***
Прошла неделя. Быстро, незаметно и одновременно спокойно. Расецу не тревожили самураев ни своим появлением, ни поведением. В городе установился небольшой порядок, и многочисленные нападения прекратились. Полиция вздохнула спокойно, работа уменьшилась в разы, а паника местных жителей утихла. После воссоединения боевых товарищей с Соджи они все вместе переехали к Илье на дачу. Все лучше ютиться в двухэтажном доме всем вместе, где можно хоть маленько развернуться, чем в трех маленьких квартирках порознь. Парни постепенно привыкали к быту. Россия уже не казалась страшной и неприветливой, многие непонятные вещи стали понятны, изучены и приняты на «вооружение». Что-что, а удобство туалета и ванной комнаты были оценены по высшему разряду, водопровод доставлял огромную радость, не нужно бегать к колодцу каждый раз. Маша и Лили тоже переселились вместе с самураями. Квартира Лили была под присмотром расецу, а значит, оставаться там было небезопасно даже на несколько часов. Девушки заняли необжитую мансарду в доме, превратив ее за эту неделю в уютное женское гнездышко. Маше наконец-то сняли швы, и теперь она могла спокойно выходить на работу. Лили лишь грустно вздыхала. На прием к врачу девушке только через несколько дней, а под гипсом все ужасно чесалось. Рука больше не болела и никакого дискомфорта не доставляла, что было очень удивительно, ведь врачи давали не самые утешительные прогнозы. Но больше всего Лили хотелось выйти на работу вслед за Машей. Девушки работали вместе в местном клубе — самом популярном в городе. Маша — администратором, управляя всем персоналом заведения, а Лили — барменом на втором ярусе, где отдыхали самые «сливки» общества, которые просто сидят, потягивают пиво, а в этот момент каждый час их лицевой счет в нескольких банках становится на несколько сот долларов больше. Попасть на второй ярус мечтают все работники, ведь можно не только заработать приличные чаевые, но и подцепить знатного холостяка. Но такой привилегии удостоилась только Лили, ее напарник Юрий, Маша и две «девочки»-официантки лет сорока, чтобы не о принце думали, а работали. Но и у них находились поклонники, которые при каждой встрече дарили по маленькому подарку. На втором ярусе был сплоченный коллектив, готовый и чаевые поделить, и друг друга от начальства отмазать — этим работа и нравилась Лили и Маше. На первом же было все иначе. Каждый сам за себя, готовые перепрыгнуть через головы соперника, лишь бы оттяпать клиента побогаче, чаевые побольше и выпить на халяву. Контингент клиентов соответствовал работникам, если бы не охранники (каждый два на два метра и кулак размером с лицо), которые быстро разруливали конфликт, то отдохнуть спокойно и повеселиться обычным людям без драк и разборок не удалось бы. Настя переехала к бабушке в домик, который находился в той же деревне, только на соседней улице. Бабушка была несказанно рада решению внучки, лишние руки в хозяйстве не помешают. Настя активно помогала по хозяйству, в основном проводя день пятой точкой к верху, борясь с сорняками и колорадским жуком. А под вечер она радостно бежала к ребятам в гости, каждый раз с яйцами, молоком и творогом и всем, что можно было приготовить из коровьего и козьего молока. На перекрестке возле высокой березы Настю всегда ждал Соджи. Он стоял, прислонившись к стволу дерева, и каждый раз цокал языком, при виде больших и тяжелых сумок. — Настя — чан! Ну сколько можно! Надорвешься же! Девушка лишь широко улыбалась, передавая пакеты. Эта фраза стала приветственной на протяжении всей недели. Когда они заходили в дом, все его обитатели тихонько посмеивались. Шимпачи подтрунивал над Окитой, пытаясь вырвать признание у друга, что он влюбился в Настю, однако всегда получал хитрый ответ: — Я всего лишь гулял и встретил Настю — чан! — Пятый день подряд? — Просто так получилось. И на этом все. Больше ничего из парня вытянуть нельзя, на провокации не велся, только отшучивался в своей манере. Соджи сам не знал, влюбился ли он в Настю или нет. Ему приятно наблюдать, как светятся ее глаза, когда они встречаются, как весело и задорно она рассказывает, как провела день и ворчит, если что-то ее не устроило. В основном, она ворчала на него. Но разбираться в себе парень не спешил, были дела поважнее.***
Опустились сумерки. Такое умиротворённое время, когда все дела сделаны, кто-то готовится ко сну, а кто просто отдыхает от дел. На улице наступает тишина, лишь сверчки начинают свой концерт. Солнце вроде село, а на улице ещё светло. Волшебный и таинственный миг. Харада сидел во дворе, на скамье и провожал взглядом закат. Ему нравилось смотреть, как медленно гаснет свет, зажигаются первые звёзды. Нравилось провожать старый день, ведь это значит, что завтра наступит, что он, Харада Саноске смог прожить ещё немного. Самурай жил настоящим, иногда подумывая о будущем, но лишь иногда, а теперь и вовсе о нем забыл. Ведь кто знает, когда оборвется твоя жизнь, в бою ли, в окружении врагов, или в собственной постели от старости или мерзкой болезни. Харада очень любил жизнь, но все же был готов с ней расстаться, если того потребует долг чести. Один раз он уже был на волосок от смерти, но старушка с косой обещала забежать попозже, теперь же шрам на животе остался напоминанием о бесстрашии самурая перед костлявой, и о том, что жизнь он любит больше. Что делать в новом мире, Харада уже обдумал. Нужно найти оставшихся членов Синсэнгуми, Кая, уничтожить последнего и спасти первых. Потом думать, как вернуться домой, если не выйдет, то что делать здесь, в России. Вернуться они должны, в истории, которую вычитали Маша и Илья, было написано, что члены Синсэнгуми таинственно исчезли из Шимобара, когда в нем отдыхали, и также таинственно вернулись в то же время, но спустя три недели. Так что надежда в сердце теплилась о возвращении домой. Раздались тихие шаги. Харада напряг тело, но тут же расслабился, когда знакомый голос спросил: — Тебя комары еще не съели? Мужчина улыбнулся Лили своей самой обаятельной улыбкой. Девушка присела рядом. — Теперь уж точно не съедят! Ты намного вкуснее меня будешь! — Вот еще! Я мазью намазалась. Ко мне теперь ни один мух не подлетит. — Да ну?! — Харада показал на трех жирных комаров, которые уже успели присесть на щиколотки девушки. — Это, видать, самоубийцы. Лили отогнала кровопийц. — Скажи, — девушка устремила свой взгляд на небо, — ты вернешься в свой мир? Харада грустно улыбнулся. — Со временем, нам придется попрощаться. Если в истории уже так написано, значит, это обязательно свершиться. Тем более, там остались незавершенные дела. — Даже если ты умрешь? Саноске в этот раз долго думал, прежде чем ответить. — Все мы когда-нибудь умрем. Не вижу в этом ничего страшного. Или… Мужчина пододвинулся к Лили поближе, вольготно расположив руку у нее за плечом. — Ты в меня влюбилась? Брюнетка фыркнула, но не отодвинулась. Становилось прохладно, а от мужчины исходило тепло. — Просто всегда грустно, когда умирает хороший человек. Тем более, когда я узнала тебя получше… А там… Влюбилась я или нет, неважно. Мне больно от того, что твоя судьба предрешена. Знаешь, — Лили не дала ответить Сано, — я всегда думала, что самураи или ронины такие суровые, вспыльчивые, гордые. Как скала, к которой не подойти из-за ее крутости. А узнав вас, я поняла, что это не так. И в истории, Синсэнгуми представлены суровыми воинами, с самыми суровыми законами — бусидо, кажется, да? А на деле… — А на деле, мы неплохие ребята, да? — Ага. Между ребятами настала неловкая пауза. Лили не знала, как дальше продолжить разговор, точнее, как попросить Хараду остаться и не возвращаться в свой мир, где его ждет смерть. Но это было просто невозможно, к большому сожалению. — Знаешь, я и сам от вас такого не ожидал. — В смысле? — Мне никогда не встречались такие девушки, которые разговаривают на уровне с мужчинами, причем такие начитанные, что я иногда ощущаю себя глупцом. Но все же в дела не встреваете, помогаете советами. Еще и ругать можете. Шимпачи до сих пор Машу стороной обходит, когда она его отругала как ребенка. Лили рассмеялась. — Так ее можно понять. Он ей отчет по практике испортил, который она почти закончила. У нас преподаватель очень строгий. Никак не воспринимает технику и требует всегда рукописные отчеты. А шестьдесят страниц вручную та еще каторга. — Ну вот, опять чувствую себя глупцом! Девушка ничего не ответила, лишь продолжала улыбаться. На дворе совсем стемнело. В доме все звуки стихли. Либо ребята успокоились и занялись своими делами, либо все легли спать. Лили посмотрела на дом. Горел свет на кухне и на мансарде. Значит Маша чем-то занята. Никто не спешил возвращаться в дом. Разговор продолжился. Теперь Лили рассказывала об институте, работе, о своих родителях. Харада тоже многое поведал из своей жизни. Они нисколько не смущались друг друга, шутили, смеялись. Мужчине было с Лили легко. Постепенно, час за часом, девушка захватывала сердце самурая. Он уже не мог вспомнить лица своих подруг, с которыми когда-то проводил вечера, хотя очень пытался. Когда он закрывал глаза, сразу перед взором вставала его собеседница. Самурай попался. Так просто, за один вечер, он попался в девичьи сети. Охмурен, влюблен и сражен наповал. За один ли вечер? Может, это была любовь с первого взгляда? Возможно ли, что тогда в парке, между ними что-то екнуло, а сейчас это переросло во что-то большее. Хотя Лили никак не показывала, что Саноске ей как-то дорог. По крайне мере, самураю так казалось. — Саноске, — Лили впервые обратилась к мужчине по имени, — уже рассвет. — Ого! Вот это мы с тобой заболтались. Думаю, ложиться спать нет смысла. И я еще чертовски проголодался! Может перекусим чем-нибудь вкусненьким? — Если ты угощаешь, тогда давай! — Я умею мастерски ставить чайник! Лили рассмеялась. — Ладно! Я тогда мастерски положу в чашки пакетик и открою шоколадку!***
Чизуру сидела в беседке, которая была окружена кустами сирени, и меланхолично осматривала территорию особняка, запоминая, где обычно находится охрана. Высокий трехметровый каменный забор ограждал полностью участок, а ширина в половину метра делала его полностью неприступным. Кай любил уединение и безопасность. Нет, он вовсе не боялся воров или просто любопытных зевак, просто есть секреты дома, которые должны остаться на его территории. И больше ничего не было. Огромный особняк, трехметровый забор и беседка с сиренью и все. Никаких насаждений, деревьев и прочей растительности, только газон. Спрятаться просто негде. Вход, а соответственно, и выход был только один. Ближайших построек за забором не было, лишь редкие деревья, которые медленно переходили в густой лес. Чизуру грустно вздохнула. Каждый день, после завтрака, Кай провожал свою возлюбленную во двор, оставлял одну в беседке, а ближе к обеду возвращался за своей дамой. Каждый раз он приносил ей розовую розу, и Чизуру каждый раз отвергала её, оставляя на скамейке. Но в этот раз девушка собралась принять цветок, если упрямый демон согласится пойти на компромисс. Но сегодня что-то пошло не так. Время их встречи давно наступило, а демон все ещё не появился. Где — то в глубине дома раздались нечеловеческие крики. Чизуру вздрогнула и вскочила на ноги. К ней тут же подбежал охранник, который был неподалёку. — Госпожа! Оставайтесь на месте! Первое правило этого дома — обращение только «госпожа» или «господин» к хозяину дома или его гостям. Нетипично для России… Для современного мира, в принципе тоже, но Кай был ревностным консерватором манер, даже очень. Наверное, это Чизуру и спасало от не запланированного вторжения в её кровать, хотя на комнату это похоже не распространялось. Охранник остался стоять рядом с девушкой, внимательно вслушиваясь в новые звуки из дома. Рука нервно лежала на кобуре, вздрагивая, при каждом новом крике. Видимо мужчина уже сталкивался с нечто, что издавало эти звуки, и повторно встречаться он не горел желанием. Вскоре звуки стихли, мужчина расслабился. — Что это? — Ничего. — Охранник ушёл на своё место. Вот и все. Никто с Чизуру не разговаривал, и объяснять что-либо не имели желания. Второе правило этого дома. Через пару минут появился немного растрепанный Кай. — Прости, дорогая. Задержался. — Кай — сама, что это было? Демон фыркнул, проведя рукой по своим белым волосам. Он старался сделать невозмутимый вид. — Людей на работу принимаю. Один, скажем так, не прошел… собеседование… Девушка продолжала внимательно смотреть на демона, ожидая продолжения объяснения. Его не последовало. Мужчина просто развернулся в сторону беседки. Он вальяжно развалился на скамье, подставив свое смуглое лицо солнцу. — Чизуру, не присоединишься? — парень похлопал по скамье рядом с собой. — Обед подадут через полчаса, так что лучше проведем еще немного времени на солнышке. Девушка подошла, но не присела, а осталась стоять возле входа. Ей так легче было наблюдать за собеседником. — Кай — сама! Разрешите встретиться с Хиджикатой — самой и Хейске — куном! Я хочу проведать своих друзей! — Зачем? Вот нет, действительно, зачем? С ними все в порядке, они живы… вроде как здоровы. Их не обижают, кормят. В этом можешь не сомневаться! А больше причин, как проверить их состояние, я не вижу. Так что можешь об этом забыть. — Нет! Причина есть! Демон резко поднялся. На лице его промелькнула тень гнева, но тут же сменилась на хитрую улыбку. — И что это за причина такая? Кай стал медленно ходить кругами вокруг девушки, заглядывая ей в глаза немигающим тяжелым взглядом. Чизуру вся съежилась, но решимость ее не пропала, только усилилась! — Мне одиноко, Кай — сама! Никто со мной не разговаривает! Вы пропадаете со своими делами, и мы видимся всего час в течении дня! Я все время одна! А мне так хочется поговорить со своими друзьями, ведь они находятся под одной крышей со мной! Просто увидеть их! Проститься! Ведь… — голос Чизуру дрогнул, глаза наполнились слезами, — я все равно выйду за вас замуж, а вы… вы… их убьете. Верно? Кай остановился. — Ты выйдешь за меня, Чизуру — чан? Я не ослышался? Девушка кивнула. Говорить она не могла. Кай возликовал, но внешне никак ни подал виду. — Хорошо. Я позволю тебе с ними видиться. Но знай! Обманешь меня, предашь, сбежишь, то я немедленно убью их. Это слово демона! И ты свое слово держи, моя демонесса! Чизуру снова согласно кивнула. Кай проводил свою невесту до ее комнаты, обещав вернуться к ужину. Как только дверь закрылась, Чизуру улыбнулась, стирая с себя остатки грусти и лжеслез. У нее получилось! Получилось обмануть Кая. В беседке она боялась проронить хоть слово, ведь если голос дрогнет, то тонкая грань могла просто рассыпаться, и хитрый Кай бы все понял. Возможно, уже завтра она увидится с Хиджикатой и Хейске. Она поможет им сбежать из плена безумца. За себя Чизуру не переживала. Она верила, что друзья не оставят ее в беде в чужой стране и, что если она спасет Хиджикату, то он обязательно, всеми своими силами вырвет её из лап демона. Девушка достала листки бумаги и с особой тщательностью записала и, по возможности, зарисовала все, что она знала об особняке и территории вокруг него. Дом делился на три части: центральная, где находился холл, кухня и огромная столовая с мощным дубовым столом; правое крыло: спальня Чизуру, библиотека и еще две или три комнаты, которые стоят запертыми и левое крыло, в котором девушка ни разу не была, да и вход туда был ей закрыт строго-настрого. Брюнетка предполагала, что там могут находиться Хиджиката и Хейске. Потом она добавила расположение охраны в утренние часы. Все сведения уместились на один лист. Чизуру это показалось очень мало. За всю неделю она смогла насобирать лишь эти жалкие крохи. Но это было хоть что-то. Сложив лист бумаги в несколько раз, девушка спрятала его у себя в лифчике. Больше одинокой демонессе заняться было нечем.