Родная кровь - не водица

На следующий день мистер Рассел Браун, как и обещал, помог им с переездом. На самом деле все это заняло намного меньше времени, чем думала Петунья, и оказалось вовсе не таким уж хлопотным. Все же в умении колдовать есть свои преимущества. Но сначала, прямо с утра, случилось еще одно событие. Или – как посчитать! – даже не одно. Поднявшись и умывшись, Петунья побрела в кухню, с некоторым содроганием думая, что прямо сейчас ей придется выбирать из двух одинаково пугающих зол. Рискнет ли она попытаться вскипятить чайник над очагом? – старинный, жарко блестевший надраенными боками медный чайник, за который, наверное, можно было бы выручить неплохие деньги на каком-нибудь аукционе, но который совсем не привлекал Петунью в качестве действующей кухонной утвари! Или выпустит из рук бразды правления и доверит приготовление завтрака Тилли? И в самом конце коридора, в тупичке за кухней, она вдруг заметила дверь, которую не видела вчера. Наверное, ничего странного в этом не было – вчера Петунья была слишком уставшей и одновременно взвинченной, а дом был окутан сумраком и каким-то пугающе нежилым духом. Она могла не заметить ту дверь, ведь могла бы? Но на самом деле Петунья знала, что не могла. Она осмотрела вчера все самым тщательным образом, и как иначе, ведь это дом для ее семьи! Нет, вчера той двери не было. Петунья сделала два шага и остановилась. Дверь казалась самой обычной, точь-в-точь в их домике на Тисовой, и, сказать откровенно, вопиюще не сочеталась с остальным домом. В ней не было ровным счетом ничего волшебного, и это настораживало. Даже, пожалуй, пугало. – Тилли, – шепотом позвала Петунья. Пожалуй, она даже обрадовалась бы, окажись жутковатая помощница сном, но нет – Тилли появилась тут же, как ниоткуда, уставилась выпученными глазищами, спросила: – Хозяйка Петунья звала? Тилли поможет! – Тилли, что это за дверь? – почему-то шепотом спросила Петунья. – Дверь в ваш дом, – просияла Тилли. – Хозяйка Петунья и ее семья – магглы, вам нужен дом без волшебства. Поттер-хаус сделал для вас комнаты! – Поттер-хаус, – убито повторила Петунья. – Сделал. Ну что ж, раз Поттер-хаус сделал… – И решительно открыла дверь. Там оказалась почти что копия их дома на Тисовой! Небольшая гостиная и кухня на первом этаже, спальня и две детских на втором. Светлые приятные обои, привычная плита в кухне, розетки, лампочки и даже нормальный туалет и ванная! Петунья чуть не расплакалась от облегчения. Ей было уже все равно, как это получилось и почему, главное – они смогут жить нормально, как привыкли! Осталось дождаться мистера Брауна и перевезти сюда всю их мебель – и станет в точности, как дома! Хотя садика, конечно, все равно будет не хватать. Ну что ж, иногда приходится чем-то жертвовать, нельзя ведь получить что-то, ничего не отдав… С этими довольно-таки сумбурными мыслями Петунья поспешила обратно, в волшебную половину дома. Вернон, наверное, уже поднялся, нужно его обрадовать! И Дадличек мог проснуться… Дадличек сладко спал, утомленный вчерашней суетой, Вернон, недовольно фыркая, застегивал пиджак перед высоким зеркалом в комнате, где они провели эту ночь. Буркнул, увидев Петунью: – Представь, Пет, оно сказало, что мне не мешает сбросить вес! – Что? Кто сказал? – Нет, Петунья сама не раз говорила это любимому мужу и даже пыталась как-то усадить его на диету – увы, Вернон выдержал ровно полтора дня, после чего заявил, что на таком пайке не может нормально работать. Как решать важные вопросы, вести деловые переговоры и раздавать указания служащим, когда перед глазами, как наяву, мерещатся сочный стейк и хрустящая картошечка?! – Зеркало, – буркнул Вернон. – Заткнулось, когда я пригрозил его разбить. Наглая стекляшка. Пойду поищу телефон. Нужно сказать мисс Гампл, что сегодня ей придется справляться без меня. Телефон нашелся быстро – в доме напротив, а когда Вернон вернулся, Тилли сообщила, что готов завтрак. Прекрасно заваренный чай, тосты с джемом, омлет – все выше всяких похвал. А она-то переживала, что нет привычной плиты и кухонного комбайна! Может, теперь ей вообще не придется самой возиться на кухне? – А откуда продукты? – спохватилась вдруг Петунья, когда Вернон придвинул к себе поближе вазочку с апельсиновым джемом. – В хорошем доме всегда хранится небольшой запас на крайний случай, – строго объяснила Тилли. – Но теперь хозяйке Петунье нужно позаботиться о продуктах. Тилли может наложить чары для хранения, но Тилли не может сама покупать! – Я займусь, – пообещала Петунья. Откровенно говоря, ходить по магазинам, выискивая, где можно сделать покупки лучшего качества по выгодной цене, ей нравилось куда больше, чем мыть, стирать и готовить. А потом явился мистер Браун и выяснилось, что переправить вещи из их старого дома в новый – дело каких-то двадцати минут! Достаточно помахать палочкой там, уменьшая все и складывая в коробку, а потом перенестись сюда с помощью очередного волшебного блокнота-«портала» – и можно расставлять по местам! Вернон только фыркнул и сказал, что в таком случае он, пожалуй, все-таки появится сегодня в собственном офисе. – Еще минутку внимания, мистер Дурсль, – остановил его мистер Браун. – У меня есть предложение. Вернее, предложение есть у «Гринготтса», меня просили передать. Что вы намерены делать со своим старым домом? Вернон пожал плечами: – Продать или сдать в аренду. Придется заехать в риэлтерское агентство, посоветоваться, что сейчас выгоднее. – Не торопитесь принимать решение. На вашем доме легкие следящие чары. Если накинуть на них иллюзию, наблюдателям будет казаться, что ваша семья все еще живет там. По сути, они будут видеть ровно то, что им хочется, точнее – то, что они ожидают там увидеть. – И никому и в голову не придет, что мы оттуда съехали? – Петунья покачала головой. – Не могу поверить. А соседи? Мы ведь видимся по сто раз на дню, и совсем не молчим при этом! – Соседям будет казаться, что все, как обычно, но при одном условии: там не должны появиться другие люди. Иначе возникнет противоречие, с которым не справятся никакие чары. Вы потеряете деньги, если дом останется стоять пустым, но выиграете в безопасности. Обсудите это. Петунья переглянулась с Верноном. Тот кашлянул: – Пет, дорогая. Если с умом пустить в оборот деньги Гарри, я думаю, мы можем себе позволить некоторые финансовые потери в другом месте. Тем более, что дом останется за нами. Продать всегда успеем, если вдруг припечет. – Безопасность детей стоит денег, – Петунья вздохнула, снова вспомнив о садике: молодые деревца одичают без ее рук, и розы наверняка пропадут, но что делать. – Как считаете, мистер Браун, это надолго? – Пока трудно судить, – пожал тот плечами. – Знали бы вы, что за ерунда у нас сейчас творится. Кстати, вы ведь можете выписать «Ежедневный пророк»! По крайней мере, будете в курсе событий… Хм, вернее, того, что думают о событиях наши журналисты и министерство, какие слухи ходят в обществе, и прочая ерунда в том же духе. – То, что нужно! – оживилась Петунья. Не то чтобы она любила слухи ради слухов, но ведь из сплетен иной раз можно сделать такие потрясающие выводы! Мистер Браун помог расставить по местам мебель – несколько взмахов палочкой, и все дела! Потом Вернон попросил его помочь добраться до «Гринготтса», поцеловал Петунью в щечку, пробормотав, что некоторые инвестиции нужно сделать срочно, жаль, что не на прошлой неделе – и оба исчезли. А Петунья, покачав головой, убедилась, что порядок в ее шкафах ничуть не нарушен всеми волшебными манипуляциями, и, оставив Дадлика на Тилли, отправилась изучать окрестные магазины. Вчера миссис Поттер уверила ее, что волшебники совершенно спокойно оставляют детишек под присмотром эльфов, и что конкретно Тилли нянчила и саму Дорею, и Джеймса, и прекрасно справится с Дадли и Гарри. Когда она вернулась, сытый и чистенький Дадли лупил погремушкой по полу в гостиной, повторяя «Ти-и бум» и заливисто хохоча. Дом – обе половины – сиял чистотой, Тилли едва не выхватила пакеты с покупками из рук Петуньи, пообещав разложить «как нужно», сообщила, что обед будет через полчаса, спросила, чего «хозяйка Петунья» желает на ужин – короче говоря, Петунья вдруг почувствовала себя очень свободной. Настолько непривычно свободной, что даже задумалась – чем же теперь она будет занимать свои дни? И тут же, спохватившись, рассмеялась: как это «чем»?! У нее на руках двое мальчишек, и совсем скоро за ними нужен будет глаз да глаз! И она сможет сколько угодно играть с детьми, читать им книжки, водить в парк и на детскую площадку, готовить к школе, когда придет время… – Угадай-ка, Диддикинкс, что у мамы есть? – она достала из сумки большой пластмассовый грузовик и наклонилась к сыну. – Будем играть, Дадлик? До самого обеда она играла с сыном и без груза срочных домашних дел сама вдруг почувствовала себя девчонкой. Они смеялись, катая по полу грузовик, правда, Дадли то и дело норовил его опрокинуть, и игра получилась шумной. Зато, пообедав, Дадли тут же уснул, без обычных своих капризов, и Петунья подумала, что раньше, наверное, она слишком мало времени уделяла сыну. Она присела за стол, налила себе чаю и разломила мягкую булочку, испеченную Тилли. Сказала, надеясь, что та услышит: – Ты так вкусно готовишь. И так помогаешь, спасибо, Тилли. – Хозяйке нравится? – Тилли возникла рядом с сияющим видом, и Петунья даже не вздрогнула – кажется, она начала привыкать ко всем этим чудесам, странностям и ненормальностям. – Очень нравится! – искренне ответила она. И продолжила задумчиво, сделав крохотный глоток ароматного чая: – Мне все кажется таким странным. Один день – и все так изменилось. Еще вчера утром я бы не поверила, что так бывает. И еще, знаешь, Тилли, обычно к обеду я просто с ног валилась. Столько дел… – Дело хозяйки – покупки и дети, – мотнула ушами Тилли. И Петунья от души с ней согласилась. На следующем глотке ей пришла вдруг еще одна мысль. – Скажи-ка, Тилли… Моя сестра, Лили, она кое-что писала мне о своей жизни, уже когда была замужем за Поттером. У них в доме не было… э-э, такого, как ты. Тилли прижала уши и понурилась. – Хозяин Джеймс, бывший хозяин Джеймс, он потерял право на род и на родовых эльфов тоже. Домовые эльфы живут там, где есть чистая магия рода. В его доме – не было. Бывший хозяин Джеймс, он поступил дурно, очень дурно! Он мог совсем погубить магию Поттеров! Бедная хозяйка Дорея, негодный сын разбил ей сердце! Тилли шмыгнула носом, как-то совершенно по-детски вытерла кулаком побежавшие из глаз слезы и с громким хлопком исчезла. Петунья вздохнула: – Прости, Тилли, я тебя расстроила. И правда, грустно это все. Спасибо за чай. Она, если уж честно, не совсем поняла, в чем смысл этого «мог погубить магию», как и о магии рода в доме. Но ведь не обязательно разбираться в тонкостях и деталях, чтобы посочувствовать. Всякие волшебные сложности простым людям без надобности, а материнское сердце что у ведьмы, что у магглы одинаково, и кому, как не другой матери, его понять? И, допив чай, Петунья пошла к портрету тетушки Дореи. Если магия рода так важна и так зависит от наследника… Ей-то волшебные заморочки вроде как и ни к чему, но Гарри кто будет все это объяснять, когда он подрастет? Не Тилли же! Нет, конечно, Дорея наверняка сумеет рассказать внуку все, что тот должен знать, но… В общем, хочешь не хочешь, а придется во всем этом как следует разобраться! Нельзя же полагаться на какой-то там портрет, пусть хоть сто раз волшебный, и ничего не понимать самой! Она все-таки мальчишке не чужая.