Живя надеждой

      Мы находились в пути уже пару часов. Саске прожигал меня нетерпеливым взглядом. Он жаждал информации, которую я ему не давала. Хорошо, что пока не давил, что мое «скоро» растянулось так надолго. Выбора не было. Я просто не могла позволить себе откровенничать в обществе наших спутников. К тому же возвращение воспоминаний займет время. Мне совсем не улыбалось остаться в лесу в окружении этих тварей. Беззащитного брата я одного бы не оставила, поэтому о Камуи не могло идти и речи. Я бы хотела переместить его и себя в то измерение, но той техникой еще я не успела до конца овладеть. Прошло десять дней с моей удачной попытки, и фактически все они были в пути. Тренировки под руководством Ямато были очень спешными и нацеливались сугубо на командную работу.       Я старалась не переживать о чувствах покинутых на руинах убежища товарищей. Ямато им должен был все объяснить. Все, как я и говорила, стоя у могилы бабули Чиё: Учиха справятся сами, посторонняя помощь нужна им только для подводки к главному действию, а остальное зависит от нас самих.       Пора бы просто проникнуться предвкушением скорейшего воссоединения с братом, а не видеть перед собой постороннего человека. Пока я чувствовала эту самую отчужденность, о которой многое знала. Саске бежал от уз, верил в то, что они помеха, поэтому выстроил стену и передо мной. Называл сестрой, но не испытывал никаких эмоций. Я понимала почему… Пласт знаний обо мне у него отсутствовал. Это как выдернуть нечто важное и плашмя прилепить пластырь. Эффект есть, больше не болит, но пустота в душе оставалась.       Мне было легче от веры, что он скрывал свои истинное отношение ко мне. Я была уверена, потому что через такое же проходил и Наруто. В отличии от брата друг никогда не скрывал своих мыслей. С Саске было тоже самое, что и с Узумаки, только он не позволял мне увидеть. Да и был менее терпелив. Дико хотелось взъесться на него, но раз уж я решила примерить на себя роль отпетой злодейки, то должна следовать ей. А в моем представлении она молчалива и холодна, и ее настоящих намерений просчитать невозможно. Однако себе я казалась до смешного карикатурной. И как остальные не замечали этого? Хватало того, что я невзначай походила на эту ледяную глыбу, именуемую моим братом-близнецом? Почему-то вспомнилось, как Шисуи-нии возмущался, что перевелись Учиха с хорошим чувством юмора. Люди дела, скупые на эмоции. Скучные загадки. Шисуи просто всех сгреб под одну гребенку. Я знала, что он ошибался. Хотака, мой дед по матери, был не таким. Он часто заразительно смеялся. Я чудом нашла его единственное фото, которое когда-то мне показывала мама, и помнила ее истории о своем отце. Ностальгия промелькнула печальной улыбкой в спину близнеца. Знал бы он, что только своим присутствием вновь пробуждает память о прошлом, когда мы были детьми.       Краем глаза уловила на себе заинтересованный взгляд Кабуто. Очнулась. Мне не следовало при них быть такой неосторожной. Не этому зрителю давать возможность увидеть свои истинные чувства. Они это не оценят и вообще многое на себя возьмут.       Мы перемещались по деревьям. Подгоняло нетерпение больше Саске, чем мое.       — Фуккацуми, сколько мне ждать, когда ты созреешь для правды? — непривычно холодный тон брата заставил меня вздрогнуть.       Быстро сориентировавшись, пренебрежительно ответила:       — Включи голову, Саске. Я не в выгодном положении. Во время возвращения воспоминаний ты будешь в отключке в окружении двинутого старика, помешанного на бессмертии, и странного очкарика в его услужении. Этот хрыч желает захватить твое тело, а, когда ты будешь валяться где-нибудь там, — расплывчато кивнула головой на место впереди себя, — сделать это проще легкого. Я не собираюсь все это время проводить в сражении за тебя, когда можно обойтись без этого.       — Высокого же ты о нас мнения, Фуккацуми-чан. Странный очкарик оценил, — усмехнувшись, заметил Кабуто.       — Двинутый старик и этот хрыч в одном лице поясняет, что Саске-кун сам согласился на этот путь. К тому же у нас есть договоренность, что он не тронет, пока Саске-кун не разберется с Итачи, — подхватил Орочимару тон своего подчиненного. — Идти против сделки у меня нет никакого резона. Еще есть время.       — А у меня нет резона тебе доверять на слово. Настолько ты расстарался подмочить себе репутацию. Да и если Саске будет в безопасности, что ты скажешь обо мне? Меня-то можно попытаться убить. Я вам без надобности, впрочем, как и вы двое мне.       — Хорошо, что меня оценили по достоинству, раз я таков опасный тип в твоих глазах. Меньше будет проблем и тебе, и мне, — неприятная улыбка скользнула по лицу намеренно поравнявшегося со мной Змея. — Как ты и говоришь, у меня нет повода тебя устранять. Глупо размениваться такими полезными знакомыми. Когда-нибудь я помогу тебе, а ты мне. Но это дело не требует спешки. Мы придем к договоренности со временем, не так ли, сестра Саске-куна?       Я держалась, чтобы не изменить свой ритм. Ничем нельзя было себя сдать. Это бы все погубило.       — Только если ты мне предложишь что-нибудь интересное, бывший Акацки, — я усмехнулась. Ждала реакцию на мои сведения о его прошлом. Она меня не удовлетворила.       Он улыбнулся шире и опаснее.       — А ты интересная, Учиха Фуккацуми.       Тогда-то я и поняла, что я переиграла саму себя. В мои планы не входило стать занимательной для этого старого охотника за детьми. Да и я не в том возрасте, что были Кимимару и те трое из команды Звука, когда их подобрали. У меня нет мотивации ему служить. Я не потеряна и не ищу силу. Ему нечего мне предложить, но он верит и набивает себе цену.       — Как так вышло, что ты сестра Саске-куна? — спросил Кабуто.       — Ну как же… Я думала, ты в курсе. Когда два человека любят друг друга, то…       — Я не это имел ввиду, — остановил меня Якуши.       — Вот и хорошо. Было странно объяснять ирьёнину процесс, — я пожала плечам.       — Поставлю вопрос иначе. Как так вышло, что Саске-кун не говорил о тебе?       — Раз уж это касается меня, мог бы не спрашивать Фуккацуми, — вмешался брат.       — Неужели ты меня просветишь, Саске-кун? — отреагировал подручный Орочимару.       Саске полоснул его недоброжелательным взглядом и все же ответил:       — Я не помнил о ее существовании, пока мы не встретились снова. Видел и ощущал, что у меня отняли… — он выдержал паузу, прямо, уверенно посмотрел на меня и закончил: — часть меня. Я хочу вернуть свои воспоминания.       — Даю слово. Ты вспомнишь, — отозвалась с возрастающим желанием, чтобы это все поскорее закончилось.       Саске остался удовлетворенным моим ответом. По крайней мере решил переключить свое внимание с меня на тех двоих. Я была уверена, что мне он не доверял, но не стал больше терзать, требуя ответа, просто потому, что я могла оставить его с носом. Так бы я поступила на его месте. Пошла бы на сделку с своими желаниями ради информации, касающейся моей семьи.       — Почему я не знал о человеке из моего клана в Скрытом Листе?       — Я предположил, что это помешает твоей цели. Ее мотивы были неизвестны, — объяснил Орочимару. — Удивительное дело. Я не смог выудить из других ничего, что могло быть полезным. Допытывался сам, просил помощи у Кабуто, хотел пояснений по поводу уничтожения Корня АНБУ. Односельчане знали о девушке из клана Учиха, но ничего дельного сказать о ней не могли.       — Мы забирали разных людей за пределами и задавали один и тот же вопрос, — подхватил Кабуто. — Он касался тебя, Фуккацуми. Их воспоминания блокировались какой-то женщиной. Она обещала, что все вернется на круги своя после возвращения домой, успокаивала, что действует ради сохранности их большого секрета. Как уже и говорил Орочимару-сама, выудить информацию нам никак не удавалось. А люди избавиться от нее хотели. Мы давали им вескую причину. Но ее техники на каком-то другом уровне.       Чинэтсу опять подчищает за мной, и я узнала об ее влиянии на свою жизнь как всегда слишком поздно.       — А ты, похоже, знаешь об этой женщине, — заключил Орочимару. Его глаза сузились.       — Даже если и знаю, тебя это касаться не должно, — отрезала.       Если бы не она, большая тайна Конохи стала общеизвестной. Было очевидно, что мое желание сделать Итачи героем в глазах общественности возымеет такой эффект. Но я была слепой, видела угрозу лишь в Данзо и не замечала, что есть кто-то не менее опасный, чем он. Если бы Орочимару знал обо мне больше, как бы он воспользовался своими знаниями, рассказал бы вообще Саске, захотел бы меня убить или все же привлечь на свою сторону?       Красноречивый взгляд подсказывал, какими методами добывались сведения. Людям обошлась страданиями моя большая тайна. Меня переполняли противоречивые эмоции. В глубине души всегда знала, что по-другому бы ни обошлось. Как-то Гаара говорил, что жители Конохи отрицали мое существование. Может, это не было желанием сохранить мою тайну, а реакция на постороннего. Чинэтсу вложила в людях блокировку при общении с жителем другой деревни. Но что касается моих миссий? Я всегда представлялась. Конечно, о семье не говорила, но мой клан известен. От герба я никогда не отрекалась, разве что, когда меняла личину. Те двое преследовали меня, чтобы не передалось от одного к другому и так по цепочке… Пока не произошло свержение.       — Вы обо мне не слышали до Данзо?       — Нет, что удивительно. Чтобы такое провернуть, нужна долгая подводка. Шимура Данзо не был бы списан в одночасье, и вы это знали. Значит ты в Конохе жила от пару месяцев до нескольких лет, — отвечал Кабуто, поправляя очки.       Время в разговоре тянулось быстрее. Я бы этим воспользовалась, но больше им нечего было мне рассказать.       Путешествие казалось бесконечным. Локации менялись, но я неизменно следовала за ними. Пару раз Кабуто настаивал о необходимости превала, но Саске влекло все дальше и дальше. Я создала ему цель, и он шел к ней с рвением пса, напавшего на след. Я молчала. Не хотела выдавать, что эта затянувшаяся прогулка меня вымотала. До убежища мы добрались поздней ночью. С Шаринганом было просто ориентироваться. Однако нашим спутникам комфортно вряд ли было. Ни меня, ни Саске это не волновало по разным понятным причинам.       Я выдохнула, когда мы оказались в длинном коридоре в полумраке. Кабуто наградил меня заинтригованным взглядом. Неужели он подумал, что я машина и не могу уставать? Зацепиться за что-то мне не дали: Саске сразу же позвал за собой. Обошлось без ненужных реплик со стороны змеюки и его мальчика на побегушках. Заметила краем глаза, как Орочимару усмехнулся, а Якуши на автомате проворчал что-то из арсенала «грубость у вас в крови». Пугающее общество. Сразу хотелось кусаться без разбору, ведь так создавалось хотя бы ощущение безопасности.       — Пошли быстрее, — подгонял меня брат.       Я молча семенила за ним, сгорая от зависти. Вот и откуда у него столько энергии? Отсыпал бы хоть грамм.       Снова непримечательная комната, отличающаяся от предыдущей, пожалуй, лишь витиеватой каменной отделкой. За стеной находятся еще несколько пустующих. Саске безразлично предложил позднее занять одну из них и быть рядом в момент его пробуждения.       — Я и планировала не прятаться от тебя, — удивленно отвечала, сразу не замечая, как голос поднялся на октаву, пока эхо не отрекошетило от стен.       На губах Саске впервые за это время затеплилась улыбка. Хотелось снова поддастся моменту и запустить процесс в это самое мгновение, но я сдержалась, вспомнив о своем предыдущим опыте. Двух парней я уже тащила к кровати. Обойдемся без третьего.       — Я готов, — сообщил.       — Не совсем, — режущий взгляд впился в меня намертво. Ждать больше у меня вообще терпения давно бы не хватило, а он и так хорошо держался. Я вздохнула. — Я не хочу больше совершать одну и ту же ошибку. Ляг на кровать. Избавишь меня от уникальной возможности перетаскивать и твое тело.       Саске успокоился и подчинился. Я нависла над ним и ласково улыбнулась:       — Я подожду, когда мы наконец перестанем вести себя как чужие, — запустила Котоамацуками. — Вспомни меня, брат.       Саске отключился. Я выскользнула из помещения, как только он закрыл глаза. Нужно кое с чем еще разобраться. Сначала подготовить почву и обезопасить себя, потом, когда пройдет ограничительное время, сделать все по-своему.       Пришлось поплутать, пока Орочимару сам не выдал своего присутствия. Должно быть, он отследил мои передвижения по камерам. Данное убежище было хорошо оснащено. Я натолкнулась на лабораторию, утыканную колбами, смутно знакомую еще с зарождения команды Хеби. Я отчетливо слышала голос, когда захлопнула дверь, не найдя там того, кого искала. Сразу подумала о Суйгецу. Если это действительно он, то снова история навязывала мне что-то. Неприятно, но пора бы уже привыкнуть…       — Ты не обыскалась меня, Фуккацуми? — спросил Орочимару, выскользнув из тени.       Я кивнула и холодно ответила:       — Хочу поговорить без лишних ушей.       Было волнительно. От правильности действий многое зависело. Мои слова поняли буквально или вернее намеренно их исказили. Меня отвели в морг. Не знаю, чего конкретно он добивался? Тоже играл свою роль? Или просто посчитал забавным поиздеваться надо мной?       Холодное пространство в каком-то отдаленном углу мне было безразлично. Повис в воздухе кисловатый трупный запах с примесью каких-то препаратов. Мертвецов было немного. Часть из них были прикрыты наполовину, в миске с отдаленным плашмя кинули грязные инструменты. Что конкретно искал Орочимару в выпотрошенном теле, было непонятно.       — Мертвые не услышат, — с удовольствием растолковал он.       Ему нравилось играть со мной? Почему он так себя ведет? Чувствует на подсознательном уровне, что я собираюсь сделать?       Я ухмыльнулась на его попытку меня обескуражить и отдала приказ:       — Ты не сможешь мне навредить сам или через чужие руки. Забудь об этом правиле, но всегда следуй ему.       Лицо напоминало маску. Настолько оно стало холодным и безучастным. Перемена продлилась недолго. Он вернулся.       — Так что ты хотела сказать?       — Хотела предупредить. Я заберу Саске с собой. Ты к нему не пробьешься, как бы ни пытался. Ты беспомощен перед Шаринганом.       Длительная дуэль, сложный переход дали о себе знать, но уставший не восстановившийся Орочимару предпринял попытку бороться.       — Мы с тобой поспорим, — атака произошла стремительно. Я ее заметила, но намеренно не уклонялась. Ему нужно было все увидеть своими глазами.       Напоролся на преграду, раздосадовано отступил.       — Что ты сделала? — прорычал он.       — Показала границы и разницу между тобой и мной. Учиха Саске будет моим, а ты сдохнешь, как тебе и положено.       Больше попыток атаковать не предпринял. Разум подсказывал ему бесполезность затеи. Лишь смотрел с яростью и бессилием. В душе он точно давно со мной разобрался. Может, даже пытался принять свою истинную форму, и понимал, что он ничего не сможет мне сделать. Оставалось ждать, как Котоамацуками истолкует мою расплывчатую команду о неспособности убить меня через чужие руки. Сможет ли он вообще рассказать Кабуто о случившимся и, если у него выйдет, защитит меня от своего помощника? Вышла из комнаты довольная эпичностью происходящего.       Снова пришлось блуждать, но уже в поисках комнаты Саске. Надо было оставить след, да хоть из хлебных крошек. Стремительно ворвалась и судорожно выдохнула, скользнув вниз по двери. Вряд ли сюда зайдут в ближайшее время. Да и вообще я настолько устала, что мне было безразлично, упаду ли я, когда ее откроют. Посмотрела на умиротворенного брата напротив. Какую стадию он проходит? Что видит сейчас? Подождала с минуту, помассировав виски. Потом уже подсела к кровати Саске и оперлась о нее спиной. В такой позе и неожиданно для себя провалилась в сон, совсем непонятный и запутанный. Сознанием я знала, что я сплю, но не было сил даже проснуться. Проскользнули мысли о Мэдоке. Уж лучше бы я встретилась с ним. Мой старший товарищ из сна точно сказал бы что-нибудь полезное и важное.       Выдернули меня из этой пучины резко, я судорожно вздохнула от того, что кто-то крепко стиснул мое тело в объятьях и просто впитал в себя.       — Саске? — сонно спросила осипшим голосом.       — Я не хочу больше тебя забывать… Не позволю. Ты единственное, что осталось, — он говорил прерывистым шепотом.       И я клялась всем, что у меня было и что еще будет, что больше мы не останемся порознь. Брат меня отпустил и сел рядом, спрашивая о всем, что происходило со мной во время нашей разлуки. Пока не пришло время откровений, поэтому приходилось рассказывать ему о путешествии по миру и изучении дзюцу. Вернулась в Коноху, чтобы найти брата, а оказалось, что он пошел за силой. Ложь наполовину, различная от той, что приходилось слышать другим. Делала это через силу. Врать ему не хотелось, но иного способа не было. Тревожило, что он во время разговора ни разу не назвал меня «Кацуми».       — Это прозвище дал тебе Итачи. Не хочу иметь с этим ничего общего.       — Я для вас общее! — запальчиво воскликнула. — Мне нравится, как звучит. Не нужно грести под одну гребенку. К Итачи я не имею никакое отношение, кроме того, что он наш брат.       — Ты не хочешь ему отомстить за убийство наших родителей? — Саске выглядел преданным.       — Я отомстила другим. Данзо виновен побольше Итачи. Я расскажу тебе…       — Почему не ему? — допытывался с остервенением и жаждой крови. — Итачи уничтожил почти всё, что было мне дорого. Он мог добраться и до тебя, если бы имел возможность.       Все к тяжелому разговору шло с самого начала. Было легче прокручивать в голове свои реплики, стараться как можно убедительнее произносить их наедине с собой. К этой встрече я готовила намного тщательнее, чем предыдущим. Все остальное оставалось на самотек. Все, кроме этого…       — Я никогда не буду тобой рисковать! — мой возглас брата удивил. На короткое мгновение он замер, вскоре очнулся и взглядом потребовал пояснений. — Я поклялась не трогать Итачи, в противном случае Акацки организовали бы охоту на тебя.       — Как это случилось? — его тон звучал, как будто он хотел заткнуть весь мир лишь бы помочь мне.       — Когда-то один из них Хошикаге Кисаме спас меня, обучил искусству мечников. Тогда они с напарником вынужденно разделились. Я еще не знала, что его спутником был наш брат. Мы с Кисаме путешествовали одни, пока обо мне не прознал Лидер. Вот он и поставил меня перед выбором: или месть Итачи, или твоя жизнь. О моих способностях он знал немного, но этого было достаточно, чтобы опасаться.       — Что было дальше? — продолжал допрос. Брат впитывал каждое мое слово, изредка порываясь коснуться меня. Немного погодя, он объяснял, что в лишний раз хотел убедиться, что я ему не привиделась.       — Еще одна сделка и путь в Коноху. Там я помогла избавиться от Корня АНБУ и нашла Наруто. Одна я не справилась бы. До этого пыталась. Орочимару хорошо постарался. Я решила перестраховаться. Рано или поздно твоя бывшая команда набрели бы на твой след быстрее, чем я.       Мы еще долго говорили. Больше касалось важного. Я хотела бы вывести его к прошлому. Плавно подтолкнуть к нему, но Саске упирался. С Наруто на эту тему говорить было проще, да и я не переживала такой же печальный опыт, что и близнец. Со временем мне стало легче. Но боль брата была неубиваемой. Она кричала внутри него и напоминала о себе использованной Цукуёми Итачи.       — Какие твои дальнейшие шаги? — на этих словах я почувствовала внезапно нахлынувшее волнение. Его ответа я боялась.       Проницательный взгляд прошелся по моему лицу.       — Мы уйдем, как можно скорее. Тебе незачем здесь находиться. К тому же Орочимару перестал быть мне полезен.       Я удовлетворенно улыбнулась и встала.       — Тогда мне нужно подготовить благодатную почву, — потянулась и направилась к двери. — Как насчет избавиться от Орочимаоу завтра? Я внушу ему слабость, а ты воспользуешься этим. Ждать полгода, а тем более жить в бесконечном ожидании его нападения я не хочу.       Я открыла дверь, но он с грохотом ее захлопнул, не дав мне покинуть комнату.        — Ты вернешься? — он странным образом выражал свое беспокойство, и я наверняка знала, что он хотел сказать на самом деле.       Я успокаивающе коснулась его ладони. Лицо расплылось в ведающей улыбке. Как только Саске услышал обещание, он позволил мне уйти, но я была уверена, что он тайно следовал за мной. По крайней мере на его месте я бы так и поступила. Мне бы не хватило духу оставить одного члена моей семьи, когда я его не видела так долго. Мало ли что могло произойти.       Орочимару нашел меня первым. Судя по нему, он уже предпринял неудачные попытки меня устранить. Холодный яростный взгляд, капли чужой крови на одежде. Его планы ломались моим присутствием, и он хотел бы, чтобы я исчезла, но иного выхода, как мириться, не оставалось.       Сразу использовала Котамацуками при приближении, не давая ему возможности перехватить альтернативу. Желанный приказ был мгновенно забыт, но будет исполнен. К завтрашнему дню он будет в постели мучиться от боли, а Саске воспользуется положением, чтобы захватить его.       — Снова использовала на мне Шаринган? — спросил, сразу почуяв истину. На этот раз он отнесся с принятием. Понимал, что пока ничего не может поделать с моей силой. Я не сомневалась, что не будь у меня Котоамацуками, он бы нашел возможность меня уничтожить. А сейчас мне только и оставалось, что всегда сохранять бдительность. Мало ли ученый сможет обойти запрет.       — Лишняя перестраховка мне не повредит, — объяснила. — На этот все. Больше я тебя не потревожу.       Как только я отошла достаточно далеко от оставленного в одиночестве Орочимару, на меня напали. Успели схватить, но благодаря Камуи прижатым к стене, с катаной у горла остался Кабуто, а не я.       — Что ты сделала с Орочимару-самой? — выпалил парень. Кацу впивалась в его кожу, но он не реагировал, сам подставляясь под нее. Он заходился от гнева. — Он ранил меня, когда я предложил тебя убить. Сказал о силе, что заставляет тебя защищать. А сейчас я слышал о том, что ты приказала…       — И забудешь об этом. Ты в тот момент не искал Орочимару, и тем более не видел меня, — я израсходовала свой лимит, но ушла с пониманием, что теперь ничто не навредит моим планам.       Завтра все будет закончено.       Саске нашел меня там, куда я переместилась, избегая повторной встречи с Кабуто.       — Завтра я буду готов. Мы и Суйгецу покинем это место, как только все закончится, — уверил меня брат.       — Кто такой Суйгецу? — я должна была делать вид, что я не знаю никого из окружения Саске, как-никак тот еще не знал о моих сведениях.       — Он из клана Хозуки. Поможет мне добраться до Итачи. Дальнейшее расскажу после того, как мы уйдем отсюда, — Саске решил сохранить интригу.       Боялся ли он, что что-то может повредить его планам я не знала. Завтрашним утром все решится. Дошли отголоски кровожадного смеха, захлебывающегося в кашле. Не только я была в предвкушении, только вот ждали мы разные вещи. Я оставила клона в своей комнате. Брат верил в иллюзорную безопасность, поэтому думал, что в ней останусь спать я. Не стала его переубеждать. Тревожило, что Орочимару как-то неестественно легко сдался. Неужели на него сыграла так демонстрация силы? Поэтому я и решила перестраховаться по старой привычке. Вспомнила то неспокойное время в Конохе, когда Данзо дышал в спину. С тех пор стало еще опаснее, ведь я находилась на чужой территории. Ночь брала свое. Я проваливалась во тьму измерения Камуи, но заснуть не могла. Все ждала какого-то подвоха извне, готовая в любой момент сорваться с места. Поэтому не удивилась, когда техника развеялась. Значится, все-таки нашли лазейку. Чего и стоило ожидать от тех двоих. Передалось воспоминания клона, претворяющегося спящим в постели. Я должна была умереть из-за перекрытого кислорода. Поднялась. Зря они заставили себя долго ждать. Котоамацуками успело восстановиться. Кабуто нашелся быстро. Он стоял в коридоре у закрытой двери. Готовился надеть приспособление, отдаленно напоминающее противогаз. Он посмотрел на меня со смесью удивления и обреченности.       — Ты убедился, что я умерла, и сообщишь про это Орочимару.       Мгновенно исчезла. Хотелось поскорее сообщить брату и наконец, когда опасность миновала, спокойно заснуть. Усталость из-за мысли о сне навалилась снежным комом, как будто ждала моего расслабления.       Саске проснулся сразу, как только почувствовал чужое присутствие. Хотел было подорваться ко мне, но я жестом его остановила. Сейчас я нуждалась больше в разговоре, чем в помощи.       — Не заходи в ту комнату, если не хочешь умереть, — сообщила я и невозмутимо выудила из измерения Камуи спальник. — Там нет воздуха. Ему не понравилась констатация факта, что ты уйдешь со мной.       — Я разберусь, — пообещал брат, садясь в кровати.       Его торс был оголен. Сам он поджарый, атлетически сложенный. На его фоне я себе казалась неидеальной. Шрам на щеке неприятно зазудел. Я потерла его, отгоняя прочь глупые мысли. Сейчас совсем не время искать в себе недостатки.       — Подожди хоть до утра. Сейчас поздно.       Я откинула одеяло и села в спальнике. Моя ошибка. Бороться со сном стало сложнее. Невыносимо хотелось закрыть глаза и оставить все, что меня тревожило за пределами моего сознания. В случае чего, сейчас меня было кому защитить.       — Уже утро, — я оставила новость без реакции, лишь вяло пробурчала:       — Вот как.       Скосила взгляд на него.       — Отвернись. Я оденусь.       Я хмыкнула. Стала изучать стены в полумраке. На этот раз зевок сдержать не получилось.       За спиной послышался шорох одежды.       — Ты выглядишь уставшей. Поспишь на моей кровати, когда я уйду.       Я согласно угукнула, но сознание прибавило: «Если не усну раньше». Так и вышло. Я проиграла. На нагретую чужим телом простынь меня перенесли и накрыли одеялом. Стоило бы показать силу, не быть такой беспомощной, но ничего делать совершенно не хотелось. Мне было удобно в любом случае. Это был путь наименьшего сопротивления. Я с трудом разлепила глаза, все еще находясь на грани между сном и реальностью.       — Я обычно не настолько сонная, — легко улыбнулась нахмурившемуся брату.       Складка между его бровей разгладилась. Он вернул мне улыбку и ответил:       — Я знаю, — нежно погладил большим пальцем щеку. — Я принесу тебе поесть. Мой клон во время моего отсутствия будет в комнате. Как только пойду по душу того ублюдка, развею технику. Будь готова к моему возвращению. А пока поспи, у тебя есть еще пару часов. Я не буду торопиться.

Саске приближается.

      — Орочимару-сама, я сделал, что хотел. Никто вас больше не потревожит. Ломка прекратилась. Испарилась необходимость ее защищать. Все шло идеально. Достижение величия. Путь к нему. Это все стоит боли, которая проходилась по всему телу. Очередной приступ кашля переворачивал все изнутри. Не важно. Жажда крови и близкого могущества была всеобъемлющей. Пока есть это, остальное можно перетерпеть.       Наивная девочка ляпнула, что заберет Саске у него, но ей стоило уйти раньше. Использовала на нем свою силу, но не подумала, что можно найти выход. Если он ничего не знает, то не сможет что-либо предпринять. Кабуто мог как и убить ее, так и оставить в живых. А когда все закончилось, не имело смысла, что из-за предположения раньше зудело под кожей. Невыносимо и настойчиво, перекрывая боль из-за необходимости менять тело. Хорошо, что он не мог без проблем встать с постели. Хорошо, что узнал о ее убийстве слишком поздно. Он переиграл ее, ничего не делая.       Но что сделать с Саске? Точно… Вызвать его к себе, спящую сестру он не побеспокоит, по крайней мере не должен, тем временем Кабуто подорвет спальни. Спишется на каких-нибудь врагов. Потом можно состоить из себя удивлённого и утешить новоиспеченного братца. Хотелось бы ее использовать. Сила интересная, но с ней не совладаешь. Туманит разум. Приходится отгонять паранойю, что она в курсе всего его замысла. Она внушила ему всё это. Нет. Все не может быть однозначно. Она не настолько разумна. Скорее всего и решения подсказали ей извне. Узнать бы, кто?

***

      Я задумчиво смотрела на дверь, медленно пережевывая онигири, оставленное на тарелке на полу. Клон с получаса исчез с хлопком, из-за которого я и проснулась. Я уже успела привести себя в порядок и дожидалась возвращения брата. Когда доела, потянулась. Всерьез надумывала о зарядке, но не знала, сколько еще у меня осталось времени. Не хотелось встречать входившего хоть позой из йоги или, чего доброго, растяжкой.       Наконец дверь все же открылась, на пороге стоял Саске. Суйгецу был за его спиной и с интересом рассматривал меня. Значит, меня решили избавить от уникальной возможности увидеть обнаженного Хозуки. Прекрасно. Наш главный пожалел мою нежную психику.       — Фуккацуми, пошли, — позвал брат. Он так и не решился сокращать мое имя. Больше настаивать я не собиралась.       — Долго ты, — меланхолично отозвалась, вставая. Уже в коридоре поинтересовалась: — Так ты и есть Хозуки Суйгецу? — поравнявшись с новым знакомым, я всмотрелась в его лицо.       — Ага. Значит, много времени на знакомство не уйдет, так ведь, Учиха Фуккацуми? — сверкнули заостренные зубы в улыбке. — Саске, а где ты вообще ее откопал? Раньше бы ее показал, а то вообще как-то нехорошо получается, — обратился он к брату, подбираясь ко мне поближе.       — Я сама его нашла, — скучающе отозвалась вместо брата.       — Да? Самостоятельно, однако, — он озарился идеей. — Слушай, а не хочешь как-нибудь потом прогуляться? Хочу узнать тебя получше. Этот будет мешать, — махнул головой в сторону моего близкого родственника представитель любопытного клана.       Он был мне неинтересен, да и Саске не был готов мириться с таким поведением по отношению ко мне.       — Не горю желанием. Обойдусь разговором в дороге, — я обогнула его стороной и коснулась плеча своего родича.       Он ослабил хватку на катане, но так и не избавился от желания полоснуть ей Суйгецу. Тот засмеялся.       — Понял-понял. Она твой камень преткновения. Что, синдром старшего брата проснулся? Да ладно тебе, я пошутил. Она, конечно, милашка, но сразу видно, что я не в ее вкусе. По крайней мере пока.       Суйгецу подмигнул мне. Я не отреагировала.       — Теперь мне даже интересно стало, чего вы двое хотите добиться. Давайте так, мы отправимся за Кубикирибочо, а там на месте и порешаем по пути нам или нет. Где ты там его видел, а, Саске?       Я ждала, что в убежище мы столкнемся с Кабуто. Мне хотелось увидеть его реакцию на мое воскрешение, но мне так и не удалось с ним встретиться. Мы направлялись к выходу, как одного из членов нашего небольшого отряда посетила просто сногсшибательная идея.       — Ребят, а может, глянем на остатки великого и ужасного Орочимару? — Суйгецу своим голосом старался придать атмосфере таинственности.       — Я бы лучше вытащила заключенных…       — Не советую. Во-первых, тут мало, кто из неполетевших обитает, во-вторых, я бы не рисковал трогать колбы. А то мало ли, хуже сделаешь. Как там говорят, не лезь туда, куда не знаешь, — с рвением отверг мою идею.       — Идем отсюда, — ответил Саске и повел нас за собой.       Мне было абсолютно все равно на зрелище, на которое предлагалось посмотреть, поэтому я молча последовала за ним.       — Да ну, почему нет?       Суйгецу упирался недолго. Понял, что бесполезно пытаться уговорить, и посеменил за нами.       Наш путь к мосту, названному в честь друга, длился несколько дней. Время тянулось быстро. Я много размышляла о будущем и из-за попыток Суйгецу меня заинтересовать, все больше убеждалась в искренности своих чувств к другому. Заслушивалась случайных разговоров о событиях в Конохе и Суне. Там все было пока более-менее спокойно. Боялась слухов о смерти Асумы от рук Акацки. Такое событие хотелось встретить в Конохе, чтобы иметь возможность принести соболезнования друзьям.       — Опять задумываешься, Фуккацуми, — подперев голову рукой со стиснутой между пальцев ложкой, сообщил Суйгецу.       Он сидел напротив меня в кафе в стране Волн. Мы дошли до цели и не обнаружили того, что искали. Думали о плане действий или как некоторые наслаждались трапезой. По меньшей мере шесть креманок окружали одного из нас. Я испила чай и только тогда ответила:       — Да. Ищу варианты. Меньше трех лет прошло. Каковы шансы, что Кубикирибочо вообще не вывезли из страны Волн?       — Такие же, что он остался тут, — подхватил брат.       Где-то на фоне возились официантки, то и дело посматривающие на наш столик. Гены нашей матери сделали свое. Саске привлекал внимание местных девушек, а у меня пробегали мурашки от взглядов парней. Никто не подходил, опасаясь моих спутников. Это радовало. А то у меня совершенно не было настроения не грубить. Саске держал интригу на допытывания Суйгецу о его планах насчет «кружка по интересам». Подошла девушка с подносом, подала очередную порцию йогурта. Ссылаясь на Саске, наш товарищ поинтересовался о большом мече возле моста. Она не видела во мне любовный интерес красавца рядом со мной, потому что услышала, как я назвала его своим братом в разговоре, поэтому проявляла абсолютную вежливость и тактичность. Настолько слащавую, что прилипало к зубам. Слова Суйгецу ее засмущали, она пролепетала, что поспрашивает других и радостная побежала отчитываться подружкам. Тогда они завизжали так, что заложило уши.       — Не смотри на меня так, будто готова надеть на мою голову хоть эту тарелку. Никто не виноват, что у тебя такой нежный слух. Да и вообще. Ты говорила как-то, что информация важнее всего. Вот и не дуйся, — усмехался Суйгецу, отправляя в рот уже которую ложку. — Хочешь угоститься? — он зачерпнул йогурта и предложил мне.       Я посмотрела на него как на прокаженного. Он засмеялся, ожидая от меня именно такую реакцию.       — Точно больше не голодна? — спросил брата.        После пробуждения он стал ко мне очень внимательным и лишний раз не оставлял одной. Иногда это доставляло удовольствие, но иногда и бесило. Я не нуждалась в постоянной опеке и много раз твердила, что никуда не исчезну. У них с Итачи был налажен ментальный контакт касательно меня.       — Тарелку из-под такояки унесли только недавно, — невесело отозвалась я, вспоминая, как девушка перегнулась через стол, стараясь при этом выглядеть, как можно более привлекательной. Я сидела у стены рядом с братом. Ее попытки были понятны. Она совершенно отбила у меня интерес заказывать что-нибудь еще.       Подсунулись четыре официантки и заговорили о Тазуне-сане, который наверняка мог что-то знать. Очевидная вещь, к которой они не пришли своим умом. Принимать участие в каноничном событии мне было запрещено. Ладно бы пообсуждать что-то, но это же поиск ценного артефакта как в игре, в которой я читала инструкции в отличии от других.       Я обожглась горячим чаем, торопясь скорее выйти из этой злополучной кафешки, тем более, что Суйгецу оставалось доесть всего каких-то несколько ложек, а Саске ждал нас двоих. В конце концов рассчитались быстрее, чем я предполагала, и ушли под крики девушек, желавших удачи в поисках.       Тазуна мы не нашли. Суйгецу расстроился, что судьба меча все еще неизвестна, пока добрый человек, ответив на вопрос Саске, не подсказал, у кого конкретно можно его отыскать. Теперь мы слонялись по деревне, размышляя о том, как добраться до некоего Тензена, друга даймё здешних краев.       Снова столкнулись с забавным парнем, которого видели еще в начале пути. Грубый, но понимающий силу, выкрутился из возможной драки, произнеся свои слова словно в обратной перемотке.       — У тебя сегодня плохой день, — усмехнулась, когда он с руганью обернулся и оторопел, когда понял, кого крыл. — Купи оберег, что ли?       — Да ну нафиг. Снова вы… — испуганно произнес парень и сделал несколько шагов назад в попытке бегства.       — А-а, я тебя как раз искал, — радостно сообщил Суйгецу и потянул за собой упирающего незнакомца.       От него и узнали много чего интересного.       Потом уже было наблюдение за особняком, стандартный план проникновения в комнату товарища даймё и атака его людей к полудню. Саске хотел проверить способности Суйгецу. Я не стала говорить, что лучше бы он посмотрел на нашего клыкастого друга в бою при других обстоятельствах, чтобы дело надолго не затягивалось. Было известно, что Дайкоку Тензен нанимал таких же проходимцев, как и он сам. Головорезы-самоучки. Перед шиноби они просто массовка, неспособная раскрыть нашего боевого потенциала в полной мере.       — А ты и тут популярен, — легкомысленно проговорил Суйгецу, когда Тензен, услышав имя брата, вспомнил, кто убил Орочимару.       Не прошло и недели… Слухи быстро распространяются.       — Надеюсь, это не доставит проблем в пути. За нашей звездой может потянуться хвост, — я усмехнулась, вспоминая товарищей из Конохи.       Саске не прокомментировал мои слова, просто повел нас за собой. Навстречу к другому участнику команды.       В пути Суйгецу высказал свои меткие предположения насчет распространителя слухов, послуживших сбору всех вояк в одном месте. Я несколько раз кивнула, подтверждая его предположения.       — Так ты знала о планах своего брата, да? — по тону становилось понятным, что он понял и это.       — Не трудно было догадаться, — я повела плечами и продолжила играть в молчанку.       Мысли все еще переполняло желание, чтобы весь этот путь и эти сборы поскорее остались позади. Встреча со старшим братом маячила на горизонте. До него хотелось дотянуться, как можно быстрее.       Саске усмехнулся на то, как Хозуки удавалось предположить его дальнейший ответ о цели нашего путешествия. Мы направлялись к ближайшему кандидату, к Карин.        — Так кто это такая? — спросила у обоих, делая вид, что мне не знакома эта личность. Игра продолжалась. Выдавать себя было неразумно.       — Да так. Есть одна помешенная идиотка. С ней лучше поменьше пересекаться, — послужила ответом характеристика от Хозуки Суйгецу.       — Она хороший сенсор. Может пригодиться, — вставил свое слово брат.       — А. Так Саске умеет проливать свет на свои мотивы. Просто я, к сожалению, был недостойным, — откликнулся Суйгецу. Он не выглядел опечаленным. Просто забавы ради вообще подал голос. — А то я уже решил, что мне нужно самому всё-всё Фуккацуми рассказать. Видно же, что ее брат-молчун не любит откровенничать в отличие от меня.       — Саске бы поставил меня в известность позднее, — парировала я.       — Когда? Когда весь мир утопнет? Долго ждать придется. Он как будто решил, что ты всех наших знакомых знаешь, — контратаковал и разгромил Суйгецу.       — Я бы объяснил позже. Путь еще неблизкий. У нас есть время, — подал голос до этого угрюмо молчащий брат.       Я многозначительно посмотрела на Хозуки. Видишь, мол, мне собирались все рассказать. На это единственный говорун в нашей немой компании отреагировал тихим хохотом.       — Ага, расскажет он. Как и то с какой целью он собирает команду?       — Мне было бы тоже интересно послушать. Понимаю необходимость сенсора (мы оба не можем почуять мишень на расстоянии), но ударной силы… — я с намеком взглянула на Суйгецу.       — Тайна, скрытая во мраке жизни, — философски изрек он.       — Продолжите в том же духе и останетесь без информации, — вынес пророческий вердикт брат. Он продолжал идти и делать вид, что его совершенно не цепляло подтрунивание над ним.       — Не будь таким жестоким. Просто я бы очень хотела понять ход твоих мыслей, но ты мне это не даешь сделать, — я вздохнула, состроив огорченную мордашку. Играть саму невинность мне получалось намного проще, чем злодейку.       Саске на мгновение прикрыл глаза, а потом пролил свет на истину. Суйгецу охотно поддерживал с ним разговор и изредка в его репликах звучала намного более объемная характеристика его знакомых, Карин и Джуго, чем я ожидала услышать. От него я узнала то, что должно было стать ясным, только при входе в убежище. Наконец мы пришли. Встречали нас свежевскопанные могилы. Бедные люди поплатились за то, что в кромешном аду нашли свой проблеск надежды и поделились ей с окружающими.       — Это убежище явно испытывает недостаток в охранниках, а? — прокомментировал Суйгецу.       — Сам говорил, что она все видит намного ри* вперед. Может, не решила беспокоиться, чуя знакомую чакру, а так бы нас давно встречала охрана, — блуждающий взгляд снова прошелся по могилам. Для полноты картины мне не хватало какого-нибудь падальщика вроде вороны на дереве. Неосознанно я искала ее, но, к сожалению, снаружи из живых не было никого, кроме нас троих. Остановились у больших дверей. Мы с Саске синхронно посмотрели на Суйгецу. На его удивленное «Ха?» я чуть сдержалась, чтобы не отреагировать сдавленным смехом. Когда за спиной было кладбище, это казалось неуместным.       — Так у вас обоих есть, — указывая на катану братца, ближе всего стоящему к нему, обратил внимание парень.       — Как и у тебя, — спокойно ответил брат.       — У тебя лучше, — польстила я, когда как мне на самом деле просто не хотелось портить лезвие.       — Лучше, значит, — зацепился за слова Суйгецу. Похвала его порадовала и пробудила рвение разгромить преграду.       Остатки двери были у наших ног. Прошли внутрь. Похоже, плохое освещение — визитная карточка убежищ Орочимару. Хоть это больше напоминало тюрьму, но сути своей не поменяло. Мне было интересно, как именно столько людей попадали в ловушку и становились подопытными образцами. Неужели это что-то вроде хобби «отловить, как можно больше людей»? Представила соревнование между Орочимару и Кабуто. Появился неприятный осадок.       Саске шел между нами и привлекал много внимание. То и дело долетали слова: «Учиха Саске», «без Орочимару», «значит правда, что…» Гул голосов был прерывистый, но неумолимый. Сгладить эту бурю не получиться. Механизм был запущен.       Символ клана на моей спине также не остался без внимания. То и дело один спрашивал другого про еще одну Учиха, но, ожидаемо, ответа не получал. Я была новым человеком для них всех.       Мы уже прошли приличное расстояние. Камеры остались позади. Но Карин появилась перед нами только сейчас. Пока она обращалась исключительно к брату.       — Жестоко она. Обоих нас не заметила, — достаточно громко, чтобы услышали все, обратился ко мне Суйгецу.       — Ее дело. Все равно ее способности нужны не мне, а брату, — отмахнулась я.       — Мне бы твой пофигизм. Меня это даже немного задело.       — Врешь, — пришла к выводу.       Мечник усмехнулся и, подмигнув, ответил:       — Ну слегка.       — Если вы сюда пришли, чтобы базарить друг с другом. Идите прочь, — не выдержала Карин.       — Саске, представляешь, а мы с Суйгецу все-таки не призраки.       Я почти искренне удивилась. Неужели она не пошла по сценарию? Окружающие стали заметны. Не окружен магическим ореолом?       Саске не смог ответить под чередой вопросов от девушки.       — Так чего ради пришли? Чего вам надо?       Опять на языке вертелся язвительный комментарий. Опять моему компаньону по несчастию приходилось заглушать в себе желание сказать что-то вредное. Мы переглянулись и пришли к молчаливому соглашению, пока не подливать масло в огонь очередной шуткой про снятие невидимого покрывала. Стоило бы говорить исключительно по теме. Суйгецу перехватил инициативу и начал разговаривать с Карин, наталкивая ее на необходимость расположиться в какой-нибудь комнате для продолжения беседы. Я с интересом наблюдала за все больше распаляющимся парнем и непроницаемо непоколебимой тюремщицей.       — Фуккацуми, ты не устала? — внезапный вопрос меня отвлек.       — А? — я не сразу смогла дать ответ. — Нет. Не переживай. Я в порядке. Да и поздновато ты начал проявлять братскую заботу.       — Я и не заканчивал. Хочу наверстать упущенное, — задумчивый взгляд зацепился за какие-то островки воспоминаний.       — Я тоже, — улыбнулась.       Я ждала перемены в Саске по отношению ко мне, но почему-то когда они наступили, мне они показались необычными и немного пугающими. Это точно он? Не галлюцинация? Он бы точно так стал себя вести? Хотелось его спросить, но время не было подходящим. Перебранка утихла, сосредоточившись на нас.       — Ты родственница Саске? — в лоб спросила Карин.       В Суйгецу проснулся сарказм:       — Нет, они просто познакомились в пути. Ты бы еще позже спросила. Фуккацуми при тебе сказала про «братскую заботу», прямо реально «братскую», не слышала? Они что-то еще говорили. Больше слушать их не доставляло удовольствие. Все затянулось и начинало доставать. Пока не вмешался братец, Карин бы не удосужилась проводить нас в ближайшую комнату для продолжения беседы в более комфортной обстановке. В пути ко мне наглым образом принюхивались.       — У вас похожая чакра. Сначала мне казалось, что Саске стал еще сильнее. Потом уже стала замечать отличия. Будто продолжение друг друга, — неожиданно разоткровенничалась Карин.       — Так все родные люди имеют что-то общее в чакре? — поинтересовалась, решив поддержать разговор.       Прежде чем ответить Карин проследила за реакцией Саске, идущего рядом со мной.       — Не всегда, — уклончиво ответила и отперла дверь.       Мы трое уселись на диван. Карин осталась стоять. Ее позвали за собой, но она в замешательстве отвечала, что не может оставить заключенных. В их беседу я не вмешивалась. Не мне корить ее за способ выжить. Орочимару был надежным прикрытием. Его боялись. С его смертью безопасность зависела только от умения распоряжаться слухами и правильно анализировать ситуацию. Я не могла одобрить ее методов, но их необходимость понимала.       Саске приказал Суйгецу выпустить заключенных из камер. Смотрительница убежища взбунтовалась, но притихла, как только встал вопрос ребром. Вставший Хозуки, захватив Кубикирибочо, направился к выходу. Я поднялась за ним.       — Подожди. Я с тобой.       — Чего ради? Благородство решила проявить, компанию составить? — обернувшись через плечо, спросил Суйгецу.       — Фуккацуми? — добавилась к этому вопросительная интонация Саске.       — Не беспокойство, а любопытство. Хочу спросить у заключенных, как они вообще угодили в капкан? Из первых рук история всегда интереснее, — я говорила, как будто о самом собой разумеющимся феномене. Обратилась к Суйгецу: — Пошли уже. Все самое интересное пропустим, — махнула на прощание. — Не скучай, братец. Вернусь быстрее, чем ты думаешь.       Мы вышли в коридор под возглас красноволосой «Отказываюсь! У меня совсем нет желания с тобой идти».       — Могла бы у меня спросить. Я и сам своего рода подопытный, — отметил Суйгецу.       — А ты бы мне ответил?       — Хм, скорее всего нет, — засмеялся тот. — Это не такая уж и большая тайна. Просто неприятная. То ли дело, если бы мы прям спелись. Все выложил бы как на духу. Гарантирую. Только вот этому не бывать, — легкомысленный тон не подходил ведающему взгляду. — Ты по кому-то сохнешь, а с ним не все однозначно. Вроде и нравитесь друг другу, но разговора не было.       — Откуда знаешь? — пылко спросила. С тех пор, как я вернулась домой, было не так много вещей, что меня удивляли.       — А кто реагировал на мои намеки? Я по приколу хотел тебя раззадорить, а по факту вгонял во все большее занудство. А на языке ведь вертелось сказать что-то в духе «Отвали, у меня другой», а? Но не могла. Вот и связь. Скажи ведь, что я гений, — насмешливые слова меня успокоили.       Я усмехнулась.       — Не то слово. Готова дифирамбы петь.       — Петь что? Нет, петь не нужно. Хотя… Можешь попробовать. Здесь эхо хорошее, — по-своему трактовал мои слова Суйгецу.       Я не смогла сдержать облегченного смеха. Столько всего произошло за это короткое время, но расслабиться мне удалось только сейчас. Как гора с плеч.       — Теперь мне тебя и дразнить не захочется. Не знаю, за что дергать. Никакого веселья. Разве что твоего брата. Уж больно он о тебе печется, — вздохнул парень.        Я не понимала: шутит он или говорит серьезно. Но решила отпустить ситуацию. Когда подошли к ближайшей камере, мой товарищ опустился на колено и заговорил с подопытными. Все шло по стандарту. Он гарантировал им свободу в обмен на речи о заслугах Саске в их освобождении. Кольнуло, что решение неоднозначное. Есть ли среди людей те, кто может быть опасен для мира. Если найду хоть толику влияния природной чакры Джуго, ликвидирую ее источник. Эта сила не позволила вытащить людей из нашего первого убежища. Суйгецу притих. За решеткой ждали, когда повернется ключ в замке, но он все еще был в руке у Хозуки.       — Эй, Фуккацуми. Я вообще-то тебя жду. Они потом разбегутся, кто куда. Как ты тогда узнаешь ответ на свой вопрос? Пользуйся моментом, ну, — обратился ко мне, посмотрев снизу вверх.       Я опешила. Мысли о возможной перспективе ловить неудачливых злодеев меня захватила, что я забыла о своем интересе.       — Вы ведь отличаетесь от тех других? Вы не будете представлять опасность для этого мира? — в голосе зазвучали опасные нотки. — Только попробуете. Я изловлю каждого из вас и перебью.       Шаринган загорелся как предупреждение. Люди в страхе отшатнулись. Они бы остались стоять, если бы не были безобидны.       — Ну и что ты наделала? Они теперь вряд ли ответят, как их вообще удалось поймать? Ну да ладно, больше держать их не имеет смысла, — пожал плечами Суйгецу.       Щелкнул замок, и двери камеры распахнулись.       — Значится, я исчерпала свой шанс? — я улыбнулась.       — Мне надоело ждать. К другим обратишься. Только вот ничего путного все равно не услышишь, —говорил он, вставая и отряхивая ноги. — Там почти все поголовно с похищением, ладно, некоторых могли раненными забрать. Обычные люди очень хрупкие, поэтому с ними не так интересно возиться. — Тем временем узники медленно выползали из камер и уходили прочь почти как армия зомби. Голодные и сбитые с толку люди, которых я умудрилась еще больше напугать… — Ты с таким дело еще не имела, поэтому сразу не додумалась, да? Типа не увидела очевидное? Или что?       Пора раскрывать карты.       — Мне просто хотелось улизнуть. Карин бы в моей компании больше упиралась и набивала себе цену. Хоть и видно, что она как те девушки из кафе. Зациклены на привлекательной внешности, ну еще, возможно, какой-то особенной чакре.       — Так ты оставила брата на съедение голодному зверю? Жестоко, — оживился Суйгецу.       Я хохотнула.       — Надейся. Моему брату кристаллически плевать.       В разговоре терялось время и открывались двери одна за одной. Я смутилась, только когда этот одаренный на полном серьезе стал заливать про инцест.       — Ну ты подумай. Технически для поддержания чистоты крови и возрождения клана — это хорошая идея. Никто же не предлагает тебе испытывать какие-то чувства. Вроде в начале были популярны среди Учиха и (как их там? А, точно) Хьюга межродственные браки. Сильное потомство и все дела.       — Суйгецу, скажи честно, ты дебил?       — А что не так? — удивился собеседник. — По мне, логичная идея.       — Мой знакомый тебя бы за эту «логичную идею» к стенке бы приставил и зачитал бы лекцию о побочках межродственных связей. Уродство, сумасшествие, генетические заболевания… Да и вообще, — я замялась. Не верилось, что вообще каким-то способом мы повернули к такой щекотливой теме, — я просто не могу воспринимать брата… как любовника, — прошипела сквозь сжатые зубы. — О Ками, что я мелю? Как до этого вообще дошло? Когда ты не туда свернул, что к этому пришел, Хозуки?       Я покраснела от гнева и негодования. Откликнулось отвращение, стоило только, повинуясь мысли Суйгецу, воображению коснуться представления о чем-то эдаком.       — Да ладно. Успокойся. Ну пошутил я, хорошо? Сейчас взорвешься. Я не хотел тебя ломать, — говорил он, а глаза так по-злодейски пылали ликованием.       — Придурок ты, Суйгецу, — подытожила, пытаясь успокоиться.       Мы были уже у двери в комнату, где оставили Саске и Карин. Срывать маску перед этой девушкой не хотелось. Пусть только один из Хеби увидит эту сторону меня.       — Да-да, на том и порешили, — оскалился провожатый и дернул ручку.       Дверь осталась заперта. Мне посоветовали отойти. Я дала пространство для добротных взмахов гигантским мечом. Снова увидев, как напрягается и становится мускулистее рука Суйгецу, я не могу отделаться от мысли, что Забуза не прилагал таких видимых усилий, чтобы использовать Кубикирибочо в бою. Насколько же он был силен? Карин отшатнулась в сторону. Дальнейшее не имело смысла. Она все равно последует за нами. Оставалось забрать с собой Джуго, чтобы создать эту «команду мечты». Наш путь продолжался. Теперь дело оставалось за малым. Оставалось только надеяться, что старший брат скоро появиться перед нами. Как-никак наш план будет доведен до конца. Мы его обсуждали давно и вносили много правок, пока он не стал устраивать нас обоих. Я следовала за остальными и старалась, как можно меньше внимания обращать на вожделеющий взгляд Карин. Неприятно. Но грела надежда, что когда-нибудь она перерастет эту фанатическую ерунду. Внешность, чакра, сила клана… И почему некоторых людей в нас цепляет только что-то подобное?..       На организованном Суйгецу последнем привале Карин и Суйгецу обсуждали Джуго и глобальную необходимость делать его частью команды. Он казался опасным и неконтролируемым. Опасение Карин было мне понятно. Но Саске не проявлял беспокойства. Говорил, что он задавит силой. Я же хотела показать другой путь и вылечить его «болезнь».       — Прекрасно, — не заметила, как произнесла в слух как раз на моменте, когда Карин говорила про жажду крови Джуго.       — Что? — с непониманием взглянула на меня девушка.        — Да так, — отмахнулась я с хитрой улыбкой. — Есть кое-какой план.       — Когда ты так делаешь, становишься интереснее, — Суйгецу приложил палец к краю своих губ и провел им вверх, рисуя улыбку.       — Так что интересного в этом Джуго? — спросила с намерением вернуть общение к обсуждаемой теме.       Карин продолжила рассказ. Саске посмотрел на меня, во взгляде так и читалось: « Не рискуй». Знал бы брат, чего ради я была и буду готова на все. Мне уже приходилось вгрызаться, забывать себя и идти, оставляя кровавый след на пути. Я не смирилась, но смогла.       Когда оставалось совсем чуть-чуть, Суйгецу сел на землю. Я поджала губы. Мне хотелось на него закричать вместе с Карин. Время стало тянуться медленнее с каждым шагом к нашей цели. Я первая заметила человека, плетущего к нам. Знала о том, что он рано или поздно появиться. Бывший комендант убежища, оставленного позади, подбежала к человеку. Он умер на ее руках. Спасти бы не удалось. Я не настолько умела, чтобы за такой короткий срок проверить и восстановить внутренние органы. Заключенный со второй формой печати появился почти сразу и также быстро был ранен Саске. Нас он больше не побеспокоит, что нельзя сказать о других. Узники собрались у ворот. Они были просто до невозможности деформированные. Были ли они на самом деле людьми или эта суть сгинула в них? Джуго среди них не было. Я пугала ими других пленных, теперь пришло время столкнуться лицом к лицу. Пленники Орочимару на протяжении всего моего пути покоя мне не давали. Я продолжала из раза в раз возвращаться к ним и на этот раз все должно решиться.       Брат дал приказ:       — Никого не убивать.       Я взбунтовалась.       — Ты хочешь, чтобы они, когда придут себя, стали сеять хаос среди невинных? Оставив их в живых, ты убьешь других людей их руками. Сейчас твои принципы вредят. Этот враг мог все уничтожить. Бушующая сила, которую не остановить. Я не хотела страдания другим. Вся эта шайка давно перестала быть людьми. Им не убудет. В мире и без того слишком много зла.       — Мы никого не убьем, — с расстановкой повторил Саске.       — Ты никого не убьешь. А я же… знаю, как быть палачом, — я обнажила катану.       Нехотя брат предложил другой вариант:       — Хорошо. После поисков Джуго мы заперем их в клетках, откуда они не выберутся. Когда все они будут без сознания (не убиты, Фуккацуми), ты мне расскажешь, что умолчала.       Я быстро кивнула и ринулась в гущу. Они были слабы для меня, но для нешиноби станут серьезной угрозой.       — А, так не все из Конохи пацифисты. С чего так? — Суйгецу оказался по близости.       — Я раньше была Скорбящей, — ответила, стараясь, как можно меньше отвлекаться.       — Кем? — переспросил Хозуки.       — Потом расскажу, — бросила я и устремилась навстречу к бегущему ко мне монстру.       Я соглашалась с компромиссом брата, но, когда очередной бывший человек, падая на землю, провожал нас ненавистным взглядом, все меньше и меньше была уверена в правильности его решения. Некоторые были напуганы, их можно было убедить, но большинство… Я упрямо давила в себе желание снова высказаться, пытаться убедить, что клетка этих монстров удержит только на время. Они уже насытились кровью тюремщиков и в другом мире без меня не показывались только потому, что их пути больше не пересекались с дорогами Саске и Наруто. Как шиноби я должна была защищать слабых. Меня сжигало изнутри только из-за мыслей о последствиях. Я глубоко вздохнула, стараясь отогнать нарастающую тревогу. Сейчас меня должно волновать другое. Впервые пожалела, что за нами по пятам не следуют люди из Конохи. Тюрьма была бы надежным местом. Однажды по миссии я там побывала. Из некоторых камер сбежать было невозможно.       Дорога была расчищена. Бессознательные тела валялись у ног, кое-кого била крупная дрожь, кто-то безуспешно пытался подняться, и кто-то один среди общего месива тихо стонал от боли. Из-за внезапно возникшего желания почувствовала себя Сасори-сенсеем. Он «подчищал» за мной, когда мы с Дейдарой сражались с «Сэкай». Мне про это рассказывали. Только на этот раз ситуация изменилась. Я не хотела действовать из-за личных побуждений. Нужно было защитить «короля».       — Что с тобой случилось? — спросил брат. Его твердый голос, казалось бы, лишил дара речи каждого. Начинающаяся было по новой перебранка Карин и Суйгецу сошла на нет, назойливый стон стих.       — Если ты не можешь, я готова быть палачом, — холодно произнесла, игнорируя глупый вопрос.       — Фуккацуми, — настойчиво зазвучало мое имя. И почему сыны так похожи на своего отца?       Как будто он говорит со мной, а не Саске…       Я раздраженно цокнула. И почему рассердилась? Не хотела выслушивать нотации? Мы теряли время, оно уходило, как песок сквозь пальцы. Но ведь я сама согласилась все пояснить.       Холодная голова, холодное сердце. Спокойно, Фуккацуми, прекрати распаляться.       — Ты когда-нибудь слышал о Скорбящей? — задала вопрос тоном, который мог все объяснить.       — Кто это?       Как будто камень упал на голову и придавил к земле. Да что это такое? Он хоть что-нибудь знает о реальном мире? Только и мечется в своей клетке мстительным зверем… Но вела бы я себя также, попади в такое же положение?       — Тебя что, держали в заточении, как принцессу в замке? Этот понятно, — ткнула в Суйгецу пальцем самым невежливым образом, Хозуки ухмыльнулся, — в колбе торчал, но ты…       — Мне были неинтересны события в мире, — отмахнулся Саске.       — Зря. Слухи нужно собирать. Они могли бы коснуться месторасположения Акацки, что вывело бы на Итачи, — парировала я.       Каменная глыба… Не пробиться никак. И почему он так в себе уверен? Кажется иногда таким недальновидным. Все-таки мучал вопрос: вела бы я себя также?       Замаячил проблеск надежды:       — Подождите. Скорбящая? Слышала о ней когда-то. Какие-то надзиратели шептались с год назад, потом и другие подхватили. Она наемница. Убивала людей из списка заказов. Говорят, что ее лица никто не видел. Она приходила за своей целью и звала ее принять вызов. Шиноби шли и не возвращались. Поговаривали про красные глаза, смотрящие прямиком в душу. Они видели все твои грехи и готовы были забрать душу, — Карин выдержала паузу. — Мне казалось это глупостью, но ты говоришь так, будто тебе еще что-то известно, Фуккацуми.       — Мне она сказала, что Скорбящая — это она и есть, — легкомысленно проговорил Суйгецу. Кажется, его и вовсе происходящее забавляло.       Я кивнула с невозмутимым лицом. Сама себя выдала. Незачем теперь даже пытаться что-то менять. С тех пор, как я рассказала про свое прошлое Тошики, стало еще легче воспринимать Скорбящую как часть моей истории. Я помнила, как было тяжело, как старалась отгородиться, но со временем кое-что изменилось во мне самой.       — Зачем ты вообще стала наемницей?       Нашел Саске место для беседы среди павших подопытных образцов. Они могли быть само внимание. Как я сразу не подумала, что будет, если кто-нибудь из них доберутся до Конохи? Что сделают эти мрази в отместку за свой проигрыш? Как бы к моему грязному прошлому отнеслась Хокаге? Прежде чем ответить развернулась к тому, что увидела еще раньше боковым зрением. Труп тюремщика был впечатан в стену с такой силой, что пошли трещины. На животе расползлось бурое пятно. И Саске говорил мне их не убивать…       — Сказала бы, чтобы избавить мир от сволочей, сделавших это, — не отрывая взгляд от покойного, холодно произнесла, — но мои цели тогда были еще совсем просты. Я просто хотела научиться использовать свою силу. — Прости, Учиха в маске, разоблачу твое существование перед ними. — В Акацки есть скрытый Учиха. Он старше Итачи. Мне было незачем его винить. С этим человеком можно было увидеться. Я хотела напроситься к нему в ученицы. Мне удалось, но цена была высока.       — Оплата чужими жизнями? Интересно, — снова вылезла наружу кровожадность Суйгецу.       Я пропустила эти слова мимо ушей.       — Я больше не хочу об этом говорить. Мы собирались пойти за Джуго, так? — я потерла шею и постаралась не смотреть на брата, предчувствуя очередную череду вопросов. К моей радости, допытываться он больше не стал, а предложил Карин вновь исполнять роль нашего проводника.       Она что-то проворчала для вида и пошла впереди.       Меня больше не докучали. Я потихоньку взвешивала, как именно сказать брату, что я должна пройти в камеру Джуго первой и посмотреть в глаза вопящему сумасшедшему, чтобы он не воспринял все в штыки и не снова включил свой новый режим опеки. Но тишина для меня продлилась недолго.       — Эй, Фуккацуми, слушай, а давай наплюем на Саске и устроим резню? Они же плохиши, да? Поэтому не должны существовать, — заговорщицкий тон Суйгецу меня раздражал.       — Я не буду из-за твоей прихоти портить отношение со своим близким человеком, Хозуки, — медленно и как можно доходчивее говорила, сомневаясь, что он меня все-таки услышал.       — Потеряла бы ты где-нибудь свои внезапные принципы, цены бы тебе не было бы, — прокомментировал огорченный парень и намеренно ускорил шаг.       Он там, где кровь застынет в жилах, там, где опасный интерес, я должна была это вспомнить, прежде чем строить планы насчет него. Оставалось только надеяться, что мне удастся держать его в узде, чтобы ничего не сорвалось в самом конце моего долгого и безумно важного задания. Мы все ближе к финалу.       Расползся по коридору голос, зовущий меня. Я остановилась, потерла глаза и развернулась. Заблудилась бы я в этом наваждении — потеряла бы связь с реальностью. Все это кажется длинным сном. Поскорее хотелось, проснуться… Саске стоял у поворота, ведущего в сторону Джуго. Сконфуженная Карин отдернула руку, которой уцепилась за брата, как только я это заметила. Тот шагнул ко мне и, придержав за плечо, повел за собой, заставляя и проводника спешить скорее. Участь Суйгецу, который час от часу напоминал Карин, что она чуть не заставила плутать его по лабиринту, зависела от него самого. Если бы он не проявил любопытство, так бы и пошел дальше.       — Что такое? — я рассматривала руку, крепко стиснувшую мое плечо.       — Ты о чем-то беспокоишься. Мне ничего не расскажешь, потому что хочешь показать себя сильной. Спрашивать ничего не буду.       — Правильно. На сегодня хватит откровений, — добавила с улыбкой.       — Но покажу, что ты не одна, и в лишний раз себе напомню, что ты снова здесь, — закончил он.       — Забываешь меня? — испуганно дернулась, как от удара. Лучше бы меня и в самом деле оглушили чем-то тяжелым, чем таким жестоким предположением.       — Не глупи, — недовольно скосился на меня брат. Даже задышалось легче. Впервые так искренне радовалась своей ошибке. — Я привык действовать один. Не заводить ни с кем отношения, но появляешься ты и мне нужно научиться всему заново. От тебя я отворачиваться не хочу. Ты не заслужила это после стольких лет поиска. Поэтому могу перегибать палку.       — Ого, я слышала от Сакуры, что ты разучился говорить через рот, а тут прямо разоткровенничался. Тебя не подменили? — я насмешливо ткнула его в бок. Шутку он не воспринял и собирался убрать руку, но я перехватила ее и мягко сжала. — Прости за это. Я не со зла, просто не знала, как правильно воспринять. Во мне сейчас столько всего, что я не могу выпустить наружу. Просто… я очень рада, что я нашла тебя, Саске.       Суйгецу сморщился, что-то сказал о приторности. Карин плотно сжала губы и поправила очки. Я шла следом за Саске. Он отпустил меня, но попросил не отходить ни на шаг. Я так и не сказала ему в пути, кто первый зайдет в комнату… Мужчина или женщина.       Лишь когда Карин потянулась к двери, активировала Мангекё и тоном, не требующим отлагательств, приказала:       — В сторону.       Брат хотел вмешаться.       — Нет, — пресекла попытку. — Моя сила эффективнее. Я смогу с ним совладать.       Нехотя согласился и то из-за моей решимости:       — Хорошо, — но все же перестраховался. — Остальные, будьте наготове.       Карин отскочила в сторону, оставаясь позади. Она не показывала силу, способную помочь. Не раскрывала себя. Никто не рассказывал мне так далеко. Оставалось только строить предположения насчет красноволосой.       Суйгецу поднял Кубикирибочо. Он казался воодушевленным. Жестокая улыбка не сходила с лица. Он снова жаждал смерти.       Я открыла дверь. Спертый воздух резанул по носу. Оглушительный вопль оставил меня равнодушной. Могла поклясться, что он остановился на мужчине, но ему было все равно, кого убивать.       — Стой, — рыжий замер, вытянув руку в попытке до меня дотянуться. — Ты обладаешь полным контролем над собой.       Узор быстро исчез. На лице узника замелькала целая гамма эмоций, пока не выделилась одна единственная. Он остановился на облегчении. Выглядел так, как будто очнулся от беспробудного сна. Я боялась, что он испугается и затаится во мраке, и мне пришлось бы вытаскивать его из камеры. Однако мои опасения не сбылись.       — Кто ты? — рослый парень смотрел на меня так, будто это я была выше него.       Так вот как смотрят на спасительницу. Со мной такое впервые. Я никогда раньше не встречалась с такой искренней благодарностью. Готова поверить, что моя сила все-таки дар только из-за него одного. Рада, что я настояла на необходимости его лечения, еще когда мы с Итачи только затевали наш переворот.       — Учиха Фуккацуми.       — Ты вылечила меня. Кимимаро помогал мне, но ты смогла избавиться. Это он тебя отправил ко мне?       Мир оборвался. Я не хотела быть той, кто скажет, что его друг погиб. Мне не приходилось говорить этих слов. Я на миссиях не теряла товарищей. С кем бы я не шла на задания, они возвращались домой. Я знала, что когда-нибудь не успею вовремя, но пока спасало провидение.       — Я с ним никогда не встречалась. Но… Знаю тех, с кем он когда-то сражался. Кимимаро мертв, — Джуго содрогнулся. — Мой брат расскажет подробнее. Его хотели сделать новым сосудом Орочимару.       Мне не хватило бы сил ему рассказать больше. Повесила на Саске такое сложное дело. А он справился с ним безумно просто. Конечно, этот человек не был ему известен. Только имя. Не то, как он отстаивал Орочимару, не то, что он чуть не убил Гаару. А ведь тогда бы все закончилось для привычного мне Песка. Я бы точно не смогла бы ничего сделать. Саске уже был в каком-то из убежищ, восстанавливался после боя с Наруто, когда я вернулась домой.       — Мне жаль, — я коснулась плеча поникшего парня.       Не привыкший к состраданию Джуго чуть совладал с собой. Если бы я не обратилась со своим утешением, он бы не стал переживать это все. Не сделала ли я хуже? Я убрала руку, он коротко кивнул.       — И что на этом все? — воспротивился Суйгецу. — Я как минимум ожидал добротного поединка. Может, если повезет, немного крови. Почему так быстро закончилось?       Карин сморщилась.       — Перестань говорить всякую ерунду, идиот. В этом нет ничего хорошо.       Однако судя по выражению ее лица, она ждала боя даже больше, чем он. Обязательным ее желанием было, чтобы Суйгецу и Джуго перебили друг друга, а я сама собой отодвинулась на какой-нибудь задний-презадний план.       — Фуккацуми чисто ему приказала — и все. Что это вообще такое?       Тяжело выдохнула. Истории продолжаются. На пути к выходу вкратце рассказала все, что можно было им знать о моей силе.       — Джуго, Суйгецу, заприте этих… существ, — я избегала слово «людей».       Если Джуго бы меня спросил, считаю ли я его человеком после того, что он сделал? Я бы честно ответила, что он, не имеющий контроля над своим сознанием, отличается от тех, кто знает, что творит. Поэтому в моих глазах они больше виновны, чем он.        Провели… Брат все-таки настоял оставить их. Убежище не могли найти намеренно. Эти могли погибнуть от голодной смерти или вообще полностью утратить человеческий облик (как будто они это уже не сделали…) и прикончить друг друга. По его мнению, они были достойны шанса. Те, кто напал на нас и перебил охранников, когда могли их просто обезоружить и поменяться с ними местами. Был ли у них на самом деле причина так поступать? Может быть… Но почему они решили нападать на простых путников вроде нас? А если бы мы просто не шли сюда с конкретной целью, что, если бы мы были слабы, что бы сталось? Я до последнего сопротивлялась, пока мне не напомнили про потерянное время. Я в своих мыслях подгоняла компанию, саму себя к скорейшему завершению, но и сама чинила препятствие. Поэтому и покидала место со страхом, что будет, когда эти существа разбредутся по свету. Джуго смотрел на меня участливо, но так и не проронил ни слова вплоть до места нашего собрания неподалеку от убежища. Кто угодно мог на меня так смотреть, но от него не ожидала такого взгляда… Я уходила, лелея надежду, что кто-нибудь, если не я, придет за ними.       Саске уже сообщил о своей цели. Суйгецу снова начал дразнить Карин, сказал свою причину, из-за которой он следовал за нами.       — А ты уверен, что ты понравишься Самехаде?       Лицо Карин вытянулось.       — Понравится? Мечу?       — Меня в свое время обучал Хошигаке Кисаме. О Самехаде я знаю не понаслышке. Крепится к человеку с большим запасом чакры. Может даже поэтому предать своего хозяина, — что-то я становилась очень словоохотлива, когда нужно было о чем-то рассказать.       — Пойти к тому, у кого чакры больше. Ты это имеешь в виду? — поинтересовался Джуго.       — Да! — воскликнула, не ожидая, что он решит подключиться. — Самехаду оружием сложно назвать. Она словно живой организм.       — А как ты ей? — зажегся Суйгецу.       — Не интересна. Я же не Биджу без хвоста, — неловко засмеялась.       Вспомнила, как меня однажды поцарапали выступившими шипами. Я всего лишь попросила Кисаме только потрогать ее. Моей ошибкой было хвататься за рукоятку. Руку отдернула, но порезаться все равно успела. Тогда еще Кисаме перевязывал мне ладонь с таким довольным видом, что я решила, что он не в своем уме. Потом уже он дал понять, что просто рад тому, что помогает мне познавать мир.       — Биджу без хвоста? — переспросил Саске.       — Кисаме так иногда называют из-за запаса чакры.       Я не стала говорить больше. Я обещала ничего не рассказывать о техниках Акацки. И так ходила по тонкому льду, пользуясь хорошим к себе отношением старшего товарища. Скорей бы и его увидеть. Скучала не меньше, чем по второму брату.       А Джуго высказался о своем желании идти за Саске, чтобы понять, какой он шиноби, а когда разберется с этим, решит, как выплатит долг мне.       — Не выдумывай. Ты мне ничего не должен. Я иду за братом. Помощь ему — лучшее, что ты для меня можешь сделать, — торопливые слова казались мне убедительны, но недостаточными для Джуго.       — Я сам пойму, когда и как это сделаю. Не волнуйся, Фуккацуми, — он улыбнулся.       Со мной он был мягче, чем с другими. Как-никак мне удалось облегчить в разы ему жизнь. Технически он мог бы распрощаться с нами прямо здесь и податься, куда угодно, но держался рядом.       Непривычно было слышать свое полное имя. Всегда рвалась попросить называть меня иначе, но вовремя спохватывалась. Не хотела делать неприятно Саске. Образ настолько въелся в его мозг, что он становился слишком категоричным.       Наш путь был недолог. Решили переночевать в какой-то заброшенной полуразрушенной башне. Карин говорила, что от нее ведется подземный ход к убежищу, в котором мы были, но он обвалился во время землетрясения. Восстанавливать не увидели смысла, как и поддерживать саму башню. Развели костер, добыли еду. К Джуго сразу прибилось несколько птиц. Животные, тонко чуявшие доброту, льнули к нему, даже когда он не мог совладать с собой, и бежали в страхе при пробуждении второй сущности. И что в нем было такого особенного, чего не видели люди? Природная энергия?       Ночью меня разбудил Джуго. Он дежурил, охраняя наш сон. Пришла моя пора сторожить. Я потерла глаза, садясь в спальнике. Ухмыльнулась тому, как мерно спал самый недовольный. Суйгецу так возмущался, что я единственная, кто был «готов ко всему» (с его слов), что я уж было решила не разубеждать его и не говорить о своей предусмотрительности, но смилостивилась. Говорила, что столькими спальниками напаслась для брата и трех шиноби из возможных отрядов. Вспомнила случай, как меня отправили на разведку, а их по-глупому облапошили и лишили вещей. «Так у тебя личная кладовка», — откровенно потешался Хозуки. Заперла бы его там и позлорадствовала, хотя он бы этому обрадовался. Начал бы атаку на мои личные вещи.       — Фуккацуми, — тихо позвал меня еще один невольный полуночник.       Я вернула на него сфокусировавший взгляд и вопросительно промычала.       — Я уйду на пару часов.       — Куда? — сонливость мигом пропала, пришла тревога.       Он улыбнулся, но ничего мне не ответил по этому поводу, только сказал расплывчатое:       — Не волнуйся. Я вернусь с рассветом. Дождитесь меня, если опоздаю.       И это вообще не успокаивало, и заставляло созревать плохое предчувствие. Я рванула, чтобы его расспросить, но остановилась. Вдруг я снова готова сделать из мухи слона? Он взрослый мальчик, мало ли какие у него планы? Вдруг решил надышаться свободой или посидеть, как диснеевская принцесса, в окружении зверушек. Он полностью овладел собой, сохранил рассудок, вряд ли сделает что-то из ряда вон. Пора было научиться доверять другим и не пытаться возвести все в абсолют. Через часа четыре должно было рассвести, а цель так и маячила на горизонте. Однако я знала, что я была уже совсем близко. И наш старший брат тоже.

Хищник.

      Бывшие экспериментальные образцы сплотились в здании дожидаться утра. Многие оправились и строили планы насчет своего дальнейшего будущего. Кто-то хотел найти тех людей и отомстить, особенно той девчонке, кто на их же глазах настаивала на их убийстве, кто-то всерьез задумывался об облаве на ближайшее селение, кто-то апатично смотрел на своих товарищей по несчастью и думал о скорейшем возвращении к привычной жизни, а кто-то настолько потерял себя, что, кроме крови, не жаждал больше ничего. Последние примкнули к одной из главных групп, сидевших бок о бок в ожидании рассвета. Не жаждущие сражений были вскоре изгнаны. Незачем им были в таком славном сборе такой поганый сброд.       — Может, нам всем вместе пойти по их души? — предложил один, когда они уже насытились после короткой вылазки некоторых за добычей в ближайший лес. — Потом вместе пойдем по миру?       Они вкусили власть и силу, когда выгрызали свободу. Они когда-то боялись, но их тюремщики оказались слабы. Другие могут быть такие же, как те. Тогда они получат того, что мир отказался им дать. Думать о бесславном поражении не хотелось. За ними придут, но они успеют, как следует наследить.       Пришли к согласию. Изредка звучали бесславные речи. Если напасть всем разом, придумать какую-нибудь ловушку, можно будет успеть отплатить по счетам, а самое главное, завладеть той болтуньей. Пронесся хохот, безудержный и жаждущий чего-то за гранью. Вот она… сила. Саске и его шайка не смогут совладать со всеми ними, если проявить смекалку.       Они, никогда раньше не ведающие силы, думали, что увидели все, на что были способны их оппоненты и все еще верили в свою несокрушимость. Наивные дураки.       — И пустим ее, и ее рыжеволосую подружку по кругу, — заливался самый уверенный из них.       — А вам позволят хоть пальцем ее тронуть?       Зверь прокрался незаметно. Кое-кто успел отреагировать, изменил свой облик… но все закончилось одинаково для всех.       На скале были две фигуры, скрытые во мраке. Один человек сидел на корточках в опасной близости к краю, второй стоял чуть позади него.       — Эй, женщина, нам, может, стоит вмешаться? Целый геноцид в самом разгаре. Вроде мы должны либо помешать, либо помочь рыжику. Старик настаивал бы на первом, я бы поддержал второе, — обратилась сидящая фигура, запрокинув голову, чтобы рассмотреть своего провожатого в темном плаще.       Судя по голосу, это был мужчина.       — Это разборка освещенного с теневым. Только его дело, — ответила его компаньонка.       — Понял. Сидим и наблюдаем. Самое скучное на нас как обычно, — он потянулся, борясь с желанием похрустеть позвонками.       Надоеда бы разразилась цензурной бранью, если бы эхо прошлось по округе. Как-никак скрытый хищник старался, чтобы сдавленные крики умирающих и перепуганных до смерти полулюдей не дошли до ненужных ушей. Мешать ему не хотелось, особенно когда он претворял в жизнь жестокое правосудие.       — Серая мораль в действии, — дал определение происходящему мужчина и сокрушился: — Эх, как там говорили? Не хватает пива и чипсов.       Когда все закончилось и хищник ушел, женщина заговорила:       — Нужно девочке наконец передать послание от друга. Он тревожится. Ради нее изменил свою жизнь.       Ее рука сжимала что-то. В темноте было не рассмотреть.       — Да-да, взрывному хулиганью нужно поощрение за риск и труд. Фактически все сделал сам. Тебе даже не пришлось особо суетится. Умница такой, — соглашался ее вечный союзник.       Скоро ее ждало послание, а мятежную душу далеко отсюда долгожданный ответ. <cente>***</center>       Как я предполагала, моя необоснованная паранойя снова взяла вверх. За час после рассвета Джуго вернулся, волоча за собой тушу оленя. Хоть нас и ждал отдых в ближайшем населенном пункте, он этим жестом хотел отблагодарить нас за свое спасение и побеспокоился о пище во время перехода. Его слова звучали убедительно. На старой поношенной, словно тюремной, одежде было немного пятен крови. Он стал держаться увереннее. Я чувствовала в нем старшего товарища, что было удивительное впечатление от человека, который провел столько времени взаперти. Может, это в нем скрывалось? Я слишком долго смотрела. Меня заметили. Пришлось подталкивать к разговору.       — Как ты себя чувствуешь после Котоамацуками?       Джуго искренне улыбнулся, как будто засветился изнутри.       — Я будто заново живу. Спасибо.       Мы на стоянке оставались недолго. Дожидались, пока Суйгецу не закончит с мясом. Я даже позавидовала его скорости и навыкам, напрочь забыв, что знала о его страсти к нарезке вещей. За ним было интересно наблюдать.       — Хватит уже, Фуккацуми. Мороз по коже, когда так долго пялятся на то, что ты делаешь. Или тебе самой не терпится познать внутренний мир этого? — Суйгецу ткнул ножом в брюхо.       Пришлось от него отстать и метнуться к Саске.       Дальнейший наш путь проходил через дом Старой Кошки. Бабулю я предупредила на следующий день после возвращения из Суны со спасательной миссии. Все обитатели дома, способные говорить, знали легенду и обещали ей следовать.       Все шло, как нужно. Нэкобаа отыгрывала прекрасно. В искренность ее сожаления по поводу приближающегося братоубийства верилось. Ничего не выходило за рамки. Я мысленно просила прощение за свою отрешенность, за холодность, которую старая женщина не заслужила. Но похоже, она подходила под образ настоящего шиноби больше, чем кто-либо из нас. Тамаки была занята подбором одежды для Джуго. Ей не хватало времени, чтобы перевести дух и как-либо еще прокомментировать наш приход. А может, она и вовсе лишь показывала незаинтересованность. Мы распрощались и разошлись, как и положено покупателю с продавцом. Украдкой оглянулась через плечо и увидела, как хитро улыбалась старуха. Знала, что осталось немного и не могла скрыть радость? Похоже на то.       Уже погодя мы разошлись для самостоятельного поиска. Карин и Джуго в этом плане повезло больше. Они могли получить больше информации, чем остальные, через свои навыки или связь с животным миром. Я оставляла брата в числе последних. Раздосадованная Карин гневно шикнула перед уходом. Сейчас в другом мире появился бы Дейдара, но он должен был быть в родной деревне, если меня не обманул, а, если все-таки остался в Акацки, то он не тронет членов моей семьи. Я искренне желала Дею счастья, которое ждало его только при выходе из организации. Он обещал воспользоваться возможностью, но долгое молчание мне совсем не нравилось. Я пожелала Саске удачи в поисках, сказала, что осталась подольше, чтобы другие не помешали мне быть сентиментальной, как это любит, например. Суйгецу. Я распрощалась, исчезла в Камуи и переместилась достаточно далеко, чтобы быть уверенной, что не встречу никого из Хеби. Уселась под деревом и стала ждать. Через пару часов мы должны собраться в обговоренном месте. Если только освещенные могут найти путь, я не буду им ни препятствовать, ни помогать. Сделаю это, когда придет время. Мое вмешательство перекроет все, к чему я могла приложить руку. Оно изменит буквально все.       О мою ногу что-то стукнулось. Я боязливо отдернула ее и отругала себя за непозволительную безмятежность. Как шиноби может вообще позволять себе такую беспечность. А если враг, если нападение? Я обязана быть внимательной. Это была кукла Дейдары, наш с ним посыльный. Схватилась за нее, быстро выудила свиток и второго помощника, переместила старого почтальона в Камуи. Искренне обрадовалась, что измерение было бескрайним, и я не потревожу захламленную часть. Развернула свиток в поисках нужного места. Глаза пробегали по написанному. Не с первой попытки получилось, все путалось от волнения. «Кацуми, ты, наверное, уже заждалась от меня письма. Заходилась там вся. Подумала, куда испарился или что я тебя предал. Не смей во мне сомневаться. Я в Камне. Уже даже получил новый протектор, представь себе. Пришлось, конечно, пригрозить старперу, что расскажу всем о нашей сделке в прошлом. А может, даже постучусь к другим Каге. Не ответил, почему я вернулся. Мои личные причины. Не особо, конечно, удовлетворит маразматика, но что есть. Не скажу, что все дается легко. Репутация бежит впереди меня. Я как больной. Отщепенец. Я к этому вроде уже привык. Так что без драмы и волнений. Справлюсь. Сама знаешь. А ты там как? Нашла блудного братца? Скоро ждать ухода Итачи из организации? Чувствую себя собирателем сплетен. Аж самому смешно. Но не буду таить, все узнать хочется. Короче говоря, я жив, здоров и требую баек, как поощрение за труды. Или мне тебя, как старика шантажировать? Шучу. Может быть…»       Я с улыбкой выудила из поясной сумки чернильницу и кисточку и, не торопясь, начала писать ответ. Теперь оставалось чуть меньше поводов для беспокойства. С Деем все прекрасно. Он намного сильнее меня. Он все это смог перенести с мужеством, которое мне никогда не было доступно. Он справился со своими внутренними переживаниями в одиночку. Это было неправильно. В глубине души я все еще корила себя за случившееся. Но он желал, чтобы я отпустила, значит я отпущу. Просто потому, что я не знала, как себя вести. Я прикрыла глаза, прижавшись к стволу дерева. Писать было неудобно, да и мысли путались. Получалось избегать щекотливой темы, вести себя, как ни бывало. В лишний раз порылась в себе и так и не нашла того, что хотел Дей. Все еще было глухо, но, когда я подумала о том, чтобы написать хотя бы парочку строк другому человеку, то все затрепетало. Это мешало и пока было неуместно. Опять приходилось убеждать себя в необходимости набраться терпения.       — А я тебя нашел, Кацуми, — раздался голос над ухом.       Я в то же мгновение переместилась в Камуи и вернулась в настоящий мир с катаной наголо.       — Хочешь повторить старую добрую традицию, Зецу? — она у его горла. Угрожала Кабуто, наставляла клинок на этого ублюдка… Наверняка это мой почерк.       — А тебе никогда не говорили, что так встречать старых знакомых некрасиво? — спросила белая половина.       Зецу медленно входил в дерево. Я по инерции двигалась за ним. В конце концов он исчез и поднялся с земли у моих ног. Я отошла, давая себе пространства для маневра.       — Что тебе нужно? — беспристрастный голос стал моим оружием вернее, чем Кацу в руках.       — Да так, — прозвучало в ответ в черной мрачной части его сознания. — Всего лишь хотел в лишний раз посмотреть на суку, которая завлекла в свои сети столько людей. Ни Нагато, ни Мадара ничего не сказали против, когда уходил Дейдара. А его ведь поймали рядом с родной деревней, он так внятно не сказал, почему ушел после смерти Сасори. Еще и твой старший братик помчится, стоит только тебе его позвать.       — Зачем они только тебя взяли к себе в ученицы? Ты переходишь дорогу, мешаешься, когда тебя не просят. Я хочу, чтобы с тобой было покончено.       Мой приказ был бескомпромиссным.       — Даже мысль о моем убийстве будет причинять тебе боль.       Я исчезла и успела увидеть только, как искажается половинчатое лицо в крике. Пока есть время, и я пришла с мыслями, нужно проверить одно место. Оставалось только надеяться, что отродья не успели никого убить. Зецу не покидал мысли. Он мог привлечь к себе внимание, если не совладает с собой. Сыграла на его кровожадности и нажила себе врага. Как и подозревала, что все никогда не будет просто. После Орочимару оставалось только ждать, как именно Зецу сможет обойти запрет. В любом случае он сделал хуже для себя. Теперь у меня не было сомнений, что он не тот, кем хотел казаться.