Прекрасная катастрофа

«Если я все это вынесу, сквозь слезы и смех, меня ждет нечто прекрасное или всего лишь прекрасная катастрофа?»

Kelly Clarkson — Beautiful Disaster

Этим утром Юури проснулся не от приветствия Конрада и не от того, что выспался, а потому что дышать было нечем, и от жары начинали сниться всякие песчаные медведи в юбочках. Сонно застонав, он попытался поворочаться, но не смог. Как будто этой ночью он заснул в амбаре, припечатанный к полу парой мешков с мукой. — Грета? Вольфрам? — прокомментировал он представшую глазам картину «Дружная семейка обнимается во сне». «Ну, теперь все ясно. Эх, ну что за дела? Может во мне магнит какой есть?.. Хотя Грета такая милая!» — начав снимать с себя разморившуюся во сне девочку, Юури остановился, вглядываясь в ее безмятежное смуглое личико. Но, видимо, почуяв волю, третий член «семьи» еще крепче прижал его к себе и глубоко вздохнул. Ситуация ухудшалась: пошевелиться представлялось мало возможным, шею щекотало чужое дыхание, губы Вольфа бормотали ему в грудь любимое прозвище, а Грета, блаженно обмякнув у него в руках, вновь устроилась на нем, свесив по бокам руки-ноги. Резко затосковав по праву на личное пространство, Юури взял «дочурку» под мышки и встал, отпихнув «жениха» ногой. Неожиданно оказавшись в свободном скольжении, Вольфрам тут же очнулся, вовремя вцепляясь в перину у края кровати. — Эй, Юури! Ты что творишь, слабак?! — прокричал блондин под радостные слова короля: «С добрым утром, Грета!» в адрес проснувшейся дочери у него на руках. Недовольно рыча от откровенного игнора, Вольфрам запульнул в его величество подушку. — Вольфрам, с добрым утром! — поприветствовала его Грета, лучезарно улыбнувшись, и выбежала в коридор. За чудесным завтраком в просторной столовой все представители верхушки знати Син-Макоку делились своим настроением и планами на день. Мрачно намазывая джем на тост, младший сын экс-Мао Сесилии фон Шпицберг сверлил взглядом вечно доброго со всеми короля, мысленно сопоставляя радужность своих снов с реальностью. — Гюнтер, разве мы не проходили это вчера? — неловко засмеялся Юури в сторону своего советника, чувствуя, как не хочется ему сегодня учиться. — О, ваше величество! В прошлый раз я не познакомил вас со многими интересными деталями наших традиций! Вам обязательно нужно все их узнать! — восторженно распинался фон Крист, уже вдаваясь в подробности. — Гюнтер, его величеству Юури сегодня нужно завершить разбор бумаг, — грозно оборвал его Гвендаль. — Ах, кажется, сегодня мы не сможем поиграть с вами в бейсбол, да, ваше величество? — с улыбкой вздохнул Конрад. — Ай-ай-ай, вашему величеству совсем не продохнуть! — покачала головой госпожа Шери, приложив ладошку к щеке. — Что уже говорить о том, чтобы у вас с моим Вольфи что-нибудь продвигалось… — Конрад! — пропуская слова бывшей королевы мимо ушей, возмутился Юури. — Сколько раз тебе говорил: ты же дал мне имя! Не зови меня «ваше величество»! Я — Юури. Юури! — Хорошо, Юури, — тепло улыбнулся крестный. — Кстати, Аниссина, — вдруг что-то вспомнил он и обернулся к красноволосой девушке. — Что за прибор ты изобрела в этот раз? Среди солдат пошла целая волна слухов, все так возбуждены! — он засмеялся. — Прибор? Какой прибор? — заинтересовался Юури и все вместе с ним, обращая настороженные взгляды к той, с кем лучше не связываться. — Ах, это? — приготовилась описывать очередной «шедевр» прекрасная изобретательница. — О, мой «Хочу-уснуть-у-тебя-на-груди»-крошка-кун скоро станет популярным в каждом доме Син-Макоку! — Что же этот… «крошка-кун» делает? — все еще недоверчиво, но с растущим любопытством спросил Вольфрам. — Показывает сны. Какие захочешь. Это может быть твое будущее или изобретение, которое ты всегда мечтал сделать! Конечно, это могут быть и простые сны с любым содержанием, каким только угодно, — пожала она плечами, гордо держа подбородок. — То есть, — решил уточнить Мурата, — если я захочу увидеть, к примеру, Землю из космоса в реальном времени, ваш прибор покажет мне это? — Непременно. Волна заинтригованного гула пронеслась среди сидящих за столом мадзоку. — Аниссина, — Гвендаль свел на «нет» своим низким голосом поднявшееся бурное обсуждение. — Сколько человек уже опробовали твой прибор? — горький опыт многих лет испытаний ее «детищ» на собственной шкуре отражался в его лице. — Один, — непоколебимо произнесла она, и после уточняющего вопроса ответила. — Гюнтер фон Крист. — Гюнтер! Это правда? — взволнованно подскочил Мао со своего места, опираясь руками на стол. — Что ты видел? — Ах, ваше величество, я не могу вам при всех об этом сказать! — обхватив руками свое порозовевшее лицо, пролепетал Гюнтер, и все проследили за тем, как красная струйка крови потекла из его носа и закапала на пол. — Что?! — вскочил Вольфрам. — Я не позволю в присутствии меня, законного жениха Юури, подобные разговоры! — Так что из себя представляет этот прибор? — втихую пододвинулась к ученой Сесилия. — Это обычная с виду подушка, — громко произнесла Аниссина, и все навострили уши, вновь обернувшись к ней. — Но пока у меня их только две. — В таком случае… — озадаченно начал Вольфрам. — Стой, а побочные эффекты? — не веря в безоблачность чего бы то ни было, что вышло из-под рук этой женщины, поспешил спросить Гвендаль. — Никаких! — парировала она, с достоинством скрещивая руки на груди. Гвендаль фон Вальде медленно сел на место, а все заинтересованные лица отправились вместе с ней в лабораторию, начисто забыв про завтрак. Позднее, вечером, перед сном Юури и Вольфрам держали свои подушки в руках, с трепетом глядя на них. Еще один опыт днем, уже на Сесилии, впечатлил их, когда она, открыв глаза ото сна, защебетала о будущей своей любви, пришедшей к ней во сне. «Все было так реально, просто поразительно!» — восторгалась она. — Юури, — неуверенно начал Вольфрам, посмотрев через плечо на сидящего с другой стороны кровати жениха. — Ты что будешь загадывать? — Ну, — с пошлой интонацией протянул парень, — знаешь, я был бы не прочь увидеть кое-что… — и неуклюже засмеялся. — Что, например? — не распознав странные нотки в его голосе, серьезно повернулся к нему Вольфрам. — Ну, ты парень, должен меня понять, — доверительно повернулся к нему в ответ Юури. — Кое-что… эротическое, — взбудоражено произнес он, ожидая одобрительной реакции от друга. Однако как наивно с его стороны было так думать… — Т-ты… ты… проклятый изменник! — взорвавшись, огненный мадзоку кинулся на него через всю кровать, размахивая кулаками. — Как ты смеешь, при живом женихе! — Вольфрам, успокойся! К тебе это вообще никакого отношения не имеет! — останавливая его нападки, возмущался Юури. — Еще как имеет! И ты собирался спать со мной в одной постели, пуская слюни на развратные сны?! — Я тебя не просил спать со мной вместе! — упрямо протестовал Юури. — И вообще, если ты тоже собрался использовать подушку, то шел бы к себе в комнату! — Что ты сказал?! На шум в дверь постучались, и вошедшая Грета проговорила, потирая глаза кулачком: — Вы что, опять ссоритесь? — Нет-нет, Грета, все хорошо, — заговорил Юури. — Сегодня поспи у себя, ладно? Вдруг новая работа тети Аниссины все-таки имеет последствия… Кивнув и улыбнувшись, девочка пожелала папам удачи и закрыла за собой дверь. — Ты не будешь ею пользоваться, — заявил Вольфрам. — Вот же ж ты приставучий! — Или загадай себе что-нибудь другое! — Лучше ты тоже посмотри что-нибудь в том же духе и успокойся! — сгоряча сказал Юури, но тут же осекся и решил отменить свое предложение. — Нет, стой, не надо… А что ты там собирался смотреть? — возвращаясь к изначальному желанию Вольфрама, спросил он. Тот лишь посмотрел куда-то в сторону и пробубнил: «Ничего». — В любом случае, Юури! — вдруг так же с жаром воскликнул блондин, поворачиваясь. — Даже если ты увидишь что-нибудь непотребное в своем сне, я приду в него и сорву тебе всю малину, понял?! Энтузиазм как водой смыло, и с кислой миной Мао предложил уже ложиться спать. Раздраженно хмыкнув, Вольфрам улегся рядом и, посмотрев на соседа долгим взглядом собственника, наконец, уснул. «Дурной знак!» — прокаркала птица за окном, несмотря на позднее время. В этот раз Юури проснулся оттого, что его душили. Долго и с комментариями. Откашливаясь и брыкаясь, король оторвал от себя цепкие руки местного Отелло, до слез радуясь, тем не менее, что его сон прервали. — Изменник! Слабак! Предатель! — слышал он в свой адрес поток нелицеприятных слов. — Как ты… как ты можешь?! Сил моих нет! Очнувшись от все-таки странного поведения Вольфрама, Юури, кривясь и все еще держась за горло, посмотрел на него и затаил дыхание. — Вольфрам? Что случилось? — не на шутку взволновался он, глядя на то, как трясет его друга. Отбив его руку, сидящий напротив блондин резко поднял голову и сверкнул на Юури злобным взглядом. Вид бегущих по щекам слез поразил его. — Что ты видел в своем сне?! — хватая его за запястья, воскликнул Вольфрам. — Э… э-это не то, что я хотел бы сейчас обсуждать, — поежился Юури. — Отвечай! Ты видел там девушку?! — отчаяние в его лице пугало. — А-ха-х, если бы, Вольфрам, — все тело ныло от воспоминаний. С мученическим выражением лица он поднял взгляд на фон Бильфельда и оглядел его, как никогда ясно замечая яркие глаза и длинные ресницы, нежную кожу лица и мягкие светлые волосы. Юури вздохнул и повесил голову, сбив этим с толку своего бедового жениха. — Ты чего ревешь-то? — чуть погодя, устало спросил он, чувствуя, как руки вновь становятся свободными. — Сам-то что видел? Грусть снова отразилась во всем облике Вольфрама и, отведя взгляд, он тихо проронил: — Ничего… Плохой сон.