По следам своей удачи.

      Неожиданно для меня Хизэо оказался местным и вроде как единственным аптекарем. Узнал это я достаточно просто — на следующий день после памятной прогулки Эйко вновь взяла меня с собой в Кусагакуре. Правда сначала её ждало утро полное волнений и сомнений — долго, очень долго мама не могла решиться на что-либо. Признаться честно, я не понимал её. Я вообще много чего не понимал. Например, где мой здешний отец, которого я в лицо не видел уже целый год? Да какой там не видел, я даже не был уверен в его наличии. И отсюда вытекал ряд других вопросов, к примеру, денежный вопрос. Каким образом Эйко хватало на мое и свое содержание?       Волновала меня и необычная реакция жителей деревни на наше с мамой общество, но это могло подождать — не трогали и ладно.       Ах, да! Аптекарь. После недолгой внутренней борьбы Эйко все-таки взяла меня на руки и уже со мной явилась к Хизэо. К слову, несмотря на обладание гордого статуса «единственного аптекаря на деревню», здание самой лавочки слабо отличалось от остальных низких приземистых строений. Лишь вывеска с незнакомыми мне иероглифами выделяла её на фоне других хибар на улице.       - Доброго утра, дорогая Эйко, — тепло улыбнулся Хизэо, стоило нам переступить порог аптеки. — Я ждал тебя немного пораньше.       - Доброго утра, Хизэо-сан, — женщина изобразила небольшой поклон и посмотрела на меня, — и извините. Акио капризничал все утро.       Я почти натурально возмутился от такого заявления. Мною в открытую и наглую пользовались! А ведь это не я все утро место себе не находил, шагая из угла в угол.       - Ничего, ничего, на то они и дети, — понимающе усмехнулся мужчина и отошел от прилавка. Витрины как таковой к слову не было, вынуждая по каждому интересующему товару консультироваться напрямую с продавцом. — Пошли, покажу, что я приготовил. Тебе должно понравиться!       Хизэо в предвкушении потер ладони друг об друга и, заметив мой заинтересованный взгляд, подмигнул.       - Тебе тоже понравится, Акио.       За прилавком и тонкой перегородкой обнаружилось достаточно просторное помещение, больше напоминающее склад, чем жилое помещение. Ряды стеллажей тянулись от одной стены к другой, занимая собой почти все свободное пространство комнаты. На самих полках аккуратно, но в неизвестном мне порядке были разложены травы, коренья странного вида и запаха смеси, порошки и колбы с разноцветными растворами. Запах в воздухе витал соответственный — немного травяной, пряный. Одним словом — перед моим взором предстала мечта алхимика… ну или кулинара. Это было крупнейшим хранилищем разнообразных ингредиентов, что я видел за обе свои жизни.       - Смотри, Эйко, ему здесь нравится, — рассмеялся Хизэо, глядя на мою шокированную мордашку. — Ну ничего, то, что я хочу показать, понравится ему еще больше.       В стройные ряды меж стеллажей мы, к моему сожалению, не зашли, пройдя вслед за Хизэо вдоль стены в следующую комнату, которая как раз и оказалась спальней. Странно, снаружи дом не казался таким уж большим.       - Вот! — с некоторой гордостью сказал аптекарь, указывая на что-то рукой.       Я резко повернулся предвкушая нечто интересное. А ожидания мои были разнообразные — начиная от крышки от подвала, набитого реагентами и алхимическими приборами, заканчивая столпившимся в кучку милыми котятами. Но не этого.       - Право, не стоило, Хизэо-сан, — в отличии от меня Эйко была более, чем довольна увиденным и искренне была благодарна мужчине.       - Что ты, что ты, — поднял он руки, — это мой долг, как человека, что первым увидел этого чудесного малыша на этом свете.       Не слушая разменивающихся любезностями взрослых, я с неприязнью смотрел на высокий, деревянный, детский заборчик. Серьезно? Из одной «тюрьмы» в другую, пусть и чуть более просторную. А как же мои надежды на побродить и поизучать? А никак. Кого волнует мнение маленького несознательного ребенка?       Эйко поставила меня внутрь «загона для детей», потрепала по голове и вышла, оставив наедине с самим собой.       Заборчик оказался на редкость крепким — плотно сбитые деревянные балки с узкими прорезями никак не поддавались под усилиями моих слабых рук. Попытка хотя бы сдвинуть его так же не увенчалась успехом. Он что, к полу прибит? Я наклонился, вгляделся и понял - да. Любопытно. Недавно брошенная фраза явно указывала на то, что Хизэо присутствовал при родах, да и его благосклонное отношение также наводили на мысли. На деда еще не тянул — несмотря на залысину, выглядел он вполне молодо. Может брат моего отца, которого я еще ни разу не видел? Это уже казалось более возможным и лучше бы так оно и было.       Не верил я в честных и бескорыстных людей.       И, как показало время, был прав. ***       Спустя полгода после моего первого посещения аптеки, куда Эйко как оказалось устроилась на работу помощницей Хизэо, я впервые в этой жизни заболел. Ну как заболел? Обыкновенная простуда, перенести которую ребенку моего возрасту было ни чуть не легче, чем взрослому съездить на отпуск в адское пекло.       О Боги! Будь проклят тот день, когда я попал в этот мир! В отсутствии нормальной медицины и, наверняка, ввиду моего возраста, эта банальная болячка казалась чуть ли не гангреной, пожирающей мое тело. Давно уже я не слышал собственного плача… Поднявшаяся температура жарила мой мозг с мастерством заправского шашлычника. Соображалось в подобном состоянии невероятно туго. Куда уж там, я с трудом удерживал себя в сознании. Горело и потело все тело, а регулярные обтирки прохладной тряпкой приносили лишь кратковременное облегчение. И это не считая сухого болящего горла и бесконечных соплей, что добавляли остроты ощущений. Впервые за свою жизнь здесь я потерял ориентацию во времени. Все происходящее слилось для меня в один небольшой, но мерзкий комок боли.       И тут появился он - тот, кого в тот момент я искренне считал своим Героем — Хизэо. Стоило ему узнать о моем состоянии, как он явился в тот же день, неся за пазухой мешочек с лекарственным настоями и порошками. Вот оно какое — Второе пришествие…       Жар — главная для меня проблема в тот момент — отступил, раздраженное горло успокоилось, а мой детский плач наконец перестал пугать всю живность в округе. И лишь сопливый нос не обращал на лекарственные препараты Хизэо никакого внимания. В тот день я, потрепанный только-только отступившей простудой, с предвкушением и наслаждением крепко заснул. ***       Утро встретило меня до боли знакомыми звуками со стороны комнаты брата. Звуками обычного, пускай и немного яростного секса — ритмичные скрипы, шорох простыней, редкие полу стоны полу вздохи. Что ж, обычное утро. Только… Только я был раздосадован куда больше привычного. Еще бы, прервать такой яркий и реалистичный сон! Горечь от потери пусть и полюбившегося лишь по сну мира, была ощутима чуть ли не физически.       А в целом удивительно, как много времени ты можешь прожить в созданной мозгом фантазии, пролежав в кровати лишь несколько часов. В фантазии, столь неотличимой от реальности, что сам не осознаешь её неестественность. Вот и я попал в эту ловушку сновидений. Может поспать еще? ..       Нет. Переборов желание поймать ускользающее сновидение и вновь погрузится в мир шиноби, я раздосадовано открыл глаза… и уперся взглядом в настоящий деревянный потолок, которого отродясь не было в нашей с братом квартире. «Значит, не сон», — со сладким замиранием сердца сделал я вывод и еле слышно усмехнулся своим детским голоском. Горечь отступила, сменившись неестественной легкой эйфорией, а следом и недоумением. Я был рад тому, что этот мир шиноби оказался реальностью? Я счастлив быть здесь, в мире грязи и мрака? Не ожидал я от себя такого. Неужели грядущие возможности перевешивают собой все страхи?       Раздавшийся за бумажной стенкой легкий стон, на порядок громче предыдущих, вырвал меня из глубин самокопания. Тут же, следом за ним, вернулись и прочие, тихие, еле слышные звуки. Я обомлел, немедленно осознав что, а главное где слышу. Не различить в раздавшейся какофонии звуков ставший уже родным голос было попросту непосильной задачей.       - Ти…ше… — легкий, рваный шепот Эйко донесся до моего уха, — Акио… спит… ти.. ше…       Ничего дальше я уже не слышал. Закрыв уши трясущимися от ярости руками, я перевернулся на бок и поджал под себя ноги, с трудом сдерживая рвущиеся наружу детские слезы. Детская ревность была просто ужасна. Желание порвать на куски хозяина аптеки было столь сильным, что затмевало разум. «Она моя!» — твердил мне чудом сохранившийся где-то на окраинах сознания детский голосок. «Она моя!» — вторил мой собственный, но куда более тихий голос. Привык, значит. Полтора года Эйко не отходила от меня. Полтора года она посвящала всю себя мне. Полтора года я был её жизнью. А теперь… Как же было больно осознавать, что ничто не вечно.       Интересно, в своей прошлой жизни, я проходил через подобное? Проскакивала ли у меня столь яркая и горячая ревность к отцу? Не знаю. Наверное, в этом и плюсы несформировавшегося детского сознания, когда суть человеческих отношений тебе не известна.       Возня за стенкой набирала обороты, а я лишь плотнее прижимал ладони к ушам, прекрасно понимая, что это все что можно было сейчас сделать. У меня не было даже возможности выбраться из колыбельной, не говоря уже о выражении протеста в сторону выбора мамы. Как же паршиво ощущать себя беспомощным! Волна гнева, на этот раз уже на себя, была остановлена неожиданно возникшей разумной мыслью: «Теперь, хоть понятны мотивы Хизэо». Как эта не имеющая отношения к происходящему мысль смогла меня успокоить, я не знаю. И не хочу знать.       Участившиеся после того ночного случая визиты Хизэо не стали для меня неожиданностью, но тот факт, что спустя лишь каких-то два месяца он совсем обосновался у нас в доме на постоянной основе, выбивал из колеи. Наверное мой шок был настолько явным и легко читаемым, что мама поспешила объясниться:       - Акио, Хизэо теперь будет жить с нами, — улыбнулась счастливая женщина, потрепав мою шокированную тушку по макушке. — Ты ведь не против?       Против! Еще как против… но, разве я мог сказать такое глядя в лицо счастливой матери? Той, которая, наконец, нашла для себя человека, что разделит с ней хлопоты, связанные со мной и заработком денег на жизнь. Не смог и лишь много позже об этом пожалел.       Я невзлюбил Хизэо почти в тот же миг, как его кивок подтвердил слова Эйко. Слепо, глупо, по-детски… Но я не мог ничего с этим поделать и потому… смирился, но лишь на время.       К третьему году моей жизни меня начали выпускать гулять по дому. К тому времени я уже умел сносно бегать, достаточно ясно выражаться и понимал большую часть разговоров взрослых. Наконец мне открылись возможности самостоятельного познания окружающего мира. Я носился по комнатам, ощупывая любую вещь, попавшую мне в руки, забирался в шкафы, под котацу, столы, футоны. Нет, во мне вовсе не взыграла детская непоседливость, хоть так и казалось со стороны. Во мне проснулась жажда знаний, и в первую очередь интерес к настоящему отцу. Именно в поисках его вещей я методично перерывал весь дом с ног на голову и… не нашел ничего. Интересоваться у мамы я боялся. Боялся того, что она укажет мне на Хизэо и назовет его моим отцом. Боялся этого как огня.       Нет, он вовсе не был плохим человеком, но и хорошим так же не являлся. Он был торговцем, хоть и аптекарем, но все же торговцем. Для него все имело свою цену, а не как у нормальных людей ценность. Он искал выгоды всегда и везде, желал отчетности там, где другие закрывали бы глаза, требовал того, чего не требовали бы другие. Он даже постель с Эйко делил так, будто принимал оплату за все траты на нашу семью. Ровно четыре раза за неделю. Ни больше, ни меньше. И это было не плохо, нет — это было просто отвратительно.       Изредка я, в компании мамы, выбирался в Кусагакуре. Почему изредка? Все потому, что с переездом к нам Хизэо, Эйко больше не требовалось ежедневно бегать в аптеку на подработку, и все свое свободное время она уделяла мне и работе по дому. Город, что и раньше не мог похвастаться обилием жителей, в последнее время совсем одряхлел. Взгляд редких прохожих с каждым днем становился все более затравленным, а шепотки от приближающейся войне все громче.       Именно тогда я начал понимать в какой отрезок времени я попал.       И именно в тот же день, уже дома, в одной из комнат мною было обнаружено пыльное зеркало…       Мои проблемы разом разрослись до невиданных масштабов.