Звезда и волк

Технологический прогресс в условиях бесконечно развивающегося вида, способного использовать не только передовые технологии, присущие всем развитым народам, но и вольного распоряжаться отрицательной частью времени, может стать настоящим произведением искусства. Пожиратели времени — одна из немногих рас, предпочитающая машиностроение регулярной армии. Немногочисленное население их планеты по-началу предпочитало использовать наемников для военных целей, а постепенно, с новыми реформами Леди-Командора, полностью перешло на синтетическую силу. Множество боевых крейсеров, управляемых искусственным интеллектом, стабилизированным и связанным между собой; громадные боевые машины, оснащенные практически полным сознанием, с полностью функционирующими синими ящиками; и даже киборги, созданные из добровольцев, отдавшихся в её руки. Сирона, получившая репутацию безжалостной ученой и беспощадной главнокомандующей, оправдывала свои прозвища и уже несколько лет не останавливалась, давая своему народу всё новые и новые пути для развития. Создатели времени соблюдали условия мирного договора, но среди них уже начинались разговоры о том, что их соседи и коллеги слишком опасны, что отсутствие армии — не повод расслабляться, что всё это всего лишь видимость, что они всё ещё хищники. Глядя на это, Леди-Командор предпочитала ухмыляться и ждать. Она готовилась и готовила свой народ, вела занятия в академии, подготовленные для взрослых особей, выращенных внутри бридинговых машин, разрабатывала всё новые и новые веяния в темпоральной кибернетике. Она много работала и была готова встретить революцию или войну, если та вдруг начнется. А о том, что она начнется, Первая знала лучше многих других — она чувствовала, ощущала это в будущем и имела возможность сделать всё, чтобы этого не случилось. Или, может быть, чтобы её народ вышел из этого боя победителем. В Лорде-Президенте сомневаться не приходилось, ровно как и во вновь набранном Совете — каждый из них был спокойным и ответственным лицом, понимающим, что Порядок без Хаоса не имеет никакого значения, не обладает никакой силой, что всё это идёт от лукавого и что вселенной в равной мере нужно и то, и другое. Однако, это вовсе не отменяло того факта, что лорд Сареон, первый столп Порядка, всё ещё придерживался иной точки зрения. Поразительно старый, практически создавший весь вид создателей времени, он сыскал себе репутацию великой легенды, и именно он готовил почву для революции, для нового удара. Вопрос состоял лишь в том, когда его план придет в действие. Вопрос, на который Леди-Командор должна была ответить раньше остальных. Помимо огромных боевых машин, увлеченная исследованиями Первая занималась ещё и усовершенствованием живых существ, и первым же живым существом, подверженным экспериментам, стала она сама. Отсутствие правого глаза и невозможность не только работать, но и видеть им, стало для неё новым стимулом — долго работая над созданием подходящего глазного яблока, над восстановлением семи мышц искусственным путем, над возможностью соединения кибернетической ткани с настоящими нервами, в конце концов она пришла к идеальному прототипу, какой возможно было сделать настоящей частью своего организма. За последние несколько лет Леди-Командор пережила достаточно операций: тяжелый и опасный для её жизни аборт; восстановление времени искусственным путем в качестве эксперимента; а теперь ей предстояла операция ещё более сложная, проводить которую придётся нескольким хирургам. А ей, как управляющему происходящим, придётся удерживать себя в сознании. Жестокая, жуткая практика, но женщина твёрдо решила, что видеть и чувствовать ей хочется гораздо больше, чем продолжать существовать без правого глаза вовсе. «Не так больно, как многое другое, — убеждала она себя, оказавшись на операционном столе и железным усилием воли стараясь сосредоточиться на том, что ей придётся говорить своим врачам и ассистентам. — Не так больно, как терять его» Оказалось, что приобретать новый глаз так же больно, как терять старый. Несмотря на спокойствие, какое Леди-Командор собиралась соблюдать, она несколько раз чуть было не повредила Рианнон, проводившую ювелирную работу с её глазным нервом; расцарапала свои руки и в кровь искусала губы, на которых снова останутся шрамы. К тому же, у Первой не получилось должным образом контролировать не только свои эмоции, но и свои волосы, в пыль уничтожившие машину, ассистирующую Третьей на операции. Пожиратель времени была беспокойной, много рычала и кричала, кривилась и дёргалась, удерживаемая только жесткими фиксаторами, однако операция всё же сумела подобраться к своему логическому завершению. Рианнон, третья на ступенях иерархии Хаоса, заметила, что после столь сложных и кропотливых действий у неё дрожат руки, а Четвертый, всё время болтающийся где-то поблизости и отвечавший исключительно за теоретическую и подсобную часть, теперь, когда всё закончилось, вовсе не помогал. Он нервничал, переживал и готов был, казалось, попытаться расправиться даже с самой Третьей, если что-то вдруг пойдёт не так, и находиться с ним в одном помещении у женщины не было никакого желания. — Можешь остаться и следить за её состоянием, — холодно, спокойно констатировала она, стягивая с рук покрытые временем перчатки. — Болевой шок вынудил её потерять сознание, но я сделала всё, что могла, чтобы справиться с его последствиями. Скорее всего, понадобится интенсивная восстановительная терапия, чтобы Леди-Командор смогла вернуться к делам уже через неделю, — с этим, я уверена, ты справишься. Она должна очнуться в течение ближайших часов, но если этого не случится, то ты знаешь, что нужно делать. Да, Лорд Заточения знал, что нужно было делать и готов был этим заниматься, даже если ему самому вдруг придётся умереть. И без того растревоженный наблюдением за мучившейся в течение семи часов сестрой, сейчас он был на взводе и радовался, что Леди Тьмы всё же ушла. Останься она, с ней могло бы случиться всё, что угодно — Имлерит до сих пор с трудом контролировал свою ярость, особенно тогда, когда дело касалось Сироны. Его маленькой Сироны, без сознания лежавшей на кушетке и медленно, едва заметно дышащей, с перевязанным правым глазом. — Ты справишься, — он разговаривал тихо и почти неслышно, в большей степени для себя, точно так же, как для собственного успокоения касался её мягких волос, аккуратно поглаживая их, зная, что ничего из этого она не почувствует и не вспомнит. — Я знаю, что ты обязательно справишься, Сирона. И снова сможешь увидеть мир обоими своими глазами.