Red

Одежда летела в разные углы. Стайлз ловил губы Дерека, жмурясь от удовольствия и страха. Что-то очень новое, болезненное и воспалённое, ужасно болело в животе, давило на лёгкие, руки тряслись. Сладостный страх разливался по венам, кончики пальцев тихо потрескивали и вспыхивали острыми изломанными линиями. Никто не обращал на них внимания. Кровать тихо скрипела ножками по полу, пока Дерек истязал его шею. Стайлз доселе и не знал, что нечто такое простое как поцелуй, может приносить столько удовольствия. По правде, поцелуями это не было. Это была стихия в чистом виде, ураган, пожар истерик. Его шея представляла собой красное пятно с очевидными следами зубов. Дерек помечал его. Он рвал его шею в клочья, он терся об него пахом и залезал пальцами под рубашку. Он любил его. Стайлз не оставался в стороне. Лопатки и плечи Хейла были украшены красными полосами от ногтей, и оборотень старался сосредоточиться на том, чтобы регенерация не убрала эти крохотные, слабые, человеческие следы прибытия. Они словно расписывались друг на друге. Оставляли самим себе простые послания «я был здесь» — «ты был здесь», и только несчастная кровать, опасно хрустящая, намекала на то, что они оба были здесь. Вместе. Острые уколы тока казались чем-то побочным, так же как и красные глаза, горящие при свете люстры, и проступающие татуировки. Можно ли было быть столь увлечённым процессом, чтобы не заметить очевидные странности? Можно. Дерек смотрел исключительно ему в глаза, растворяясь в карамельной радужке, медленно погружаясь не то в молочный шоколад, не то в янтарный виски. Почему-то пахло морем, и он видел песчинки на его щеках. Стайлз был смущён, он краснел, отводил взгляд и предпочитал сосредоточиться на яремной впадине, расфокусированным зрачком смотря на каплю пота, скопившуюся в ней. Одна пара рук была слишком горячей, вторая, напротив- холодной. Вместе это создавало союз. Одни пальцы искрились, вторые были с когтями. В четыре руки они раздевали друг друга, водили ладонями по рёбрам и бокам, оглаживали бёдра. Дерек вжимал его в постель, Стайлз желал его от этого ещё сильней. — Я не могу! Не могу. — вдруг промычал Стайлз через стон и упёрся руками ему в плечи, — Я не готов, у меня ничего нет и я не делал… не делал чистку. — краснея до кончиков пальцев ног, промямлил он, отвернувшись к стене. — Ты? Ты знаешь, как это происходит? — обескуражено спросил Дерек, Стайлз смущённо кивнул, и в ответ получил раскатистый смех. — Я думал ты натурал, ты ведь влюблён в Лидию, откуда тебе знать о таких вещах? — спросил Дерек, прекращая смех. Что-то горячее окатило Стайлза с ног до головы, следом остужая его взрывной пыл. От чего-то стало противно и мерзко, а ещё до одури захотелось его задушить. Забить ногами и подбитого выкинуть за порог, чтобы он забыл дорогу сюда раз и навсегда. — Уходи. — сухо сорвалось с губ. По сердцу Дерека прошлись острым ножом. Он ничего не сказал, молча встал и схватив с пола кофту, и по обыкновению, вышел в окно. Стайлз скрутился калачиком на кровати, тесно прижимая колени к груди, и спрятал в них лицо. Точно, он же влюблён в Лидию. Тогда почему ему так отчаянно хотелось Дерека? Почему он на секунду допустил, что спать в одной постели с Хейлом это удовольствие? Жаться к его горячей спине, закинув на него ногу и тихо вслушиваться в его сон. Почему он вообще об этом подумал? Глупо это все. На утро от прошлой ночи у него остались засосы на шее и одиноко висящая куртка, на спинке кресла. Стайлз выкинул её в окно, тут же отправляясь в ванную, стараясь не смотреть на своё отражение. Одеваясь, он надел свитер с высоким горлом и вдруг осознал, почему Айзек носил шарфы в жару. — Эй! — Скотт похлопал его по плечу. Стайлз сдавленно промычал что-то в ответ и пошёл к шкафчику, вытаскивая из него тетради. — Лидия в порядке, когда я пришёл, она уже была в сознании, так что я отвёл её домой. — произнёс друг, наблюдая за безразличным выражением лица Стилински. — Молодец. Мне надо идти, увидимся. — быстро ответил Стайлз, закрывая дверцу и тут же удаляясь, мечтая остаться в одиночестве навсегда и встретить рождение и конец этой вселенной лёжа в кровати. Раствориться в космосе, став песчинкой в чем-то грандиозном. Мелкой сошкой, шестеренкой в огромном механизме. Перехватив Коула в коридоре, он не задумываясь схватил его за локоть и уволок следом за собой. Он даже дверь в машину ему открыл. — Что? Тебя обидели волки? Мария предупреждала ведь. — цинично произнёс он, цокая и закатывая глаза. — Откуда ты? — удивлённо спросил парень. — Я сын богини любви, я умею не только соблазнять. — со вздохом ответил парень, недовольно нахмурив брови. Было удобно строить из себя дурочка, развлекаться благодаря дару и всегда иметь поклонников и друзей, но насколько же было больно чувствовать сердечную боль исходящую отовсюду. Мало кто знал, но Коул переживал вместе с Оливией её разрыв с парнем, он поддерживал Стивена, когда его девушка изменила ему. И он ежедневно впитывал огромные дозы скорби от Марии. Если бы он не притворялся дурачком, он бы сошёл с ума от общего потока боли и разочарования. — Ясно. — тихо ответил Стайлз. Больше они не говорили. Коул тихо тянул его боль, давясь жгучим разочарованием и горькой обидой, Стайлз старался ни о чем не думать, тупо смотря перед собой. Так они прогуляли два урока. К вечеру был объявлен общий сбор. Лидия стояла в центре лофта, постукивая носком ботильона по полу. Скотт сидел на диване, рядом сидел Лиам. Дерек стоял за столом в своей привычной позе, а-ля мне насрать. Стайлз не пришёл. Никто не знал, что делать. Стайлз знал. Знал, но ничего не делал. Точнее делал, но не с ними. Ему вдруг стало до того противно, что он не мог точно определить, противно ему от самого себя, своего окружения, своей лжи или всего происходящего. На языке сажей оседала горечь, пальцы все сильней простреливало уколами боли, но он не обращал внимания ни на них, ни на то как жалобно скулит ноутбук, на которого обрушивались потоки тока. Поиски ничего не давали, потому что он ничего не знал. К тому моменту, когда Лидия нашла Адама, тварь уже оторвалась от него и собиралась скрыться раньше, чем найдут труп. Стайлз следовал за ним по пятам, наступал на пятки, но все не мог схватить и развернуть к себе лицом. Когда Стайлз устало потёр глаза и оторвался от древнего артефакта в своих руках, Дерек вот уже полчаса как сидел у него на кровати. — Зачем ты пришёл? — спокойно спросил Стилински, стараясь сохранять могильный холод, засевший в душе. — У нас было собрание, ты должен был придти. — пожимая плечами, ответил Хейл, — К тому же я забыл у тебя свою куртку. -Твоя куртка должна валяться на улице, если её не унесли бешеные собаки. — огрызнулся Стайлз, проходя мимо парня и падая на кровать, — Буду безмерно благодарен, если ты свалишь в туман. — Стайлз, ты можешь объяснить почему ты так себя ведёшь? — раздраженно спросил Дерек, сжимая кулаки. Такой Стилински его раздражал. Выскочка, готовый наплевать на все. — Думаю, моё поведение не твоего ума дело. — сказал он, отмахиваясь от слов волка как от назойливой мошки. Внутри все давно кипело. Ещё со вчерашнего вечера, когда его выставили вон за мгновение до кульминации. Дерек не для того дрочил на святой образ Стилински, чтобы этот самый «святой образ» вёл себя как подросток в период переходного возраста. — Думаю, я могу отстегать тебя ремнём за такие слова. — злобно выплюнул Хейл. — А ты что, мой папочка? — хамовато улыбаясь, спросил Стайлз, перекатываясь со спины на живот, поднимая голову к оборотню. Дерек не выдержал такого поведения и саданув кулаком ему по лицу, вышел.