Клан Учиха.
Убежище клана было разрушено. На развалинах без сознания лежали двое. Дуэль закончилась. Стоила она многого. Обессиленный Саске подумал, прежде чем свалиться рядом с Итачи, что он наконец выиграл эту войну, отомстил за все потери, что выпали на долю ему и сестре. «Нужно разыскать Фуккацуми». Перед внутренним взором возник ее образ с сухими глазами в тот момент, когда она с внутренней болью отвечала ему о том, как она встречала новость о смерти семьи, всего клана, того, что она знала и любила. Защитить ее тогда не получилось. Он привык видеть ее нуждающейся в помощи, цветком, которого нужно было оберегать от любой угрозы. Когда воспоминания вернулись, он вспомнил, как когда-то давно подумал, что ее забрали по ошибке. Она перед ним использовала технику Огненного шара, но это был единичный случай, до последнего не верил, что кто-то с ней занимался. А тут обнаружилась стойкость и сила. А Саске тянулся к ней по старой привычке оберегать единственное, что у него осталось… Он рвался к ней. Требовалось найти ее и успокоить. С ним все хорошо. Он вернулся. Только вот сил не хватило. Тянуло на дно, а он не мог противиться. Угасающему сознанию почудилось, что Фуккацуми возникла перед ним. Она будто бы встревоженно посмотрела на него, потом обернулась на кого-то. В такие моменты он просто обязан быть в сознании, но… Учиха Мадара появился сразу по окончанию затянувшейся стычки между братьями. Происходящее его не тревожило. Он подозревал, что все это спектакль, затеянный Кацуми и ее старшим братом. Верить в девочку хотелось, и он это делал. Как-никак вставать на ее пути, а тем-более осуществлять поддержку он делал уже не однажды. — Что мы будем с ними делать? — поинтересовался Белый Зетсу. — Заберем обоих? — Дождемся младшую сестру, — отмахнулся Учиха в маске. — Как же без нее, — мрачно отозвалась черная половина. В последнее время он реагировал на Фуккацуми крайне агрессивно. Возникали вопросы, но масочник разумно отмалчивался. На стороне девочки было много людей. Каждый со своей стороны проконтролирует, чтобы ничто непредвиденное не появлялось в ее жизни. Будет ли он среди этих людей? Пока этот вопрос он сам для себя не решил. Кацуми не заставила себя долго ждать. Бегло осмотрела братьев и приняла защитную позицию. Острие катаны направлялось на их. В каком-то роде было обидно, что она посчитала его врагом. Хотя после той сделки, сломавшей ее, это было не ново. — Вы их не тронете, — угрожающе просипела, будто знала что-то, что могло произойти, и всеми силами старалась это предотвратить. Любопытная аналогия… И как только она пришла ему на ум? — Мы и не собирались им вредить. Успокойся, Фуккацуми, — примирительно выставив руки, устало произнес соклановец. — Мы лишь доставим их на базу организации. Там Саске соберется с силами. Про Итачи он не говорил. Нужно было, чтобы он стал рычагом давления, сделать его положение более критическим, чем есть на самом деле. Фуккацуми сама должна убедить себя, что ему нужно длительное восстановление. У нее был выбор: либо продолжать стоять спиной к членам своей семьи, либо проверить их состояние и одновременно, подставив спину, довериться. Ее взгляд стал потерянным. «Не нужно было бежать без остальных», — скребущая, почти истерическая мысль больно кольнула уголки глаз. Сделать клона? А если чакры будет недостаточно для лечения? Она не могла так рисковать. Она уже давно перестала понимать, что на уме у Лжемадары. Еще и Зецу… Он не мог навредить ей, не сделав больно себе, но ее семья все еще была под угрозой. Когда судорожный вздох раздался за спиной, она не выдержала, кинулась к братьям. Будь это кто-то посторонний, было бы легче справиться с пульсацией собственной крови в ушах. Она проверила состояние одного, потом другого. Саске был без сознания, Итачи постепенно приходил в себя. Почему-то Кацуми рассчитывала, что старший брат сразу после поединка встанет, как ни в чем ни бывало, и улыбнется ей. Наивная мечта… Ее сразу предупреждали о непредсказуемости исхода. Хорошо, что хотя бы жив остался… Четкое представление о том, что было бы, не спасши его Чинэтсу, пронзило настолько, что она вцепилась в запястье брата. Мерный стук пульса под кожей пускай и не до конца, но все же в какой-то мере успокаивал ее тревожные мысли. Абсолютно поддаться моменту не получалось из-за людей, молчаливо дожидавшихся, пока она позволит их отнять. — Кацуми, — слабый голос Итачи заставил ее встрепенутся. Она поддалась к нему. — Ты как? Меня четко видишь? Ничего не болит? — встрепенулась, подумав, что сказала очередную глупость. — Конечно, болит. После такого… Судорожно рука, освещенная сиянием медицинской техники, проходилась, не касаясь, по телу. Ослабевшие пальцы перехватили ее ладонь возле груди и постарались сжать. — Не тревожься. Со мной все в порядке. — Хватит меня жалеть! — воскликнула настолько отчаянно, что зацепила не только брата, но и стороннего наблюдателя. Учиха в маске молчал. Единение семьи прервать он не имел права. Ее вскрик пробудил осознание, что и он сам, сравнивая ее с образом погибшей возлюбленной, может, даже придумывая их сходства, боролся с желанием упростить жизнь Фукккацуми. Может, не только потому, чтобы сделать ее своей должницей, но и из-за этой праведной цели убрал с ее пути приспешников Данзо и стоял здесь с намерением увести в безопасное место. — Я тебя вижу, — Итачи погладил сестру по щеке. Ее обеспокоенность меньше не стала, но она замолчала. — Мне просто нужно немного отдохнуть. — Они предлагают идти с ними. Вдруг не отпустят, — прошептала Фуккацуми, жестом показав на людей за спиной. — Я не позволю это сделать. — Тогда я пробужу твои глаза сейчас. Потом уберу травмирующее воспоминание из-за твоего Цукуёми у Саске и займусь им, — нежно коснувшись плеча близнеца, Кацуми делилась своим планом. — Мы не знаем, как твой организм это воспримет. Вдруг ты потеряешь сознание, — Итачи редко противился ее решениям. Фугаку таким образом сам поучал его понимать важность своих решений и цену ошибки. Итачи старался действовать также. Не всегда выходило достойно. Все-таки он ее сильно опекал. — Придется рискнуть, — звучало как ультиматум. Итачи не противостоял. Видел, что не сможет. Когда она так загоралась, не слышала никого. Противостояние бы сделало ей хуже. Кацуми и так нервничала. — Я повторюсь. Я ничем не наврежу никому из вас. Вы уйдете, как только восстановитесь, — раздалось за спиной. — Поверь мне, Фуккацуми. Мои действия — это жест доброй воли. Убеждал ли он себя, или ее саму? Фуккацуми прикрыла глаза. Итачи говорил о том малом, что могло пробудить ее скрытую силу. Она помнила… Искреннего желания было не счесть. Оно давно породнилось с ней. Еще с самого ее возвращения и узнавания себя. Коснулась плеч старшего брата. Поток ее чакры хлынул в него. Кацуми не знала, как дальше. Она поступала, как слышала. Чакра, искреннее желание… Так ему рассказывали Чинэтсу и Тэтсуя. Нигде в записях клана не говорилось, как правильно проводить ритуал. Поступала, как думала, что будет правильно. Посмотрела в глаза. Мангекё брата бесконтрольно отреагировало на ее собственное. Рисунок стал меняться. Девушка чувствовала, как чакра уходила, вбиралась в него. Она была не против отдавать. Главное, чтобы им действительно ничего не угрожало. Казалось, что время тянулось медленнее обычного. Когда все закончилось, слегка пошатываясь, Кацуми встала с колен и потребовала: — Мы не уйдем, пока вы не приведет Кисаме и команду Саске. — Раз тебе так будет спокойнее, — безразлично отозвался Немадара. — Зецу, позови их. Он только сейчас заметил, как перекосило половинчатого. Все внимание было приковано к ней. А сейчас отвлекся, чтобы отдать приказ. Хотелось справиться о состоянии, но тот уже исчез. Теперь остался один на один с ничтожной горсткой от некогда былого клана. Думалось, что со времени его мнимой смерти он относил себя к Учиха лишь условно. Пользовался благами, что позволили бы ему быстрее добраться до цели. Фуккацуми клонило в сторону, но ей удалось удержаться на ногах. Она казалась бледнее обычного. Он инстинктивно шагнул навстречу к ней. Но Итачи, ухватив ее за руку, потянул вниз. Кацуми послушно уселась рядом. Старший брат посмотрел через ее плечо прямо в оранжевую маску. Предупреждающий взгляд требовал не вмешиваться. Его Мангеке Шаринган изменился. Догадка была за гранью. Неужели?.. Так вот к чему был весь разговор Итачи и Фуккацуми. Судьба — жестокая штука. Можно было воспользоваться. Принудить пробудить и в нем эту силу. Нет ничего сложного в том, чтобы на нее надавить. Нити, за которые можно было дергать, до безумия просты и понятны. Вот они, лежат фактически у его ног. Только удастся ли избежать попадания в Цукуёми, особенно если Итачи обрел новую силу? Лучше правильно оценивать риски. Скорее израсходует то, что и так имеет, а может, и лишится глаза в борьбе, если решится на использование Изанаги. Это того не стоило. Уговаривал ли он себя из-за рассудительности, личных побуждений или просто из-за влияния на него этой девочки? Не хотел и предполагать. Доводы разума, что, когда ее братья станут сильнее, то это будет чинить препятствия, подсказывали поведение в таком положении. Те люди говорили, что у него не должно быть причин для беспокойства. Все будет идти по плану. Опять он видел ее ребенком, только ступавшим на тропу. Говорил, что будет присматривать за ней. Допускал возможность ее использования. До этого вообще ринулся избавляться от ее врагов. Раздражало, что его никак не отпускало. Мешало мыслить то проклятое сравнение. В будущем возникнут проблемы, если он не перестанет чинить самому себе препятствия. Пора определяться, пока не стало слишком поздно.***
Перед глазами мутнело. Слабость накатила волной. Я пыталась казаться сильной, но меня ненамного хватило. Было страшно. Сейчас я не могла бороться. А если что-то случится, что я сделаю? Саске без сознания, Итачи устал после поединка. Скорее бы товарищи подоспели. — Как ты? — тихо спросил брат, участливо глядя в лицо. Я слабо улыбнулась, сил для вранья не оказалось. Простые условия передачи силы усложнились и отнимали много энергии. Где взять еще, чтобы помочь Саске? Нам предстоял сложный разговор. Без меня вряд ли близнец будет вообще слушать. Сразу накинется с претензиями, а, возможно, вообще с кулаками. Как совладать со всем этим? Если бы можно было предугадать реакцию, дилеммы бы не возникало. Прибыли остальные. С их приходом стало спокойнее. Обстановка перестала давить. Карин что-то говорила о братьях, о вранье. В ушах от ее голоса звенело. Реагировать мозг не успевал. — Ну и что за немая сцена? — первым делом спросил Суйгецу, опустившись на корточки передо мной. — Сказала бы что-то по поводу всего этого. Вряд ли кто-нибудь из нас троих в толк возьмет, — он начал загибать пальцы. — С чего это Саске валяется в отключке? Почему Итачи до сих пор жив и не убил Саске, ну или наоборот? Почему ты выглядишь так хреново? — Я расскажу, когда мы прибудем в безопасное место, — пообещала, задержав взгляд на соклановце и Зецу. Этот разговор не был для лишний ушей. По-хорошему, брат и Кисаме также не должны будут участвовать в этой беседе. Мне необходимо многое тем троим объяснить. Итачи разумно молчал, понимая, что это дело Хеби. Я настояла на том, что они могут быть полезны Конохе. Был бы брат в положении как-либо повлиять на решение тех троих, он бы что-то предпринял, а не отмалчивался. Вряд ли они будут доверять человеку, которого собирался убить тот, кто их сплотил. — Я бы не хотел здесь надолго задерживаться, — поторопил Учиха в маске. Опасности, дышащей в спину, не было. Нас никто не преследовал. Но задерживаться на одном месте Лжемадара не видел смысла. Мы здесь как на ладони. Будто замыслили неладное и собрались такой кучкой единомышленников. Я попыталась встать. Вышло не сразу. Ноги не держали. Итачи обеспокоенно потянулся ко мне. Моя спина уткнулась в грудь брата. Я тяжело вздохнула. Карин среагировала быстрее остальных. Она оголила руку. — Давай. Не предлагала что-то объяснять прямо сейчас. Выжидала? Играла с моей бдительностью? Или просто проявляла участие? И почему я не могу быть уверена в благости некоторых людей наверняка? Посмотрела на ее шрамы. Не хотелось пятнать ее кожу еще больше или быть той, кто воспользуется ей. — Карин… — Скорее. Саске не понравится, когда он увидит тебя в таком состоянии. Он за тебя мир растопчет, а ты хочешь заставить его место себе не находить, — раздраженно потрясла рукой перед моим носом девушка. Я видела ее перед собой, но, прикрывая глаза, вспоминала ребёнка, которого обгладывали безжалостные взрослые. Однажды в прошлом Чинэтсу, которую я тогда звала «мамой», не помня другой, спросила о моем отношении к происходящему. Я ответила, что не хотела бы, чтобы страдали такие, как я, когда старшие делят весь мир на части. Это был их выбор, а не Карин. Те люди, отдавая все на благо деревни, сделали из нее расходный материал. Я сглотнула ком в горле, после чего деликатно схватилась за ее руку. И почему я не могу сама?.. Запоздалая мысль задела сознание. Я привыкла помогать, но, когда мне оказывают поддержку, кажется, что что-то неправильно. Кисаме, стоявший поодаль, подошел ближе. Сначала он спросил обо мне. Похоже, выглядела я хуже, чем люди после сражения. Потом помог старшему брату подняться. — Эй, Итачи-сан, наигрались? В ответ брат издал смешок. А ведь верно, кроме как игрой это сражение никак не назовешь. Поздно размышлять, что было бы, поступи мы иначе, когда все уже завершилось. Пора бы уже научиться не оборачиваться назад, но это не всегда выходит. Джуго молча закинул Саске на плечо. Силы на путешествие и использование глаз у меня благодаря Карин хватало. Я чувствовала свою ответственность за предоставленную помощь. Хотела бы ее поддержать в случае чего, но, заметив это, девушка гневно проворчала: — О себе побеспокойся. Если собираешься еще раз такое провести, я тебя больше страховать не буду. Лжемадара ринулся показывать дорогу, как только все оказались на ногах, поэтому разговаривали мы уже в пути. — Фуккацуми, падай смело. Я поймаю, — с издевкой проговорил Суйгецу. — Кстати, мне ведь кто-нибудь объяснит, что случилось? — ответа не последовало. — Да ладно, Карин, ты ведь все поняла. Что засекло твое всевидящее око? Карин раздразнить удалось. Выходила она из себя всегда быстро. Ее перепады мне не всегда были понятны. Если она начнет говорить и попадет в точку, то терялся смысл моего желания объяснить все Хеби по душам. По-хорошему стоит ее остановить, но, может, мне лучше просто плыть по течению? Так ведь будет проще, и сократит время, затраченное на долгие разговоры. Получается, что нашлось оправдание по душе. — Бесишь, Суйгецу, — угрожающе помахала кулаком. — Ты что, совсем одаренный? У Фуккацуми чакры стало меньше, у Итачи — больше. — А. Передача чакры. Захватывающе, — щелкнул пальцами. — А причина какая? Неужели замышляют что-то против Саске? — Почему у меня спрашиваешь?! Не я это делала! — накричала на него Карин. — Я все объясню, когда мы в убежище останемся с глазу на глаз. Разговор будет любопытным. Обещаю, — не выдержала я. С нами поравнялся Джуго с важной ношей. — Мне не нужны объяснения. Я в любом случае на твоей стороне, Фуккацуми. Его слова меня поразили. Как так? Мы вместе недавно. Откуда такая преданность и доверие? — Ты и вправду из одиночной камеры вышел. Ничего не смыслишь в реальной жизни, — вмешался Суйгецу. Он в грубой манере озвучил то, что интересовало и меня. — Зачем мне сомневаться? Я знаю, что Фуккацуми Саске не предаст. Я видел их отношения друг к другу. Такое не сыграешь. Просто у Фуккацуми есть план, но ради благополучия Саске она все скрывала, — мимо пролетело несколько встревоженных птиц и скрылось из виду. — Я не хочу, чтобы она думала, что не получит одобрения за свое решение ни от кого из нас. Раз уж мы стали командой Хеби, мы не должны сомневаться друг в друге. Я была счастлива заслужить такую поддержку. Хотелось передать так много, но выразить это словами казалось недостаточным. Поэтому и смогла выдавить только искреннюю благодарность. Высказать лучше не вышло. У меня просто не хватало слов, чтобы объяснить свою признательность. Я посмотрела на брата. Он был рад за меня. Кисаме прокомментировал это: «А ведь действительно притягивает к себе». Если это было адресовано мне, то я этих слов не заслужила. Я просто тянулась к людям, а они ко мне в ответ. — Стелешься… — шепотом пришел к собственному выводу Хозуки. Ответа не послужило. Джуго даже не посмотрел в его сторону, сосредоточившись на передвижении и важной для меня ноше. Проигнорированному Суйгецу стало скучно. Он больше не делал никаких попыток вывести меня на разговор. По крайней мере сейчас. В будущем он может отыграться, если решит, что это ему вообще нужно. Вскоре мы добрались до пункта назначения. Саске в себя еще не пришел. Нужно набраться терпения. Хотелось бы разбрестись по разным местам, но меня не отпускало, что один момент так и остался нерешенным. Я остановила Учиха в маске. Я планировала с ним поговорить, но при этом боялась, что момент будет упущен, поэтому вышло спонтанно. Брат с тревогой посмотрел на меня. Я бессловесно дала ему понять, что нет причин для беспокойства. Он, поддерживаемый Кисаме, скрылся в глубине пещеры. Вряд ли он остался удовлетворенным моей попыткой. Мужчина дал последние распоряжения касательно размещения Саске, и оранжевая маска вцепилась в мое лицо. Остальные из группы уже ушли, поэтому на входе мы остались одни. По крайней мере так казалось. Зецу мог «контролировать ситуацию». Я не стала медлить. Не хотелось мучаться в сомнениях. Если бы моя жизнь не переворачивалась с ног на голову так стремительно и не появились бы вещи, которые волновали бы меня больше этого, я бы не цеплялась за те слова, сказанные в детстве, и не объясняла им его решения. Тогда бы меня не так задевало его бездействие во время деятельности Скорбящей. Он бы мог прервать это все. Я ведь знала, что он теневая фигура, стоящая за Лидером. Мог бы что-нибудь сделать, чтобы другие ничего не заподозрили… Похоже, что я все еще его не простила. — Объясни мне, почему ты помогаешь? Сейчас и в Конохе? Ты же не делаешь это просто так, да? Он долго молчал. Я уже было хотела его переспросить, но все же ответил: — Ты же помнишь, что я тебе говорил тогда? Я присматриваю за тобой. По необходимости могу кое-что сделать. У меня на это свои причины. — Зачем ты вообще это делаешь? Планируешь воспользоваться в своих целях? — я не унималась. Опять странная продолжительная пауза. — Фуккацуми, ты была более доверчивой когда-то. Тебя сломило то, что произошло? Мое невмешательство сделало тебя такой? Вывод меня ошарашил. Я на мгновение потерялась. Я просто хотела вывести его на чистую воду, разобраться на его счет. Меня разозлило, как он просто поворачивал стрелки. Это был не он подозрительный, а я слишком недоверчива. — Мир не вращается вокруг тебя! Мало ли что ты мне наобещал! Ты говоришь о буквальной слежке за мной! Хватит водить меня за нос, я просто хочу понять, Обито! — Как ты меня назвала? — он прервал мою разгоравшуюся тираду. Голос не изменился. Он остался прежним. Было бы смешно, если бы я попала, просто ткнув в небо. И только тогда я поняла, что назвала его именем одного из предположительно живых Учиха. Я узнала много имен и достаточно жизней. Когда-то даже расспрашивала их друзей и знакомых вне уничтоженного клана. Было бы проще узнать все от родственников, но как быть, когда никого не осталось. До финала проверки дошло четыре имени. Но из-за случайной техники земли нашли останки одного из них. Экспериментальным путем и по личным вещам установили личность Учиха Ясухиро. В конечном итоге осталось трое обезличенных персон. Учиха Обито был самым молодым из них и подходил мне ближе всего из-за связи с Какаши-саном. До этого я знала только, что он завещал свой глаз в качестве подарка. Поздно выяснилось, что тело не нашли. Вернее, решили не искать под завалами. Это был случай, когда я понимала о безумии, но все равно включила эту личность в список подозреваемых. И то, потому что так было забавно, как будто все взаимосвязано. Очень редко я могла даже про себя назвать моего таинственного знакомца этим именем, но впервые выпалила вслух. Стушевалась. Я не должна была выдать свое расследование. Теперь было нужно все объяснить. — Я искала сведения о тебе в Конохе. Это одно из твоих предполагаемых имен. Оно мне ближе из-за связи с учителем Саске. Так… Это ты? — прямой вопрос мог всему повредить, но не удалось удержать любопытство. Он мне не ответил. Я этого ожидала. Странно было бы, если бы он раскрыл себя только из-за моего предположения. Когда он прошел мимо с намерением покинуть меня, я не стала препятствовать. Он задержался у входа и, стоя на рубеже света и тьмы, прежде чем шагнуть во мрак убежища, сказал: — Мои действия не повредят тебе, Фуккацуми. Но если так сложится, то я смогу все исправить. Я навестила братьев. Саске еще не пришел в себя. За ним присматривали участники Хеби. Итачи начинал оправляться. Кисаме ушел, оставив нас с братом наедине. Лжемадара на глаза больше не появлялся. Оставшись без посторонних, некоторое время потратила на объяснение причин моего вызова на разговор Учиха в маске. Рассказала и о своем промахе. — Прости, что выдала наше расследование. Он вывел меня из колеи. Не ожидала, что ляпну, — мне было стыдно. Куноичи не имела права на такие смешные ошибки, но я каждый раз могла обо что-то споткнуться и столкнуться с последствиями. Брат отмахнулся, начал успокаивать меня тем, что в такого рода ошибках, нет ничего пугающего, но этим сделал мне еще хуже. Уж лучше бы он меня отругал, чем как обычно становился на мою сторону, так было бы легче прекратить себя корить. Я хотела еще обсудить несколько вещей, но в комнату вломился Суйгецу. — Простите, что мешаю семейной болтовне, но там ваш братец очнулся. Звал Фуккацуми, — ткнул пальцем в Итачи и добавил: — Думает, что ты труп. Мне показалось, что вся кровь мигом схлынула с щек. Я ждала этого момента, но когда все было решено, стало страшно. Откладывать было просто невозможно. Я посмотрела на старшего брата. Паника проникала все глубже и глубже и отпустила, только когда я почувствовала, как сжали мои руки его теплые ладони. — Все будет хорошо, Кацуми, — пообещал он. — Мы давно готовы к этому разговору. Я кивнула, глубоко вздохнула и встала. — Сначала я, — тихо сказала. В горле пересохло от волнения. Короткий путь в полутьме показался бесконечным. Увидела Карин и Джуго. Они ютились у стены и напряженно молчали. Контакт между ними не был налажен. Чужие люди, сплотившиеся по воле случая. Так можно было сказать о каждом из Хеби. И я хотела забрать их себе. Безумная идея… Когда я появилась в поле зрения, они бросились ко мне. Я сухо что-то ответила и ринулась вперед, к свету, где на тонком футоне сидел мой брат. Решила, что я обязательно все обсужу с ними только после разговора с Саске. — Чую, будет тяжело, — усмехнулся Суйгецу. Его даже это забавляло. Итачи, державшийся поодаль, коротко улыбнулся. Хотелось бы мне зайти вместе с ним, но реакция близнеца может быть предсказуемой. А я лучше подготовилась бы к попытке атаковать, находясь подле него. Как только Саске заметил, как я вхожу, он подорвался, позвав меня по имени, и тут же снова тяжело опустился. Сил у него не хватало. Но они все еще были у меня. Быстрыми шагами добралась до него, упала на колени и заключила в крепкие объятья. Я знала, что все кончится хорошо, но для него весь мир чуть не рухнул, и вскоре он рухнет во второй раз, когда все раскроется. Восстановится ли вновь, он должен решить сам. Пора… Я отстранилась и вгляделась в его лицо. Брат казался одухотворенным. Именно так должен был выглядеть человек, который начинал строить планы на будущее. Не будь меня рядом, сломленный, он был бы ведомым и запутавшимся. Он бы точно нашел утешение в какой-то своей правде, которую никто бы не понял. — Прости меня, Саске, — я шепнула, погладив его по щеке. — Что? — удивленно спросил он. — Ты забудешь то, что увидел в Цукуёми Итачи, и эту мою просьбу, — я применила на нем Котоамацуками. Мы видели в ней единственную возможность сгладить углы, помощника легкого усвоения правды. — Саске, — позвала его, выводя из транса, — а теперь пришла пора услышать правду. Но прежде чем все раскроется, я хочу, чтобы ты знал. Что бы ни случилось, ты должен мне доверять. Я никогда не наврежу тебе. Я стою на твоей стороне. Ты готов мне довериться, брат? — Фуккацуми, мне не нравится, к чему ты ведешь, — честно признался он. — Если ты во что-то ввязалась, мы со всем разберемся. Просто скажи, что происходит. Я истерично хохотнула. — Ты меня не слышишь. Я хочу знать, доверишься ли ты мне. — Да, — настороженность в нем никуда не пропадала. Я не специально нагнетала обстановку своими словами. Лишь хотела подготовить его, поздно узнала, что делала только хуже. Он был легче воспринял, если бы я не изводила его своими моральными воздействиями. — Что бы сейчас не произошло, помни, что мы семья, и я не сделаю ничего, чтобы чем-либо навредить тебе. — Фуккацуми, хватит подводить меня к чему-то. Говори уже, — Саске начинал раздражаться. Я вздохнула. Доводить брата я хотела меньше всего, но получилось иначе. Он не оценил мои попытки его жалеть. — Расскажу не я, а кое-кто другой, — крикнула, не дожидаясь вопроса со стороны. — Входи, нии-сан!Истина
Саске был предан. Он никогда не помышлял, что его сестра, единственное светлое пятно, что осталось украшать его жизнь, споется с подонком, уничтожившим всё. И как ему удалось выжить? Он точно видел, как Итачи упал перед ним. До того, как сам Саске грохнулся в обморок из-за потери сил. Так вот почему остальные избегали говорить о произошедшем, вот почему Суйгецу радовался предстоящему раскрытию какой-то «сверхправды за гранью понимания». «Знал бы я побольше, по-любому растрындел бы тебе. Хотя это меня не касается, ведь это…». Тогда Карин его прервала и потребовала позвать его сестру. Наконец просьба была услышана. — Почему ты еще не умер?! — выплюнул он, сжав простыню в пальцах. Гневом заволокло всё. Все его попытки избавить мир от главного зла, отомстить за семью в очередной раз стали прахом. Насколько он должен быть сильным, чтобы это все закончилось? Неужели вся эта погоня завершится только с его собственной смертью? — Фуккацуми, почему ты с ним заодно? — с горечью был задан главный вопрос. Он снова оставался один во мраке. Его светоч потух вместе с ее спокойствием и призывом врага. Но мог ли он ей навредить? Мог ли сделать больно? Мог бы… Всё так сильно стучало в мыслях, что он был готов сломаться. — Я просила мне довериться, — отчаянно воззвала сестра. — Нам всем нужен этот разговор. Неужели она так наивна и желает его примерить с убийцей? Он столько сделал, а еще детально показал все мучения, гору трупов, что оставил за собой, в том числе и их родителей. Только… В памяти ничего не осталось. Как будто что-то обрушилось с грохотом, треском, переворачивая все на своем пути, и оставило после себя звенящее ничто. Саске не смог определиться, стало ли ему хуже после потери тех воспоминаний или же он почувствовал себя легко. Он точно знал, кто освободил его. Прикосновение руки к лицу. Кожа на ладонях у сестры загрубела. Она больше не была его цветком. Ясно, почему она извинялась. Она не переставала действовать ради него, просто была наивна и доверилась не тому. Саске, как старший брат, обязан все исправить. Не нужно больше ее винить сгоряча. Фуккацуми не сможет его предать. Он никогда больше не вспомнит о своем обвинении, чтобы ее не расстроить. — Тебе нужно кое-что увидеть, Саске. Я давно должен был это сделать, — голос Итачи был уставшим и наполненный печалью. Это запутывало. Появлялось отторжение. Хуже было из-за воспоминаний, как противник, прежде чем упасть к его ногам, прикоснулся к его лбу окровавленными пальцами и пообещал: «Прости, Саске, мы поговорим в следующий раз». Неужели он тогда намекал на эту встречу? В полной мере ощущалось бессилие. В плену. Доверившаяся сестра была в руках зверя. Как выбраться из ловушки? Как защитить ее? — Не приближайся, — скалился загнанный в угол. — Я покажу тебе свои воспоминания, а ты потом сам сделаешь выбор, — спокойно говорил тюремщик.***
Это должно было скоро закончиться. Для них может пройти много часов или дней, но по факту не займет и минуты. Всё, что я могла сделать, — это не мешать и терпеливо ожидать возвращения. — Ну и как все проходит? — из тьмы материализовался Лжемадара. Он прислонился к ящику, на котором стояла одинокая свеча. Света от нее на удивление хватало, чтобы осветить тонкий футон и утварь у стены. — Итачи показывает свое прошлое, — кивнула на братьев, неразрывно смотрящих друг на друга. — Хватило бы несколько секунд. Видно, Саске противится правде, — пришел к выводу собеседник. — Его долго кормили ложью. Мы не ждали, что он сразу поверит. Бездействие выматывало. Мы преодолели многое, а теперь, когда все близилось к завершению, я чувствовала себя обессиленной. Это видели окружающие, недаром же Учиха в маске констатировал: — Выглядишь уставшей. Тебе бы стоило отдохнуть. Ты же снова собираешься использовать ту силу. А потом обратишься за помощью к своей рыжей подруге? Я поджала губы. Ждала просьбу, на которую придется отреагировать агрессивно. Но ее не последовало. Вместо этого он лишь бросил: — Я буду по близости на случай, если придется доказывать Саске правду. Я умею быть убедительным, и у меня нет резона ему врать. Он выпрямился и зашагал во мрак, внезапно остановился и, не оборачиваясь, сказал: — Не сиди на холодном. Масочник ушел, а я злилась. Он меня путал. Я знала, к чему он ведет мир шиноби, и была ни в силах ему помешать. Я вынуждена подстраиваться, в страхе потерять то, что обрела совсем недавно. Я никогда не буду готова рисковать ими. Я отмерла, как только братья шевельнулись. Три минуты. Бесконечно долгое время в Цукуёми. Я придвинулась ближе. Настолько, что соприкасалась коленями к ногам Саске. — Почему так долго? — обеспокоенно прошептала. Почему-то казалось неуместно говорить обычным голосом. — Нам позволили жить, — произнес Итачи. — Чт… что? Ты о чем? — запнулась от неожиданности. Никого чужого не может быть в гендзюцу, если это не плод воображения. А тут говорит, как будто о ком-то намного выше нас самих. — Не жди подробности, Кацуми, — сразу пресек старший брат. — От нашего молчания зависит будущее нашей семьи. В таком случае лучше бездействовать. Я не потеряю дорогих мне людей из-за треклятого любопытства. — Саске, — позвала я его, находившегося в прострации, от того и молчавшего. Он посмотрел на меня взглядом, наполненной глубокой осознанности и печали. — Ты… веришь? — вопрос прозвучал осторожно. — Да. Тот старик меня окончательно убедил. Он бы не стал вмешиваться, если бы это было не правдой, — проговорил безжизненным голосом. — Я только не могу понять, — он перевел взгляд на Итачи. — Если выяснилось, что ты больше не болен. Почему ты не пришел раньше? Почему бездействовал?! Почему?! Я не выдержала его отчаяния, заключила в объятия и быстро проговорила: — Я все обязательно расскажу. Только позволь мне показать мою историю. Саске коротко кивнул, обняв меня покрепче. Он цеплялся за меня как за то, отрезвляюще реальное, что еще сохранилось. Я скосилась на старшего брата. — Нии-сан, мы не задержимся надолго. Обещаю. — Я буду ждать, — Итачи улыбнулся и ненадолго, нежно сжал мою руку. Я все еще не разжимала объятий. Саске уперся лбом в мое плечо. — Посмотри на меня, — тихо попросила я его. — Позволь мне показать все тебе. Он заторможенно отреагировал на мою просьбу. Я бы хотела повременить, но жить во лжи еще дольше было за гранью нормального. Хотелось поскорее раскрыть для него правду.Короткий разговор
Поддельный Мадара уходил ненадолго, хоть и говорил, что будет контролировать обстановку. Зецу не появлялся с тех пор, как сопроводил их сюда. Вспоминалось, как изредка его перекашивало, стоило ему только взглянуть на Фуккацуми. Учиха не сразу ведь понял, в чем причина. Пришлось поломать голову, проследить за взглядом, а это было не так и просто с умением этого существа уходить из поля зрения. Вернулся с найденной среди вещей циновкой. Она была несколько потрепанной, но всяко лучше, чем без нее. Это убежище давно превратилось в склад за ненадобностью. Если бы оно ни было ближайшим, о нем даже и не вспомнили. Неизвестный из клана Учиха возвращался со своей находкой. Не хотелось смотреть, как она сидит на холодном полу, когда ее братья кое-как занимали футон. Понятное дело никто из семьи не подумал об удобстве. Были заняты воплощением занятного плана. К нему девчушка и стремилась с самого начала. Когда все-таки дошел до нужного места, бодрствовал ее старший брат. Поменялись местами, значится. Хорошо, что он выгнал ту тройку. Они только бы мешались и стали бы лишними ушами. Опять приходилось быть эдаким голосом разума в семейке поглощенных. — Ну что, Итачи, финал близок? — с таким вопросом вышел из тени и передал циновку тому, к кому обращался. Фуккацуми она была уже не нужна. Она замерла в объятиях Саске. Любят же они находиться в странных позах. — Да. Они скоро очнутся, — кивнул Итачи, сидевший у стены. Он отложил циновку в сторону. — Ни к чему. Мы скоро уйдем. — Значит, вас можно поздравить. Долго вы ждали и наконец вернетесь на родину. Интересно, как тебя там примут? — ровным голосом поинтересовался его собеседник. Трудно было понять, желал ли он задеть или нет. — Благодаря сестре куда спокойнее, чем я рассчитывал, — с теплотой вспомнилась встреча с Нара Шикаку и его сообщение от новой Хокаге. — Вот как. Даровала новую силу, подарила билет в новую жизнь. Должно быть, ты счастлив. Он, как и в прошлый раз, пристроился у бочки со свечой. — Надеюсь, у тебя нет планов на мою сестру, — в прямолинейности слышалась угроза. Сейчас Итачи был куда опаснее, чем раньше. Болезнь его не мучила. Разум не затуманен наркотиком, продлевающим жизнь. Да и рвение отстаивания своей семьи могло с легкостью стать его бесконечным двигателем. — Нет нужды остро реагировать. Я не замышляю в сторону Фуккацуми ничего плохого. Даже больше скажу, я не хочу ей вредить. Мне плевать, как ты воспримешь мои слова. Раз уж ты, пользуясь сестрой, смог завладеть новой силой, не тебе меня винить… — ответ Учиха в маске не услышал. Исчез, заметив движение. Фуккацуми и Саске «просыпались».***
Многое пришлось отсеивать, чтобы брат не увидел лишнего. Не хотелось оставаться совсем без тайн. Саске многое воспринимал спокойно, кроме, разве что создания Скорбящей. Я показала ему ровно столько же, сколько знал Итачи. Когда мы вернулись, нас встретили со словами: — Долго вы. Старший брат улыбался, передразнивал мое нетерпение. — У меня нет твоих сил, — усмехнулась я, найдя себе оправдание. Саске тем временем встал с футона. Я опасалась, что он недостаточно окреп, поэтому дернулась к нему навстречу. Он это заметил и отмахнулся от моих тревог. Хотел, чтобы я больше опиралась на него, чем все время бежала на помощь. Он подал мне руку. — Думаю, нам пора, — трактовал свои действия. Я встала, опершись на протянутую ладонь. Ноги затекли из-за долго сидения. Было бы неплохо размяться. — Сначала нужно поговорить с Хеби. Они могут быть полезны Конохе. А потом я пробужу твой Вечный Мангекё, — поставила перед фактом. — В этом нет необходимости. Я справлюсь сам, своими силами, — воспротивился Саске. — Другой вариант подразумевает смерть меня или Итачи, — контратаковала сразу же. — Ты хочешь нам зла? — Фуккацуми, не говори глупости, — проворчал Саске, но найти аргумент у него не получилось. — Тогда пойдем за остальными, — я бросилась к выходу. — Я не вижу пользы для деревни в тех троих, — снова раздалось со стороны близнеца. — Я не оставлю бегать по миру подчиненных Орочимару. Никто не знает, что они решат сделать. Я вторгалась в освещенное событие без страха. Со спасением нашей семьи Така никогда больше не появится. Смысл был вообще оставлять в одиночестве потенциальное спасение (или угрозу)? — Не выйдет. Она непоколебима, — предостерег старший брат. Они вернулись утраченные дружеские отношения, но это все прошло мимо меня. Было ощущение недосказанности, за которой скрывалось нечто важное. Если бы не личность таинственного старика, мне бы позволили хотя бы одним глазком увидеть сложное принятие Саске. Сейчас же из-за спешки я не могла позвать их на разговор. Хотела бы сказать, что не так я представляла наше воссоединение, но посмотрела в их спокойные лица и послушала мерную беседу. Не задевало, что предметом для разговора было мое упрямство. На душе было по-домашнему тепло, как будто все наконец встало на свои места. Я тихо засмеялась и поддержала обсуждение: — Это мой двигатель прогресса, мальчики. Где мы все были без него? — Во мраке, — чересчур серьезно ответил Саске и первым вышел из темноты убежища. Закатное небо алело. Разбушевавшийся ветер играл с одеждой и кроной деревьев. Слышалось, как волны бились о каменистый берег. То место, где Саске когда-то проливал слезы в память о брате и его тяжкой ноше, оказалось совсем рядом. Меня влекло туда, и, как оказалось, не меня одну. Кисаме стоял особняком от бывших приспешников Орочимару. Я жестом попросила братьев подождать. Лишние слова могли разрушить хрупкую гармонию места. К тому же мне хотелось попрощаться. Я чувствовала, что пришла пора нашей последней встречи. — Так теперь мы повторно расходимся по разным берегам, а, Кацуми? — спросил, глядя на меня сверху вниз. Губы предательски задрожали. Пришлось сделать над собой усилие. — Да. Не могу, не попрощавшись… — прямо посмотрела на него и потребовала: — Кисаме, живи и умри с почетом. Сначала он удивился, потом усмехнулся и взъерошил волосы на моей голове. — А ты постарайся наследить побольше. Хочу, чтобы о тебе громче говорили, — Кисаме кивнул в сторону остальных: — Поговорите с ними. Они так одиноко ютились у пещеры, что пришлось их согнать сюда. Как-никак вид здесь получше. Я не хотела уходить. Цеплялась из последних сил, но ничего не могла сделать, кроме как снова отчаянно попросить: — Пойдем со мной. Вместе отправимся в Скрытый Лист. Мы придумаем, как уговорить Пятую. Там начнешь все сначала. Он вздохнул: — Кацуми… Мы об этом уже говорили. Это мой путь, а у тебя свой. Я не выдерживала. И почему меня прорывало? Почему я снова пристала к нему, когда должна была давно остановиться на стадии принятия, как давно уговаривала себя. Неужели всему, что случилось со мной, необходим был эмоциональный выплеск? Возвращение семьи, незаконченное дело, предстоящий разговор, встреча с прошлым — так много всего. Я не могла прийти в себя. А Кисаме своими словами запускал механизм моих часов. Шестеренки закрутились, выводя все в абсолют. Я была готова разрыдаться. Хотя легче было на публике отключить эмоции. Рядом посторонние. Чего будет стоить моя демонстрация слабости? Руки коснулись моих щек, наспех стирая слезы. — А вот плакать не нужно. Такое чувство, как будто ты знаешь, что в будущем меня ждет дерьмо. Поэтому вновь и вновь уговариваешь. Пальцы замерли на моем лицо. Задумчивый взгляд проникал в глубины. Я смотрела непоколебимо и упрямо. Хотелось рассказать, но запрещено было посвящать. Казалось, что все, что больше меня самой, тогда в одночасье всхлопнется. Я так боялась рисковать… Мой тихий голос поглощала разбушевавшаяся водная стихия. Эту горькую пилюлю мы были обязаны давно проглотить. — Сасори-сенсей умер, Дейдара мог погибнуть. Брат тоже не спасся бы, хоть и по своим причинам. Вы обречены, Кисаме. Твое право, если не хочешь спастись… Прости, что снова подняла тему. Это было спонтанно, — я отстранилась, легко улыбнулась и предложила: — Давай забудем об этом разговоре. Не знаю, что на меня нашло. Кисаме сразу не ответил. Я почувствовала себя неловко. Опять подняла шум, подчиняясь своему мимолетному желанию. — Так о чем мы? Ах да, мне нужно поговорить с тем трио, — я развернулась в направлении к Хеби, махнула рукой на прощание. — Пусть твое имя будет на слуху, Биджу без хвоста. — А твое звучит еще громче, Учиха Фуккацуми, — подхватил он. Я должна была это сделать. Правильно было этот разговор оставить прерванным вот так. К чему бы привело продолжение? Что бы тогда тронуло наши души? Не пропадало ощущение недосказанности, но это было лучше, чем ничего. Я не хочу стыдиться моего решения. Для меня это было нужно. Хорошо эти слова говорить себе во весь голос. Я оглянулась на Саске. Тот пошел за мной. Итачи остался в стороне. Старший брат мог помешать им быть откровенными с нами. Мог даже просто своим присутствием помешать Суйгецу и Карин выбрать нужным нам путь. Без компании брат все равно не остался. Он направился к Кисаме. Напарникам предстояла предсказуемая разлука. Оба знали, что это рано или поздно случится. Хорошо, что этот не уход из жизни кого-то из них… по крайней мере не сейчас. — Почему ты плакала, когда говорила с ним? — обеспокоенно поинтересовался Саске, поравнявшись со мной. — В том будущем он умрет, как и все из организации. Я не смогла этому помешать, — сухо ответила. Все становилось проще, когда можно было быть откровенной. Все-таки правильным было решение рассказать и Саске об увиденном будущем. Пришлось многое объяснять, но это стоило того. Продолжить диалог не удалось. К нам ворвался Суйгецу. — Смотрите-ка, нас удостоили вниманием, — сказал он, пригубив воду из своего стакана. — Ну теперь вы нам расскажите, что творится. Какого хрена, а, Саске? — накинулась Карин. — Ты чего к нему пристала? Сестрица же его все затеяла. Очки протри и мозги включи, — насмехался Хозуки. — Ты что вякнул, отмороженный? — накинулась рыжая. — Хватит. Я объясню, — раздраженно прервала их. Они замолкли. Молчаливый Джуго, стоявший особняком, придвинулся ближе. — Я была уникальным ребенком в клане Учиха. Могла пробуждать новую силу в своих соклановцев без жертв. Опасно было бы, если бы обо мне узнали и начали дележку. Отец принял сложное решение вывезти меня из Конохи. Меня приютили его товарищи вне клана. Когда на мой след вышел Данзо, нам пришлось разлучиться. Я оказалась одна в лесу. За мной обещали прийти. Я ждала их, но пришел старший брат. — Погоди. А откуда они вообще узнали, что Итачи будет рядом? — резонно спросил Суйгецу. — В том-то и дело, что не знали. Хоть по каким-то своим причинам они больше в моей жизни не появлялись, но нии-сан от них услышал, что они хотели прийти за мной, только вот их опередили. — Так чего вдруг с Итачи они встречались, а тебя обходили стороной? — вставила свой вопрос Карин. — Женщина лечила его от болезни. Если бы не она, мой брат бы не пережил эту схватку, — ответила, мельком взглянув на безучастного Саске. — Подробностей не ждите. Это дело нашей семьи. Хозуки что-то пробурчал ненатурально недовольное. Карин не скрывала свое недовольство, скрестив руки на груди. Джуго внимал каждому слову. А брат ненадолго прикрыл глаза и коротко кивнул, выражая согласие. — Так вот. А дальше вы знаете. Меня учил Кисаме и брат. Однако продолжать обучение у других членов организации шла напрямую от Лидера. А сделка наша на самом деле касалась не обретение сил, а спасение. Меня хотели очерствить. Это решение Лидер принял, чтобы вроде бы успокоить мою совесть. Кто угодно, кого я выберу, мог без проблем покинуть Акацки. За ним бы не погнались с целью убийства. — Странные в Акацки игры. А если растрындят о силе остальных те перебежчики, что тогда? — поинтересовался Хозуки. — Они все равно знают только о своем напарнике. Тут нечего бояться. Да и меня не волновали никто, кроме брата в большей степени, Кисаме и Дейдара. Брат и Дей вырвались. Кисаме решил остаться, — снова голос дрогнул. Этот кровавый период стал восприниматься в отрыве от меня. — Так ты с тех пор жертвуешь собой ради дорогих людей, — подал голос Джуго. Я не знала, что ответить, но, похоже, мой взгляд был достаточно красноречив, что он участливо сжал мое плечо. Я встрепенулась. Нужно было продолжать. — Когда была готова я отправилась в Коноху. Самостоятельные поиски Саске не дали никаких результатов. Надеялась, что товарищи по команде смогут напасть на след быстрее меня. Заодно помогла устранить Шимура Данзо и раскрыла правду о причинах геноцида. — Почему не говорила Саске и не помешала сражению? — поинтересовался Джуго. Вместо меня ответил брат: — Орочимару. На мне была его печать. Я буду сражаться в полную силу, если буду верить, что все обречено. А потом, когда меня будет недостаточно, воспользуюсь печатью и вызову его. — Итачи запечатал воскрешенного Орочимару с помощью меча Тоцука. Это был наш план, — дополнила я. — Потом уже все рассказали Саске. Он не сразу воспринял правду. — Понятное дело. Такое трудно переварить. Все-таки устроили многоходовочку… — присвистнул Суйгецу. — Главное, что дело того стоило, — поправила очки Карин. Я несколько раз кивнула, подтверждая ее слова. — В Конохе знают часть правды. Для них я жила в уединении под опекой старшего брата. — Ну до Листа нам дела нет, — отмахнулся Суйгецу. — Вы пойдете с нами в деревню Скрытого Листа, — внезапно атаковал Саске. Я посмотрела на брата как на умалишенного. Его никто не учил плавно подводить к сути? Они были почти на крючке, а он решил сразу подсекать без наживки. — А резон? — встал в позу Суйгецу. — Как я понимаю, у вас свой праздник жизни. Мы там лишние. Да и не говорю за других, но меня Коноха ничем не соблазняет. Правильно, что он думает в первую очередь об удовлетворении собственных желаний. Что же ему дать взамен, чтобы он последовал по нашему пути? — Я с вами, — произнес Джуго. Я удивленно посмотрела на него. — Почему? Ты не зависим от кого-либо из нас. Та сущность подчинена, — не смогла промолчать. Он самостоятельно выбирал то, что Суйгецу и Карин могли посчитать зависимостью. — Поэтому. Это мое решение. Я хочу быть полезным тебе. Я вижу, что ты бы хотела, чтобы мы пошли с вами до конца. На его губах затеплилась редкая улыбка, а волосы на закате отливали ржавым цветом. Было в этом что-то цепляюще. Я вернула улыбку и прошептала: «Спасибо». Ответ не услышала: Карин громко хмыкнула, скрестив руки на груди. Переглянулась с Саске. Если кто и мог ее уговорить, то только он. Брат воспринял свою миссию спокойно. Его ничего не цепляло. Он соглашался вести их за собой только из-за меня. В конце концов, как оказалось потом, только меня заботила судьба этих троих. Братьям было на них наплевать. Саске понял, что от него требовалось, и обратился уже лично к девушке: — Карин, пойдем со мной. Правильные слова должны были дойти до нее, но ожидался ненатуральный протест, за которым она спрячет свои истинные намерения. — Хорошо, — говорилось раздраженным тоном, лишь бы от нее отстали. — Я с вами. Только временно. — Ну и почему же не навсегда? Саске же позвал, — посмеивался Суйгецу. — Не выдумывай. Я иду за ними по своим причинам, — Карин была готова накинуться на обидчика с кулаками. — А на этот раз какова причина? — полюбопытствовал Хозуки, состроив невинное лицо. — Тебя не касается, придурок! — выпалила куноичи. — Да-да, — отмахнулся парень. Если с Джуго и Карин проблем не возникло, то с выгодой для Суйгецу возникали трудности. Он за Саске продолжал идти по какой-то причине. Но я не могла вспомнить какой конктерно. Долгое молчание сыграло бы злую шутку с нашим потерянным временем. Нужно было начинать действовать. — Суйгецу, чего ты искренне желаешь? Он с интересом посмотрел на меня. Блеснули клыки в хищной улыбке. Его позабавила постановка вопроса. — А что, готова выполнить все, что у меня на уме? — В разумных пределах. Саске двинулся в его сторону. Я успела схватить брата за запястье. — Да не кипешуйте так. Я не хочу чего-то из ряда вон. Всего лишь мечи мечников Тумана. Поможет ли мне в этом Коноха? Навряд ли. Как-никак достояние Киригакуре за пределы деревни вынесут только ее мечники. — Но Кири может когда-нибудь задолжать Конохе. А там есть вероятность обладания мечами. О семи мечниках давно не слышно. Ты бы хотел их возрадить? — его глаза заблестели. Похоже, я нашла, за какую ниточку дернуть. — Страна значение не имеет. Будь с Конохой, пока тебе это выгодно, а, Суйгецу. Он недолго колебался. В конечом итоге тихо засмеялся и протянул: — Ты даешь мне просто вероятность. Я вообще не верю, что все сложится, но… хорошо, Фуккацуми, твоя взяла. — Ты как-то быстро сдался, — решила пристыдить его Карин. — Да мне просто скучно самому слоняться. А эти прямо предлагают хоть какое-то веселье. Все равно при любой возможности я отниму мечи силой, а потом слиняю с Конохи. Прирежу на пути парочку человек. Обычное явление, — заметив мое недоумение, Суйгецу развел руками: — А ничего не бывает просто так. — Вероятно, что мы тебя остановим, — со скукой говорила о само собой разумевшимся. — Так будет еще интереснее. — Может быть, Суйгецу, — произнес брат, которого угрозы Хозуки совершенно не тронули. Сборы прошли быстро. Оставался долгий путь к Конохе. Меня не пугали перемены, ведь встречать мне их предстояло не одной. Теперь я желала скорейшего возвращения домой. Не терпелось извиниться перед Наруто за те жестокие слова, что он услышал, и наконец обнять его. А дальше…