[Ист Блю, остров Рассвета, королевство Гоа, деревня Фуши]
Фуши — небольшая деревня в королевстве Гоа, что на острове Рассвета. И она ничем не отличалась от сотен других маленьких деревень, которые даже и на карте не всегда отмечались: тихая, почти безопасная — если не брать в расчёт гору Колубо и горных бандитов — приличная, мирная. Все жители знали друг друга с малых лет. В подобных деревеньках вообще, как правило, ничего странного и необычного не случалось — лишь одна рутина изо дня в день, что становилась той самой необходимой деталью в идеальном механизме под названием «затянувшийся и набивший изрядную оскомину День Сурка». И уж тем более нельзя было предположить, чтобы кто-нибудь из жителей попал в какую-нибудь странную и загадочную ситуацию. О нет, никто не испытывал никаких неудобств, наоборот… некоторые даже гордились своими ровно подстриженными лужайками, политыми цветами, огородами и тем, что они, слава богу, совершенно нормальные люди, неодобрительно и с опаской относясь к любым странностям, загадкам, несуразицам и нелепицам, другие же отчаянно желали, чтобы их деревня хоть как-то прославилась. Наверное, именно поэтому жители крупных городов ближе к старости мечтали перебраться в одно из таких вот тихих мест — тогда хотя бы не придётся следить за хроникой самых разных не самых приятных событий в газетах. Фуши была именно такой деревней. Она никак не закрепилась в мировой истории. Не могла похвастаться ни древними памятниками на своей территории, ни происшествиями. У неё и достопримечательностей-то не было, опять же… если не брать в расчёт гору Колубо, от которой просто предпочитали держаться подальше. Луффи вырос в этой деревне и помнил каждый камешек здесь. Но как только спрыгнул из небольшой лодки, на которой они втроём отплыли с корабля, оставив там Киллера и Бепо, на песчаный берег, эта деревня показалась ему незнакомой, совершенной чуждой. Он и правда вырос здесь, но… казалось, это было бесконечно давно, словно в другой жизни. Точнее, нет… не так. Сам Луффи казался чуждым для этого места, лишним, неправильным. И только ступив на песок понял, что сделать хотя бы ещё шаг дальше тяжело — тяжелее, чем представлялось. Он не хотел идти дальше, не хотел быть здесь. — Живописно здесь, — протянул, тоже ступивший на берег, Трафальгар, поправляя свою пятнистую шапку. И его голос вернул в реальность, стряхнул охватившее Луффи оцепенение. На самом деле, не было никакой необходимости объявляться здесь втроём — Трафальгар и Кид вполне могли остаться на корабле, тем более, последний так и хотел поступить, почему-то передумав в самый последний момент. Луффи должен был разобраться со всем один и самостоятельно, но прямо сейчас был благодарен тем, кто стоял от него по обе стороны, пусть и не произносил благодарность вслух. — Вид с горы Колубо ещё лучше! — Луффи улыбнулся широко и открыто, прямо как делал это в детстве, когда жил здесь, вот только сейчас эта улыбка не затронула его глаз. — На кой черт нам гора? — а это уже пробасил Кид. — Жрать охота. Ты вроде что-то про таверну говорил…***
«Партис бар» — небольшая таверна, которая ничем не отличалась от сотен других таких же, чем идеально подходила Фуши. Освещение, несмотря на палящее солнце снаружи, тут было тусклым, почти интимным — наверное, темнее, чем следовало бы. Впрочем, разглядывать тут было особого нечего, если быть честным. Посуда и интерьер абсолютно безликие на первый взгляд, но стоило провести широкой ладонью по барной стойке, чувствуя каждую трещину, скол, как приходит понимание, что даже с внешней безликостью, у этого места был свой характер, имелась неповторимая история — это привлекало гораздо больше, чем абсолютные гладкость и идеальность «новомодных» дорогих заведений в крупных городах. Сам зал, к слову, оказался довольно просторным, но не огромным. Беззубая в своей громкости музыка играла на фоне. Куда ни глянь — все заведение будто собрано из одинаковых безымянных кубиков, которые можно переставлять, как угодно, с равным успехом. Это место совсем не изменилось с тех самых пор, как Луффи был здесь в последний раз. Ему тут нравилось. Раньше. Стоило им только зайти, как Макино, хозяйка заведения, подняла взгляд. Привычное «добро пожаловать!» почти сорвалось с ее языка вместе с дежурной улыбкой, но девушка осеклась на полуслове, мгновенно узнав вошедшего. — Луффи… — севшим и подрагивающим от неверия голосом проговорила она, в то время как ее глаза увлажнились. — Луффи… ты… — Макино-тян! Я вернулся! Луффи даже руки вскинул вверх. И улыбка широкая и открытая. Голос звенел, как и раньше. Словно… словно ничего и не было: не было смерти Сабо, не было похищения, не было пыток и рабства. Словно он отсутствовал каких-то пять минут, не больше. Конечно, дальше были слёзы, объятья. Макино все спрашивала: «Как так вышло?», «Где ты был?» и все в таком духе. Конечно, правды она не услышала. Луффи лишь в своей непринуждённой манере заявил, что просто решил раньше выйти в море и встретил новых друзей. Это звучало, как глупость, совершенно неправдоподобно. Но Макино за своей радостью не стала задавать вопросы, поверила на слово, только отругав за то, что тот посмел заставить ее и всех в Фуши поволноваться. Честно? Луффи был рад увидеть жителей деревни, Макино, что со всеми было все в порядке. Однако задерживаться тут он не хотел. Ему осталось ещё пара дел, а потом можно было и отплывать. Всего пара. К слову сказать, Макино поладила с Трафальгаром. Хотя «поладила» — не то слово. Он просто был вежлив, и это ей нравилось. Кида же она побаивалась из-за его грозного вида. Глупо. Если бы Макино видела самого Луффи на руинах той резиденции в Саут Блю, она бы и его боялась. Но… нет. Не видела. Ничего не знает. Для неё Луффи все тот же непоседливый ребёнок, который по какой-то досадной ошибке был признан мертвой и, к счастью, вернулся. Хотя… если подумать, не так уж и не правы были те газетчики — в каком-то смысле тот Луффи и правда умер, погиб в той клетке с кандалами на руках и ошейнике на шее. Поев, Луффи попросил Макино отправить сообщение вице-адмиралу Гарпу, своему деду. Только после этого они вышли, наконец, из таверны. — Это все, что ты хотел здесь? — спросил Трафальгар. Все ли? Луффи хотел дать знать, что жив. Про Эйса он тоже узнал от Макино — оказывается, тот уже отправился в своё большое плавание, не веря, что младший брат погиб, поклявшись отыскать его. Попросил ее передать деду послание. Конечно, можно было заглянуть к Дадан, пройтись по городу, вспомнить, что было, но это не числилось в списке «необходимое» — без всего этого можно обойтись. А значит, Луффи сделал действительно то, что хотел, а значит, надо возвращаться на корабль. И он бы сделал это, если бы не… — Идите без меня, — сказал неожиданно Луффи. — Я догоню. — Уверен? — спросил Трафальгар, одаривая его внимательным взглядом. — Да, — простой ответ. — Я не задержусь надолго. Просто… кажется, должен сделать кое-что, — а его взгляд был прикован к переулку, где скрылся человек, которого Луффи уже видел однажды… и не раз. Как будто обрывок практически истлевшего воспоминания с пожухлыми и кривыми краями резко выдернули из самой бездны прямо на свет. — Как скажешь, — если Трафальгар и заметил что-то, то не сказал ничего поэтому поводу. — Поторапливайся, — рублено бросил Кид. — Лучше отплыть до того, как стемнеет. Мы и так потратили много времени, чтобы добраться сюда. И после этих слов их дороги разошлись. Трафальгар с Кидом направились к кораблю, где их ждали оставшиеся члены их пока ещё маленькой команды, а Луффи, пробежав чуть вперёд, нырнул в тот переулок, где совсем недавно скрылся тот самый человек или… ему показалось? Луффи точно уже видел его в лесу, где тренировался, ещё до похищения. Не единожды. После первой случайной встречи тогда Луффи часто чувствовал на себе его взгляд, а иногда, когда оборачивался, даже успевал заметить его огромную тень на земле среди деревьев. В один из таких разов ещё в детстве он умудрился проследовать за ним — и как только его не заметили? Сейчас Луффи понимал, что это было глупо, что его не заметили лишь потому, что у того странного человека были более важные дела. Однако, как ни странно, собственная глупость тогда оказалась полезной: мальчишке удалось выяснить, что этот человек был одним из подчиненных отца — Бартоломью Пума?.. нет, имя точно не такое, все-таки память о тех днях все ещё немного подводила. В любом случае, как бы его там ни звали, это был шанс для Луффи связаться с собственным отцом — только это и имело значение! Вот только… Как только Луффи свернул в переулок, там никого не оказалось. Ни души. «Может, и правда померещилось?..» — именно эта мысль проскользнула в голове юноши, пока он оглядывался в надежде если и не увидеть того человека, то зацепиться хоть за что-то, что доказало бы, что ему не показалось, что здесь действительно кто-то был. — Нет, так не пойдёт… Мгновение. Языки странного чёрного пламени будто охватывают Луффи, облизывая его кожу, не причиняя вреда. Нет, не так. Он сам будто бы становится этим самым пламенем, что неудержимо проносится по безлюдному переулку. Да, так определенно лучше. Быстрее. Гораздо быстрее, чем ногами. К чему такая спешка? Просто Луффи казалось, что если поторопится, то обязательно нагонит того человека. А если его нет, что ж… наверное, действительно стоило слушать Трафальгара и больше спать, чтобы не мерещилось всякое. Однако юноша был уверен, что ему не привиделось, хотя для подобной уверенности не было причин. Просто… чутьё. Луффи всегда доверял своему чутью — так уж сложилось. И, надо сказать, что оно его не подводило, помогать избегать неприятностей, а иногда и спасало жизнь, когда на его шее ещё был рабский ошейник. А ещё в переулке стоял отчетливый запах пороха, слишком нетипичный для Фуши, ясно говорящий, что тут кто-то был. Пламя и правда гораздо быстрее человеческих ног — не зря говорят, что если огонь разгорелся, перехватить его сложно. Вот и тут… все уложилось буквально лишь в короткие мгновения. Хватило бы просчитать «раз-два-три». Ведь именно на счете «три» Луффи выскочил из переулка, а его ноги снова вернули свою форму, будто и не состояли из чистого пламени. И… Он стоял там. Прямо на самом краю утёса, куда и выводил переулок. Спиной к нему стоял просто-таки огромный человек — навскидку, около семи метров. Внешне чем-то похож на медведя — на шляпе есть даже пара медвежьих ушей. На его куртке нарисован большой белый прицел, а также несколько отпечатков белых лап. И в руках Библия. Он совсем не изменился. — Значит, ты все-таки жив… — первым заговорил именно мужчина. — …Монки Д. Луффи. — Ага, — простой, короткий и даже непринужденный ответ, совершенно неподходящий для описания всего того, через что пришлось пройти, чтобы выжить. — Ты ведь один из командиров революционной армии? — Ты знаешь, — даже не обернулся, все так же стоя на краю, смотря вдаль и сжимая библию. Не было таких вопрос: «Ты знаешь?», «Откуда?», «Как ты узнал?» — ничего такого. Он не спрашивал, а утверждал. И судя по всему, его нисколько не удивила осведомлённость Луффи — все-таки заметил его ещё тогда? Не то, что юноша хотел его удивить и ошарашить, но это было бы безусловно приятно. — Я хочу поговорить с ним. Фраза срывается с языка Луффи легко. Да и весь он со стороны выглядит до крайности непринужденным, словно речь шла о чем угодно, но не о разговоре с самым разыскиваемом в мире преступником, верховным главнокомандующим Революционной армией — вот только небрежно скользнувшие в карманы руки все равно сжимаются в кулаки с такой силой, что юноша чувствует боль в ладонях, от впечатавшихся в них ногтей, которые будто планировали не просто оставить след, а вспороть кожу, пустив кровь. Слова Луффи оказались встречены молчанием. Мужчина ответил не сразу, словно бы давая вопросу настояться и промариноваться в собственном соку. В какой-то момент даже начало казаться, что тот и не скажет ничего вовсе, ведь в конце концов Луффи никогда не видел своего отца, если не считать розыскных листовок, и, тем более, не говорил с ним. В детстве ещё удавалось утешать себя тем, что дедушка просто не позволял, ведь подобное было очень опасно. Но что если сам отец не хотел видеть своего сына?.. А мужчина продолжал молчать. Если подумать… что такое это «ожидание»? Нет, правда. Сам Луффи редко философствовал, но иногда случалось — прекрасно помогало занять голову и отвлечься от чего-то более реального и предметного. О том, как воспринимать «ожидание», раньше не задумывался. Но сейчас, кажется, мог подобрать подходящую ассоциацию. Это… это как ограниченный обрывок времени. Невольно вспоминалась точная наука чисел, а именно начерченный отрезок с буквами «А» и «В» на концах, где сам он — лишь точка, что стремилась от одного конца к другому. И… Вроде хотелось побыстрее, но максимальная скорость пересечения ограничена слишком многими обстоятельствами и факторами так, что увеличить ее не было возможности, хотя и хотелось до ломоты в костях и какого-то трепета где-то внутри, под рёбрами. Да, пожалуй, это и было «ожидание» в его понимании. И Луффи не любил ждать, пусть ему и пришлось выдрессировать в себе некоторую терпимость в этом вопросе — ничего другого в той камере не оставалось — но любви к подобному это не прибавило. Со стороны могло показаться, что установившееся молчание комфортно для обоих. Вот только… не совсем. Где-то на периферии едва уловимо чувствовалось напряжение. И если пресловутое молчание было эдаким пологом, своеобразным покрывалом, то постепенно и незаметно оно натягивалось — возможно, если прислушаться, то можно было услышать постепенно набирающий силу треск, ведь именно этот звук издавала ткань, когда ее натягивали слишком сильно. Казалось бы, отсутствие какого-либо ответа на свои слова не должно было задеть Луффи. Ведь ему вообще не полагалось знать об отце, не то, что говорить с ним, верно? Тот же дедушка сделал все, чтобы не только окружающие, но и внук не узнал о том, кто его отец. Он правда старался. Не его вина, что Луффи оказался не так глуп и наткнулся на листовку в своё время со знакомым «Монки Д.», которую после хранил под тонким матрасом, где и спал — после этого расколоть Дадан было парой пустяков. Вот только Луффи был важен ответ, важен настолько, что он подавлял в себе отчаянное и детское желание развернуться и сбежать, лишь бы не слышать этой давящей тишины — собственный побег казался был лучше, чем просто… гулкое «ничего». Даже та зыбкая надежда, что была, постепенно покрывалась трещинами. Трещины становились глубже и шире, позволяя той осыпаться бесполезным, бессмысленным и никому не нужным крошевом прямо к ногам. Как вдруг… — Я передам. — А?.. Честно? Луффи даже не сразу понял, что обращались именно к нему, настолько глубоко ушёл в себя. Правда, осознание настигло быстро. Простое «я передам», так легко прозвучавшее, ударило Луффи буквально обухом по голове — несмотря на всю легкость того, как было произнесено, по мощи оказалось сравнимо с девятым валом, не меньше, заставляя в неверии распахнуть глаза — Возвращайся на корабль. И… Сказав это, мужчина исчез. Буквально. Растворился в воздухе, будто его и не было вовсе. А Луффи все продолжал во все глаза смотреть на то место, где тот стоял, перекрывая солнце своим медвежьим силуэтом, ещё мгновение назад…[…где-то в Ист Блю]
Ночь на Ист Блю опускалась медленно и тягуче — наверное, так же как переливается густой кисель через край переполненной чашки. Небеса смуглели издевательски постепенно. Солнечный диск нехотя проваливался за горизонт, разбрызгивая в стороны кроваво-золотистые блики, будто бы стремясь ими зацепиться за свинцовые тучи и задержаться подольше. Собственно, да. Корабль команды Трёх Капитанов отплыл гораздо позже, планировалось изначально. И нет, не из-за Луффи, как можно было предположить. Он как раз вернулся, когда обнаружил, что люди из таверны загружают провиант на их корабль — Макино наотрез отказалась отпускать их без этого. И вроде одна хрупкая девушка вряд ли могла остановить их даже с поддержкой горожан, но еда и ром им действительно были необходимы, ведь не было никакой четкой уверенности, что удастся пополнить запасы до того, как те кончатся. Вот из-за этого и отплыли только тогда, когда небо уже начинало темнеть — Макино ещё долго махала им вслед, стоя на краю утёса. Сейчас же деревня Фуши оказалась уже давно позади, скрывшись за линией горизонта, а корабль спокойно плыл дальше вперёд. Определенный курс пока ещё не был выбран: три капитана собрались в общей капитанской рубке, чтобы исправить это. К слову, капитанская рубка была удобной — все же это был изначальный корабль Кида, на котором в итоге пришлось сменить паруса и флаг, однако в будущем надо будет подыскать что-то другое. Само же помещение было просторным. Тут имелись и карты, и книги, и рабочий стол, в углу даже стоял ящик с оружием. Троица же разместилась на длинном угловом диване с небольшим столиком, на котором лежала карта и какие-то записи. Уютно, конечно, но команде, где целых три капитана явно нужно что-то просторнее. — Не вижу смысла и дальше задерживаться в слабейшем из морей, — сказал Кид, давно уже избавившийся от своей шубы, оставив ее висеть на спинке стула у всеми забытого рабочего стола. — Предлагаю сразу в Логтаун без остановок по пути. Запасов как раз хватит. — Не люблю спешку, — отозвался на это Трафальгар, его шапка, что извечно сопровождала его и в жару, и в холод, лежала рядом. — Именно из-за неё совершаются ошибки. — По-твоему, мы должны останавливаться на каждом острове? — Кид даже подался чуть вперёд. — Лучше сразу и напрямик! — Я запомню и обязательно воспользуюсь этим советом, когда тебе будет нужна какая-нибудь операция, — с невозмутимым спокойствием ответил Ло, откинувшись на спинку дивана, пока на его лице застыла полуусмешка. — Уверен, ты будешь в восторге, Юстасс-я, как от процесса, так и от результата. — Как будто я позволю тебе себя оперировать… — Думаешь, у тебя будет выбор? Я пока ещё единственный врач на этом корабле, — усмешка стала шире. Луффи не вмешивался, задумчиво рассматривая карту. Лично для него подобный «обмен любезностями» между этими двумя уже успел стать чем-то привычным. Нет, серьезно. Они могли поцапаться по любому поводу — иногда Луффи активно участвовал, все же тоже был достаточно импульсивным и упрямым. Однако до серьёзных драк или ранений ещё ни разу не доходило: просто порою им всем надо было выпустить пар, да и… даже если отбросить то, что они были слишком разные и только недавно встали под один флаг, сложно так сразу привыкнуть к тому, что ты не единственный капитан, так что, все это неудивительно, если подумать. — Траффи… — обратился неожиданно к нему Луффи, тем самым невольно прервав словесную перепалку. — Я же просил не называть меня так… — вздохнул Трафальгар, впрочем, при этом не сильно надеясь, что это напоминание хоть что-то изменит. — Что там у тебя? — а это уже Кид. — Ты говорил об этом ещё в таверне Макино, — Луффи повернулся к Трафальгару. — Ну, про «Охотника на пиратов», которого схватил Дозор на одном из островов… мечник с тремя мечами… Луффи, на самом деле, не так уж и долго об этом думал — голова была занята другим: в ней ещё крутилось то самое «я передам». Однако нельзя сказать, что не зацепился за упоминание того «охотника», брошенное Трафальгаром вскользь. А что? Пока только у юноши не было старпома. Хотя его больше заинтересовало то, как можно драться тремя мечами и почему Дозор вообще схватил его, ведь охотники за вознаграждением обычно работают на правительство, получая награды за головы пойманных разыскиваемых преступников. Возможно, за всей кутерьмой и не вспомнил бы, но сейчас они выбирали курс — так что, все всплыло само собой. — А… — протянул Ло. — Ты про это? Да, я говорил. А что? — Может, направимся туда? Торопиться в Логтаун, а затем и на Гранд Лайн ему не хотелось. Нет, он все так же стремился дальше, вперёд за линию горизонта, однако спешки при этом не хотел. Его путешествие по морю и без того началось гораздо раньше, чем предполагалось, и совершенно не так, как ожидалось. Хотя нельзя сказать, что у него был тогда хоть какой-то план. Да, Луффи мечтал стал Королём Пиратов, но не планировал ничего, хотел просто наслаждаться приключениями, как Шанкс — давно это было. И это в какой-то степени совсем не удивительно. В конце концов, это тот же Трафальгар придерживался планов, рассчитывал все, выверял до идеала, чтобы ни один винтик в их тщательно выстроенной конструкции не сбоил. Луффи же никогда особо не жаловал все эти «механизмы» и «конструкции», особенно в детстве — всегда был склонен к импровизации… она все же более непредсказуема, что всегда оставляет место для «эффекта неожиданности». Импровизацию не разрушить, ведь выход даже из самой патовой ситуации всегда найдётся, пусть зачастую и не очень приятный. А вот о планах такого не скажешь: вытащи одну деталь из отлаженного механизма, выверенной конструкции — все полетит на хрен, и уже ничего будет не изменить, не выправить. Да, планов не было, но были ожидания, от которых, впрочем, ничего не осталось. И вроде сейчас у него был корабль, команда, но… Киллер и Бепо — они не его. Конечно, те двое его слушались, признавая в нем капитана, но все же… это не совсем то, чего бы ему хотелось. — «Туда» — это куда? — явно не совсем уловил суть Кид. — Туда, где его держат, — просто ответил Луффи. — Из него мог бы выйти неплохой накама. — Не мели ерунды! — тут же среагировал Юстасс, сложив на широкой груди руки крест накрест. — Никогда ещё не было такого, чтобы охотник на пиратов присоединялся к пиратской команде. К тому же, у нас уже есть мечник. Чем-то Киллер не устраивает? Да и этот врачеватель… — кивнул на Трафальгара. — …тоже неплохо с мечом управляется. — Оя-оя… — насмешливо протянул Ло. — Неужели это комплимент, Юстасс-я? Наконец, признал мои таланты? — Не обольщайся, — тут же огрызнулся Кид. — И не думал, — донеслось в ответ. — А мне кажется, будет интересно, — продолжил гнуть своё Луффи. — Вряд ли в какой-нибудь ещё команде есть мечник с механическими лезвиями на руках, белый медведь и три капитана. Как по мне, охотник на пиратов отлично бы вписался, — тоже откинулся на спинку дивана, направляя взгляд в потолок, словно бы несмотря на обсуждение все уже для себя решил и мыслями уже был не здесь. — В чем-то он прав… — Трафальгар был явно не против этой идеи. — Ходят слухи, что к нему даже приходили из гильдии наемников «Барок Воркс». Хотели завербовать, но он отказался, хотя и мог заработать больше, чем охотясь в одиночку… — И ты туда же! — фыркнул Кид.***
— Тревога! Тревога! Капитаны! Капитаны! — носился по кораблю Бепо. — На нас напали! Напали! Луффи вздрогнул, вырываясь из плена собственных размышлений, где увяз слишком сильно — в этот раз он, к слову, был в каюте Трафальгара, с удобством разместившись на гамаке, существование которого обитателем каюты все равно игнорировалось. Кое-как разлепил веки: перед глазами будто бы беспорядочно кружили тысячи лепестков и десятки тысяч листьев… все же он ещё недостаточно восстановился после всего, переутомление сказывалось — потребовалось некоторое время, чтобы совместить двоящиеся контуры всего того, что было вокруг. Тихий хлопок неподалёку: именно с этим звуком Ло закрыл книгу, которую читал до этого момента. — Да что там такое, черт вас всех дери?! — донеслось раздраженно из каюты Кида под аккомпанемент громкого зевка. Но обо всём по порядку… Изначально планировался самый обычный день. Кид дремал в своей каюте. Трафальгар что-то читал, Луффи сидел неподалёку, размышляя о чём-то своём. Киллер тренировался. А Бепо должен был стоять у штурвала. Так что конкретно для обитателей корабля не ожидалось ничего неожиданного или из ряда вон выходящего, все вполне вписывалось в привычные им дни. Любой бы из них назвал подобное «затишьем». И это затишье даже комфортно для них, как своего рода передышка. Только вот… они забыли, что затишье — всегда лишь короткая передышка перед бурей. И эта самая «буря» случилась. Неожиданности, нарушающие привычный уклад, происходят не случайно… Не по случайности. Не по ошибке. Тут не бывает осечек. В каждом из наших поступков, от обыденного до возвышенного: когда переходим улицу, во время работы, секса или чего-то ещё… любое решение способно изменить привычный курс, запустить цепочку событий, которую не просчитать, не предугадать. Так вот… Что там было? Точно. Совершенно обычный день, ничего из ряда вон выходящего и все в таком духе. Но… Тут как раз подойдёт ещё одно весьма жизненное высказывание, которое бьет не в бровь, а в глаз. Какое? «То, чего меньше всего ждёшь, имеет все шансы произойти в самый неожиданный и неподходящий момент» — иначе говоря, судьба любит… сюрпризы. Так все и случилось. Просто в какой-то момент тишина и спокойствие на корабле треснули из-за криков взволнованного Бепо, что стал бегать по кораблю, поднимая общую тревогу. — Тревога! Тревога! Капитаны! Капитаны! На нас напали! Напали! — продолжал беспокойно с нотками паники надрываться Бепо. Первым на палубе оказался Кид. Трафальгар и Луффи подошли лишь парой мгновений позже, застав странную картину — застывшего Юстасса, который во все глаза уставился на корабль, что подплыл достаточно близко, видимо, с целью взять их на абордаж. Но, казалось, сам факт нападения волновал Кида меньше, чем то, что он видел перед собой. — Это… что?.. — его взгляд был направлен на нос чужого корабля. Надо сказать, посмотреть было на что. Перед ними во всей своей весьма сомнительной красе предстал розовый корабль с тремя парусами, один из которых выше двух других. На парусах изображено сердце, которое также имелось и по бокам самого корабля. Нос же сделан в виде головы утки или… лебедя? — Луффи не слишком в этом разбирался, да и это и неважно, учитывая, что смотрелось уродливо. — Это лебедь? — выдвинул своё предположение Трафальгар. — Как по мне, больше на утку смахивает, — отозвался Луффи. — Уродливая курица, — Кид из них всех звучал наиболее уверенно. Бепо же все ещё носился вокруг, паникуя. Кажется, отчаянно пытался дозваться до здравомыслия своих капитанов, но его напрочь игнорировали. А когда неизвестный корабль оказался ещё ближе, троица просто в один прыжок преодолела оставшееся расстояние, оказываясь на чужой палубе. — По… Пощадите, леди Альвида! Я думал, что все до блеска надраил! Не заметил! Виноват!!! — дрожащим голосом лепетал один из подчиненных местного «капитана». — Сейчас же все заново вычищу!!! — Кто самая красивая девушка в море? — спросила вдруг женщина, которая как раз и была капитаном этой команды. Вопрос был весьма опрометчивым. Ведь Леди Альвида, капитан данного корабля, была далеко не первого сорта, мягко говоря. Фигурой она больше походила на какого-нибудь монстра с Гранд Лайн. А лицо… Даже сравнение с обезображенным рифом будет тут слишком мягким и даст очень уж облачное представление об этой женщине. В общем, девушка на любителя, если избегать грубых слов. — Конечно же Вы, Капитан Леди Альвида! — поспешно выпалил подчиненный. Вторженцев на своём собственном корабле они благополучно не заметили. Впрочем, им в оправдание можно сказать, что они и без того были заняты обсуждением красоты своего капитана, чтобы обращать внимание на что-либо ещё, да и троица прыгнула не в самый центр палубы, что и позволило остаться незамеченными. Луффи тем временем сделал шаг вперёд, оказываясь ближе к женщине, которая самозабвенно вещала план атаки. Хотя «планом» это можно было назвать весьма условно, даже по меркам юноши. — …на этом корабле точно есть, чем поживиться! — продолжала Леди Альвида. — Вы должны выгрести все! — Заходите с правого фланга, — доверительно зашептал Луффи женщине, подавшись ещё немного вперёд. — Да! Заходим с правого фланга! — видимо, та приняла его шепот за свой внутренний голос. Это было забавно. Ещё забавнее становилось от лиц членов ее команды. Те явно хотели бы обратить внимание своего капитана на вторженца. Но, судя по всему, угроза от неизвестного пугала не так, как возможные последствия того, если они прервут речь женщины. — А почему с правого?.. — пробормотала себе под нос Леди Альвида. — Там никого нет, — тем же шепотом «подсказал» Луффи. — Точно? — Ага. Сам видел, — на губах мелькнула усмешка. Альвиде понадобилось ещё несколько секунд до понимания, что «что-то не так». И по мере того, как проходило осознание, ее заплывшие жиром глаза расширялись, а кожа на лице разъярённо краснела. — Что за чертовщина?! — заорала леди Альвида. Впрочем, ответа никто ждать не стал. Люди, что были в подчинении Альвиды, выхватили пистолеты. А через мгновение раздался грохот выстрелов, засвистели пули, большая часть которых вонзилось в тело Луффи. Но… Столько только дыму рассеяться, как местные пираты могли увидеть любопытнейшую картину. Пули действительно попали в тело Луффи, оставляя в нем заметные дыры. Вот только эти самые дыры полыхали пламенем. Один из выстрелов и вовсе снес ему часть головы, попав ровнёхонько в глаз — дыра должна была быть сквозной, зияющей, чуть рваной по краям, блестящей от крови с ошмётками мозгов, застывшими в волосах, в которых запутались намертво, но… ничего этого не было, вместо всего было чёрное пламя со сквозными дырами, и усмешка, так и не сошедшая с лица. — Ну, застрелили вы меня. А дальше… — единственно целый глаз насмешливо смотрел на оторопевших пиратов. — …что намерены делать? — и после этих слов чёрное пламя стало сходиться, а тело становилось, как новенькое, словно его и не изрешетили пулями несколько мгновений назад. — Ты кто такой?! — визгливо взревела Леди Альвида. — Отвечать на вопрос! — пока ее подчиненные, наоборот, попятились, явно не горя желанием вступать с фруктовиком, который съел фрукт типа «логия». — Вы уж простите, — именно этот момент выбрал Трафальгар, чтобы объявиться, пока Кид остался все так же на месте, наблюдая за представлением. — Мы как бы без стука, — поправил свою шляпу. — Так что, не стоит волноваться. Можете, считать это проявлением нашего гостеприимства, — полуусмешка и излюбленная боевая стойка. — Все закончится… быстро. — Леди Альвида! — Наше оружие… — О-оно… у-у-улетает! А это уже без слов подключился Кид. Акурат в то время, как несколько пиратов Трафальгар заключил в свою голубоватую сферу под знакомое: «Room!» — целыми и прежними оттуда пираты уже не выйдут. Все и правда закончится быстро…***
Что тут скажешь? Произошедшее и боем назвать нельзя, скорее уж, «избиение младенцев» — так что зря Бепо поднимал панику. Да и… чего ещё ожидать? За головы Трафальгара и Кида уже была весомая, как для Ист Блю, награда. Это пока только Луффи не прославился, что совершенно не значило, что он был слабее и уступал в силе и способностях другим двум капитанам. Что стало с Леди Альвидой и ее подчиненными? Ну, те, кто смог, прыгнули за борт, во всю опору поплыли прочь без оглядки — кажется, их даже не особо волновало, что какой бы-то ни было остров находил совсем неблизко. Остальные же своими бессознательными телами усеяли палубу. Впрочем, важно не это. Что тогда? После того, как троица разобралась с командой, оставив Киллера на своём корабле, прихватив Бепо, вернулись на чужой корабль, чтобы обыскать его. Именно тогда они и наткнулись на… него. Точнее, его нашёл Луффи. Маленький, пухлый мальчишка с розовыми волосами и в больших очках с толстыми линзами спрятался за одной из бочек с яблоками. Сжался там и дрожал. Даже со стороны можно было почувствовать его страх. Да, именно страх. Но не тот, поверхностный, а более глубокий, животный, когда хотелось бежать без оглядки, сбивая в кровь ноги, и все лишь для того, чтобы найти укрытие, спрятаться, забиться и сжаться, как испуганный зверек. Собственно, именно таким зверьком мальчишка и был. — Т-т-толь… к-ко… н-не… не… у… уб-б-бивайте… П-п-прошу! Т-т-только н-не… — Кто-то ещё остался? — подал голос Кид с другого угла трюма. — Просто вышвырни его за борт! Луффи не послушал. Наоборот, присел на корточки перед мальчишкой, заглядывая в заплаканное лицо. Тот, видимо, настолько впечатлился, что, ещё совсем недавно полыхающий чёрным огнём, оказался очень близко, что со страху даже плакать перестал — вместе этого звучно икнув, сразу после задерживая дыхание, будто и правда скоро собирался погрузиться под воду. — Ты кто? — спросил Луффи. — К-к-к… — собственное имя давалось ему с явным трудом, но он все равно продолжал стараться его выговорить. — К-к-ко-ко-би…. — Кокоби? — К-ко… — Коби? — предложил ещё один вариант Луффи, прерывая ещё одну попытку мальчишки назвать собственное имя, тот же, сдавшись, быстро и часто закивал, от чего даже очки съехали. — Ты же не пират, Коби. Верно? С трудом, но удалось добиться от него рассказа, кто он и откуда. И, как оказалось, Коби действительно пиратом не являлся. Просто однажды решил порыбачить, но по глупой ошибке оказался буквально в одной лодке с опасными пиратами — и такое бывает. Конечно, ему сделали предложение, от которого нельзя отказаться. И чтобы выжить мальчишка именно что не отказался, «добровольно» став юнгой на корабле пиратов Леди Альвиды, хотя мечтал стать дозорным. И вот уже на протяжении двух лет влачил практически рабское существование на этом корабле. Честно? Луффи в какой-то степени плевать на мальчишку — за время с рабским ошейником на шее сопереживание и сочувствие как-то поистрепалось. Юноша мог только казаться нормальным, прежним, не являясь таковым в самом деле. И отчасти был даже согласен с Кидом, что Коби самое место за бортом. Но именно собственные попытки держаться за воспоминания о себе прежнем помогали Луффи держаться. Тот «Луффи» обязательно бы помог мальчишке. По этой причине он и предложил ему перебраться к ним на корабль — все равно направлялись на остров при базе Дозорных. Так что, никаких дополнительных осложнений возникнуть было не должно. Хотя… возможно, внутри что-то и откликнулось на отчаянное положение Коби, ведь Луффи по себе знал, каково это… быть рабом, когда есть лишь чужая воля и никогда собственная. Надо ли говорить, как Коби выглядел, когда получил предложение помощи? Сразу он не поверил, а только больше испугался, особенно когда за спиной Луффи появился Кид. Однако его все же удалось убедить. Собственно, именно так Коби и оказался на их корабле под ворчание Юстасса и несокрушимое меланхоличное спокойствие Ло. Надо сказать, от Бепо Коби пришёл в полный восторг — впервые встречал говорящего белого медведя. Да и среди всех он выглядел наиболее безобидно — это ещё мальчишка не видел, как тот отбивает пушечные ядра и отправляет в нокаут, впрочем, разубеждать его и разрушать сложившееся впечатление о Бепо никто не стал. Завтра к утру они уже должны были пришвартоваться к острову при базе Морского Дозора, если не случится чего непредвиденного.***
Все уже разошлись по каютам. На палубе остался лишь Киллер, который должен был дежурить в эту ночь, и Луффи, который в очередной раз оттягивал сон, несмотря на все рекомендации Трафальгара. Шелест крыльев. Да, все так. Сначала был шелест крыльев — слишком хорошо различимый среди привычного шума небольших волн и скрипа дерева. Именно он заставил поднять взгляд не было за мгновение до того, как на палубу приземлилась почтовая чайка, в подсумке которой была соломенная шляпа, которую Луффи уже не надеялся увидеть хоть когда-либо, и черный ден-ден муши. Дыхание Луффи сбилось с ровного ритма. Глаза распахнулись. Юноша застыл. Нет, не так. Он буквально оцепенел, во все глаза на соломенную шляпу в собственных руках. Спина выпрямилась так, словно позвоночник засыпали камнями от основания и до самого конца — потребовалась секунда, чтобы те внутри соединились между собой в нечто целостное, единое… так, что Луффи и пошевелиться больше не мог. Кажется, даже дышать перестал. — Капитан? — голос Киллера доносился словно через слой ваты. — Капитан, с вами все в порядке? Капитан!