю, твоя девушка решила проверить тебя на верность, и ты справился. Надеемся, ты не в обиде на нашу программу и на свою девушку в частности. Мы желаем вам счастья! Но это ещё не всё! У Анны есть кое-что для тебя.       Красноволосая девушка замешкалась с отделами в сумочке, а потом выудила оттуда две красные коробочки.        — Ты женишься на мне, Кастиэль?       Дин до сих пор сверлит их взглядом? Хорошо…        — Да, Анн.       Он с силой притянул её к себе и грубо поцеловал. Все вокруг рассыпались в поздравлениях, а некоторые прикрыли глаза от неприличного зрелища. И только один человек, не медля ни минуты, покинул бар.