Бессмертный

Бедный Городецкий! Какой у него случился разрыв шаблонов, когда он узнал, что я и легендарный король бриттов Артур — одно и тоже лицо. Н-да, а я-то думал, что Мерлин ему всё рассказал, но старый д… простите, маг, решил, что вездесущему Городецкому об этом знать не обязательно. Ну-ну… Я сижу в кресле бизнес-класса самолёта, рядом с Городецким, и мы летим в Москву. Вредный Высший Светлый маг Городецкий опять отгородился (извините за каламбур) от меня своими наушниками и делает вид, что ему дико нравится музыка в плеере. При этом он пытается что-то там разглядеть сквозь толщу облаков, сидя у окна. Я тоже умею делать вид, что мне очень интересна статья в журнале, который раскладывают всем пассажирам бизнес-класса. Первым не выдержал всё-таки Городецкий. Где-то через час полёта, он решительно выдернул из ушей наушники и обернулся ко мне. Я сделал вид, что увлечённо читаю статью (ага, по четвёртому разу!). — Не притворяйся, Завулон, что тебе интересна статья о разведении йоркширских терьеров, — буркнул Городецкий. — Не скажи, — я не мог удержаться от спора. — Весьма занятная статья. Антон фыркнул. — У тебя доберман. Зачем тебе ещё и йоркширский терьер? — Между прочим, — я свернул журнал в трубку и сунул его в кармашек кресла, находящегося передо мной. — Йоркширские терьеры изначально выводились для охоты на крыс, которых в Средние века и даже в XIX веке на Британских островах было не меряно. Знал бы ты, сколько их было во время знаменитого лондонского пожара. Антон поморщился, представив себе воочию эту картину. Но потом понял, что я специально увожу разговор в сторону, чтобы не отвечать на его вопросы. — Не выйдет, Завулон, — твёрдо заявил Городецкий. — Я всё равно узнаю правду о тебе. — Правду или истину? — уточнил я. — А есть разница? — Существенная. Что ты предпочитаешь? — поинтересовался я, когда рядом с нами как раз остановилась стюардесса со столиком с напитками. — Не уходи от темы, — буркнул он, попросив у стюардессы бокал красного вина. Я взял коньяк и уточнился. — Городецкий, ты вроде пиво предпочитаешь? — Ты много обо мне не знаешь, Завулон. Я хмыкнул, понюхал коньяк и многозначительно отпил. Проглотив янтарную жидкость, равнодушно уточнился: — Позволишь о себе узнать больше? О себе даже намёком не напомнил. Рано ещё Городецкому в древние времена лезть. Кстати, Гесер едва ли рассказывал о себе всё. Полагаю, кое-кому пришлось штудировать «Гэсериаду». В ответ на мой вопрос, Городецкий едва вином не подавился. Он мрачно взглянул на меня поверх бокала и подозрительно спросил: — Для чего? — Мало ли, — пожал я плечами, смакуя коньяк. — Может понадобиться, — заметив, что Городецкий открыл рот для вопроса, перебил на корню. — И не спрашивай зачем. Всё в жизни бывает. Слышу, как Городецкий про себя бурчит: «И не надейся!». «Это мы ещё посмотрим, Городецкий», — усмехаюсь я про себя, наблюдая за тем, как стюардесса раскладывает перед нами упаковки с едой. Внезапно Светлый вслух добавляет: — Ты не уходи от темы, Завулон. Я раскладываю на коленях салфетку и ворчу: — Что ты пристал, Городецкий, как репейник? Почитай легенды о короле бриттов. — И много там правды? — скептически вопрошает светлое ходячее несчастье, открывая свои упаковки с едой. — Тебе пока хватит, — отрезаю я, разглядывая содержимое упаковки. По правде говоря, не мешало бы Городецкому напомнить старую поговорку: «Когда я ем — я глух и нем», но тот и сам понял неуместность вопросов во время еды и принялся сосредоточено есть.