Every stardom the rating.
«The world without ligos» (opening)
Каждая кинозвезда оценит.
Вместе девушки поднялись в кабинет леди Интеграл. Хеллсинг подошла к столу, а Эбигейл осталась стоять у дверей. — Я прочитала твои показания… — правнучка великого охотника на вампиров зашуршала бумагами. — Они довольно расплывчаты. — Да, я… Я впервые проделала подобное и… боюсь, не рассчитала сил, — решилась признаться Эбби. — Возможно, мне понадобится помощь. Интегра размышляла несколько секунд, затем произнесла: — Понятно. Что ж, мы проверим сведения, что ты нам сообщила и, если этого будет недостаточно, попробуем еще покопаться в твоей памяти. Тебя такое устроит? Эбигейл просияла: — Да, конечно! — Отлично. Можешь идти, Уолтер покажет тебе комнату. Гейл повернулась, чтобы уйти, но потом передумала и остановилась: — Леди Интеграл. — Да. — Что это за период жизни, после которого человек, укушенный вампиром, становится упырем? — А, — развернулась Хеллсинг, беря со стола сигарету. — Это тебя Гаррис решил просветить. Несмотря на то, что это не было вопросом, Эбби кивнула. Интегра зажала сигарету в зубах и со скучающим лицом начала: — Обязательным условием для превращения в вампира является сохранение невинности. — Что, простите? — не дошло до девушки. Интеграл зажгла сигарету и затянулась: — Если женщина-вампир укусит мальчика, он станет вампиром. Если мужчина-вампир укусит девственницу, она станет вампиром. Эбигейл было очень хорошо воспитана, потому выдавила из себя лишь: — Это… весьма… любопытное… обстоятельство. — Да. Собственно, так мы и получили тот довесок, с которым ты столкнулась на выходе. Как будто одного вампира было мало! — А-а-а, э-э-э, такое… гендерное соответствие обязательно? — Если тебя это так интересует, можешь спуститься в подвал и спросить у Алукарда сама. Эбби испуганно замотала головой и ретировалась из кабинета с максимальной скоростью, позволенной приличиями. На лестнице ее окликнули: — Мисс Форфар! Гейл остановилась и подняла голову — на галерее третьего этажа стоял пожилой мужчина в форменной одежде — белая рубашка, классические черные брюки, такой неуместной в насквозь военизированном особняке. — Зовите меня просто Эбигейл. — Как скажите, мисс Эбигейл. Я — Уолтер Кристофер Долнез, дворецкий семьи Хеллсинг. Вы можете звать меня просто Уолтер. — Он улыбнулся, глубокие морщины паутинкой разбежались от светлых глаз. — Пойдемте, я покажу вам ваши апартаменты. Апартаменты оказались целой маленькой квартиркой, ну, может, немного меньше ее лондонского жилья, на четвертом этаже, с собственной ванной. — Если вам что-то понадобится — я всегда к вашим услугам. — Дворецкий склонился в галантном поклоне. — Спасибо вам, Уолтер, — девушка обернулась и протянула ему руку. Мужчина помедлил, затем осторожно пожал ее. Они тут что, все перчатки носят? Гейл заперла за Долнезом дверь, мимоходом отметив крепкий надежный засов, и бережно опустила спортивную сумку на тумбочку у широкой кровати. Там уже лежало ее оружие. Футляр с револьвером был открыт, металл холодно поблескивал в свете убывающей луны. Эбби погладила дерево рукоятки, опустила крышку и убрала его под кровать, заодно проверив, не прячется ли там кто. А то мало ли что. Под кроватью никого не было. Девушка перевела дух, осознавая, что накануне заработала новый кошмар и полезла проверять шкафы. Кровососущие там тоже отсутствовали, зато висели ее наряды. Эбигейл взяла с полки свою ночнушку, светлую, в мелкий цветочек, с кружевом на груди, и бросила на кровать. Интересно, у них тут горничные или этот Уолтер сам раскладывал ее нижнее белье?.. Девушка разделась, сложив вещи на стуле и забралась в постель. Подтянула к себе сумку, расстегнула молнию и осторожно вынула отливающую светлым серебром ткань — покрывало-не покрывало, накидка-не накидка. Ткань струилась и переливалась в лунном свете. Эбби укрылась ею и, подумав о том, что завтра надо бы позвонить бабушке, моментально уснула. Разбудил ее шум вертолета. Гейл вскинулась и неожиданно поняла — Гарри убили. Полчаса назад. Открытого синеглазого парня больше нет. Во время их разговора она успела прикоснуться к его сознанию и вот теперь со всей силой ощутила невосполнимую потерю. Он был так молод. Недавно расстался с девушкой из-за постоянных отлучек. По документам служил в военно-воздушных силах Соединенного Королевства. Приходя домой, не мог рассказать близким, что же творится у него на работе. Но он защищал их. Защищал каждый день, каждую ночь, от опасности, о которой они даже не подозревали. И теперь он мертв. Убит человеком, называющим себя служителем Господа. И еще трое погибли от рук искусственного вампира чуть раньше. Эбигейл узнала это из ментального поля капитана Гарриса. А потом все кончилось. Он ушел. Связь прервалась. Девушка вскочила, отбросив покрывало и выбежала из комнаты: — Госпожа Хеллсинг! Леди Интеграл как раз входила в особняк. На начальнице было длинное пальто военного образца, грудь опоясывала портупея, ножны с легким мечом били ее бедрам. — Госпожа Хеллсинг! — Эбби сбежала по лестнице и встала перед ней, дрожа всем телом. — Чего тебе, Форфар? — Отправьте на следующее задание меня! — Зачем? — лицо Интегры было застывшей маской. — Тогда ваши потери уменьшаться! — Мы обсудим это завтра. — Госпожа Хеллсинг!.. — Мисс Форфар, вернитесь к себе, — процедила сквозь зубы Интеграл, смерив Эбигейл ледяным взглядом. Гейл только сейчас поняла, что стоит перед ней в одной ночной рубашке и босиком. Леди Хеллсинг обошла ее и стала подниматься по лестнице. Эбби, виновато повесив голову, пошла за ней следом.***
— Итак, в качестве кого ты собираешься участвовать в операциях? — В качестве эксперта, — бодро ответила Эбигейл. Они вдвоем сидели на противоположных концах длинного темного стола и завтракали. — Ну конечно, — усмехнулась Интегра. Леди Хеллсинг отлично выспалась и выглядела куда лучше, чем в их первую встречу. Не такой напряженной и опустошенной. Эбби, побоявшись действовать активно, только пожелала вчера, чтобы той снились хорошие сны. — Обычно мы не используем гражданских… Но ты все же работала в полиции. Стрелять умеешь? Или те две пукалки у тебя для красоты? — Да, я ходила на стрельбище. — Выходит, дворецкий рассказал ей. — Отлично. Пойдешь в арсенал, тебе выдадут серебряные пули. Надеюсь, говорить о том, что не следует палить во все, что движется, не нужно?.. В прошлом году, когда их опергруппа была в Америке, местные копы преподнесли девушке в подарок кольт. А на память от английских коллег ей достался маленький дамский пистолет. Эбигейл, исправно посещавшая тир, сама никогда по людям не стреляла и на задания оружия не брала, уверенная в своих способностях. И сейчас она была уверена, что у нее есть что противопоставить и вампирам, и упырям, и другой нечисти, буде она попадется на их пути. Но слово начальства — закон, поэтому, окончив трапезу, она прихватила свое оружие и отправилась к одноэтажным зданиям в стороне от самого особняка. Там находились казармы, арсенал и тренировочный полигон. Пули из серебра нашлись для обоих стволов, нервный худой мужчина в очках, назвавшийся мистером Би, выдал Эбби еще три ртутные пули для пистолета, велев никому не говорить и использовать лишь при крайней необходимости. Девушка поймала на себе его полный жалости взгляд. Би, похоже, не мог поверить, что она по своей воле идет в боевики. Эбигейл ободряюще улыбнулась ему, положила коробочки с патронами в карман кофты и пошла на поиски тира. Девушка уже взялась за ручку, когда из-за двери послышались голоса. Кто-то разговаривал с Фергюсоном. Новый командир… — А где эта ваша немертвая? Хочу на нее посмотреть. — Здесь тебе не выставка… Начальник охраны, старый вояка, был явно недоволен. Эбби отпустила дверную ручку и медленно попятилась. Голос новенького будил в ней неприятные ассоциации. Он ей уже не нравился. «А где эта ваша немертвая? Хочу на нее посмотреть». Гейл вернулась в особняк, поднялась к себе в комнату, разложила оружие на столе и зарядила новыми патронами. «А где эта ваша немертвая? Хочу на нее посмотреть». Вся радость от того, что, возможно, сегодня ночью она спасет несколько жизней, испарилась.Tell me, how you do it?
«Shine» (ending)
Скажи мне, как ты это делаешь?
Я знаю, почему здесь все в перчатках.
Александр Андерсон поправляет на носу очки.
Просто у художника-автора не выходит рисовать руки.
Святой отец дарит читателям обворожительную улыбку, переходящую в исступленный оскал и уходит.