Двойственность суждений

Наруто всегда славился своей силой воли. Он всегда мог скрыть глубоко в себе боль, печаль, горечь. Всегда улыбаться миру для него стало привычкой. А мир отвечал ему игнорированием. Кому какое дело до улыбающегося идиота с комплексом неполноценности в виде рыжего комка и двух развратных ртов на ладонях? Но сейчас вся выдержка полетела к Кьюби под хвосты. Уже четыре года прошло после ухода Итачи. Уже четыре года Наруто изматывает себя тяжелыми тренировками. А боль и горечь от потери родного человека все копились и копились. И, наконец, огромная ванна терпения блондинистого недоразумения переполнилась и залила сознание тяжкими думами. У мальчика началась депрессия. Глубокая, нудная депрессия. И кто от нее страдал больше всего? Естественно Курама. Каждый вечер, после тренировок, Узумаки заваливал к своему биджу и устраивал банальный концерт со всеми известными последствиями, а именно истерию Лиса. Девятихвостый терпел, надеялся, молился, кричал, сам плакал и, наконец, его джакузи терпения начала трещать по ненадежно залатанным швам. Все усугубилось за несколько дней до дня рождения Итачи. Наруто упорно хранил все подарки в шкафу на Новый год, день рождения и так, по мелочам. Сейчас же Учихе должно было стукнуть семнадцать. Узумаки страдал, а вместе с ним головную боль получил и Курама. Тогда – то великий из демонов не вытерпел. А как ему выплеснуть все, что накопилось за четыре года? Правильно! Нужно выпустить пар, предварительно помучив кого – нибудь. Именно с такими благородными мыслями Курама завладел телом Наруто, отправив сознание своего носителя в сладкий и долгий сон с участием Итачи. Наконец – то Лис мог размяться. Он незаметно ускользнул из Деревни, и просто бежал в неопределенном направлении. Закутавшись в плащ, Курама рассекал пространство в надежде найти развлечение и выпустить из себя весь негатив, освободив место для новых депрессий своего джинчурики. Таким образом он за сутки пересек страну Огня. Благо никто не станет хвататься за неугомонного мальчугана, а Накамура был в Суне по каким – то своим делам. Неожиданно для Курамы отыскался тот невезучий, который поможет древнему демону. Выскочив на поляну, освещенную неполной луной, Лис напоролся на саннина. Причем на Орочимару, который вышел из убежища организации, за какими – то травами и новыми подопытными из ближайшей деревушки. За этим делом его и застукал психованный демон. Потирая в предвкушении руки, Курама радостно пискнул и набросился на удивленного саннина. ~*~ - Ну, ни х*уя себе!? – завопил высокий, пепельноволосый парень в плаще с красными облаками. - Хидан, - прогудел мужлан, у которого наполовину было спрятано лицо под тканью и черными глазами. – Хорош материться. Ты уже минут десять заткнуться не можешь. Кран прорвало? - Да ты зеньки разинь! Как же его, п*дораса, так вывернуло? Ни хрена не понимаю, Какудзу. - Это не мировая загадка, - пробубнил Какудзу. Над остатками саннина стоял почти весь состав Акацук: Учиха Итачи, Акасуно но Сассори, Хидан, Какудзу, полурастение - каннибал Зецу, рыжеволосый и украшенный пирсингом Лидер – Пейн и новичок Хошигаке Кисаме. Никто не смог скрыть свое отвращение. Ноги саннина валялись по кускам на всей полянке. Правая рука была вырвана с корнем и засунута в задницу, а левая была сломана под неестественным углом и в нескольких местах. Живот был вспорот, а внутренности аккуратно лежали вокруг него. Единственное, что осталось неповрежденным, так это голова. На лице саннина застыла маска ужаса, рот приоткрыт в немом крике, а глаза выражали под белой пеленой смерти боль и отчаяние. Когда его такого обнаружили Акацуки, то Хидан, повидавший и сделавший многое, позорно ретировал под кусты, где расстался со своим завтраком. Всех до сих пор передергивало омерзение. Хотелось немедленно побежать в душ и все смыть. Даже закоренелый мозг преступника такого не выдерживал. - Я его, конечно, недолюбливал, - проворчал Кисаме, - но даже для него такая смерть, мягко говоря, незаслуженная. - Где Цукури? – спросил Пейн. - Он проверяет источник чакры, который обнаружил неподалеку, - ответил Сассори. Через минуту появился и сам Дейдара, который и нашел тело саннина. Его послал Лидер, когда Орочимару слишком задержался. Если честно, то и Дейдара в первый раз не выдержал и лишился ужина. Слишком жестокая смерть даже для такого урода. - Нашел что – нибудь? – спросил Какудзу. - Мне казалось, что я у него на хвосте, но когда попытался взорвать, то оказалось, что там никого не было. Точнее, там был клон, хм, - ответил Дейдара, стараясь не смотреть на Орочимару, но развитое боковое зрение не позволило этого. - Успел разглядеть? - Нет. - Ладно, - привлек внимание Пейн. – Итачи, запакуй тело Орочимару в свиток и принеси его в Деревню Дождя. Итачи смерил Лидера уничтожающим взглядом и всем видом показывал, что даже и не притронется к тому, кто так нагло покушался на его невинность и чистоту. - Хорошо, - прогудел Пейн. – Сассори? Взгляд Сассори был таким же красноречивым, как и у Итачи. - Дейдара? Цукури позеленел. - Кисаме? Тот посинел еще больше, если это вообще возможно. - И что? Мне опять всю работу выполнять за вас!? Ладно. Мне все равно в ту сторону идти. Там Конан совсем одна осталась. А вы пока поразмышляйте: кто мог такое сделать? И еще. Итачи, через час отправляйся по окрестностям вместе с Кисаме, и поищите следы этого оригинального убийцы. Оставшиеся Акацуки с облегчением развернулись и отправились обратно на базу. А Пейн принялся собирать по кусочкам Орочимару и запечатывать их в свиток для дальнейших обследований. Учиха наскоро помылся, мысленно вопя от ужаса. Одно радовало: Наруто такого не видел. Он переоделся и вышел обратно в комнату, где сидели Дейдара и Сассори, которые ожидали его. - Есть мысли? – спросил Сассори. - Кто бы это ни был, он был силен, умен, ловок и очень сильно зол на Орочимару, - сказал Дейдара. - Ты видел клона, - напомнил Итачи. – Чакру смог разобрать? - Нет, хорошо он ее скрыл. Но он как – то странно смотрел на мои руки. - Хм? – хмыкнул Сассори, на что Дейдара вопросительно посмотрел на Итачи. - С чего ты взял? – расшифровал Учиха, закатывая глаза. Он никак понять не мог: почему Дейдара их не понимает? - Да я когда глиняную птичку делал, он даже поближе подскочил ко мне. Хоть на нем и был капюшон, но я аж чувствовал его взгляд на своих руках. И еще! Он небольшого роста. - Женщина? - Трудно сказать. Но по стилю его бега, я бы сказал, что он парень. Может ростом не выдался или хенге наложил. - Или подопытный, - предположил Сассори. - Так или иначе, мы в полной жопе, - схватился за голову Дейдара. – На нас охоту, по ходу пьесы, открыли. О! Кстати. С днем рожденья, Итачи! - Хм, - одобрительно хмыкнул Сассори, протягивая свиток с кунаями и пузырек с его новым супер ядом. - Хм, - протяжно выдохнул Учиха, прикидывая, как будут смотреться эти кунаи на теле Кисаме, которого поставили ему в напарники, и который уже успел предложить ему переночевать в его комнате. - А я опять крайний, - заплакал Дейдара. ~*~ - Моя головаааа, - протянул Наруто, открывая глаза и садясь на кровать. Утро бывает хорошим, плохим, нейтральным и проблематичным. Так вот. Сегодня у Узумаки проблематичное утро. Голова раскалывается и пульсирует виски, тело затекло и покалывало конечности, во рту сушняк и он, ко всему прочему, не мог логически думать. Да что там логически? Он от простой мысли уже хватался с ужасающей головной болью. Кое как вытащив свою тушку с кровати при помощи только силы воли, он потащился под холодный душ. Пройдя три неровных шага, мальчик заключил: теплый душ. А перед самой дверью сделал другой вывод: контрастный. Но все же ему пришлось принять холодный душ. За горячую он забыл заплатить. Еле – еле натянув на себя оранжевые штаны, сетчатую кофту и теперь уже неизменные перчатки, Наруто потопал на кухню, где смастерил себе простенький завтрак и заварил чай. А пока он ждал, когда завтрак прогреется, решил навестить Кураму с парой вопросов. - Какие люди! – счастливо протянул спокойный Лис. Наруто заподозрил что – то неладное. - И тебе: привет. Слушай, а как так получилось, что я заснул на несколько дней? Это не твоих лап дел? - Я!? – делано возмущенно вскрикнул Курама, делая удивленную морду лица. – Никогда в жизни! Как ты мог такое подумать обо мне? Узумаки поднял руки и повернул ладони к морде Лиса. - А, ну да. Значит, можно так думать. - Объясни, почему заснул на несколько дней и почему все тело ломит. - Ну, после очередной тренировки ты вырубился, - начал спасать контору Лис. – И заснул прямо на полигоне, а там неподалеку я почувствовал АНБУ. Ну и захватил твое тело. Добежал до квартиры, разделся и спать лег. Кто ж знал, что ты после такого вырубишься на три дня. - На шесть с половиной. - Ну да, на шесть с половиной. - Нестыковка: я помню, как Я пришел домой с тренировки, как Я принял душ и как Я лег спать. - Аааааааа … Правильно! Я внушил тебе ложные воспоминания! Кто ж знал, что ты ТАКОЙ умный, - спешно бормотал Курама, на всякий случай прикрывая хвосты. - Ладно, поверю. Но это в последний раз. Буди потом, - решил не париться Наруто. - Конечно! – завопил Курама. - Ты странный сегодня. - Угу! Наруто на последок недоверчиво посмотрел на Лиса и исчез из подсознания. - Фуф! Пронесло, - выдохнул с облегчением девятихвостый и блаженно распластался «звездочкой» на полу, с нежностью вспоминая, как расправился с одним из Акацук.