Трое в уазике не считая Петровича.

– Так-так-так, вот и оно, гнездилище разврата и лоликона, – замерла перед домом городского мага беловолосая дева необычайной красоты. Солнце уже давно было в зените, а значит, ее новый друг из далёких земель должен был уже выспаться и пребывать в более-менее приятном расположении духа. – Интересно, как же ты, человек, мамоно недолюбливающий, сумел связаться с одними из самых одиозных представительниц нашего рода? Или притягательность маленьких девочек оказалась столь велика, что их плоские телеса затмили остатки здравомыслия?! – словно по мановению руки извлекши свой блокнот и грифельную палочку, Иласса в порыве вдохновения сделала несколько уверенных мазков, но достаточно быстро взяла себя в руки. Буйство фантазии она сумеет удовлетворить и в другой раз. Сейчас же следовало разобраться с открывшейся ей реальностью, смахнуть тень тайны с очередной грани головоломки, коей для молодой лилим все ещё оставался «человек-без-души». – Ну, или коварная ведьма просто водит тебя за нос, заманивая в водоворот порочных связей, чтобы в конце водрузить на непокрытую голову терновый венец «развращенного братека». Ну, или же мне кажется, и престарелый волшебник просто мирно живёт вместе со своей милой внучкой... Впрочем, не успела принцесса под прикрытием перечислить все разыгранные ее сумеречным разумом сценарии, происходящие в этих стенах, как входная дверь недовольно заскрипела, являя миру сердитое, но от того не менее милое личико внучки уважаемого мэтра. – Уходи! – прежде чем девушка успела сказать хоть что-то, недовольно на нее прикрикнула насупившаяся девочка. – Братик не хочет тебя видеть! – П-подожди, – невольно запнулась от такого напора Иласса, делая неуверенный шаг в сторону приоткрытой двери. – Ты же Мадока, верно? – Да, и что? – надулась малышка. – Я не хочу с тобой дружить, ты бяка! – Ну-ну, не стоит так говорить незнакомым тетям, – используя свою самую очаровательную улыбку, продолжила медленно подходить лилим. – И я не бяка, а Рика, хорошая знакомая твоего эм… братека. – Нет, братек только мой братек! – порывисто замотала головой девочка, а после сердито уставилась на юную принцессу под прикрытием. – Ты коварная и бесстыдная! Хочешь обмануть и забрать моего глупого, доверчивого братека. Но я, Мадока, остановлю злую старуху с дойками! Не позволю совратить его этими мерзкими мешками с жиром и молоком! Выкрикнув последнюю фразу, девочка отважно кинулась вперёд и со всей силы шлепнула ладошкой по правой груди принцессы, словно отвешивая пощечину. От неожиданности Иласса дернулась, ее женская гордость качнулась вместе с ней, а после упруго ударила подобравшуюся слишком близко Мадоку по лицу, отправляя ту в непродолжительное падение на ступеньку у приоткрытых дверей. – Ой, прости, ты не ушиблась?! – тут же бросилась девочке на помощь лилим. Все же бить детей, пусть и невольно - это не то, чем следует гордиться прекрасной монстродеве, скорее наоборот. – Нигде не болит? – едва внучка мага приподнялась, как снова носом уткнулись прямо в декольте взволнованной принцессы. – Я случайно, только не плачь! – Уф, – отшатнувшись от подпрыгивающих «мячиков», словно черт от ладана, Мадока левой рукой оперлась о косяк, правой же утерлась с таким видом, словно только что побывала в нешуточной драке. – Эта мягкость… упругость… Всего лишь раз я видела такую силу, – зажмурив правый глаз, девочка усмехнулась, словно ветеран тысячи битв. – Наконец-то достойный соперник! Наша схватка будет легендарной! – Эм, ладно… – как можно более нейтрально ответила ей Илласа. – Но все же, я бы хотела поговорить со своим другом. – Зато братек не хочет! – снова насупилась Мадока. – И не ври мне, у братека нет друзей. Все его только обижают и мучают, особенно сисястые старухи! – Я не старая, – немного оскорбилась принцесса, чьи женские инстинкты невольно протестовали против подобного рода щекотливых тем. Пусть большинство мамоно прекрасны, вечны и неизменны почти в любом возрасте, большинство человеческих мужчин, по непонятной монстродевам причине, крайне пугались трёхзначных цифр. А это, в свою очередь, вызывало невольное роптание среди девушек-монстров, перерастающее в лёгкие комплексы, да неписанные табу их многогранного общества. Даже присказка появилась: «Если хочешь оскорбить монстродеву, спроси ее возраст». Особенно действенно это работало в присутствии особей мужского пола… – Не ври! – ткнула в сторону груди девочка, ехидно при этом усмехнувшись. – Большие бидоны – признак близкой старости! – Не такие уж и большие, – смерила ребенка недовольным взглядом лилим. – У меня идеальная фигура, чтоб ты знала. И идеальная наследственность. Братека твоего красть или обижать я не собираюсь. Мы хорошие друзья! – Нет, он о тебе не рассказывал! – продолжила гнуть свою линию Мадока. – А вчера ты вокруг него вилась, как кошка у сметаны. Коварная воровка! Уходи! – А вот и не уйду, пока Алекс сам меня не прогонит, – показала девочке язык юная принцесса, не забыв и имя подсократить на ласково-игривый в своем понимании манер, от чего ведьмочка насупилась ещё сильнее, став похожей на недовольного хомячка. – Ну же, позови его. Будь хорошей девочкой, тогда старшая сестрица тебя угостит чем-нибудь вкусненьким! На словах про сестрицу Мадока скривилась, словно от сильной зубной боли, но быстро взяла себя в руки, даже самодовольно упершись в по-детски нескладные бока. – Не позову, – бросила она с детской непосредственностью. – Братек спит. – Ну, тогда проводи меня к нему, – мягко улыбнулась Иласса. – Обещаю, если он скажет мне уйти, то послушно удалюсь и не буду мешать тебе с ним играть. Договорились? Подобного рода компромисс заставил девочку задуматься. Впрочем, вскоре внучка волшебника решилась. Коварно усмехнувшись, она полностью отворила дверь, приглашая девушку войти. – Братек тебя точно прогонит, если я попрошу, – с довольным выражением на детском личике сказала она своей невольной противнице и сопернице. – Он сейчас крепко спит. В подвале. Но там дверка тяжёлая, мне открывать трудненько… – сказав это, Мадока многозначительно стрельнула глазками в сторону собеседницы. – И скрипит страшненько… – Ох, бедняжечка, – снисходительно бросила юная принцесса, попытавшись потрепать девочку по голове, но та ловко увернулась, чуть ли не зашипев при этом, как заправская некомата при виде дворового пса. – Не бойся, старшая сестрица Рика тебе поможет и проводит. На это Мадока лишь фыркнула, спрятав ручки за спиной и взглядом указав на нужную дверь. Пока же лилим под прикрытием неспешно шествовала в указанную сторону, попутно осматривая домашнее убранство приютившего Александра дома, входная дверь со стуком захлопнулась. Следом лязгнул и замок, отрезая всех присутствующих от внешнего мира. Впрочем, на это Иласса не обратила ровным счётом никакого внимания. Оценив убранство дома довольно таки симпатичным и в чем-то даже милым, она смело подошла к двери, а после потянула. Открывшийся, как ни странно, без скрипа, зев темного прохода потянул сыростью, пылью и терпкой смесью разнообразных трав. – Погреб, серьезно? – обернулась к девочке юная лилим, недовольно насупив бровки. – Вы держите его в кладовой, а меня при этой считаете коварной злодейкой?! Ты точно дорожишь своим братеком? – Он сам решил там спать… – схватившись за подол, виновато отвела взгляд Мадока. – Как связался с той эльфийкой… изменился. Стал угрюмым, перестал со мной играть, по ночам кричит и плачет во сне, даже когда деда даёт ему сонную воду. Потом перебрался в подвал, словно бежал от чего-то… или же наоборот, стремился к чему-то, – смахнув невольную слезинку, девочка снова недовольно уставилась на Илассу. – А все из-за вас, коварных старух с большими мешками жира – первым признаком злого умысла! Но больше я не позволю забрать братека, защищу его! – Ох, не завидуй, как подрастешь, такие же вырастут, – положив руку на грудь, уверенно заявила принцесса, отчего ее юную собеседницу чуть ли не передёрнуло. – И не волнуйся, я не собираюсь ему вредить. Хочу узнать его получше, помочь, если смогу. – Нет, ему не нужна твоя глупая помощь! – воскликнула девочка. – У братека уже есть помощь сестрёнки! Больше ему ничего не надо, особенно от коварных старушек… Вот увидишь, братек тебя прогонит. – Ох, да не старая я! – недовольно притопнула ножкой Иласса, но после, решив не тратить свое драгоценное время на препирательства с ребенком, смело зашагала по ступенькам вниз. – Алекс, это Рика, ты здесь? Случайно проходила мимо твоего дома, вот и решила зайти в гости, ты же не против? К тому же мы вчера не договорили нормально… – но ответом ей была только звенящая тишина, да скрип медленно закрываемых подвальных дверей. – Алекс? – Ох, братек, я же тебе говорила, чтобы ты не подбирал на улице всякую живность, – раздался со стороны лестницы размеренный девичий голосок, вот только тон был отнюдь не детским. К неспешному же шагу Мадоки прибавился глухой стук увесистого посоха о каменный пол. – И тем более не тащил ее к дому. Глупый, наивный братек, никогда не слушает сестрёнку… но сестрёнка не будет злиться на братека, ведь он не виноват, что к порогу явилась бесстыдная лисица. Паразитка, которой с радостью займется милая сестрёнка братека! – Всё же ведьма, – даже не оборачиваясь, усмехнулась Иласса, осматривая заклинательные покои, в которые ее и заманила коварная последовательница развратного лоликона. Заметив же кровать, невольно удивилась. – И правда, не соврала. Спит под землёй, словно мышиный муженёк. – Знаешь, сначала я хотела тебя просто немного припугнуть, – упиваясь собственным могуществом, усмехнулась ведьма, уже не скрывая собственной сути. – Но эта грудь… еретические мешки с молоком! – изобразив левой рукой те самые непростительные для любой последовательницы шабаша формы, Мадока чуть не сплюнула. – Они просто непростительны! Возмутительны! Еретичны!!! Не вини братека, не вини меня, вини собственную неудачу и собственную судьбу. Хотя, скорее благодари, ведь сейчас я покажу тебе все прелести трижды извращенного педоморфизма! – Ох, а силёнок то хватит, «сестричка»? – расправляя белоснежные перепончатые крылья, а вместе с ними и собственную суть, полуобернулась к Мадоке лилим, упёршись в нее горящим бесконечной похотью и переизбытком демонической энергии взглядом. И этого хватило, чтобы мгновенно сбить с заигравшейся ведьмы всю ее веселость и спесь. Незамысловатая ловушка для надоедливой мошки стала стальным капканом, что своими зубьями впился в самое сердце, наполная его трепетом, вперемешку со стыдом и страхом. Страхом не за жизнь, но репутацию, попранную коварным нападением на дочь самой Повелительницы. Да, в итоге ее простят даже при самом худшем исходе, но слава неблагодарной глупышки навсегда закрепится за ее именем, но перед этим придется испытать на себе всю извращённую фантазию юной лилим, коль та решит наказать нахалку. – Умоляю, простите недостойную!!! – склонила голову Мадока в глубоком поклоне, кожей ощущая исходящую от гостьи мощь. Силу, по сравнению с которой она была не больше, чем надоедливой мошкой. – Эта глупая сестричка приносит свои искренние извинения от своего имени и имени ковена Синей Кошки!!! – Какой кошки? – лениво переспросила лилим, с лёгким не то сожалением, не то облегчением понимая, что ее цели в доме нет. Причитания или мольбы последовательницы лоликонских учений ей были, по большому счету, безразличны. Злиться или наказывать ведьмочку принцесса не собиралась. – Если честно, впервые слышу. – Ох… наша общность ещё очень мала, да и создана не так уж и давно… – смутилась Мадока, поднимая взгляд на задумчиво смотрящую в сторону неубранной кровати Илассу. – Мы не успели о себе заявить должным образом, но не сомневайтесь, наша глава искренне поддерживает все начинания Повелительницы! – Не стоит так переживать, – наконец повернулась к чародейке юная принцесса. – Я не злюсь на тебя. Скорее довольна, что мою маскировку не смогла раскусить даже подкованная в колдовстве монстродева. – Сестрица всегда рада помочь! – снова отвесила поспешный поклон ведьмочка. Пусть могучая лилим и настроена дружелюбно, не выказывает обиды, но кто знает, какие мысли витают в ее извращённом разуме. Мадока вот не знала, потому и старалась быть наиболее тактичной со своей почтенной гостьей. – Прошу, располагайте мною или моим домом, как вам того будет угодно. – Ну, раз так, то я бы не отказалась от чашечки чая, – потянувшись столь изящно, что будь в подвале представитель рода человеческого, то несомненно подавился бы слюной от переполнивших его развратных чувств, Иласса вновь сокрыла свою мамонью суть. – И сладости не забудь. Уверена, у такой милой маленькой девочки, несомненно, будут самые отменные вкусняшки! На это ведьме оставалось лишь молча согласиться, а после повести почтенную гостью ко столу, про себя молясь, чтобы добрая снаружи принцесса не решила ей отомстить за непочтительность таким воистину коварным способом, как поедание всех любимых Мадокой сладостей, находящихся в этом доме.

***

– Ещё чашечку? – любезно обратилась к Илассе ведьмочка, держа в руках заварочный чайник. – Не откафуфь… – прожёвывая очередную запретную в Дэлдарине мамонью вкусняшку, пробормотала юная принцесса. – Мне нравится чай. Как, говоришь, называется этот сорт? – Безудержная ночь порочной любви, – послушно ответила девочка. – Эта скромная сестрёнка несказанно рада, что вам понравилось. – Да, очень вкусно, такой чай достойно будет смотреться даже на обеденном столе Повелительницы! – продолжала искренне расхваливать напиток лилим, не побрезгавши даже записать название в свою тетрадку. – Уверена, маме он тоже понравится. И да, Мадока, иногда ты говоришь довольно странно. Построение предложений весьма необычное моему слуху. – Госпожа, это не более чем привычка в попытке походить на Благодетельницу, старшую сестрёнку Саи Ро Килиним, – охотно пояснила ведьмочка, подливая чай. – Она родом с Туманного континента, из государства, где люди главенствуют над монстрами, потому всегда говорит в подобной манере. – Люди главенствуют над нами? – недоверчиво переспросила Иласса, делая очередной глоток чая. – Странно... Как и бафомет, что родом из столь необычных и далёких земель… Воистину, этот мир велик и необъятен... – выпив ещё немного чаю, девушка сфокусировала свое внимание на послушнице шабаша. – Впрочем, сейчас это не столь важно. Знаешь, у тебя такой невинно-смущенный вид с этим чайником в обнимку, что просто нельзя взять, и не зарисовать! – принцесса снова схватилась за свой блокнот, стремительно начав в нем вырисовывать детские черты своей перепуганной собеседницы, что лишний раз боялась даже дернуться. – Молодец, так и стой! Пока же можешь мне рассказать, почему решила связаться с одним крайне любопытным человечком, родом из дальних краёв. У тебя же уже есть муж, так почему? – Братек весьма полезен делам ковена, – охотно пояснила Мадока. – Довольно умён, даже старателен в некой степени, хороший помощник и кандидат в «старшего братека», – ведьмочка на мгновение замялась, но после продолжила. – Особенно ценен его необычный недуг. Помогает обмануть глупеньких людишек, что не понимают счастья бытия с мамоно, оградившись глупыми правилами и законами. Где это вообще видано, чтобы делить монстродев на разрешенных и запрещенных?! Расизм! Глупый и лицемерный расизм, от которого у этой сестрёнки аж животик от негодования пучит! – аж ножкой притопнула от переизбытка чувств, девочка снова покосилась на лилим, но та жестом велела ей продолжать, пребывая в весьма благостном расположении духа. – Да и жалко его. Братек вредный, иногда противный, язычок у него острый, явно заслуживающий более правильного применения меж двух ножек какой-нибудь достойной монстродевы, чем озвучивание всех тех глупостей, что он выдает по пять раз на дню, но… – жена престарелого волшебника грустно вздохнула. – ...но он все равно не заслужил всех тех бед и несправедливостей, что на него свалились. Особенно со стороны этих городских «разрешенных» дурочек! Сами в магии понимают меньше, чем волкодлака в политической обстановке на Зипангу, но смеют ещё что-то ему говорить! А братек то страдает… ещё и та ушастая стерва постаралась, чтоб у нее век оргазма не было! – Мм, а это ещё кто? – оторвавшись от блокнота, поинтересовалась принцесса, в целом оставаясь довольной побуждениями волшебницы. – И что она такого сделала Алексу? – Подговорила сунуться в логово к мозгохлесткам, – пояснила Мадока, чуть ли не пыхая недовольством, словно закипевший чайник паром. – Потрясла выменем… э, то есть изящной взрослой грудью, вот глупый братек и повелся, – ведьмочка виновато посмотрела на достоинства самой лилим, но та не заметила невольной грубости, либо же просто не обратила на нее внимания. Шабашистки, при всех своих талантах, были ещё теми затейницами. Не стоило от них ждать слишком уж многого, особенно когда дело касалось их истинной «веры», и юная принцесса это прекрасно понимала. – Потом вернулся весь в слезах, побитый и со страшным шрамом на лице. Эта сестрёнка очень старалась, но смогла все свести только к татуировке. Не то, чтобы братеку не шло, с ней он даже стал ещё таинственнее, но сам смысл рунического письма заставляет лишь ему посочувствовать. Ещё и кошмары теперь мучают братека, словно глупых монстродев и всего пережитого ему мало. Не будь я уже замужем, точно бы наплевала на договоренность и как следует его утешила, – Мадока стрельнула в сторону собеседницы многозначительным взглядом, гадая, не нацелилась ли та на ее помощника. – Или же отдала своему фамильяру… но если он ваш возлюбленный, то и я, и ковен от моего лица полностью откажемся от всех претензий, прав, поползновений и совращений в сторону братека Александра! – Ох, нет-нет, все не так! – Иласса невольно смутилась, даже прервав почти законченную зарисовку. – Он не в моем вкусе. И вообще, мы просто друзья! Хорошие знакомые… эм-м просто знакомые, вот… Д-делайте с ним, что хотите! – Эта сестрёнка обещает, что вас не подведёт! – чуть ли не исполнила знаменитое среди монстродев воинское приветствие Мадока, принятое в армии Друэлы. – Я позабочусь о вашем дорогом просто знакомом, и в момент величайшего триумфа всех мамоно исцелю его от мерзкого недуга! – Глупая, все не так… – совсем смутилась Иласса, но довольно быстро взяла себя в руки. В конце концов она само воплощение похоти и разврата! Ею были повиданы такие оргии, что покраснеют даже деревья, коль судьбою им сложится на них побывать. Краснеть из-за какого-то проходимца, выдающего себя за словича, слишком много чести. Он не принц и даже не герой, не паладин и не гражданин Ордена, чтобы невольно засмущать одну из дочерей Повелительницы Демонов. – Л-лучше скажи, тебе что-нибудь известно о двух его спутниках? – Сожалею, но такие банальные людишки не были интересны этой невнимательной сестрёнке, – виновато склонила голову ведьма. – Знаю только то, что их двое. И одного из них уже объезжает юная ящерка. Того, что помоложе… кажется. – Ох, неважно, – снова вернулась к рисунку юная принцесса. – Просто продолжай свое дело, если в итоге это принесет Алексу избавление от его неприятного недуга. И ничего ему не говори о этой встрече, ясно? – Эта немногословная сестричка будет нема, как рыба в воде, набравшая в рот камешков! – в этот самый миг Мадока была, наверно, самой счастливой ведьмочкой на свете. Мало того, что ее не наказали, не отругали и даже особо сильно не объели, так ещё и сама лилим благословила на несомненно благой для всех мамоно и людей труд! А это значит, что ковен Синей Кошки просто не может оплошать, только не после заочного благословения дочери самой Повелительницы… С содроганием вспоминая Поле Грёз, где он получил хоть какую-никакую, а все же прививку от наваждений, студент осмотрелся вокруг и понял, что находится в склепе, где, впрочем, было на удивление тепло, сухо, а также отсутствовали такие атрибуты древних захоронений, как кости и всякое фамильное оружие и прочая посмертная утварь. В иное время, конечно, Саша не поленился бы пошарить по углам в поисках хабара, но сейчас, во-первых, после пережитого ему было не до этого, а во-вторых, рядом сидела Кьюбей и с тревогой в глазах вглядывалась в невольного актера. - Братик, ты в порядке? - взволнованно спросила фамильяр. - Выглядишь так, будто столкнулся с валькирией во гневе. - Знаешь,.. сестренка. - наконец-то Александр начал понемногу отходить от пережитого. - Вообще-то, могла и предупредить, что меня тут ждет. Если бы я от шока кони двинул, не думаю, что Мадоке это бы понравилось. - Какие еще кони... - нахмурившись, начала было Кьюбей, но, видимо, интуитивно разобрав земной русский жаргон, облегченно выдохнула. - Не бойся, братик, от иллюзий еще никто не умирал. И кстати, когда я пришла, ты уже вовсю участвовал в спектакле. Надеюсь, ты не обидишься, что я позволила себе посмотреть на твою великолепную актерскую игру, что среди мамоно, что среди людей, такой талант - большая редкость. - Да в гробу я видал такие спектакли. - буркнул студент, удерживаясь, чтобы не выразиться покрепче. - И режиссеров вместе с дохлыми примадоннами тоже. Надеюсь, хоть фанаты из могил не полезут за автографами... - Братик настолько впечатлил своей игрой местных обитателей, - захихикала фамильяр. - Что они не высунутся из домов, пока ты здесь. Так что, опасаться нечего, да и я не позволю, чтобы тебя захапала в мужья какая-нибудь скелетина. - Вернусь, передам Мадоке, как ты самоотверженно оберегала меня от опасностей. - психологический шок повидавшего уже виды Саши быстро проходил, уступая место обычному ехидству. - Может, тебе премию... в смысле, награду какую выдадут, или медаль, квадратную, чтобы не укатилась. - Лучшей наградой для меня было бы видеть братика в Шабаше. - ничуть не смутившись, парировала фамильяр. - Так что, пока еще есть на это надежда, я постараюсь не допустить у тебя эээ... необдуманных отношений. - Ну, спасибо за заботу, сестренка. - вновь съерничал Александр. - Только я уже Мадоке говорил, и тебе повторю - мое вступление в Шабаш не рассматривается от слова "совсем". Я, конечно, на многое горазд, но не с ребенком... в смысле, не на ребенке жениться. - Ох, братик. - с личика Кьюбей на несколько секунд словно бы смыло маску беззаботной девчушки. - Вот уж от тебя не ожидала такое услышать. Ты же прекрасно знаешь, что хоть юность Шабаша и вечна, но вот прожитые годы все равно никуда не денутся... - Мне без разницы. - отрезал студент. - Глазами я вижу ребенка, мне этого достаточно. И давай закончим на этом. После этих слов, фамильяр надулась и демонстративно отвернулась, начав возиться с костром, а Саша замолчал, погрузившись в раздумья. Нет, разумеется, он не врал насчет своих принципов, но и железобетонной убежденности в своих словах у него уже не было. Он понимал, что лишь его маска прожженного циника и эгоиста все еще придает ему сил не сорваться в безумие - пережитое им в последние недолгие, но страшные дни, вновь и вновь возвращалось во снах, терзая его разум, отнимая покой и радость жизни, выпивая саму жизненную силу. Сколько он еще сможет продержаться, без посторонней помощи? Александр не мог ответить себе на этот вопрос. Да и у кого просить помощи-то? Мадока, конечно, что-нибудь придумает, да вот только цена ее поддержки известна заранее. Так, может, и прав ведьмак Геральт со своим принципом "меньшего зла"? Может быть, Шабаш и впрямь единственный выход перед лицом ужасающего безумия Древних, с которым ему не повезло столкнуться из-за гребаной остроухой твари? Студент машинально потрогал щеку, шрамы с которой стараниями ведьмы уже исчезли, но иероглиф, словно печать проклятого, продолжал жечь если не тело, то разум. Ведь и вправду, ведьмам по дохренадцать лет, педоморфизм - лишь внешнее... Нет. Пока еще он может держаться, поэтому вариант с Шабашем стоит оставить на самый крайний случай, когда станет ясно, что сил уже нет, а помощи не будет. Можно, конечно, поговорить с мэтром Симоном, все же у него есть свои маленькие тайны от Мадоки, та же эльфийская сволочь тому примером... Но что сможет сделать в этом случае боевой маг? А к городским магам-целителям нельзя, попросту смертельно - стоит магу копнуть его память, и высшая мера ему обеспечена, вместе с Симоном и Мадокой, а сперва еще и на дыбу подвесят. Нет, рассчитывать можно либо на вольного мага, если такие тут существуют, либо на достаточно сильную мамоно. То есть - сильнее ведьмы. В Конфедерации таких нет и быть не может, да и еще вопрос, как эта самая мамоно на него отреагирует, все-таки ведьме он был нужен, отчего она и разобралась в проблеме поглубже. А маг - где его искать, вольного? И кто даст гарантию, что это не окажется недоучка, который вместо помощи превратит его в слюнявого идиота? Все же, мозг, разум, память - они и в 21 веке остаются тайной за семью печатями. Слишком уж велик риск, да и сколько времени займут поиски? Скорее всего, к тому времени он и без колдуна-рукожопа поедет крышей... Призвать на помощь Максов? Главное, умолчать про дела с ведьмой, а то рекон может и морду лица поломать, а самурай и вовсе властям заложить, хрен его знает, паладина картонного, что там его самописаный кодекс чести говорит по поводу работы на существо, стоящее в Конфедерации вне закона. А здесь не РФ, здесь за государственную измену не пальчиком погрозят, а смертный приговор вынесут. Рассказать только про Древних, свалить все на дануки и коморрагскую тварину, мол, енотка обнесла, остался без денег, жить негде, жрать нечего, работать в магическом средневековье некем, а тут подвернулась остроухая с предложением, да и подставила по-черному. Рекон, конечно, впишется, он уже доказал, что за своих будет зубами рвать, да и паладин в стороне не останется, тоже по своим самурайским принципам. Но что они смогут сделать? Разве что помочь финансами и найти мага, который за эти самые финансы согласится держать рот на замке. На этой мысли Саша извлек из потайного кармана "эльфийскую слезу" и криво усмехнулся, глядя на камень. Вот они, финансы, с лихим преизбытком, остается только обратить камень в золото. Даже с учетом того, что торгаши по-любому постараются надуть дремучего словича, золота все равно должно хватить не на одного, а на десяток магов. Но вот как разыскать такого, чтобы ради собственного кармана согласился плюнуть на безопасность города? Через бандюков попробовать выйти, за процент? Ага, бандюки свой процент возьмут, ножом или стрелой в спину, как только поймут, что он при деньгах, ведь он в этом городе - чужак, одиночка. Максы-то из кожи вон вывернутся, чтобы отомстить, но ему от этого уже будет ни холодно, ни жарко. Нет, тоже не вариант. Да еще и от самурая придется вагон насмешек выслушать - мол, пару месяцев с деньгами в безопасном городе прожить не смог, да и сам заработать сумел только проблем. И паскудная енотка от всех обвинений отопрется, это и к гадалке не ходи, а у нее и авторитет, и деньги, и связи - его самого же и выставят крайним, обвинив в клевете на уважаемую гражданку и налогоплательщицу. Ведь наверняка эта дрянь хвостатая и магический детектор лжи либо обойдет, либо купит, если он вообще тут существует, этот детектор. Самурай стопудово его виноватым и сочтет, да и его боевая ящерица муженька во всем поддержит. А рекон, хоть и задумается, но в первую очередь его займет погашение конфликта в "своей стае", и судя по тому, что это занятие его изрядно заколебало уже с первых дней, то есть неиллюзорная вероятность, что обе стороны конфликта попросту получат по морде. Касательно самурая, Саша был вовсе не против такого варианта, но свою морду было как-то жаль. Эх, как же неудачно, что Макс не желает взять в свои руки командование в коллективе, разумеется, под его, Сашиным, неуловимым контролем... - Вредный братик, ты есть будешь? - вырвал студента из раздумий голос Кьюбей. - А то сидеть нам тут до темноты, ведь братик же не хочет попасть в лапы страже. - Ты еще и готовить умеешь? - хмыкнул Александр, окинув взглядом жареную курицу. - Люблю повеселиться, особенно пожрать. Где там моя большая ложка... - Братик, а ты не задумывался, почему ты вообще участвовал в спектакле? - поинтересовалась фамильяр, обгладывая куриную лапу. - Ведь фантомы - не обычные привидения, думаю, ты и сам это понял. - "Да потому, что оказался не в том месте, не в то время, причем по вине твоей начальницы." - подумал студент, но вслух, само собой, сказал иное. - Не стоило мне в потустороннее пламя руки совать, глядишь, никто бы и не вылез. - А ты хорошенько подумай. - подмигнув, хихикнула Кьюбей. - Про свои особенности, например, вспомни... Саша вновь погрузился в раздумья. На что намекает мелкая чертовка? Особенности... Ну понятно, какие особенности - для большинства мамоно неведомый ужас, да и людям не сказать, что шибко симпатичен. Стоп! Почему эта дохлая примадонна его не испугалась? Ладно еще ведьма - и силушкой магической не обижена, да и, честно сказать, голова у нее тоже на отлично соображает, или та же фамильяр - раз начальство одобрямс, то и она не выступает. Но остальные-то мамоно от него шугаются! Или и эта, как ее... фантом, тоже из сильных? Мадока же говорила, что сильные мамоно могут увидеть первопричину его бездуховности... - Фантомы умеют создавать мир иллюзий, в котором разумы сливаются. - снова зазвучал голос фамильяра. - Там они всевластны и всемогущи, они могут навязать человеку любую роль, какую пожелают. Но эта роль всегда перекликается с мыслями, желаниями, стремлениями самого человека, пусть он никогда в этом не признается даже себе. Мысли Александра лихорадочно заметались. В иллюзорном мире он был инквизитором, он упивался своей властью и чужим унижением, он смаковал предвкушение чужой смерти. Черт возьми, да он чуть в садизм не скатился! А все потому, что идеальные, безупречные, наделенные всеми женскими добродетелями мамоно из Энциклопедии, в реальности шарахались от него, как от зачумленного, всего лишь потому, что не могут разглядеть какого-то долбаного света души. Он, что ли, виноват в том, что паладинчику пришло в дубовую башку зарубить попадью, а та взяла, да и сыграла в летчика Гастелло. Ну, а если бы все пошло иначе? На этой мысли студент содрогнулся, поняв, что если бы не заплатил эту цену, то так и остался бы рабом собственных иллюзий, наведенных чертовой кровосоской. Но ведь опять - изначально виновата все равно мамоно! Так что, его нынешнее отношение к ним справедливо. А люди - да ему и в своем мире было плевать на людей, разве что, следовало относиться с осторожностью к тем, кем он не мог манипулировать. И все-таки, отчего же так паршиво на душе... - Дошло, господин инквизитор? - негромко спросила Кьюбей, в чьих глазах на мгновение промелькнули незамеченными для студента прожитые годы. - Ты играл роль, которую был бы не прочь примерить в реальности. Я знаю историю твоего...рисунка. Но неужели из-за одной сумасшедшей мамоно, ты возненавидел всех? - К той твари у меня особый счет. - прошипел в ответ студент, оскалившись, словно дикий кот. - Сведет судьба - рассчитаюсь, да еще и с процентами. А остальные... остальные, как тупые кошки - увидели, что в кормушке пусто, пошли и насрали в тапки в отместку! Только жратва и интересует, а личность - да и хрен бы с ней. Может, мне их еще и в жопу поцеловать, а? - Нууу, лично я была бы не против такого предложения. - стрельнула глазками в студента фамильяр. - А что насчет жратвы, как ты весьма некультурно выразился, так мы, мамоно, не только берем, но и отдаем. Да, не буду спорить, на первый взгляд, ты для мамоно страшноват. А вот ты сам стал бы жить с женщиной-големом, не той, что мамоно, а той, что маги из глины делают? - Сравнила жопу с пальцем. - буркнул Саша, в глубине души понимая, что чертовка не так уж неправа. - Я - личность, самостоятельный человек, а голем твой по магической програ... указке действует. - Есть и еще одно. - не обращая внимая на его слова, продолжила Кьюбей. - Для того, чтобы ты смог принять дары, что мамоно несут своим мужьям, твоя избранница должна искренне любить тебя, желать. Скажи, ты сможешь заставить полюбить? Или, может быть, твоя ненависть в этом поможет? Студент замолчал - крыть было нечем. Хоть он даже и не задумывался о том, чтобы взять мамоно силой, последние слова фамильяра словно молотом ударили его по голове. А ведь и в самом деле, не видать ему ни бессмертия, ни магической силы, да и со властью, понятно, он пролетает, как муха в вертолете. Так какой тогда смысл? Тупо секса ему хватало и в родном мире, да и тут бордели никуда не делись, но он-то ждал от этого мира иных возможностей. Но для того, чтобы заполучить все это, сперва его должны полюбить. Ну и как этого добиться? Саша понимал, что манипулятор-то из него отнюдь не уровня Дарта Сидиуса, и все его фишки в компании сотоварищей-попаданцев прокатили лишь благодаря наивности самурая и пофигизму рекона, так что, с мамоно такие фокусы не пройдут. Или, может быть, на какой-нибудь все таки пройдут? Зипангу, надо на Зипангу, там мамоно живут вместе с людьми еще со времен монстров, стало быть, там они привыкли к человеческим выкрутасам, гораздо больше шансов, что там и его особенность не будет выглядеть так уж отталкивающе. Главное, дождаться товарищей, в одиночку ему туда попросту не добраться... - Кстати. - вновь ворвалась в его мысли фамильяр. - Общаясь с мамоно, ты увеличиваешь в себе концентрацию демонической энергии, а соответственно, и духовная энергия будет восстанавливаться быстрее. А значит - шанс найти жену будет все выше и выше. Понятно, что как мужа, тебя сейчас никто не будет рассматривать, но ты можешь попытаться стать другом, соответственно, сможешь чаще общаться. Дальше объяснять надо? Александр молча мотнул головой. Вот оно, живое подтверждение тому, что в Шабаше малолеток нет - ни одна малолетка не может быть столь мудрой. Нет, остроухую тварь он не простит, но остальные... Почему бы и в самом деле не попытаться превратить врагов в союзников? Надавить на жалость, ведь на это все бабы ведутся - мол, злой и страшный Орден его, несчастного покалечил, специально, чтобы он свое счастье с мамоно не нашел... А что, вполне прокатит. Всего лишь и надо-то не воспринимать сходу в штыки замечания о бездуховности. Ну не отвалится у него язык, лишний раз объяснить все, в выгодном свете. Опять же, можно и самурайскую жену потихоньку-помаленьку на свою сторону попробовать перетянуть, попытка - не пытка. Ну, а от извинений спина не сломается. Приняв решение, студент заметно повеселел и с улыбкой обратился к Кьюбей: - Слышь, сестренка, а может, за картишками время скоротаем? - На желание! - немедленно откликнулась фамильяр. - Ну, или на раздевание хотя бы, уж тут-то я в любом случае в выигрыше буду, хи-хи-хи. - Эээ, нет, - хмыкнул Александр. - Раздеваться тут холодно, а вот насчет желаний, я не против, но с одним условием - желания никак не будут связаны с хмм... интимом. - Ну, так неинтересно. - надулась фамильяр. - Я не джинния, желания твои выполнять. Хотя, если желания будут определенного рода, то я вовсе даже и не против, да и тебе стоит попробовать, вдруг понравится, еще захочешь. - У голодной куме одно на уме. - осклабился Саша, впрочем, понимая, что натуру мамоно не переделать. - Ну не на деньги же играть, в самом деле - тебе они и нафиг не нужны, а вот мне терять их как раз бы не хотелось. Но, если не хочешь, можем и так посидеть, до темноты осталась-то пара часов. - Вот же упертый братик. - пробурчала Кьюбей. - Тебе, считай, лечение от твоей проблемы предлагают, а ты нос воротишь. Поди, коровьи дойки на уме... Ладно, давай хоть так развлечемся, а то сидеть и догадываться, какие мысли у тебя в голове бродят, как-то неинтересно. Саша достал из кармана колоду карт, которую купил после того, как узнал, что в этом мире карты известны и распространены наряду с костями, отличались разве что масти - щиты, листы, кубки и лапы - ну и, само собой, правила. Впрочем, были как напрочь незнакомые игры, которые студент не встречал даже в интернете, так и практически родные, типа "дурака", "тысячи" и покера, разве что названия были другими. Именно в "дурака", тут именуемого "банкротом", Саша и собирался играть, надеясь на свою внимательность и недюжинный опыт баталий с друзьями и сокурсниками. Впрочем, уже после нескольких конов выяснилось, что он нарвался на вполне равного соперника, причем, он был готов поклясться, что чертовка не мухлюет. И вот, провалив свой очередной отыгрыш, Александр приготовился выполнять желание, в душе молясь всем богам, демонам и прочим духам, чтобы шабашной мелочи не хватило фантазии придумать что-нибудь особо изощренное. - Ну что, разорившийся братик. - ехидно потерла руки Кьюбей. - Готов расплачиваться за свою самоуверенность? - Только мы договорились. - торопливо уточнил Александр. - Без раздеваний, приставаний, и твоих шабашевских штучек. - Глупый братик не понимает, от чего отказывается. - притворно вздохнула фамильяр. - Ладно, расскажи о своей родине, давно хотела узнать, что там в вашей Земле Словичей творится. Да и сами вы все какие-то разные... - Кто это, мы? - вкрадчиво поинтересовался Саша, который досель не задавался вопросом, известно ли ведьме с компанией, что он не один, и теперь пытающийся потянуть время, дабы придумать ответ. - И в каком смысле разные, с кем? - Ой, братик, не выкручивайся. - поморщилась Кьюбей. - А то мы не знаем, что вас, словичей, трое. Братик Симон из-за тебя вашу компанию и запомнил. - А, ты про этих... - студент попытался сделать вид, что просто не понял вопроса. - Так я к ним в душу не лез, и в свою их не пущу. Дома я их и знать не знал, в дороге привязались. Старший - вояка, голова дубовая, кроме как бошки рубить, нихрена больше не умеет. Вроде раньше у дворянчика какого-то служил, наверное, за большими деньгами подался, аль выслужиться повыше надумал. Младший вообще мутный тип, я бы его с радостью забыл где-нибудь по дороге, да он к старшему в шестерки набился, тот его и защищает. - Да и ангел с ними. - отмахнулась фамильяр. – Таких-то, как они – полна Конфедерация. Расскажи про свою Гиперборею, я вообще первый раз живого словича вижу, да и сестренке Мадоке видеть не доводилось, насколько я знаю. - Ну, а фиг ли, жопа мира. - хмыкнул Саша, припоминая все, что они успели наплести про эту Гиперборею, а заодно вспоминая родной мир и семеновского "Волкодава". - Как до Повелительницы жили, так и сейчас ничерта не поменялось. Сидят на своем севере, как курица на яйцах, вокруг одни леса, да снег. За одно только детство такая обстановка поперек глотки встает. Традиции дремучие, фиг знает, в какой древности выдуманные, а жить-то по ним все равно приходится, иначе смотреть косо начнут. До соседнего города жопу поднять, и то десять раз подумают - а точно ли надо, деды-прадеды то лучше знали, тут ведь поселились, не в другом месте. Любой иностранец только что не под конвоем ходит, опасаются, видите ли, вдруг чего дурного замышляет. Только купцам да послам повезло, хоть доводится на чужие страны посмотреть, а остальные с их слов только и додумывают. Князья мелкие меж собой постоянно грызутся, вольных городов совсем мало - купцов-то хрен да нихрена, нет за ними никакой силы. Великий князь только языком трепать горазд, на него свои министры, и то поплевывают. Кьюбей внимательно слушала, не подозревая, что слышит лютую помесь фэнтэзи с реальностью иномирья, а Саша вошел во вкус и ораторствовал дальше, приукрашивая все новыми подробностями. - Лесов до черта, да вот толку с этого мало. - повествовал студент. - Лес не продашь. Разве что, охота, да грибы с ягодами, жратвы хоть хватает. Погода паршивая, зимой сопля на лету замерзает, люди тоже, как эта погода - на соседа волком смотрят. Жизнь бедная, только владельцы рудников жируют, ну, еще воякам с дружинниками копейку подкидывают, а остальные, как в пословице - кошка бросила котят, пусть ебутся, как хотят. Великому князю вообще на все насрать, кроме трона и денег. Одно хоть нормально - не суются в Гиперборею рогатые с орденцами, видимо, по хлебалу выцепить неохота. А что хуже всего - мамоно у нас мало, видимо, погода вам не по нутру. На этих словах Саша прикусил язык и, сделав вид, что пересохло в горле, начал копаться в памяти по поводу фан-мамоно, ругая себя, что вообще затронул эту тему. Однако, фамильяра это явно заинтересовало. - А какие же у вас мамоно есть? - поинтересовалась Кьюбей, протягивая ему фляжку со фруктовым квасом. - Я слышала, у вас, как на Зипангу - они Повелительницу не почитают, своим умом живут. - Так и есть. - кивнул Александр, вспоминая славянскую мифологию. - Словичи с мамоно общий язык нашли давным-давно, еще когда Повелительница на трон не взошла, да и самих мамоно, по сути-то, еще не было. Так вот и живем по соседству, черт-те с каких времен. Мужиков у нас очень редко воруют, в основном, по согласию все происходит. А из мамоно - русалки есть, речные и озерные, гарпии - гуси-лебеди, ламии тоже, у нас их полозами зовут, оборотни разные. Я ж говорю - не особо у нас и много мамоно. - Ну, а как ты решился из родных земель уйти? - фамильяр, видимо, решила, что тема мамоно исчерпана, и перешла на другую. - Раз уж сам подтвердил, что не любят словичи на чужбину ходить. - А осточертел мне этот застой. - осклабился студент. – Как болото древнее. Надо и своей башкой думать, не все по указке времен царя Гороха жить. Нафиг такая судьба - жил по расписанию, да так же и помер. - Ну, если на мамоно женишься, - улыбнулась Кьюбей. - То смерть тебе либо вовсе грозить не будет, либо ооочень сильно запоздает. А кем ты был на своей родине? Ведь даже братик Симон этого не сумел определить. - Авантюристом я был. - усмехнулся Саша, решив умолчать про "генерального штаба барабанщика". - Я же бастард, папаша мой гиперборейским бароном был, а мать простая горожанка. Поэтому среди дворянства меня все равно не примут, купеческой жилки во мне нет, на воинскую службу не тянет - богатства не скопишь, а вот убить могут, ну а землю пахать, или лес валить - это для простолюдинов занятие. Так что, всяким доводилось заниматься - и клады искал, и в старинных рукописях разбирался, и поручения разные выполнял, на которые у простолюдинов ума не хватит, а дворянам гордость не позволит. Всего помаленьку умею. - Нам, мамоно, без разницы - лесоруб ты, или кронпринц. - гордо заявила фамильяр. - Но в Зипангу, например, на это смотрят, да и то, больше люди, чем мамоно, а в Демоническом королевстве дворянства нет, близость к трону Повелительницы другими заслугами определяют. Тут, в Конфедерации, твое дворянство - это деньги, но опять же, большинству мамоно деньги малоинтересны. Мы просто любим того, кого выбрали. - Да знаю я. - в очередной раз услышав плюсы своей мечты, Александр вновь помрачнел. - Пофиг кто, лишь бы агрегат в штанах побольше был... - Глупый братик. - вздохнула Кьюбей, чувствуя некоторую вину, что неаккуратно наступила на больную мозоль, и решив сменить тему. - Для нас главное - твоя личность, душа, а с агрегатом - это к человеческим нимфоманкам. Скажи, а что в вашей Земле Словичей знают об остальном мире? - Ну, а чего там знать-то. - пожал плечами Саша, активно интересовавшийся фэндомом MGE в родном мире. - Демоническое королевство, Орденские земли, Драконийская Империя, Зипангу, Туманный континент... Про последний, кстати, почти нифига не известно. Конфедерация вот, всякие вольные земли, да мелкие дворянчики. Эльфов и гно...карликов вроде бы и не осталось уже, все в мамоно превратились. Мы же на краю света, демоны с орденцами к нам не суются, как и мы к ним, до туманников и драконов - как до Луны пешком. Вот с Конфедерацией и Зипангу какая-никакая торговля есть, через речные-морские пути, а на остальных вообще насрать. - Изначальные эльфы и карлики еще остались. - просветила его фамильяр. - Правда, там численность всего народа - в несколько тысяч. Те, кто не захотел принять лучшую жизнь, и сумел избежать демонической энергии. Живут в анклавах близ орденских земель. Жаль глупых - для орденцев они - нелюдь, низшие существа, только что не рабы, и на том спасибо. Даже кому удается на орденскую службу попасть, все равно, даже люди-сослуживцы свысока смотрят. У эльфов правит король Драндулет Второй, а у карликов Совет мастеров. Ну, кто сумел прижиться в вольных землях, или в той же Конфедерации - тем полегче, там расизма нет, смотрят на твою полезность. - Меньшее зло, как говорил...один мой знакомый. - протянул Александр с кривой усмешкой. - Вот только какое зло в самом деле меньшее, хрен бы знал. Либо под Орденом шестерить, либо мозги поломать на одни потрахушки - офигенно богатый выбор, я скажу. - Не мозги поломать. - назидательно подняла палец Кьюбей. - А освободиться от ханжеской морали, дать волю чувствам, эмоциям, желаниям. Поверь, семейная жизнь с мамоно далеко не ограничивается одним сексом. Говоришь, орденцев у вас нет, а сам их слова пересказываешь. - У меня своя башка на плечах. - огрызнулся студент. - И думать ей я рано научился. И если что, орденцы вообще-то говорят, что вы души из людей выпиваете, или в рабов превращаете. А то и вовсе жрете. - Эти сказки для простых необразованных крестьян. - отмахнулась фамильяр. - Чем выше положение человека, и чем лучше у него образование, тем больше ему открыто правды. Корпус Героев вообще знает всю истину... Но это долгий, очень долгий рассказ. А между тем, уже стемнело, и братику можно возвращаться без опаски. А вот и ответ для сестренки Мадоки. С этими словами Кьюбей протянула Александру конверт, почти точную копию переданного им от Мадоки, разве что печать была сплетена из других узоров. - Ну, хоть сегодня налегке. - обрадованно ухмыльнулся Саша, пряча конверт во внутренний карман. - А то все на изжоге, ну как накроют с вашими игрушками. - Увы, братик. - фамильяр с улыбкой до ушей ткнула пальцем в стоящий у стены полуранец-полусундучок. - А стража может прицепиться разве только, если возьмут тебя на выходе из подземелий, но тут уж твоя задача - как этого не допустить. Да и сенсоры ничего не почуят - даже для магов это обычный сундук, если и откроют, то поймут только по грузу. - Техника безопасности пишется кровью. - пробубнил под нос студент, закидывая ранец за плечи. - Ну, что же, ощути себя школотой. Спасибо, хоть лямки присобачили. - Ну тогда гуд бай, сестренка. - повысил он голос, нашаривая нюхательный и ночной эликсиры. - Как говорится, ждите в гости, пишите письма мелким почерком. Кьюбей с улыбкой помахала ему вслед, но, по мере того, как Саша удалялся к темному пятну выхода, привычное выражение детской беззаботности сползало с ее лица, сменяясь явными признаками задумчивости. Но студент этого уже не видел, широким шагом двигаясь на выход и попутно - благо, об испытанном шоке уже ничего не напоминало – крутя по сторонам головой в надежде надыбать что-нибудь не нужное мертвецам, но пригодившееся бы ему. Однако, здешний склеп отнюдь не напоминал набитые золотом скифские курганы, поэтому Александр без задержек добрался до каменной арки, словно символизирующей врата между миром живых и миром мертвых, и вот тут уже невольно задержался, глядя на разверзнувшиеся небесные хляби и периодически освещаемое молниями болото, в которое превратилась его обратная дорога. Но возвращаться было нужно, поэтому Саша вздохнул, выматерился под нос на погоду и решительно шагнул в темноту. Короткий путь до прикрытого дерьмопадом входа в городские подземелья прошел без приключений, если только не брать во внимание некие ощущения, зародившиеся и начавшие понемногу крепнуть где-то на грани памяти. Это было очень странным чувством. Пробираясь сквозь дождь и грязь, превозмогая сырость и холод, стоя почти по колено в мерзкой жиже, студент почувствовал… ностальгию. Невольное узнавание настигло его, будто подобное уже когда-то случалось. Впрочем, так оно и было, причем недавно. Все тот же дождь, всё та же грязь, ставший почти родным фекальный водопад. Осталось бывшему студенту только верёвку найти, выхлебать остатки зелий и картина станет полной. Вот только… было ещё что-то. Нечто иное, одновременно знакомое и чуждое, парень буквально печенкой это чуял, потому и не спешил ползти наверх. Все присматривался, прислушивался в безуспешных попытках разобраться. – Ох, да что не так то?! – нервно вопрошая самого себя, он невольно глянул в покрытое мраком небо, лицом ловя тяжёлые капли. В ответ небеса озарились огнем, кривая молния прочертила небосвод над городом, а после со всей тяжестью ухнул гром, заставив попаданца невольно полуприсесть и малодушно опустить взгляд. Да, при всех своих талантах Александр не был человеком, что готов спорить со стихией. Может быть, потом, если почти истлевшая горькая мечта осуществится, но не сейчас. И вот, смотря вниз под вспышки молний, где под ногами бурлила грязь вперемешку с отбросами, рожденными городом, парень приметил нечто… странное. Необычное настолько, что поддавшись порыву, он наклонился и схватил привлекший его внимание предмет. Наполовину утонувшее, покрытое грязью и прочей мерзостью, оно словно само прыгнуло в руку, заставило жадно стиснуть себя в продрогших мокрых ладонях. Осмотрев находку, насколько это позволяло скованная дождливой мглой ночь, Саша осторожно потёр ее о наименее грязную часть вымокшего одеяния. – Зачем я это делаю? – тихо пробормотал себе под нос Александр, мысленно обещая выкинуть вещицу куда подальше, если она окажется малоценным хламом. Ещё и сквозь звуки дождя, да льющегося из трубы городского говнопада стал проступать странный шорох. Едва слышимый, почти на границе сознания, он чем-то очень отдаленно напоминал мерный плеск волн, звук океана вперемешку с едва уловимым, невнятным хлюпаньем. Но когда парень поднес вещицу к глазам, а небеса в очередной раз озарились громогласным огнем, он осознал страшную истину. Всё это время в руках у него находилась маленькая, выточенная из неизвестного темного материала статуэтка. До боли знакомый сувенир, одновременно награда и проклятие темного, захваченного древним злом подземелья, изображающий Ту-Что-Спит-и-Грезит во всей ее порочной, чуждой видимому миру красоте с нотками проступающего тлетворно-томного безумия. – Ктулху… бы-быть того не может… Словно снова оказавшись в тех подземных залах, искажённых кошмарами из снов, он услышал многоголосый, щекочущий голову изнутри напев. Все это время студент слышал именно его, как он журчал и переливался на границе сознания, заботливо стучался где-то в районе мозжечка, проникая в мысли изнутри, из той жаждущей бездны, той тьмы, что таилась в глубине каждого человека. Время стало тягучим, отбрасываемые вспышками молний тени длиннее и причудливее, словно извивающиеся под покровом зловещей мглы щупальца, тянущиеся к ничего не подозревающей жертве. – Пх’нглуи мглв’нафх Ктулху Р’льех вгах’нагл фхтагн! – начали вновь раздоваться в мечущемся разуме гимны, возможно, даже более древние, чем этот мир. – Пх’нглуи мглв’нафх Ктулху Р’льех вгах’нагл фхтагн! Они были так навязчивы, становились все громче и громче, словно эти слова напевало не исказившееся подсознание, а кто-то знакомый… стоящий совсем близко, рядом, вплотную. – В своем чертоге Р’льехе страстная Ктулху спит и грезит… – голос становился все громче, как и тогда, в древних руинах, незнакомые слова начали обрастать смыслом, как камень плотью от прикосновения ЕЁ благодати. И в этот самый миг Александр осознал, что нет и не было никаких голосов… был только он сам, поглаживающий статуэтку замёрзшими мокрыми руками, да напевающий гимны древнему, могущественному существу, чья объятая сном воля искажала саму реальность и расширяла чужие сознания до неведомых ранее граней. Но почему-то глупцы и невежды путали это благословение с безумием, фу-фу-фу ~ ♪ Но Александр ещё не до конца разделял подобную точку зрения. Собрав волю в кулак, что вышло на удивление легко, словно никто ему и не препятствовал… кроме него самого, он замолчал. Перестал пожирать вырезанное в камне изображение глазами, а вместо этого снова посмотрел в небо, подставив лицо холодным тяжёлым каплям. В голове же почему-то эхом звучали наставления ведьминого фамильяра. Не все мамоно относились к студенту со злом или страхом, не стоит их бояться или ненавидеть, лучше дать шанс, а не отвергать саму возможность. Ведь изначально он же хотел найти себе монстродеву, очаровательную, сладострастную и могущественную. И, если подумать, разве есть кто-то могущественнее древнего спящего в Бездне божества? В голове Александра, словно шестерёнки, снова задвигались мысли. Планы, надежды, горькие ожидания, выстраиваемые в полотно принятого решения. Ведь если все и правда пойдет плохо, а отчаяние станет всепоглощающим, это станет… запасным вариантом. – Это мой трофей, – сквозь зубы пробормотал студент, вглядываясь в фигурку. – Проблема только в том, что нельзя пронести через главные ворота. Благо, у меня уже есть решение, моя пре-е-елесть! Быстро сняв с себя свой груз, Саша, больше не сомневаясь, быстро открыл сундучок, после чего так же быстро его и закрыл, предварительно запихнув туда статуэтку. Теперь-то точно никто ничего не заметит, а ценная вещичка вернется к своему законному хозяину. Ведь как можно идти против судьбы, особенно когда она подкидывает столь многозначительные совпадения? Улыбнувшись своим мыслям, студент достал флакон эликсира-стимулятора и отхлебнул половину. Короткая волна боли, прошедшая по телу, и вот мышцы гудят от энергии, и он сам, кажется, готов свернуть горы. Александр, закинув за плечи сундук, почти взлетел по веревке, ненадолго повис на решетчатой створке, пытаясь хоть немного смыть дождем последствия пребывания под дерьмопадом, после чего снял с плеча и взвел арбалет, и направился по туннелю, держа наготове два болта - обычный и ледяной. Почему-то новым огневым разработкам мэтра Симона Саша не доверял, решив испытать их сперва где-нибудь в менее безопасном месте. Помня о крысином нашествии, он переложил в нагрудные карманы и пару ампул с ледяным взрывом, и теперь шагал по подземелью, чувствуя себя в полной безопасности. Видимо, тетка Судьба и впрямь решила, что на сегодня приключений на долю студента уже предостаточно, поэтому Александра не беспокоили ни крысы, ни тараканихи, ни бандиты, и он почти на автопилоте перебирал ногами, сворачивая в нужные отнорки, но при этом не забывая приглядываться и прислушиваться к окружающему. Однако, ничего так и не нарушило его отдаленное подобие медитации на ходу, и наконец студент ощутил увеличивающийся подъем, а вскоре на камни пола упал пробившийся через решетку свет Луны. Выждав пару минут, старательно прислушивающийся к звукам Саша нашарил ключ, отомкнул засов, выскочил, присев, и оглядываясь по сторонам - ни людей, ни живности. Вновь заперев решетку, студент скользнул за постройки и направился знакомым маршрутом, старательно придерживаясь безлюдных мест. Через некоторое время перед ним вырос дом, ставший его пристанищем в этом мире, и пальцы Александра сомкнулись на дверном молотке, задергавшемся в условном стуке. Долго студенту ждать не пришлось. Всего ничего, каких-то полминуты под проливным дождем, пока небесная вода смывала остатки городской канализации со штанин и сапог. – Братек, скорее заходи! – встревоженно пробормотала ведьма, когда открыла дверь. – Ух, ну и заставил же ты нас с Симоном поволноваться. – На кладбище концерт был, – просочившись в помещение, устало бросил парень, продолжая медленно обтекать. – Просто не смог пройти мимо. – Концерт? Какой к ангелам концерт, братек?! – топнула ножкой Мадока. – Ты на день, можно сказать, пропал! – Концерт был, даже представление, – продолжал гнуть свою линию Саша, повышать голос ему было просто лень, да и зелье ещё не прекратило свое действо. – И я в нём играл роль главного злодея. Все претензии отправляй на кладбище, одной мертвой диве, чье имя вылетело у меня из головы. Хотя нет, она, кажется, дала мне свою визитку. – Ох, я, кажется, поняла в чем корень проблемы, – вздохнула девчушка, прикрыв глаза. Она тоже была выжата морально, пусть и не так сильно, как ее подопечный. Всё же переживала и за себя, и за мужа, и за самого Александра, как полагается переживать любой мало-мальской мамоно. – Ладно, давай сюда груз, отнесу все в подвал. – Не стоит, я сам, – вместо того, чтобы послушно отдать искомое, Саша отстранился, а его лицо скрылось в тени глубокого капюшона. – Сундук тяжёлый… не хочу нагружать такую милую маленькую девочку. Ты, лучше, поесть что-нибудь приготовь и ванну набери, она мне ой как понадобится в самое ближайшее время. – Ох, братек… – ведьмочка озорно стрельнула глазками, карикатурно при этом покраснев. – Вижу, ты уже начал осознавать невинное очарование детского тела. Раз так, то неси сам, эта сестрёнка все мигом тебе приготовит! На это студент лишь благодарно кивнул, а после, не говоря ни слова, поспешно направился в сторону подвала. Действовать надо было быстро, пока Мадока не закончит со стряпней и ванной, ну, или не решит неожиданно нагрянуть проверить уставшего и вымотанного братека в самый неудачный момент. Уже спускаясь вниз по лестнице, Саша понимал, что столь подозрительный артефакт, как статуэтка древней богини, от могущественной мамоно спрятать просто не выйдет. Заметит ещё быстрее, чем ее муж-волшебник тогда, у врат. С другой же стороны… было банальное русское авось с толикой надежды, что случайности не случайны. Раз уж умудрился наткнуться на выброшенную в ров статуэтку в ночи, то и ведьма не должна заметить… наверно. Ну, а если заметит, значит не судьба. Не такой уж и могущественной окажется Та-Что-Спит-и-Грезит, не такой уж встреча судьбоносной. Просто разрушившийся запасной вариант. Почему-то на мысли о тех самых «запасных вариантах» перед глазами промелькнул образ новой знакомой с белыми волосами и незатейливым именем. Но как быстро он появился, так же быстро и улетучился. Поставив сундучок на дубовый стол, где он до этого не раз занимался изучением алхимии один, или под руководством ведьмочки, Александр быстро отщелкнул незатейливый замок, а после открыл ларчик. В предыдущие разы он особо не всматривался, что именно носил через туннели контрабандой, зато теперь увидел. Узрел чудовищную, но лично ему нисколько не понятную истину, ибо внутри сундучка небольшой горкой были свалены какие-то камни. Да, красивые, наверно даже магические, раз немного светятся алым, ещё и миазмы едва заметные испускают. Впрочем, последние можно было свалить на банальную усталость глаз, главное же то, что поверх этой кучки покоилась она – статуэтка! Осторожно взяв ее в руки, студент явно почувствовал исходящее от каменной поверхности тепло, на мгновение даже показалось, что она слегка засветилась тем самым зеленоватым светом, но не более. Никаких голосов, видений или навязчивых желаний. Просто дорогая сердцу безделушка, трофей, вернувшийся в руки законного владельца. – Братек, все готово! – раздался сверху голос ведьмочки. – Сначала кушать или мыться? Себя, к сожалению, на ужин в ванну предложить не могу, хи-хи-хи ~ ♪ – Тогда тащи еду, поужинаю в теплой водице! – усмехнувшись на ставшую столь привычной мамонью шуточку, парень поспешно спрятал статуэтку в самое надёжное место – под подушку. Уж там-то замужняя ведьмочка точно не должна была копаться… в теории. Сейчас же Александру не помешает как следует перекусить, отмокнуть и, как ни странно, остыть. Почему-то как только он вошёл в подвал, на него, несмотря на сильную вымотанность, нахлынуло возбуждение. Сильное возбуждение, надо признать, словно после спокойной ночи проснулся в компании сразу трёх обнаженных красоток. И с этим вставшим колом вопросом надо было что-то решать, желательно наедине и отмокая в теплой ванне. Этой ночью студенту ничего не снилось. Черная бездна сна милостиво поглотила его разум, чтобы выпустить из своих ласковых силков лишь ранним утром. Потянувшись в кровати, он разлепил глаза, лениво осмотрел свою комнату и с кряхтением поднялся с кровати. Быстро одевшись и умывшись, он заглянул на кухню, где на столе его ждал чуть дымящийся теплый завтрак. Рядом белела аккуратно свернутая бумажка, которую Александр развернул и быстро пробежался глазами по витиеватому подчерку Мадоки. - "Приятного аппетита, дорогой братек! Я ушла по делам, буду вечером. Не скучай, целую, твоя сестренка!" - Ну спасибо, сестренка, - фыркнул Александр. - Пусть и мэтр Симон продолжает тебя радовать своим стояком, несмотря на возраст... Утолив голод, парень с ленцой повернул голову и посмотрел в окно. В голову так же лениво и вальяжно закралась мысль, что нужно пойти и проветриться. Заодно скинуть остатки налипшего сна. Не в силах побороть этот порыв, Александр быстро помыл посуду, оделся и направился к выходу. Зарумянившееся утреннее солнце встретило вышедшего из дома ведьмы студента своими теплыми лучами. Бросив на него хмурый взгляд из-под капюшона, парень убедился, что закрыл за собой дверь, спустился по ступенькам с крыльца и быстро зашагал по улице. То ли из-за раннего времени, то ли из-за этого праздника, о котором упоминала Мадока, народу на улице оказалось не очень много. Иногда попадающиеся навстречу монстры и люди спешили по своим делам, мало обращая внимания на идущего куда глаза глядят человека. Спустившись вниз по улице, Александр покинул квартал, где жили мэтр Симон и его ненаглядная миниатюрная супруга. Идя вдоль торговых рядов, предлагающих покупателям все что угодно, от диковинных яств и душистых цветов до серебряных украшений и искусно вышитой одежды, он размышлял обо всех свалившихся на него бедах. Впрочем, уже хорошо знакомый едкий вкус тоски и отчаяния теперь ощущался не так остро. Может потому что среди сгустившихся темных туч забрезжил робкий лучик надежды. - «В конце концов, Мадока же меня не боится и не брезгует, хотя тоже монстр» - рассуждал студент, останавливаясь напротив одной из лавок и изучая разложенные на прилавке кольца в золотых и серебряных оправах, украшенные красиво бликующими самоцветами. Стоящая за прилавком низкорослая карлица, похожая издали на девочку со взрослым серьезным лицом, тут же заметила потенциального покупателя, быстро поднялась со стула, на котором сидела, но остановилась, словно налетела на невидимую стену. Глаза монстродевы сузились, а ноздри чуть расширились, когда она пристально изучала стоящего по другую сторону стола человека. - Эээ… рада приветствовать… Вас интересует что-то конкретное? – с несколько натянутой улыбкой поинтересовалась коротышка, однако её голос быстро окреп, а в зеленых глазах мелькнули хитрые искорки. Студент даже удивился такому приёму. Его не прогоняли, не ругали, не звали стражу. Может дело было в том, что карлица видела в нем в первую очередь клиента, а потом уже странного человека без ауры… А может права была Рика, что монстродевы просто боятся неизвестного, но вполне способны побороть свои инстинктивные страхи и постараться разобраться в ситуации. И даже у него, отвергнутого и изуродованного, есть шанс встретить ту, кто его поймет?.. Внезапная идея пришла в голову Александра. С большим интересом посмотрев на прилавок, он ткнул пальцем в одно из украшений: - Да, вот это что за камни? Мамоно с готовностью подняла подушку с приглянувшейся парню безделушкой и пододвинула поближе. Похоже, что стража на этом рынке просто феноменальная и воров они не боятся… - Превосходный выбор, господин! – сладким голосом подбодрила его монстрица. – Ободок ожерелья сделан из демонического серебра, а инкрустированные рубины и изумруды легко усвоят вашу ману, так что ваша супруга всегда сможет чувствовать на себе вашу частичку… ой… Тут она, видимо, вспомнила, что от стоящего перед ней человека духовной энергии совсем не ощущается, но тут же вновь улыбнулась и добавила: - И цена ему всего лишь три золотых! Дешевле найдете разве что в демонических царствах, где такое серебро и добывают. Студент склонил голову набок, внимательней изучая украшение. Сделавший его мастер обладал немалым талантом, в этом сомневаться не приходилось. Выгнутое полумесяцем ожерелье представляло собой сложный серебряный узор, слегка отблескивающий красноватыми бликами – то ли из-за садящегося солнца, то ли из-за свойств демонической руды. А два багряных камня и два изумруда, органично вставленных в этот узор, походили на сверкающие глаза, так же внимательно изучающие склонившегося над ними человека. - «Если вдруг на свете найдется мамоно, которая все же примет меня таким, какой я есть…» - размышлял, буквально проталкивал мысли сквозь терний сомнений Саша. – «Я подарю ей это ожерелье! А другие монстры, которые слишком слепы или глупы… Пусть завидуют и подавятся своей завистью!» В такт последней мысли, студент припечатал об стол три звякнувшие монеты, и торговка, одобрительно улыбнувшись, подала ему коробочку, куда осторожно положила ожерелье. После этой покупки, студент ощутил себя так, словно тяжелый камень, покрытый зловонной слизью, отравляющей его много месяцев, дал первую трещину и чуть сдвинулся с больного места. Впервые за последние дни, на губах иномирного путешественника даже появилась тонкая улыбка. Попадающиеся на пути монстрицы удивленно и немного боязливо провожали взглядом вышагивающего по улице человека без ауры, жутковато и таинственно ухмыляющегося в такт своим мыслям. Ничего удивительного, что сквозь их вуаль, Саша с трудом услышал долетающий издали знакомый голос. - Александр! Александр, подожди! Рефлекторно прижав рукой сумку с драгоценным ожерельем к боку, студент развернулся и тут же встретился глазами с быстро догоняющей его Рикой. Легко и непринужденно лавируя между редкими прохожими, зипангийская путешественница поравнялась с парнем, откинула со лба серебристую прядь и наградила парня радостной улыбкой. - Привет! Вот так удача. Я как раз думала о тебе, и вот, вижу, ты прогуливаешься, - призналась девушка, оглядывая посланника Бога-Машины с головы до ног. - И тебе не хворать… То есть, привет, - невпопад ляпнул студент, возвращаясь с небес на землю. – И о чем же ты таком думала? Ему и в самом деле стало любопытно, о чем может думать его знакомая, обладающая, чего уж греха таить, впечатляющими внешними данными. Чего только милое личико и великолепная фигура стоят… - О том, сколько всего мы друг другу не рассказали, - обезоруживающе улыбнулась Рика. – В прошлый раз ты был очень занят со своей… сестренкой и спешил по делам. Или ты и сейчас выполняешь её поручение? - Нет, сестренка… дала мне выходной, - с натяжкой ответил на её улыбку студент, живо представляя себе Мадоку в роли своего босса – маленькой пигалицы в деловом костюме, ругающейся на него из-за письменного стола. – Решил немного погулять перед сном, развеяться… Слушай, давай отойдем хотя бы в сторонку, а то что мы посреди улицы разговариваем? - У меня идея получше, - таинственно улыбнулась Рика и поманила студента за собой. – Идем, тебе понравится. Заинтригованный таким обещанием, Александр зашагал вслед за девушкой, созерцая её длинные серебристые волосы, рассыпавшиеся по стройной спине. Зипангийка не обманула. Минут через десять, покинув рынок, она остановилась напротив небольшого опрятного здания с крыльцом, заставленным круглыми столиками и стульями. Обернувшись к идущему за ней студенту, Рика подмигнула ему: - Вот это место подойдет лучше всего! Кафе «Лунная мелодия». Я нашла его вчера, когда гуляла по городу. Местные блюда и напитки очень напоминают те, что подаются у нас дома, в Зипангу. Студент смерил здание изучающим взглядом и посмотрел на Рику. - Ты меня на свидание приглашаешь что ли? – хмыкнул парень. - Можешь считать это просто дружеской беседой, - невинно хлопнула ресницами зипангийка, приглашающе распахивая перед студентом дверь. Ухмыльнувшись, Александр последовал за вильнувшей бедрами сребровлаской, окунувшись в приятно пахнущую готовящейся пищей атмосферу кафе. Внутри царила приятная прохлада. Оранжевые огоньки на висящих под потолком люстрах хорошо освещали просторное помещение с десятком круглых столов и барной стойкой у противоположной стены. Недолго думая, студент примостился за столиком в углу, по уже выработанной привычке как можно дальше от остальных посетителей. Хотя сейчас, помимо него и Рики, в кафе не оказалось никого, кроме владелицы заведения. Услышав звук открывающейся двери, молодая пышногрудая девушка-сцилла, ловко протирающая тряпками при помощи своих щупалец сразу три стакана, оторвала глаза от этого занятия и с любопытством оглядела вошедших. Затем, не прекращая протирать посуду, подползла к неприметной дверце за барной стойкой и кого-то позвала и принялась рыться в настенном шкафчике. Явившаяся на её зов через минуту сонно зевающая девушка-кошка, щеголяющая в светло-голубом платье, поправила свои длинные рыжие волосы и грациозно направилась к гостям. И если устроившаяся за столом напротив Александра, Рика особого любопытства у неё не вызвала, то после короткого изучения парня, длинные треугольные ушки на голове девушки тревожно задергались. Преодолев робость, кошкодлака подошла к столику молодой пары, положила на него два меню и натянуто улыбнулась: - Добро пожаловать в «Лунную мелодию»! Прошу, вот ваши меню. Обратите особое внимание на наши фирменные блюда на отдельной странице. С нетерпением ждем вашего заказа! – протараторив эту речь, кошкодлака быстро ретировалась к барной стойке, где начала что-то торопливо и очень-очень тихо шептать нахмурившейся сцилле. Поморщившийся как от зубной боли студент углубился в чтение меню, листая его страницу за страницей, а потом со вздохом отложил его обратно. - Не знаю я эти блюда… Рика, тут вроде бы кухня твоей родной страны, почему бы тебе не выбрать по своему предпочтению? – предложил парень, перекладывая тяжелый выбор на изящные плечи своей спутницы. Почему-то смутившаяся зипангийка с минуту изучала здешнее меню, сдвинув брови, затем просияла и подозвала кошку-официантку и сделала заказ. Пока удалившаяся на кухню сцилла готовила еду, Александр подпер подбородок сцепленными пальцами, проследил, как кошкодевушка старательно протирает столы влажной тряпкой, и пробурчал себе под нос: - Ну вот, зуб даю, что она просила эту каракатицу позвать полиц… стражу, чтобы спасти их от ужасного бездушного порождения некромантии. - Вряд ли… оживленные мертвые обладают собственной душой… - рассеянно ответила Рика, все еще листая меню, и тут же спохватилась. – Извини, я не хотела тебя обидеть! - Да ничего, хоть за живой труп меня не принимают, и то славно, - скривился Александр, откидываясь на спинку стула и глядя в потолок. Оставив в покое перечень блюд, Рика виновато посмотрела на парня: - Поверь мне, в тебе куда больше жизни и человечности, чем в некоторых людях, о которых я слышала… Но неужели ни одна из монстров, которые тебе встретились, не поняла, что с тобой просто произошла беда и что тебе нужна помощь? - Ну, на самом деле, парочку встретил… - все же признался студент, отрывая глаза от потолка и с прищуром посмотрев на Рику. – Наверное, дело в могуществе монстров. Слишком слабые ничего не понимают и шугаются, а сильных… а сильных еще поди сыщи. Кстати, а как на твоём Зипангу обстоят дела с монстрами? Ты же наверняка много их повидала. Можешь немного рассказать о своей родине? Чему-то улыбнувшаяся девушка утвердительно кивнула головой: - Я действительно выросла среди монстров. Можно сказать, что они были моей семьей. Я жила в фамильном замке мамы и папы и каждый день видела множество самых разных мамоно. Не скажу, что они сильно отличаются от здешних… В какую часть света ты бы не отправился, каких бы монстродев не встретил, их доброта и отзывчивость к людям никуда не денутся. У меня на родине они такие же приветливые, вежливые и раскрепощенные, не боящиеся признаться в чувствах тому, кого любят. - Ага, я уже заметил, - с кислой миной согласился студент, почесывая ногтями щеку. Рика, поняв, что снова наступила на больное, поспешно сменила тему: - Но наши острова устроены не так, как здешние нейтральные города. У нас нет всех этих гильдий авантюристов, коллегий магов, наемных армий и купеческих советов, руководящих делами в государстве. Зато есть самые разные кланы людей и монстров, независимые деревни и города, жители которых поклоняются своим богиням. Под богинями я имею ввиду могущественных кицунэ и водных драконов, в честь которых у нас возводятся величественные храмы и приносятся жертвы. - Жертвы? – удивленно вскинул бровь студент. - Ага, - весело ответила Рика. – Обычно конкурс на роль «жертвы» по накалу страстей не уступает жаркому сражению. Множество мужчин мечтают стать «подношением» богине, её мужем и отцом будущих детей. Хотя приносятся и подношения попроще – украшения и драгоценности, пища и цветы. Хмыкнув в ответ на её слова, Александр задумчиво перебрал пальцами по столку и вкрадчиво поинтересовался: - Слушай, Рика, ты так превозносишь монстров и восхищаешься ими… Может быть ты хочешь стать одной из них? Или ты уже монстр, выдающий себя за человека? От внимательного взгляда парня не укрылось, как зипангийка слегка вздрогнула и поспешно отвела взгляд от лица парня. Но она быстро взяла себя в руки, посмотрела в глаза «попаданца», широко улыбнулась и торжественно произнесла: - Ты меня раскусил, Александр… Не буду лгать, - глубоко вздохнув, Рика выпалила. – Я действительно монстр. Лилим. Дочь Владычицы демонов и занимаюсь здесь шпионажем для Маккая. В наступившей тишине было слышно, как икнула остолбеневшая кошкодевушка, выпучившая глаза на зипангийку. Впрочем, тишина прожила недолго, раздавленная громким хохотом Александра: - Хахахаха!! Лилим!! Ты!! – прикрыв глаза и держась за стол, чтобы не свалиться, смеялся парень, не замечая удивленно на него посмотревшую и даже обиженно надувшуюся Рику. – Ага, Друэлла лично явилась сюда… Хахахаха! А я – Верховная Богиня! Ой, не могу, Рика… Вдоволь насмеявшись и поймав взгляд хмурой девушки, парень улыбнулся. - Ладно, день ты мне сделала. А теперь скажи уже честно, кто ты. - Ох, Повелительница, дай мне терпения… - простонала зипангийка. – Хорошо. Я кицунэ-цуки. Над серебряными волосами девушки тут же зажглись два бледно-голубых огонька, сформировав подобие лисьих ушей, отбросивших лазурные отсветы на стены. Заинтересованно наклонив голову, студент созерцал эти сыпящие белыми искрами «девайсы», затем перегнулся через стол и бесцеремонно коснулся одного из «ушек» пискнувшей девушки. - Ах… щекотно! Это тоже моё тело… - прикрыв один глаз, прошептала Рика, чьё личико залилось румянцем. - Теплые, - с серьезным лицом заключил Александр, вновь усаживаясь на стул. – Извини, всегда было интересно, горячее ли Лисье пламя. Ну, теперь мне хотя бы ясно, кто ты такая и что тут делаешь. Ищешь не только вдохновения, но и будущего мужа? - Вроде того, - все еще немного обиженно буркнула сребровласка, убирая с головы огненные «ушки» и приглаживая волосы. – Хотела повидать дальние страны, так отличающиеся от моей родины. - Понятно… - протянул студент, но его мысли были совсем другими. – «Эх, Рика, Рика… Добрая и веселая девушка. Оказывается, что и ты монстр… А я уж думал, что впервые встретил человеческую женщину своей мечты. Ну что за невезуха?!» Кислая мина парня не осталась без внимания. - Ты разочарован? – заглянула ему в глаза кицунэ-цуки. – Что я тоже одна из них? Одна из тех, кто причинил тебе столько боли? Теперь уже Александр едва заметно вздрогнул. Слова Рики попали в самую точку. Горький привкус разочарования и обиды, столь сильно ощущающийся на языке – его источник крылся в принадлежности его новой знакомой к монстрячьему племени. А где-то глубоко под озером грусти, крылась жила страха. Которая пробивалась наружу ноющей болью в щеке, где красовалась татуировка, оставленная одной почти монстродевой… Все понявшая без слов Рика потянулась вперед, и повторно вздрогнувший Александр ощутил её теплую ладонь, накрывшую его лежащую на столе руку. - Прошу, поверь, не все из нас такие, как ты себе сейчас представляешь. Лишь низшие монстры делают поспешные выводы, тем самым причиняя тебе боль. Но я, например, вижу, что в тебе нет ничего ужасного. Даже наоборот, ты весьма симпатичный и… Рика с жаром хотела сказать что-то еще, отчаянно краснея, но в это время подошедшая кошкодлака поставила на стол две тарелки с ужином и бодро мяукнула: - Приятного аппетита! Если вам что-то понадобится, обращайтесь! После чего девушка-кошка, нутром ощутив сгустившуюся вокруг неё грозовую тучу, поспешно вернулась к барной стойке, провожаемая колючим взглядом зипангийки. В это время студент придирчиво изучал водруженное перед ним блюдо. Ковырнув его для пробы вилкой, он поднял глаза на Рику и озадаченно поинтересовался: - И этот «Доширак» действительно едят у тебя на родине? - Раков мы тоже едим, но в этом блюде их нет, - не поняла его сарказма зипангийка. – Неужели ты никогда не пробовал лапшу, приправленную мясом демонического кабана и местными специями? - Не доводилось, - честно признался студент, накручивая лапшу на вилку и осторожно запихивая её в рот. – У нас в Гиперборее есть похожая пища, но… не такая качественная. А знаешь… ничего так. Уж точно лучше того, чем я в универе питался. - Хи-хи, я рада, что тебе нравится, - улыбнулась сребровласка, тоже пробуя свою порцию. Её голос веселым колокольчиком отозвался в мозгу парня, но не смог заглушить другие, более тревожные мысли. А обдумывал он её слова и то, что с ним сейчас происходило. Ведь не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять простую истину. - «Похоже, что я ей нравлюсь, не смотря на это художество, и она так ко мне подкатывает», - размышлял студент, разбираясь со своей порцией «зипангийской лапши». – «Хех, прям и не верится уже…» Студент в который раз смотрел в красивое лицо своей новой знакомой, с аппетитом голодной тигрицы расправляющейся с едой на тарелке. Он пытался уловить малейшие проблески фальши и обмана, за которыми скрывались уже привычные страх и презрение. Но каждый раз, чувствуя его взор, Рика отрывалась от еды и награждала его доброй улыбкой, и Александр, чувствуя стеснение в груди, потуплял взор. Он не понимал, что с ним будет дальше. Точнее, понимал, как действуют монстродевы, но не представлял это с участием самого себя. Свидания, любовные встречи, первые поцелуи, страстная ночь… За прошедшие дни он свыкся с чувством, что чудесная сказка, о которой он грезил еще на Земле, отвергает его, выталкивает, как вода пузырь воздуха, которому суждено в одиночестве лопнуть на поверхности. И тут, наконец, лучик надежды заглянул в его окно. Ну не может счастье вот так просто достаться ему после всего пережитого! И судьба доказала, что она и в этом мире не оставит парня в покое. За спиной Александра тихо скрипнула входная дверь, звякнул колокольчик и затопали по полу несколько пар тяжелых сапог. Рика удивленно вскинула голову и уставилась на кого-то за спиной Александра. Студент, мысленно вздохнув и послав все к черту, обернулся и встретился глазами с дюжим стражником, вместе с двумя товарищами стоящим посреди кафе. Его лицо показалось путешественнику из другого мира смутно знакомым. - Приветствуем, уважаемый бард! – пробасил в густую бороду стоящий чуть впереди служака, почтительно кивая головой в плоском шлеме-капеллине. – Мы рады, что нашли вас так быстро. И еще больше рады сообщить вам радостное известие. - Это какое же известие? – неприветливо пробурчал парень, всем нутром ощущая жирные бока той свиньи, которую подкладывает ему судьба. Нимало не смутившись его тона, стражник достал из-за пазухи свернутый лист бумаги, раскрыл его и с достоинством зачитал: - Достопочтенные Отцы города устраивают пир по случаю прибытия в наш город гранд-министра Салазара и приглашают туда всех видных гостей! Особая честь оказана музыкантам и бардам, которым надлежит как можно скорее явиться на пир, дабы усладить слух гостей своими талантами! – и, свернув листок, добавил уже другим голосом, куда более твердым. – Разумеется, за немалую награду. Я думаю, вы понимаете, уважаемый бард, что отказа Отцы не приемлют. По взгляду солдата, Александр понял, что тот потащит его на этот треклятый пир, если придется, на своём плече. На выручку пришла Рика, перехватившая взор бородача и одарившая его приветливой улыбкой: - Я очень рада, что моему другу выпала такая честь, но не могли бы вы немного подождать снаружи, пока мы не закончим с ужином? Александр не знал, что увидел здоровяк в глазах зипангийки, но весь его пыл куда-то мгновенно испарился, и он, неуверенно помявшись на месте, пробормотал нетвердым голосом: - Да, конечно! Мы подождем снаружи. Но попрошу все же повременить, ведь Отцы не любят долго ждать… Когда за спинами стражи закрылась дверь, Александр сполна ощутил ледяную хватку страха, сжавшую его внутренности. Сыграть на пиру перед лицами всей администрации города, когда его телефон благополучно разрядился… - Жаль, что эту встречу придется заканчивать на такой ноте, - вымученно улыбнулся студент Рике. – Спасибо за беседу, я заплачу за заказ. - Ну уж нет, я тебя сюда пригласила, так что это я заплачу! – заупрямилась зипангийка и наклонила голову к плечу. – Ты очень обеспокоен. Это из-за предстоящего пира? Я была на твоем концерте. У тебя прекрасный талант, и я уверена, что Отцы города будут в восторге от твоего выступления. Но Александр не разделял её оптимизма. Вперив взгляд в стол, он лихорадочно пытался выдумать выход из сложившейся ситуации. Энергии в его телефоне осталось на один-два трека, и то если повезет… Из-за вечных дождей все никак не удается воспользоваться солнечной батареей. Идти на чертов пир без телефона – верный способ спалиться на обмане и загреметь в темницу на долгие годы. Сигануть в окно кафе, забежать в дом Мадоки, схватить вещи и драпануть из города? Окрестные дикие мамоно на него вряд ли позарятся, но без карты, он недолго проживет на бесплодных пустошах или станет жертвой человеческих разбойников. Видя душевные терзания студента, сребровласка обеспокоенным тоном спросила: - Александр, ты выглядишь так, словно тебя пригласили не на пир, а на жуткую орденскую казнь. Что случилось? - Знаешь, Рика… - медленно протянул студент, поднимая глаза на девушку и страдальчески ухмыляясь. – Возможно, мне нужно бежать из города.