Не одежда красит человека...

Pov Виктор Дома я сказал родителям, что упал с лестницы, ну то есть не сказал, а написал, потому что говорить я не мог. Я не знаю, почему я так сделал, она ведь даже не извинилась. Хотя я тоже хорош. Это я осознал на выходе из медпункта, прокручивая в голове все случившееся. — Как можно было упасть с лестницы, чтобы сломать челюсть? — изумилась мама. Я, естественно, не ответил. Закрывшись в своей комнате, я начал продумывать план мести. Только есть одна проблема. Завтра я в школу не пойду. И послезавтра тоже не пойду. В лучшем случае я окажусь там через три недели, не раньше. Именно поэтому я сейчас оказался в особняке у родителей. Саше я наврал, что уехал к бабушке, потому что он не должен был узнать, как выглядят мои родители, и где они живут. И я бы даже обрадовался перспективе провести три недели дома, подальше от школы, но было одно но… В выходные к нам приезжает мамина подруга Настя с дочкой Аней. Аня была моей подругой, а еще… это секрет. А еще хуже становилось от того, что я не смогу спеть ей песню собственного сочинения, а еще не смогу покушать нормально. Это все очень плохо. А виновата во всем она! Лиза Прохорова! Как же я ее ненавижу! А вся неделя прошла довольно скучно, потому что родители работают. В моем распоряжении целый дом, домработницы, повара и огромный рыжий кот с зелеными глазами по кличке Ромео. В общем, поговорить не с кем. И нечем. Немного побродив по дому, я поиграл в компьютер, посмотрел телевизор, почитал книгу, но чего-то все равно не хватало. Вечером я вышел на балкон и взял гитару. Я начал играть какую-то мелодию, которую сам не знал. Я скорее побежал ее записывать, пока не забыл. День закончился очень быстро. Я лег спать пораньше. На следующее утро я проснулся рано, потому что челюсть дико болела. От нечего делать я решил встать, и помочь поварам готовить. Все-таки, когда живешь один, придется научиться. Проходя по коридору, я увидел фотографию Ани. И кого-то она мне напомнила, но я не понял, кого. Дойти до кухни мне было не суждено. Я услышал шум в одной из гостевых комнат. Оказывается, кроме меня и «слуг», как их любила называть мама, не спал еще и кот. Вернее, только что проснулся. Причем, с ужасным шумом. Лежал он, значит, на кровати, и, решив перевернуться, оказался на рядом стоящей тумбочке. С тумбочки незамедлительно свалилась ваза и рассыпалась на мелкие кусочки. Также, кот задел торшер, который, падая, задел дверцу шкафа. Шкаф открылся, и из него вывалилась всевозможная обувь. А кот от испуга залез на занавески. Я побежал его ловить, а зря. Тушка кота отказалась довольно жирной, а карниз держался на соплях. И карниз, с музыкальным сопровождением в виде дико орущего кота, направился прямо на меня. Не хватало мне еще парочки переломов. Карниз, однако, своей цели не достиг, я успел увернуться, но он задел крупный кактус, а тот приземлился мне на ногу. Я еле сдержался, чтобы не заорать от боли. Кот вывалялся в земле и с довольной рожей ушлепал в ванную умываться. Я хотел на него накричать, но маму по выходным лучше не будить, это я знаю, как никто другой. Вздохнув, я принялся за уборку. Ровно в три часа позвонили в дверь. Мамина подруга никогда не опаздывала. Папа открыл дверь. Перед нами стояли Настя и Аня. Тетя Настя — немного кудрявая блондинка. Стройная, с длинными ногами. Карие глаза скрывались за стильными прямоугольными очками. Одета она была, как всегда, безупречно. Строгое бежевое платье без рукавов, такого же цвета туфли и длинное светло-коричневое пальто. Сумочка и украшения подобраны так же искусно. Аня, стройная зеленоглазая девушка с рыжими волосами, в отличие от матери оделась проще. Синие джинсы и оранжевая футболка. На ногах черные кроссовки. Увидев меня, обе начали причитать и жалеть меня. Мама, видя, что мне это не очень нравится, увела их обедать. Но и за едой тетя Настя не упустила возможность поговорить о моей челюсти. — Как же тебя угораздило, а? Я беспомощно пожал плечами. — Да, надо внимательнее под ноги смотреть, — присоединилась Аня. Я, конечно, очень люблю их обеих, но иногда они бывают невыносимы.