Вещий

Для Аллена настали трудные дни. За неполные четыре месяца, что он прожил на этой планете, ему не довелось в полной мере ощутить, что это такое – не иметь крыши над головой. Что ж, всё когда-то случается впервые. Конечно, у него теперь была некоторая сумма денег, скорее всего, с запасом, но тратить что-то на проживание было нельзя: кто знает, как сложится ситуация на планете, куда он прилетит? Пришлось строить жилище на опушке леса за окраиной города. Эх, ёшкин кот, зря они когда-то в школе стебались над пионерами, пионерлагерями и игрой «Зарница»! Там и шалаши учили строить, и костры разводить, и ещё много чему. Сейчас Аллену до всего приходилось доходить своим умом. Первое сооружённое им укрытие расползлось под первым же дождём. Дождь был хороший, поэтому вымок Аллен до нитки. Второй шалаш проявил себя лучше, хоть и подтекал местами. Каждое утро, свернув импровизированный матрас, подушку и покрывало, молодой человек прятал их в стороне от шалаша, чтобы кто-нибудь, набредя на него случайно, не разорил из озорства. Брал остальные пожитки с собой и отправлялся в город, километров десять в одну сторону. Первую половину дня пропадал на свалке, сортируя лом и относя найденные, так сказать, «ценности» скупщикам. Платили сущие гроши, не хватало даже на еду. Хочешь не хочешь, пришлось, всё-таки, подворовывать. Между корабельными стоянками космодрома и озером располагались здания пассажирского порта, дальше лежали районы Восточного Города, более новые и более фешенебельные. Здесь имелся свой большой рынок, куда заходили и пассажиры, и экипажи кораблей, и местные жители. Незаметно утащить с лотков несколько фруктов особого труда не составляло. Часть позыченного Аллен съедал вместе с купленным дешёвым фастфудом, часть оставлял на ужин. Чтобы не таскаться по рынку с рюкзаком и мечом – вдруг придётся делать ноги, ещё зацепишься за что-нибудь – он нашёл укромное место, где оставлял вещи. Эта будка на небольшом пустыре, скорее всего, являлась элементом местной канализации, от неё заметно пованивало, К тому же, местные бродяги устроили возле неё общественный туалет. Задерживаться здесь сверх необходимого, а тем более – заглянуть на крышу будки, вряд ли пришло бы кому-нибудь в голову. Во второй половине дня, устроившись в каком-нибудь тихом сквере, Аллен принимался за чтение. Единственное, на что он позволил себе потратиться, был небольшой туристический генератор, примерно такой же конструкции, как у Люка в Пятом эпизоде, только вдвое меньше, с керосиновую лампу размером. Генератор заправлялся небольшим количеством корабельного топлива и мог давать энергию несколько месяцев. Без этой покупки датапад Фэй-си в первый же день стал бы бесполезным набором обесточенных микросхем, а Аллену он сейчас требовался, как никогда. Подключившись пару раз к Голонету через сеть вокзала – тоже не бесплатно – он нашёл электронные учебники по основным предметам и теперь читал и перечитывал их, запоминая. К счастью, галактическая наука не во всех областях так уж далеко шагнула вперёд по сравнению с земной. То, что было непонятно, Аллен просто заучивал. К вечеру из сквера молодой человек перебирался к одной из портовых кантин. Здесь работал его новый знакомый. Этого зеленокожего мальчишку звали Канс, а обязанности его можно было охарактеризовать ёмким словом «половой»: и официант, и уборщик зала, и носильщик в «нумерах». Канс утверждал, что именно в их кантине собираются пилоты грузовиков, ищущие фрахт. Аллен взял это на заметку и, немного потрепавшись обо всякой ерунде, спросил, нельзя ли выяснить, кто из них направляется в район Льянского пути или Колоний и готов взять пассажира. — Нет ничего легче! — заулыбался Канс во все тридцать два зуба. — Деньжат подкинешь? — Сколько? — спросил Аллен. — Эноо… Два кредита в неделю. И полторы сотни, когда я договорюсь с пилотом. — Полсотни. — Сто двадцать и гарантия, что возьмут. У меня среди пилотов знакомых – у-у-у! Либо сам замолвлю слово, либо через кого-то. — Ладно, сотню. — Что с тобой делать… Забито, сотню. И то потому, что ты мне нравишься. — Но-но, я не из этих, — нахмурился Аллен. — Дёрганый ты какой-то. Я же в хорошем смысле. С того момента, как ударили по рукам, прошло довольно много времени. Аллен отдал Кансу уже четырнадцать монет, а нужного корабля так и не находилось. Могло, конечно, быть и так, что зелёный хочет вытянуть из «приятеля» побольше денег, но как это проверишь? На рынке, тем временем, Алленом заинтересовались конкуренты. Этих мальчишек, шныряющих между рядами, он мельком примечал не раз и не два, а однажды видел, как бушевал и ругался обоими ртами сразу толстый иторианин, у которого свистнули кошелёк. Его это не удивило, карманники промышляли на базарах со времён Древнего Египта, но с собой Аллен их как-то не ассоциировал. Напрасно. В один из дней у выхода с рынка его встретил маленький, с виду лет десяти, деваронец и тоном, не терпящим возражений произнёс: — Э, чушок, а ну, стопэ! — Отвали, — Аллен попытался обойти нахала, да не тут-то было. Деваронец шагнул вперёд, угрожающе качнув головой с не отросшими ещё рожками. — Да пошёл… — начал Аллен. Его грубо перебили: — Чо, маленьких обижаешь, да, безрогий? Это был икточи, тоже подросток, должно быть, возраста Аллена, чуть ниже него ростом, зато значительно шире в плечах и всех остальных местах. —Какие проблемы, пацаны? — беззлобно спросил Аллен, уже понимая, впрочем, что на него наехали. — Проблемы? Это у нас проблемы??? Это ща у тя проблемы будут!! — продолжал наглеть деваронский мальчишка. — Ты, вааще, в теме, что берёшь наше? — осведомился третий гопник, человеческой породы, ему, скорее всего, было лет двенадцать. Плюнул, стараясь попасть Аллену на ботинки, добавил: — Ничо, ща Крупол тебе мозги вправит. Кто это такой, пояснять не требовалось. Длинный, под метр восемьдесят, парень, худой, как жердь, приближался к ним, не вынимая рук из карманов штанов. Его сопровождала свита: родианин, дурос – или неймодианин, не поймёшь – и странное лупоглазое существо с единственной ноздрёй на безносом лице, причёской похожее на панка. — Как вас много, — Аллен добавил в голос немного почтительности. — Настоящая банда. А эти тоже с вами? М-да, попались на простейший трюк! Да у Аллена в школе второклассники на такое не покупались, а эти обернулись все, включая долговязого Крупола. Аллену оставалось отпихнуть грузного икточи и бежать, бежать со всех ног. Без дрына отбиться от семерых было из области ненаучной фантастики. — Хватай его! Держи! — неслось сзади. Вначале Аллен надеялся, что гопники отстанут. Они не отставали. Петлять смысла не было, эту часть города он практически не знал, так недолго и самого себя в тупик загнать. Оставалось драться. Аллен надеялся, что у него хватит дыхалки добраться до канализационной будки раньше, чем его настигнут. Гопники были местными и, когда он свернул в проезд к пустырю, разразились восторженными воплями. Да, второго выхода отсюда не было, сплошные заборы, вот только Аллен больше не собирался бежать. Смахнул с крыши рюкзак и меч, выдернул деревянное оружие из чехла, другой рукой нашарил в боковом кармашке резак и сунул за пазуху, как оружие последнего шанса. Преследователи гурьбой ввалились вслед за ним на пустырь и остановились. — Фу! — громко произнёс двенадцатилетний «герольд», назвавший Аллену имя предводителя. — Тут кто-то обделался! Не ты ли, залётный? — Осторожно! — голосом, насквозь пропитанным фальшивым испугом, воскликнул Крупол. — Парень, кажется, вооружён! Боги, да у него… палка!! — Не уйти ли нам подобру-поздорову? — поддержал «шутку юмора» дурос и гнусаво захихикал. — И потерять лицо? — сделал строгое лицо главарь. — Нет! Благородные рыцари улиц не бегут ни от какой опасности, даже столь серьёзной. Остальная шпана, слушая этот пафосный спич, буквально покатывалась со смеху, поэтому Крупол продолжал издеваться: — Оруженосец! Подай мне мой малый меч! — Вот он, Учитель, — «герольд» с поклоном протянул долговязому обрезок уголка из светлого материала вроде алюминия, очевидно, подобранный по дороге. Предводитель взял импровизированное оружие двумя руками, тем же манером, что и Аллен, сделал несколько взмахов, ртом изображая гудящий звук, что вызвало новый взрыв «хи-хи» у ватаги, особенно старались деваронец и икточи. Аллен не шевельнул ни одним мускулом лица, хотя усмешка так и просилась изнутри. Ну-ну, посмотрим, клоун. — Умри, джедай! — проревел Крупол басом, совсем не подходящим к его комплекции. И пошёл в наступление, замахиваясь уголком, как банальной дубиной. Аллен на миг усомнился: может, он свинцовый или из какого-то другого тяжёлого металла? И принял «оружие» долговязого жёстко. Нет. Удар получился совсем слабым, как Аллен и ожидал, уголок был лёгким и отскочил от деревянного лезвия. Кто ж так бьёт, когда твоё орудие не имеет веса?? Что же, никто тебя не заставлял, ты первый начал. Аллен нанёс несильный, детский удар, позволяя противнику его отбить, и быстрым круговым движением вывернул уголок у того из рук. А затем наотмашь чиркнул своим мечом перед лицом долговязого, цепляя кончиком ноздри. Крупол взвизгнул, сбиваясь на фальцет, хлынула кровь, заливая полотняную куртку со щегольским шитьём. Да, это больно, мальчик, а боль ты терпеть явно не умеешь. — Он мне рожу порезал, мочи его, гайз!!! — таким же истошным фальцетом выкрикнул Крупол. И кодла бросилась в атаку. Дело это для них было явно привычное: навалиться скопом, собранной воедино массой сбить с ног, а затем топтать и рвать в дюжину ног и дюжину рук. Против такой атаки и крупный мужик не устоит. Но у Аллена был меч. Первого, кто приблизился – дуроса, он буквально насадил на деревянное лезвие. Инерции тщедушного тела не хватило, чтобы пробить деревяшкой одежду и кожу, зато попадание было точным, в нервный узел солнечного сплетения. Каркающий вопль, Аллен отдёргивает меч на себя и снизу вверх наискосок бьёт икточи, стараясь рассечь бровь и лоб. Получилось! Кровь залила рогатому один глаз, он замахал неуклюжими ручищами и тоже выбыл из схватки. С третьим вышел небольшой облом. Удар деревянным мечом в то место, где шея переходит в плечо, может вырубить любого… человека, а родианин только дёрнулся слегка. Видно, он сильнее отличался от людей, чем дуросы. Пришлось применить более действенный приём – ногой в живот. После того, как чешуйчатый затылок повстречался с каменным забором, антенны-рупоры враз обмякли, и родианин отрубился. Трое оставшихся остановились в нерешительности. — А вас я сейчас буду убивать, — сообщил им Аллен. — Одного за другим. Конечно, он блефовал, пугал, рассчитывая, что они отступятся после того, как четверо их дружков, включая главаря, получили на орехи. А вышло всё совсем по-другому. — Шрайв ту, бичи! — выдохнул лупоглазый, дёргая плечом. Просторная, не по размеру, жилетка соскользнула с левой руки, подросток взмахнул правой, ловко обматывая одежду вокруг предплечья. В освободившейся руке что-то щёлкнуло и мерно, на одной ноте зажужжало. Прикрывая импровизированным «дрессировочным рукавом» низ лица и шею, гопник оскалил мелкие зубы и атаковал. Аллен перебросил меч в одну, тоже левую, руку, приблизил лезвие к себе. Было понятно, что любой удар в голову и корпус противник отобьёт правой, замотанной рукой, не получив никаких повреждений, а, отведя меч, ткнёт Аллена тем, что зажато в кулаке. Быстрые хаотичные движения кисти противника подсказали: это что-то вроде ножа. И Аллен подставил под него прочную буковую древесину своего меча. Жужжание на миг сменилось скрежетом, и меч распался на две половинки. Доли секунды отделяли Аллена от серьёзных ранений, а, может, и смерти. Однако, правая рука, словно по собственной инициативе, подхватила падающий обломок. И, блокировав очередной взмах лупоглазого в сантиметре от живота уже не деревом, но металлической гардой рукоятки, Аллен этим обломком ударил его в глаз. Он не хотел убивать, но здесь ситуация была «или – или». Когда владелец странного ножа запрокинулся навзничь и бездыханным кулём рухнул в пыль, Аллен повернул голову к оставшимся и хриплым, не своим голосом произнёс: — Ван даун… Один готов. «Герольд» и деваронец секунду, может быть, две смотрели на окровавленную деревяшку в его руке, а затем задали стрекача. За ними – Крупол, зажимающий нос, икточи и дурос. — Мы тебя всё равно прикончим! — гнусаво пообещал главарь на бегу. Бросок – обломок меча ударил его плашмя точно в ухо, заставив ускориться. Стукнутый о стену родианин, который сидел на земле, держась за голову, перевернулся на четвереньки и выдал классический низкий старт, будто с детства занимался бегом на стадионе «Зенит». — Интересный у тебя ножичек, — как в тумане, обратился Аллен к убитому им «уличному рыцарю». — Левел девяностый, не меньше. Возьму я его, не возражаешь? А то меч мне ты порепал в хлам. Он наклонился за ножом, и тут его вывернуло. Аллену раньше не доводилось никого убивать. Дрался – было, и кровь была, и сломанные пальцы, однажды даже рёбра, а тут… Мерзкий, грязный, но, всё же, почти человек. Может, будь это дурос или родианин, Аллену и не было бы так худо. Он, всё же, подобрал трофейный нож – единственное своё оружие на данный момент – и, кое-как вытерев рот, побрёл прочь с пустыря. — Тебя убьют, — сказали сверху. Аллен поднял голову. На крыше то ли дома, то ли сарая, возвышающейся над забором всего на каких-то полметра, стояло приземистое существо, закутанное в балахон из мешковины. — Что? — Ты слышал. Напрасно отпустил вожака. Он угрожал тебе смертью. — И получил по тыкве за длинный язык. — Не так надо. Смертельных угроз прощать нельзя. — Что ж мне его, убивать? За слова? — Точно. Убить. Иначе подумают, ты слабый. И убьют тебя. — А ты, вообще, что за джавва такой, чтобы мне советовать? — огрызнулся Аллен. Дурнота проходила, зато появилось раздражение. — Так. Просто, — существо пошевелилось, и Аллен понял, что оно не стоит, а сидит на корточках, обхватив колени передними конечностями, а кисти спрятав в рукава. — И какое тебе до меня дело? — Ты сильный и неглупый. Но не знаешь обычаев улицы. Кто ещё тебе объяснит? — Я не собираюсь задерживаться на улице. — Так и так не задержишься. Но зачем умирать по незнанию? Лучше выбраться в господа. Тебе это под силу. — Слушай, — подозрительно прищурился Аллен, — а ты, случайно, не гуру? — Не знаю такого ругательства. А что я сказал – запомни. Здесь признают силу. Прощаешь – значит, слабый. — Значит, на зло отвечать злом? — И немедленно. Откладывать нельзя, месть сжигает. — А на добро? — Зависит от тебя. Уходи, они могут вернуться, — с этими словами существо ловко перекатилось назад и исчезло за краем крыши. Аллен подскочил к забору, подтянулся, заглянул… но на крыше уже никого не было. — Тьфу, тоже мне, местечковый мастер Йода нашёлся, — пробормотал он. Однако, тип в балахоне был прав, гопники могли возвратиться с подкреплением. Поэтому, засунув за пазуху рукоятку геройски погибшего меча, а нож спрятав в рукав, чтобы можно было воспользоваться мгновенно, Аллен покинул место драки. Трофейный нож при ближайшем рассмотрении оказался весьма интересным устройством. По форме рукояти и лезвия его следовало бы, скорее, считать кинжалом, то есть, чисто боевым, не хозяйственным орудием. На плоских частях рукоятки возле небольшой гарды с каждой стороны имелось по кнопке. Если их сжать одновременно, встроенный в рукоять механизм заставлял лезвие вибрировать. Вот что издавало тот звук! Самое интересное, вибрация на рукоять практически не передавалась, а что её гасило, непонятно. В выключенном состоянии нож не отличался остротой, во включённом – легко протыкал и стругал дерево. Судя по зацепам на гарде, изначально оружие комплектовалось ножнами, но Аллен предпочёл забыть о них сразу. В любом случае, у него не хватило бы хладнокровия обыскивать убитого, даже если бы знал. Лучше было подумать, как его носить без ножен. Идея пришла довольно быстро. С помощью толстой иглы и суровой нити из хранящегося в рюкзаке запаса Аллен сделал на боковом кармане куртки вертикальный шов. Верхняя часть – по ширине рукояти с гардой, затем «ступенька» и вниз до конца. Так лезвие не утыкалось в дно кармана, а оказывалось вывешенным. Достать его можно было за навершие, выступающее за край, а клапан сверху прикрывал рукоять так, что со стороны не было заметно. Зная, что уличную поножовщину в городе никто особо не расследует, особенно гибель чужака, Аллен, тем не менее, решил пропустить денёк и лишь на второе утро вернулся в город. Первым делом нашёл Канса. Тот снова развёл руками, ничем, мол, порадовать не могу, зато сам, без вопросов со стороны Аллена, рассказал о драке. Как выяснилось, Янмар Крупол был из «весьма почтенной семьи», но общаться предпочитал в кругу «простых парней». Он свято верил в свою безнаказанность, приятелей его не раз арестовывали за кражи, одного за вооружённый грабёж, а сам Крупол ни разу не попадался. — Представляешь, ему пятнадцать стандартных, как нам с тобой, а он уже Нижний Рынок данью обложил! — то ли возмущался, то ли восторгался Канс. — Ограбили торговца, он сразу тут, помощь предлагает. Могу, говорит, потолковать с парнями, больше Вас не тронут, но, сами понимаете, надо задобрить… Ну, теперь-то всё. После того, как закололи этого анси, как его, Угб… Угсбипп, вот хатт, язык сломаешь, отец за Янека взялся всерьёз. — Боюсь представить, неужели выпорол?? — покачал головой Аллен. — Напрасно смеёшься. Крупол-младший сидит под замком, а папаша готовит ему документы в пажеский корпус на Эриаду. Ну, тот, что под патронажем семьи Таркин, знаешь, наверное. Порядки там просто ситские, наставники – настоящие стриллы. — Тогда там ему самое место, — сказал Аллен. — Знаешь такое изречение: «В армии из тебя сделают мужчину. Или дебила. Как повезёт». — Ага, ага, точно! — захохотал Канс. Узнав, что мстительный вожак банды обезврежен, Аллен несколько успокоился. И никак не ожидал того, что произошло через несколько дней. Как всегда, пообедав фастфудом с позаимствованными у торгашей фруктами, он направлялся в тихое местечко почитать, как вдруг буквально нос к носу столкнулся с тем самым дуросом, что первый получил остриём его меча. Взглянув на него красными глазами без зрачков, тот вполне миролюбиво сказал: — Привет. Слышал, Круполу нос в клинике восстанавливали? А теперь его на Эриаду отправляют, строем ходить будет. — Слышал. — А ты своей деревяшкой нехило бьёшь. — Не надо было бросаться всем сразу. Не сильно я тебя? — Нормально. Будет, что вспомнить… после твоей смерти, — дурос оскалился. Аллен почувствовал несильный тычок в область живота, и сразу что-то тёплое потекло по правому боку. Чёрт, неужели спица? Рассказы о том, как профессиональные мокрушники убивают свои жертвы точным тычком прямо в печень узкой и хрупкой заточкой, ломающейся в теле, или вообще вязальной спицей, кочевали из одного детектива в другой. Жертва может и не сразу заметить, что убита, а потом падает, как подкошенная. В каком-то польском кино это показывали… Ну, уж хрен! Аллен левой рукой схватил безносого убийцу за грудки, правой вытолкнул из кармашка нож. — Только с тобой, — выдохнул он, нажимая кнопку вибромотора, и ударил противника снизу вверх, вспарывая живот, пока лезвие не ткнулось во что-то твёрдое, должно быть, ребро. Выпустил покачнувшегося дуроса и, повинуясь безотчётному порыву, побежал, лавируя в толпе покупателей. Зачем, ведь ноги, всё равно, сейчас подкосятся, и… Он не знал. Однако, к своему собственному вялому удивлению, Аллен не упал. Добежал до выхода из рынка, метнулся в просвет между заборами. И только тут потрогал живот. Потом бок. Коротко, зло рассмеялся, тут же скривившись от боли. Спица ушла вбок! Проткнула материал куртки, ударилась о нашитую между ней и подкладкой металлическую пластину – прекрасное средство от синяков, когда рубишься на тренировочных мечах с такими же «повёрнутыми», как ты сам – и лишь распорола кожу, выйдя в районе бокового шва. Ну, извини, красноглазый, придётся тебе на том свете как-нибудь без меня, подумал он. Выдернув спицу – кровь от этого стала сочиться сильнее – Аллен стащил куртку, снял рубаху. Наверно, придётся разорвать майку и ей перетянуть. Двое случайных прохожих, увидев, что он делает, быстро отвернулись и прибавили шагу. Да, хрен здесь кто поможет. Аллен забился глубже в проход, почти вплотную к ароматным мусорным бакам местных жителей, и снова занялся раной. — Э-э, парень! Разве так перевязывают? — услышал он. Резкий голос принадлежал женщине. Аллен поднял взгляд и увидел её, сначала как высокую чёрную тень на фоне просвета улицы. Двухметровая каланча, одетая в плащ средней длины, типа пушкинской крылатки, и мягкие ботфорты. — Дай, посмотрю, что тут у тебя, — продолжала она. — Да не дёргайся, дурак, не укушу! Да, повезло. Колол специалист. Ну, ты его в ответ шикарно выпотрошил. Женщина опустилась на одно колено, открыла сумку, что висела у неё на плече, извлекла прямоугольный пакет. Аллен наблюдал, как она разрывает плёночную оболочку, расправляет содержимое. Сумел не вздрогнуть, когда влажный бинт повязки коснулся места, куда воткнулась спица. — Худой какой, — заметила женщина. — Какой есть! — Не хами. Можно подумать, я тебя варить собираюсь и есть. Ну, вот. Заживёт, как на джедае. Давно бродяжничаешь? — С детства, — ответил Аллен. — Зачем врать? — покачала головой женщина. — Кожа чистая, волосы стриженые, тут пахнет не улицей, а родительским домом. Жрать хочешь? — Н-нет. — В самом деле? Ну, а я хочу. Составь компанию. По дороге до кантины Аллен украдкой разглядывал женщину, проявившую к нему столь неожиданное участие. И удивлялся. Слово «доброта» с её внешностью вязалось, скажем, так, не очень. Женщина была похожа на какую-то готессу. Бледная, как смерть, с прозрачными светлыми глазами, разве что, волосы не чёрные, и накрашена по-готски: жирная угольная обводка глаз, свинцовые тени, тёмно-бордовая помада… Ей бы подошло чёрное платье со шнуровками, оборками и рюшами, длинные перчатки без пальцев, траурный веер и соответствующая обувь. Правда, здесь как бы не аниме, в таком прикиде мотаться по планетам будет неудобно. Драться – тем более. Лёгкие, но прочные пластоидные накладки на перчатках красноречиво свидетельствовали о том, что, случись пустить в ход кулаки, «готесса» не станет колебаться ни секунды. Войдя в кантину, женщина щёлкнула пальцами. Звук прошёлся по залу с какой-то стереофонической громкостью, заставив обернуться официанта. По виду гостьи тот мгновенно оценил и платёжеспособность, и размер возможных неприятностей, если не проявить должного уважения, поэтому буквально телепортировался к дверям, не хуже сказочного Сивки-Бурки: — Чего изволите? — Обед на двоих. Из традиционного меню, всё самое лучшее. Парню – побольше мяса. И в чистых тарелках! — Как можно-с, конечно! Сию минуту будет готово. Прошу сюда, эстимд госпожа, наш лучший столик, секунду, протру… Выпить что-нибудь не прикажете ли? — Нет. За рулём. А ему рано. Подай нам чай тарайн. Официант метнулся к кухонному окошку. Женщина уселась напротив Аллена, улыбнулась уголками губ: — Сейчас поедим. Как тебя звать-то? Аллен колебался одно мгновение, потом вспомнил старый американский фильм «Назад в будущее III» и выдал: — Хайден Кристиансен. — Вот врёшь же. Ну, ладно, — женщина снисходительно махнула изящной рукой. — Рассказывай, Хайден, давно ли на самом деле ты бродяжничаешь. — Примерно стандартный месяц, мэм, — не стал на этот раз лукавить Аллен. — Что же с тобой приключилось? — Разное, мэм. Сначала умер отец, потом я жил у знакомых, а месяц назад погибли и они. Безумный бандит зарезал, просто так, ни за что. Сразу после похорон новый хозяин купил себе рабыню, а меня выгнал. — Не повезло. Хотя как посмотреть. Скажи честно, третьего дня ансионианина деревяшкой в глаз – ты? — Я, мэм. Надеюсь, Вы не из полиции? — А похожа? — хохотнула женщина. — Нет. Они у меня за день до того кошелёк пытались увести. У меня, представляешь? — С трудом, мэм. Это надо совсем мозгов не иметь. — Оставь ты это «мэм». Я, что называется, из простых собак, не из породистых. Вернулся официант с большим подносом, раза в два больше, чем носила, бывало, Фэй-си, быстро расставил тарелки, спросил: — Что-нибудь ещё, госпожа? — Позову. Официант испарился, а женщина и Аллен принялись за еду. — Чем промышляешь теперь? — спросила она через некоторое время, когда процесс насыщения пошёл, и можно было вновь отвлекаться на беседу. — На свалке лом сортирую. — Платят, конечно, мало. — Очень. На еду хватает не всегда. — Помаленьку воруешь? — Угу. Не умирать же с голоду. — А живёшь где? — В лесу, там места много и всё бесплатно. Даже помыться можно. — И долго собираешься вести такой образ жизни? До холодов? А дальше – закаляться ледяными обливаниями вместо мытья? — Вообще-то, я в колледж поступать собирался. Но не здесь, — сказал Аллен. — У меня в соседней кантине знакомый работает. Обещал договориться с пилотами, чтобы взяли меня. Куда-нибудь, где крупные верфи. На Бахальян, например. Или Лоронар. — Неблизко. Бесплатно могут не взять, — покачала головой женщина. — Официант! Ещё чая! — Продам что-нибудь, — Аллен похлопал по рюкзаку. О том, что немного денег у него есть, он решил не упоминать. Подскочил официант, принёс чай. — И счёт, — добавила женщина. — Извольте, — в руках официанта появился датапад, не тот, с которым он принимал заказы, а полностью прозрачный за исключением тонкой серебряной рамки по краю. — Подпишите, госпожа. С Вас… Женщина достала из-под плаща портмоне, такими пользовались здесь многие, в том числе, и Бдадли. При этом полы на миг распахнулись, и Аллен успел увидеть её стройную талию и пряжку широкого ремня. Но не это привлекло его внимание. С обеих сторон от пряжки на ремне висели два одинакового вида изогнутых предмета. Любой фанат «Звёздных войн» сразу догадался бы, что это такое. Рукояти световых мечей! Титаническим усилием Аллен сумел сохранить благодушное выражение лица. Она, что, джедай? Да ну, разве джедаи выглядят так? В фильмах они, скорее, похожи на монахов, ну, кроме Секуры, но она секс-символ Ордена, ей положено. А чёрное обычно носят совсем другие адепты. Вроде Дарт Мола. Как она там сказала, когда его перевязывала? Известная поговорка, только вместо «собаки» подставила «джедая». Бли-ин, так она, наверное, сит! Странно, страха не было. Совсем. В самом деле, не съест же она его прямо здесь. А через пять минут они разойдутся каждый в свою сторону. И слава богу. Ситов он не любил ещё со времён классической трилогии Четвёртого – Шестого эпизодов. После двух фильмов-приквелов героический облик Ордена джедаев тоже несколько поблёк, однако, адепты Тёмной стороны от этого не стали казаться Аллену более привлекательными. Если выбирать между ними, он предпочёл бы не связываться ни с теми, ни с другими. — Что тебя так удивило? — спросила, между тем, женщина. — Э-э… Ваш ремень. Вы служите в армии? — прикинулся он наивняком. — Нет, в другой организации. Точно сит, подумал Аллен, а вслух сказал: — Женщины обычно носят что-то… — С узорчиками и плетением? — понимающе улыбнулась она. — Не люблю. А армейский ремень удобен, на нём всё помещается. Послушай, Хайден Кристиансен. Хочу тебе предложить. Полетели со мной. Тебе, в самом деле, надо учиться. Что-то такое в тебе есть, я такие вещи чувствую. Да неужели, подумал про себя Аллен. А, может, действительно, чувствует? Похлопал глазами и снова под дурачка спросил: — Может, я одарённый какой? — Хм, — прищурилась женщина. — А что, вокруг тебя происходят странные вещи? Предметы двигаются сами собой? Ты наблюдаешь за чем-то, думаешь «сейчас произойдёт то-то», и оно происходит? — Н-нет. — А как с азартными играми? Рулетка, кости? Бывало так, что тебе везло много раз подряд? Нет? Может быть, у тебя необычно быстрая реакция? Тоже нет? Тогда вряд ли у тебя Дар. Ну, ну, не кисни! И без Дара люди неплохо живут, — женщина вздохнула и продолжала: — Почему-то все, кто не владеет, считают, что это приносит могущество, власть. На самом деле, чаще всего получается вот такой клубок проблем, — она показала руками шар размером с голову. — Как спутавшиеся змеи, и каждая норовит ужалить побольнее. — Вам, наверное, лучше знать, — вежливо кивнул Аллен. — Но, если у меня нет никакого Дара, тогда зачем я Вам? — Зачем? — она взяла его за подбородок, оценивающе заглянула в глаза. — Найду я тебе применение, не волнуйся. По спине Аллена пробежал холодок. Он знал, что состоятельные женщины в возрасте частенько проявляют интерес к молоденьким мальчикам. Вон, у всем известной Примадонны муж на восемнадцать лет моложе. Роль «содержанца» Аллена не прельщала абсолютно. К тому же, она ещё и Тёмная, кто знает, какие извращения могут прийти ей в голову? Пересилив себя, молодой человек приветливо улыбнулся и сказал: — О’кей, почему бы нет. Раз уж я планирую делать карьеру, надо с чего-то начинать. Едва они оказались на улице, Аллен незаметно, из-под опущенных ресниц, огляделся и прикинул план действий. Наверное, вот там будет удачно. В нужный момент он замедлил шаги, приотставая от женщины, чтобы она не могла до него дотянуться своей длинной рукой. Отстал ещё немного и со скоростью спринтера рванул в намеченный переулок, стараясь обогнуть как можно больше прохожих и прикрыться ими. Свернул в щель между домами, на мусорный бак, с него через забор, по участку, к калитке, ногу на выступающий короб магнитного замка и снова на улицу. Фух, оторвался! Теперь переждать немного и поскорее валить с планеты. Хоть на чём, хоть куда, главное, чтобы не нашла. Он не подозревал, что женщина и не собирается его искать. С сожалением поглядев вслед его сверкающим пяткам, она огорчённо покачала головой: — Дурачок, дурачок. Что ж, как хочешь. Видно, у тебя свой путь. У этого парня, настоящего имени которого она не успела выяснить, были хорошие, честные глаза. И что-то ещё, неясная тень – нет, не способностей к Силе, конечно, а слабое прикосновение, память о чём-то давнем, времён войны. Жаль. Он, наверняка, мог бы стать отличным специалистом в компании, неважно, пилотом, инженером или кем-то ещё. В его возрасте быстро обучаются. Но не захотел. Значит, так тому и быть. Женщина вздохнула, привычным жестом смахнула с глаз каштановую чёлку и двинулась своей дорогой, к стоянке, где был припаркован её корабль.