/потерянное воспоминание. точная дата неизвестна/
Tamer – Beautiful crime
Переулки района гетто смердели канализацией, клубы пара, бьющие из-под старого асфальта, застилали лобовое стекло. Патрульная машина двигалась неспешным темпом, без рывков, шурша колесами по влажному бетону, не тревожа жирных рыскающих крыс. Окраины гетто оставались неизменно гадкими, уродующими изнутри и снаружи любое живое существо, в том числе и человека. Ривай это знал по собственному опыту, на своей шкуре. Выдохнув сигаретный дым в окно, он задраил стекло обратно, чтобы не впускать зловонное дыхание улицы в кабину, от которого начинало подташнивать. «Это последнее дело, на которое я иду, старик» – про себя подумал Ривай, отключая на совсем рацию. «Последнее ли?...» Сегодняшняя ночь скроет следы, обволочет печальные тени и фигуры паутиной-вуалью. И запомнится ему страшным кошмаром, от которого никогда не освободиться. В бардачке лежала пачка денег, в кобуре заряженный пистолет. Значок при исполнении он снял и убрал под сиденье, чтобы не мылить никому глаза, хотя дилеры и так знали, кого приведет старик на фальшивый план-перехват. В их участке давно завелась крыса, и этой крысой был Кенни Аккерман. От него невозможно было избавиться, он разросся в Ривае, словно злокачественная опухоль, пустившая метастазы по всему телу. От него не деться, не спастись. Приходилось лишь на короткий срок вырываться, а потом снова пособничать в нечестивых делах, притворяться стражем порядка… И каждый раз он ненавидел себя за ультиматумы, за неспособность смыть с себя эту грязь, хотя столько раз клялся. Но так он мог достать на лечение Изабель денег, при условии, что Фарлан никогда не узнает об этой стороне своего компаньона по службе. «Привет, меня зовут Фарлан Черч! Я тут совсем недавно, покажешь корпус?» – юноша приветливо улыбался. Реверс. Запятнанный, окисленный, потертый и исцарапанный. Таким была его сторона за чужими глазами. «Имя моей сводной сестры – Изабель, она такая глупая, боже! Не хочешь прийти к нам на ужин?» – без застенчивости пожимал руку парнишка. Луна спряталась за густыми облаками, и теперь царица-ночь унесет с собой очередной кусочек тайны, какую так хочет схоронить человек во мраке. «Но мне не удалось спрятать» В заброшенном переулке, где по центру вросло в землю голое здание из балок и штырей, стояли несколько машин, в том числе машина Кенни. Мордовороты хохотали и покуривали, в салоне джипа плескались шампанским их личные шлюхи. Эти хихиканья возвращали Ривая на свалку, когда у него только щетина начала прорастать, а он уже квасил кулаками придурков-качков. Эти минуты он похоронит в себе. И следующие тоже. Завтра, когда Кенни сплавит вещества мелким нарко-сошкам, на счет поступят деньги, а затем он сможет подкинуть их на крыльцо дома Изабель. «Моей сестре нехорошо в последнее время. Но я найду способ ей помочь» Заглушив мотор, Ривай надел перчатки и покинул машину. Мордовороты не затихали, плевались и пожимали руку Кенни, а тот в свою очередь показывал трюк с ножом, поблескивающем в темноте. Кенни демонстрировал перформанс безупречно: метко швырял и лезвие ножа застревало на самом краю ботинка, в ранте, отчего окружение взрывалось свистом и матами. Ничего и никогда не менялось. «Смотри, к чему ты пришел» – Ты задерживаешься, парень, – хриплым шакальим голосом Кенни обратился к копу, вышедшему из машины. – Крысы мешали проехать. Слишком жирные, – пересекаясь взглядами с подпольной мафией, отрезал Ривай. – Деньги закинь в багажник, – в приказном тоне проговорил темнокожий верзила. – Может, дамочки заберут их у меня? – Малыш, ты не суетись, – Кенни поправил бесящую блядскую шляпу. Сплошное раздражение. – Что там по наводкам? Когда отправлять подставных с моста? – Через пять или десять минут пусть выдвигаются на объездную дорогу, там их накроет патруль. Подадим бесплатный сыр на блюдечке, они обрадуются. Знал бы ты, как сержант на говно исходит, когда я ухожу на выходные, хо, – пожевал табак Кенни, взглядом провожая наэлектризованного обстановкой Ривая. «С рук тебе это рано или поздно не сойдет» – Если и дальше будешь работать на нас, то босс сделает тебя новым сержантом. Как тебе такое? – Заманчиво. Но бестолково. С такой должностью будет трудновато увлекаться хобби. Здоровяки заржали. «Все повторяется. Опять.» А дальше, как по накатанной. Сделка состоялась. Деньги отданы, вещества у Кенни, и все поедут по домам, отправляя подставные машины с подставными «преступниками» в лапы патруля. Сержант участка будет ожидать машины за мостом. Ривай лично убедился, что группа сержанта с Фарланом помчатся по фальшивой наводке. И если бы только он мог залезть к ним в голову и увидеть, как оно на самом деле... Кенни запрыгнул в машину, взятую напрокат, и отчалил. Договор был разъезжаться поочередно. И стоило Риваю начать сдавать, как переулок пронзило вспышкой. В воздухе раздались звуки приближающейся сирены. Все произошло быстро. Из туманной мглы вырвался патрульный проблесковый маячок. А дальше началась бешеная перестрелка. Сделка сорвалась. Громкие имена заглушили выстрелы. «Чертов трус» Запахи пуль и огнестрела, душащей вони из-под асфальта, крови и помоев осели в горле точно слой пепла. Он отсчитывал минуты жизни друга, лежащего с простреленной спиной. Пуля вошла в грудь и вышла навылет, разорвав заднюю стенку ребер и превращая легкое в ярко-багряное мясо, торчащее из дыры. «Иди и смотри» «Иди… и… смотри…» В месиве из тел и машин лежал Фарлан, пара человек из группы сержанта и картель. Перед глазами все смешалось, по костям словно пропустили ток в тысячи и тысячи вольт. Ривай упал на колени, загребая тело Фарлана, под стихающие выстрелы, что уносил ночной ветер. «Зачем ты поехал?» «А как же сочельник?» «Как же твоя сестра?» «Что ты натворил???» В отблесках красного и синего огня светилась горячая кровь, стекающая по рукам Ривая. Он никогда не отмоется от нее, никогда не перестанет ждать дня, когда за ним придут и не перестанет вспоминать сиротливые стены дома Изабель, палату и надгробие. «Как ты мог забыть?» Зрение Ривая застелила слепая пелена, будто глаза Изабель глядели на погибающего брата на руках, которые были ей как родные. «Умоляю, прости»We fight every night for something When the sun sets we're both the same Half in the shadows Half burned in flames We can't look back for nothin' Take what you need say your goodbyes I gave you everything. This darkness is the light.