Трое в уазике не считая Петровича.

Пустошь… как много в этом слове. Этом не то самоназвании, не то нарекании большого куска частично бесплодной, а от того бесполезной земли, что размером не уступает иным людским, и не только, королевствам. Пустой, дикий, безжизненный край. Вотчина проклятых и отчаянных, путь в один конец для одних, зыбкая надежда для других, а также хороший способ срезать путь тем, кто не любит повторяться или терять возможную выгоду. Но кроме всего этого, Пустошь также была и домом для приличного количества монстродев, организовавших в глубинах этой неприветливой земли свои селения и стойбища. Свои маленькие демонические королевства… слишком миниатюрные, чтобы претендовать хоть на что-то, слишком крупные, чтобы самодостаточно ютиться в собственных границах, ожидая судьбою гонимых путников. Дикая вольница, где место найдется как смелому торговцу, так и работникам ножа и топора, романтикам большой дороги. Если же все продолжит идти своим чередом, рано или поздно маленькие царства разрастутся. Расширятся и объединятся в одно большое демоническое королевство. Возможно, даже придумают себе название, назначат правителя, а то и нескольких. Впрочем, всё это дела далёкого будущего, к настоящему не имеющие никакого отношения. Об этом просто размышлял одинокий воин, вглядываясь в пустынную, окрашенную алым светом заходящего солнца даль. Размышлял, ибо больше ничем не мог себя занять. Караван тануки Матой уже как пятый день находился в пути, и вопреки дурной репутации пересекаемого края, так ни разу и не был никем атакован. Враги внешние не спешили появляться в поле зрения, «враги» внутренние ограничивались лишь невинными нападками, не заходящими дальше пронзительно-томных взглядов, глубоких вздохов или случайных прикосновений. Впрочем, были здесь особи и более целеустремлённые, но в то же время гораздо менее «опасные». Скорее раздражающие… – Сразись со мной, слович! – раздался из-за спины Макса-старшего полный уверенности в собственных силах женский голос. – Я, ящерка-воительница Архаона Навеки Избранная, вызываю тебя на священный брачный поединок! – Нет, – даже не поворачивая головы, бросил ей рекон. – Почему? – в свою очередь продолжила напирать монстродева, чей голосок, не смотря на отказ, не потерял ни капли уверенности и сосредоточенной холодности горного ручейка. – Есть ли причина столь порочащему воинскую честь отказу? – Я сегодня в дозоре, – ответил воин первое, что пришло ему в голову. – Не ври, ты вчера в дозоре стоял! – на этот раз вклинился в разговор ещё один женский голосок, по сравнению с первым яркий, буквально полный энергией и эмоциями. – Сегодня Джейсон тебя точно не поставит! – Ох ты ж… – растерев лицо руками от переизбытка нахлынувшего раздражения, Максим медленно развернулся к говорившим, а после смерил их многозначительным, но крайне нечитаемым взглядом честных глаз трижды за*панного действительностью русского человека. – Ладно, тогда просто не хочу. Мне лень. Такой ответ устроит? – Нет, – лаконично выразила свою позицию первая ящерка, что возвышалась над реконом на целую голову, обладая при этом фигурой, совмещающей в себе как женское очарование во всех его подчеркнутых проявлениях, так и грацию опытного, матёрого бойца, знавшего себе и другим цену. Черные же ее волосы, собранные в конский хвост и не менее темная чешуя лишь дополняли этот воистину занимательный «сплав», который из себя и представляла эта суровая мамоно. – Меня не устроит. Нас всех не устроит. – Почему? – скорее уже из любопытства поинтересовался Макс, уняв раздражение. Все-же стоявшая перед ним ящерка действительно заслуживала уважения, как своим уравновешенным поведением, так и непревзойденным воинским мастерством. Вот уж действительно уникум, да ещё священнослужительница самой Богини Войны до кучи. Не просто почитательница, как Марика или прочие воинственные монстродевы, а самая настоящая жрица! Дева Битвы, Вестница Войны, Избранница Арес, теперь ещё и Навеки Избранная… знать бы ещё, что это значит. – Ты сильнее меня. Сильнее всех в этом караване, я признаю это. Даже невольно восхищаюсь, хе-хе… Так зачем этот фарс с дуэлью? – Это не фарс! – буквально взорвалась вторая ящерка, чуть ли не тыкая мужчину в грудь своим остреньким коготком. – Ты сам это предложил! – Кто? Я?! – пуще прежнего удивился рекон от столь пылких, но крайне необоснованных обвинений. – Ришка, ты явно что-то путаешь. В отличие от своей могучей, частично одухотворённой товарки, ящерка Ришка не отличалась ни богатырским ростом, ни ужасающим воинским искусством. Да, как и все ящерки, она была хороша во владении мечем, а также обладала привлекательной внешностью что лишь подчёркивалось шикарной гривой соломенного цвета волос, но на этом, собственно, все. По сравнению с Архаоной она была просто бледной тенью. Словно сельская простушка на фоне изысканной дамы из высшего общества. Одним словом, терялась на ее фоне. Зато была настолько бойкой, эмоциональной и жизнерадостной непосредственностью, что это становилось просто неприлично. – Я не путаю! – продолжала стоять на своем монстродева, недовольно хмуря чистый лобик и надувая томные губки. – Ещё на второй день, когда я пыталась с тобой заигрывать, а ты, преступно отнекиваясь от моих ухаживаний, поставил такое условие! – Какое условие? – все ещё не понимал воин, силясь вспомнить, что же такого произошло три дня назад. Да, Ришка и правда к нему подходила, всячески пытавшись навязать свое общество, но тогда он сумел ее отвадить, как ему казалось, наиболее нейтральным способом. А именно, переключить внимание на других мужчин и товарок-ящерок, что этих самых достойным мужей активно обхаживали, параллельно подметив, что ему самому всякие любовные отношения не интересны. Просто предложил им разобраться между собой. – Те твои слова были достойны Богини Войны, – вместо бойкой ящерки неожиданно заговорила Архаона. – Несомненно, говоря о том, чтобы разобраться между собой, ты имел в виду главнейший из обычаев нашего вида – священную дуэль. Определить достойнешую, определить сильнейшую, дабы потом скрестить с ней клинки под взглядом Арес, – сказав это, монстродева зажмурилась, словно одна мысль об этом доставляла ей удовольствие вперемешку с некоторым удовлетворением. – Определенно, твоими устами вещала сама Богиня, дабы направить своих наивных дочерей по лучшему из путей! Нет смысла ограничиваться лишь свободными человеческими воинами, когда можно биться с сестрами по оружию и их мужьями. Как жаль, что это простая истина ускользала от меня столь долго… – Сеструха, ты и так крута сверх меры… – поморщилась от ее слов Ришка, потирая левое плечо, словно вспоминая нечто крайне болезненное. Но оно и не удивительно, ведь за эти несколько дней Архаона умудрилась вызвать на дуэль почти всех находящихся в караване воинов, не делая различий между мужчинами и женщинами, людьми и мамоно, женатыми и холостыми. Но Макс и в страшном сне представить себе не мог, что именно он стал причиной всех этих странных, но довольно занимательных событий. Особенно если учесть, что Джейсон, заслуженный авторитет в глазах рекона, вылетел за пределы круга буквально на первой минуте боя. Вперёд головой вылетел, теряя по пути части доспеха и амуниции, столь чудовищной была сила ударов избранницы Богини Войны. Ещё печальней была участь воспламеневшей в прямом смысле этих слов супруги Джейсона, возжелавшей отомстить за любимого супруга. Ей вылететь из круга не дала уже сама Архаона, буквально вбивая несчастную саламандру в песок импровизированной арены своим мечом, носившим поэтичное название «Развратитель Королей». Про возжелавших опробовать свои силы Макса-младшего с Марикой даже вспоминать было больно. За те же минуту дева войны вынесла их обоих. Одновременно. Хорошо хоть оружие у нее было из чистейшего демонического серебра, а дарованное Арес благословение не давало получить в кругу совсем уж тяжёлые травмы, сводя все к синякам, да не самым приятным болезненным ощущениям. – Мера не имеет значения, – вздохнула Архаона, не отрывая нечитаемого взгляда своих темных глаз от рекона. – Важна лишь жизнь, ибо она есть битва, а битва есть война, а война есть страсть, а страсть есть любовь. – И... какое я имею к этой несомненной глубокой философской мысли отношение? – на всякий случай решил уточнить Макс, оставив мысли о бредовости данной логической цепочки при себе. Чисто из чувства самосохранения. – Мы хотим мужа, – просветила его Ришка, что находилась с Архаоной если и не на одной волне, то очень близко. – Сильного мужа, – подтвердила жрица, грустно после чего вздохнув. – Очень хочу. Хочу чтобы у него хватило сил разделить со мной мой путь… хотя бы это. – Не ко мне это, – покачал головой Макс. – Я не столь силен. У меня просто нет шансов. Эта дуэль ничего тебе не принесет, кроме очередного разочарования и потерянного времени. – Шанс есть всегда, – холодно отрезала воительница. – Даже если проиграешь, бой будет иметь значение. Для меня, для тебя, для Арес. В этом будет смысл. – Ох, стар я для этого дерьма… – потерев вески, недовольно пробормотал мужчина, а перед его полуприкрытым взором почему-то возникло полное ехидства лицо студента. Интересно, что бы он сказал, как поступил? Наверняка кинул бы какой-нибудь ехидный комментарий, от которого бы плевалась половина каравана, а второй половина, мамонья, попыталась бы устроить ему темную. Наверняка в городе сидит и в ус не дует, паршивец! – Хочу спросить кое-что. Ты не против? – Сразишься со мной? – Нет. – Спрашивай. – Почему Навеки Избранная? – Каждый момент жизни должен быть записан. Иметь свой отголосок если не в памяти, то хоть в прозвище. Пусть я когда-нибудь забуду о произошедшем, титул останется со мной навсегда, как и многие другие до него, – неожиданно для рекона, девушка неожиданно улыбнулась. Улыбнулась столь нежно и радостно, что даже закалённое жизнью сердце Макса-старшего пропустило удар, когда как ящерка левой рукой изобразила знак победы, victory, которому ее зачем-то научил его младший товарищ и тезка в одном лице. – А значит оно то, что я самая крутая альфа-ящерка на много лиг вокруг, и могу первой взять любого мужчину, которого захочу. В теории. Но на деле он должен хотя-бы продержаться достаточно долго, чтобы мне надоело его бить, и самой захотелось сдаться… *** К реконовскому счастью, поединка так и не произошло. То ли звёзды так сошлись, то ли он сам был чрезвычайно убедителен в своих доводах, но героическая монстродева отступила. Не сдалась, вовсе нет, скорее отошла для перегруппировки, чтобы потом попробовать снова, с большим усилием и самоотдачей. Макс догадывался об этом, смотря в её полные невыразимой темноты, словно два бездонных озера, глаза, но Архаону полностью устраивал такой расклад. Она была воином от макушки до кончика хвоста, избранницей и чемпионом воинственной Богини, потому даже устную перепалку считала своеобразным сражением. Битвой доводов, воли и духа, а потому и не скрывала своих устремлений. Все честно, все правильно, лицом к лицу. Но как бы не была велика решимость монстродевы, жизнь зачастую во все вносит свои коррективы. Так и сейчас, на шестой день пути, словно почуяв неладное, Джейсон решил отправить вперёд каравана усиленный дозор. – Неспокойно мне, – ни к кому конкретно не обращаясь, неожиданно сказал Джейсон немигающим взглядом смотря куда-то вглубь пустошей примерно за час до отправления каравана с места ночной стоянки. – Чую, суету навести хотят. – Милый? – положив руку ему на плечо, заботливо обратилась к мужу саламандра, чьё хвостовое пламя едва заметно тлело, выдавая беспокойство своей хозяйки. – Что-то не так? – Все не так, – ответил мужчина, нежно кладя свою ладонь поверх её. – Мы здесь уже пятый день, а ещё не встретили ни одной банды мамоно. Плохой знак. – Почему? – вклинился рекон, невольно подслушав их разговор. Впрочем, командир со своей пассией ничего и не пытались скрыть, понизив голос. – Нам, разве, не лучше, что избежали ненужного боя? – Да не будет никакого боя! – недовольно дернула хвостом с заигравшись на нем алыми огоньками монстродева. – Максимум бы подразнили вас, одиночек, закупились у Матой одеждой покрасивее, да разошлись как гарпии в небе. Самые настойчивые в караван попросятся, если один из мужчин сильно приглянется. Не более. – Как-то больно цивилизованно для диких, ничейных земель, – сощурился Максим, чья чуйка, как всегда, начала искать какой-то подвох. – Не считай местных жителей дикарями, – ответила за саламандру Архаона, сложив руки под своей впечатляющих габаритов грудью. Впрочем, с ее размерами и комплекцией, больше подошедшей маленькому огру, её два главных женских достоинства смотрелись весьма органично. Особенно когда она была без брони. – Им не чужды честь и благородство, хотя внешний вид, подчас, оставляет желать лучшего. На караван мамоно они не нападут никогда. – Ах да, почти что цеховая солидарность, как я мог забыть! – иронично хлопнул себя по лбу мужчина. – Так почему плохо, что мы их не встретим? Ни в жизнь не поверю, что вас, мои дорогие товарищи по оружию, беспокоит упущенная прибыль нашей прелестной нанимательницы. – Плохо тем, что можем наткнуться на настоящих бандитов, – пояснил Джейсон, снова взяв слово. Саламандра лишь печально покивала на слова мужа. – Эти точно церемониться не будут. Конечно, от правосудия Ордена бегут и люди высоких добродетелей, сложившейся судьбой загнанные на тропу разбоя, но попадаются порой такие висельники, что исправит их только обычная сталь, распоровшая брюхо. – Не говори так, милый! – попрекнула своего мужчину огнехвостая мамоно. Хотя в голосе её явно не доставало уверенности. – Все заслуживают второй шанс. Все могут исправиться, если дать им шанс и подарить немного любви. – К сожалению, не все, – сплюнул командир караванной стражи. – И ты сама об этом прекрасно знаешь. Мы таких не раз встречали, любовь моя. На это жена Джейсона ничего не ответила, лишь сильнее сжала свою ладонь, лежащую на плече возлюбленного. – Банды мамоно кто-то вроде санитаров пустошей, – тем временем продолжил объяснять Максиму воин. – Подчищают эти места от всякой швали… и просто раздавленных превратностями судьбы несчастных. На караваны они, порой, тоже нападают, но если только он почти полностью из людей состоит. Такую славную добычу местные хищницы ни за что не упустят из своих потных от возбуждения лапок. Впрочем, такое нам не грозит, а вот встреча с бандой человеческих отморозков – вполне. – Ясно, – тяжело вздохнул Максим, понимая, что так просто это все не закончится. Как бы сказали в одной японской книженции с картинками, которые рекон иногда почитывал со скуки: «был поднят флаг неизбежной встречи!» – Так, что ты предлагаешь? – Ничего особого, – повел руками Джейсон. – Просто усилю дозоры, пока не доберёмся до селения. И раз пошел такой разговор, то тебе в него и идти. Возьми ещё своего друга с его женой, да тройку… – пока он говорил, его взгляд неожиданно упал на стоящую рядом Архаону. Кто знает, что именно он увидел в её глазах, но его лицо непроизвольно дернулось, а сам он поспешно добавил: – Впрочем, лучше пусть Архаона пойдет за старшую, а вы ей в усиление. – Думаю, Арес одобрит такой выбор, – довольно покивала в ответ на эти слова ящерка, а после перевела свой нечитаемый взгляд темных, как ночь, глаз на рекона. – Собирайся, и передай это тому малышу с кривым мечом и его возлюбленной. Выступаем через пятнадцать минут. – Нет, погодите, – хотя приказы Макс, особенно разумные, и не привык обсуждать, но после вчерашнего здраво начал опасаться за своё давно попитое целомудрие. И причиной тому была несравненная Навеки Избранная. Ведь кто знает, что может в голову взбрести этой боевитой, жаждущей мужского тела машине войны, когда они отойдут от каравана подальше… – Я не сомневаюсь в компетенции Архаоны, но эти навязчивые попытки начать дуэль меня немного настораживают. – Я прекрасно понимаю, когда уместны те или иные поступки, особенно касаемые священной дуэли! – голосом, явно тронутым недовольством, заговорила воительница. – Иначе бы никогда не смогла стать избранницей воинственной Богини. Твои сомнения оскорбительны. – Ох, ну звеняйте, мон сеньёре, – шутливо пошел на попятую рекон, решив лишний раз не задевать по пустякам могучую монстродеву. – Но я лучше в самом начале всё уточню, чтобы потом не всплыли неожиданные сюрпризы. – Приму, как только мы сойдёмся в кругу, – всё же свела к дуэли Архаона, коварно сверкнув не по воински хитрым взглядом. – Но потом, как дойдем до спокойных мест. – Ладно… – устало вздохнул мужчина, понимая, что с него уже просто не слезут, пока он не согласится. – Как дойдем, я об этом подумаю. # Как и было велено, покинули они стоянку через пятнадцать минут. Два Макса, Марика, Архаона Навеки Избранная, её верная подпевала Ришка и ещё одна ящерка из новеньких по имени Лира. Вопреки реконовским опасениям, их бравая командирша вела себя адекватно. Приказы отдавала четкие, правильные, неожиданные брачные дуэли устраивать не пыталась. Просто шли вдоль основной тропы, где удобно срезая, где место казалось подозрительным – проверяя на наличие засады. Благо, чуйка монстродев на мужчин в этом плане очень сильно помогала. Но когда дозорные добрались до небольшого перевала, идущего сквозь двух невысоких песчанистых холмов, до них донеслись полные боли крики вперемешку со звуками битвы. – И… что дальше? – первым взволнованно забормотал Макс младший, нервно держась за рукоять собственной катаны. – Надо проверить, – глухо ответила ему воительница. – Посмотрим с высоты, что приготовила для нас Воинственная Богиня. Двигаемся цепочкой друг за другом, головы из-за камней сильно не высовываем. Сначала найдем удобное место для обзора, затем решу, что дальше будем делать. Вперёд, и держите хвосты по ветру! После недолгого подъёма на полусогнутых до гребня холма и нехитрой маскировки среди чахлых кустов, дозору открылся неутешительный вид на разворачивающееся среди низин сражение. На чужой караван, силы защитников которого таяли с каждым мгновением, волна за волной накатывали разодетые кто во что горазд бандиты, подбадривающие друг-друга злобными, порой откровенно матерными кличами. – Арес милостива, раз посылает нам битву! – неожиданно воскликнула Архаона, поднимаясь во весь своей немалый рост. – Вперёд, сестры, восславим богиню славным сражением, и накажем нечестивцев, смеющих сеять смерть вместо того чтобы сразиться с нами! - Мы должны их остановить! – не своим голосом воскликнула Ришка, изо всех сил сжимая чешуйчатые кулаки и с ужасом наблюдая за разворачивающейся трагедией. Третья ящерка по имени Лира, выделяющаяся красивой сапфирной чешуей, лишь согласно кивнула в ответ, всем своим видом выражая желание бежать на выручку попавшим в беду людям. С шелестом выхватив из ножен свой устрашающий меч, черночешуйчатая Архаона встала в полный рост и первой сорвалась с места, смазанным темным силуэтом слетев с холма, где укрылись разведчики каравана. Обе её подруги ни на шаг не отставали от предводительницы. В иной ситуации Рекон даже залюбовался бы, как троица ящеродев легко и стремительно мчится по полю, словно почуявшие добычу волчицы, почти не касаясь лапами выжженной солнцем травы, но только не сейчас… - Разведчики, вашу мать!! – в сердцах выругался мужчина, тоже вскакивая на ноги и сплевывая на землю. – Втроем бегут на врага, даже не составив план атаки! Ну попадись вы в мою роту, хвосты бы вам оторвал за такое… Однако злиться ему было некогда. Видя, что через пару минут мамоно уже добегут до места сечи, Рекон хмуро посмотрел на выжидающих рядом с ним Самурая и Марику и угрюмо резюмировал: - Теперь боя нам не избежать. Давай за ними, пока их толпой не задавили эти басмачи! Его опасения оказались совсем не лишними. Как бы не были нападающие увлечены атакой на незадачливых купцов, появление новых действующих лиц они заметили почти сразу. Укрывающиеся в роще рядом с дорогой силуэты быстро и слаженно сместились навстречу бегущим ящеродевам. Сердце со всех ног мчащегося вслед за мамоно Рекона болезненно сжалось, предчувствуя непоправимое. Разум мужчины с нечеловеческим садизмом выхватывал из самых глубин памяти мрачные и тяжелые воспоминания, которые Максим долгие годы пытался похоронить как можно глубже под более светлыми и позитивными мыслями и мечтами. И сейчас он вновь видел длинную рощу скрюченных черных деревьев, почти сбросивших с себя пожелтевшую листву. И режущие глаз багровые вспышки на дульных срезах автоматов, зловещими светлячками порхающие среди древесных стволов, посылающие струи убийственного металла по колонне правительственных войск, угодивших в умело подготовленную засаду. Правда, он все же не учел двух вещей. Да, зрелище разворачивающейся трагедии буквально переклинило разумы всех трех ящерок. Пробудило в их сердцах могучий и древний инстинкт, вложенный в них их доброй создательницей. Спасение людских жизней. Ведь каждый трагически погибший мужчина это чей-то несостоявшийся супруг, еще одна оставшаяся одинокой несчастная девушка-монстр, так и не увидевшие свет дети, не познавшие мир, полный любви и наслаждений. Это было неправильно и неверно. Противоречило тому будущему, которое страстно желали все монстрицы без исключения – миру, свободному от крови и насилия, жестокости и угнетения, где людей и монстров скрепляли могучие узы любви и понимания, радости и неземной страсти… Но при этом ящерки не теряли головы, оставаясь талантливыми и умелыми фехтовальщицами, совсем не стремящимися преждевременно погибнуть на поле брани, так и не познав счастья любви и материнства. А еще укрывающиеся в роще бандиты при всем желании не дотягивали до вооруженных автоматическим огнестрельным оружием матерых убийц, натасканных холодными и расчётливыми заокеанскими инструкторами. – Битву богине битв! Сломанных мечей к ЕЁ трону! – прокричала на бегу Архаона, ловким и текучим движением уходя от пущенной ей навстречу стрелы и легко отбивая мечом второй смертоносный снаряд. Обе её спутницы так же легко увернулись от нестройного залпа стрел и арбалетных болтов, не отставая от своей предводительницы. А на то, чтобы перезарядить оружие у нападающих уже не оставалось времени. И их предводитель сделал единственное, что оставалось в этой ситуации – повел своих бойцов в атаку, чтобы встретить троицу уже почти добежавших до них монстродев на открытой местности, где они сполна могли бы реализовать своё численное преимущество. Сердце Рекона пропустило удар, когда он увидел два десятка пестро одетых плечистых мужиков, высыпавшихся из рощи навстречу трем ящеркам. Казалось, еще секунда, и все, их просто погребут под этой живой волной, сшибут на землю и пронзят стройные тела девушек холодным металлом. Однако бегущая первой Архаона ловко поднырнула под летящий ей прямо в лицо увесистый топор и, оказавшись за спиной врага, нанизала ошалевшего бандита на свой серебряный меч. Не удостоив падающее тела и мимолетного взгляда, она быстро отбила удар мечом следующего врага, выгнулась дугой, пропуская перед носом второй его выпад, а затем ловко подсекла хвостом ноги человека и вонзила свой клинок в живот рухнувшего наземь мужчины. Глаза того расширились от ужаса и изумления, но почти тут же их заволокла темная пелена, и он лишился чувств, отбыв в страну дивных грез. У Ришки и Лиры дела обстояли не хуже. Стоя спина к спине они отбивались от атакующих их головорезов и, судя по четырем неподвижным телам на земле, делали это весьма умело. Рекон думал недолго. - Иди помоги торговцам, а я прикрою наших ящериц, - скомандовал он Самураю и, не оглядываясь, устремился на помощь спутницам, поудобнее перехватывая чекан. Макс-младший не стал спорить со старшим более опытным товарищем. Встретившись с глазами Марики и увидев в них одобрительные огоньки, он что есть мочи побежал к дороге, где кипела не менее ожесточенная битва. Теперь, оказавшись рядом, он смог сполна оценить сложившуюся ситуацию. Похоже, что враги применили старую и общую для обоих миров тактику засады. Сначала на пути каравана рухнуло заранее подпиленное дерево, а затем такое же перегородило им путь отступления, зажав торговцев в смертоносные клещи. Не давая опомниться, на головы путников обрушился залп стрел и болтов из рощи, а из-за ближайших деревьев к ним кинулись отборные головорезы, горящие желанием поживиться их добром. Но стоит отдать этим купцам должное, они не растерялись. Кто бы ими не командовал, он сделал все, чтобы минимизировать потери своих товарищей. Пока несколько успевших схватить оружие торговцев схватились с атакующими бандитами, их спутники под градом смертоносных снарядов выстроили из пяти повозок кольцо, превратив их в импровизированное укрытие. И теперь падающие с небес стрелы лишь злобно и беспомощно впивались в толстые деревянные щиты, прикрывающие борта телег, от чего те стали быстро напоминать плешивых ежей, но не в силах достать укрывающихся за ними купцов. Которые тоже в долгу не оставались, отвечая нападавшим редкими, но весьма точными выстрелами из арбалетов. В итоге несколько головорезов, прикончив горстку кинувшихся им навстречу смельчаков, сами пали наземь, пронзенные ответными «гостинцами», а остальные нападающие предпочли отступить на деревья, давая возможность своим подельникам в роще подавить огнем дерзкую добычу. Те очень быстро выбили пару стрелков среди караванщиков, не позволяя остальным поднять голову из-за укрытия. После чего осмелевшие бандиты, оглашая окрестности грозными криками, ринулись к выстроенным кольцом телегам, потрясая своим оружием. Они быстро и умело забирались на повозки, а там их встречали копья и мечи осажденных, которые сражались с отчаянием обреченных на смерть. И несколько бандитов неподвижными телами остались лежать на этих укреплениях, обагренных их кровью, но их более удачливые товарищи стремительными рывками преодолели укрытие и вступили в ближний бой с последними выжившими торговцами, коих оставалось чуть больше десятка. Исход этой кровавой битвы был предрешен заранее. Оголодавшие и озлобившиеся бандиты не считались с потерями, чтобы заполучить провизию и ценности караванщиков, прекрасно зная, что без этого им просто не выжить на диких Пустошах. И у них все бы получилось, если бы не появление пятерки непрошенных гостей, грубо разрушивших все их планы. Выбежавшему на дорогу Максиму сразу бросились в глаза многочисленные тела бандитов и торговцев, лежащие на земле и кипевшая на импровизированных укреплениях битва. Пусть и в первый раз ему приходилось сражаться, но сейчас против него вышли не обуреваемые похотью монстры, а вооруженные несущим смерть оружием озверевшие от крови убийцы. Разум Макса быстро заволакивала пелена ярости на этих нелюдей, напавших на мирных торговцев, а сердце учащенно билось в груди, бешено гоняя кровь под напряженными мышцами. Еще месяц назад Самурай без колебаний прикончил бы этих выродков, избавившись как от мерзких вредителей. Однако за время совместной жизни с Марикой, он не раз замечал, что стал куда спокойней и милосердней смотреть на поступки других людей и монстров. И теперь он думал, что его супруга-ящерка была права. Эти подонки не заслужили того, чтобы раствориться в забвении. Нет... Гораздо лучше отдать их монстрам, чтобы те их перевоспитали, изменили, и до конца жизни этих головорезов терзал голос совести, а во снах они видели лица тех, у кого отняли будущее и мечты! Но это все потом, а сейчас битва… - Проклятый сопляк! Сдохни! – диким зверем взревел коренастый бандит, заросший черной бородой до самых горящих лютой злобой глаз, перехватывающий поудобнее увесистую дубину и кидаясь навстречу Самураю. Он оказался ниже Максима-младшего почти на голову, но заметно шире в плечах и двигался довольно ловко для своей комплекции. Его дубина выписала в воздухе крутую дугу, едва не встретившись с головой успевшего сместиться в сторону Самурая. Следующий удар нанес уже сам парень, метя катаной в открывшийся бок оппонента, но низкорослый бородач с поразительным проворством отбил выпад и в свою очередь попробовал ударить дубиной сверху вниз, в коленную чашечку незваного гостя. Удар был быстрый и умелый, Макс-младший едва успел убрать ногу в сторону, ощутив как дубина все же задела его, едва не опрокинув. Отпрянув назад, он неловко взмахнул руками, делая вид, что потерял равновесие, и противник повелся на этот трюк. Едва угадывающиеся в бороде губы бандита скривились в злорадной усмешке, и его дубина начала быстрый и страшный путь к макушке молодого человека. Вот только вместо головы, она лишь слегка скользнула по наплечнику Самурая, в то время как его серебряная катана вошла аккурат в правый бок охнувшего головореза. Быстро отступив на шаг, он в ужасе смотрел то на Максима, то на место удара, где на одежде пульсировала черная клякса, похожая на медузу. Но уже через два удара сердца глаза убийцы закатились, и он рухнул навзничь, открыв Самураю дорогу дальше. Справа смазанным силуэтом мелькнула Марика, одним мощным ударом меча выбивая арбалет из рук еще одного бандита – длинного и худощавого как жердь мужчины с обветренным лицом, целившегося в Максима и недобро щерившегося неровными зубами. Но второй удар ящерки, который должен был отправить врага в беспамятство, распорол пустоту. С неожиданной прытью уйдя из-под взмаха меча, он внезапно ударил ящерку блеснувшей в руке сталью. Ящеродева в свою очередь успела отпрянуть назад, и длинный широкий кинжал лишь царапнул её кожаные доспехи рядом с сердцем. Секунду они смотрели друг на друга, застыв неподвижными статуями, тугими сжатыми пружинами, в любой момент готовыми взорваться каскадами движений. Затем взяв меч в обе руки и широко расставив ноги, монстродева зеленой молнией кинулась на пригнувшегося бандита, на лице которого заиграла недобрая улыбка. Самурай не мог наблюдать за их поединком, хотя каждая клеточка его тела выла и звала прийти на помощь супруге, понимая, что попавшийся ей противник не так-то прост. И все же прямо перед глазами Максима сейчас из последних сил сражались и гибли те, кого они прибежали выручать. - «Богиня, прошу… помоги моей любимой, не дай ей… погибнуть!» - эти мысли промелькнули в разуме кинувшегося к повозкам Самурая. Одним сильным прыжком вскочив на ближайшую телегу, доверху забитую какими-то тюками, ящиками и сундуками, он тут же увидел нового врага, стоящего на соседнем транспорте. Все естество Максима болезненно сжалось, когда его взор сфокусировался на противнике, по частям, словно в замедленной съемке выхватывая его фигуру. Темно-серая кожаная броня, черная засаленная жилетка со свежими пятнами чужой крови, пустые ножны на поясе и небольшой арбалет в левой руке, казавшийся почти игрушечным и несерьезным, если бы не холодное свечение, идущее от наконечника заряженного в него болта. Блеснувшие из-под короткой рыжей челки холодные серые глаза бандита коротким росчерком мазнули по Самураю, а затем метнулись в сторону, впившись в силуэт стройной ящеродевы, теснящей вооруженного кинжалом врага. Стремительная как вспышка молнии улыбка искривила потрескавшиеся губы человека, и сжатый в его руке арбалет начал подниматься вверх, быстро, слишком быстро продавливая затвердевший воздух. И смотрящий на него через призму застывшего времени Максим содрогнулся в холодной вспышке отчаяния, осознавая, что когда перекрестье прицела этого арбалета ляжет на спину Марике, его любимая умрет. Откуда-то он понял, что ни реакция, ни доспехи не уберегут его супругу от этого оружия, и что сейчас каждая миллисекунда все ближе пододвигает его к краю пропасти, заполненной болью, отчаянием и ужасом. А еще он знал, что не успеет за оставшуюся секунду оказаться рядом с бандитом в серой броне и сразить его катаной или хотя бы выбить из его руки арбалет. Оставался всего один выход, единственный вариант, за который его обругал бы любой мало-мальски соображающий мечник. Но сейчас все это казалось далеким и мелочным, не стоящим и чешуйки с тела его возлюбленной, как раз одолевшей своего оппонента и медленно, слишком медленно оборачивающейся назад, чувствуя на себе чужой взгляд. Наверное, рыжеволосый убийца удивился, когда в его скулу врезалась рукоять катаны Макса, бумерангом просвистевшая в воздухе и с прощальным бликом солнца на лезвии исчезнувшая в траве на обочине дороги. Голова рыжего мотнулась назад, выплеснув струйку крови из разбитой десны, бандит покачнулся в кузове, но умудрился устоять на ногах. В его похожих на ледяные колодцы глазах, снова впившихся в лицо Макса, мелькнуло то ли изумление, то ли недоверие, сменившееся насмешкой и чем-то похожим на уважение. Однако своего гость из иного мира все же добился. Арбалет в руке головореза изменил траекторию, выискивая перекрестьем грудь безоружного Самурая, но этих двух лишних быстрых ударов сердца сполна хватило Максу. Он налетел на врага подобно урагану, сбив его на пустующее дно кузова телеги, до крови прикусив губу от внезапной вспышки дикой боли, ошпарившей бедро. Как оказалось, мечом бандит таки успел достать Самурая, глубоко располосовав кожу и мышцы. Впрочем, сейчас это не имело никакого значения. Навалившись всем телом на врага, Самурай с нечеловеческой силой вцепился одной рукой в его запястье с арбалетом, выворачивая ту в суставе, а другой намертво сжав чужие пальцы на рукояти меча, не позволяя противнику пользоваться своим оружием. А затем парень что есть силы заехал лбом по маячившей прямо перед ним физиономии, вымещая тот страх, что он секундой ранее испытал за жизнь Марики. Что-то хрустнуло, раздался хриплый болезненный стон, но Самурая это не остановило, и он вновь ударил врага лбом, а потом еще раз и еще, пока серые глаза убийцы не закатились в орбитах и он не прекратил брыкаться. Только тогда парень позволил себе тяжело выдохнуть и слегка привстать на руках. Правая нога едва слушалась, пронзаемая вспышками боли. Тихо застонав, парень перекатился в сторону, попробовал встать, схватившись руками за бортик. Но силы окончательно оставили Самурая, и он вновь рухнул на дно кузова, прислонившись спиной к большому серому овальному предмету, занимающему чуть ли не треть телеги. На его ровной и шероховатой поверхности Максим различил несколько крупных темно-багровых пятен собственной крови, брызнувшей туда, когда меч бандита разрезал его бедро. Она все еще текла тугими болезненными пульсациями, расползаясь по деревянному кузову, просачиваясь в щели между досками и капая на землю. С того момента, как Самурай вскочил на телегу, прошло едва ли полминуты, но бой уже успел перемениться. Увидевшие, что на помощь торговцам подошло подкрепление, сражающиеся на дороге бандиты не сговариваясь кинулись прочь, не заботясь о своих раненных и убитых. Отсюда Макс не видел, как идут дела у его товарищей на поле, но судя по довольным и грозным крикам Архаоны, враги и там пустились в бегство. Больше всего сейчас он радовался, что успел, что сохранил жизнь любимой, без которой весь окружающий мир просто не имел смысла. И соскальзывая в темную бездну, Самурай улыбнулся, увидев перед собой бледное лицо Марики, но понять сон это или явь, не успел.

***

Сияющий рубин солнца все охотней клонился к закату, когда из-за очередного покрытого зеленой травой холма, мимо которого пролегала дорога, показались смутные силуэты далеких домов. Они вольготно и свободно располагались у берега небольшого озера, на неподвижной глади которого застыл кроваво-красный отблеск дневного светила. У сидящих на повозках людей и девушек-монстров вырвался общий облегченный вздох, и редкие, словно выстрелы, фразы сменились оживленными разговорами. Тяжелое напряжение, сковавшее каждого из них после минувшего боя, наконец-то исчезло, и даже Марика, ни на шаг не отходившая от раненного Самурая, просияла и с улыбкой чмокнула мужа в нос. - Мы почти прибыли, милый! Потерпи еще немного, и в деревне я займусь твоим лечением. - Да я в порядке, дорогая, - старательно улыбался Макс-младший. – Ты же слышала, что кость и артерии не задеты. И от лекарств мне скоро станет лучше. Не нужно так за меня переживать. Когда я в детстве ломал руку, было и то больнее… - Ты мой муж, и я обязана о тебе заботиться! – настаивала на своём девушка-ящерка, аккуратно поглаживая парня по забинтованной ноге. – Кроме того, я знаю еще один способ лечения, о котором мне рассказывала мама… И прерывая возможные возражения, Марика осторожно обняла своего супруга и накрыла его рот требовательным поцелуем. Самураю ничего не осталось, кроме как расслабиться в чешуйчатых руках влюбленной в него девушки-ящерки и отдаться во власть даруемого ею наслаждения. Впрочем, он совсем не был против. Сидящие на соседних телегах мамоно с тоской посматривали на ласкающуюся парочку и завистливо надували губы. Их можно было понять – за все время пока они находились в пути, лишь троице монстриц улыбнулось женское счастье. Так пара девоящерок сейчас занималась ранами двух плененных во время боя бандитов. Хорошо себя проявившие мужчины, поверженные мечами хвостатых воительниц, отныне находились на попечении чешуйчатых монстриц, которые с улыбками выхаживали будущих мужей. И еще черноволосая девушка-белка в конце колонны о чем-то увлеченно болтала с бородатым рыжеволосым контрабандистом, пожелавшим присоединиться к каравану и отблагодарить своих спасителей. Рекон, сидящий в кузове головной телеги, обернулся и тоже бросил на Самурая заинтересованный взгляд. Но совсем по другой причине, нежели воздыхающие девушки-монстры. Увидев, что его соратник увлеченно целуется с румяной ящеродевой, Рекон удовлетворенно хмыкнул. Раз целуется, значит и боли сильной не чувствует, следовательно, снадобья Маты подействовали как надо. Ну а раз жизнь камрада вне опасности, то можно и дальше спокойно заниматься своим делом – заточкой попробовавшего сегодня крови чекана. Но перед этим мужчина бросил короткий взгляд на приближающуюся деревню. И удивленно нахмурившись, несильно толкнул локтем в бок сидящего рядом Сигизмунда, который старательно делал вид, что спит. - Скажите, мэтр, все здешние деревни… так странно устроены? – полюбопытствовал Рекон, указывая рукой на селение. - Не совсем понимаю, о чем вы говорите, уважаемый, - озадаченно качнул головой маг-огневик, перебегая глазами с одного дома на другой. – Деревня расположена на берегу пресного озера, через неё проходит тракт, по которому мы с вами прямо сейчас движемся. Отсюда центром всего селения является таверна. Я слышал, что работать там считается у жителей большой честью… - Да нет же! – с досадой махнул рукой Макс, раздраженный неведением собеседника. – На кой ляд они высадили столько цветов вокруг своей деревни? Где деревянный частокол, где вышки с дозорными?! Поселение впереди и в самом деле не имело никакой видимой защиты. Между самими домами, Макс приметил какие-то хлипкие декоративные заборчики, но ничего напоминающего фортификационные сооружения вокруг земных деревень и городов Средневековья, он не наблюдал. И такая беспечность, травоядность и глупость местных жителей сильно раздражала человека, слишком хорошо знакомого с оскаленным ликом войны. И с поведением одного вида разумных существ, очень её обожающих… - До Пустошей рукой подать, а оттуда может забрести что угодно… - обвел Макс руками близлежащие холмы. - Да хотя бы головорезы, с которыми мы пару часов назад схлестнулись! Что будут делать жители, если на них нападут под покровом ночи, например? Я уже вижу, где можно расположить лучников, чтобы обстрелять почти все селение, а где лучше всего подойти основными силами… - А, вы про это… - непонятно чему усмехнулся Сигизмунд и с легким сочувствием посмотрел на Рекона. – Неужели в Гиперборее настолько все плохо, что разбойники отваживаются нападать на деревни? - Уж не хотите ли вы сказать, мэтр, что кучка деревенских мужиков, пусть даже инкубов, и несколько монстров посмелее, смогут отбиться от пары десятков оголодавших головорезов? – продолжал свою мысль Максим, не ответив на опасный вопрос. - Не знаю, как у вас на родине, но в здешних краях, в любой мало-мальски крупной деревеньке есть староста, а то и несколько, - как маленькому ребенку начал терпеливо объяснять Сигизмунд. – Ими почти всегда являются сильные монстрицы и их мужья. Владеющие магией кицунэ, земляные драконы, медузы, ехидны… знаю я неприметную деревеньку, которой управляет умертвие. И видя проступающее в глазах Максима понимание, чародей закончил свою мысль: - Ни одна из человеческих бандитских шаек, коих в наших краях совсем немного из-за наличия диких монстров, не рискнет нападать на деревню, где есть очень высокий шанс встретить могучую мамоно. Они наоборот стараются совершать нападения на обозы и караваны как можно дальше от обжитых мест, чтобы никто не нашел их убежищ. Поэтому жители этой деревни и спокойны. Я слышал, что их защищает единорог с мужем и дочками. А этот вид кентавров очень даже силен в магии… Кроме того, монстры вообще не любят отгораживать себя от мира вокруг всякими заборами и барьерами. Наоборот, они всегда рады гостям, особенно мужчинам. - Как бы эта радость им боком не вышла… - негромко буркнул Макс, в последний раз оглядывая деревню и возвращаясь к заточке чекана. Менее чем через полчаса телеги прошли небольшую рощицу берез, достигли границы селения и бодро двигались вдоль засеянного высокой кукурузой поля по ровной грунтовой дороге. Как оказалось, местные жители хоть и не возвели никаких наблюдательных вышек, но гостей замечали хорошо, и караван Маты исключением не стал. Прислонившийся к бортику телеги Рекон аж вздрогнул от неожиданности, когда за его спиной раздался радостный женский голос: - Добро пожаловать, дорогие путники, в деревню Скрытой травы! Выматерившись про себя за то, что потерял бдительность, пусть и в дружественных землях, Макс-старший рывком развернулся и встретился взглядом с двумя горящими любопытством зелеными глазами. Их обладательница – миловидная голштавра с густыми каштановыми волосами и высокой красивой грудью – стояла на обочине дороги, выйдя из зарослей кукурузы. Одетая в простое красно-белое платье, вышитое серебристыми узорами, она сильно напоминала Рекону образ славянской девушки далекой древности. Если не учитывать изогнутых рожек и тонкого гибкого хвоста с темной кисточкой на конце… Заметив на себе недовольный взгляд рослого мужчины с обнаженным чеканом, монстрица обезоруживающе улыбнулась и виновато потупила глаза. Радостные возгласы пронеслись над притормозившей процессией. Вставшая во весь свой небольшой рост Матой тоже поприветствовала девушку-корову и в двух словах рассказала о произошедших с её караваном событиях. Когда она дошла до эпизода со сражением, глаза голштавры в страхе расширились. Узнав, что среди гостей есть раненые, а так же пара пленных бандитов, монстродева торопливо откланялась и шустро побежала к деревне, чтобы предупредить старейшину. Пронаблюдавший за удаляющейся девушкой, а точнее за её пышными ягодицами, виляющими под подолом красного платья, Рекон лишь крякнул и помотал головой, возвращая себе деловой настрой. Сама деревня показалась Максу вполне обычной. Насколько вообще может быть обычным селение, где помимо людей проживают девушки-монстры самых разных видов… А их тут оказалось изрядно. Пока телеги одна за другой проезжали через невысокую деревянную арку, обозначающую границу селения, Макс то и дело ловил на себе заинтересованные взгляды, которые старательно игнорировал. Вот из-за невысокого заборчика на него взирают два полных любопытства карих глаза небольшой девочки-кобольда, вцепившейся когтями в верхнюю часть изгороди и фактически на ней повисшей. Чуть дальше высокая и загорелая крольдака встает с грядки, откладывает лопатку, смахивает капельки пота со лба и награждает проезжающего мимо мужчину кокетливой улыбкой. А на противоположной стороне улицы от неё не отстает среброволосая невысокая девушка с изогнутыми бараньими рогами. Сонно зевая, она вышла на крыльцо своего дома, привлеченная шумом снаружи, но тут же сбросила с себя оцепенение, радостно улыбнулась и помахала рукой гостям, мигом поймав взгляд тяжело вздохнувшего Рекона. Несколько монстриц так и вовсе вышли из-за заборов и шагали рядом с поскрипывающими повозками, осыпая их хозяев вопросами про то, как прошел их путь, все ли с ними в порядке и что им довелось повидать. - Дядя, а почему вы такой мрачный? – вдруг раздался рядом с Реконом озадаченный детский голосок. Опустив глаза, мужчина заметил идущую бок о бок с его каретой белоснежную девочку-кентавра, на вид лет четырнадцати-пятнадцати. Склонив голову набок, она непринужденно взирала на него снизу-вверх, накручивая на тонкий палец локон своих золотистых волос. Довершал картину короткий витиеватый рог, выглядывающий из челки на лбу маленькой кентаврицы. - Вам не нравится наша деревня? – между тем задала новый вопрос незнакомка, то ли с обидой, то ли с озорством поглядывая на мужчину. - Деревня как деревня, - буркнул непонятно чего смутившийся Рекон и тут же себя поправил, не желая обидеть девочку. – В смысле, ничего плохого в ней нет, просто дорога у нас выдалась не из легких. Нам бы отдохнуть, отлежаться… - Да, тетя Рифия рассказала, что по пути вы одолели разбойников и спасли несколько человек, - показала свою осведомленность единорожка, делая серьезное лицо. – Мы всей деревней окажем вам теплый прием, и вы сможете отдохнуть в нашей таверне «Озёрная песня». А еще моя мама сегодня вечером организует пир в честь совершеннолетия моей сестры Лизы. Вас туда тоже наверняка пригласят, как гостей и героев! - А ты, стало быть, дочь старосты? – догадался Максим и улыбнулся краем рта. – Мама-то не отругает за то, что разговариваешь с незнакомцами? - Я вообще-то уже не ребенок, чтобы за мной присматривать! – насупилась кентаврица, с укоризной смотря на собеседника. – Лизе уже жениха подбирают, а я тоже хочу найти себе мужа! И добавила с грустью: - Жаль, что вы не подходите, дядя… Вы сильный и красивый. - Подрасти для начала, - поперхнулся от такого признания Рекон, а потом все же не сдержал любопытства. – А не подхожу-то от чего? Стар слишком? - Нет… просто у вас уже были другие женщины, - снова вздохнула единорожка, останавливаясь на месте, от чего её последние слова едущий дальше на телег Максим едва расслышал. – А я ищу того, кому первая смогу показать всю свою любовь. Повозка свернула за угол дома, и Рекон потерял кентаврицу из вида. - «Ненавижу это их качество, - раздраженно подумал человек. – Вроде и выглядит как ребенок и ведет себя, как ребенок, а замашки взрослого…» Вскоре караван пересек деревню, сопровождаемый любопытными жителями, и по приказу Матой остановился на небольшой площади рядом с длинным двухэтажным зданием, сложенным из крепких бревен. Прибитая над парадным входом прямоугольная вывеска, изображавшая озерную гладь и повисшую над нею музыкальную ноту, красноречиво свидетельствовала, что перед гостями та самая таверна. Под ворчание енотки, которой не терпелось поскорее принять теплую ванну, люди и монстры быстро выгружали свои пожитки с телег, которые аккуратно припарковывались в ряд вдоль одной из стен заведения. По привычке браво спрыгнувший на землю Самурай болезненно охнул, схватился руками за бедро и непременно упал бы ничком вниз, не подхвати его вовремя среагировавшая Марика. Закинув руку мужа себе на шею, она осторожно повела ругающегося вполголоса парня к входу в таверну. - Милая, после того, как поправлюсь, напомни мне заняться тренировками… - процедил сквозь зубы парень. - Я сама ими займусь с тобой, дорогой, - твердо заявила девоящерица и виновато прижала перепончатые ушки. – Ведь в случившемся есть и моя вина… Я слишком мало внимания уделяла нашим совместным тренировкам. Из-за этого ты оказался недостаточно подготовлен к настоящему бою и мог бы… мог бы погибнуть… Последние слова она пролепетала дрогнувшим голосом, сильно побледнев и поджав чешуйчатый хвост. Теперь уже Макс утешительно чмокнул её в щеку, ободряюще напомнив: - Ну не убивайся ты так, любимая. В конце концов все обошлось, я одолел того мерзавца и жив. А эта царапина вскоре заживет. Пусть случившееся будет мне уроком. За переговаривающейся парочкой потянулись остальные члены экспедиции, захватив с собой нехитрые пожитки. Весь тяжелый груз оставили на телегах, благо что воровать чужое добро в деревне монстров никто бы не стал. Ведь самым ценным для мамоно всегда были люди, а вовсе не блеск злата. Внутри гостей встретила тишина и приятная прохлада, особенно ценная после тяжелого и жаркого дня. Толстые бревенчатые стены живо напомнили Рекону дом в деревне его деда с бабкой. Там царила похожая умиротворяющая атмосфера и приятный обволакивающий запах древесины. Просторное помещение первого этажа, огороженное с одной стороны барной стойкой и лестницей, ведущей на второй этаж, было заставлено многочисленными столами и стульями, а вдоль стел располагались плотно сбитые скамейки. Парочка деревенских мужчин, сидящих в дальнем углу большого зала, не обратила на вошедших никакого внимания, целиком и полностью сосредоточившись на поглощении содержимого пивных кружек. А вот невысокая девушка-лисица с длинными и густыми волосами цвета морской волны, опускающимися почти до колен, гостей заприметила сразу. Извинившись перед парнями, она подскочила к Матой, безошибочно определив в ней лидера. - Добро пожаловать в «Озерную песню». Прошу вас, чувствуйте себя как дома, - бойко поприветствовала она енотку, виляя из стороны в сторону не менее пышным чем у последней хвостом, по которому, правда, еще и пробегали потрескивающие голубые искры. Последний факт особо не смутил тануки, и она живо поинтересовалась у монстрицы во сколько обойдется суточное проживание её спутников под крышей таверны. К разговору подключился дотоле стоявший за барной стойкой полноватый мужчина с аккуратной черной бородой, видимо, супруг странной «электрической» лисицы. Пока Мата утрясала финансовые вопросы и снимала своим товарищам комнаты, Рекон помог Марике пристроить хромающего Самурая за ближайший столик. Остальные члены каравана тоже неспешно рассаживались по свободным местам. Плюхнувшийся за соседний стол Сигизмунд с удовольствием крякнул: - Слава Богине, наконец-то нормальный стул! Как я ненавижу эти проклятые телеги! Когда в них уже нормальные сиденья сделают! После них неделю спина болит… - Возможно, вам просто стоит съездить в Академию и попросить провести над собой ритуал Омоложения, - невинным тоном ответил ему Эдмунд, усаживаясь напротив. - Это ты на что намекаешь?! – встал на дыбы старший чародей, мигом забыв про свою больную спину. - Разумеется, на ваш солидный опыт в нашем мастерстве, коллега, - с непрошибаемым лицом заявил второй маг, делая вид, что его очень заинтересовала висящая под потолком люстра. - Хмпф, что-то ты темнишь, Эдмунд, - недоверчиво сощурился Сигизмунд. – Прямо как во время выпуска в Академии, когда ты с Мардром решили меня разыграть! - И вашу память я тоже всегда хвалил, коллега, - улыбнулся краешком рта Эдмунд. Их не слишком дружелюбная беседа послужила спусковым крючком для остальных путников. Наконец-то ощутив себя в безопасности и спокойствии, преодолевшие долгий путь люди и монстры делились впечатлениями, осматривая помещение таверны. - Как думаешь, среди местных мужчин есть те, кто умеет сражаться на мечах? – задумчиво протянула одна из девоящерок, оценивающе глядя на давешнюю пару мужиков, занятых пивом. Сидящая по другую сторону стола девушка-кошка, навострив уши, слушавшая разговор Маты с хозяйкой таверны, с удивлением посмотрела на подругу. - Мя не знает. Мя думает, что им это не нужно. Мя интересно, любят ли они кошек, а не острые железки. - Аррр, ничего ты не понимаешь, Мя! – гневно прижала перепончатые уши ящерка. – Бой на мечах это прелюдия, способ влюбленным познакомиться друг с другом, узнать друг друга, излить страсть! - Мя не понимает такие вещи, - призналась девушка-кошка, зевая и прикрывая рот лапой. – Мя хочется чтобы её сразу гладили, а не били сначала… Не выдержавшая такого ящерка принялась рассказывать подруге, что означает для неё ритуальный брачный поединок и как он важен перед тем, как влюбленные уединятся и приступят к самому сокровенному – созданию их будущих детей. Но эту перепалку Рекон уже не слушал, поскольку наконец-то все решившая Матой громогласно объявила, что сейчас им выдадут ключи от их комнат, которые арендованы на сутки. Завтра в полдень караван отправляется в путь, ну а пока жители деревни и, хозяева таверны в частности, окажут им все возможное радушие. - А, и еще у них тут ближе к полуночи праздник намечается, как мне сообщила многоуважаемая Камура, - добавила енотка, кивнув на «электрическую лисицу». – День рождение дочери старосты. Нас туда приглашают как почетных гостей. - Звучит недурно, - высказался Самурай, когда енотка закончила говорить. – Пойдешь, Макс? - Да вот даже не знаю, - пожевал губами Рекон, вспоминая единорожку. – Бухнуть-то оно, конечно, можно, но как бы потом встать завтра… - Да не думаю, что они брагу какую-то дешевую нам подадут на день рождение дочери старосты, - хмыкнул Максим-младший. – Да и после случившегося… хочется немного расслабиться. А ты как думаешь, милая? - Я думаю, что раз нас приглашают, то будет невежливо отказываться, - рассудила Марика, задумчиво постукивая когтем по своему подбородку. – Но праздник будет в полночь, а до неё еще три часа. И я знаю, хи-хи… как бы с тобой это время проведем, дорогой! Страстно сверкнув глазами с вертикальным зрачком, она нагнулась к возлюбленному, заключила его в крепкие объятия и нежно поцеловала в щеку, оживленно виляя чешуйчатым хвостом, чуть не задев при этом проходящего мимо Эдмунда. - Давай хоть отмоемся от пыли сначала, хвостатая ты моя, - шутливо проворчал Самурай, прикрывая глаза от удовольствия и поглаживая девушку по спине. - Вот вместе и помоемся! – тут же подхватила Марика, помогая мужу встать и направляясь вместе с ним к барной стойке, где гостям выдавали ключи от их комнат. – Я тебя всего осмотрю и перевяжу рану. И помогу расслабиться… дорогой… - Встретимся ночью! – только и прокричал Рекону Самурай, перекрывая гомон остальных гостей. - Молодость, - чуть приподнял края губ Макс-старший, глядя в спину удаляющейся парочке. *** Кроваво-красный диск солнца медленно плавился среди редких перистых облаков на западе, знаменуя скорое наступление ночи. Её первые вестницы – длинные тени, уже проложили темные дорожки от редких рощиц и перелесков, окружающих деревню Скрытой травы. Наверное, где-то далеко отсюда, в землях Святого Ордена, люди спешно запирали двери и окна, вознося молитву своей Богине, чтобы та прогнала прочь ужасных порождений Мрака, выходящих на охоту. «Порождения мрака» же ни на кого охотиться не собирались, их вполне устраивала размеренная и спокойная жизнь в своей деревне. И не было им никакого дела до назревающей войны, грозящей в скором времени перевернуть все привычные устои… Так молодой инкуб, скачущий на спине блаженно щурившейся кентраврицы по полю колышущейся от ветра травы, с улыбкой смотрел на двух своих дочерей, которые наперегонки бежали к селению, оглашая округу веселыми криками. На ближайшем холме, на расстеленном узорчатом коврике с удобством расположились две миниатюрные девушки-мышки, сидящие подле возвышающегося над ними на целую голову плечистого мужчины. Две серые сестренки, игриво виляя длинными тонкими хвостиками, хихикали и по очереди клали мужчине в рот тонко нарезанные дольки ярко-пунцовых фруктов, возбужденно охая, когда руки человека в ответ оглаживали их ягодицы. На другой стороне деревни, по пояс высунувшаяся из воды сребровласая ламия с яркой голубой чешуей со смехом подзывала к себе неуверенно топчущегося на берегу парня. Но молодой человек все никак не мог решиться преодолеть гложущий его страх перед водной бездной, казалось, готовой его поглотить без остатка, стоит ему коснуться её хотя бы пальцем ноги. Видя колебания друга, девушка-змея шустро подплыла к нему, грациозно изгибаясь в воде всем своим длинным изящным телом и, ничуть не смущаясь собственной наготы, взяла порозовевшего парня за руку и потянула за собой. Забыв про страх, паренек поспешил за ней, не отрывая завороженного взгляда от ничем не прикрытой груди ламии, которая одарила его ободряющей улыбкой и покрепче обвила хвостом вокруг пояса, помогая удержаться на плаву. В самой деревне гуляющие монстродевы и их мужья обсуждали грядущий праздник и нежданно пожаловавшим к ним гостей. Несколько незамужных монстриц наперебой спорили, кто из них пригласит на танец немногих свободных мужчин каравана, а кто и дальше останется в девах дожидаться своего женского счастья. Одного из торговцев, вышедшего из «Озерной песни» подышать свежим воздухом, мигом окружила небольшая группа самых ретивых кошкодлак, голштавр, девушки-кролика и даже молодой арахны с черным брюшком. Перебивая друг друга, монстрицы предлагали дорогому гостю экскурсию по их деревне с тщательным показом всех её первозданных красот, дегустацией блюд на празднике и неизменной конечной остановкой в доме той или иной мамоно. Настойчивости монстродевам было не занимать, и не всем «пойманным» мужчинам хватило силы воли отвергнуть их просьбы и ухаживания. По мере того, как на улице смеркалось, монстрицы и люди все активней стягивались к главной деревенской площади, где напротив дома старосты уже ждали своего часа выстроенные ровными рядами деревянные столы, заставленные ждущими своего часа блюдами с едой и напитками. «Озерная песня» почти опустела, если не считать хозяев здания и несколько гостей, занятых своими делами. Возможно, если бы кто-то из них догадался выглянуть в окно на улицу и прислушаться к ночным звукам, то помимо стрекота последних сверчков и шума листвы в кронах деревьев, он услышал бы тихий треск, словно кто-то наступил на сухую ветвь. После секундной тишины, звук повторился, и шел он от одной из телег каравана, где среди кучи мешков и деревянных ящиков стояло огромное серое «яйцо». С отчетливым треском на его гладкой поверхности в самой верхней части зазмеилась трещина, затем откололся большой треугольный кусок, беззвучно упавший в кучу поклажи рядом. То, что таилось внутри, несколько секунд помедлило, то ли прислушиваясь к звукам снаружи, то ли собираясь с силами. Подобно птенцу оно ломало естественную преграду, огораживающую его от окружающего мира, жадно вдыхая холодный воздух, смешанный с запахом цветов и дерева. Наконец, «яйцо» раскололось надвое, и что-то темное угловатое с рычанием вывалилось из него, вяло забарахтавшись среди сваленных в телеге мешков. Две когтистые лапы ухватились за бортик телеги, и над ними сверкнула пара зеленых нечеловеческих глаза с щелевидными зрачками. С минуту существо выжидало, вслушиваясь в раздающиеся издали звуки: смех, радостные возгласы, музыку и песни. Затем темная тень ловко свесилась с борта транспорта и быстро пробежала вдоль стены таверны, низко пригибаясь к земле и едва слышимо ступая четырьмя когтистыми лапами. То, что её влекло, находилось совсем рядом. Быстро забежав за угол, темный силуэт остановился и поднял голову наверх, всматриваясь в одно из окон второго этажа, где угадывался слабый огонек света. Похоже, существо ожидало увидеть что-то еще, помимо трепещущего оранжевого лепестка, но её надежды разлетелись хрустальными брызгами. Разочарованно ударив по земле хвостом и что-то угрюмо прошипев, смутная тень встала на задние лапы, прижалась к бревенчатой стене таверны и начала проворно взбираться наверх, глубоко впиваясь в древесину острыми когтями. Пару раз она замирала неподвижным черным пятном, сливаясь с шероховатой поверхностью и внимательно слушая окружающие звуки. Но кроме шелеста листвы, да скрипа веток, царапающих стену таверны, словно прося запустить их внутрь, ничто не тревожило покой ночи. И вот спустя минуту она наконец-то достигла своей цели. Если бы обитатели комнаты вздумали сейчас взглянуть в окно, то вместо темноты за стеклом увидели бы два светящихся изумрудных ока, смотрящих прямо на них. И увиденное явно не понравилось их обладательнице, о чем возвестил тихий утробный рык и жалобный стон царапаемого дерева. Впрочем, хозяева комнаты ничего из этого не заметили, целиком и полностью увлеченные друг другом. Стоящая на столике в углу лампа оказалась единственным источником света в помещении, чей отблеск и виднелся с улицы, но темнота не являлась помехой для неведомого создания, она прекрасно видела происходящее внутри, в этой странной маленькой пещере. На простой, но удобной двухместной кровати сплетались в завораживающем танце любви два обнаженных горячих тела. Лежащий снизу светловолосый парень тяжело дышал в такт ритмичным движениям своей возлюбленной, которая из раза в раз налегала на его промежность низом живота, от чего в комнате раздавались непристойные влажные звуки. Обе руки человека нежно ласкали крепкие груди девушки, подтянутое тело которой покрывали мелкие бисеринки пота, в которых играли оранжевые отблески света. Упираясь в грудь своему благоверному чешуйчатыми лапами и обвив его ногу длинным хвостом, она тихо вскрикивала, когда очередной разряд удовольствия пронзал её до последней чешуйки, заставляя содрогаться в агонии наслаждения. Сладкая атмосфера буквально затопляла комнату, укутывая влюбленных мягкими волнами, приглушая звуки, но все же позволяя кое-что расслышать. - Ох… милая… не так быстро!.. – с трудом шептал молодой человек, водя пальцами по рельефному животу чешуйчатой девушки, наслаждаясь бархатистостью её гладкой кожи. - Прости, дорогой, но… я уже не могу… аааахх… остановиться!.. – сквозь стоны выдавила ящеродева, с обожанием глядя на любимого помутневшим взором желтоватых глаз, похожих на те, что сейчас наблюдали за ними со стороны. – Я уже… почти готова… Прошу, вновь награди меня… аах… за мои старания!! - Ох… я тоже сейчас… - выдохнул человек, не переставая ласкать грудь любимой. – Богиня… как же хорошо… я вот-вот снова… Еще сильнее возбуждаясь от его слов, громко застонавшая Марика совершила несколько резких скачков и, запрокинув лицо к потолку, забилась в конвульсиях, ощущая, как обжигающая белая жидкость тугой струей бьет ей в лоно и заполняет живот. Заполняет то место, где они с Максом стали единым целым и где скоро забьется сердце их будущей дочери, живое воплощение их беззаветной любви друг к другу. Содрогающийся от удовольствия Самурай в свою очередь притянул трепещущую ящерку к себе и заключил в крепкие объятия, входя до упора и раз за разом изливаясь в её тугое нутро, с готовностью принимающее его семя. Когда накал экстаза спал, привставшая на локтях монстродева одарила парня нежным поцелуем и с удобством устроилась в его руках, покрепче обвив ноги человека хвостом, словно он мог бы куда-то от неё убежать. - Ах, милый… Как же я по этому соскучилась! Ты так много кончил после воздержания в путешествии, ти-хи-хи... – сквозь приятную усталость промурлыкала ящеродева, в этот момент напоминая сытую кошку, которую добрый хозяин вдоволь накормил сметаной. – Тебе уже лучше? Блаженно прикрывший глаза Самурай прислушался к своим ощущениям и с легким удивлением признался: - Пока я был с тобой, дорогая, я и забыл про эту царапину. Сейчас я совсем боли не чувствую. Наверное, лечебные снадобья подействовали. Он почувствовал, как коготки Марики осторожно касаются его бедра и снимают бинты, обнажая рану, но вопреки страху, не ощутил никаких неприятных ощущений. Его супруга секунду молчала, изучая увиденное, затем хихикнула и поцеловала охнувшего Макса во вновь вставший фаллос. - Рана уже почти затянулась, сладкий! – весело сообщила ему монстродева, сверкая в темноте желтыми глазами и оживленно качая хвостом. – Еще через пару ночей ты и забудешь про неё. Это лишь один из даров нашей Богини всему людскому роду, любимый… Ящеродева взобралась на Самурая повыше, и её соски защекотали грудь парня. Чмокнув мужа в щеку, мамоно томным голосом предложила: - Может, повторим, милый?.. Я вижу, ты уже готов… - соблазняла Марика, осторожно коснувшись когтистыми пальцами «инструмента» Макса. И в другой момент Самурай бы ей не отказал… - Прости, Марика, но мне и в самом деле нужно поспать, - признался молодой человек, широко зевая. – Давай лучше отдохнем, сходим на праздник, а после уже как следует насладимся ночью? Наклонив голову на бок, ящерка секунду созерцала лицо своего благоверного, затем вдруг несильно укусила ахнувшего Самурая за плечо, положила ему голову на грудь и улыбнулась: - Ловлю на слове, дорогой. Вскоре ящерка уже спала, тихо посапывая во сне и слегка щекоча грудь Самурая горячим дыханием. К Максу же Морфей все никак не шел, хотя он ничуть не кривил душой, говоря, что устал после путешествия. Лежа на спине и наслаждаясь теплом тела своей супруги, он смотрел в потолок, перебирая в уме события минувших дней. С того момента, как неведомое чудо его с друзьями перенесло в этот мир, произошло много событий. Встречи с врагами и друзьями, извилистая дорога приключений по этому странному, но красивому миру, обретение любимой девушки, самой милой и красивой на всем свете. Теперь, оглядываясь назад, Самурай понимал, что не сильно скучал по дому. Да, тоска по родителям иногда подтачивала его сердце, вырывая наружу воспоминания детства, помутневший образ лица матери и отца. Но всякий раз, услышав веселый смех Марики, парень забывал эти переживания, отдаваясь во власть своего галопом скачущего сердца. И благодарил Судьбу, что она дала ему шанс найти настоящую искреннюю любовь. Все чаще ему закрадывалась мысль, что вернись он сейчас назад, то просто не найдет себе места в прежней жизни. Учеба, работа, развлечения… Разве стоят они хоть секунды жизни бок о бок рядом с его хвостатой супругой? Теперь его дом здесь, это его мир и его жизнь, его новое будущее. Обволакивающая темнота медленно поглощала комнату, смазывая очертания предметов, подхватывая сознание Самурая и неся его далеко отсюда. Тихо скрипнуло запертое окно, но этому Макс не придал особого значения. Мало ли что во сне может привидится? Самурай потерял счет времени. Казалось, что он вечность вот так лежит, обнимая левой рукой доверчиво прильнувшую к нему Марику, а правой – свою дочь. Похожая на маму, девочка-ящерка часто спала на родительской кровати, прижимаясь к боку отца. Светловолосая, стройная и зеленоглазая, она обещала вырасти в будущем ослепительной красавицей, а так же умелой мечницей. Как же её зовут?.. Проклятье, как он мог забыть имя собственной дочери?! Секунду… Дочери?! Разряд паники пронзил Самурая от макушки до пят. Силком вытащив себя из царства сновидений, как из дремучей трясины, Макс вздрогнул и широко распахнул глаза, всем естеством ощущая неправильность. Интуиция его не подвела. «Неправильность» действительно имелась. Она сосредоточенно смотрела на него двумя наглыми сияющими в темноте глазами-изумрудами. А оторопевший Самурай в ответ смотрел на невысокую худенькую девочку-ящерку, лежащую у его правого бока, обвив руку человека чешуйчатыми лапами. На секунду попаданцу даже показалось, что он все еще спит и видит свою пока еще неродившуюся дочь. Впрочем, незнакомка, молча лежащая рядом с ним на кровати, лишь на первый взгляд оказалась похожа на Марику. Помимо чешуйчатых лап и хвоста, у девочки оказалась пара перепончатых крыльев за спиной и два коротких изогнутых рога, выступающих из спутанных черных волос. Да и цвет её природной брони отличался от таковой у Марики – не насыщенно-зеленый, а темно-фиолетовый, почти черный. Симпатичное личико правильной формы с тонкими чертами и острыми скулами показалось совершенно незнакомым. С трудом поборов желание вскочить с кровати, Макс быстро огляделся. Дверь оказалась закрыта, а вот окно, напротив, распахнуто почти настежь, впуская запах древесных крон и шум листвы. Переведя взгляд обратно на девочку, молодой человек внезапно понял, что она совершенно голая, если не считать её природной брони, которая, впрочем, почти ничего и не закрывала. Впрочем, именно поэтому, даже в темноте он понял, что кожа девочки неестественно бледная, как будто та давно не видела солнца, а на боках и вовсе проступили ребра, от чего массивные лапы казались еще больше и тяжелее. - «Эти крылья и рога… неужели… Она – дракон?» - медленно соображал все еще сонный Максим, продолжая играть с девочкой в «гляделки». - Аррр, человек, хватит на меня так смотреть! – внезапно проворчала маленькая незнакомка тонким голосом, раздраженно сверкнув глазами. – Это я должна тебя рассматривать! - Ты кто такая?! – выпалил засевшую в мозгу мысль Самурай. - Мммм, милый, с кем ты говоришь? – сонно прошептала Марика, не размыкая глаз. - Ха, я не удивлена, что вы, муравьи, не узнаете меня в этом обличье! – надменно фыркнула драконица. Она отстранилась от Максима, соскочила с кровати и выпрямилась во весь свой рост, оказавшись даже меньше чем поначалу думал парень – кончики рожек драконицы едва дотягивали бы ему до груди. Впрочем, сей факт её сейчас не особо волновал. Важно распахнув перепончатые крылья, монстродева выпятила плоскую грудь и рявкнула: - Моё имя Иликкиира Несущая Небеса! Трепещи, человек, ибо я та, кто держала в страхе ваши Центральные Королевства! Моим именем пугали детей, призывали проклятья и не счесть ваших никчемных Героев, что я съела!.. Буэээ… Девочка внезапно осеклась, побледнела и зажала лапами рот. В её изумрудных глазах отразился ужас вперемешку с отвращением. - Как же мне сейчас плохо от этого… - пропищала она. – А раньше мне это нравилось… Все как в тумане… - Меня Макс зовут, - все еще ничего не понимая, представился попаданец из другого мира. – Послушай, Икилли… Иллили… Можно я буду звать тебя просто Лика? Перепончатые ушки драконицы распахнулись от гнева, и она с рычанием вновь забролась на кровать, вцепилась лапами в руку Макса и больно укусила его за плечо. - Жафкий черфяк, да как тфы смфееф уфодофать моё имфя?! – сквозь зубы рявкнула она. Окончательно проснувшаяся Марика распахнула глаза и в изумлении смотрела, как ругающийся Самурай пытается за рог оттянуть маленькую фиолетовую драконицу, вцепившуюся в него зубами. Наконец, видимо, воздав обидчику по заслугам, чешуйчатая бестия разжала клыки, отстранилась от потирающего укус Самурая и разочарованно процедила: - Раньше я могла перекусить вековое дерево, а теперь и руку какого-то человека не могу… - подняв глаза на Самурая, она тяжело вздохнула. – Ладно, насекомое, считай это все моей милостью. Зови меня Ликой, если твой разум не в состоянии запомнить моё прославление имя. И передай своей самке-полукровке, чтобы прекратила на меня так смотреть! - Вообще-то, у меня тоже есть имя – Марика, - обиженно заметила ящеродева. – Я воительница из прославленного клана ящерок-воинов, а Максим – мой муж. Что тебя привело к нам посреди ночи? Ты потерялась? - Я?! Я никогда не терялась! – надменно бросила девочка-дракон, но тут же стушевалась. – До сегодняшнего дня. Я понятия не имею, где проснулась, почему вокруг не моё гнездо, что за деревня вокруг, что за странные запахи… И почему, ангел все это побери, меня так и тянет к этому человечку?! Аааррр, бесит!! Вновь соскочив на пол, она несколько раз прошлась по комнате, потирая виски около рогов и внезапно остановилась. В полной тишине Максим и Марика видели, как лицо девочки перекосилось, и она, чуть не плача, простонала: - Есть хочу… Очень… Я готова сожрать целое стадо волов! Парень с ящеркой переглянулись, после чего Марика встала с кровати, отыскала походный рюкзак и достала оттуда аккуратно завернутые в листья ломтики сушеного мяса. Лика повела носом, а её зеленые глаза безошибочно нашли источник запаха. С тихим «кап» на пол упала крупная капля слюны. - Вот, поешь, только не торопись. Тут еще есть, - сжалилась над ней ящерка, протягивая гостье пищу. - Да чтобы я… могучая Илликкиира… ела с рук обычной… смертной… - гулко глотая слюну, бормотала Лика. – РРРААА!!! Марика едва успела убрать руку в сторону, когда помогающая себе крыльями девочка одним прыжком оказалась около неё, схватила протянутое мясо и впилась в него острыми клыками. Пока она жадно чавкала, Самурай поднялся с кровати, отыскал и надел на себя штаны, после чего протянул Марике её одежду. Глаза парня все еще слипались, но он ясно понимал, что больше сегодня поспать у него не получится. Эта странная фиолетовая драконодевочка, влезшая в окно и ведущая себя так вызывающе… Как она тут оказалась? - Во имя Девяти Пиков, как же вкусно! – выдала Лика, облизывая когти и поворачиваясь к Марике. – Где ты достала эту еду? - Сама сделала, - пожала плечами ящерка. – Ничего сложного. Просто купила мясо на рынке, засушила его и положила вместе со специями в ароматные листья. - Хм… что ж, так и быть, можешь остаться второй самкой при этом человечешке, - широко улыбнулась драконица. – Если будешь готовить эту вкуснятину и мне… - ААА!! НЕТ!!! – внезапно взвизгнула она, отскакивая от вздрогнувшего Самурая и тыкая в его сторону когтем. - Я не имела ввиду, что ты мне нравишься!! Совсем ты мне не нравишься, мелкий жалкий человек! Да чтобы я была самкой детей пыли?! - Как ты тут оказалась? - постарался придать себе серьезное лицо Максим, закрывая окно и возвращаясь к красной как спелый помидор Лике. – Ты не похожа на жительницу этой деревни. Немного успокоившаяся драконица поспешно поддержала разговор, нервно виляя хвостом: - Конечно же я не жительница этой деревни! Я… - тут она осеклась и стыдливо прижала перепончатые ушки. – Я плохо помню, что было вчера… И как долго тянулось «вчера». Помню… Я получила весть от лорда Хаархуса прибыть к Дворцу, чтобы поддержать его претензии на титул Владыки Демонов. Не то чтобы я очень хотела помогать этой ходячей горе рогов, когтей и самомнения… Все равно он бы мне потом никак не отплатил. Взял бы всю власть себе. Потому я решила, что пусть мерзавец немного подождет, а я отдохну денек у себя в логове. Полюбуюсь на своё любимое Сокровище. А потом, так и быть, помогу Хаархусу поджарить других претендентов. А что дальше… Арррр… моя голова… все перемешалось! - Так это ты была в том «яйце»! – сообразил Самурай, задумчиво почёсывая пальцами подбородок. - Да, это так, - тоскливо кивнула Лика, взмахнув крыльями. – Вместо своего логова, я проснулась в этой… этом… выделанном куске дерева на круглых штуках, где все пропахло людьми и какими-то монстрами. Я… Её лицо вновь дернулось, и Максим внезапно понял, что зеленые глаза Лики блестят совсем не из-за отблесков света. - Я… я не понимаю, как тут оказалась и… почему так выгляжу… Почему мне так приятно трогать свою… мягкую броню… - она шмыгнула носом и отвернулась, отгородившись от парня крыльями. – И почему… почему меня так влечет тепло, которое идет от тебя, жалкий человечек?!