***
Уруха стал чаще задерживаться допоздна, иногда еле волоча домой ноги, словно прямиком из бара. Кай вновь и вновь удивлялся, был ли у блондина кто-нибудь, и о ком он думает, когда мастурбирует? Но в таком случае… почему он у своего любовника ни разу не остался на ночь? Наверное, тот был женат, или какие-то другие обстоятельства… Еще один вечер, и еще одно «шоу» с Урухой с главной роли. Диван, прикосновения в абсолютном поле зрения Кая, толчок за толчком, двое подряд кончающих мужчин… и вновь ни с чем несравнимая удовлетворенность. Конец учебного года уже подходил к концу, поэтому оставшееся время Кай проводил на кухне. Он скоро получит диплом и окажется в реальном мире. Утверждал, что когда это всё кончится, то он съедет, верно? Ну теперь уже, возможно, еще побудет тут. Хотя бы чуточку подольше. Он просто освоился и привык, да? Нет никакого желания переезжать, когда есть стабильная крыша над головой… Да кого он обманывает? Дело ведь не в крыше, а именно в замочной скважине.***
За два дня до того, как Кай получил диплом, Уруха вернулся с работы раньше обычного, и шатен рванул в чулан, услышав едва слышимые звуки — благо, вечером ему не нужно было доделывать дипломную: всё уже было готово. В этот раз модель был не один. Кай напрягся: неужели любовник? А нет, всего лишь Рейта. — Я не знаю, — задумчиво произнес Уруха. — Есть в нём что-то такое… — исчезает из поля зрения шатена, откупоривая бутылку и поставив бокалы на стол. — Что именно? — Рейта плюхнулся на диван, и Каю показалось, что это было подобно осквернению святого места. Здесь Уруха копался в телефоне, играл в игры, пил вино и восхитительно себя ублажал… — Он не такой, как мои бывшие, — звук льющегося в бокалы вина, и сердце шатена ушло в пятки. Он был прав — там был кто-то еще. — Не только у тебя проблемы с парнями. — На самом деле, это не проблема, — взяв бокалы, Уруха поставил один напротив приятеля, а сам сел рядом. — Я не знаю, как к этому подойти. У парня такой характер, что его просто так в постель не затащишь. Он выглядит таким… невинным. Догадки Кая подтвердились: не было ночных встреч и посиделок в баре. Уруха определенно думал о каком-то неизвестном парне, но они так еще и не переспали. — Невинным? — засмеялся Рейта. — Ты издеваешься? — Я серьёзно. Он словно ангел во плоти, и в то же время чертовски сексуален. Это сводит с ума. — Ну, тогда признайся ему в своих желаниях. Худшее, что может случится, так это если он сбежит. Вау, где ты откопал такое? — сделав глубокий глоток вина, поинтересовался Рей. — Помнишь тот небольшой магазинчик на станции? Я уже давно знаком с его владельцем. — Ты всегда выбираешь лучшую выпивку, знал об этом? — Он посоветовал мне стать сомелье, — тихо ответил Уруха, глядя в бокал. — Хозяин винного бутика? — Рейта помолчал, а потом продолжил. — А, тот парень. — Забыл, о ком мы сейчас разговариваем? Кай зажмурился. Говорил ли Уруха о… нет, если и Рейта заметил, как он разбирается в вине, тогда всё было бы слишком очевидно? — Дело в том, — начал Уруха, вертя бокал в руках, — что я хочу от него не только секса. Всё куда серьезней. Каждый раз, когда он готовит мне ужин, каждый раз, когда нахожусь рядом с ним… я чувствую, что его дом — и мой тоже. Такого ощущения у меня никогда в жизни не было. От услышанного у Кая захватило дух, и он схватился за ручку двери, дабы не упасть. О господи, неужели Уруха говорил о нём? Хотел именно его? И не просто ради секса. Значит, когда блондин ублажал себя, то представлял именно… — Дело дрянь, если согласишься на ту сделку с американским агентством. — Знаю. Но я разговаривал с агентом как-то после работы, и он утверждает, что там дизайнеры и фотографы боготворят меня, и что я стану всемирно известной супермоделью в считанные дни. Нет права на ошибку. — И наконец твоя заветная мечта сбудется. — Ага. На размышления — всего неделя, а затем он вновь уезжает в Нью-Йорк. О нет, нет, это что, шутка? Неделя: так мало, и так много. Мгновение — и мечты Урухи быть живым воплощением искусства материализуются. Каю хотелось со всей дури пнуть стену, но те двое могли услышать. Вместо этого, он облокотился рукой о стену и тихонько заплакал, хотя не делал этого с детства. Даже когда получил ножевое ранение, поставившее под угрозу его карьеру повара.***
Двадцатого июля Кай получил квалификацию. Держа в руках заветную бумажку и гордо вскинув голову, он шел домой. Теперь он официально считается шеф-поваром, и мог пойти в абсолютно любой ресторан, предоставить диплом, продемонстрировать способности и затем занять своё место на кухне. Если попадет в приличное заведение, то мог бы готовить для знаменитостей и политиков. Этого он всегда хотел, да? Этого? Положив на столик диплом, шатен направился в эдакое «подобие кухни», но внезапно слабый шорох за стеной привлек его. Сегодня Уруха вернулся рано, поэтому Кай мигом помчался в чулан на свое привычное место. Сначала блондин исчез из виду, а затем появился, будучи практически обнаженным, с полотенцем на бедрах — видимо, только собирался принять душ, но вдруг он замер, скидывая его и ложась на диван, в этот раз — в весьма удачном ракурсе. Одна рука заскользила по торсу, другая — чуть ниже… Видеть, как Уруха делает это — словно пытка наряду с фактом, что скоро он улетит в Америку, на другой конец мира; что блондин испытывает серьезные чувства к нему, но боится признаться. Кай не мог обо всем рассказать, иначе вскроется его самая ужасная тайна. Разозлившись, он случайно дернул дверную ручку, и та немного повернулась, что весьма удивило парня. Дверь не сломана? Серьезно? Конечно же, она все это время могла быть закрытой, но… Шатен полностью повернул ручку, которая достаточно сильно «упрямилась», но, слава богу, почти не скрипела, и замешкался. Сейчас или никогда. Хоть бы сработало… Толчок, и с отвратительным скрипом дверь распахнулась, впуская к Урухе. Будучи весьма шокированным, тот поднялся с дивана, накинув полотенце, продолжая глазеть на Кая. — Кай… — с придыханием прошептал блондин. — Ну что же, теперь ты знаешь, что дверь исправна, — слабо улыбнувшись, ответил Кай. Сейчас или никогда. Сейчас или никогда… Шатен делает широкий шаг навстречу, склоняется, а затем целует Уруху, чувствуя, как тот замер от неожиданности, но потом расслабился, обвивая мужчину руками и прижимая его ближе к себе. Врата желаний, сдерживаемых месяцами, внезапно пали, и Кай разомкнул губы, углубляя поцелуй, желая почувствовать, попробовать, познать каждую частичку кожи блондина, воплотить в реальность все свои мысли, желания о нем. Почувствовав руки на своей груди, немного отстраняется, дав возможность Урухе снять рубашку. Оба парня вскипели словно марафонские бегуны, приближающиеся к финишу. Блондин подхватил губами сосок, нежно покусывая и вызывая у Кая сладкие стоны. — Как же ты прекрасен, — пробормотал Уруха, обводя пальцами каждый мускул на груди и животе Кая. — Даже лучше, чем я представлял. Расстегивает пояс и молнию брюк шатена, спуская их вниз. Кай затаил дыхание: что же подумает Уруха, увидев его во всей своей обнаженной красе? Модель опустился на колени, стягивая белье парня. От увиденного у Урухи чуть глаза на лоб не полезли. — О черт, Кай… — едва ощутимо касается большой эрекции, от чего Кай слегка краснеет. — Слишком большой? — по своему горькому опыту шатен знал, вопреки людским догадкам, что не всем женщинам, геям или би нравились большие члены. Его бывший оказался c ним заниматься сексом, ссылаясь на то, что Кай просто порвет его. — Нет-нет! — ласковый шлепок. — Он идеален. — Уруха наклоняется, жарко целуя возбужденную плоть, прижимаясь к ней щекой и целуя вновь, словно служитель древнего культа, почитающего священный орган. Кай зажмурился: не только из-за физического ощущения губ Урухи, но и из-за того, что его любовь была взаимна. — Восхитительно, — охнул блондин, проведя языком дорожку от основания до головки. — Пойдем в спальню, я хочу почувствовать его в себе, чертовски сильно хочу… Уруха поднялся, подхватывая Кая за руку, и они прижались друг к другу, смеясь, а затем потащил в комнату — место за пределами обзора в замочной скважине. Кровать, стоящая достаточно далеко от стены, казалась весьма воздушной, с обыкновенным красным стеганым покрывалом и небольшими, беспорядочно разбросанными, подушками у изголовья. Но это не важно. Прямо сейчас она выглядела как врата в рай. Оба мужчины завалились на нее, не прерывая поцелуй, и Кай навис над Урухой, лаская и проводя языком по коже, о которой он мечтал до сих пор, вдыхая её аромат. Нащупав сосок, он стал потирать его так, как это делал блондин, вынуждая того откинуться и слабо застонать. — Кай, Кай… — с губ Урухи его имя звучало как молитва, и он выгнулся дугой, сладко охнув, когда Кай подхватил зубами розовую горошину, нежно покусывая, а затем перевернулся, становясь на четвереньки и словно преподнося шатену ту прекрасную задницу — только познакомившись, Кай обратил внимание именно на неё, только сейчас Уруха был полностью обнажен и доступен. — В тумбочке, — рвано выдохнул блондин. Через мгновение до Кая дошло, что Уруха имеет в виду смазку и презервативы. Дотянувшись до комода, хватает их, попутно окуная палец в заветную баночку, а затем касаясь им входа Урухи, постепенно надавливая. Кай не осознавал, почему так сильно вскипала в нем кровь: оттого, что Уруха был потрясающе узким, или протяжный и низкий стон, издаваемый блондином от проникновения. — Все хорошо? — спросил мужчина хриплым и неповторимым голосом, продолжая двигаться. — Да, — мурлыкнул Уруха. — О, да… Добавив еще один палец, Кай практически застонал от нетерпения. Но спешить и срываться так быстро не стоит. Мужчина с такими размерами должен сперва убедиться, что любовник хорошо подготовлен, особенно в первую, проведенную вместе, ночь. Он хотел доставить Урухе исключительно удовольствие. Третий палец — и Кай начал осторожно растягивать блондина, и тот подавался ему навстречу, желая, чтобы он трахнул его, заполнил без остатка. — Пожалуйста, пожалуйста, Кай… — его мольбы были слаще мёда. — Что «пожалуйста»? — будто издеваясь, ответил Кай, толкаясь глубже и получая взамен полные наслаждения вздохи. — Трахни меня… позволь мне быть сверху… О, и даже так. Слава богу, он был уже достаточно расслаблен, а то у Кая начинало лопаться терпение. Шатен вынул пальцы, небрежно вытирая их о простынь. Кое-как справившись с презервативом, он лег на спину, подзывая к себе Уруху. — Чего же ты ждешь? Блондин оседлал его, устроившись поудобней, и стал медленно насаживаться, понемногу вбирая в себя член. — О-о-о, да, такой большой и твердый… Посмотрев на красавца, Кай почувствовал постепенно обволакивающий жар и понял, что таким счастливым он еще никогда не был. Полностью вобрав в себя Кая, Уруха замер, утопая в блаженстве. И пусть весь мир подождет. — М-м-м, Кай, ты чертовски хорош, заполняешь меня без остатка… — прошептал блондин, начиная двигаться, а Кай сжал его великолепные бедра, подаваясь вперед. — Восхитителен, прекрасен донельзя, Уруха… Уруха ускорил темп, и с каждым толчком шатен ощущал, как плоть окутывает желанная теснота и жар вновь и вновь, наблюдая за парнем сверху, положившего ему руки на грудь и откинувшего назад голову, взмахивая золотистыми волосами. Они стонали в унисон, едва блондин совершал размеренные толчки, насаживаясь на окаменевший ствол, и Кай стал ласкать соски Урухи, вынуждая его протяжно застонать и выгнуться, что делало блондина еще прекрасней. — Кай, милый, я скоро… Рука шатена заскользила по телу Урухи, сжимая член, касаясь весьма чувствительного местечка у головки. От прикосновений Уруха прогнулся в спине, громко вскрикивая и сжимаясь, отчего Кай почувствовал ослепительную вспышку экстаза, растекающегося по всему телу, хрипло выкрикивая имя Урухи. Оргазм постепенно накрывал их с головой… Блондин обессиленно падает, целуя парня. На данный момент, это невзрачное место казалось самым родным в мире. — Как ты узнал? — поинтересовался Уруха, ближе прижимаясь к телу шатена. — Ты о чем? — сонно пробормотал Кай, крепче сжимая того в своих объятий. — То, что здесь есть дверь, причем открытая. — Простое любопытство, — чмокнув Уруху в лоб, ответил Кай. — Удачное стечение обстоятельств. Дверь все еще была открыта. Ну и пусть. Больше нет необходимости в той замочной скважине. На рассвете, спустя пару жарких часов любви, Уруха окончательно знал, как поступит, и как все сложится дальше. То же сделал и Кай.***
Кай съехал двадцатого октября, когда снаружи только начинался сезон листопада момидзи, принося оживленность все столь же унылому дому. Шатен уж думал остаться из-за друзей, но новый дом находился совсем рядом с рестораном, где Кай работал помощником шеф-повара, да и неподалеку находилась академия, где Уруха учился на сомелье. Более того, квартира была достаточно просторной для них двоих. Кай понимал, что первое время ему придется работать за двоих, но до тех пор, пока Уруха учится, хотя тот все еще подрабатывал моделью то тут, то там. Но все обошлось. Они справились. Собирая ключи, Аой признался Каю, что будет материально поддерживать его первый ресторан, когда более-менее устаканится актерская карьера. Уруха лишь понимающе кивнул. В итоге, Кай стал владельцем ресторана спустя нескольких мероприятий, сначала в качестве помощника шеф-повара, а затем и самого шефа все в более крупных и престижных мероприятиях. Заведение финансировалось не Аоем, а неким благотворительным проектом, хотя Аой так или иначе заглядывал сюда с парочкой таких же актеров-хипстеров и режиссеров, будучи так же не способным продать тот захолустный домишко, но постоянно убеждая остальных, что главная цель уже близко. У входа в зал стояло несколько замысловатых мотоциклов — лучшие работы Рейты, — а на стенах — приемлемые художества Руки. Одна из его работ зацепила владельца галереи, хоть и небольшой. И толпы юных модников, особенно хвалящих сомелье, который не только предлагал безупречные сочетания вин и блюд, но и также являющимся совладельцем ресторана и его общественным представителем, парившем между столами во всем очаровании и красе — заядлые посетители говорят, что он действительно «живое воплощение искусства». О, вам, наверное, интересно, как называется ресторан?Keyhole.