Маньяк, который нас обручил

Напарник затормозил и повернулся к Айвину: — Это твой анонимный донор, я так полагаю?  — Как… откуда ты узнал? — удивлённо выдохнул Айвин, хватаясь за рукава Дуга и пытаясь им закрыться.  — Ну… ты забываешь, что я следователь. Просто сопоставил парочку фактов: в последнюю неделю, что Райан был здесь, твой омежий запах начал усиливаться — я стал различать в тебе омегу, хотя думал, что это аттрактант; ты отправился домой в тот вечер, а вскоре все обнаружили пропажу Райана — мне сразу стало понятно, что вы ушли вместе. А у тебя тогда начиналась течка — твой аромат это выдавал, и Фехт его тоже почувствовал, да?  — Ты прав, только никому не говори! — Айвин в панике порывался утащить напарника из помещения, но он почему-то крепко стоял на одном месте и не поддавался. — Пойдём отсюда, — взмолился омега, — а то он сейчас придёт! — Нет, Айвин, не глупи, вам надо поговорить. Он вправе знать, что у него будет ребёнок.  — Ничего он не должен знать! — выпалил Айвин, в ужасе наблюдая, как за спиной Дуга образовывается до боли знакомая фигура Райана.  — Что я не должен знать? — спросил альфа, выворачивая из-за спины навстречу омеге. И тут он замер. Замер, в удивлении таращась на красноречиво торчащий вперёд живот «беты». И вокруг него разливался отчётливо прекрасный аромат беременного — невидимый и сладкий, как сливки, флёр. Пока Райан не завернул, он был уверен, что обоняние его обманывает: накладывает запах Айвина на запах беременного омеги, с которым он находится в компании, а сейчас… альфа впал в полный ступор.  — Здравствуй…те, — робко промямлил омега, пытаясь оттянуть края своей рубашки в разноцветный горох как можно ниже. Как будто это могло скрыть его очевидную беременность.  — Я думаю, вам надо поговорить, — вставил Дугал, наблюдая эту затянувшуюся сцену. И он, отцепив от себя Айвина, ушёл по коридору.  — Ты… омега? — наконец, оттаял альфа. — Да. Айвин неуклюже сложил руки на животе, стараясь закрыть его от неотрывного взгляда Фехта. Омега очень переживал и не знал, куда ему деться, что говорить, да и надо ли что-то говорить… Он снова схватился за края рубашки, а потом перешёл на пуговицу, чуть её не оторвав… Всё это не укрылось от глаз альфы и натолкнуло на ещё одну поразительную мысль:  — И это мой ребёнок? Айвин кивнул, но ему можно было и не отвечать: Райан прочитал всё по глазам, они светились радостью и немного страхом. Он станет отцом ребёнка от «беты»! По крайней мере, ещё час назад для него Айвин являлся бетой. Эта новость была столь неожиданной, что мозги альфы ощутили космическую перегрузку. Это было сродни тому, чтобы узнать о существовании инопланетян! Райан стоял в замешательстве, и не мог осмыслить всё это:  — Но как такое может быть? Я же проверял твои документы, они подлинные! — альфа попытался сам придумать логическое объяснение, но это у него не вышло.  — Ну… так получилось, — Айвин стал нервничать, так как коридор потихоньку наполнялся людьми, — пошли куда-нибудь… нам надо поговорить.  — Нам точно надо поговорить, — пропустив омегу вперёд, Райан пошёл по направлению к выходу. Какое-нибудь кафе им сейчас лучше подойдёт. — Поверить не могу! Значит, моё чутьё меня не подводило. А я всё пытался себя уверить, что это духи! Они вышли из здания и стали пересекать площадь, чтобы усесться в летнем кафе под тенистыми навесами. За это время разум и чувства успели поладить, и Райан осознал, что в его груди плещется чистая радость. Что он очень рад этой новости! Он всегда хотел больше детей и упрашивал покойного мужа родить ему ещё одного, но… им было не суждено. На целых три года он погрузился в жуткую депрессию — спасали только работа и сын. Он никого не хотел видеть и не мог себе представить, что он снова может создать семью. Но муж просил его быть счастливым… Это была его последняя просьба. И Райан начал постепенно оттаивать. Человеческая психика вообще имеет удивительную способность возрождаться даже после самых тяжелых испытаний. Он начал обращать внимание на омег, ходить на свидания, задумываться о новой семье… А потом эта командировка, встреча с Айвином и проведённая вместе ночь. Всё его чутьё кричало, что перед ним омега, невероятно желанный омега, но современные альфы больше склонны прислушиваться к логике и фактам, чем к собственному природному чутью, поэтому он уверял себя, что был нетрезв, слишком возбуждён и плохо соображал, и благодаря достижениям современной парфюмерной промышленности принимал желаемое за действительное. Все эти долгие месяцы он возвращался мыслями к Лисичу. Райан был уверен, что Айвин бета, что у них никогда не будет общих детей — а он страстно хотел детей — и это его останавливало. Но всё равно время от времени он воскрешал в памяти все совместно проведённые моменты и наслаждался воспоминаниями. Другие омеги, с которыми он пересекался в столице, не вызывали в нём столько эмоций, как этот миловидный бета из курортного города. И вот как только по своим каналам он узнал о деле про похищение исторического памятника, альфа, не раздумывая, кинулся предлагать свою кандидатуру в помощь расследованию. Её, собственно, и не требовалось… но это был такой подходящий шанс снова увидеть Айвина! А тут оказалось, что чувства его не подводили! И результат их страсти сейчас развивается в омежьем животе. Райан с удовлетворением посмотрел на идущего рядом Лисича. Фигурой он остался почти таким же, как был прежде, только добавился симпатичный круглый животик, прикрытый сверху рубашкой в цветной горох. И от него теперь так изумительно пахло! Его естественная омежья нота усилилась, и к ней добавился приятнейший аромат беременного: он был тёплый, как нагретая солнцем галька, и успокаивающе нежный, как медовое молоко. И с каждым вдохом этого запаха Райановкие инстинкты начинали кричать всё громче: «Моё! Моё! Мой ребёнок! Мой омега! Не трожь!» Альфа радовался, что у него будет сын, и что этот сын — от Айвина. Заказав себе напитки, они снова посмотрели друг на друга.  — Ты изменился, — тихо сказал Райан. — Ты пахнешь ещё прекраснее, чем раньше, и выглядишь тоже… беременность тебе идёт.  — Спасибо, теперь нет необходимости скрывать свой пол, — заулыбался омега… и тут же растерялся. Вся эта ситуация была настолько непредсказуемой, что он забыл сразу всё, что хотел сказать. А ведь иногда он представлял, что они с Райаном встретятся… Но, набрав в лёгкие воздуха, Айвин начал рассказывать. Он рассказал про сбои во внутриутробном развитии и про лечение гормонами, про слабовыраженный запах, редкие течки и намеренное получение паспорта беты вместо паспорта омеги, про его первого альфу Дирка и их тщетные попытки завести детей. И про их расставание на этой почве.  — Тогда, после окончания суда, у меня было предтечное состояние, ты его почувствовал и ответил на мою страсть. Как говорит мой доктор, с такой хорошей генетической совместимостью, — Айвин смущенно хмыкнул и поднял глаза на альфу, — тебе невозможно было устоять. Ты знаешь, это было огромным желанием — завести ребёнка, и ты не представляешь, как я сейчас счастлив, — опустив ресницы, Айвин с улыбкой погладил себя по животу, — нас с тобой свела сама природа, вот поэтому и получилось. С первого раза! И я всегда буду благодарен тебе за этот подарок.  — Я тоже рад… очень рад, правда! — сложив руки на стол, альфа нагнулся вперёд. Он инстинктивно хотел быть как можно ближе к омеге, но их благопристойно разделяла мебель. — Это всё, конечно, супер неожиданно… но мы что-нибудь придумаем. Я как-нибудь всё организую. — О, нет-нет! Ты можешь не беспокоиться! — вскричал Айвин. — Я от тебя ничего не требую! У меня всё есть, родители мне помогут, так что ничего не надо, не переживай! — потом он немного успокоился и добавил: — Но если ты хочешь, ты можешь видеться с ребёнком. — Да, я хочу с ним видеться, — подтвердил Райан, но Айвин с удивлением заметил какой-то потухший огонёк в его взгляде. Что он сказал не так? Для альфы его слова имели следующий смысл: ты нам не нужен. Они прекрасно обойдутся без его помощи и защиты, без его денег и внимания. И это ранило. Райан приходил к выводу, что всё же не очень симпатичен омеге, иначе бы Айвин не открещивался от него. И их единственная ночь была результатом не обоюдной симпатии, а всего лишь следствием физиологических инстинктов. Айвин хотел ребёнка, а тут течка и подходящий партнёр — вот он и воспользовался ситуацией, благополучно забеременел и даже не сообщил об этом отцу ребёнка! Для альфы этот факт ещё раз подтверждал мысль, что сам он омеге не очень нужен. Айвин же никак не мог представить, что Райан искренне захочет принимать участие в жизни ребёнка. Да, это было неожиданно. Да, Райан не сразу мог сориентироваться в своих планах. Но он хотел быть нужным этому ребёнку и его папе! Айвин же боялся, что альфа делает это из необходимости. Что он, как порядочный человек, обещает помогать своему сыну, но это больше из чувства долга. Вот он и хотел, чтобы Райан не напрягался, чтобы он не чувствовал себя обязанным что-то дать, а делал это по желанию сердца: если хочет, то может помогать, а если нет — Айвин не будет давить и требовать. Детектив Лисич прекрасно разбирался в психологии преступников, но он ни черта не разбирался в помыслах альф! Но, с другой стороны, его тоже можно было понять — у Айвина было совсем мало личного опыта. Его первые неудачные отношения и проблемы по омежьей части взрастили в нём гигантские комплексы. Айвин считал, что полноценный альфа не может полюбить такого, как он — неполноценного — и сознательно отказывал себе в каком-либо сближении с противоположным полом. За это время он даже ни разу не задумался над тем, чтобы сообщить о беременности Райану, хотя тот и имел право знать. Кому нужен ребёнок от небольшого курортно-командировочного увлечения? Айвин не допускал и мысли, что альфа может всерьёз заинтересоваться им, а, следовательно, и малышом.  — Ну… тогда мы можем составить какой-то график или расписание, да? — Да, — твердо произнёс альфа, подкрепляя решительность взглядом, — я собираюсь быть хорошим отцом этому ребёнку. Но почему ты мне не сообщил?  — Я… как-то не думал, что он тебе будет нужен… — промямлил Айвин, опуская взгляд.  — И зря! Я бы никогда не отказался от родного сына!  — Я рад, — улыбнулся омега и немного засмущался. — А хочешь посмотреть на него?!  — Уже? Хочу… — оторопел Райан, плохо соображая, как же Айвин его покажет. Но тут Айвин вытащил фотографии УЗИ и пододвинулся поближе. Он стал показывать снимки и с умилением рассказывать про малыша. Тот уже был такой большой. На 3D-фотографиях можно было разглядеть закрытые глазки, носик, губки, угадывались черты лица. Райан заключил, что нос и губы точно его! Малыш зевал, морщил носик и сосал палец. Сбоку снимков было подписано «Пол: омега, 29 недель». Это была ещё одна прекрасная новость — Райан хотел омегу, и небеса исполняли его желание! Уже возвращаясь в управление, альфа хотел взять Айвина под локоть, чтобы он ненароком не оступился, как тот выдернул руку. Он повернулся к нему и вдруг добавил: — И, пожалуйста, никому не говори об этом! Хорошо?  — Почему? — для Райана это был ещё один неприятный укол, который Айвин не осознавал. — Я же готов признать ребёнка? Это мой сын, и мне не важно мнение других!  — Ну… так мне спокойней. Никто не будет сплетничать. Райан согласился, хотя это и было обидным для него. Но всё же он не хотел создавать дополнительных тревог беременному. А Айвин же просто боялся. И дело было даже не в том, что будут сплетничать, а в том, что он не знал, надолго или нет вот эта решимость альфы принимать участие в их с малышом жизни. А вдруг он исчезнет так же неожиданно, как появился? Они стали работать вместе. После новости об отцовстве Райан окружил омегу заботой. Он интересовался его самочувствием, открывал перед ним двери, следил за рационом, по крайней мере, за тем, что Айвин ел на работе, и сам отвозил домой. И омеге всё это было удивительно… но неожиданно приятно. Хотя он и думал, что всё это только из-за ребёнка, но охотно принимал знаки внимания и даже позволял гладить живот, чтобы отец ощутил толчки малыша. Конечно, пока никто не видит. Дело было непростым и запутанным. Корни похищения уходили куда-то в столицу, в высшую элиту коллекционеров и ценителей прекрасного, и это тревожило. Айвин понимал, что надо ехать туда и в уме уже готовился к командировке, прикидывая, какие доводы предъявить начальству, чтобы отпустило. Всё равно же Райан будет рядом. Кто-то заказал похищение через цепь посредников, и они потихоньку разматывали этот клубок. Если они не будут медлить, то доберутся до виновника преступления, какой бы шишкой он ни был. Всё было хорошо, пока однажды вечером Айвин не нашёл в своём почтовом ящике письмо с угрозами. Там буквами, вырезанными из газет, было склеено послание: «ОСТАВЬ ЕГО! У ТЕБЯ НИЧЕГО НЕ ВЫЙДЕТ! А ЕСЛИ НЕ ОСТАВИШЬ — ТЕБЕ БУДЕТ ПЛОХО!» Лисич со смехом показал это письмо на работе. Кто-то, как в карикатурных фильмах по телевизору, додумался угрожать газетной аппликацией. Наверно, хотят, чтобы он оставил текущее дело о похищении статуи Эллаха. Ага, как бы не так! Айвин думал, что все посмеются вместе с ним. Пошутят, поприкалываются, да и забудут. Но Фехт принял угрозы всерьёз. И уже к обеду детектив был вызван в приёмную шефа, где ему сообщили об отстранении от дела и досрочном отправлении в декретный отпуск.  — Но это же просто чья-то шутка! — негодовал он. — Мне ничего не угрожает! Какой ещё охранник около дома?!  — Айвин, лапушка, не волнуйся ты так, — увещевал его шеф, — без тебя раскроем это дело. А тебе уже надо о себе подумать да о ребёночке!  — Но я хочу его закончить! У меня ещё две недели оставалось! — топал от возмущения омега. — Мы уже близки к разгадке! Райан схватил бузотёра под локоть и насильно вывел из приёмной. Айвин злобно пыхтел и выворачивался, но всё же был препровождён в пустой кабинет.  — Ты совсем мозги потерял? — прорычал недовольно альфа. — Ты теперь отвечаешь не только за себя, но и за ребёнка, а хочешь за убийцами гоняться!  — Я осознаю всю степень опасности и не собираюсь лезть на рожон, — Айвин упёр руки в бока, — но я хочу закончить это дело! Это моё право! — Нет! Ты поедешь домой к родителям — я уже позвонил твоему отцу — и будешь там тихо сидеть под охраной полицейского, понял?!  — Если я ношу твоего ребёнка, то это не значит, что ты можешь распоряжаться моей жизнью, — зашипел омега, наклонившись к лицу Райана. — Нет, значит! Тебе кто-то угрожает, а ты это игнорируешь!  — Только идиот может принять такое послание всерьёз.  — Значит, я идиот! — вспылил Райан, переходя на повышенный тон. — Но я забочусь о тебе!  — Если бы ты заботился обо мне, ты бы спросил, чего я хочу! А так ты лишаешь меня плодов моего труда! — Айвин в сердцах вскочил и побежал к выходу. — Самолюбивый альфач! Видеть тебя не хочу! — и он хлопнул дверью. Но конечно далеко он не убежал, так как в управление приехал его отец и забрал домой. Всё развивалось по воле Фехта: омега сидел дома и из окна наблюдал, как дед Юхан беседует с приставленным к нему полицейским. Возможности продолжить расследование не было никакой.