Tell me fool talk-show day and rаin.
«The world without logos» (opening)
Развлеки меня глупыми разговорами днем, когда идет дождь.
Простившись с леди Хеллсинг, Гейл сходила в библиотеку, взяла приглянувшуюся ей «Кармиллу» и вернулась в свою комнату. Виктория лежала в той же самой позе. Эбби включила настольную лампу, повернув ее так, чтобы свет не падал на спящую, и уселась в кресло читать. Полоска света между шторами совсем погасла, только шелест страниц нарушал тишину старинного здания. Форфар как раз читала о появлении таинственной гостьи в замке отца Лауры, когда почувствовала на себе взгляд. Повернув голову, она увидела, что Целес проснулась и приподнялась, кутаясь в одеяло. — Привет. Хорошо спалось? — Да, — полицейская вернула ей улыбку и запустила руку в взлохмаченные волосы. — Ты что, так тут и сидела? — Да нет, — Эбигейл посмотрела на часы. — Только минут десять сижу. — О, это хорошо… Спасибо тебе… Мне так страшно просыпаться одной в кромешной темноте… — Я тебя понимаю, — искренне посочувствовала Гейл, вспомнив гроб, отложила книгу, встала и подошла к кровати. — Ну и видок у тебя. Держи! Она взяла с тумбочки расческу и бросила Виктории. — Спасибо, — девушка взяла ее и принялась расчесывать свои непослушные волосы. — Да-а… — Эбби снова села в кресло, тасуя в руках пухлую колоду карт, взятую из ящика. — Ты знаешь, что на игральных картах нельзя гадать? Целес помотала головой. — И наоборот — на гадальных нельзя играть, а то они потом врать будут. Правда, есть такое поверье — чтобы игральные карты при гадании говорили правду, нужно, чтобы на них посидела девственница. Нам с тобой в этом повезло, не надо далеко ходить. Немертвая оперативница опустила голову, дергая рукой с расческой спутанные пряди. — Мне пару раз приходилось так на картах сидеть. А ведь помню, как подружкам в школе говорила, мол, до восемнадцати потерплю, а потом найду себе парня и… Да вот не сложилось. Учеба, то, сё, в общем, не до того было. А у тебя как? Виктория последний раз провела расческой по волосам, откидывая их назад и ответила: — А я… да что я? Ну, сначала поступила в школу полиции… Знаешь, я твердо решила, что буду защищать людей, вот! А все эти глупости — это не для меня… думала — потом… когда-нибудь, возьму, семью заведу… Меня в D-11 взяли, я так радовалась, думала — отец бы мной гордился… — тут она замолчала, прикусив губу. — О! D-11! Круто! Мне, правда, самой с этими ребятами работать не приходилось, но я много о них слышала, и только хорошее. — Ну, меня, собственно, из уважения к отцу взяли и… и они же все там и погибли, в Чедарсе… И я тоже — погибла. Гейл помолчала, тасуя карты. Да что тут можно сказать? — Вик, ты это, на этого новенького, Стадлера или как его там, внимания не обращай. Придурок он и все. Целес подняла удивленные глаза: — А ты не знаешь? Он теперь в тюрьме. Это ведь он, он устроил всю заварушку с камерами и… И она, то бледнея, то краснея, все ей рассказала. Эбигейл сидела, раскрыв рот, а когда Виктория закончила, вскочила и принялась нервно мерять комнату шагами. — И леди Интегра ничего не сделала?! Просто стояла и смотрела? — Да, а потом ушла, а я осталась. Х-хозяин… — И что потом стало с этой женщиной? — ходя из стороны в сторону и судорожно сжимая кулаки, бросила Эбби. — Н-не знаю… наверное… — вампирка не договорила, сделав неопределенный жест рукой. — Мать вашу за ногу… Да что вы, з грузду вси зъйхалы, чи шо? — от волнения Форфар перешла на шотландский гэльский. — Не ругайся, пожалуйста, та журналистка сама говорила, что смотреть — не преступление… Они с капитаном Стадлером собирались смотреть и снимать, как вампир убивает наркомана… — А в итоге вы с Хеллсинг смотрели, как ее «уговорил» Алукард, — с горечью констатировала Эбигейл. — Чего ж тогда и Стадлера было не выпить? Или он у вас только блондинок любит? Светловолосая Целес втянула голову в плечи. — Прости. Ладно. Я не то хотела… Прости. — Гейл остановилась и потерла пальцами переносицу. Немертвая виновато смотрела на нее исподлобья. — Ладно… Ладно. Пойдем, я тебя в подвал провожу, а то вдруг вызов, а ты тут в таком виде, — Эбби подала ей ее одежду. — Я на лестнице подожду.***
— Посидишь со мной немного? — робко спросила Виктория, когда они вошли в ее комнату в подвале. — Конечно! — И тут Эбигейл увидела стоящее прямо посредине стола ведерко, наполненное льдом, с полным пакетом медицинской крови… — Ты поэтому не хотела сюда идти? Целес только кивнула. — Понятно. — Гейл огляделась и, недолго думая, присела на крышку гроба. — А и ничего так гроб у тебя, широкий. — Да… — Немертвая взяла пакет с кровью и вылила все в унитаз, после чего села на единственный стул задом наперед, сложив руки спинке. — Хозяин сказал — так как я не пью кровь, то должна по крайней мере спать в гробу, а то ослабею и не смогу пользоваться своими способностями. А вампир без способностей кому нужен? — Это верно… — Эбигейл могла бы спросить, почему она не пьет крови, но тут и так все было понятно. Все было в светлых глазах бывшей полицейской, в ее неуверенных движениях. Страх. Страх и растерянность. — Знаешь, тогда, когда на нас напал отец Андерсон, Хозяин предлагал мне выпить его крови, чтобы я стала настоящей носферату и охотилась сама, по своей воле. Не зависела от него… — И ты отказалась. — Да. Мне казалось… то есть, я подумала… Бедняга Алукард хотел спихнуть со своей шеи несуразное создание с абсолютно алогичным с его вампирской точки зрения поведением. Ему не повезло — создание это наконец нашло, за кого зацепиться и так просто отпускать его не намерено. — Понятно, — Эбби задумчиво кивнула и встала. — Ладно, ты готовься тут, а я пойду. — Мисс Эбигейл, спасибо тебе еще раз… Жаль, что я не встретила тебя раньше, когда была живой… — Библия говорит: «Ничто не кончено для того, кто жив», а ты, Целес, хоть и не живая, но и не мертвая. У тебя еще все впереди. Бывай, котенок! Гейл не удержалась и потрепала вампирку по голове, не подозревая, что именно котенком Викторию называли ее товарищи из D-11. Закрыв за собой дверь комнаты, Форфар остановилась и повернула голову, посмотрев в дальний конец коридора. Помедлила немного, затем все же подошла к следующей железной двери, вздохнула и подняла руку, чтобы постучаться. В то же мгновение дверь бесшумно повернулась на петлях, словно приглашая войти. Так Эбигейл это и восприняла и размашисто шагнула за порог. Помещение, занимаемое Красным, было больше комнаты полицейской и освещалось лишь одиноким подсвечником, стоящем на круглом столике с резными ножками. Там же была и бутылка вина и несколько бокалов. Выходит, у него бывают гости? Рядом со столом стоял стул, нет, почти трон, с подлокотниками и очень высокой спинкой, на котором и восседал, закинув ногу на ногу, древний вампир. Девушка лишь раз глянула на него, потом ее взгляд принялся беспорядочно блуждать по углам. — Я слышала, вы тут скучаете, даже днем долго не спите? Я подумала, может, пригласить Викторию, еще кого-нибудь и сыграть партию в вист или бридж… — ее голос тотчас потонул в вязкой тишине подземелья. — Может, шахматы, шашки… — уже совсем беспомощно добавила она, — нарды… У дальней стены угадывался силуэт большого черного гроба. - Я, наверное, пойду, — сказала Эбби и резко опустилась на табурет, весьма кстати стоящий у двери. Вцепившись руками в прохладное дерево, Гейл сглотнула и осмелилась поднять на Алукарда глаза. Он, склонив голову, внимательно смотрел на нее. Затем слегка шевельнулся, как будто услышал что-то. Перед глазами Эбигейл вдруг все поплыло, на миг ей показалось, что у нее из головы вырос огненный цветок, лепестки которого заняли всю Вселенную, поглотили ее в своем кружении, зазвучали барабаны, заиграли скрипки, пронеслись в танце обрывки дикой музыки и неожиданно все кончилось. Вся ее робость прошла, Эбби выпрямилась и уверенно произнесла: — Я, собственно, зачем пришла — сказать, что теперь буду участвовать во всех ваших операциях и не позволю убивать невинных людей! Так что вам лучше держать ваши клыки при себе! Гейл встала, одернула рукава и повернулась к выходу. — Ангел, — донеслось ей в спину. Вампир использовал бретонское слово «Аэль», девушка так удивилась, что даже не стала ему возражать. — А в дурачка умеешь? Не оборачиваясь, она протянула: — Мне показывали в детстве… но я сейчас уже не помню правил… — Если хочешь, приходи, я научу. Эбби вынесло из подвала на первой крейсерской скорости, вслед ей несся донельзя довольный жуткий хохот и грохот захлопывающейся двери. Остановилась она только на самом верху, где, держась за стену, согнулась от смеха. Господь Всемогущий!.. Держите ваши клыки при себе!.. Неужели она и вправду это сказала? Форфар выпрямилась, нервно всхлипывая и вытирая выступившие слезы. Дурдом… Полный дурдом. Вызова все не было и не было, однако ж люди бегали туда-сюда, выполняя свои, ей непонятные, обязанности. Маясь бездельем, Эбигейл посетила кухню особняка Хелллсинг, немного уменьшила их запасы, поднялась к себе и, не закрывая дверь, завалилась в постель с книжкой. Да так и не заметила, как уснула. Разбудило ее деликатное покашливание. Эбби вскинулась и увидела стоящего над ней Уолтера. — Простите, мисс Эбигейл, — поклонился он. — Леди Интегра просит вас к себе. — Да? Иду. Глава «Хеллсинга» вела оживленный разговор по телефону у себя в кабинете. — Да… да… нет… нет! Не несите чушь! Да! — бросив трубку, она повернулась к вошедшим. — Мисс Форфар, данные тобой сведения привели нас в один клуб на окраине… Посланного нами на разведку человека только что обнаружили в Темзе. — Какой ужас!.. — С воткнутым в грудь британским флагом. — Интеграл, гремя ящиками стола, вытащила сигары и нервно закурила. Гейл молчала. — Готова к извлечению воспоминаний? — Да, — твердо ответила она, глядя Хеллсинг в глаза. Леди откинула голову и неожиданно мелодично рассмеялась. — Нет, пока в этом нет необходимости. Я вызвала тебя для другого — поступил сигнал из Шотландии, там обнаружена подозрительная активность. Люди нужны мне здесь, ты вчера отлично зарекомендовала себя, поэтому я приняла решение послать туда тебя вместе с сержантом Скоттом и рядовым Доджсом. — Ой, а можно не я?.. — перетрусила Эбигейл. — Что значит, можно не ты? — у Интегры вытянулось лицо. — То есть, я хотела спросить — когда выдвигаться? — моментально поправилась Эбби. — Прямо сейчас. Поедете на поезде, все равно через пару часов рассветет. И, Эбигейл, я слышала, у тебя там бабушка? — Да. — После выполнения задания можешь остаться у нее на пару дней. — Спасибо! — И Гейл бросилась одеваться. Снаружи ее ждала машина с одетым в гражданское двумя солдатами. Водитель отвез их на вокзал, там все трое сели в поезд, следующий по направлению к Эдинбургу. Эбби воспользовалась случаем и самым бессовестным образом проспала всю дорогу, пока ее спутники играли в карты и пили пиво, тихонько переговариваясь. На нужную им станцию поезд прибыл глубокой ночью. Эбигейл вышла из вагона и, зевая, сладко потянулась. — Я думал, раз у тебя фамилия Форфар, то родом ты должна быть откуда-нибудь с берегов Лок-Оф-Форфар, — заметил Стив, мужчина лет тридцати пяти с умными карими глазами. — Мой прадед родился в Бретони, — ответила девушка. — Переехав сюда, он вошел в клан жены и взял ее имя. Потом, во время войны, прадед вернулся на родину, а прабабушка с детьми переехала в здешние места. Как-то так. — Не стоим! Вперед, бойцы! — подняв сумку с боеприпасами на плечо скомандовал сержант Ричард Скотт и первым шагнул в окутывающий перрон туман. Они прошли к местному отделению полиции. Долговязый офицер, флегматично перебирая бумаги, объяснял мужчинам ситуацию, пока Эбигейл сидела и пила чай. Все же Интегра что-то не договаривает. Такая мысль пришла ей только сейчас, на свежую голову. Леди как будто специально отослала ее. Но зачем? Сердце Эбби сжалось от нехорошего предчувствия. Она поскорее проглотила обжигающий чай, закусила шоколадкой и присоединилась к своим напарникам.I don't know why, but I know is there's something wrong.
«Shine» (ending)
Я не знаю, что, но что-то тут не так.
Алукард, зараза, дже-ентельмен…
С грустью протягивает бывший капитан Стадлер, сидя в тюрьме.