Именно

      Это должен был быть его выходной.       Его чертов полноценный выходной впервые за несколько месяцев.       Питер даже распланировал его: первую половину дня – на сон, все остальное – на поход в магазин за вкусностями и просмотр сериала, все серии которого уже давно вышли (еще один плюс загруженной жизни: не тратить время на ожидания новой серии, изводя себя лишними догадками, что же произошло после того «жутко интересного момента»).       Он как раз исполнял первую часть плана, когда его странные сны ни о чем, которые придавали больше сонливости, нежели бодрости, прервала знакомая мелодия. Ему кто-то звонил.       Несколько попыток притянуть к себе телефон паутиной потерпели неудачу: она схватывала либо не то, что нужно, либо просто со всего размаху впечатывала телефон в лицо, а потом отбрасывала его обратно.       — За что?.. — сдавленно прошипел он, когда упал с кровати, пытаясь нормально встать и дотянуться до телефона. Впрочем, с этим он справился вполне успешно, так как, стоило ему оказаться на полу, мобильный лежал рядом.       Номер был неопределенным, и Питер напрягся: неужели кто-то знает его настоящую личность и теперь звонит ему, чтобы лично сказать, что настал конец счастливой жизни Паучка? Спросонья мозг выдавал такие предположения, что его обладатель немедленно поддавался панике, которая стремительно обхватывало все его быстро бьющееся сердечко.       — Алло?       — Привет, милый! — и голос на том конце не подтвердил его опасения, но и не заставил его чувствовать себя лучше, так как Питер не представлял, что может быть хуже, чем надоедливый болтливый наемник в долгожданный выходной.       — Как ты узнал этот номер? — насколько Питер помнил, он не давал Дэдпулу свой номер мобильного, потому что тот отнимал бы немногочисленные крохи свободного времени, которые оставались у него после подвигов и обычной студенческой жизни, так что оставалось загадкой, откуда наемник достал эти цифры.       Вообще, Человек-Паук мог бы еще, наверно, очень долго оставаться для Уэйда просто Человеком-Пауком, а не Питером Паркером, но судьба решила по-своему. И Питер спалился перед Дэдпулом до невозможности глупо: его костюм почти полностью сгорел/исчез/растворился (нужное подчеркнуть; он не совсем тогда понял, почему все его тело не облегал привычный спандекс) из-за стремящихся достать его голову всяких злодейских личностей, остались только обрывки, больше напоминавшие короткие шорты и не менее короткий топик. Он получил еще и ожоги, а рядом оказался только Дэдпул, который хотел ему помочь, да не мог из-за того, что на хранителе Нью-Йорка не было маски.       Тогда у него не оставалось выбора (вернее, он все-таки был: либо самостоятельно доползти до дома, либо довериться болтливому наемнику), и Питер решил отдать свою жизнь в руки Уйэда, потому что двигаться он мог с трудом, а быть обнаруженным другими ему как-то не очень хотелось. Делать первый шаг пришлось самому, давая свое разрешение на знание наемником его личности, и Дэдпул сначала поверить не мог, а потом крепко прижимал его к себе и без умолку болтал, что не подведет его.       Конечно, с тех пор они немного сблизились, но не настолько, чтобы Питер давал ему свой номер. Тем более, он делал это не только поэтому, а еще и из-за того, как говорилось ранее, что не хотел отдавать заслуженные минутки отдыха.       — Ну, я позвонил тебе на домашний – ответила твоя тетушка; кстати, она была со мной очень мила, — как всегда, он, наверняка даже не заметив, перескочил на другую тему, — и я думаю о том, почему бы тебе не пригласить ее на ужин, ведь, рано или поздно, тебе придется знакомить ее со своим избранником. То есть со мной.       — Уэйд, — терпеливо предупредил Питер, потирая переносицу. В конце концов, планы на этот выходной оставались в силе, и он не собирался добавлять в них пустую болтовню наемника.       — Хорошо, Паучок, не отвлекаемся, — и он был уверен в том, что Дэдпула сейчас донимали голоса в голове, это было понятно по тому резкому раздражительному тону, которым он сказал: «не отвлекаемся». — Ну, твоя тетушка просто дала мне номер твоего телефона, говоря, что так будет удобнее для меня. И для тебя, конечно же, — почти минутного молчания со стороны Паука наемник, конечно же, вытерпеть не смог. — С тобой что-то случилось? Паучок! Я могу приехать! Точно, я приеду прямо сейчас!       — Не надо! — тут же спохватился Питер, который умудрился задремать за это время. — Так зачем ты мне звонил?       — Ладно, приеду потом, — с явным недовольством проговорил Дэдпул. — Ты же в курсе, что сейчас два часа дня, да? — если честно, Питер наивно предполагал, что сейчас всего десять часов, его внутренние часы уже совсем давно сбились с этим нестабильным режимом. — Так вот, эти уроды решили, что такая рань – самое время для того, чтобы косить газоны в парке! Я хотел отдохнуть, подумать в тишине, но они мешают мне!       Из-за сильного негодования в голосе Питер был готов согласиться со всем сказанным, но потом до него дошел смысл этих слов, и теперь он еле сдерживался от смеха и того, чтобы хлопнуть себе ладонью по лбу. Он не знал, что будет правильнее в такой ситуации, поэтому вместо этого не стал делать ничего из этих вариантов, продолжая допрос.       — А зачем ты звонишь мне? — по-прежнему не понимая, причем тут он, повторил Питер свой предыдущий вопрос.       — Я нервничаю из-за этих штук! Они же вполне могут засосать меня и разрубить на много мелких кусочков! Я ужасно их боюсь и прямо чувствую, как их тянет в мою сторону! — Питер еле сдержался от едкого «ты же бессмертный, чего тебе стоит попасть под эту машину, заодно и подумаешь в тишине», но это было бы слишком грубо с его стороны. — Спаси меня, Питти!       — В смысле? — он никак не мог понять, чем мог помочь в данной ситуации.       — Ну, воспользуйся своим костюмом – по-любому, ты их попросишь, и они сразу тебя послушаются, ты же Человек-Паук!       — Ты не думал, что это повредит моей репутации?       — Зато я буду любить тебя еще больше!       — Слабое утешение, — тихо вздохнул Питер, но, похоже, Уэйд его и не очень-то слушал.       — Ну, или ты мог бы взять меня на руки, и мы бы вместе искали место для нашего свидания сверху, — того понесло, и уже ничто не могло его остановить, если он загорелся своей идеей. — Это было бы так романтично!       — Я хочу спать, — Питер все-таки не терял тщетной надежды на то, что ему удастся достучаться до совести наемника.       — Паучок, пожалуйста! — грустно протянул Дэдпул. — Я хочу либо в парк, либо куда-нибудь – все равно куда – с тобой! В парке мне мешают отдохнуть эти сволочи, которые думают, что им все дозволено, так что вся надежда на тебя. Я уже близок к тому, чтобы вынести им мозги, и я знаю, что многие сказали бы мне «спасибо» за это!       Питер не был уверен, исполнит ли Уэйд свое желание, но решил, что не стоит испытывать судьбу (это же Дэдпул, в конце концов!), и сказал короткое и усталое «я приду», прежде чем сбросить вызов и услышать радостную и громкую реакцию наемника.       Тщетные попытки полностью проснуться закончились шишкой на лбу, разбитым зеркалом в ванной и мокрой одеждой, так что Питер, решив, что и так сойдет, подошел к окну.       По дороге к парку он пару раз врезался в столбы, деревья и прочие препятствия, потому что те возникали перед ним как раз в те моменты, когда он решал прикрыть глаза или зевнуть. Обычные прохожие, которые, впрочем, попадались нечасто, косились на него с подозрением – это же известный Человек-Паук, как он может быть таким неуклюжим? Что ж, даже у супергероев бывают плохие дни.       Питеру оставалось лишь молиться, чтобы его кто-нибудь не запечатлел в такой момент, потому что тогда вся его репутация пойдет крахом. Ну, и помолиться не помешало бы и за то, чтобы наемник не натворил глупостей до его прихода. Вообще, Паук шел (летел?) на эту встречу не только из-за своего долга перед гражданами (и пусть это были надоедливые газонокосильщики, которым сам Питер зачастую желал самой мучительной смерти), он сам был не прочь встретиться с наемником, хоть и не желал признавать это.       — Паучок! — радостно крикнул Дэдпул и бросился на него с объятьями.       От неожиданности Питер дернул рукой, из-за чего паутина тщетно пыталась зацепиться за воздух, но у нее, как и ожидалось, ничего не получилось, и тогда ее обладатель просто рухнул вниз, прямо на руки Уэйду, который поймал его с удивительной легкостью.       — Не думал, что тебя так легко напугать, — озадаченно и одновременно ехидно сказал он, рассматривая соблазнительное тело, не спешившее сползать с него и ругать всеми нехорошими словами.       — Я же говорил, что хочу спать, — недовольно ответил Питер, вкладывая в свой голос как можно больше укора, этим стараясь надавить на совесть наемника, но тот – предсказуемо – не обратил на это внимание.       — Могу поспать с тобой, чтобы тебе не снились кошмары, — предложил Дэдпул с невинной улыбкой, опуская Паука, который уже начал брыкаться в его руках, на землю. — Ну, и чтобы ты больше не ходил девственником. Это так, приятный бонус.       — Я не… — понимая, что крыть ему нечем, да и врать он толком не умеет, Питер вздохнул, игнорируя ухмылку на лице наемника, которая была видна даже через маску, и подавил зевок. — Зачем я тебе понадобился?       — Ты пришел сюда потому, что я тебя позвал, даже не запоминая причину, по которой я тебя позвал? — Питер хотел сказать, что «нет, это нелепо, я пришел сюда, чтобы спасти граждан, которых ты обещал убить, если я не приду», но он остановился, признавая теперь, что в этом нет даже и половины правды. — Это так мило, Паучок! Я же говорил, что ты меня любишь!       — Ага, так в чем дело? — спустя минуту крепких (слишком крепких) объятий, откуда не очень-то хотелось выпутываться, радостных криков и злых фраз, которые были адресованы голосам внутри чужой головы, Питер решил повторить свой вопрос.       — Я же говорил, что те уроды в парке мешают мне думать! Убери их, — по-детски попросил Дэдпул, — или отведи меня в другое подходящее место.       — Ты серьезно? — внутренний голос – похоже, сумасшествие Дэдупла заразно! – твердил Питеру, что не стоит поддаваться глупым просьбам наемника, а согласиться на предложение, которое тот предлагал раннее. Тем более, сейчас мозг желал только одного: отдыха, потому все предложения, где, так или иначе, фигурировало слово «сон» или намеки на него, воспринимались с небывалом энтузиазмом.       — Конечно!       — Ну… — Питер обдумывал идею, которую подкинул ему его внутренний голос, и решил, что она довольно-таки неплохая (во всем виноват этот чертов сонный мозг!). Да и уговаривать газонокосильщиков свалить из парка или тащить на себе Дэдпула, чтобы тот выбрал себе более подходящее место для дум, ему не хотелось, — знаешь, а как насчет того, чтобы поспать где-нибудь вместе? К примеру, у тебя или… можно у меня, в принципе.       — Ты предлагаешь мне переспать с тобой? — неприлично раскрыв рот, переспросил Уэйд, как всегда, поняв все по-своему, и теперь тихо шипел на свои голоса, которые, вероятно, разбушевались и не замолкали ни на секунду, обсуждая произошедшее.       — Нет, просто поспать, — просто признайся, Паркер, что тебе хотелось бы с ним не только «поспать», но и «переспать» и использовать все глаголы, в которых есть корень «спать». — Ну, и я отдохну, и ты никого не убьешь в процессе поиска места для размышлений, — Питер заткнул свой внутренний голос и улыбнулся, признавая своей притихшей разумной частью, что эта идея не так уж и ужасна.       — Это подозрительно, но… — Дэдпул поглядывал на него с сомнением, словно пытался выяснить, настоящий ли Человек-Паук перед ним. В конце концов, тот редко (поправка: никогда) предлагал ему такие вещи, — я согласен. Пошли ко мне, тут ближе.       Из его голоса почти улетучилась вся беззаботность, теперь там было гораздо больше серьезности, и Питер всю дорогу чувствовал на себе изучающий взгляд. Он начинал подумывать о том, а не сбежать ли ему сейчас под теплое одеяло, но потом заткнул эту идею как можно дальше, потому что это добавило бы оснований для теории наемника и тот, рано или поздно, все равно бы примчался к нему в дом, напрочь лишая и шанса на здоровый сон.       — Мы пришли, Паучок, — в конце концов, Уэйд забыл о своих подозрениях или решил не придавать им значения, услужливо открывая дверь перед шатающимся от усталости гостем. — Как тебе?       Если бы Питер был в здравии и адекватном состоянии, то сказал бы, что тут ужасно, нечем дышать, «это что, мертвая шлюха за диваном?», но вместо всех этих возмущений он выдал лишь короткое «мило» и прошел вперед.       — Тут только диван, но могу его выдвинуть, вроде бы можно как-то, — Дэдпул чувствовал себя неловко, потому что у него редко бывали гости (поправка: никогда; только нежеланные и наглые личности, желающие его убить), так что он не знал, что нужно предложить Пауку.       — Не надо, — тот упал на диван, который тут же скрипнул в протесте, но замолчал под уничтожающим взглядом хозяина квартиры, и сладко выдохнул. — Спасибо, — тихо сказал он, но наемник его все равно услышал.       Уэйд накрыл его пледом и сел в кресло рядом, решая, что будет просто наблюдать за Паучком и охранять его сон.       И это было впервые за долгое время, когда Питер смог выспаться.