Трое в уазике не считая Петровича.

      Ехать при свете солнца было намного проще. По крайней мере, обзор был гораздо лучше. - Что делать будем? - вдруг спросил до этого молча сидевший на заднем сидении самурай. - Для начала, нам надо найти людей. - сказал рекон, что в этот раз занял сидение рядом с водителем. - И получше разобраться в местных реалиях. Теория Сани, конечно, интересная, но маловероятная... - У меня она хотя бы есть... - язвительно ответил на это студент. - Вы же ничего лучше так и не смогли предложить. А вообще, нужно больше информации. - Харе язвить! - видимо, хваленное восточное спокойствия русского самурая дало трещину. - Конкретно достал уже! Только и делаешь, что всем настроение портишь! - Да ты что!? - машина резко встала, а перекошенное от злости лицо студента повернулось к Максиму. - А что же мне тогда делать? Паниковать?! Или причитать, что мы все тут в полной жопе!!! Если до тебя еще не дошло, то мы может домой и не вернемся!!! Никогда!!! - Но... - самурай был немного ошарашен такой реакцией пресловутого студента, который в его глазах был эдаким плюющимся во всех ядом раздолбаем с железными нервами. Да и знак рукой молчавшего витязя ясно показывал, что Максиму сейчас лучше промолчать. - Что но!!! - голос студента дрогнул, а сам он прикрыл глаза. - Ты хоть понимаешь, как много я оставил там, в нашем мире!? Или тебе твой сенсей своим спокойствием и кодексом все чувства вместе с мозгами высушил!?       Когда он это произнес, из его глаз потекли слезы, а сам он затрясся в истерике. Видимо, у него окончательно пал щит отчуждения, что он выстроил при попадании в этот мир. - Мне страшно, понимаешь?! Я боюсь умереть, боюсь пропасть, боюсь, что вы меня посчитаете балластом! Я слабее тебя и его, у меня нет вашей выучки и подготовки... Я бесполезен в этом чертовом мире!       В следующий момент Саня не выдержал и просто зарыдал, повторяя как мантру: - Пожалуйста, не бросайте... Простите меня...       Повернув парня к себе лицом, рекон быстро сунул ему в руки фляжку со спиртом, после чего стал говорить ему что-то успокаивающее, похлопывая по спине. Максим же был ошарашен. Такого он и правда не ожидал от этого вечно ухмыляющегося парня. Сам самурай уже давно смирился со своим положением и вероятной судьбой, как его и учил сенсей. - Прости... - пробормотал он рыдающему студенту. - Я не хотел...       А ведь и правда, самурай не брал в расчет того, что практикант тут был самым неподготовленным и слабым, во всех планах. Можно сказать, что для обычного человека он еще неплохо держался все это время. - Мы тебя не бросим... - продолжал говорить Максим, сам найдя для себя спасение в строках своего кодекса. - Слабых надо защищать!       "Прорвало парня..." - подумал витязь, наблюдая за истерикой студента, одновременно доставая заветную фляжку. - "Пусть пар выпустит. Так потом всем лучше и проще будет."       Пока они ехали по лесной дороге, им ни разу не встретилась ни одна мамоно, лишь мелкая живность в виде птиц, зайцев и т.д. Вдруг выхлопная труба машины издала громкий хлопок, а двигатель начал затихать, тем самым уазик начинал останавливаться. - Сука... - прошипел студент, уткнувшись головой в руль машины. - Ну ёб вашу мать! Господи, за что?! - Похоже двигатель заглох. - сделал вердикт рекон, выходя из машины. - Без тебя вижу, Капеллан Обвизио. - Вот давай без оскорблений, малец. - беззлобно сказал витязь. - Извини, просто на нервах. - Бывает.       Когда все вышли из машины, Саня открыл капот и начал проверять двигатель. - Бля, придётся разбираться с этим около пары часов. Искры нет. - Саня закрыл капот и начал осматриваться. - Эй, там вроде поляна. Давайте сейчас этого ветерана туда дотолкаем, уж лучше не на жаре работать.       Витязь и самурай согласились с этим и встали сзади, чтобы толкать машину, а студент одной рукой управлял уазиком, при этом тоже толкая его, упершись в рамку дверцы. - И раз, два, три. Толкай! - скомандовал рекон, и все трое парней начали действовать. Загнав уазик под свисающие ветви берез - подольше от жары, Саня достал ремкомплект и снова залез под капот. - Ладно, мы пока окрестности посмотрим. Узнаем, что да как. - сказал витязь поворачиваясь в сторону самурая, который просто разглядывал природу. - Эй, тёзка собирайся! На разведку пойдём! - Сейчас подойду. - сказал самурай в ответ. - Эй, а меня что одного оставите? – выглянул из-под капота Саня - Ну, а что с тобой случится? Тебя никто не сожрёт... ой, то есть не оттрахает. Если будешь "Сайгу" под рукой держать и по сторонам посматривать. - Шутник, блин... *** - "Все идет согласно плану!" - довольно потирая руки, подумал студент. - "Истерика пришлась как нельзя кстати! Они мне верят и теперь, сами того не ведая, стали моими "мечом и щитом"! Осталось только придумать им цель, дать надежду на возвращение, что в итоге приведет к МОЕМУ возвышению! Хе-хе-хе, хоть брошюрку пиши - "В рай на чужом горбу"!" - Хотя ладно, может это и не тот мир... - прервав свои размышления сказал студент. - Как говорится: "Хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах". Вернувшись к уазику, Саша вновь открыл капот и стал внимательно осматривать внутренности "ветерана", положив "Сайгу" рядом с собой, чтобы не мешала. - Начну, пожалуй, со свечи... - сказал он самому себе после недолгого осмотра.       Отойдя от капота, студент залез внутрь машины и стал искать там нужный инструмент. Когда все необходимое было найдено, Саша, вернувшись к капоту, стал доставать свечу, напевая "На службе силы Зла" от Арии. - Точен как штык, как штык жесток, мир в один миг ляжет у ног... - тихо напевал он сквозь зубы, осторожно откручивая свечу. - Готово! Ууу, как тут все запущенно... Надо чистить...       Не найдя лишней тряпочки, студент, недолго думая, стал протирать свечу своей футболкой. Все равно грязная уже.       Когда свеча пришла в более-менее пригодный вид, студент стал ее закручивать обратно в мотор. - Да что такое! - пропыхтел он, когда свеча в очередной раз неправильно попала в паз. - Вот!       Наконец прикрутив злосчастную деталь, студент вылез из капота и уже хотел было вновь завезти машину, как вдруг: - А ты... красивый... - разделся заторможенный женский голос откуда-то снизу.       От неожиданности студент дернулся, попытавшись отпрыгнуть в сторону, но вместо этого нелепо упал передом на землю. - Мой... - все также медленно сказали рядом, а в следующий момент студент почувствовал, как на него медленно наползает что-то тяжелое и липкое. - АААА! Отвали от меня! - заорал практикант и попытался вылезти из под неведомого противника, но у него ничего не вышло. Было такое ощущение, что враг намертво прилип к студенту. Еще больше напряжения и паники вызвало то, что что-то склизкое полезло Саше в штаны. - Не та... сторона! - раздался недовольный женский голос за спиной паникующего Александра. - "Так, Саня, успокойся!" - твердил сам себе студент. - "Это, похоже, мамоно! Жрать оно тебя до секса не буде!" Пока студент занимался самоуспокоением, тварь на его спине замерла, видимо раздумывая, как выходить из сложившейся ситуации. - "Так, где "Сайга"?" - наконец более-менее успокоился практикант. Но это продлилось недолго, ибо оружие находилось с другой стороны капота. И тогда Саша решился! - О прекраснейшая! - дрожащим и явно не вызывающим доверия голосом сказал студент. - Твой голос столь красив, а тело столь прекрасно, что я жажду заняться с тобой любовью!       От сказанных слов Александра передернуло, а его лицо исказилось от отвращения. Но чего только не сделаешь ради собственного спасения! - Правда? - через паузу в пол минуты спросило это... создание, видимо поверив неубедительным словам студента. - "Во дура!" - радостно подумал Александр, уже предвкушая собственный побег. После чего ровным и уверенным голосом заправского лжеца, заговорил: - Конечно! Я никогда не встречал мамоно прелестней тебя! Позволь же мне узреть твою красоту, а еще лучше раздеться, чтобы как можно скорее наделать с тобой множество... прелестных детишек!       Казалось, что тело неведомого существа вздрагивало от каждого комплимента, что щедро одаривал ее студент. А когда поток "дифирамб" закончился, за спиной Александра раздались радостные всхлипы, а к его спине прижалась, по видимому, упругая женская грудь монстра. - Мне... мне никто и никогда не говорил таки прекрасных слов! - заторможено произнесла, наконец, мамоно после нескольких минут всхлипов, что конкретно напрягли перепуганного студента.       Мысленно выдохнув от облегчения, студент продолжил: - Они были слепы в собственном невежестве, о прекраснейшая! И я несказанно рад, что они не прозрели, ибо ты досталась мне, о сладкоголосая!       Всхлипы за спиной вновь возобновились, а студент стал нетерпеливо ерзать, про себя проклиная тупость и медлительность этой твари. Скорее всего, это какая нибудь низшая мамоно, вроде слизи. Таких перехитрить можно на раз-два, чем, собственно, и пользовался Александр. - Хорошо! - наконец сказала хнычущая тварь, начиная потихоньку сползать со спины студента. - "Слава Тзинчу!" - облегченно подумал Саша, выжидая удобного момента для побега. Судя по всему, эта мамоно крайне медлительна, что дает практиканту огромные шансы на успешность его плана!       Когда, наконец, с тела студента сполз лишний груз, Саша хотел было резко дернутся вперед, но вовремя заметил, что нечто липкое нежно держит его за ноги. - Ты... тёплый! Быстрее... я хочу тебя! - раздался за спиной медленный но тем не менее полный полный возбуждения и сладострастия голос. И в подтверждение перевозбуждения твари, под парня стала затекать какая-то липкая субстанция со странным запахом. -"Твою мать!" - нервно подумал студент. - "Выбора нет, придется через эту... нечисть тянуться за стволом..."       Собрав всю свою волю и храбрость в кулак, студент как можно быстрее повернулся к врагу лицом, понимая, что в случае провала, его ждет изнасилование, а уж после того, что он тут наговорил, и "свадьба". - Как ты... прекрасна! - наконец выдавил из себя студент, борясь с рвотными позывами, ибо то, что он увидел, было мягко скажем, не для слабонервных.       Перед Александром сидела самая обычная девушка-слизень, одна из низших мамоно MGE. Вот только, нарисованная в стиле аниме картинка - это одна, а жизнь - совсем другое. Ее бы можно было назвать симпатичной, даже красивой, если бы это был человек. Светлые волосы, белая, можно сказать бледная кожа, правильные и аристократичные черты лица и аккуратная грудь четвертого размера. Обладай человеческая девушка такими... достоинствами, Александр бы первый прыгнул к ней в постель. Но... нижняя часть тела в виде слизня и мерзкие усики-стебельки на голове портили всю картину. И портили настолько сильно, что хотелось блевануть прямо на этого монстра. -"Да я лучше сдохну!" - решил для себя студент, с отвращением смотря на мамоно, что уже начала медленно наползать на его ноги.       Найдя взглядом "Сайгу", что маячила за спиной девушки-слизня, Александр недобро ухмыльнулся, после чего резко прыгнул вперед, опрокидывая мамоно на спину. Но слизень держал крепко, так что отклеится не получилось. Зато, рука студента коснулась заветного приклада.       Приподнявшись на руках, мамоно удивленно посмотрела на студента, после чего вновь начала свое неторопливое наступление. - Ха-ха! - торжественно засмеялся студент, передергивая затвор, после чего направил дуло ствола в грудь монстра. - Слезай, а не то убью! - Любимый?! - удивленно спросила девушка-слизень, продолжая наступление. - Какой я тебе к черту любимый, монстр! - страх, ненависть и отвращение, что Александр держал в себе все это время, вырвалось наружу, искажая его лицо злой гримасой. - Ты мерзкое, ничтожное создание! Да я лучше сдохну, чем притронусь к тебе, тварь! Слезь с меня, а не то я оборву твое никчемное существование! - Я... я люблю тебя! Хочу... детей! - такое ощущение, что мамоно не слышала слов студента, или не хотела слышать. - Свадьба... - Заткнись!!! - заорал Саша, понимая, что тварь уже не остановится. - Свали с меня!!! Убью!!! - Но... - рука девушки коснулась ствола, а другая в ласковом жесте потянулась к лицу Александра. - Я же... люблю... БАХ! Рука не дрогнула... Совесть смолчала... Сердце... продолжило свой неспешный бег...

***

      Рекон и самурай решили обогнуть рощу – вряд ли в лесу сыщется что-то интересное. После десяти минут ходьбы, их взглядам открылась немаленькая деревня, меньше чем в полукилометре от них. - Ну что, похоже, нашли! – радостно воскликнул самурай, - Наконец-то хоть что-то сможем прояснить. - Не спеши, тёзка, - усмехнулся рекон, - Как бы мы себе неприятностей на жопу не нашли… Ты поосторожнее будь, в чужой монастырь со своим уставом не ходят.       Парни не спеша двинулись к деревне, попутно разговаривая о знакомой обоим вселенной Вархаммера, собираясь скоротать за этим путь.       Внезапный порыв ветра донес до парней слабый запах дыма. Ну, может банный день сегодня, или шашпык на всю деревню готовят - праздник, тоже бывает. Но вот наполненные мукой слабеющие крики явно не имели никакого отношения к праздникам. На мгновение в дыме промелькнул запах горелого мяса. Схватив за плечо самурая, уже рвавшего катану из ножен, рекон негромко, но нажимая голосом на каждое слово, произнес: - Слушай, тёзка, не рвись ты с заточкой наперевес, а то ведь нарвешься рано или поздно... Тут все похоже на средневековье, тогда любили кострами баловаться. А в средневековье понятия простые - не нравится тебе кто, так всади в него полметра стали. Правда, всегда будь готов к тому, что найдется тот, кто захочет всадить сталь в тебя. И то - если ты аристократ. А у простонародья тут и вовсе никаких прав - собственность аристократов, да и все тут. Домашние животные. Голову могут смахнуть просто за то, что твоя рожа аристократу не понравилась.Тем, кого там сейчас жгут, мы уже все равно не поможем. Пять минут в огне - и человека вытащат только в ожоговом центре, которых тут нет и в проекте на ближайшие лет пятьсот. Поэтому осторожно подходим и смотрим. На глаза не лезем, если что, то мы - наемники в поисках работы. Сами издалека, сюда забрели с купцами, ничего тут не знаем. Запомнил? Вот если будем в Зипангу - там древняя Япония - тебе карты в руки, а я буду тогда молчать и слушать.       Самурай хмуро кивнул - ну да, средневековье, что славянское, что европейское, его как-то не особо интересовало. Детское романтическое увлечение рыцарством умерло напрочь, когда подросток прочитал книгу о гигиене и санитарии средневековой Европы и потом еле удержался, чтобы не выблевать съеденный ужин. Так что - тут Максу и карты в руки.       Такое впечатление, что деревня вымерла - все на центральной площади. Только собаки на привязи брешут. А деревня-то не маленькая, даже в современной Российской провинции можно и меньше увидеть.       Остановившись за углом дома, бывшего, похоже, обителью старосты - слишком большой и богато отделанный для простого трудяги-крестьянина, парни внимательно смотрели и слушали разворачивающееся там кровавое представление. Самурай был белее снега, но держался все же неплохо.       Два куска мяса в огне уже мало напоминали человеческие тела.       Мужик лет пятидесяти, в одежде, напоминающей одеяние священнослужителя, с сухим лицом и горящими глазами громко вещал: - Узрите же, верные дети Богини, огонь, очистивший вашу деревню от богомерзкой мамоно и того, кто отринул семью человеческую ради противоестественного союза с чудовищем! Тайно пробралось исчадие демонов в вашу мирную деревню, нечестивыми ласками склонила к демоничеству одного из мужей ваших! Но дала Богиня светлый взор одной из дочерей ваших, и узрела она чудище окаянное, и сообщила тем, кому надлежит оберегать души человеческие! Богиня радуется, видя сей костер, в коем горят ее враги, она не оставит вас своей милостью! Восславьте же милосердную Богиню и честь и хвала Мариэтте, верной ее слуге!       На этих словах из передних рядов вышла перезрелая толстая девка с лицом, изрытым оспинами и сейчас лучащимся самодовольством, и поклонилась жрецу. - Такого кузнеца загубила, ссука, - расслышали парни слова мужика, бурчащего себе под нос, - На кого дальше донос напишет? Ведь всех мужиков так изведет, эта коряга никому ни даром не нужна, ни с приданым не нужна. - Да и жену-то его за что? - вторил ему другой, судя по наряду - мельник, - За то, что весь дом в чистоте держала? Ну и что, если кикимора... это ж не суккуба какая, она никого не превращает. Да еще, в отличие от наших баб, по чужим елдакам не скачет, одному мужу верна. - Да вот и я про что, кум, - отозвался первый мужик, похожий на зажиточного крестьянина, - Эта ж коряга, Мариетта, втрескалась в него по самое не балуйся, а он ее послал. Ну ей бы успокоиться, не он первый послал, не он и последний. А она, вишь ты, злобу затаила да дождалась, пока к кузнецу кикимора заявилась - он мужик был чистюля, в кузне на наковальню можно было хлеб класть - и тут же донос в Инквизицию Ордена и накатала... - Дааа... - горестно покачал головой мельник, - А Ордену только дай повод нас, Пограничье, за жопу взять. Вот им теперича и причина нашлась. Погужуются на наших деньгах да харчах вволю...       Из негромкого разговора приятелей парни уяснили, что находятся они где-то на границе, судя по всему с землями, лояльными к мамоно. А еще то, что Орден тут не особо уважают и не жалуют, а просто - боятся. Они внимательно разглядывали обстановку - так, жрец-инквизитор и шестеро солдат - четверо алебардистов и двое лучников. Стоят, не напрягаются, оружие в чехлах. Еще бы – подними кто хоть голос на инквизитора – свои же запинают, чтобы вся деревня не пострадала… - "Ну да," - подумал рекон, - "зачем инквизиторам элитные бойцы, крестьяне и так их боятся больше, чем своих аристократов – те хоть и плетей могут всыпать, да всяко убивать не станут. – просто потому, что свою же скотину-то и убьешь… А Инквизиция и в его родном мире держалась исключительно на страхе и фанатизме. Все больше и больше подтверждений местным средневековым нравам."       А солдаты - так, почетная гвардия, скорее всего. Ну не выглядят они тертыми калачами. Не положено воину иметь пивное брюхо даже в их годы. Скорость, гибкость, реакция, дыхалка, сила - это все жизнь воина. Хотя, конвойным алебардистам это не особо и нужно - в 9 случаях из 10 их противник - один, и его задача - не победить своих врагов, даже не драться с ними вообще, а просто сбежать. И даже если нападет, в отчаянии, просто, чтобы не взяли живым, тут - да, строй шеренгой, алебарды вперед, а лучники из-за их железного забора выцеливают жертву.       Даже опытный боец-одиночка вполне способен, в случае чего, перебить их, отделавшись малой кровью, а их двое. Тем более – сталь его доспеха и оружия превосходит даже дамасск и булат, если тут, конечно, успели дойти до этих технологий…       Правда, самурай без доспеха, плохо... Лучников придется выносить в первую очередь. Будем надеяться, что под алебарды с катаной не полезет. И еще этот инквизитор... Черт его знает, чем он владеет. Может, и вправду магией, а может, кунг-фу какое полжизни изучал... Лучше всего выносить самым первым и не полениться проверить, что точно тушка. Эх, жаль, наручи и поножи остались там… Далеко. Ладно, первое время перетопчется, потом видно будет…       От знакомых, почти как на турнире, мыслей, рекона оторвал раздавшийся звонкий детский голос: - Тетя! Тетя Энн!- на пустующие пространство перед костром вдруг выбежала девчушка лет пяти от роду. - Она добрая! Не обижайте ее!       Взглянув на обугленные тела, девчушка упала на колени и залилась слезами: - Я опоздала! Я хотела сказать, что тётя Энн ни в чем не виновата! Она была хорошая, конфетами нас угощала!       Тревога на лице бегущей к ребенку женщины сменилась ужасом, когда инквизитор резко повернулся к ребенку: - Конфетами, говоришь, деточка? И ты эти конфеты кушала? А кто еще кушал, скажешь? - Господин инквизитор! – в отчаянии закричала женщина, - Она же маленькая совсем, ничего еще не понимает!       На лице инквизитора расцвела хищно – приторная улыбка. - Малолетство – не оправдание против попрания веры! – загремел фанатик, - Должно мне священным огнем выжечь скверну, вошедшую в этого ребенка вместе со сладостями демоническими! Выжечь, пока она еще человек! А уж дарует ей Богиня жизнь после обряда очищения огнем, или нет – так на все ее воля! - Иди сюда, деточка, - улыбнулся инквизитор девчушке, - Ты провинилась перед Богиней, и теперь тебя нужно наказать…       По его знаку, один из алебардистов потащил вязанку дров к почти догоревшему костру.       При виде такой картины в голове рекона насмерть сцепились надежда и рассудок. Первая нашептывала, что инквизитор не будет убивать ребенка, второй ехидно предлагал досмотреть представление до конца – а потом радостно окунуться в кровавый туман Кхорна… В секундном замешательстве, рекон отвлекся от присмотра за своим эмоциональным напарником, и этого было достаточно - неугомонный самурай, сжав эфес катаны до побелевших суставов, уже пружинисто шагал в сторону инквизитора. - Да чтоб тебя, паладина недоделанного! – успел подумать рекон, выхватывая ножи, - И так сплошная непонятка, а теперь еще и кровь пускать! Он прекрасно понимал, что тут на кону уже их жизни – пора сбрасывать тесный плащ цивилизации и выпускать из подсознания зверя.       Самурай же, схватившись за ножны и наполовину выдвинув катану, орал про гуманизм, соответствие тяжести вины и тяжести кары, призывал крестьян поднять на вилы, как он выразился, «кровавого судью и палача». Закончил же тем, что клятвенно посулил срубить инквизитору голову, если тот тронет ребенка.       Слушая его, инквизитор просто ошалел и пялился на самурая, отвесив челюсть.       Рекон, пользуясь секундами затишья, прокачивал обстановку. Самурай плотно занялся инквизитором, это хорошо. Хотя бы отвлечет. Лучники, чертовы лучники отберут драгоценное время. Ножей всего четыре – каждому лучнику поровну. Главное – чтобы не могли стрелять. Добить не получится - алебардисты успеют похватать оружие. Пока у него есть свобода движения, эта четверка алебардистов ему не сильно опасна. А вот если им удастся зажать его – дело дрянь.       Только очухавшийся инквизитор успел заорать что-то вроде «хватай преступника короны и богохульника», как его слова перекрыл пронзительный и тревожный голос сигнальной трубы, а вслед за ним отчаянный крик: - Орки! Все к оружию! Орки напали!       Площадь зажужжала разбуженным ульем, на какое-то время все забыли об отчаянном безумце. Жителям Пограничья не привыкать было к набегам, и, наверное, будь у них побольше время, они успели бы подготовиться к обороне, но орки им этого времени не дали.       Орущая живая волна накатывалась со стороны бань и огородов, откуда было недалеко и до леса. Те, чьи дома были недалеко от площади, уже со всех ног неслись к ним, видимо за оружием, остальные похватали все, что было под рукой и могло использоваться в качестве импровизированного оружия – вилы, косы, серпы, просто палки. Кто-то, видимо, охотники, уже тащили луки и стрелы.       Выхватывая из перевязи бердыш, рекон уже оценивал угрозу – так, ни доспехов, ни вообще какой-либо защиты. Бессмертные? Под наркотой? Макс вспомнил слова Сани о том, что в этом мире есть магия. Плохо, если так – от файербола бердышом не отмашешься… Да и еще – студент говорил о том, что мамоно, вроде так они называются, не нападают на людей. Ага, его бы сюда, посмотреть…       Оружие – только дубины. С такими ходит либо голимая беднота, не имеющая денег даже на копье, либо… Либо те, кому нужны не мертвые враги, а живые рабы…       В рабы рекон не собирался, поэтому лишь поудобнее перехватил бердыш и застегнул на лице бармицу. Бросил взгляд на самурая – похоже о стычке с инквизитором придется забыть до конца боя.       Сориентировавшиеся лучники уже выпускали в орков стрелы, алебардисты взяли их в ощетинившееся железом кольцо. Инквизитор схватился за оберег на шее, что-то бубнит под нос. Тёзка с катаной наготове, бледный и решительный. Первая кровь, конечно нервы…       Первые орки уже прыгали через составленные вокруг площади телеги. Нырнув под опускающуюся дубину, рекон полоснул по животу и боку противника кинжальным стоком. Он не оглянулся – отдача ратовища сказала ему о том, что сталь глубоко располосовала плоть. Уже не боец, скоро сама истечет кровью. Следующую орку Макс убил резким колющим ударом бердыша в горло – фонтан крови, голова мамоно откинулась назад на почти перерезанной шее, удерживаемая только позвоночником.       Набежавшие крестьяне приняли орков на вилы и охотничьи рогатины. Замелькали косы, у некоторых – даже насаженные торчком. Ну что ж, это Пограничье, тут всегда будь готов к бою или набегу…       А инквизитор – хоть и тварь, но не трус – вышел прямо перед сражающимися, выкрикнул какое-то заклятье. Золотистым светом засиял оберег на его шее и такой же свет вырвался из рук инквизитора, обращая орков в пепел и безвредно обтекая людей. - Хм, неплохо, - успел отметить рекон, - А то, что эта его… да, именно магия… судя по увиденному, не работает против людей – еще лучше.       Рекон резко скрутился в сторону, дубина скользнула по плечу. Тычок стоком в ногу, рубящий косой удар сверху. Так, голову спасла, но правая рука по плечо валяется на земле. Не боец.       Самурай закрутился волчком, окруженный блеском клинка. Он понимал, что любой пропущенный удар дубины если не убьет, то покалечит его. Доспех – только в мечтах, которые уже не сбудутся, если он не переживет этого боя… А значит – его может спасти только скорость. И гибкость. Уйдя в низкую стойку, пропуская дубины орков над собой, самурай широко полоснул клинком по горизонтали, на уровне живота, бедер. Кровь, крики, пара противников повалились и катаются по земле, окрашивая ее своей кровью.       Максим, как и любой фехтовальщик, видел и свою кровь, и чужую, им же пущенную, но к такому он был не готов. Сама Смерть царила сейчас на этой площади.       Усилием воли самурай отрешился от действительности. Ледяные иглы кольнули его разум. Он должен выжить. Во что бы то ни было. А о морали и гуманизме он подумает после боя.       Но орков все не убавлялось, а со стороны леса к ним уже спешили подкрепления…       Неизвестно, смогли бы местные жители вместе с попаданцами отразить атаку орков, или же стали бы в лучшем случае – рабами, а в худшем – трупами…       Переломным моментом битвы оказалось появление Саши на ревущем уазике. Прогремело три выстрела, одна орка упала с пробитой грудью, другая согнулась, схватившись за живот. Рекон успел отметить, что студент неплохой стрелок, когда Саша, решив, видимо, экономить патроны, направил рычащую машину прямо на толпу орков, расшвыривая их бампером и сминая колесами. При виде непонятного железного чудища, орки с воплями кинулись врассыпную. Еще бы – они пришли сюда за рабами, и вовсе не желали умирать в бою с железным монстром, бою, который не принесет им ни добычи, ни рабов.       Высунувшись в окно, Саша заорал: - Эй, воители, карета подана, пора сматываться!       И снова отдать должное инквизитору – сориентировался в изменившейся обстановке он мгновенно. Еще не успели жители отойти от горячки битвы, как он снова закричал: - Узрите, добрые люди – Богиня даровала нам победу над демонами! Восславим Богиню, и да стоят нерушимо ее заветы!       Инквизитор понимал, что связываться сейчас с незнакомцами – небезопасно. Двое из них рубились куда получше рыцарей Ордена, а третий и вовсе заявился на грохочущей железной повозке, которая двигалась без всякого тягла. Кто его знает, может колдун? Но при этом инквизитор видел – в аурах незнакомцев нет ни следа демонической энергии. Люди. Против людей его магия была бессильна. Решив пока что не связываться с неизвестностью, инквизитор сделал на память зарубку – доложить о произошедшем в мельчайших подробностях. Но ронять свой авторитет инквизитор не собирался и снова обратил внимание на девочку, которую женщина, видимо мать, тащила с площади. - Стоять! Взять их! – повинуясь приказу, алебардисты, вскинув оружие, стали приближаться к замершим от ужаса неизбежного женщине с ребенком.       Не успев толком перевести дух, рекон увидел, что самурай уже стоит в паре шагов от инквизитора. Выматерившись, Макс рванулся к напарнику – хренов паладин, ведь был шанс уйти без разборок - орки помогли, так он снова за свое! В следующий раз – вырубить и закинуть в машину…       Что-то почуяв, инквизитор резко обернулся – на него в упор смотрели горящие ненавистью глаза самурая. - Даже общий враг не смог сблизить тебя с людьми, палач. – Самурай говорил негромко, чеканя каждое слово, и это было самым страшным – так говорят те, кто уже решился на что-то необратимое. - Ты готов убить ребенка, мразь. – спокойствие самурая было поистине ледяным и страшным, - Убить ребенка ради своего фанатизма. Сжечь заживо. Я отказываю тебе в праве на жизнь!       Последним, что видел инквизитор по эту сторону жизни, был короткий взблеск катаны, снявшей с плеч его голову.       Подхватив на бегу пару брошенных серпов, рекон метнул их в лучников, уже очухавшихся и упевших подобрать несколько стрел и наложить на тетиву. Сейчас ему нужно было только уберечь самурая от стрел. Сграбастав самурая за шиворот, рекон закинул его в багажник и тут же запрыгнул сам, прижимая бездоспешного напарника к полу – один лучник катался по земле, держась за ногу, но второй, схватившийся за порезанное лицо, еще мог доставить неприятностей. А патроны тратить не хотелось – их и так немного.       Саша уже жал на газ, мысленно прося Омниссию помочь ветерану выдержать эту гонку.