Туманные леса Альбиона

Даже летом туман не оставлял пределов Форкса, наползая с наступлением сумерек и исчезая, растворяясь под бледно-розовыми или ало-багряными лучами рассвета. Он оседал капельками влаги на зеленых листьях, на коричневых, шершавых, толстых стволах деревьев, на тоненьких веточках мха, похожего на пушистые щетки, прикрепленные к камням и деревьям. В такое предрассветное время город становился по-своему таинственным, полным чудес и загадок. Может, это просто воображение Гарри так разыгралось. Парень улыбнулся, натянул на голову капюшон толстовки, чтобы уберечься от сырости, и неспешно побежал по привычному маршруту в своем Сумеречном лесу. Некуда спешить, и день расписан по минутам. И в то же время так очаровательно непредсказуем. Основным, неизменным оставалось одно: Каллены. Большую часть летних каникул Гарри проводил со своими вампирами. Они летали на метле, играли в бейсбол, который теперь, когда Поттер освоил заглушающие чары, могли устраивать в любую погоду. Выражение лица Эдварда, когда "Молния" впервые оторвалась от земли, доставляло удовольствие до сих пор. И заставляло прорываться невольные смешки. Вампир выглядел... ошеломленным, шокированным. И лишь колоссальная выдержка не позволяла ему вцепиться в древко так, чтобы сломать его. Потому что знал, как Гарри любит и ценит свою метлу. Зато Элис визжала и довольно пищала и не хотела возвращаться на бренную землю. Но приходилось: заряд магии, вложенной Гарри, быстро заканчивался. Как сквибы, они не могли сами использовать магический предмет. Метла и ее владелец являли собой нерушимое, единое целое, именно поэтому она чутко реагировала на желания Гарри. Дело не только в технике и физике полета, но и в единении с магическим ядром, точнее, фиксирование его существования. У вампиров с этим имелись небольшие проблемы, поэтому Гарри всегда "заряжал" метлу перед полетами. Оставшееся время посвящалось собственным занятиям и упражнениям по присланному Гермионой плану. Подруга, несмотря на экзамены, умудрялась контролировать и его обучение, присылала собственные конспекты по Чарам, Зельям, Трансфигурации и Магическим существам. Читая строки, написанные ровным почерком с наклоном, Гарри с сожалением понимал, насколько отстала магическая Великобритания от остальных стран. Если бы маги знали то, что теперь знал он, то, что преподавали в Сорбонне, жизнь того же Ремуса стала бы намного проще. Но, как говорила подруга, глупо плакать над пролитым молоком. Каждый выбирает по себе. И у Гарри был гораздо более существенный повод для беспокойства. Приближалось тридцать первое июля, его день рождения. Учитывая энтузиазм Элис, дата немного... пугала. За неделю до торжественного события все вампиры исчезли с горизонта. А влезающий по ночам Эдвард таинственно сверкал глазами и отмалчивался, как партизан. Хотя Гарри применял все самые страшные пытки к несговорчивому возлюбленному. Пытки вампиру нравились, поэтому молчал он еще усерднее, тем самым распаляя мага. Поттер ощутил, как уши от таких мыслей потеплели, налились кровью. До сих пор он не мог без смущения воспринимать ту близость, что установилась между ним и Эдвардом. Что уже не раз служило поводом для шуточек неугомонного Эммета. Гарри вздохнул и свернул в лес. Сделает кружок и вернется домой как раз к завтраку. Кричер продолжал кормить его как на убой. Толстовка казалась непреодолимым барьером. Снаружи которого царила утренняя свежесть, касавшаяся порывами ветра лица, а внутри - жар работающего тела, биение горячего сердца. Под подошвами кроссовок шуршала трава, шелестели опавшие прошлогодние листья. А на востоке разгорался рассвет. День обещал быть солнечным и ясным, что удивительно для Форкса, в котором угрюмая погода стояла триста сорок дней в году из трехсот шестидесяти пяти. Может, наведаться в Ла Пуш, погонять на мотоциклах с Джейком? Раз Каллены все равно не будут покидать дом, чтобы не рисковать. К тому же, Белла уже не раз упоминала, что Билли с сыном приглашали его на барбекю в выходные. Или на гриль из рыбы, которую старший Блэк ловил вместе с шерифом. Дом показался за поворотом, словно корабль, выплыл из белесого моря тумана, строгий, обновленный. Живой. Странное дело, но Гарри иногда казалось, будто его дом имеет свое собственное настроение и мнение. Хотя... он же маг, глупо сомневаться в возможностях волшебства. Тот же особняк рода Блэк в Лондоне на площади Гриммо обладал весьма... вредным характером и тяжелой аурой, которую ощущали все гости без исключения. - Кричер, я вернулся. О, Эдвард! - Гарри улыбнулся сидящему на кухне вампиру. - Подожди немного, я приму душ и спущусь. Каллен кивнул, откидываясь на спинку стула и прикрывая глаза. Вампиры не нуждались в движении, они могли простоять на одном месте, в одном положении сколь угодно долго, но подобная активность придавала им иллюзии жизни. Гарри скинул пропахшие потом вещи в корзину для грязного белья, которая немедленно испарилась. Кричер ненавидел оставлять что-то не сделанным. И нырнул в душевую кабинку, включив горячую воду на максимум. Это у него пошло после года странствий, когда он не имел возможности согреться. С тех пор тело постоянно требовало тепла, особенно в ванной. Гарри запрокинул голову, подставляя лицо горячим струям, захлебываясь, потягиваясь. Какое же это блаженство - никуда не спешить, никуда не бежать. Этого ли хотел он, неугомонный гриффиндорец со слизеринскими замашками? Эдвард терпеливо сидел на кухне, в том же положении, когда Гарри спустился вниз с влажными волосами. Чары он решил не накладывать, после них его лохмы торчали еще больше. - Какие планы на сегодняшний день? - спросил вампир. Гарри подтянул к себе яичницу с беконом и сыром, Кричер поставил кружку с горячим кофе с молоком. - Лучше скажи, какие планы у твоей сестры? - прищурился маг. Вампир усмехнулся и развел руками. - Ты же не поверишь, если я скажу, что не знаю? - Очень смешно! - закатил глаза Поттер. Как будто от телепата что-то можно утаить. Они с Беллой являлись приятным исключением из правил. - Не боишься, что я просто сбегу куда-нибудь? - Элис обидится, - предупредил Эдвард. - Знаю, - тяжелый вздох. - Потому и остаюсь на месте. Вампир покрутил в руках солонку, после чего устремил на партнера пытливый взгляд. - Ты до такой степени ненавидишь собственные дни рождения? Гарри поморщился. - Не в этом дело. Большую часть моей жизни я их не отмечал. А потом... это получалось так скомкано и тайком, постоянно с какими-то ограничениями. Наверно, я просто привык к такой манере проведения своего праздника. Честное слово, мне не хочется вас всех напрягать. - Не говори ерунды! - прозвенел возмущенно нежный звоночек голоса Элис. Вампирша показалась на пороге, Джаспер, как верный оруженосец, следовал за парой по пятам. Но уже выглядел более расслабленным, не ожидая подвоха, так как знал об охранных чарах на доме мага. - Ты член нашей семьи, и мы все хотим устроить тебе веселый праздник, - Элис опустилась на стул. - Я вообще предлагала вечеринку с твоими одноклассниками, но Эдвард сказал, что ты не одобришь, - надула губы, послала обиженный взгляд брату. Маг же посмотрел на него благодарно. Эдвард весело подмигнул. - Так что у тебя попросту нет иного выхода, кроме как прийти к нам домой в конце июля! - пропела довольно Элис. - Иначе мы все-все обидимся. Угроза звучала по-детски, Гарри невольно улыбнулся. Все же чертовски приятно, когда о тебе заботятся от чистого сердца, без всяких задних мыслей. - Хорошо, приду, - кивнул он. Это было его окончательное согласие, до этого он умудрялся избегать словесных ловушек неугомонной ясновидящей. - Отлично! - Элис подпрыгнула, захлопала в ладоши. Джаспер смотрел на свою невесту снисходительно, как на ребенка, и в то же время... завораживающе нежно. - Только у меня небольшое дополнение, - Гарри неловко поправил очки. - Ко мне должна приехать подруга, у нее как раз заканчивается экзаменационный период в университете. - Поняла, можешь не продолжать! Она такая же, как и ты? - Да, Гермиона - мой первый и самый близкий друг, - один из тех немногих, что остались. Эдвард отметил отголосок печали в глазах мага, взял его за руку. И Гарри улыбнулся, благодаря за поддержку. - Когда она приедет? - Понятия не имею, - пожал плечами Гарри. - Она не упоминала. И вообще пропала, не пишет вот уже четвертый день. - Не беспокоишься? - Джаспер поднял бровь. - Она сейчас в одном из самых защищенных мест Франции, так что нет, - покачал головой Гарри. - Да и не посмеет никто портить отношение с властями другой страны. Оставалось на это надеяться. Гарри прикусил губу. Ему ли не знать возможности английского Министерства. - Хорошо, мы будем ждать тебя с подругой. Хочется познакомиться с еще одним магом! - Элис подскочила. - Но я должна предупредить Эсме, что у нас будет еще одна гостья. Вампирша махнула рукой и вылетела из дома. Джаспер улыбнулся и последовал за энергичным пульсаром, как называл Поттер Элис. - Не переживай, уверен, с твоей Гермионой все в порядке. Не зря же она - самая умная и талантливая ведьма вашего выпуска, - Эдвард переместился за спину магу, обнял его за плечи. Приятно, когда человек запоминает то, что ему рассказывают, по-настоящему интересуется словами собеседника. - Да, спасибо. Гарри взялся за уже порядком остывшую яичницу. - Гарри Джеймс Поттер! Это невежливо и нетактично - не встретить подругу, которая так спешила, - нравоучительный тон так и предполагал строго поджатые губы. Гарри оторвался от грядок со специями и некоторыми необходимыми в зельях растениями, которые старательно пропалывал. Выпрямился, вытирая руки о рабочие, потертые джинсы, висящие на нем мешком. - Гермиона! - счастливо выдохнул он. Притворно строгое выражение лица девушки изменилось, темно-красная сумка упала с плеча на землю, когда она бросилась вперед, на шею своему другу. В лицо Поттеру уже привычно устремилась лавина темно-каштановых, вьющихся волос. Они пахли ромашкой и чистотелом, а еще - совсем немного - свежескошенной травой и пергаментом. - Я так по тебе соскучилась! - Гермиона сжала его в объятиях, грозя задушить. И Гарри в самом деле не мог вздохнуть. Он обнял девушку за тонкую талию, чувствуя выступающие косточки, ее хрупкое, теплое тело под ладонями, прижал к себе изо всех сил. Подруга, сестра, самый близкий и родной человек, осколок его тогда еще безмятежного прошлого. Гермиона отстранилась, осмотрела друга с ног до головы. - Ты изменился, Гарри, - прошептала она. - Ты тоже, - дыхание все еще перехватывало, и горло сжимало спазмом. Гермиона расцвела. Это была уже не та девочка-заучка в мешковатой мантии, не тот гадкий утенок, еще не до конца ставший лебедем, с четвертого курса. И не измотанная боями, тяготами и трудностями волшебница, с которой они расстались год назад. Свободные брюки и толстый свитер, надетый поверх белой блузки, с длинными рукавами, не скрывали ни тонкой талии, ни хрупкой, стройной, гибкой фигурки, упругой небольшой груди. Волосы больше не были жесткими и непослушными, но по-прежнему пышной волной спускались до середины спины. А на плечах вольготно лежал, как ленивый удав, шарф расцветки Гриффиндора. Насколько успел выяснить Поттер, в Англии существовал футбольный клуб с точно такими же цветами на вещах. Однако было еще кое-что... Гарри не мог объяснить это словами, это понималось на интуитивном уровне, читалось в каждом жесте, во взглядах девушки, в ее словах. Гермиона стала спокойнее, увереннее в себе и своих силах. Благодаря тому, что в ее жизни появилась стабильность и защита. И Гарри знал, что подруга видит то же самое. - Добро пожаловать... домой, - произнес он искренне. Гермиона вздрогнула, прикусила губу. Темно-шоколадные глаза подозрительно заблестели. - Спасибо. Я... я наконец-то дома, - с трудом проговорила она. - Мне не хватало этого, ощущения дома, - честно призналась она чуть позже. Гарри показал подруге свободную комнату, и пока она раскладывала вещи и принимала с дороги горячую ванну, приготовил чай и бутерброды. Если Гермиона захочет чего-нибудь посерьезнее, всегда можно попросить Кричера разогреть рагу. Гермиона, благоухающая травами, в свободных домашних штанах, босиком, забралась с ногами в кресло у камина, обхватила тонкими пальцами кружку с чаем, вдыхая аромат трав. Уютная, домашняя картинка, такая непривычная и такая... желанная. Напомнившая о посиделках в гостиной Гриффиндора. Тогда их еще было трое. - Мой дом - твой дом, - хмыкнул Поттер, устроившийся во втором кресле. - Так, кажется, говорят? Гермиона, здесь тебе всегда будут рады. Девушка просияла, улыбнулась, чисто, открыто, напомнив о годах учебы в Хогвартсе. - Что самое удивительное, Кричер не ругается на меня, - заметила она. - Он забрал мои вещи в чистку, остальные развесил в шкафу. И даже положил на подушку букетик цветов. Знаешь, - она понизила голос. - Он даже поклонился мне, - сделала она круглые глаза. Гарри рассмеялся. Как же ему не хватало живого общения с Гермионой! - Мы все изменились за прошедший год, - он подтолкнул к девушке тарелку с закусками. - Подруга хозяина Гарри - хорошая ведьма, - в комнате появился Кричер, принес глубокую миску с фруктами. - Она помогала хозяину Гарри и его партнеру. Она заслуживает уважение старого Кричера. И исчез. Гермиона проводила его изумленно-веселым взглядом, затем повернулась к другу. Глаза ее пытливо прищурились. - Партнер, значит? Гарри... - с неповторимой интонацией произнесла она. Маг покраснел до кончиков волос, тихонько ругая болтливого Кричера. Не иначе как за последний эксперимент, украсивший пятнами копоти потолок в гостиной, мстил. Но парень не злился на старого эльфа. - Это как-то связано с твоими расспросами о вампирах, - Гермиона не зря считалась умнейшей ведьмой Хогвартса. Она легко сложила два плюс три и получила нужный результат. - Да, - выдохнул Поттер. - Это вампир, Эдвард Каллен. Он... Низший, насколько я понял из твоих объяснений, его родители были магами, но он сам при жизни являлся сквибом. - Неужели инициация пробудила в нем способности? - Гермиона подалась вперед, в ее глазах загорелся интерес исследователя. - Да, немного. - Ух, ты! Ничего себе! Гарри улыбнулся. Тяга подруги к новым знаниям неистребима. - Я обязательно познакомлю вас завтра. Увидишь, он и его семья тебе понравятся. Кстати, они приглашали на празднование моего дня рождения, - он смущенно поправил очки. Гермиона вопросительно подняла бровь. Кому как не ей знать, как Поттер относился к своим праздникам, к хлопотам, связанным с ними. - Ну, да, меня заставили, - он состроил обиженную гримаску. - Методом шантажа и террора. Гермиона звонко расхохоталась. - Давно надо было это сделать, Гарри, - успокоившись, взяла его за руку, сжала пальцы. - Ты не должен хоронить себя так рано. И я рада, что ты ожил. Честно, прямолинейно. Его гриффиндорская львица. Гарри улыбнулся, пожал руку девушке в ответ, потер тонкие косточки, впитывая ее тепло, делясь своим. Он скучал по ней. Безумно. Они проговорили почти до самого утра. Гермиона делилась впечатлениями от первого учебного года в Сорбонне, рассказывала забавные случаи о преподавателях и студентах. Гарри видел, читал между строк, что подруге в первые месяцы пришлось ой, как нелегко. Но она справилась. С его письмами, с его поддержкой, никому не рассказывая, закусив губу, шла вперед. И справилась. Храбрость и упорство, граничащее с упрямством, и при этом трезвый рассудок - вот, что всегда отличало Гермиону. Теперь она могла смеяться над этим, теперь это не причиняло ей таких страданий. Она тоже нашла свое место. И Гарри гордился своей гриффиндорской львицей. Кричер разогнал их, когда на улице начало светать. Уже ложась в постель, Гарри осознал, что же его насторожило во время разговора с подругой. Гермиона так и не упомянула никого из их общих знакомых.