Лаванда и соль

Направляюсь в комнату этого дрянного общежития, чтобы закинуться еще одной парой таблеток. Чувствую, что вот-вот сорвусь. В голове уже мелькает звук удара таблеток о стеклянный флакон. Пытаюсь достать ключ из кармана джинсов, другой рукой дергая за ручку двери по привычке. Дверь открывается, а я недоумеваю лишь на мгновение. Молниеносно захожу, застав растерянную Макс Колфилд. — Какого черта? — запираю дверь, не отводя взгляд от нее. Она словно птичка в клетке. — Не кажется ли тебе, что ты слишком далеко зашла, Колфилд? Она нервно оглядывается, понимая, что бежать некуда. С каждым моим шагом в ее глазах все отчетливее виднеется страх. Мне уже давно наплевать на все происходящее, но она каждый раз выкидывает что-нибудь новенькое, заставляя срываться на крик. Все мои карточные домики рассыпаются, стоит ей только появиться со своим гребаным полароидом. Хочется сжать ее шею до хруста, ведь она такая хрупкая, как те мертвые птицы, что валяются по всему городу. Вместо этого, я заламываю ей руки за спину, сокращая пространство между нами. — Нейтан, прекрати… Пожалуйста. — она даже не пытается вырваться, думает, что я сжалюсь над ней и отпущу. Нет, я уже сорвался. Я уже допустил все эти мысли в свою голову, они прорвали мою плотину, они затопили остатки разума. Я уже не контролирую действия. Хотя… контролировал ли я их вообще? Постоянно живу с чем-то похожим на ненависть, обжигающей грудную клетку. Все негативные эмоции собрались у меня в теле и устроили свое чаепитие, разливая кипяток направо и налево. — Маленькая Макс решила поиграть в детектива со своей подружкой, но ты даже не осознаешь, как ты ошибаешься. — прикасаюсь губами к ее шее, чувствую запах лаванды, вперемешку с морской солью. Такой слабый запах… Она вздрагивает, пытается высвободить руки. Ухмыляюсь. Заглядываю ей в глаза, а она лишь нагло смотрит в ответ, нахмурив брови. Забавно. Пытается бороться, осознавая, что сейчас от меня так просто не отделаться. Делает только хуже? Не знаю. Я давно запутался. — Кол-филд. — произношу ее фамилию по слогам, оглядываясь на ее фотографию, что висит у меня на стене. — Одно дело смотреть на тебя, другое — иметь возможность прикоснуться… Я тебя ненавижу. Потому что ты делаешь то, что никогда не смогу сделать я. Не думай, что я буду лить слезы у тебя на плече, как делают чуть ли не все. Это не исповедь, а ты не священник. И уж тем более не святая. Ты обычная. Просто возомнила, что сможешь изменить мир. Прикасаюсь свободной рукой к ее шее, она снова вздрагивает. Какая же она дерганная. Вот и встретились два сумасшествия. Только вот стадии разные. Я в конце, она в начале. Отпускаю ее руки, но она не спешит уйти. — Нейтан… Беру ее лицо в ладони и целую в уголок губ. Чтобы не укусила, не оттолкнула… Чтобы не пыталась нести свою фирменную чушь. Она ошалело смотрит мне в глаза. Мои губы искривляются в ухмылке. — Макс, свали к черту, а?! — отхожу от нее, чтобы упасть на кровать. Пусть уже уйдет наконец. Я ничего не могу изменить. Отворачиваюсь лицом от нее, прикусывая щеки, чтобы отвлечься на боль. Старая привычка, которая давно не помогает. Ощущаю, как в волосах затерялась ее рука. Почему она все усложняет? Другой рукой она притрагивается к моим пальцам. Закрываю глаза, одновременно желая, чтобы этот момент не заканчивался и чтобы она поскорее ушла. Чувствую, что вот-вот провалюсь в сон. Нет сил и желания сопротивляться. Если она уйдет, то не вернется назад. Сжимаю ее пальцы в первый и в последний раз. Меня так все достало, Макс Колфилд…